***
— Почему мы встречаемся здесь? — Ведьма нервно огляделась и осторожно поправила темные завитки волос. Они стояли в маленькой подземной комнате, что использовалась для хранения масла и фитилей. Тут было влажно и сильно пахло горькой выжимкой. — Потому что заходить нам вдвоем в твою комнату – неприлично! — объяснил очевидное Сай. Наложница Императора лишь надула губки и подвинула к себе ближе лампу, словно боялась темноты. — Сай, — откуда-то из темного угла произнес Акайо, — все складывается крайне неприятно. Ты должен все исправить. — Я? Почему я? — Это твоя плата… Сай нервно качнул своей лампой в сторону голоса, но обладателя так и не увидел. Это стало нервировать Феникса, и он встал поближе к выходу. — Кайи не должен покинуть дворец, не сейчас… — Я уже кое-что предприняла, он не уедет, — наигранно равнодушно махнула рукой девушка. — Но Кокецу все равно остается проблемой, — продолжил Акайо. — Почему бы его просто не убить? — Эри старалась вести себя вызывающе. — И этого Дайчи тоже убить. Он совсем не к месту. А еще этих Журавлей! Всех убить. Акайо рассмеялся. Точнее из темноты раздался его приятный переливчатый смех, самого омеги все также не было видно. — Сай, подключи наших помощников. От Дайчи действительно нужно избавиться. Желательно только после свадьбы. Придумай что-нибудь незаметное. Немного глупости со стороны молодого омеги, немного раздражения в жизни нашего дорогого Императора - и новоявленный муженек пойдет на эшафот. — Что делать с Калатом? — поинтересовался Сай, понимая, что сейчас на него и без того скинули сложную задачу. — Журавлями займусь я. И Кокецу мне в этом поможет. Его неприязнь к Журавлям мне только на руку. — Хорошо, тогда я пойду? — Это еще не все, Исава Сай, — казалось, что голос казначея заполняет собой все пространство. – Кайи должен оставаться в Мейдо и жить при дворце. Только тут я смогу его защитить и только так он закончит свой Путь. — И станет избранным? — хихикнула девушка, озорно прикрывая пухленькие губки. — Вы все узнаете со временем, если доживете, — голос Акайо почти оглушал, словно он стоял невероятно близко, говорил очень громко. Но его все так же не было видно. — Я буду стараться, позабочусь обо всем, — быстро закивал Сай, — но у меня нет больше помощника. Скорпион, которого я нанял, сбежал полтора года назад, а должной замены в столице не найти. — А что с тем мальчишкой, бетой, что сейчас стал одним из любимчиков Хоши? — хитро прищурившись, спросила Ведьма. — Я пообещал ему платить, если он будет собирать для меня слухи и отвлекать Императора от Кайи, но толку от него никакого. В отличие от Батоши он совершенно бесполезен. — Скоро он вернется и ты об этом пожалеешь, — расплывчато сказал голос в темноте и Сай икнул, чувствуя, как ужас пробирает его до костей. А когда Эри махнула ему рукой, советник сорвался с места и выскочил из подземелья. — Зачем ты его пугаешь? — спросила Ведьма, когда Сай ушел. — Меня от него тошнит. — Убьем и его! — от нетерпения Эри вскочила со своего места. — Еще не время.***
Император сидел перед столиком, на котором было разложено письмо, написанное мелким почерком, и пытался написать ответ. Он не хотел принимать предложение Журавлей, слишком много условий и требований они добавили в свой договор. Но и отказаться он тоже не мог. Мысль о том, что Нару предлагает ему возможность сохранить связь с Кайи, не давала покоя. Если он примет предложения Доджи, то наложник не только останется в замке, омега, как и прежде, будет радовать его своим обществом и присутствием. Поэтому, даже понимая, что его отказ Акодо может привести к серьезному конфликту, он склонялся принять требования Калата. — Император? — в комнату проскользнул канцлер и Хоши устало вздохнул. Он был уверен, что Кокецу попытается