Athelas. 40 правил, как не сгинуть в Средиземье.

“Жить, покоем дорожа -пресно, скучно простоквашно; Чтоб душа была свежа, надо делать то, что страшно.” - Игорь Губерман

Здесь не будет предисловия. Вы должны понимать только одно, что пока мы живы, мы должны бороться за то, к чему стремимся и во что верим. Пока занавес открыт, актёры должны исполнять свои роли, до самого эпилога... Hans Zimmer – Interstellar: Main Theme ________________________________________________ Тяжёлые объятия сна, вязкие, затянутые белёсым маревом мириады картин, сменяются резкими звуками, смехом отдалённо знакомых голосов, всё кружится, кружится, и тонет в этом белом тумане. Резкий взлёт и вот Эсмеральда рывком вскочила с кровати, неуверенным, шатким, но быстрым шагом она вышла на огромную открытую террасу, что прилегала к их с Ягг гостевым покоям, прислонившись к холодной и влажной от утренней росы стене, замерла. Ей очень редко снился дом, лица друзей из той, прошлой жизни, родных и знакомых. Такие привычные многоэтажки, автомобили. Кажется, что с момента их с Гиттой последней ночи в Бри, всего несколько раз, а ведь прошло наверное больше полугода. Пока Эмсе жила в доме семьи Хар, такие родные, заставляющие скучать по прошлой жизни картины, являлись ей каждую ночь, потом несколько реже. Гиттке совсем изредка, может и не снились вовсе, казалось, она ловила кайф от каждого дня, что им приходилось проживать в чужом для них мире. Может Ягг и лукавила, как знать. Эсме всегда, по утру, после очередного тяжёлого или кошмарного сна, по старому поверью, еще до полудня, старалась рассказать подробности увиденного подруге. Но сегодня сон было рассказать некому. Девушка сильно зажмурила глаза, дабы отогнать последний налёт сна, глубоко вдохнула. Запахи раннего утра в лесу окутали её. Ещё мокрая от утренней росы хвоя, последние тонкие нотки аромата уже засыпающих ночных трав, запах свежего хлеба, еле уловимый, но уверенно различимый. И тонкая нотка чего-то неуловимого, ускользающего. Запах грядущей осени. Несуществующий аромат приближающихся холодов и увядания природы. Ветер перемен не спутать ни с чем другим. Она открыла глаза и уже ясным взором окинула окрестности. Далеко, за бескрайним морем зелени Мирквуда, виднелась тонкая полоска золотого диска солнца. Небо было окрашено в оранжевый, лиловый и голубой. И мокрые от росы кроны могучих деревьев, вторили небу, отражая влагой его цвета. Лёгкая дымка тумана, первых рассветных часов постепенно рассеивалась, обнажая и без того бескрайние просторы владений Лесного Короля. Без всякого сомнения, именно такие мгновения и заставляли девушку благодарить вселенную, Макаронного монстра, Эру Илуватара и всех, кто может её услышать, за то, что именно ей посчастливилось в своей жизни увидеть столь, казалось-бы, небывалые красоты совсем другого, отличного от её, мира. В такие мгновения созерцания, величия и красоты нетронутой прогрессом природы, на душе становилось легче и теплее, как будто-бы что-то, кто-то, тихо говорил, что всё не зря. - ‘Quel amrun, adaneth Esmeralda, - бархатный мужской голос разрушил момент любования природой. Эсмеральда даже вздрогнула, от того, насколько близко оказался источник этого певучего голоса. Чёртовы эльфы славятся своей бесшумной поступью. Хоть колокольчики на них вешай. А то так не ровён час можно и Богу душу отдать. Рядом с Ветровоск, так-же прислонившись к стене и копируя её позу, стоял наследный принц Архалрим, расслабленно, благоговея улыбающийся восходящему солнцу. Взор его был устремлён куда-то в светлое будущее и лежало это будущее, явно, за границами Сумеречья. - Vedui’, aranen, - нехотя, но грациозно, присела в реверансе Ветровоск. Как принц оказался с ней на террасе, когда он пришёл, а главное откуда и зачем? Множество вопросов пронеслось в голове у девушки, пока та медленно склонялась в реверансе, не отрывая пристального взгляда от царственной