Укрощение гордости

Повозка резко затормозила, и Кайи дернулся, чтобы не свалиться с крыши. На улице было очень темно, город давно спал, и передвижение благородного альфы не освещали факелами, но тьма Кайи была лишь на руку. Полог повозки откинулся, и из-за него показалась голова слуги. Крупный телохранитель-бета выпрыгнул на землю и подал руку своему господину. Лев из семьи Матсу – опасный противник, хороший боец. Но несколько лет назад в бою ему повредило ногу и рядом не нашлось шугеньи, чтобы излечить рану. С тех пор Лев потерял свою прыть, прятался в огромном дворце и довольствовался небольшими вылазками в запрещенные части города, чтобы полюбоваться на бои проклятых. Кайи был уверен, что убить его тут не составит труда. Прошло три года, как он узнал о своем происхождении и о своих родителях. Все три года он посвящал искусству убивать. Стать наёмником, имея знаки отличия школы Соширо, плевое дело. Но вот работка оказалась сложнее, чем обучение. Кайи не раз попадал в передряги, из которых его вытаскивали братья по цеху. Теперь же он был по уши в долгах у этих самых братьев за многократное спасение и исправление его же ошибок. Впрочем, с годами Кайи стал намного лучше и выносливей. Прекрасный боец, прекрасный бегун. Кайи верил в себя и свой успех. И окончательной точкой в своей уверенности стало убийство двух Львов, что много лет назад убили его семью. Остался последний. И самый главный. После него – хоть потоп. Чтобы скрыть от всех, что он омега, Кайи активно обмазывался настоем козьей травы и пил ее отвар. Это меняло его запах и сдерживало боли при течке. Но на полноценного альфу он не тянул, потому многие над ним посмеивались и шутили, что он бета. Кайи обычно не спорил, зачем лезть на рожон к профессиональным убийцам, и про себя даже радовался кличке – ниндзя-бета. Ах, да, ниндзя же не существуют. Мысль об этом заставила лишь усмехнуться. Кайи неподвижно наблюдал из своего укрытия за передвижением врага. Если метнуть нож сейчас, тот легко проткнет шею противника. Но просто так убить было недостаточно, ему хотелось узнать правду, выпытать, почему эти трое сожгли его дом, лишили его детства и будущего. Лев прошел в здание борделя, там наверняка были подземные этажи, где содержали проклятых и где располагалась арена. Спустившись с крыши повозки, Кайи вскарабкался на стену здания и, добравшись до ближайшего окна, влез внутрь. Темно, комната пуста, и юноша, немного расслабившись, добрался до коридора, оттуда меленькими перебежками до главной комнаты. Тут народу было много, и, как пробраться через два десятка гостей в подвал незамеченным, Кайи пока не знал. Зато видел, как группка молодых бет-юношей суетилась рядом с гостями, предлагая им напитки и любовные ласки. Это был хороший выход – замаскироваться – и Кайи вернулся в пустую комнату. Луна хорошо освещала разбросанные после недавних развлечений вещи: татами, перевернутый столик, легкое нижнее кимоно. Сбросив свою плотную темную одежду, Кайи надел рубашку и кимоно, обвязав тонким поясом принесенное оружие и спрятав его под одеянием, омега уже смелее вышел из помещения. Принюхиваясь, прислушиваясь, он смог отыскать комнату бет, где было предостаточно и одежды, и париков, и даже косметики. Потратив не более пятнадцати минут на наряды, Кайи вышел из уборной как красивый юноша-гейша. И даже запахом от бет не отличался благодаря волшебной травке. Яги – фамильяр и дух воды, беззвучно шелестел у его плеча, показывая, как он выглядит со стороны и как вернуться к главной комнате. Теперь двигаться было проще. На Кайи почти не обращали внимания, иногда давали указания принести саке или размять плечи альфе, но юноша быстро ускользал от назойливых взглядов и продолжал искать свою цель. Наконец Лев был обнаружен. Он бесстыдно ласкался с каким-то бетой рядом с приватной комнатой, и, стараясь не упустить свой шанс, Кайи быстро шагнул к ним. — Распорядитель хотел, чтобы я тебя заменил, — твердо сообщил омега, обращаясь к раскрашенному бете. — Что? Не верю! — обиделся гейша. — А меня устраивает, — Лев оттолкнул проститута и схватил Кайи за руку, который был на порядок красивее и миловиднее, так что выбор был очевиден. От