Andrew Belle – In My Veins
Июль, 2013 г. Давайте я немного подробней расскажу про эту комнату. Четыре серые стены, ни одного окна, тусклая лампа и больше ничего, кроме одного матраса. Именно так. Плюс к этому - неделя без еды и воды. Жестоко. Здесь я встретился с Маргарет два года назад. Мы сидели в кромешной тьме без воды и еды ровно неделю, это сейчас здесь есть эта лампочка. Иногда я не понимаю, когда может быть еще хуже... Наверное, никогда и не пойму. Обхватываю руками шею и ложусь на бетонный пол. Мерзкий холод пробегается по телу. Приподнимаю голову и смотрю на Сару, она тревожно рылась в своих карманах, и, наконец, достала находку. Это было что-то типа маленького проигрывателя, точнее плеер. Я щурюсь, девушка разматывает черные провода, ложится рядом со мной и передает мне один наушник. Я удивляюсь и тихо спрашиваю: - Откуда, нас же обчистили? - Нужно уметь прятать, Стайлс, - хмыкнула она и нажала на "плей". Я вставил наушник в ухо, прежде чем по телу пробежалась мелкая дрожь, кожа становится похожей на гусиную. - Можно ты будешь моим другом до конца? - спрашиваю я и поворачиваю голову чуть в лево, и мой взгляд пересекается со взглядом Сары. - Если я выживу, и мы выберемся отсюда, то да, я буду твоим другом даже за пределами этого ада, - смеется она. - Что ты думаешь делать дальше, если выберешься отсюда? - вновь тихий вопрос с моей стороны. - Почему ты думаешь, что я выберусь отсюда одна, даже если и одна, почему ты думаешь, что я буду стараться как-то жить дальше. Разве есть смысл после всего? - отвечает вопросом она. - Мне кажется смысл есть всегда... - я аккуратно сжимаю ее ладонь в своей. - А тогда, что будешь делать ты, если выберешься? - Мне суждено умереть здесь... А если и удастся покинуть это место, то первым делом схожу на могилу отца и скажу... Спасибо... - Спасибо? - изумляется блондинка. - После того, что он сделал, ты скажешь ему спасибо? - Я многому научился здесь... - А потом? - Проведую Элиота, тоже скажу ''спасибо'' за то, что научил правильно выбирать друзей, схожу на могилу той девушки, скажу ей ''спасибо'' за то, что разучила любить и чувствовать боль этого чувства... - Ты чертов эгоист... Плюющий на все и вся... - Таким меня сделала жизнь. Она сделала меня сильней. Эти три года изменили меня... - я отпускаю руку девушки и устремляю свой взгляд в серый потолок. Тусклый свет бьет в глаза, я их немного прикрываю, вдыхая полной грудью воздух. Рассматриваю каждую вмятину на потолке, каждую неровность и представляю это, как свою жизнь. - А мы выберемся? - голос Сары стал громче. - Выберемся, обещаю... Только завершу все дела... - вздыхаю я и отрываюсь от каменного пола. Обхватываю ноги руками, а подбородком упираюсь в колени. Сдавливаю зубы, от чего они тихо поскрипывают. Нас настигает молчание. На ком же я остановился... Я рассказал про Сару, Патрика, Элизабет, Маргарет, Джима... Значит, следующий - Питер. Да, он был моим самым первым другом здесь. Он меня постоянно поддерживал и ото всех защищал, что иногда меня раздражало. Когда он рассказывал, как он здесь оказался, я чуть ли не плакал, вот честно. Мы сидели на первом этаже. Я в одной палате, а он в другой. Возможность друг друга услышать для нас была - вентиляция. Не поверите когда он здесь оказался ему было всего шесть... шесть лет, а сейчас ему уже все двадцать пять. Этот человек здесь девятнадцать лет и видел абсолютно все, что здесь творилось. Его отец и мать сущие наркоманы. Ему настолько надоело все это терпеть, что он просто взял и ушел. Сел на качели напротив дома и так просидел целые сутки. Никто. Ни одна душа не обратила внимания на ребенка. Мальчик сидел на качелях и наблюдал за рассветом. К нему подошла молодая женщина и присела перед ним. Питер спокойно назвал ей свое имя и начал рассказывать все, что помнил. Его отвели в полицию, оттуда в детский дом. Психологам он всегда рассказывал одну и ту же картину: мама его ударила, что-то вколола в руку, как и папа. Никто не верил, потому что по адресу, который назвал мальчик, никто не проживал. Поставив диагноз невменяем, его отправили сюда. Сначала, в те времена, здесь было детское отделение. Прошел год, детское отделение закрыли, но Питер все так же седел в палате номер четыре. Десять лет он сидел лишь там. Три года на третьем, потом месяц на втором, опять же