его остановить. — Вы не должны принимать предложение Доджи... — Так я и думал, — Хоши сгреб бумаги в охапку и сердито посмотрел на Скорпиона. — Ты должен меня поддерживать, а не ставить палки в колеса и мешать моей жизни! — Мне приходится соблюдать баланс. И я всегда отстаиваю вашу точку зрения перед советом. — Но не в случае с Журавлями. — Думаю, я смогу вас переубедить, — Соширо вздохнул и с неохотой продолжил. – Кайи нужен Журавлям, они заберут его и не оставят вам. Доджи уверены, что серебряноволосый Феникс поможет Хантеям вернуться. — Ну вот, опять эта история про избранного и про то, что Кайи даст жизнь ребенку, который станет телом для бога. Возможно, я поверю во все это, если у меня будут какие-либо веские причины, — Хоши сразу расстроился. Хотя то, что Журавли его хотели обмануть – не удивительно. — Я поговорил с Хранителями Ёго и по их решению Кайи останется в замке, ненадолго, до лета, но он будет с вами. После Скорпионы приедут во дворец и на месте решат, что делать с юношей. Если он не оправдает их надежд, Кайи сможет остаться в замке. Конечно, не как ваш наложник, но как отец вашего сына. Вы сможете проводить с ним время. Не в постели, а просто рядом, — последнее добавил он очень строго, — или вы рискуете потерять Кайи навсегда. Если кто-то узнает о его посягательстве на честь Дайко, Кайи казнят! — Знаю! — Хоши сказал это раздраженно. — И меня это не устраивает. Я готов пойти на сомнительную сделку с Журавлями, лишь бы иметь шанс остаться с ним. — Я уговорю его! Кокецу резко вскочил, услышав голос за спиной, а Хоши дернулся за своим оружием. — О, господин Исава Сай, — скрипуче произнес Кокецу, — вы нас напугали, нехорошо подслушивать. — Это рабочий кабинет Императора, он рядом с моим, а стены тут тонкие, — заулыбался Сай. — Что ж, если ты сможешь отговорить нашего дорогого Тотури Хоши от глупостей, я буду тебе благодарен, — произнес Соширо и быстро откланявшись, оставил советника и Императора наедине. Хоши расстроенно посмотрел на полнеющего и престарелого Феникса. — И как же ты будешь меня уговаривать? — Вот так, — сказал шугенья и с силой дунул в свой зажатый кулак, выпуская в лицо Хоши облако черной пыли.***
Выпроваживая Журавлей за пределы имперского дворца, Матсу Науко чувствовал невероятную тревогу. Вчера вечером, пока он пытался отыскать Императора, советник, что держал слово перед всеми в отсутствии Тотури Хоши, ответил на предложение Императору принять нового жениха резким отказом и велел Доджи отправляться по домам. Доджи Нару не показал своей обиды, ушел с гордо поднятой головой. Но люди Науко сообщили, что столицу покинула лишь часть отряда Нару. Остальные, да и он сам, остались где-то за стенами внутреннего города. Распорядившись, Лев велел нескольким ребятам следить за Журавлями, надеясь, что те все же уедут. Фусака при встрече со Львом вел себя общительно и отстраненно-вежливо. Предложил потренироваться днем в додзё, но стоило Матсу завести разговор про вчерашнюю ночь, Богомол сразу сбежал. Науко еще долго смотрел вслед омеге, полной грудью вдыхая оставшийся после него аромат и словно усилившийся запах омежьих феромонов. Какая могла быть с ним тренировка? Науко забывал, как ходить, когда Фусака оказывался рядом. И как снова начать прерванный разговор, а еще лучше прерванный вчерашний вечер, Матсу не знал. Позже, на утреннем построении, к Науко подошел встревоженный Кокецу и к тревогам Льва добавил еще свои. Скорпион был уверен, что Нару приехал не жениха предлагать, а снова попытаться свои устои в столице распространить. А если сейчас Калат начнет активно действовать, Хоши будет грозить серьезная опасность, так как приверженцы старой власти попытаются убить и Императора, и его единственного наследника. Ответственность за охрану ложилась на плечи Науко и ёджимбо был готов Императора защищать ценой своей жизни. Только вот не знал, где тот находится.***
