Сосуд греха

Когда Ольга пришла домой, мужа еще не было, но это не показалось ей подозрительным: Дима обычно возвращался позже. «Кроме того, он наверняка переживает из-за смерти той девчонки», – с некоторым злорадством сказала она сама себе и тут же устыдилась этой мысли. Любовница умерла, всё закончилось, а она никак не может успокоиться… Но никаких сожалений Оля всё равно не почувствовала. Женщина прошла в комнату и устало опустилась на кресло, после чего достала из сумочки телефон и уже хотела набрать Святослава, но потом вспомнила, что есть еще один звонок, который надо было сделать уже давно. – Алло! – ответили на другом конце. – Привет, мам. – О, привет, Оленька! – обрадовалась та. – Давно ты не звонила. Как твои дела? Как здоровье? – Здоровье хорошо, мам. А дела… Слышала про нашего маньяка? – Маньяка? Нет, дочь, не слышала. Да я новости-то редко смотрю, надоело уже: всё не могут эти политиканы решить, что делать, везде одна Украина. Хорошо, что у нас там родственников нет, а то бы сердце точно не на месте было. А у вас что? Что за маньяк? – Появился маньяк, девушек убивает, уже около десяти жертв… – О, доченька! И как же вы там? – Ну как, мам… Я не очень. Я всё вижу. – В смысле? У тебя видения? О чем, Оля? – О каждом убийстве. Я вижу всё, вижу в подробностях. Ты сама знаешь, какие у меня бывают видения, только теперь – глазами этого маньяка. – Но, Оля… – мать замолчала, словно обдумывая услышанное, после чего осторожно продолжила: – Ты же знаешь, о чем это говорит. – Я думала об этом, но никто из моих знакомых не подходит на эту роль: Дима всегда со мной, а остальные… Мама, я думаю, это какой-то мой родственник. – Родственник? – удивленно воскликнула та. – Но, Оля, у тебя нет… Хотя, если только брат отца еще жив, но от него столько времени не было вестей… Оленька, я волнуюсь за тебя! Ты не выходишь по вечерам из дома? Когда у тебя отпуск? Может быть, ты приедешь ко мне? – Мама, со мной всё в порядке, отпуск через месяц. Пока еще не знаю, куда поеду, надо сначала разобраться с тем, что происходит здесь. – Но как ты собираешься разбираться? – запричитала мать. – Этим пусть полиция занимается! Это же опасно! – Я наняла частного сыщика, мама – вот он пусть и разбирается. Ты же знаешь, что от этих видений я никуда не денусь, хоть на край земли уеду. Так всегда было. И, кстати, дядя Володя умер. – Но тогда у тебя точно там нет родственников. И почему ты вообще подумала о родственнике? Мне кажется, тебе не нужно забивать голову такой чепухой. – Мама, это совсем не чепуха! Эти видения меня преследуют! Душу мне выворачивают наизнанку! Представь себе, если бы ты видела жестокие убийства каждый день! Она вспарывает им живот! Ты можешь себе такое вообразить? – Она? Почему «она»? – Потому что это девушка, и я думаю, что это моя родственница. Может быть, двоюродная сестра или… – Оля сделала паузу, словно пытаясь выдавить из себя то, о чем уже думала, – …или родная. – Доченька, что ты вообще такое говоришь? – мать изобразила заботу, но Оля с легкостью уловила знакомые металлические нотки в голосе. – Какая еще родная сестра? – Может быть, у отца кто-то еще был… – Нет, Оля, я даже не хочу об этом думать! – отрезала мать. – Это невозможно! Да, отец, конечно, иногда приезжал в свои родные края, но я уверена, он не изменял мне. Даже не думай об этом. Вот Володя – это другое дело. Если у кого и остались внебрачные дети – так это у него. Непутевый был человек! Пропащий! – Ладно, мам, – устало сказала Оля. – Правду мы, видимо, так и не узнаем. Ты не представляешь, как мне хочется, чтобы всё это наконец-то закончилось. – Представляю, – смягчилась та. – Оленька, ты там не волнуйся сильно, найдут же ее рано или поздно, ведь правда? Таких всегда находят. Что там говорят по телевизору? – Ничего конкретного не говорят – только вот недавно узнали, что это, скорее всего, женщина. Она осторожная, хитрая, Дима говорит, что она… какая-то особенная. С духами общается. – Дима говорит? Дьявольщина какая-то – не верь в это. Думай своей головой – она у тебя