Зависимые

Дом Маргариты Вэндем встретил их застоявшимся воздухом пустующего помещения. Убитая была настоящей старой девой. Вполне современной: успешной в своей работе, прекрасным артефактором и довольно замкнутой личностью, если верить отзывам её сотрудников. И, как всякой настоящей старой деве, ей пришлось пережить неудачную любовную историю в достаточно далёком прошлом, чтобы не искать в ней причин убийства шестидесятисемилетней дамы. Всё это Джон узнал, прислушиваясь к разговорам сыщиков и ощущая себя при этом третьим лишним и вообще нагло подслушивающим не предназначенное ему. Было противно – от ситуации или, может, от себя, Джон не разобрался: слишком много всего смешалось в душе. Заходя в дом, инспектор Моррисон достал рамку магоуловительного прибора. В ответ на оценивающий взгляд Шерлока пожал плечами: – В теории там, разумеется, всё в порядке, но вы же понимаете, что на практике опасность столкнуться с чем-то неприятным в доме творца артефактов слишком велика, чтобы полностью полагаться на слова тех, кто проводил тут обыск. Не они пострадают, если что-то было упущено. Шерлок хмыкнул, а Джон по привычке поспешно согласился за него, заглаживая невежливость. И спросил: неужели мисс Вэндем не носила с собой никаких талисманов для защиты? – Магические следы на месте преступления весьма запутаны, мистер Уотсон, – несколько снисходительно объяснил инспектор. В его словах чувствовалась уверенность, что магглу всё равно не понять магических заморочек, но раз уж он спросил – ему, так и быть, попытаются объяснить. – Все жертвы обладали магическими способностями, все так или иначе пытались защититься, стихийно или целенаправленно, и сопротивление было подавлено каким-то неизвестным нам образом. Возможно, особая, мало распространенная способность, или групповая – вы же знаете, что магия слаженной группы имеет особый, непривычный вид, – или же убийца тоже пользовался неизвестным старинным артефактом. В итоге места преступления специфически, нестандартно фонят, и мы пока не сумели расшифровать ауру, снятую с мест преступлений. Так что мы не уверены, применяла ли Маргарита Вэндем что-то против своих убийц. Джон кивал, как болванчик, и думал о том, что увидел на поляне. Надо полагать, специалистов, умеющих видеть в магическом поле, в городке не нашлось, равно как и подходящего сканера. А ведь картинка казалась довольно стройной, скорее всего, потому что он на неё смотрел, а не воспринимал опосредованно. То, что Джон видел, было следами работы группы магов, весьма слаженной работы, тут и двух мнений быть не могло. Оставался открытым вопрос, как намекнуть об этом Шерлоку или хотя бы проверить – может, тот уже сам догадался. Всё же Шерлок был гением, и, вполне вероятно, он уже всё вычислил и Джону не о чем переживать. Ведь сведения о том, что преступления совершил не один человек, очень важны – это сразу отсеивает версию маньяка. Маньяки охотятся поодиночке. Группа, совершающая серийные убийства. – это всегда сговор, сознательное обдуманное решение, а значит, у убийств есть цель. Цель же всегда можно разгадать, люди вполне предсказуемы, и это очень помогает раскрыть преступление. То есть, если на первый взгляд и кажется, что это не такой уж значительный факт, Шерлок сделает из него выводы и уж наверное поймёт больше, чем Джон. Потому молчать никак нельзя, но и как объяснить свое знание – тоже непонятно. Это грызло Джона. Он едва обратил внимание на обстановку дома, автоматически прошёл в гостиную и опустился на диван, глубоко задумавшись. Ему ведь надо ещё найти подходящий момент и отдать Шерлоку найденный колпачок от пакета для крови, хотя бы это он может сделать, не затрудняясь с объяснениями, только как избавиться от назойливого внимания инспектора? Шерлок бодрой ласточкой порхал по дому, Джон мимолётно позавидовал его энергичности и почти бездумно уставился на фарфоровые безделушки на камине. Наверное, он уже просто устал переживать, раз скользящие по поверхности, почти успокаивающие мысли были о том, что у Фернеров на полке стояли почти одни только фотографии, за исключением пары канделябров, а вот у одинокой дамы – классическая композиция из часов посередине и фарфора по бокам: пара ваз, статуэтка и кувшинчик. Даже это отражало разницу подходов к жизни. Могло показаться странным, что по какой-то каминной полке видно, насколько Фернерам важна семья, насколько Вэндем консервативна во вкусах. Но, например, по их с Шерлоком полке на Бейкер-стрит сразу можно было заметить эксцентричность и полное нежелание соглашаться с какими-либо стандартами, и Джон ни за что не променял бы её на какую-либо другую. В комнату вошёл Шерлок. Быстро осмотревшись, сунул руки в карманы, покачался с носка на пятку и спросил Моррисона: – Кому достанется дом? – Семье брата, Огюста Вэндема. Вы предполагаете, что