Император с трудом открыл глаза, голова шумела, тело болело, и он чувствовал себя усталым и невыспавшимся, словно и не ложился. — Доброе утро, — ласково произнесла девушка-наложница. — Что я тут делаю? — Вы пришли вчера вечером, приятно провели со мной время и уснули. — Вот как? — Хоши покачал головой. Он этого не помнил и не мог предположить причин для своей забывчивости. — Сначала мы выпили немного сапу, — девушка махнула изящной ручкой в сторону длинного ряда бутылок, — вы были чем-то расстроены, но кажется, я подняла вам настроение, — взглянув на Императора, она очень кокетливо улыбнулась, — и сейчас могу. — Не стоит, — Хоши отмахнулся от девушки, которая попыталась схватить его за член. Но потом, передумав, снова притянул ее к себе. Красивая, яркая наложница. Император уже и не помнил, кто ее подарил, девушек он особо не любил, но для разнообразия держал парочку. Бета послушно, с ласковой улыбкой, погладила напряженную плоть Хоши, а потом прижалась к ней губами. Этим местом она работала превосходно. Закончив с девушкой, уже с более хорошим самочувствием, Император вышел из покоев наложницы и с твердым намереньем узнать, что вообще случилось, направился к Саю. Советник при виде Императора как-то странно засуетился, заерзал и быстро передал тому бумаги связанные с Акодо и Журавлями. — Почему Доджи уехали? — сердито спросил Хоши. — Вы разве не помните? — заискивающе спросил советник. — Кокецу уговорил вас отказать им, вы были так расстроены, но договор чести превыше всего и вы подписали все необходимые документы… — Где этот Кокецу? — воскликнул Император, чувствуя себя преданным и обманутым. — Успокойтесь, Император, это самое верное решение. Протянете Журавлям ладонь и они откусят вам руку. Вы ведь даже не видели предлагаемого жениха, а Кокецу уверен, что его и вовсе не было, и это лишь предлог для присутствия тут Нару. — Мне плевать на эти доводы. Я хочу видеть своего канцлера и хочу знать, где мой Кайи. — Ах да, по поводу Кайи, совет очень настоятельно рекомендовал не отдавать этого омегу, а лишь поменять его статус, — Сай быстро протянул Императору очередную бумагу. – Он может остаться во дворце, вы будете числиться его опекуном, а Кайи запишем как отца вашего ребенка. Конечно, юноше придется дать фамилию управляющей Имперской семьи – Акодо. Или, в крайнем случае, Матсу, и тогда Бурокку сделает омегу своим вассалом. Хоши быстро пробежался глазами по бумагам и обреченно вздохнул. Сейчас у него не было другой возможности сохранить подле себя Кайи, а потом, позже, может судьба улыбнется ему, и Ками заберут Дайчи к себе раньше времени, тогда Кайи вновь станет его наложником. Проставив фамилии в нужные свободные места и сделав рукой широкий росчерк, он передал бумагу Саю. — Ну, что ж. Теперь я думаю, Кокецу может проводить Акодо Кайи в его новую комнату, лучше всего рядом с покоями Дзина, тогда тот сможет постоянно приглядывать за омегой и оказывать ему необходимую помощь по уходу. — Да. Хоши опустил голову, стараясь смириться, успокоить внутреннее возмущение и горящие от гнева слова, готовые вылиться в любой момент. Его верные подданные все продумывают за него, все решают по-своему, а Императору остается лишь кивать головой, дабы держать лицо, вести верную политику и не прослыть самодуром. Только дурости в любви не так уж и много и выйти замуж за безродного, но очень дорогого человека политике сильно не навредит. К вечеру в комнату Императора явился Кокецу. До этого не зря скрывался, словно чувствовал, что альфа разгневан и готов надумать причину для изгнания из дворца Скорпионов. Казначей вежливо откланялся и сообщил, что Хоши может