особы. В свою очередь, эта царственная особа продолжала смотреть куда-то на восток. “Леголас, что видит твой эльфийский взор?” - проскользнуло в голове Эсме, от чего она даже еле слышно хрюкнула. - Вам снились кошмары? - так-же нараспев завёл беседу принц. - Прошу простить мне мою неучтивость, но мой тонкий слух невольно уловил то, на сколько тревожен был ваш сон. Ветровоск округлили глаза, и прямо таки вытаращилась на принца. Это на сколько близко к гостевым покоям должен был он находиться, чтобы слышать, как она ворочается во сне? Ни для кого не секрет, что эльфы обладают самым тонким слухом во всей Арде и не спят по ночам, лишь изредка грезят наяву. Но ситуация, которая разворачивалась сегодня поутру явно была странной, по меркам травницы, даже для эльфов. Или нет? -Но как вы.... - было начала она, попутно взглядом пытаясь найти то место, откуда пришёл принц. Не из её-же комнаты? Гостевая комната, что Король пожаловал своим гостям, была в самом конце коридора, и дальше была только глухая каменная стена, без всякого намёка на ещё одну дверь. - Мои покои на этом-же ярусе,- предугадал вопрос своей гостьи эльф, - однако вход в них пролегает через другое крыло Грота. И он указал за поворот, где терраса продолжалась и лежала чуть ли не через весь ярус эльфийского города-замка. Эсме никогда не осматривала внешнюю часть Минигрота, а видимо очень зря. Ведь теперь оказывалось, что одни из самых опасных ушей всей этой державы всё это время жили через стену от них с Ягг и могли-бы слышать все их разговоры, если бы девушки были чуть менее осмотрительны и говорили на Вестроне. Наверняка этот эльфийский прохвост только притворяется, что с трудом понимает общее наречье. Картина прояснялась, за девушками всё-таки следили. Но почему шпион раскрыл свою дислокацию и именно сейчас? Какую игру вела королевская семья? И вела ли вообще? -Что снилось светлейшей аданет, что сон её был так тревожен? - наконец эльф посмотрел на странницу и та угадала в его взгляде нечто, что ещё раз подтверждало его родственные связи с Тауром Трандуилом. Взгляд его был ещё не так холоден, как у венценосного отца, но не менее пронзителен, будто принц пытался всматриваться в самую глубину души Эсмеральды. Удавалось ли ему это или нет, для девушки было загадкой, но неприятное чувство некой наготы всёже присутствовало. -Мне снился отчий дом, и моя мама… наша с Гитторионом мать, - на мгновение осеклась Эсме, - которая пришла в пустой дом и не обнаружила нас в нём. Она тоскует по нам, так далеко, одна, в неведение, - Ветровоск лишь отчасти лгала, ведь видела она именно эту картину, вот только её мать сидела одна в пустой двушке в панельной многоэтажке. Таким было её сновидение. - Я хотела-бы рассказать об увиденном брату, но знать, это суждено было услышать именно Вам, Аранен. -Вас тяготит пребывание у нас, я понимаю, - не зря о мудрости эльфов ходят легенды. Они действительно видят многое. Однако то, что увидел в человеческой девушке принц, была не тяжесть от пребывания в чужих краях, это был страх быть раскрытыми, который постепенно затух, обратившись удушливой тревогой, которая не отпускала ни на мгновение. -Я не видела места прекрасней во всём Средиземье, - учтиво ответила Ветровоск, тем самым пытаясь перевести тему с себя, на красоты здешних мест. Однако каждое её слово было правдой. И даже красота водопадов Благословенного края не могла сравниться с завораживающим, магическим восходом над бескрайним зелёным морем Мирквуда, - и я безмерно рада, что мне выпала возможность увидеть владения Таура Трандуила. Мало кто из людей, может похвастаться этим. Принц еле заметно улыбнулся: - И всё же Вам не спокойно. -Вы слишком учтивы, милорд, - ещё раз поклонилась Ветровоск. Будь здесь проклятущая Ягг, ей бы не пришлось участвовать в ненавязчивом допросе её скромной персоны. - Позвольте мне откланяться, - еще раз поклонилась она, - некоторые