Под дождем. Часть вторая

Ятен с удивлением рассматривал квартиру брата, хотя знал ее досконально. На кухне Сейи было странно чисто: белая кафельная плитка сияет, покрытый паркетом пол блестит, вся посуда на своем месте; даже крошек на столе нет. Совсем не в духе его братца, не слишком-то привыкшего поддерживать уют и порядок. — Что ты так смотришь? — насмешливо поинтересовался Коу-старший, наливая Ятену чай и тщательно стараясь подавить зевки. Время еще раннее. — Я нанял горничную. С моим графиком работы совершенно не успеваю заниматься домом. Сегодня я здесь, завтра — там. Сегодня вернусь в три часа, а завтра — вообще не вернусь, — подумав, он налил себе кофе и сел напротив брата. — Трещать я могу до бесконечности, может, все-таки скажешь, зачем явился ко мне в выходной в девять утра? Недовольным Сейя не выглядел, однако Ятену даже неловко стало: действительно, заявился спозаранку без всякого предупреждения, с кровати человека поднял и молчит… Ну а с чего начать? С того, что с Кимико в одной комнате уже сидеть тошно? С того, что в его жизни опять появилась Айно? Или с того, что он чуть не положил заявление на увольнение на стол начальству? — Да так, — уклончиво ответил блондин, отпивая из своей чашки, — просто захотел увидеться с братом. Что тут дурного? — Ой, не ври, — махнул рукой Сейя, стащил с запястья резинку и наскоро завязал себе низкий хвост на затылке. — Выкладывай уже. Тяжело вздохнув, Ятен отодвинул чай от себя и откинулся на спинку стула. Хорошо Сейе! Живет себе в свое удовольствие, занимается, чем хочет, нелюбимой женщиной не обременен и чувством долга — тоже. Счастливчик, одним словом. А как им гордится отец… Кто бы мог подумать: из такого шалопая получился настоящий бизнесмен! А ведь все ставки были на него, Ятена… — Да просто тошно стало, — признался Ятен, — еще чуть-чуть и стану, как Тай. Запрусь где-нибудь и впаду в депрессию. — Что, опять проблемы с Кимико? — поморщился Сейя. Да, он ее с самого начала недолюбливал. Впрочем, неприязнь была взаимной. Кимико в принципе мало с кем общалась, даже добродушную Алисию считала врагом, хотя уж та за невестку всегда горой стояла, даже если та была неправа. — Она и есть моя проблема. Не могу я уже с ней жить, не хочу. Ничего у нас не получается. Каждый день скандалы, упреки, — Ятен чувствовал, что его начинает нести, но остановиться уже не мог, — мы говорим на разных языках, я даже трогать ее не хочу, не то что спать с ней. Я как чужак в собственном доме. Она обнюхивает и обыскивает мои вещи, ей всегда кажется, что от меня пахнет женскими духами, и если я задержался на работе, то вру, ведь ни на какой работе я не был, а развлекался с любовницами. — Так разведись, — хмыкнул Сейя с такой легкостью, словно это было проще простого, — да, материальные потери, истерика со стороны родителей и Кимико, нервотрепки и стенания, но зато дальше — свобода! Вот скажи мне, Ятен, по-честному: нафига такой брак, который не приносит ничего, кроме оскорблений и отвращения? — Ты же знаешь, в роду Коу никто никогда не разводился… — Ой, да наплюй ты уже на традиции! — перебил брата Сейя. — Кому они нужны? Семья — это, конечно, ценность. Но только то, что происходит между тобой и твоей женой, семьей не назовешь. Скорее, мазохизмом, — Сейя раздраженно поднялся со стула и, не глядя, выплеснул в раковину остатки своего черного кофе. Его чашка звонко стукнулась о стол. Он же тысячу раз прав, да? Но почему же тогда что-то в Ятене неминуемо сопротивляется, не дает вот прямо сейчас подать на развод? Начхать на растраты, деньги ничего не стоят, но Фрэнк… и мать. Что скажут они? Они никогда не одобрят такого поступка, особенно отец. — Честно говоря, я вообще не понимаю, зачем ты на ней женился. — Она была от меня беременна, — раздраженно напомнил брату Ятен. — Разве я мог поступить иначе? Тем более, тогда она не казалась мне такой, какой является сейчас. — Ты меня, конечно, извини, но ты осёл, Ятен, — сложил на груди руки Коу-старший. — Сейчас не каменный век, ты вполне мог бы признать ребенка, но не связывать себя узами брака с нелюбимой женщиной. К тому же, мальчик родился мертвым, ты уже тогда мог бы… — Сейя замолчал, наконец заметив окаменевшее лицо брата. Да, мертвый ребенок был огромным ударом для всей семьи Коу. И в первую очередь, для Ятена. Никто и предположить не мог, что еще слишком молодой для отцовства юнец будет так переживать смерть сына. Пусть он не любил Кимико, но ведь ребенок ни в чем не виноват… Даже Сейя тогда переживал, что уж говорить о Ятене? — Прости, Ятен, мне не следовало говорить об этом так, — смутился Сейя, сменяя тон на более спокойный. — Но пора идти дальше, былого уже не изменишь, вы с Кимико ничего уже друг другу не должны. И вины в произошедшем твоей нет. Позволь себе быть счастливым. Позволь и ей встретить по-настоящему своего мужчину. Ох, Сейя, если бы ты знал все подробности, ты бы так не жалел своего брата и, быть может, все-таки бы понял, почему же