***
Ужин проходил невероятно тоскливо. Хоши старательно пытался не кривиться, но ему все осточертело с той секунды, как он понял, что Кайи тут не будет. В большом зале, построенном специально для генпукку еще полтысячелетия назад, было тесно. Тогда, пятьсот лет назад, все гости спокойно умещались на удобных подушках, и всем хватало столиков. Теперь же в зале почти полностью убрали мебель, чтобы люди не спотыкались друг о друга. Самураи кружились в вежливых поклонах, приятных улыбках и обходительных словах. На большом общем покрывале были установлены яства, но и дураку было понятно, что всем не хватит, и поэтому к нему подходили лишь те, кому не хватало такта перетерпеть свой голод. В основном это были Крабы и Драконы. И этим воинам, знаменитым своими предками, никто и слова не мог сказать. Молодые участники турнира всячески обхаживали и уделяли внимание известным людям из своих семей или кланов. Поэтому зал незаметно разбился на восемь групп, где каждый был занят своим делом. Рядом с Императором крутились самые смелые, зато лести и лжи тут было больше всего. К самому Императору, к счастью, не приставали, а вот его придворных молодые уже порядочно достали. Дзин старался к столу Императора не приближаться, хоть и носил на плече знак, что его пригласил Император. Почетно, но ничего особенного он не давал ему. Может, только привлекал ненужные взгляды. Отец Дзина сидел подле Сая и Хоши, и омега старался не прислушиваться к тому, как за его спиной решалась его судьба. Советник и Кокецу планировали отправить Дзина вместе с общей процессией во дворец, где омега дождется своей течки, которая должна была начаться в ближайшие недели. Хоши с недовольством рассматривал возможного будущего мужа – хорош собой, высок, длинные волосы, которыми он уже успел привлечь всеобщее внимание, ловок, умен – неплохо показал себя на соревнованиях. Но черты лица грубые, жесткие, казалось, юноша всем недоволен, широкие брови постоянно сведены, глаза горят гневом. Возможно, многие такой облик сочли бы воинственным, прекрасным отражением его божественных корней. Императору же хотелось чего-то светлого, неуловимого, легкого. Такого, как Кайи. Его омега был на голову ниже Соширо, еще более стройный, легкий, как пушинка, в движениях похожий на дикого кота – то стремительный, смертельный, то грациозный и ласковый. Император тяжело вздохнул. Заметив его мрачное настроение, Сай поднялся, привлекая гостей к вниманию. — Самураи! Соширо Кокецу предложил своего сына в качестве возможного супруга для Императора. В ближайшие месяцы мы будем ожидать зачатия наследника. — Что?!! — резкий голос пронзил зал. — Я против! Дзин вышел вперед и с вызовом посмотрел Хоши в глаза. Теперь его темный взгляд казался не просто гневным, он был жестким, разрушительным, но Императору это пришлось по нраву. — У меня есть жених, и ты знаешь об этом, отец. — Твой жених разорившийся бедняк! — Кокецу тоже поднялся, недовольный поведением сына. — Он моя пара, а Император может пойти в жопу со своими наследниками! По залу пронесся изумленный вздох. Все с ужасом посмотрели на мальчишку, что посмел оскорбить главу империи. — Подойди, — властно велел Хоши. Спесь Дзина рассеялась, он пытался бравировать, но на его лице отчетливо читался страх. Приблизившись, он склонился в поклоне. — Прими от меня бал за смелость и твердость в своих намерениях, — Император через слуг передал омеге один из двух своих жетонов. — Благодарю, — с трудом проговорил Дзин. — А теперь покинь зал. И если ты не сможешь договориться с отцом до утра, ты не будешь допущен до дальнейших соревнований. Юноша кивнул. Его отец вышел из-за стола, и, поклонившись Императору, они оба покинули ужин. — Акайо, — обратился Император шепотом к придворному, — отправляйся к Кайи и пригласи его в мои палаты на завтрашнюю ночь. И чтобы никто этого не видел.***