лесные травы лучше всего собирать на рассвете. И дождавшись лёгкого одобрительного кивка наследного принца Эсме поспешила удалиться с террасы, пока не случилось чего непоправимого. Мерзавка Ягг, по своему обыкновению, для этого мира, естественно, снова попала в какую-то авантюру. Стоило Эсмеральде покинуть бальный зал, познакомиться с принцем Леголасом и неспешно дойти до гостевых покоев, как та успела наворотить дел. Хотя сама негодяйка утверждала, что стала заложницей ситуации, однако Ветровоск понимала, что отчасти её спутница была весьма довольна новой неприятностью. Спустя добрых часа четыре с того момента, как Эсме вернулась со званного ужина, в комнату, подобно ужаленному в жопу осой тасманскому дьяволу из того мультика, влетела Ягг. Раскрасневшаяся и запыхавшаяся, с явным запахом перегара и перекура, блестя пьяными глазами. Она, обильно жестикулируя и употребляя уже давно забытый родной русский мат, рассказала подруге о злоключении, что с ней приключилось. Группа лесных эльфов, которую она веселила разными историями на протяжении почти всего вечера, во главе с наследным принцем переместилась на открытую площадку на одном из верхних ярусов Грота, где уже на свежем воздухе пьянка продолжилась. Позже, уже к изрядно подпитой эльфийской компании присоединился светловолосый воин, вида королевского, но при этом куда проще одетый, чем Архалрим. Как оказалось, то был его младший брат, который довольно долго отсутствовал на родине, путешествуя по Средиземью с некой дипломатической миссией. Проще говоря, как поняла Ягг - Леголас тусовался в Лотлориэне и посещал Карас Галадон. В честь возвращения принца, пьяно-пьяно, было решено устроить охоту, но не королевскую охоту, как-то бывает на большие празднества, а скорее дружеский выход на природу на несколько дней. Пострелять немного дичи, да попеть песен у костра, как “в молодости”. Хотя эльфийская молодость понятие весьма спорное. “А ещё сильно надраться севухи, поймать такси и поехать катать горящие колёса в Андуин!” - в тот момент гневно думалось Эсмеральде. А самое страшное, что раздобревшая знать, от избытка горячительного начавшая вести себя как обычная молодёжь, по доброте душевной, позвала с собой и нового друга-человека, ведь ему наверняка это всё будет очень интересно, он же бард, и потом споёт немало песен про лесной край Таура Трандуила. Ягг просто не могла отказаться, потому как это было-бы крайне подозрительно и неучтиво. Да что кривить душой, хулиганка сама набралась настолько, что практически забыла, что она не парнишка-бард Гито Ягг, а девчонка в мужской одёжке. И заигравшись в парня, естественно, ответила - Да. А слово не воробей. Ни что не воробей, кроме самого воробья. Пора хватать трактор и срочно покидать этот курортный город. Спаси наши души Великий Макаронный Монстр! Эсмеральда каждую свободную минуту приходила на открытую террасу, обращённую на запад, куда отправилась честная компания, чтобы ещё раз проверить, не показались ли в дали гуляки, и ещё раз отправить с ветром проклятье мерзавке Ягг. Чтобы ей там от всей души икалось всю обратную дорогу. День травница проводила в саду, изучая лесные лекарственные травы Мирквуда, общаясь с местными лекарями. Посещала личную библиотеку Государя, так великодушно разрешившего гостье-человеку ознакомиться с трудами величайших эльфийских умов Второй эпохи. Те труды всё больше повествовали о ратных подвигах эльфийских правителей, историях завоеваний и местном фольклоре. Вечером Ветровоск в её покоях посещали молодые лихолесские эллет, с жадностью слушающие каждую историю про приключения барда Гитто и его храброй сестры на просторах Средиземья. Эсмеральде казалось, что она отродясь так не врала, однако с каждой историей у неё получалось всё складнее и занимательнее. В своих повествованиях она старалась избегать те моменты, где фигурировали гномы, всё больше делая упор на разбойников, орков