светлая. И приезжай ко мне, отвлекись, я буду так рада с тобой повидаться! – Хорошо, мам, я постараюсь, если всё будет хорошо. – Да, я по тебе очень соскучилась! Приезжайте с Димочкой хотя бы на пару дней. – Ладно, мам. Если всё успокоится – я приеду. – Но, Оля! – мать снова повысила голос, но быстро взяла себя в руки. – Ладно, тебя же не переубедить. Помни только: то, что ты делаешь – очень опасно! Ты пытаешься поймать серийного убийцу – сама знаешь, чем это может грозить. – Обещаю, что буду осторожна. К тому же, я не расследую ничего сама. – Ясно… – мать тяжело вздохнула в трубку. – Ладно, милая, не трать деньги, а то это же дорого – звонить в такую даль. И помни – я буду переживать за тебя! – Ладно, мам. Пока. Целую. – Пока. Оля положила трубку и еще долго сидела, уставившись в окно на вечерний сад. Она хотела дождаться мужа, чтобы тот помог ей с ужином, но Димы всё не было, и женщина, тяжело поднявшись, прошла на кухню одна. *** Ранее в тот же день. Получив адрес, Слава достаточно быстро нашел нужный дом: директриса подробно рассказала, как отыскать его, да и находился он недалеко от школы. Обычное старое трехэтажное здание из кирпича: фасад кое-где облупился, а современные пластиковые окна соседствовали со старыми, потрескавшимися от времени деревянными рамами. Святослав потоптался у подъезда, но во дворе почти никого не было: только на другом конце в палисаднике копалась какая-то пожилая женщина, да в песочнице сидела одинокая мамаша с бутылкой пива в руке, а ее чадо рядом лепило куличи. Детектив немного поразмышлял, стоит ли подходить к обитателям двора, но вдруг, повинуясь какому-то внезапному импульсу, вошел в подъезд. Безусловно, ломиться в квартиру, где живет подозреваемая, являлось плохой идеей: она могла запомнить его лицо, и тогда прощай незаметная слежка за потенциальной маньячкой. Еще более плохой идеей было то, что Слава, позвонив в нужную дверь и через пару минут услышав какие-то странные звуки и вопрос: «Кто там?», ответил: – Откройте, полиция! Будь это та самая Аня, то Слава даже не смог бы предъявить ей удостоверение, и всё расследование оказалось бы на грани провала. Но голос за дверью принадлежал молодому парню, возможно, еще подростку, и после непродолжительного молчания тот сказал: – А вы по какому вопросу? – Насчет серии произошедших убийств, – вдохновенно соврал Слава, – опрашиваем население, может быть, кто-то сможет помочь следствию. – Извините, я инвалид, и не могу вам открыть дверь, – раздалось из квартиры. – Но я почти не выхожу на улицу, и ничего не знаю. – У вас есть родственники, которые могут помочь? – Сестра, но… Она на работе, и вряд ли тоже сможет вам что-то рассказать. – Это Анна Карпович, правильно? – Да, но откуда… – парень был сильно обескуражен и даже не пытался этого скрывать. – Хотя, вы же из полиции. – А вас как зовут? – Я Руслан. Руслан Карпович. – Ясно-ясно, – задумчиво произнес Слава. – А когда можно застать вашу сестру? – Она поздно возвращается. Поздно вечером. – Ну хорошо, Руслан, спасибо. Святослав попрощался и вышел из подъезда – да, риск оправдал себя: теперь он знал, что у Ани есть брат-инвалид, который в любом случае расскажет ей о визите, и тогда… Если эта Аня действительно та самая преступница, то тогда она может сделать ошибку. «Эх, жаль, что я не на машине, – размышлял Святослав. – Придется возвращаться в город за ней, иначе никакой слежки не получится». *** Руслан внимательно вслушивался в звуки удаляющихся шагов за дверью. Как он и думал, никакой это не опрос населения: полицейский просто пошел вниз по лестнице, даже и не думая стучать в другие двери. «Они что-то подозревают!» – молнией мелькнула в голове мысль, и парень, лихорадочно нажимая на рычаги и задевая мебель, быстро проехал в свою комнату, взял в руки телефон и набрал номер, записанный в контактах. – Да, – раздалось на другом конце. – Паша, ты что, всё-таки ходил в полицию?! – закричал он. – Неужели тебе хватило совести, сука ты голубая?! – Блядь, ты совсем что ли ебнулся? – огрызнулся тот. – Вчера