На рассвете Кайи разбудил Акайо, казначей Императора принес какой-то свиток и стал быстро повторять еще не проснувшемуся юноше правила этикета. Вчерашний день выдался отвратным. Хотя он получил три балла, что, по его мнению, было очень неплохим достижением, но вечер был испорчен Императором и другими альфами. Для начала, ублюдочный Соширо накинулся на него на арене с поцелуем. Отвратительней Кайи себя в жизни не ощущал. Омега понял, что прикосновения Императора – это даже хорошо. А вот Шишио вызвал старые страхи в утроенном виде, когда Кайи с поля уносили Фениксы, он с трудом стоял на ногах от шока. Потом этот Скорпион еще рискнул явиться, чтобы его пригласить. Омега даже немного жалел, что не смог прикончить его там на арене. Вид его крови пробудил приятные старые воспоминания, когда он принадлежал лишь себе, когда охотился за головами и убивал бет, получая за это вознаграждение. Кайи понял, что скучает по одиночеству в своих душе и сердце. Раньше он был свободен, ни от кого не зависел, ни на кого не полагался. Теперь же под крылом Императора, он размяк, попал под влияние сильного и властного альфы, лишился не только бескрайнего неба над головой, но и покоя. Как Император смог так быстро пробраться в него и полностью захватить, Кайи не понимал. При первом разговоре он был уверен, что легко сможет противостоять влиянию альфы, теперь же с нетерпением ожидал каждой случайной встречи. Император же словно намеренно сбегал – показал свое превосходство и удалялся, бросая Кайи снова и снова на растерзание своим мыслям. Уж лучше одиночество. Кайи – одиночка, одиночкой жил, одиночкой и останется. Хотелось вдохнуть бурного духа свободы, хотелось вновь с головою вниз с бесконечного огромного водопада, и чтобы только капли в лицо. После того, как Соширо убрался, к Кайи явились Львы. Точнее представители Матсу Бурокку, которые откровенно заявили, что приняв приглашение на ужин, Кайи не только получит балл от Матсу, но и его сына в мужья. Омега с трудом сдержался, чтобы не убить посланников. Но последней каплей стал Дзин, который явился с радостной новостью, что отец позволил ему жениться на любимом, и что Император передал ему балл за обедом. Для Кайи это значило только одно – Хоши не только лишил его сытной еды, но и лишил возможности получить так не хватающую ему награду. Полный негодования он уснул и таким же проснулся. В таком расположении духа Кайи пребывал, пока Акайо передавал ему приглашение от Императора посетить его сегодня вечером, а также стихотворение – танка, которое Кайи надо будет прочитать сегодня на конкурсе. Пробежав глазами по тексту, что передал Хоши, омега густо покраснел. — Я такую пошлятину перед всеми читать не буду! — Это личная просьба от Императора. И тебе нужно будет назвать автора, — вежливо, но настойчиво указал Акайо. — Прекрасно. Кайи ничего не оставалось, как подчиниться. И представив эту поэму от Тотури Хоши, значило заявить о своей принадлежности ему. Снова. Быть рядом с Императором Кайи нравилось, но вот осознавать, что он пленник на ближайшие восемьдесят лет – нет.***
Погода испортилась, и судьи сетовали на то, что некоторые состязания придется отложить, или Крабы будут иметь преимущество – сильные воины справлялись с любой непогодой. Но после обеда тучи рассеялись, выглянуло солнышко и стало припекать. Влажная трава и размякшая земля с неохотой отдавали влагу – состязанию по бегу предстояло быть тяжелым. По сегодняшней жеребьевке Кайи шел одним из последних и был рад этому, потому что Император покинул залы еще до того, как Кайи с треском провалился по знанию этикета. После такой неудачи, Кайи решил все же выучить танка, что написал для него Хоши, чтобы читать ее, не запинаясь и не теряясь во всех этих витиеватых иероглифах. Император прекрасно слагал стихи, и Кайи теперь был рад этой подачке и надеялся, что судьи по достоинству оценят это творчество. И не поймут, кому эти стихи посвящены. Пока Кайи тренировался, Соширо Шишио почти удалось подкрасться к омеге. Но юноша уловил его шаги и сильный запах альфы, что исходил от самурая. Запах, смешанный с потом и вожделением, словно Скорпион выбрался только что из постели любовника. — Чего опять?! — Кайи резко развернувшись, встретился с Шишио взглядом, Соширо спрятался в кустах и наблюдал за омегой. Поняв, что его обнаружили, он присел, прячась за растительностью. — А ну выбирайся! — омега крикнул уже более сердито, и Шишио вылез из своего укрытия. — Я просто пришел позвать тебя на следующее соревнование, — как-то неуверенно сказал он. — Ясно, я уже иду. — И, — Скорпион запнулся, — ты согласен быть в нашей команде? Кайи резко шагнул к альфе и, выхватив нож, замер рядом с ним в угрожающей позиции. Соширо не ожидал такого поворота и, охнув, отступил. Оказавшись рядом, Кайи еще сильнее почувствовал мощный запах альфы. Не слишком приятный и навязчивый. — Ты странно пахнешь, — пробормотал Кайи, опуская оружие. — И ты, — Шишио нахально улыбнулся, — очень приятно, намного лучше, чем вчера, кажется, в тебе пробуждаются запахи омеги. Может, твоя первая течка скоро? — альфа хохотнул и попытался ухватить Кайи за руку, но тот дернулся и оттолкнул приставалу. Нервно вдохнув носом