посетить отца своего ребенка – комната Кайи готова, как и сам омега. Теперь покои бывшего наложника находились в крыле для младших слуг. Там жили писари, помощники совета, охранники и хранители. Там же была комната Дзина и Ивико, и напротив нее в крошечной комнатушке поселили Кайи. Юноша встречал императора не в ярком кимоно наложника, что Хоши даже обрадовало, а в простой рубашке и плотном хакама. В этой одежде он выглядел совсем маленьким и худым. Кайи никогда не был крупным парнем, но теперь, после пары дней в темнице и будучи лишенный всякой поддержки Императора, он стал похож на крошечную белую бабочку-крапивницу. Безупречно красивое лицо с мягкой бархатистой кожей, узкие плечи и спина с сухими выделяющимися мышцами, Кайи был невысокого, даже можно сказать маленького роста для омеги и его светлые, светящиеся в лунном свете пряди были завязаны в тугой хвост. — Я хочу побыть с ним и Дзином наедине, — приказал Император. Скорпион заметно задергался, услышав это, приказ был быстро исполнен и Дзин покорно сел рядом с Кайи, боясь поднять на Императора взгляд. — Я хочу, чтобы ты проверил, беременный ли он. Дзин достал свиток, прошептал заклинание и отрицательно покачал головой. Хоши, не скрываясь, разочарованно вздохнул. Исчезла его последняя надежда. Больше Ками не подарят ему детей – почему-то он был в этом уверен. А еще Ками забрали у него любимого. — Следи за ним… — Хоши нежно погладил бывшего любовника по щеке, — и я хочу, чтобы Кайи все так же везде меня сопровождал. Придумай причины! Кайи должен быть рядом. Ты понял меня, Дзин? — Да, мой Император, — низко поклонился Скорпион. — И продолжай с ним заниматься. Я чувствую, что тренировки ему помогают, после них он намного отзывчивей и… Хоши замолчал. Дзин поднял голову и с удивлением заметил печальный, полный нежности взгляд Императора, обращенный к Кайи.***
Фусака на тренировку пришел в самый разгар занятий. На площадке и в самой школе была куча народа и свободного уголка было не найти. Но Науко подумал, что так даже к лучшему, не придется ничего объяснять, говорить сейчас с Фусакой было невмоготу. Драться тоже было тяжко, но после нескольких точных ударов Богомола, Матсу проснулся, взял себя в руки и тренировка прошла в привычном русле. Когда занятие окончилось, оба уже спокойно обменивались колкостями и препирались. Правда, потом Фусака снял с себя рубашку и остался в одной хакама, решил сменить влажное от пота кимоно и стал растирать себя полотенцем. Смотреть на его тело было больно. Болело в паху и где-то в груди, тоскливо щемило сердце и крутились неспокойные мысли, что гордый и слишком себялюбивый Цуручи до его постели больше не снизойдет. А найдет кого-то более сговорчивого. — Пойду с ребятами в баню. Прохладно на улице и надо обмыться, — как бы в никуда заявил Фусака и Науко обреченно вздохнул – так и есть, Цуручи двигался дальше, а Лев остался где-то в стороне. — Тогда я с вами, — ответил Матсу, но Цуручи уже развернулся и, помахав кому-то из молодых охранников, слишком молодых, как отметил про себя Лев, направился к ним. Бегать за омегами, пусть даже это сильный и воинственный Богомол, Науко не приходилось. Но показать себя еще большим дураком и не пойти, он тоже не хотел. Махнув рукой младшим, велел заняться своим доспехом и оружием, а сам, ворча что-то себе под нос, направился в бани при школе. Места там всегда было мало – охранников толпа, воду грели без перерыва, и нередко, чтоб попасть в баню, приходилось отстаивать очередь. Благо для старших чинов была отдельная купальня, но Фусака пошел в общую и Науко упрямо шел следом. Ему, как начальнику, попытались освободить место, но Матсу строго заметил, что старший он лишь на службе, тут же они расслабляются. Ждать, правда, пришлось недолго и он, Богомол