тебе было всё равно, пойду я или нет. – Только что искали Аню! Что я буду делать, если из-за тебя ее заберут? – Никуда я не ходил, – недовольно буркнул Паша, – хотя, наверное, надо было. Видно, ее и без меня подозревают. – Не ходил? – с подозрением переспросил Руслан. – Если ты врешь мне… – Да не вру я! На часы посмотри – я только проснулся недавно. И вообще, не собирался на Аню стучать. Сами там разбирайтесь. – Но если не ты, то кто? – Руслан тяжело вздохнул и подозрительно шмыгнул носом. – Что теперь делать? – Хочешь, я приду? – предложил Паша. – Да, – пожалуй, слишком поспешно ответил Руслан и, тут же осадив себя, уже спокойнее повторил: – Да, приходи. Надо осмотреться у нее в спальне. Чтобы быть уверенными. Паша пришел быстро: уже через пятнадцать минут раздался звонок в дверь, и Руслан открыл ее – замки висели низко, и парень, конечно, мог дотянуться до них, так что всё сказанное представителю закона было лишь предлогом. Паша вошел внутрь, и хозяин квартиры обратил внимание на его хмурый вид и взгляд, старающийся не встречаться с взглядом друга. – Ну что тут произошло? Руслан вкратце рассказал о визите полицейского, и Паша тут же выпалил: – Я никуда не ходил! Если ты думаешь, что я… – Ничего я не думаю, – перебил его Руслан. – Я верю тебе, но это, выходит, еще хуже тогда. Значит, они сами что-то нашли. – Наверное. То есть, ты тоже Аню подозреваешь? – Я уже не знаю, что и думать, – помотал головой парень. – В общем, сначала надо ее комнату осмотреть – вдруг что-то найдем. Поможешь? Я до верхних полок не достану. – Конечно, Рус. На перетряхивание и последующее аккуратное водворение вещей Ани на место у них ушло часа два, но юноши так ничего и не отыскали, только вполне обычные и ожидаемые вещи: одежда, предметы личной гигиены, косметика, немного парфюма, книги и музыкальные диски. Руслан, видимо, ожидавший найти разгадку, немного приуныл и молча отъехал в свою комнату. Паша последовал за ним: – Ну что ты? Если никаких улик нет – это же хорошо, разве нет? – Наверное, – пожал плечами тот. Руслану очень хотелось рассказать про окровавленный пакет, но он сдержался – лучше пусть Паша не знает, да и сестра с утра вынесла мусор, так что подкрепить свои слова было нечем. Вместо этого парень решил немного сгладить неловкость, витавшую между друзьями: – Паш, ты извини за вчерашнее. Наверное, я тебя не так понял. Просто то, что ты рассказал… – Давай не будем об этом сейчас, – остановил его тот. – Единственное, что я просил, – это дать мне хотя бы какую-то надежду. Просто подумай об этом. Руслан промолчал, не желая спорить. – Ладно, пора мне, – вздохнул Павел. – Надо к экзаменам готовиться. Осталось два – и каникулы. – Ага. Руслан проводил друга до двери, где он, обувшись, вдруг остановился и сказал ему: – А знаешь, я бы на твоем месте пока не стал встречаться с твоей Ритой. И совсем не потому, что я… – он сглотнул, словно слова давались ему с трудом, – питаю какие-то чувства к тебе. Просто если твоя сестра действительно как-то причастна к убийствам – это опасно прежде всего для твоей девушки. Ты говорил, что Аня восприняла ее в штыки. – Паш… – начал Руслан, но тот перебил его со словами: – Ладно-ладно, мое дело сказать, а дальше ты уже сам всё решишь, – и вышел из квартиры, захлопнув за собой дверь. *** Святослав удобно устроился за рулем автомобиля и приготовился к долгому и нудному времяпрепровождению: ему, как минимум, нужно было увидеть эту загадочную Анну. Он специально поставил автомобиль во дворе между гаражами и стеной дома напротив – так меньше шансов, что на него обратят внимание. Да, конечно, лучше бы ее подъезд просматривался с улицы – там он был бы гораздо менее заметен, но что делать – иногда приходится просто работать с тем, что есть. Слава устроился поглубже в водительском кресле, напялил себе на нос синюю бейсболку и притворился спящим, незаметно наблюдая за подъездом. Время шло, и двор постепенно наполнялся людьми: дети выходили поиграть, подростки собирались на первые летние попойки или свидания – в этом возрасте