его прикосновения все тело пронзило током, и Кайи вырвался, стараясь сдержать на лице улыбку. — Пройдем в наши покои, — проговорил омега дрожащим голосом, больше к альфе не прикасаясь. От Сая остались неприятные воспоминания и отвратительные ощущения. Кайи боялся альф, даже тех, кто не пытался претендовать на его тело. В школе к этому относились спокойно, когда стал работать, пособники посмеивались, но не трогали, так как считали его хилым альфой. Если же кто-то из альф ненароком принимал его за омегу и пытался пристроиться к его девственно-теплому телу, у Кайи начиналась паника, сравнимая с животным бессознательным страхом. Кайи не мог вынести их прикосновения. В голове сразу вспыхивали картинки, как престарелый шугенья пытается вставить в его анус свои пальцы и как елозит по его телу языком. Кайи были отвратительны все мысли о сексе, и альф он боялся до ужаса. Чтобы не выдать своего страха, Кайи втолкнул Льва в комнату и тут же выхватил свой нож, смазанный особым ядом. Пока Лев располагался, Кайи запер двери и приготовился к нападению. В борделе шумно, гомон, топанье веселых ножек бет, крики выпивших альф – никто не заметит, как Лев начнет сопротивляться. Одно быстрое движение – и Кайи у него за спиной, следующее движение – и отравленный клинок протыкает Льву печень. Знать, где печень, благородным не позволено, но Кайи учился тайным искусствам Соширо и знал не только это. — Кто ты? — вскрикнул Лев, хватаясь за рану. Его тело тут же онемело, яд действовал мгновенно. Альфа осел на пол и не мог шевельнуть и пальцем. — Мне больше интересно, кто ты? — Кайи пнул врага ногой и пожалел, что променял свои плотные ботинки на сандалии гейши. — Я Изумрудный чемпион Львов! Агоя Матсу! И моя семья тебя и твоих нанимателей из проклятых земель достанет! — Изумрудный? Видать, в прошлом! — Кайи рассмеялся. Имя Агоя ему ничего не говорило. — Император близко знаком с моей семьей, ты пожалеешь, что ввязался в это дело. — Ты помнишь Хакаю и Масону Исаво? — спросил Кайи, надавливая сандалем на кровоточащую рану. Агоя вздрогнул, услышав их имена, а потом с презрением поднял на него голову, и в его взгляде читалась ненависть. — Тебя нанял их сын? Не смогли отыскать отпрыска этого ублюдка, видать, за то и поплатились. Я слышал, что мои товарищи были убиты, но не придал этому значения. А зря! — Зачем ты их убил? — Кайи старался говорить спокойно, но его голос дрожал, еще немного, и он сорвется, начав избивать ненавистного убийцу. — Тебе, грязная бета, этого не понять! В дверь постучали. Агоя дернулся, пытаясь подняться, но из-за яда тело ему не подчинялось. Зато подчинялся голос. — Скорее. Мне нужна помощь! — закричал альфа, и омега вздрогнул, понимая, что его раскроют. Вытащив старую катану Сая, он прижал лезвие к горлу альфы. — Рассказывай все и сейчас же, или утонешь в своей собственной крови, — Кайи надавил на оружие, показывая, что не шутит. — Хакай был предателем, — с трудом и полный ужаса проговорил Агоя. — Он украл печать Инквизитора, чтобы убить нескольких своих врагов Львов. Но потом я узнал, что убитые не были прокляты! Кайи с удивлением взглянул на Яги, и дух покачал головой. Лев врал. — Это не правда! Хакай так бы не поступил! — Откуда тебе знать, мальчишка, как он поступил бы? — Агой усмехнулся, вдруг осознав, кто перед ним. — Значит ты и есть Кайи Исаво. Маленький сбежавший сын во плоти. Как же быстро бегут годы, — Лев почему-то рассмеялся. Удары в дверь повторились, но теперь они были настойчивыми. — Советую тебе бежать, глупец. — И не узнать правды? — Кайи с ненавистью вдавил клинок в шею врага, — рассказывай! Агоя вздрогнул, кровь потекла из пореза, забегая под его кимоно и заставляя его прижиматься к стоящему за его спиной юноше. Омеге это явно не понравилось, и он напротив дернулся в сторону. — Хорошо, хорошо, — Агоя не хотел умирать, — Хакай был прав, но один из убитых был моим братом. Это была кровная месть! — Если твой брат стал проклятым, значит он более не был твоим братом! — Тебе ничего неизвестно о проклятье теневого мира, глупый мальчишка! — Агоя почему-то разозлился. — Мой брат помогал мне до последнего вздоха, и даже когда его тело покрыли