и прекрасных принцах Ривенделла, чья красота может сравниться лишь с красотой королевской семьи Мирквуда, но меркнет по сравнению со светлейшим ликом Таура Трандуила. И это были самые любимые истории эльфиек. Они часто переспрашивали, удивлённо вздыхали и разводили руками, а Эсме, в душе, потешалась над их легковерностью. Хотя откуда им быть другими. Вся их долгая, по человеческим меркам, и такая обыденная по меркам эльфов, жизнь проходила взаперти, в стенах Минигрота, а в лучшем случае в ближайших территориях бесконечного зелёного моря. В книгах и свитках. Оттого и слушали они эти небылицы с таким удовольствием. Так прошёл день, а за ним второй, третий. И казалось бы, Эсмеральда давно должна была привыкнуть к отсутствию Ягг. Ведь она не в первые оставляла подругу одну в этом мире, что в Бри, что в Ривенделле, но отчего-то в этот раз было куда тревожнее. Возможно из-за пытливого взгляда наследного принца, который сам не пожелал участвовать в охоте и остался в Гроте, возможно из-за такого близкого соседства с Трандуилом, одно имя которого стало почти синонимом леденящего кровь, пронзающего до самых глубин души, ужаса. Это было сравнимо с ледяным пленом, непередаваемо красивым, но в ста процентах случаев летальным. Король обладал тяжёлой, но притягательной аурой, заставляющей окружающих остолбенеть при одном только взгляде на Его Величества, но при этом желать увидеть его вновь. Ветровоск несколько раз ловила себя на мысли, что стоит усердно помолиться Макаронному монстру, чтобы королю не вздумалось пригласить гостью на аудиенцию. Такую бы встречу наедине она бы точно не пережила. После полудня четвертого дня на сторожевой вышки затрубил рог, возвещая о возвращении с охоты молодых эльфийских мужей и идиотки Гитты Ягг. Бросив все свои дела в саду, Эсмеральда побежала к главным воротам. Не замечая ничего на своём пути она неслась через грядки и тропинки, высоко задирая подол платья, путающийся во всём, чём попало. Попутно успев, в порыве, перепрыгнуть двух слуг, занимавшихся прополкой и один сноп сухой травы и сорняков. В голове она прокручивала разные ужасные казни для Ягг, одна страшнее другой, и одновременно радостные мысли. Теперь всё станет как прежде. Страшно, тяжело, опасно, но вместе с бессменной спутницей и подругой. Она подоспела к воротам аккурат в тот момент, когда тяжёлые петли со скрипом отворяли огромные двери. Первым в дверях показался темноволосый эльф, высокий и широкоплечий, один из тех, что принадлежали к военной элите, за ним другой, и чем больше членов охотничьего отряда появлялось из леса у ворот, тем чаще сердце Эсме пропускало удар, а руки сильнее холодели, покрываясь мелкими мурашками до самого плеча. Вид у эльфов был потрёпаный, как после хорошей потасовки, колчаны некоторых пусты. Значит стрелы с поля боя не забирали, отступали в спешке. Казалось Ветровоск на какое-то мгновение перестала даже дышать. Предчувствие было крайне нехорошее и оно не врало. В конце колонны, из леса появилось ещё двое, несущие на импровизированных носилках, наспех смастерённых из палок и плаща, бледную, грязную и окровавленную Гитту Ягг. -Добегалась! Идиотка! - с криком, на родном русском, сорвалась Эсме и рванула навстречу траурной процессии. Несколько эльфов попытались её остановить, но она лихо уворачивалась от их рук, и утирая хлынувшие слёзы бежала на встречу самому страшному зрелищу во всей своей жизни в этом проклятом мире. -Гитточка, ну открой-же глаза, ну-же, что с тобой, - перебиваясь с вестрона на русский бормотала она, когда наконец добралась до бездыханной подруги. Она судорожно шарила руками по телу непутёвой Ягг, пытаясь понять, что сломано, откуда кровь, есть ли пульс. -Пауки, светлейшая аданет Эсмеральда, - пояснил один из принёсших тело эльфов, не опуская носилки на землю, - такой большой стаи мы не видели уже много месяцев, ваш брат храбрый юноша, но пауки… -Яд, раны, её...