и то, и другое вызывает примерно одинаковую эйфорию, – три пенсионерки из соседнего дома вышли посидеть на лавочку, увлеченно о чем-то разговаривая. На Славу никто не обращал внимания, но, впрочем, и никаких событий, важных для детектива, тоже не происходило. Мужчина уже съел два гамбургера, приобретенных в областном центре в Макдональдсе, запив их минералкой, два раза очень быстро сходил в туалет, юркнув в пространство между гаражами и боясь не столько быть обнаруженным, сколько пропустить что-то интересное – но никого даже отдаленно похожего на спортивного вида блондинку так и не появилось. Слава, позевывая от скуки, тихонько включил радио. Уже начинало вечереть, когда во двор вошел полноватый мужчина лет сорока и проследовал в подъезд, за которым наблюдал детектив. Святослав на всякий случай сделал краткие пометки в блокноте об этом событии, но дальнейшее заинтересовало его куда больше. За этим мужчиной во двор последовал другой – крепкий и темноволосый. Он быстро зашел в тот же подъезд, но так же быстро вернулся на улицу, медленно отойдя в центр двора и разглядывая окна. Слава не сразу узнал его, но когда понял, кто перед ним, – насторожился. Ольга, нанимая сыщика, просила проследить за мужем, правда, быстро отменила это задание, но фотографии-то показывала, и в памяти Славы хорошо отпечатался образ черноволосого мускулистого гаруспика. Без сомнений, этот мужчина, стоявший сейчас во дворе, был Олиным мужем. «Неужели совпадение?» – подумал Слава и достал из бардачка охотничий бинокль, после чего навел на цель, еще раз убедившись в своей правоте – перед ним находился Дмитрий. Сыщик на всякий случай сделал несколько снимков с телефона. Дальнейшие события еще более ввели Славу в недоумение: хозяин квартиры, оказавшийся вдобавок соседом Анны Карпович, вдруг показался на балконе, помахал Олиному мужу рукой – и тот проследовал в подъезд. – Что за чертовщина тут происходит? – вполголоса сказал сам себе Святослав. Впрочем, события вечера на этом не закончились: где-то через полчаса Дмитрий выбежал из подъезда и очень быстро, словно спасаясь от погони, ушел восвояси. А примерно через час во дворе остановилась белая «Лада», и из нее вышла среднего роста коротко стриженая блондинка – Слава быстро навел на нее бинокль и сразу понял, что это и есть Аня: мускулистые руки девушки больше походили на мужские. Женщина вытащила с заднего сиденья сумку и, пискнув брелоком сигнализации, отправилась домой. Через пару минут зажегся свет в квартире, за которой следил Слава – да, это определенно была его цель. Святослав в сумерках быстро набросал в паре предложений ее портрет и продолжил наблюдение: девушка прошла в кухню, потом направилась на балкон, покурила, скрылась внутри, и свет в квартире потух. Детектив подождал еще полчаса, после чего вышел из авто и записал номер Аниной машины. Немного подумав, он вернулся на место, завел свой «Рено» и вырулил из двора. *** – Что мне нужно сделать? – хрипло произнес Дима. Только что он встретил демона, который согласился воскресить Алёну в обмен на небольшую услугу. Демона – в обычной городской квартире, у начальника его жены! Мужчине показалось, что он сошел с ума от горя, но спасительная мысль об оживлении любимой девушки не давала окончательно опуститься в пучину безумия. – Нет, ты не сошел с ума, – улыбнулась Астарта. – Я настолько же реальна, как и ты. Вот смотри, – она больно ущипнула Диму за плечо, тот вздрогнул от неожиданности, и демоница рассмеялась, после чего обратился к Михаилу, так и оставшемуся стоять на пороге комнаты: – Сделай нашему гостю чаю – пусть немного придет в себя. Тот кивнул и скрылся в кухне, а суккуб уселась на подлокотник кресла и произнесла: – Так ты готов помочь мне? Готов поверить в мое существование и мои силы? Готов получить Алёну назад? – Да, – слово само вылетело из него. – Вот и славно. В общем-то, дело-то пустяковое: есть у нас соседка, Аней зовут, так вот, Мишенька должен с ней переспать. Но, к сожалению, обычные чары на нее не действуют, а применение сильной магии