следы проклятья, он продолжал быть верным семье! — Плевать. — Кайи мельком кинул взгляд на затрещавшую дверь, — теперь это уже не важно! Резко дернув клинок на себя, омега разорвал горло врагу и тут же отбросил оружие – в комнату ворвались вооруженные охранники Льва. Против десятка охранников Кайи было не выстоять, и бежать было уже поздно, а безоружного его сразу убивать не будут. К омеге подбежало несколько бет и скрутили его руки. Уткнувшись носом в жесткий настил комнаты, Кайи спокойно улыбался. Три года поисков и много лет незнания себя и своей семьи закончены. Скорее всего, его казнят или просто отправят на каторгу. Он, в конце концов, благородный омега, а не какой-то бета. — Это оружие принадлежит Исаво Саю! — внезапно воскликнул один из вошедших, — я узнаю его моны. Оружие семьи было похищено несколько лет назад, и Сай обещал награду тому, кто найдет похитителя и клинок. Кайи передернуло. — Отправим этого гейшу-бету к Саю. Он разберется с ним, — согласился второй охранник, и Кайи понял, что на этом его путь воина не окончится. Единственной радостью стал вид разрезанного горла Агои и его испуганный взгляд мертвеца.

***

Поездка оказалась на удивление продолжительной. Кайи всю дорогу надеялся, что кто-либо из его товарищей вызволит его, но, похоже, его скрытность сыграла плохую роль – никто не знал, где он находился. За три года, за которые Кайи оттачивал свои умения убивать, Сай тоже не терял время. Престарелый шугенья занял место советника Императора, и поэтому везли Кайи во владения Тотури Хоши, где теперь Сай проживал. Взглянуть на императорский дворец было давней мечтой и, поняв, куда они двигаются, Кайи больше не дергался – убежать он сможет и от самого Сая. Правда, в пути убежать у него возможности так и не появилось: на него надели кандалы из меченого железа, из которых выбраться не было возможности даже самому искусному магу. При въезде в город Кайи вывернулся, чтобы рассматривать красоты столицы Империи. Сразу было видно, что город строился на века и денег в него вложено огромное количество. Каждый завиток на декоративных мостиках, каждая черепица в мозаичной крыше, каждое дерево, остриженное по определенному фасону – все говорило об императорском величии. Такой красоты омега в жизни своей не видел, и даже будучи загнанным, пойманным, он с восхищением любовался на город-мечту. К сожалению, к самому дворцу его не повезли. Свернули где-то рядом с центральной стеной и отправили арестованного в тюрьму. Кандалы с Кайи не снимали, заперли в подземной темнице вместе с еще тремя преступниками-бетами и словно забыли. Посетителей у убийцы не было, о нем никто не вспоминал больше месяца, словно бросили – и пусть валяется. И только спустя пять недель явился один из Львов, что схватил его, и «обрадовал», что Сай пребывал в военном путешествии вместе с Императором и сегодня вернулся. — Господин Сай был несказанно рад, узнав, что его фамильный клинок вернулся домой. – Лев усмехнулся, — а также был рад, что мы поймали вора. За тебя заплатили двадцать пять коку, гейша, и в скором времени тебя будут судить. Кайи на Льва даже не посмотрел. Что есть суд для беты? Просто повесят и спрашивать не будут. Об Императоре, конечно, ходила слава как об очень справедливом и добром правителе, но своих грехов Кайи таить не собирался – он убил троих самураев и с радостью прикончит Сая, когда тот к нему явится. О том, что Кайи омега – распространяться не хотелось. Да и ни к чему. Все это мирское, а по ту сторону боги простят, и его ждет воссоединение с предками. Только Мико он больше не увидит, ведь кормилица была простой смертной. За месяц юноша от безделья извелся, камера маленькая, беты приставучие. Хотелось на волю, к синему небу, быстрому ветру и холодной обжигающей реке у границ земель Скорпионов. Там в одном удаленном уголке прятались от постороннего взгляда небольшой водопад и лазурное озеро. Отвлекаться от плохих мыслей Кайи всегда шел туда. С разбега головой вниз – и вот она бесконечная свобода. Когда дыхание перехватывает, грудь давит от рвущейся навстречу воды, и удар о поверхность безупречной глади – словно переход из мира живых в мир духов. Но сбежать