го ужалили? - на всё ещё таком ломанном Синдарине пыталась задавать вопросы Ветровоск, продолжая осматривать эту чёртову идиотку и авантюристку. - Эсме, - хрипло, не открывая глаз прошипела Ягг, и всё внутри Ветровоск вдруг будто рухнуло, - я обожралась блевотной травы, - на родном русском слабо хрипела Гитта, - скажи им, что это яд, у нас большие проблемы...меня мутит… Всё ещё до ужаса испуганная травница пыталась взять себя в руки и хотя-бы начать понимать, что бормочет ей подруга, на которой с виду и живого места не было. Какая блевотная трава? Зачем она её ела? А как же пауки? Как связать все эти бредни воедино? -Что он говорит, аданет Эсмеральда, - встрял всё тот-же эльф, и только сейчас, она начала различать за грязью и кровоточащими царапинами уже знакомое ей лицо второго принца Мирквуда. -Он бредит, - мысли постепенно приходили в норму. Эсме доверяла этой полоумной Ягг, что бы та не задумала и что бы у них там не произошло. - Он просит принести ему его флейту, - травница всхлипнула и утёрла слёзы рукавом платья. - Он храбрый войн, аданет, наши лучшие лекари будут его лечить, не плачьте, - было начал ободрительную речь принц. -Нет, - резко и решительно осекла его Ветровоск, - несите его в наши покои! Мы люди, наши тела отличаются от ваших. Я сама вылечу своего брата. И с ней никто не взялся спорить. Откуда эльфам было знать, каков уклад человеческой жизни, как они относятся к вмешательству чужой медицины и как справляются с ядами и травмами. Раз их гостья приняла такое решение, они могли лишь принять его и посодействовать тем, чем травница им позволит. Процессия прошла через весь внутренний двор Грота и двое из придворных слуг помогли Эсмеральде поднять, снова потерявшую сознание, Ягг в их с Эсме гостевые покои. И как только дверь закрылась за последним из эльфов Ветровоск, испепеляя, сквозь прикрытые глаза подглядывающую Ягг, глазами приблизилась к кровати. -И что это за херня такая позволь тебя спросить? - на русском, как и было сговоренно, шёпотом, стараясь не допускать нотки гнева в голос, шипела разъяренная Эсме. - Ты за каким хреном нажралась рвотного корня, а? Что это за вид вообще такой? Отвечай! -Мы в большой жопе, Эсмичка, - измученно тянула каждое слово Гитта. - Нам нужно бежать из Мирквуда, очень скоро бежать, иначе несдобровать. Нам нужно время, чтобы собраться перед побегом, надо как-то его потянуть, поэтому я должна быть присмерти, а ты собирать наши вещи. -Я ничего не понимаю, чёрт тебя побери, ты можешь нормально рассказать, что тебе опять в голову твою дебильную взбрело? - продолжала тихо кипеть Ветровоск. - Говори по порядку. И Ягг начала говорить, голосом судорожным, отрывисто, так, чтобы со стороны её слова звучали как бред человека у которого сильный жар, с придыханием и стонами. Очень натурально, если при этом не смотреть на саму мерзавку, которая была вполне бодрая для такого болезненного голоса. -На вторую ночь нашей охоты я проснулась от холода, и услышала разговор. Эльфы рассуждали на тему, почему их Таур ещё не показал гостям его фирменное гостеприимство и когда начнётся настоящее веселье. Не суть, короче, судя по всему, если Трандуил за нас возьмётся, для развлечения, то хрен мы сможем уйти отсюда живыми и не раскрытыми. Поэтому пора нам текать отсюда! - она перебилась на истошный кашель и пару стонов наигранной боли. - Я начала думать, как бы нам незаметно собрать всё необходимое и одновременно не быть приглашёнными к королю для его игрищ, что бы это не значило. И тут нам очень удачно подвернулись пауки. Я решила, что если Гитторион будет сильно болен, то не сможет присутствовать на аудиенции с королём, а ты сможешь под шумок собрать всё, что нам понадобится в дальнейшем походе. И Ветровоск кажется начала понимать, что дело и вправду дрянь. И то, что учудила Ягг вполне не лишено смысла. Им понадобится неделя, может чуть больше, чтобы собрать лекарства