в таком обличье для меня затруднено, поэтому приходится надеяться только на грубую физическую силу. – Что ты имеешь в виду? – тихо спросил Дима, уставившись на демона: он одновременно и боялся ее, и испытывал какое-то странное труднообъяснимое чувство, похожее на смесь симпатии, удивления и предвкушения. – Чай принесли, – вместо ответа сказала Астарта. Миша, действительно вернувшийся из кухни, подошел к креслу и робко протянул кружку с дымящимся напитком Диме. Тот, осторожно взял ее, кивнув в знак благодарности, и пригубил – обычный черный чай. Пить не очень хотелось, поэтому мужчина просто поставил сосуд на подлокотник. Хозяин квартиры, тем временем, устроился на диване, а суккуб уселась в другое кресло напротив Димы, положив ногу на ногу. – Так вот, – продолжила она и повернулась к Мише, – я тут обсуждала план наших дальнейших действий. Применение сильной магии, могущей контролировать разум нашей соседки, для меня сейчас очень ограничено, а все те уловки, что мы испытывали на других, с ней не работают. Поэтому придется действовать по старинке. – Это как? – не понял Миша. – Как-как… Подкараулите ее, когда она в квартиру будет заходить, затащите сюда, и ты ее изнасилуешь. Я вам помогу: пусть на нее чары не действуют, но вам сил придать я вполне в состоянии, так что справитесь с ней. – Насиловать? – одновременно сказали мужчины, и каждый из них посмотрел на другого. – Ну, если вам не нравится это слово, мы заменим его другим, – предложила суккуб. – К примеру, «заниматься сексом в грубой форме». Или «помочь мне». Или, – она посмотрела на Диму, – «вернуть Алёну». – Я не смогу, – тихо проговорил тот. – Кажется, я не расслышала, – нахмурилась Астарта. – Что ты сейчас сказал? – Я не смогу! – выпалил Дима. – Это всё неправильно! Не знаю, зачем вам нужна эта соседка – вокруг ведь так много других девушек. – Нужна именно она, а зачем – это уже не твое дело. Мы получим то, что надо нам, а ты – свою девушку. – Нет, – замотал головой мужчина, – это неправильно. Я не могу помогать в… таком. – А чего ты ожидал? – хмыкнула демоница. – Я на ангела не похожа, да и просишь ты о вещах, которые, между прочим, считаются запретными. Воскрешать смертных – это вторжение в законы самой природы. – Я знаю, но… – Дима прижал руки к лицу, словно стараясь сделать нелегкий для себя выбор, – нет, я не могу. Изнасилование – это слишком. Говорят, лишиться чести для женщины сродни убийству. – Чести? Ха! – воскликнула Астарта. – Да знал бы ты ее! У нее давно не осталось ни чести, ни стыда! – Всё равно! – упрямо возразил Дима и поднялся на ноги. – Нет, простите, я не могу вам ничем помочь. Извините. Гость, спотыкаясь, словно нетрезвый, пошел к двери. Миша удивленно посмотрел на Астарту и тихо спросил: – И ты что, его вот так просто отпустишь? – Так просто я его, конечно, не отпущу, Мишенька, – раздался хлопок входной двери, и суккуб продолжила: – Я почувствовала, что ты знаешь его. Это так? – Да, это муж одной из моих подчиненных. – В курсе, где живет? – В курсе. Собирались у них на какой-то праздник. А что? – А то, что нам сегодня предстоит прогулка, милый. Советую тебе сейчас прилечь и поспать, ибо я разбужу тебя глубокой ночью, и мы проведаем нашего сегодняшнего гостя, – Миша уже открыл рот, чтобы возразить, но Астарта жестом приказала ему молчать: – Пошли, я уложу тебя, мой Мишутка. Спи сладко и не задавай лишних вопросов. *** Руслан сидел перед экраном монитора и раздумывал, что бы написать Рите, когда открылась входная дверь – пришла Аня. Парень внутренне сжался, надеясь, что сестра не заметит следов пребывания посторонних в ее спальне – теперь, после визита полиции, он ни в чем не был уверен. А вдруг сестра и правда убийца? Или сообщница? Юноша тяжело вздохнул и до боли сжал кулаки. Разве это может быть правдой? Разве Аня, милая сестренка, которая заботится о нем, может быть маньяком, хладнокровно убивающим молодых девушек? Наверняка здесь какая-то ошибка. Но как тогда объяснить тот окровавленный клок волос на пакете? Вопросов было слишком много, но