шанса не выпало: ни клеть открыть, ни кандалы снять. А его бывшие товарищи, похоже, о нем и забыли. Да и не товарищи они ему были – так, вместе заказы брали, вместе в чужие дома заходили. Бывало, даже убивали, но только бет, и воровали нередко, и однажды даже какие-то свитки вынесли из покоев Инквизитора. Только Кайи тогда на страже стоял, самих покоев борца против махо не видел, да и свитки ему не показали. Зато за такие заказы по-настоящему хорошо платили. За время заточения его коротко стриженые волосы немного отросли, запах, сбиваемый козьей травой, стал сильнее, и Кайи стал побаиваться, что если просидит тут еще немного, дождется течки и тогда окажется в ловушке с тремя бетами. Но, на его счастье, Сай все же объявился. Его неприятную тяжелую походку Кайи узнал еще до того, как охранник открыл двери в их подземелье. Сай стал грузнее, поседел, но увидав омегу, неприятно улыбнулся. — Кайи, — произнес он, — Исаво Кайи. И омега от ужаса задрожал. Мико не смогла выдержать пытки и смолчать. Сай знал, кто он на самом деле. — Давно не виделись, дружочек, — Сай встал на безопасном расстоянии, и Кайи от гнева кусал губы, так сильно хотелось дотянуться до этого ублюдка и разорвать собственными руками. — Скучал, небось? — Сай рассмеялся, и его тяжелый живот стал прыгать в такт его смеху. — Чтоб ты сдох! — выдохнул Кайи и отодвинулся от шугеньи подальше. — Знаешь, мальчик, я ведь могу легко тебя отсюда вытащить, – Сай казался довольным, — сообщить всем о твоем настоящем происхождении, и тебя больше не будут держать рядом с бетами. А если согласишься пойти в мои наложники, то и вовсе обвинения с тебя снимут. Подумаешь – убил пару стариков, надо же молодежи на ком-то свои умения оттачивать. — Почему бы мне не отточить их на тебе?! — Кайи резко дернулся к решетке и, вцепившись в нее, с ненавистью посмотрел на Сая. Шугенья словно этого и ждал, плотные железные прутья сплелись с кандалами и обвили тело юноши, заточив его в крошечный кокон. Сай закончил заклинание, и Кайи более не мог шевельнуться. Теперь уверенный в своей безопасности он приблизился, и омега смог хорошо разглядеть его пожирневшее лоснящееся лицо. — Ты ломаться долго не будешь, поверь, когда тебе зачитают приговор, посчитаешь счастьем отправиться на мое ложе. Кайи дернулся, выпутаться не было возможности, но он не собирался сдаваться так просто. «Яги»! — омега обратился к духу мысленно, и водяной фамильяр ледяным копьем пробил плечо Сая. К сожалению, скованный Кайи не мог направить духа точнее. В одно мгновение лицо Сая изменилось, он задрожал, не столько от боли, сколько испугавшись и поняв, что омега перед ним не так прост. Отшатнулся от Кайи подальше и выхватил из запоясной сумки какой-то свиток. Кайи бесстрашно смотрел на врага, что бы Сай с ним не сотворил, это уже не важно, Яги проникнет в тело шугеньи и отравит того, даже исцеляющие заклинания не спасут. Ведь это проклятье самой воды. Но Сай и не собирался использовать лечение. Он использовал заклятье подчинения, и Кайи с разочарованием заметил, как его верный спутник, ослабев, упал перед ногами Сая. — Так-то лучше, — тяжело дыша, сказал Сай, — думаю, тебе, даже необразованному магу, должно быть известно, что духи подчиняются сильнейшему. А я намного сильнее и старше тебя, малыш. Теперь твой помощник сменил сторону. Приложив руку к своей ране, Сай шепнул заклинание и исцелил себя. Кайи же с ужасом смотрел, как его преданный друг превратился в темно-синий сгусток и кружил у ног подчинившего его мага. — Яги! — Кайи позвал фамильяра, но дух воды даже не обратил внимания на его голос. — У тебя есть трое суток, после этого судья вынесет вам приговор, и если ты не примешь мое предложение, тебя казнят как крестьянина. И, надеюсь, ты понимаешь, что в таком случае у тебя нет шанса на перерождение, Исаво. Ты отправишься в мир мертвых и не встретишь своих родных. Хотя, может, встретишь свою кормилицу. Она была очень приятной бетой, такой мягкой, податливой, — Сай рассмеялся, а Кайи взревел от ненависти. Продолжая посмеиваться, волшебник покинул подземелье, оставляя Кайи, распятого у решетки, неподвижного и без поддержки своего духа. Сай не соврал. Уже через