второе убийство могло быть замаскировано под серию, и тут другие мотивы? – тут же заинтересовался инспектор. – Я не строю теорий из любви к искусству, – резко ответил Шерлок, и Джон удивлённо посмотрел на него, не понимая, что в предположении инспектора вызвало подобное раздражение. Шерлок продолжал: – Возможно, мне потребуется пообщаться с родственниками, я бы предпочёл, чтобы вы не выказывали ненужных подозрений. Холмс не доверяет профессионализму Моррисона, понял Джон. Боится спугнуть подозреваемых? Это было интересно! И отчасти успокоило. Ревность, обуявшая Джона, отступила, как-то сразу стало ясно, что инспектор не был претендентом на его место возле Шерлока, не тянул на роль помощника Холмса. Несмотря на этот разговор, сначала они отправились не к родственникам Вэндем, а в дом Гилберта Пейна. Даже не на машине, а пешком. Пейн жил по другую сторону парка, и Шерлок пожелал пройтись по аллеям, для начала повторив путь, по которому любила гулять убитая, и уже от пруда с утками, которым она завершала прогулку, добраться до дома последней жертвы. «Как всё-таки всё близко в маленьком городке, – отметил про себя Джон. – В Лондоне мы бы пешком от одного дома к другому так быстро не дошли, жертвы вечно живут в часе-полутора езды друг от друга». Их встретил удивительной красоты двор перед домом. При том, что многие люди вообще любят украшать участки и наводить лоск на садик, этот был особенным. Маленькая альпийская горка была ухожена, цветы свивались в узоры на клумбе, декоративные кустарники были аккуратно подстрижены, яркая детская песочница в тени дерева сзади была ограждена низким кустарником, трава зеленела – всё вместе складывалось в нарядную, красочную картинку, как с обложки журнала о садоводстве. Было видно, что хозяева занимаются своим садом много и с любовью. Жена убитого, Долорес Пейн, открыла им сразу. Невысокая брюнетка с грустными глазами была вполне во вкусе Джона. Во всяком случае, раньше ему нравились такие. Когда-то давно, до Шерлока. Женщина узнала инспектора и, кивнув, зашла обратно в дом. Крикнула: – Брендон, извини, ко мне пришли, я не могу с тобой дальше рисовать. – Но, мам… – раздался чуть капризный детский голосок. – Я поставлю тебе мультик и поговорю с дядями, хорошо? – Про Пасхального Кролика! Ууух! – светловолосый мальчишка лет пяти выбежал из комнаты и запрыгал по коридору. Видно, изображал кролика. – Помой руки, и я включу телевизор, – велела Долорес и обратилась к детективам: – А вы проходите на кухню, я сейчас подойду. На кухне посуда стояла в мойке, пара тарелок с крошками осталась прямо на столе, на стуле валялось небрежно брошенное полотенце. А на подоконнике стояла грязная дешёвая пепельница, пластиковая, рекламная, кричаще яркая и явно лишняя в обстановке спокойных пастельных тонов. В целом по кухне было видно, что тут живут, не слишком обращая внимание на порядок. И вовсе не редко такое встречалось в домах, просто оказалось неожиданным после ухоженного сада. Мужчины уселись на стулья, а Долорес, войдя, сразу пошла к окну, распахнула его и закурила. – Найдите его скорее, этого подонка, – её руки задрожали, и женщина развернулась спиной к собеседникам, уставившись в окно. – Наверное, вам часто такое говорят, и всё же найдите его. – Его? – переспросил Шерлок. Долорес недовольно оглянулась. – Серийные убийцы редко бывают женщинами, этот факт не скрывают от публики, мистер Холмс. А я иногда читаю разное… Знаете, многие учатся этому в школе – читать. Шерлок выглядел чрезвычайно довольным. Возможно, тем, что его узнали, хотя инспектор не успел их представить. А может, Холмсу просто понравилось, что женщина оказалась неглупа. Он всегда ценил ум в любых его проявлениях. – Вы правы, миссис Пейн. Она кивнула и затянулась. – Наверное, трудно находить клиентов, когда вас подозревают…– вопрос Шерлока не был завершён, но она легко подхватила: – Мягко сказано, мистер Холмс. Практически невозможно. Будто я подкладываю трупы в клумбы, – женщина пожала плечами. – Хотя на самом деле меня – стопроцентного маггла – подозревают в чёрном сглазе. Двух мужей похоронила, такое не забывают и не прощают. Она будто встряхнулась и перебила себя, сказала резко, громко, закрывая предыдущую тему: – Знаете, лучше скажите, чем я могу вам помочь. Вы ведь не о моих проблемах послушать пришли. Шерлок задал несколько общих вопросов о погибшем – ничего нового, ничего не известного из дела. Беседу прервал шум открывшейся двери и возглас из коридора: – Мама, я вернулся, даже раньше, чем обещал! Мы покончили с этим научным проектом! – Бобби! – это уже явно был голос младшего, который не скрывал восторга. В семье явно было принято жить шумно, перекрикиваясь, не сдерживая эмоций. Было слышно, как Брендон побежал встречать брата. – Так насчет любимых пабов… – начал было уточнять