самый очевидный ответ страшил Руслана, и он предпочел сосредоточиться на диалоге с Ритой – в любом случае, пока всё не закончится, им лучше не встречаться. Он так и сидел, ничего не придумав, когда Аня осторожно постучалась к нему в комнату. – Привет. Как ты тут? – Нормально. – Прости, я целый день сегодня была на вызовах, тебе, наверное, скучно. – Она по привычке сделала шаг к нему, но тут же остановилась. – Руслан, ты прости меня за вчерашнее – просто очень тяжелый день был. Я не должна была тебе ничего такого говорить. – Ладно, не страшно. – Прощаешь, да? Руслан кивнул, и сестра, улыбнувшись, прошла к нему и чмокнула в макушку. – Ну вот и славно, а то я уже начала беспокоиться за нас… за тебя. Я там приготовила на завтра кое-что, полуфабрикаты, конечно, но слишком много вызовов в последнее время. – Хорошо. – Ну ладно… Я иду спать, и ты не засиживайся долго. Парень снова кивнул сестре, и та вышла, проследовав в свою комнату. Руслан обратил внимание, что сегодня никакой стирки не было. «Может быть, мы всё это выдумали?» – мелькнула в голове мысль. Ему так хотелось поверить, что сестра не имеет никакого отношения к убийствам, и всё это лишь череда каких-то необъяснимых совпадений. «Ладно, напишу пока, что заболел, – решил парень, – а там будь, что будет». Его руки коснулись клавиатуры, и он начал набирать сообщение. *** Слава уже почти выехал из Новореченска, как его внимание привлекла маленькая кафешка почти на окраине города, манящая яркой неоновой вывеской «Рай». Рай или нет, но желудок мужчины напомнил ему, что сегодня он ничего, кроме двух гамбургеров так и не ел, и Святослав решил остановиться, надеясь, что заведение окажется хотя бы на уровне обычной придорожной забегаловки. Он зашел внутрь: несколько столиков, пара из которых была занята, короткая барная стойка – в общем, кафе было совсем небольшим. Слава сел на видавший виды деревянный стул, и к нему на удивление быстро, жуя жвачку, подошла официантка – полноватая крашеная блондинка лет двадцати пяти. – Возьмите, – она протянула меню, в котором было всего три листа. – С собой или тут поедите? – Здесь, пожалуй. – Ага, тогда не сочтите за труд – подойдите к стойке, когда определитесь, а то я сегодня здесь одна, и за бармена, и столики обслуживаю. Ладно? – Хорошо. Девушка ушла, и Слава принялся изучать меню: стандартное для подобных заведений, разве что выбор алкоголя был очень велик – почти половину позиций меню занимали разнообразные спиртные напитки от банальных пива и вина до дорогих ликеров, джина и рома, а также различных коктейлей. Сыщику вдруг захотелось выпить, и он начал раздумывать, сколько алкоголя можно принять, чтобы потом сесть за руль и без проблем доехать до дома, как вдруг кто-то опустился за его столик. – Привет! Удивляешься, почему так бухла много? Слава поднял глаза и увидел Артёма – мужчина улыбался, а в его глазах в полутьме отражались неоновые лампочки вывески. – О, здорово! – они пожали друг другу руки, и Слава продолжил: – Да, выпивки и правда завались. – А всё просто – в магазинах ее после десяти не продают, вот люди и идут сюда – это место многим известно. В общепите-то никто не запрещает разливать круглосуточно. А тут можно и бутылку купить, правда, по правилам ее нельзя выносить с собой, но здешние хозяева очень лояльно к этому относятся. – Теперь понятно. Но я всё равно за рулем. Весь день ничего не ел, а дома в холодильнике что называется «мышь повесилась» – вот и зашел. – Расследование какое-то? – Да. – Очень жаль, – Артём откинулся на спинку сидения. – А я вот один сегодня: Юля уехала к маме на несколько дней, очень насчет Алёны переживает – нашу подругу убили. – Вот это да! Это Ветрова Алёна? – Да, она самая. Очень близки с ней были, ну, во всех смыслах близки, ты понимаешь же… А я вот, пользуясь служебным положением, взял отгул на завтра и собираюсь хорошенько напиться и проснуться далеко за полдень. Может, всё-таки составишь компанию? Возьмем пару бутылок и посидим у меня. – Мне надо быть завтра в трезвом уме, – пожал плечами