два дня в камеру зашел представитель Императора и сообщил пленным об их судьбе. Кайи ждала участь висельника, и молодой омега с тяжелым сердцем осознавал, что не хочет отправляться на тот свет таким образом. Остальных его сокамерников приговорили к каторге, тем, кто сидел напротив, назначили порку, которая тоже могла окончиться смертью. Кому-то было дано указание оплатить долг работой, кто-то должен был пойти в услужение перед провинившимся господином. И лишь еще двое бет разделило участь Кайи. Все трое с удручением переглянулись. Спорить не имело смысла, оставалось лишь принять свою долю и подчиниться великому Императору. Заклинание Сая спало, и Кайи смог расслабиться и спокойно полежать на холодном полу, обдумывая свои возможные варианты на будущую жизнь. Но все решилось само собой. Когда Сай явился за ответом омеги, перед ним вышагивал огромный Яги, что напитался силой своего нового хозяина и напоминал исполинскую каплю, заполнившую все пространство. В камере сразу стало влажно и неуютно. Ручейками закапала с потолка вода, недовольно зафыркала жижа в тазе для питья, и с грязным чмоканьем свое недовольство проявил горшок с отходами. Яги стал сильным и могущественным духом, таким он бы смог вытащить Кайи из заключения, смог бы бесшумно и незаметно убить всех врагов Исаво, но таким он не подчинялся желаниям Кайи. Юноша со вздохом посмотрел на бывшего товарища. Его предательство, а точнее слабость, расстроила сильнее всего. Но именно слабость духа доказала Кайи, что идти в услужение к ненавистному альфе он не должен. И пусть даже жизнь его закончится столь неприглядно, пусть никогда вновь не суждено встретиться ему с дорогими родителями и не суждено вернуться на земли живых, Кайи примет свою смерть достойно. Так же, как и принимал свою жизнь. — Убирайся, — с ходу ответил Кайи, не дав Саю задать вопрос. — Мне плевать на твои предложения. Омега говорил с презрением, высоко подняв голову и не стесняясь своего положения. — Ты был глупым мальчишкой в детстве и нисколько не повзрослел. Если бы остался в моем доме, я восстановил бы твое имя, дал бы возможность учиться в лучшей школе Китсу – школе для магов. Ты мог бы родить мне наследников и, возможно, даже занять место моего супруга. Но нет, ты предпочел грязную тюрьму бет и слабую семью Соширо. Твои родители были бы в тебе разочарованы. — Ты знал моих родителей?! — вся его спесь сжалась в один момент. — Да, мы встречались при дворе, и когда я покупал тебя с Микой, у меня были подозрения, что ты бастард Хакаи. Но я и подумать не мог, что Мико смогла спасти тебя и вытащить из дома до того, как мстительные Львы добрались до пятилетнего наследника Хакаи Исаво. — Ответь, правда ли то, что говорил мне Лев. — Я понятия не имею, что наплели тебе эти старые пьяницы. Но ты получишь ответы, если согласишься на мое предложение. — Сай заглянул Кайи в глаза, — опомнись, малыш, ты омега и не должен тут находиться, ты наследник своего отца, и тебе принадлежат огромные земли, пусть они разорены, но они плодородны, и купить две сотни крестьян можно на десяток коку. Ты получишь от меня деньги, я забуду о твоих старых грехах, а наши общие дети будут наследовать все, что принадлежало Хакаи. Кайи дернул головой. Сай просто хотел получить его наследство. Хотел оплодотворить его и забрать себе его ребенка. Старый глупый извращенец думал, что Кайи это интересует. Юноша рассмеялся старику в лицо. — Зачем тебе мои земли? — Служба у императора сложна, и мне пора на покой. И так уж вышло, что меня замучили долги. Я спасу твою жизнь, а ты избавишь меня от кредиторов. Все честно, малыш. — Сай попытался коснуться руки омеги, но Кайи отпрянул от прутьев. — Знаешь что, Сай Исаво, — с презрением произнес Кайи, – пусть твои кредиторы высосут твою душу. За Мико! Сай яростно вздернул брови, а Кайи рассмеялся. Теперь пришла его очередь потешаться, старик сделал большую ошибку, признавшись ему в своих промахах, и Кайи никогда не станет рожать ему детей, даже если это грозило ему забвением. — Ты об этом пожалеешь! — проворчал шугенья и ушел. — Вряд ли, — спокойно ответил Кайи. У него не было времени на сожаления. Завтра с рассветом его повесят.