и необходимую провизию так, чтобы не привлечь лишнего внимания. Хорошо, что хотя бы их вещи и оружие осталось при них и их не придётся искать. Но ведь тогда путницам придётся идти в Дейл, а потом и в Эрибор, чтобы встретиться с Митрандиром там, раньше всёравно не получится. За всеми этими переживаниями с переодеванием в мужчину, кажется они начали забывать, какова их основная миссия. А забывать категорически нельзя. Значит снова в путь. Гораздо раньше, чем они рассчитывали. И гораздо опаснее чем раньше. Ведь уже скоро осень, а там и великая битва, о которой знают только они двое и которую у них ещё есть время обойти, не застать и да поможет им Великий Макаронный монстр или хоть кто-то. После обработки ран Гитты, стало понятно, что сильных повреждений нет, кроме нескольких довольно глубоких царапин и рваной раны на плече, которую видимо и спутали с укусом паука, ещё пара довольно крупных ушибов, но ничего угрожающего жизни. Однако это не удовлетворяло Эсме, ведь её брат должен быть сильно болен, потому она извела много тряпичных бинтов, чтобы перевязать Ягг всю грудную клетку, имитирую сломанные рёбра, а так-же попросила у местных лекарей много ядогонных трав, чтобы история про укус паука выглядела правдоподобно. Пришлось немного попотеть, чтобы обнаружить близ замка хоть кустик рвотного корня, дабы продолжать поддерживать у самозваного парня болезненный вид, с имитацией которого это растение справлялось весьма сносно. И всё вроде пошло хорошо, Гитта даже не сильно противилась продолжать жевать блевотную, как она говорила, траву, привела себя в порядок и возлегла на кровать “помирать”, как к вечеру в дверь вновь постучали, но уже не слуги. На пороге гостевых покоев появился младший принц Леголас, который так-же привёл себя в порядок. И даже следы от незначительных травм были еле заметны. Воистину эльфийская медицина творит чудеса. Эсме даже на мгновение обомлела от такого явления, а Гитта стала выглядеть ещё умираюче и бредила вдвойне натурально. Лицо принца выражало глубокую скорбь и обеспокоенность, даже слишком глубокую, как на вкус Эсмеральды. Слишком много эльфийских принцев околачивается вокруг её покоев. -Я пришёл осведомиться о здоровье вашего брата, и о вас, аданет Эсмеральда, - начал он с порога. Говорил лесной принц чётко и поэтому недостатка в понимании слов у Ветровоск не было. За столько времени уже пора было бы научиться говорить на эльфийском сносно. Вот только на каком? На Синдарине? - Проходите, аранен, - её акцент был ужасен, по мнению самой девушки, однако на него ей никто учтиво не указывал. -Как он? - принц кивнул в сторону Гитты, пройдя и присев на самый край ложа умирающего барда. -Плох, Ваше высочество, - вздохнула Эсме и села рядом на скамью, сложив руки в замок на коленях. Стараясь выглядеть как можно скорбнее, - но я стараюсь изо всех сил. -Прошу, не называйте меня “Ваше высочество”, особенно теперь, когда ваш брат спас меня ценой своей жизни. “Этот остроух уже похоронил меня”: - думала про себя Ягг “Что эта овца ещё натворила?”: - сжала челюсть Ветровоск так, что казалось, сейчас зубы пойдут трещинами от напряжения, - Скажите мне, Ваше...Леголас, что приключилось на самом деле? -Нам пришлось сразиться с пауками. Это частое дело, но в этот раз их было довольно много, и с нами был человек, право слово мы несколько растерялись, стыдно признаться. Я упустил из вида одну из этих тварей, у меня тоже есть слепая сторона, как и у всех, поймите, я не оправдываюсь… -Ничего, - Эсме положила свою руку на руку принца в знак понимания и утешения. Действительно довольно позорно пропустить атаку какой-то зверюшки, да ещё и признаться в этом женщине. Для этого нужна храбрость. Все имеют право на ошибку :”Кроме мерзкой Ягг, которая уже исчерпала все свои бонусные права!” - Я понимаю. - Ваш брат, он появился между мной и пауком, внезапно. Мы, эльфы, очень быстры, но это произошло