Святослав. – Тебя никто не заставляет много пить, просто с компанией всё повеселее как-то. Тяжело одному-то… Алёна хорошим человеком была, гораздо лучшим, чем многие из нас… Завтра сюда же возвращаться? – Святослав кивнул, и Артём удовлетворенно продолжил: – Ну вот, тебе тоже удобнее. – А кофе у тебя есть? Не могу с утра без него. – Этого добра хоть завались, – махнул рукой собеседник. – На любой вкус, и растворимый, и молотый, и в зернах. Жена тоже его любит. – Ну… ладно, поехали. Что будем пить? – Вот это другой разговор. Не волнуйся, я сторонник только качественного алкоголя, уже знаю, что здесь лучше брать, – Артём поднялся, хлопнул Славу по плечу и подошел к барной стойке. – Девушка, нам с собой заверните, значит… Святослав посмотрел за окно – кажется, в темном небе начали собираться тучи. Надвигалась гроза. *** Звонок телефона разбудил Ольгу, когда за окном уже было темно, а из открытой форточки несло тяжелой удушливой духотой, которая часто бывает перед грозой или сильным дождем. Женщина посмотрела на экран сотового – мама. Рядом сонно заворочался муж, пришедший сегодня позже обычного (но Ольга даже не стала заводить разговор на эту тему – ей и так всё было ясно), и она поспешно приняла вызов, зашептав: – Алло, мам! Ты чего это так поздно? – Ох, прости, доченька, знаю, что поздно, но я должна тебе кое-что сказать. – Сейчас, погоди, я выйду из спальни. Оля опустила ноги на пол и как можно тише проследовала к выходу из спальни, обратив внимание на электронные часы – они показывали начало второго ночи. Закрыв за собой дверь, женщина вновь приложила телефон к уху. – Мам, случилось что-то? – Да, Оленька, случилось. Много лет назад случилось, милая, – мать всхлипнула на другом конце провода, а ее речь была немного заторможенной. – Мама, ты что, выпила? – догадалась Оля. – Совсем немного, доча, совсем чуть-чуть. Иначе бы не смогла тебе рассказать. – Что рассказать? – Мы с отцом… – на том конце линии снова раздался всхлип, – не говорили тебе всей правды. У тебя есть сестра, милая, есть сводная сестра, единокровная. У отца была женщина здесь, в Новореченске, еще задолго до твоего переезда, и я об этом знала. Но… это вовсе не то, о чем ты думаешь, Витя с ней встречался только по необходимости. – По какой необходимости? Мама, ты в порядке? – Оле показалось, что родительница не отдает себе отчета в том, что говорит ей. – Оленька, слушай меня, пожалуйста, не перебивай. Это очень долгая история, и по телефону ее не расскажешь, но есть один человек, который сможет тебе помочь. Я сегодня связалась с ним – он знает, что ты придешь. Запиши его адрес. – Но, мама… – Оля, запиши! – не допускающим возражения тоном сказала мать. – Спорить будем потом, когда ты сходишь к нему. – Ну, ладно, сейчас… Оля выдрала листок из блокнота, лежавшего на столе, включила настольную лампу и нашла ручку. – Записываю. Мать продиктовала имя и адрес, снова всхлипнула и добавила: – Ты прости меня, доченька, что молчала – думала, правда уж и не нужна никому будет, а вон как получилось. Прости меня, заранее прости, потому что ты можешь возненавидеть меня, когда всё узнаешь! – Мама, что ты такое говоришь? – Оленька, прости меня, прости за всё, и за то, что среди ночи подняла. И, пожалуйста, позвони мне, когда посетишь этого человека, обязательно позвони! Даже если будешь ненавидеть меня. – Конечно, позвоню, мам. Мне кажется, ты преувеличиваешь. – Ладно, милая, пока не сболтнула чего лишнего, надо прощаться. Целую тебя, Оленька. И помни – я люблю тебя, несмотря ни на что! – Я тоже тебя люблю, мам… В трубке воцарилась тишина – мать прервала вызов еще до того, как дочь договорила последнюю фразу. Оля еще некоторое время посидела в полутемной комнате, переваривая информацию. «Скорее всего, отец просто загулял от нее, а потом всё раскрылось, – подумалось ей. – Интересно, сколько мне тогда было?» В конце концов, желание спать взяло верх над любопытством, и Оля направилась в кровать, пообещав самой себе, что завтра обязательно навестит этого человека, о котором говорила ее мать.