***

Тотури Хоши проснулся от яркого света, что длинными тонкими лучами проникал сквозь расписные бумажные ставни. Кто-то явно просчитался с положением его величественного ложа и положением солнца ранним утром. Но Императору не дозволено проводить время в постели. Скинув с себя легкое покрывало, он задумчиво посмотрел на утренний стояк и окинул взглядом комнату. Рядом с его огромнейшим ложем отдыхали рабы и наложники – обнаженные молодые беты. Приятные для развлечений и неприятные для общения. Растолкав юных парней-бет, Император вытащил молоденькую бету-девушку. Полногрудая красавица еще дремала, но отказать Императору не могла. Притянув ее пухленький рот к своему напряженному члену, Хоши расслабился. Сегодня его ждал длинный день, и вряд ли удастся отвлечься от императорских обязанностей. Всего пару суток назад они вернулись из земель Крабов, отвоевывая территории у проклятых. И хотя Император сам в военных действиях участия не принимал, главы всех кланов признали его стратегический талант, и Хоши давал указания императорским войскам, а также чемпионам других кланов. Временно или нет, но враг был изгнан, творения Фу Ленга – древнего Бога, стремящегося уничтожить их земли, отброшены. И Император с победой вернулся домой, чтобы вновь править и повелевать. Хоши хотел быть умным и справедливым, так же как и его отец, и как отец его отца. Три поколения Тотури правили Изумрудной империей, сменив династию Хатори. И уже столетие не было межклановых войн, все объединились против общего врага и забыли старые распри, и Хоши прикладывал немало усилий, чтобы эти распри не стали причиной распада столь ценного союза. Восемь старших кланов и четыре младших постоянно связывались с Императором, извещали о происшествиях на их землях и контролировали проклятых. Как остановить Фу Ленга раз и навсегда – ответов не было. Даже в древних свитках, что хранились у Скорпионов, не нашлось ответа, даже провидцы из клана Феникса не видели решения, а Хоши требовалось его найти. И каждый год, каждый месяц, каждый день, что он проводил в размышлениях в огромной Имперской библиотеке, в беседах с мудрецами и с Говорящими с Ками — был потрачен не зря. Хоши был уверен, что рано или поздно разгадка найдется и мир воцарится в Изумрудной империи еще при его правлении. Правда советники и чемпионы после его тридцатилетия стали яростно напоминать, что Хоши так и не оставил потомка, и стали толпами отправлять к нему течных омежек из знаменитых и богатых семей. Но Хоши не мог выбрать кого-то одного, а благородные юные мальчики, так и не забеременев, отправлялись домой, расстраивая своих родственников и советников Императора. Сам же Хоши не спешил. Тридцать – это не сотня. Ребенок никуда не денется, и у Хоши был брат, и в случае необходимости племянник сможет занять внезапно освободившийся трон. Император не ставил себе в приоритеты сохранить для своих потомков мягкое место, он хотел войти в историю как освободитель Империи от злого Ками. Кроме того, пять лет назад у него уже был сын от очаровательного омеги из гарема. Но оба погибли от малярии, и Хоши испытывал странный необоснованный страх, что потеряет и других детей. Потеря действительно была тяжелой и болезненной, в тот момент Император был влюблен в своего гаремного питомца. Терять любимых – больно. Нежелание заводить детей не мешало Императору развлекаться с красивыми наложниками. Этого добра в замке было хоть отбавляй. В основном беты, но и те – внебрачные дети самураев, а значит хоть немного, но в их жилах текла кровь Богов. Безродные крестьяне во дворец не допускались. Родители же бастардов с огромным удовольствием пристраивали своих детей в гарем императора. И чем богаче и знаменитее была семья, что отдавала своего ненужного ребенка в развлечение правителю, тем больше выплачивали они в казну, на якобы содержание благородного беты. Бастарды-беты были бесплодны, что юноши, что девушки, с ними Император мог развлекаться сколько душе угодно, а омег дарили ему редко. Принимать в гарем лишь полукровок-бет