и еще трое молодых альф из внутренней охраны дворца получили небольшую комнату в пользование. Также быстро разделись, обвязались полотенцами и забрались в воду. Цуручи сел чуть в стороне, сразу опустился по плечи, ослаблено выдохнул, согреваясь после прохлады улицы. Один из альф, пошушукавшись с товарищами, придвинулся к омеге ближе. Наклонился над ним и стал что-то шептать тому в ухо. Науко замер, чувствуя, как начинает пропускать удары сердце, стуча все медленнее, словно готовясь остановиться. От того, что какой-то альфа приблизился к Его Цуручи, невольно сжались кулаки и задрожало все внутри. Он даже не заметил, как стал называть Цуручи своим! К счастью для альфы, а может и для всех окружающих, Богомол молоденького оттолкнул и вяло произнес — «отстань». Парень обижено отполз на свое место, под смешки друзей, но вскоре все забыли о случившемся и в полной тишине стали наслаждаться теплой водой. Матсу расслабиться не мог. Стоило закрыть глаза, как в голову лезли пошлые и непристойные картинки, где Фусака снимал с себя полотенце и забирался к Науко на колени прямо тут, при всех. Воспоминания о его губах, его сильном теле, так легко трепещущем в руках, податливом, возбужденном, готовом взорваться в любую секунду, не давало ему спокойно дышать и потому в тишине сиплые вздохи Науко казались оглушающими. Фусака отмок первым. Быстро поднялся, пожелал всем приятного дня и, натянув короткое банное кимоно, сбежал. Матсу же выходил последним. Ему не хотелось, чтобы подчиненные видели его ничем не прикрываемый стояк.***
Доджи Нару покинул замок, но не покинул столицу и уже через пару дней после своего позорного изгнания вновь направил прошение на встречу с Императором. Кокецу попытался найти причину, чтобы отказать Журавлю, но Хоши велел впустить его. Хитрый гость пришел не один, а привел с собой невероятного красавца омегу. Зная, как Император падок на таких, Нару, словно случайно притащил юношу во дворец. Представил его, как своего брата и не состоявшегося жениха. — Доджи Рэй, — назвался омега. — Брат сообщил мне, что господин Император уже помолвлен и мне уже не суждено подарить ему сына, но я был бы благодарен, если бы Император уделил мне немного своего времени и выслушал мою песню. Голосок у красавца был ему под стать и не удивительно, что Хоши согласился, поддавшись на такую провокацию. Для юноши принесли кото, Рэй надел на пальцы красивые стальные медиаторы и его нежные холеные руки стали извлекать из инструмента невероятно приятную мелодию, которую музыкант дополнил нежным вокалом. Песнь о доблестных героях покорила всех сидящих в зале. Замерев в восхищении, двор оказал почтение Рэй глубокими поклонами. — Это было великолепно, Доджи Рэй, я был бы вам благодарен, если бы вы немного задержались в столице! — произнес Император и Нару удовлетворенно кивнул. Лишь Кокецу заметил, как помрачнел будущий жених Императора Дайчи, и, понимая, чем может это обернуться, покачал головой. — С превеликим удовольствием, — ответил Рэй и, склонив голову, стрельнул глазками. На этом неприятности не окончились и Хоши пригласил Рэй на прогулку по саду. Кокецу хотел было последовать за своим не очень разумным господином, но заметил, что Нару попросил нескольких охранников провести ему по дворцу экскурсию. В саду за Императором приглядят с десяток слуг, а вот что Нару будет делать во дворце – оставалось загадкой. Хотя Кокецу был уже пожилым Скорпионом, навыки школы Соширо он не растерял и, оставаясь незаметным, проследил за гостем. Журавль неспешно обошел почти весь дворец, задержался у комнат с наложниками, расспрашивая кто где живет, потом направился к покоям Императора, заглядывая везде, куда его допустили и закончил исследования комнатами младших чиновников. Уже на первом кругу