несколько месяцев на третьем и уже потом вновь оказался со мной на первой этаже. Жизнь его потаскала по этим стенам. Он до сих пор не понимает, куда делись его родители. Почему там, где был его дом, оказалась лишь пустая квартира. Прошли лишь сутки. Для него это остается загадкой, но эта загадка сломала всю его жизнь... Даже шанс на любовь в этом убогом месте и то отняла, а он действительно любил Маргарет, как и она его... Помните те три дня, что я отсутствовал? Два из них Маргарет ходила никакая, я сразу понял, что она перепила транквилизаторов. На третий день ее не видел никто, даже Питер. А на следующий день мы узнаем о ее смерти. Как только начинаю думать о смерти, дыхание перехватывает. Что-то внутри не позволяет об этом думать. Да, мне сейчас и не хочется. В голове что-то щелкнуло. Я увидел, как замешкалась Сара, сматывая наушники и убирая их в карман вместе с плеером. Я понимаю, что щелкнул замок. Металлическая дверь со скрипом открывается, перед собой вижу Дилана. Он подносит указательный палец к губам и тихо начинает говорить...[A!4] Podval Capella – Sweetdreams
- Элизабет мертва... - еле слышно произносит он. - Что ты сказал, ублюдок! - крикнул я, подлетев к Дилану, схватил за края рубашки. - Я тут не при чем... - закатил глаза он; моя хватка ослабла. - У нее остановка сердца. Пришел ее отец и сообщил жуткую новость... - Какую? - произнесла вопрос побледневшая Сара. - Ее мать умерла пару часов назад. Девушка и охнуть не успела, как свалилась к ногам отца... - А тот чего... - сквозь зубы проговорил я. - Ничего. Просто ушел. Я вам сообщил, она была в вашей компании, теперь я должен вас покинуть... - металл отдавался в его голосе. Дилан вновь закрыл дверь, замок щелкнул. Я запустил пальцы в свои кудри и начал их сжимать, тихо постанывая. - Ненавижу терять близких... - проговорил я, смотря на испуганное лицо Сары. Октябрь, 2008 г. - Гранд-Форкс — третий по количеству жителей город американского штата Северная Дакота. Административный центр округа Гранд-Форкс. Город расположен на западном берегу реки Ред-Ривер, называемой также Северная Ред-Ривер. Основан 15 июня 1870 года капитаном речного парохода Александром Григгсом. Название получил в связи с тем, что расположен в районе впадения в Ред-Ривер реки Ред-Лейк-Ривер. Подвержен наводнениям, серьёзно пострадал в результате разлива Ред-Ривер в 1997 году, - тихо рассказывал я бабушки Люси про вычитанную информацию в википедии о городке Форкс, в котором мы сейчас находимся. - Короче говоря, бабушка, Форкс - город дождей, - хмыкнул я. Дом бабушки Люси располагался на самой окраине города Форкс. У дома и в нем самом всегда пахло хвоей, так как неподалеку был огромный хвойный лес. Никогда его не любил. На улице моросит мелкий дождь, отстукивая ритм по крыше. Скопившиеся капли стекали в маленькое ведро, за которым я так тщательно наблюдал. Оно было почти полное, я отсчитал еще десять капель, накинул на плечи дождевик и бегу за ведром. Подхватываю за ручку и тихонько иду обратно. Бабушка перехватывает у меня ведро, а я сажусь на старое кресло-качалку и расслабляюсь, вглядываясь в дождь. Откуда-то со стороны идет отец, руки и лицо в крови. Я пугаюсь, он должен быть с мамой. Срываюсь с места и бегу к нему: - Где мама?! - кричу я, пытаясь перекричать гром. - Мертва... - безразлично проговаривает он и идет дальше. Я дергаю его за руку и пытаюсь узнать, где она сейчас. Он показывает мне на небольшой холм в метрах пятидесяти. - Ее сбила машина... Она умерла... - он говорил так, словно сходит с ума. Громкий крик срывается с моих губ, я смотрю отцу в глаза и убегаю. Сильный ливень бьет в лицо, слезы все быстрее стекают по щекам. Добегаю до дороги и вижу ее. Подбегаю, сажусь на асфальт, кладу ее голову на свои колени и начинаю гладить. Такая родная, пару минут назад была живой. Кожа бледная, как фарфор. В руке полевые ромашки, которые так любила. Улыбка на ее лице. Глаза открыты и ярко сияли, словно два изумрудных кристалла. Сжимаю в руках ее волосы и с тихим стоном закрываю ее глаза. Поднимаю ее тело на руки и иду домой. Боль пронзает тело мелкими иголочками, сердце медленно леденеет. А в голове раздается вопрос: "Почему он оставил ее?". Я все ближе подхожу к дому, со слезами на глазах меня встречает бабушка. Падаю на колени у крыльца дома и громко кричу в серое небо...