Пламя или...

Порой боль притупляет эмоции настолько, что уже не чувствуешь ее присутствия. Рой мыслей не кружится в голове в обычном порядке по своему расписанию или плану, как обычно. Пустота давит на ушные перепонки, компенсируя недостаток звуков в комнате. Слышно, как бьется о твердое стекло вялая сонная муха. Пусто, совершенно пусто… Парень проснулся от доносившихся с улицы голосов и частых гудков автомобилей. Приоткрыв один глаз, Тацуми предположил, по струящимся в комнату через открытое окно солнечным лучам, что сейчас полдень. Мягкими паутинками света солнце трогало заключенные в комнате предметы, обнимало их, сдавливая в своих тонких нитях. Тени, выступавшие в роли ножниц, урезали границы светлых полос. Слишком резко. Соичи думал, что сейчас его тоже начнут резать, терзать. Тень вблизи, похожая на острие ножа, указывала прямиком на него. Иллюзия охватила его разум, мысли исчезли. Зачем вспоминать то, что был не прочь забыть… Но реальность, сурово взявшая над блондином власть, занялась восстановлением его «чужой» памяти. «…Сошел с ума…» - гулким эхом возникает в светлой голове. «Зачем ты сделал это? Моринага… нужно обратиться в участок… Стоп, что я скажу… какой участок?! Нет, нет, нет, держи себя в руках! Как там было: «Помоги себе сам»?... Черт...» Оправдывая себя, блондин выгораживал ситуацию. Неподвижное до того тело, требовало движения. Медленно поднимаясь, Соичи ощутил всю прелесть способности чувствовать. Боль раскаленным кинжалом пронзила весь организм. Опустошенное тело, с характерным шорохом простыней, безвольной куклой рухнуло на кровать. Вопросов в светлой голове накопилось достаточно. Вернувшаяся недавно память напомнила, что «отключился» он не в этом месте. Про себя отмечая, блондин заметил, что местами содранная кожа была заботливо заклеена пластырем. А со лба сползала мокрая, давно нагревшаяся, тряпка. Потянувшись к ней рукой, он уловил резковатый запах. Запястья были покрыты ароматным кремом. Синяки темными фиолетовыми пятнами выступали на бледной коже. - Мори…кхгн… - дрожащим, от накопившейся желчи и боли внутри, голосом прохрипел Тацуми – …ты здесь?... Черт с тобой Моринага!.. кхг… тем не менее… если ты сделал это.. - медленно сползая с мягкой поверхности, шипел сенпай. – ...не останешься безнаказанным... А-ах! – не в состоянии удержатся за край кровати трясущимися руками, Соичи с грохотом свалился на пол. Его окатило болевыми ощущениями. С матом наперевес, семпай расположился на полу, раскинувшись навзничь. Если бы он осмотрелся, увидел бы рядом стопку медикаментов и сиротливо расположившуюся в углу комнаты аккуратно сложенную, но изрядно смятую записку. Сейчас его пустота начала наполняться странным ощущением, которое одновременно давало силы и потребляло их. От которого ему даже стало не по себе. Нестерпимо жгло и распирало, выворачивало наружу. Пол, такой холодный, успокаивал было начавшуюся лихорадку. Но это чувство… Эта странная смесь возбуждения и страха.