канцлеру стало ясно, что Нару проверяет расположение комнат, а так же разыскивает кого-то определенного. Когда Журавль зашел в комнату Кайи, сомнений не осталось – именно за ним явился альфа. Точно вымеряв покои бывшего наложника, проверив окна и отметив положение дверей, Нару направился в сад, догонять Императора в надежде, что совсем юный жених устроит истерику. Но в этом Журавли просчитались. Акодо даже не заинтересовался прогулкой, а направился на другую сторону дворца заниматься и отрабатывать удары. Дайчи хотел пройти этой весной генпукку и стать одним из самых молодых его участников. Кроме того, юный Лев самонадеянно был уверен, что получит титул Топазового чемпиона, и его уверенность в себе не была пустой. Юркий, маленький и быстрый Лев шел на равных с Исава Икари – одним из самых выдающихся дуэлянтов империи. И Икари с нескрываемым уважением отметил отличные навыки будущего жениха и его мастерство. Пусть Рэй отлично играл на кото и пел, рядом с Дайчи он выглядел самым обычным разрисованным гейшей. Дайчи же был тверд, целеустремлен и хорошо владел оружием. Закончив с прогулкой по саду, Император привел гостя к додзё, где будущий жених отрабатывал удары и побеждал противников. Теперь Рей пришлось краснеть и расстроено отводить глаза.***
Доджи Нару остановился в большом купеческом доме, сняв там комнаты для себя, своего брата и своих сподвижников. Закончив с обследованием замка, записав все точные замеры, он под покровом ночи встретился с одним из сподвижников движения Калат и передал ему подготовленные документы. — Юношу желательно вывести ночью. За ним почти не смотрят в это время, днем же его всегда сопровождает шугенья, что может доставить немало хлопот. Кроме того, с его покоями рядом живет трое Скорпионов! — Я предупрежу своих ребят, ты же подготовь отвлекающий маневр. Замок не должен заметить его пропажу достаточно быстро, а потом мы уже увезем его в земли Журавлей и передадим в руки твоего начальства. — Рассчитываю на вас. Калату необходим этот юноша. Даже если в действительности он не избранный, в него верит народ, мы выдадим его замуж за наследника Хантея и он станет родоначальником новой династии. Тогда уже изгоним Акодо из замка и установим старые порядки. А главное, истребим всех Пауков! — Сделаем все возможное! Нару удовлетворенно вдохнул. План шел точно, как он рассчитывал. Его брат пришелся Императору по вкусу, и юноша сможет уговорить Хоши на свое проживание во дворце, тогда ночью он выведет ценного мальчишку и передаст похитителям. — Да, и еще кое-что, — вспомнил Журавль перед самым выходом, — если что-то пойдет не так, если Кайи окажет сильное сопротивление или вывести его не удастся, убейте мальчишку и уничтожьте тело. Потом на его место мы поставим другого, люди легко в него поверят. Этот беспризорник, сам того не заметив, стал национальным героем.***
В приемных покоях Императора сидели лишь сам Император, его канцлер и непривычно бледный Фусака. Омегу вызвали с самого утра, провели под стражей и Богомол чувствовал себя не в своей тарелке, подозревая, что чем-то прогневал Императора и вполне мог уже к вечеру отправиться на встречу с праотцами. У входа в кабинет Цуручи и оставили, а теперь рядом с внимательно что-то читающим Хоши и его сосредоточенным помощником, чья маска вызывала лишь отвращение, Фусака продумывал план побега. Ко всем этим неприятностям у него сегодня должна была начаться течка и тому подтверждением были головокружение и обжигающий зуд. Неприятное молчание затягивалось, Хоши снова и снова проверял какие-то данные в бумагах, а Соширо глазел на омегу через темные впадины маски и, кажется, скрипел зубами. — Так, ознакомься, эти документы для твоего дайме, — наконец нарушил молчание Император, — также подпишешь эти