воздух, он понял, о чем говорил Скорпион. Уехав из замка, Кайи забыл захватить свою траву, и после недели его естественный запах стал возвращаться. Не сильно, чуть заметно, но, кажется, обилие молодых альф способствовало этому. Чувствительность Кайи тоже стала сильней – теперь он лучше улавливал запахи альф и они… возбуждали. — Не подходи ко мне, — выпалил омега. — А может, ты напротив хочешь, чтобы я встал ближе? — Шишио обхватил юношу у бедер и тут же получил пощечину. — Не бойся, я не сделаю тебе больно, — проговорил альфа сладким голосом, все еще усмехаясь и не обратив внимания на красную отметину на лице. — Иди на хуй! — крикнул Кайи и поспешил в палаты, где проходили соревнования. Пора было читать стихи.***
«Насытить себя Луной серебристой смог, Раскинут проход, В глубь зовущей пещеры Ключ отыскать желаю». Кайи судорожно вздохнул, не прерываясь и не делая остановки между стихами. «Пробиться к нему, Прорвать оборону стен. Испивать будем Аромат неги. Копьем Разрывает покорность». Судьи тихо переговаривались, а Кайи старался не поднимать глаз, чувствуя, как алеет от сказанных слов, от неотрывного взгляда Императора, что специально пришел следить за его выступлением. В шатре было слишком много зрителей, Кайи надеялся, что выступая одним из последних, он будет освобожден от посторонних ушей, но все внезапно решили послушать светловолосого Феникса, и Кайи боялся вдохнуть воздух переполненный дыханием альф. У него кружилась голова, словно все они не только смотрели, но и прикасались. От тяжести этих взглядов у омеги начала зудеть кожа, и еще противней всего, что его член медленно, но верно принимал стоячее положение, а Хоши хитро подмигивал, словно заметил состояние своего наложника. Еще мгновение, и Кайи просто выбежит отсюда, не дождавшись решения и лишившись такого необходимого ему балла.***
Последний этап. Кайи прекрасно выступил со стихами, Хоши невероятно завелся, слушая его сбивающийся возбужденный голос. Кажется, флюиды омежки уловили и другие судьи и быстро пришли к общему решению. Остался лишь забег, а Кайи – бездомный сорванец, умел бегать. И Хоши был уверен, что его омега получит последний необходимый балл завершающегося соревнования. Участники разбились на группы, и Император, к своему разочарованию, обнаружил, что партнерами по команде Кайи выбрал двоих Львов и Скорпионов. Соширо-альфа безостановочно делал странные пасы в сторону его наложника, временами пытался обнять, и Император нервно хватался за катану, решая убрать соперника. Пока они жили в палаточном городке, у Императора не было возможности просто прийти и встретится с дорогим омегой, он не мог даже просто полюбоваться на мальчишку и чувствовал, что скучает. Скучает по его назойливым взглядам, по еле уловимому запаху рядом с его комнатой, по случайным столкновениям в его замке. А ведь Кайи нарочно искал этих встреч. Может, торжественная капитуляция упрямца и не за горами. Забег начался, пятеро участников должны были вместе преодолеть довольно-таки длинный участок пути, после этого выследить и поймать назначенную жеребьевкой добычу, и, вернувшись к аренам, проехать на коне, сбив установленные мишени. Добычу и мишени может сбивать любой из участников, но приход команд считается по последнему. Когда участники покинули поле видимости, сидящие рядом с Императором вельможи развели спор, в который Императору волей-неволей пришлось включиться. Самураи вспомнили древнее пророчество Семи Грома – монаха описавшего падение и способы борьбы с проклятыми. Одно из предсказаний рассказывало о сильнейшем воине, что убьет самого бога Фу Ленгу: мужчина, рожденный от брака двух избранных. Воин поведет войска и сокрушит мертвых из теней. Правда, сразу возник спор, кто именно были родители того воина, но почему-то все уверяли, что омегой был серебряновласый Феникс, а вот альфой назначали то Скорпиона, то Краба, то Льва, так как Бурокку оказался громче всех. Конечно, все решили, что Кайи и есть тот самый Феникс, и никого не волновало, что родиться он должен был в Теневых землях, и родители должны были погибнуть от рук Они. Но кого беспокоят такие подробности, когда тут такой жених нарисовался: красив, обаятелен да еще и маг. А отсутствие родителей избавляло от необходимости бесполезных уговоров и дележа наследников. Хоши пытался убедить всех, что Кайи совсем не тот ожидаемый воин, что родит спасителя, но предсказания были не его сильной стороной. За разговорами он не заметил, как что-то тревожно и настойчиво бьет его по руке, и лишь когда его