в одно мгновение. Гитторион защитил меня, приняв удар жала на себя. На самом же деле, когда пауки полезли изо всех щелей, Гитта была напугана не меньше обыкновенного. Она как могла участвовала в сражении и даже ранила пару тварей, пока не поскользнулась на луже паучьей крови и не потеряла равновесие. Уже в полёте она поняла, что успела встретиться с пауком, чьё жало прошло буквально в нескольких миллиметрах от её шеи. Приземлилась она крайне неудачно, на выпирающий из земли корень, и покатившись с небольшого каменистого уступа, сильно исцарапалась об острые края камней, один вошёл гораздо глубже остальных, сильно разодрав девушке плечё. Больно, но не смертельно. Уже лёжа там в низинке, и наблюдая за тем, как эльфы оттесняют пауков, ей в голову пришла замечательная идея, как притвориться умирающей, а куст травы в этом ей помог. В суматохе и пылу сражения никто и не заметил, как хитрая девица жевала кусок стебля растения, которое ей как-то показывала Эсме, делая упор на то, что его есть нельзя, от него может начаться жар, озноб, рвота, и другие прекрасные признаки отравления. Отступая эльфы и наткнулись на лежащую в собственной крови и грязи серо-зелёную и бьющуюся в судорогах хитрющую актрису погорелого театра. Идеальный план, если бы не вновь открывшийся факт, который ещё сильнее разозлил и без того еле сдерживающую себя Эсме и весьма удивил Гитту. -Он, бесспорно, храбрый войн, и теперь я в долгу перед ним. Неоплатном долгу! - закончил свою речь эльфийский принц. -Да-а, - невольно протянула Эсмеральда, мысленно пытаясь приладить этот сюрприз к общей картине их с Ягг грандиозного провала. Неоплатный долг принца это конечно вещь в хозяйстве полезная. Но вот как эту вещь можно было применить и стоило ли вообще, учитывая то, что досталась она по случайности и не имела ничего общего с бравым ратным подвигом. -Для моего брата это большая честь, не сомневайтесь, аранен,- наконец нашлась Эсме. -Теперь Гитторион и мне брат. “Ага, а я сестра, а Трандуил нам всем любящий папочка. Когти отсюда надо рвать поскорее. И так уже дел наворотили столько, что и за две эпохи не разгрести!”: Учтиво кивнула Ветровоск принцу, естественно не озвучив своей мысли. На какое-то время комната погрузилась в тишину. Оба собеседника молчали, а Ягг старательно дышала глубоко и болезненно, стараясь не нарушать общей картины скорби. И одновременно размышляя не выдать ли ещё чего. Вдруг какой экспромт по счастливой случайности принесёт позитивные плоды. Не всё-же попадать в передряги. Когда-нибудь им-же должно начать везти. Наконец прервав, уже начинающее тяготить, молчание младший, что до сих пор сильно удивляло и никак не укладывалось в головах типо знающих “канон” девушек, принц встал, склонился над сильно предсмертной Гиттой и проговорив что-то неразборчиво и очень тихо на эльфийском, слегка, коснулся губами её лба. Ягг откровенно удивилась и даже на секунду забыла как дышать не то от возмущение, не то от глубокого непонимания эльфийских обычаев. Эсме в это время чувствовала примерно то-же самое. - Если аданет Эсмеральда позволит, я ещё зайду вас проведать завтра, - обратился к ошарашенной, но не подающей вид Эсме Леголас. -Конечно, - только и смогла ответить девушка, провожая принца до дверей и закрывая их за его спиной. Их с Гитткой история начинала приобретать вид какой-то комедии положения с элементами драмы и ещё хрен пойми чего. С такими темпами у них были все шансы сыграть в ящик раньше, чем они смогут добраться до бородатого пенсионера, рассказать ему всё и потребовать содействия в возвращении на родину, где-бы она не была по отношению к этому миру. Хотя с другой стороны идиотам везёт по жизни, а им, судя по тому, что они всё ещё были живы, физически вполне здоровы, что не скажешь о состоянии психологическом, им сильно везло, хоть они и не замечали этого везения за всей суматохой по сохранению собственных задниц.