Шерлок, и тут они услышали звук падения и ойканье. – Брендон! – всполошилась миссис Пейн и выбежала из кухни с таким испуганным видом, что Джон тоже поневоле испугался и сорвался вслед за ней. Он увидел, как женщина на ходу достала из кармана джинсов медицинские салфетки, как бросилась к сыну и принялась расспрашивать, не течёт ли кровь, увидел старшего парня – с такими же салфетками в руках. Что-то специфическое, не просто антисептик. – Я чуть-чуть упал, не до крови, – объяснил Брендон и тут же скривился: – Бооольно! Мать принялся растирать ему ногу, дуть на место ушиба, говорить что-то утешающее, а Джон уставился на её старшего сына, который, увидев, что всё обошлось, начал снимать кроссовки. Где-то Джон его видел, или парень просто был на кого-то похож, чёрт, как же вспомнить? Парень поднялся, и тут Джон понял, что видел его на фото пару часов назад. Один из друзей убитого Сайласа: Бобби Фергюсон, тот, чей отец попал под машину. Ну да, вот и мать недавно упоминала, что погибший был её вторым мужем, всё сходится. Теперь главное понять: то ли тут все знакомы, то ли всё же есть какая-то связь между убитыми. Должна быть, ведь они не просто жертвы маньяка, тут спланированное преступление, то ли подделанное под почерк серийного убийцы, то ли ритуализированное для каких-то известных одним убийцам целей. Джон оглянулся, увидел, что Шерлок стоит поодаль и не мигая смотрит на семью убитого. Джону подумалось, что Шерлок явно видит больше, чем он, и, наверное, связь между жертвами ему что-то подскажет. У Шерлока было непроницаемое лицо, почти расслабленное, не скажешь, что он о чём-то всерьёз задумался, но Джон понимал, что сейчас детектив получил новую информацию, которая не могла не дать пищи для размышлений. Его отстранённый вид означал лишь, что он не хочет делиться своими догадками, а это в свою очередь наталкивало Джона на мысль, что выводы Шерлока были важными. – Боюсь, мы не узнали ничего нового, – сокрушался инспектор Моррисон, когда они вышли из дома. – Я на это не слишком рассчитывал, – ответил Шерлок, – просто личное впечатление зачастую очень важно, и его я составил. А теперь мне нужно подумать. Свяжусь с вами позже, инспектор. Шерлок пожал Моррисону руку и резво зашагал в сторону парка. Явно не ожидавший такого резкого прощания полицейский озадаченно смотрел вслед, но его консультанту было на это плевать. – До скорой встречи, инспектор, – кинул ему Джон и вежливо улыбнулся, а потом поспешил за Шерлоком. – Мы ведь не в гостиницу идём? – уточнил он. Джон запоминал маршруты далеко не так хорошо, как Шерлок, и не был уверен, что не перепутал направление. – Нет, конечно. Майкрофт обещал прислать своего соглядатая, и в гостинице нас со всей очевидностью легко найти, попытаемся не быть настолько предсказуемыми. – В таком случае, куда? – В дом Вэндем, он пустует, и никому не будет хуже от того, что мы на некоторое время воспользуемся им. – Ты собираешься его взломать? – уточнил Джон. Шерлок молча продемонстрировал ему ключи, явно извлечённые из кармана Моррисона. Джон попытался строго на него посмотреть, воскликнул: «Шерлок!», но тот лишь пожал плечами и ухмыльнулся. Джон не выдержал воспитательного тона, улыбнулся в ответ, и оба захихикали, как нашкодившие школьники. – На самом деле, Джон, это ключ к сокровищам, ты даже не представляешь к каким! Ты не ходил с нами в кабинет погибшей, а зря, там такие книги, о-о-о… – Шерлок простонал это так страстно, что краска бросилась Джону в лицо. Как можно быть таким невинно-эротичным, скажите? И за что такое издевательство над окружающими? А Шерлок продолжал, не заметив реакции Джона: – Признаться, я даже подумываю намекнуть Майкрофту на ценность библиотеки Вэндем: там есть некоторые настолько редкие экземпляры, что лучше пусть они достанутся правительству, а не кому-то постороннему. – К тому же так они будут доступны тебе, – понимающе улыбнулся Джон. – Не без того. И о деле: чем, по-твоему, болен Брендон Пейн? Джон раскрыл было рот, чтобы спросить: с чего ты вообще взял, что он болен – но припомнил сцену, свидетелями которой они оказались, салфетки в руках матери и брата и чуть не хлопнул себя по лбу с досады. Как же он сразу не догадался, а ещё врач. – Гемофилия! Причём отягчённая какой-либо формой непереносимости целительной магии, иначе его уже давно излечили бы. Впрочем, гемофилия довольно часто сопровождается подобными отклонениями и аллергиями, это действительно сложное наследственное заболевание. – Что-то подобное я и предполагал. Отлично! – Шерлок удовлетворённо кивнул и зашагал в сторону дома Маргариты Вэндем ещё энергичнее. Джон передёрнулся. Ничего отличного он в гемофилии не находил, но было ясно, что Шерлок просто доволен тем, что факты начинают складываться в цельную картину и, по всей видимости, дело скоро будет раскрыто.