бумаги. Фусака чувствуя предательскую дрожь в руках, принял из рук Хоши листы. На документах для Дайме Цуручи были расписаны указания по поводу совершенствования флота, подготовки новых моряков и распоряжения насчет новых кораблей, которые Император передавал Богомолам в качестве дара за прекрасную службу и защиту границ. Там также следовал список суден и имена двадцати Львов, что переходили под командование Богомолов. Среди них было и пятеро шугеней, что, несомненно, порадует дайме и генерала, которому этот флот перейдет в командование. В бумагах для Фусаки, что необходимо было подписать, стояли извинения двора за потраченное Богомолом время и отказ Цуручи от претензий, что их племянник так и не был опробован на роль будущего мужа Императора. Эту бумажку Фусака подписал с каким-то облегчением, словно избавился от навязанной необходимости исполнять чужие желания. — Когда ты покинешь столицу? — тут же поинтересовался Соширо Кокецу и Богомол почувствовал, что его гонят. — Ближайшие три дня я буду в своих покоях, у меня начинается течка и путешествовать я не смогу. После этого я тут же уеду. — Если тебе что-то понадобится, обращайся, — Хоши ему хитро подмигнул и, успокоившись, Фусака усмехнулся – Император не менялся. — Непременно, и ты знаешь, где я сплю. На эту реплику Кокецу сердито погрозил Богомолу пальцем, напоминая, что Император теперь имеет статус замужнего мужчины и подобные шуточки оскорбительны. — Надеюсь, я еще увижу тебя в своем дворце, — уже без иронии продолжил Император, — мне было приятно с тобой общаться. Также, будучи генералом Цуручи, тебе придется отчитываться перед имперским советом, и было бы неплохо, чтобы ты делал это лично при наших следующих встречах. — Генералом? — Фусака недоверчиво взглянул на Скорпиона и тот, словно поняв, что никуда от этого не денется, достал из-за спины большую коробку. — Да, — продолжил Хоши, — прими это, как дар от меня лично. Ты произвел хорошее впечатление на Императора, я считаю тебя достойным и сильным человеком, Империи нужны подобные люди. Кокецу открыл коробку и достал оттуда новые вышитые моны с гербом семьи Цуручи и отличительными знаками имперского придворного в статусе генерала. Еще в коробке было дорогое красивое кимоно, оби и подставка для дайшо. Передав моны Богомолу, Кокецу закрыл подарок и поставил его рядом с омегой. Фусаке даже не дали возможности отказаться. — Новый флот пойдет в твое распоряжение, в течение года я отправлю еще двадцать кораблей и людей. Ты займешься их подготовкой и будешь отвечать за положение границ на земле Цуручи. Отчеты доставлять лично мне, а подчиняться будешь лишь двору и дайме Цуручи. Под твое командование перейдут и другие военные силы Цуручи, все, кроме Чемпиона Цуручи, будут отвечать перед тобой. Ты будешь иметь право назначать благородных самураев на любую должность в своих войсках, и имперские боевые части, что отправляются с флотом, также будут в твоем распоряжении. Что-то еще хочешь добавить? – Император с удовольствием заметил удивление Богомола. — Я благодарен за оказанную честь и клянусь выполнить свой долг перед империей и оправдать ваше доверие! — Богомол опустился перед ним, вытащил катану, держа ее острием в свою сторону и вытянув перед собой, показывая, что передает свою жизнь в распоряжении Императора. — Отлично, а теперь свали отсюда, а то от твоего запаха у меня уже голова разболелась, — Император снова усмехнулся, — и Кокецу, пригласи ко мне наложника, сегодня ты прервал мое привычное утро своими вечно «срочными» делами. Скорпион сердито вздохнул, но поднявшись, все же направился исполнять волю господина. У выхода кивнул охранникам и те отконвоировали Богомола в его покои. На прощание Скорпион пожелал Цуручи удачи в пути. Обычно это желали смертникам.