запястье непроизвольно дернулось, он приподнял рукав, чтобы с ужасом обнаружить сцепляющий браслет. Перед соревнованиями Хоши ослабил узду, дал духам некоторую свободу, и у Кайи было более десяти тысяч шагов, но беговая дистанция была в два раза длиннее, и сейчас Кайи где-то застрял по его вине. Быстро и как можно более незаметно Хоши снял браслет и послал своего слугу проверить, как там мальчишка. Остаток времени он с нетерпением дожидался возращения посланника и самих бегунов. Почти не обращая внимания на высказывания Льва, который временами заявлял, что если никто из его сыновей не возжелает в мужья Кайи, то он сам заберет его к себе. «Черта с два»! — в сердцах кричал про себя Император, сжимая кулаки от негодования.***
Команда Кайи показала себя неплохо, не в первой тройке, но баллы получили. Сам омега выглядел немного измученным, и слуга сообщил Императору, что Кайи задержался, сдавая мертвое тело животного судьям. На лошади омега проехал с трудом, но так же, как и остальные Скорпионы, так что мишени сбивали Львы. Зато зайца в лесу отыскали Кайи и Шишио, и Хоши очень сожалел, что не видел, как омега охотился. Акайо обещал, что приведет омегу после заката, и Император не мог дождаться этой встречи. К вечеру стемнело неожиданно, снова пошел дождь, и Император нетерпеливо ожидал появление омеги в сырой холодной палатке. Правда, недолго. Император не любил ждать.***
Забег вышел неудачным. Кайи любил бегать. Любил стремительно проноситься мимо хлещущих по лицу острых веток и обожженными легкими после долгого кросса вдыхать холодный влажный воздух. Их команда быстро дошла до первой точки, прямо перед ними спустили кролика и выдали оружие. Кайи и Шишио взяли луки и тут же устремились в погоню. Словно чувствуя движение зверя, омега обходил деревья, и не упуская из виду подвижное серое тело, охотник не отставал ни на шаг. Шишио шел чуть в стороне, загоняя животное в сторону омеги, и быстрее остальных групп они подстрелили кролика почти одновременно. Вскоре их догнали и остальные и, встав рядом с тушкой, Львы решили на коротких и длинных палочках разыграть, кто понесет тельце судьям. Самураям не положено было прикасаться к мертвечине, и Кайи с недовольством вытащил короткую палочку. — Мы будем двигаться вперед, сдадите добычу и догоняйте, — велели Львы и сбежали. С Кайи остался Шишио, то ли из солидарности, а может, и не доверял омеге. Подумав, они привязали к телу пояс от кимоно и так донесли до заданной точки. Оттуда им следовало снова бежать, но Соширо стал шутить про мертвяков, что могли бы бродить по землям, где проводились соревнования, так как тут постоянно убивали животных, и посмеивался, когда Кайи стал нервно осматриваться по сторонам. Когда ветки рядом с ними дернулись, Кайи вздрогнул и замер, а Шишио, обхватив его со спины, стал целовать омегу в шею и сжимать в объятьях. Кайи с визгом вывернулся и побежал, но не прошел и десяти шагов, как свалился на мокрую пропитавшуюся утренним дождем траву. Его нога, скрепленная узами духов воздуха, застряла в неподвижном положении, а сверху на него заскочил альфа и, прижимая всем телом, вцепился в губы. Кайи дергался, надеясь, что Хоши о нем вспомнит и отпустит, отбивался от безумного Скорпиона, у которого будто навязчивая идея была – целоваться. Прокусив наглецу губу и несколько раз заехав ему по лицу, Кайи смог его с себя столкнуть. В каждой клеточке его тела, к которым Соширо притронулся, горело желание использовать какое-либо заклинание и убить ублюдка. Если бы магия была не запрещена, он непременно бы это сделал. Мысль об убийстве не покидала его до самого финиша. И даже после. А Шишио заявился в его палатку и стал травить пошлые шуточки. Дзин заливался смехом, а Кайи сжимал нож, надеясь, что когда Скорпион уйдет, он беспрепятственно убьет его, перережет горло подаренным Хоши ножом и забудет об этом альфе, как о страшном сне. Шишио отправился к себе, когда лагерь стал засыпать. На улице лил дождь, небо было черным – ни звездочки, деревья казались огромными великанами, что следили за действиями мелких людишек и Кайи двигался легко и бесшумно, сливаясь с тьмой ночи. За несколько шагов до палаток альф омега быстро приблизился к своей жертве и, не задумываясь, полоснул по его открытой шее. Шишио захрипел, обернулся, хватаясь за горло. Рана была не смертельной. — Еще раз приблизишься ко мне, и я отправлю Кокецу твою голову! — шепнул на прощание Кайи и быстро скрылся в темноте. Теперь он вспомнил, что Император ожидал его этим вечером в своих палатах.