стало традицией еще при Хатори, но так как народ Изумрудного желал увидеть при Хоши наследников, ему стали дарить и омег. Но подарки не беременели, а Императору они наскучили и теперь просто занимали место во дворце, потому как от благородных так просто избавиться не представлялось возможным. Гаремные беты, когда надоедали, передаривались в качестве слуг, охранников или уходили в монахи. Их бесплодие полезно сохраняло род самураев чистым, и нередко такие беты становились элитными гейшами... Пухленькая девушка с наслаждением поглаживала языком бархатную кожу члена Императора, в то время как двое юношей, по указу Сына Неба, ласкали друг друга и страстно постанывали, вызывая блаженную улыбку Хоши. Солнце поднималось все выше, выбираясь из-за гор и стен императорского дворца, освещая комнату ярче и позволяя разглядывать крепкие ягодицы юношей, что так старательно крутились рядом со своим повелителем. — Иди ко мне, — позвал Хоши одного из парней. Юноша тут же с радостью подобрался поближе и стал поглаживать широкую крепкую грудь Императора. — Садись на меня, — велел Хоши, отталкивая поднадоевшую девчонку. Юноша быстро погладил себя пальцами, немного растягивая и смазывая слюной дырочку, а потом, широко раздвинув ноги, стал насаживать себя на величественный член альфы. Император блаженно заулыбался, юноша был приятно горячим, тугим, и его сразу переполнило несдерживаемое желание. Позволив бете лишь немного попрыгать на себе, Император бросил его на татами и, со страстью прижимая его к расписным простыням, стал наслаждаться соитием. Мальчишка под ним выгибался, постанывал и закусывал от удовольствия губы. Такой нежный и красивый, что Хоши подозвал к себе второго мальчика и заставил рукой ласкать страстного бету. Возбуждаясь, бета стал сжимать мышцы, и альфа задвигался быстрее, утопая в наслаждении и ожидая развязку. Когда мальчишка кончил, Хоши схватил его за узкие бедра и стал с силой притягивать к себе расслабленное тело, юноша блаженно улыбался, а Император любовался этой эротической негой, что дарили ему его гаремные беты. С тяжелым вздохом Император кончил, заливая горячей жидкостью внутренности беты. Юноша сладострастно произнес: — Благодарю вас, Император. — Хороший мальчик, — улыбнулся в ответ Хоши и нежно поцеловал его. — А теперь освободите мои покои и позовите слуг. Спустя несколько часов, канцлер раскладывал перед Хоши список сегодняшних дел и приемов. Не успел Император вернуться с войны, как сотни прошений из разных уголков света требовали его присутствия или хотя бы прямого письменного распоряжения. Самой неожиданной новостью стало прибытие трех сёгунов – военных генералов из семей Львов. Их следовало принять с почестями и расселить во дворце. Кроме того, сёгуны наверняка пожелают любоваться показательными боями в честь своего прибытия, а значит Императору вновь придется тратить средства из своей казны, чтобы развлекать гордых Львов. Хоши не любил подобные траты, хотя сам с удовольствием посещал различные празднования и мероприятия, что проводились в столице. Второй неприятностью была казнь. Их испокон веков проводили публично в назидание преступникам и для развлечения честных граждан. К смерти через повешенье приговаривались три беты, все они убийцы и воры не заслужили такого внимания. Простые беты подняли руку на самураев, и по мнению императора, таких следовало предать смерти тихо, незаметно и сжечь их тела, как и проклятых. Но репутация императора не позволила бы так поступить, даже с такими никчемными людишками. — Что посоветуешь мне с ними сделать? — спросил Хоши у своего канцлера. — Проявите милосердие, — с поклоном ответил пожилой мужчина из клана Фениксов – Иосико Асако, что помогал еще отцу Хоши. — Милосердие? — Император с презрением поморщился, — они убийцы. — Я говорил об их душах и семьях. Предложите преступникам возможность проявить благородство и позаботиться о своих родных. Пусть смертники выразят свои желания, — Иосико с мягкой улыбкой поклонился. — Что ж, пусть будет так. Я подарю им желание.