он не решается разрушить этот брак… — Спасибо, Сейя, — горько улыбнулся Ятен, — прости, что взвалил на тебя все это. — Брось, — усмехнулся тот и потрепал брата по плечу, — я ничего не сделал. *** После короткого визита к брату, Ятен сел в свою Ауди и, отъехав буквально двести-триста метров, остановился в глубине дворов. Никакого решения Коу не принял, однако на душе стало чуточку легче. Конечно, Сейя не знает всех подробностей, рубит с плеча, зато он честен и решителен, его словам сложно не доверять. Умеет рискнуть. Наверное, именно поэтому он единственный из трех братьев, кто счастлив. Ни себя, ни Тайки Ятен назвать счастливыми не мог. Только вот если проблемы Тайя зависели не от него, то у Ятена есть шансы изменить свою жизнь, однако решительности не хватает. Или чего-то еще. Как едко посоветовала Айно, жить своим умишком надо, а он, быть может, этого и не умеет. Мысли Ятена вновь обратились к Минако, ее последним словам, полным презрения. Она назвала его ничтожеством. Наверное, права. А как еще можно назвать человека, не сделавшего ни разу в жизни самостоятельного шага. Хотя… Один шаг все-таки был. И этот самый шаг разрушил все до основания: бросить Айно без всяких объяснений было его решением… С какой стороны не глянь, он подонок. Как же он устал, смертельно устал… Оперевшись лбом о руль, мужчина прикрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул. Все, что он делает, — сам или под чужую дудку, — неправильно. Но как разорвать эту цепь несамостоятельных решений, тянущуюся с детства? Как избавиться от губительной зависимость от семьи, долга, подобия благополучия? Ведь со стороны он кажется таким счастливым человеком. Красивая жена, блестящая карьера, живые и здоровые родители и братья… да и сам Ятен не урод и не калека. Только вот все это оболочка. Он не был свободен ни одного дня. Разве только тогда, когда был с Минако. «Я должен просто попросить у нее прощение. За всё, — Ятен поднял голову и открыл глаза. — Во всей своей никчемной жизни виноват я сам, и мне пора бы это уже признать». Заведя машину, Коу еще раз глубоко вздохнул и отправился к Айно. *** POV Минако В этот вечер я никого не ждала. Впрочем, как и во многие другие вечера, поэтому звонок в дверь сильно меня удивил. Натянув халат поверх сорочки и даже не глянув в зеркало, я прошла в коридор и открыла дверь. То, что я увидела, не могло не повергнуть меня в шок. С иголочки одетый, тщательно причесанный и практически спокойный, на пороге меня ждал Ятен Коу. Он небрежно снял темные очки и, замявшись, поздоровался: — Привет, Минако, можно с тобой поговорить? Я понимала, что выгляжу ужасно глупо, таращась на него, однако с трудом смогла совладать с удивлением: — Да. Проходи. Странно, но гнева не было. То, что произошло со мной и Тони, до такой степени потрясло меня, что разборки с Ятеном отошли на второй план. Да и какая разница, зачем он пришел. Унизить меня сильнее Ледука никто не способен. — На кухню? — Нет, пожалуй, в гостиную, — мне не хотелось снова возвращаться к нашим недавним разборкам, поэтому кухня исключалась. Столько воспоминаний, с ней связанных, что голова может лопнуть. — Присядь. По какому поводу? В другой раз я бы себе просто-напросто поаплодировала, такой у меня был невозмутимый голос, но сейчас… — Я бы хотел попросить у тебя прощения. Ятен держался не слишком уверенно, но изо всех сил изображал спокойствие. Не получалось. Это даже жалко. Такой красивый, такой всегда самоуверенный… сидит передо мной и нервно сжимает пальцы, утратив весь свой лоск. В иной ситуации я бы, наверное, не смогла бы остаться столь равнодушной, но не сейчас. Еще можно поспорить, кому из нас хуже. — Оно того не стоило. Если ты думаешь, что все это время я ждала, когда ты приедешь и извинишься, то ошибаешься. Я больше ничего от тебя не жду, Ятен, — это была чистейшая правда. Нет больше наивной школьницы Минако Айно, а значит, и Ятена Коу для нее больше не существует. — Минако, — он вскочил с дивана и переступил с ноги на ногу, — пожалуйста, выслушай. Я знаю, тебе не слишком приятна эта встреча, но все-таки… Я хочу, чтоб ты знала, я сожалею о том, что наговорил тебе… пытался себя выгородить, обелить в твоих глазах. Прибедниться. Всё, что ты мне сказала тогда, я заслужил. И все-таки дай мне надежду, что не ненавидишь меня, ведь как бы я не поступал по жизни, именно с тобой я был настоящим Ятеном Коу. Вот как… Я думала, что выплакала все слезы, но они снова сжали мне горло. Однако я больше не буду плакать. Только не из-за Ятена. — Ты променял себя на дружбу с Тони, — мой голос звенел, но я держалась, честное слово, держалась! — На похвалу Фрэнка, на всеобщее одобрение. Неужели ты не понимаешь, что предал не меня, а себя? И прощение тебе нужно просить у того Ятена Коу, чьи мечты ты загнал в могилу? Он сильно побледнел, сжал губы, но слушал, и я больше не слышала ни одного оскорбления с его стороны. Наверное, за этим он и пришел. Чтобы сделать себе больно, получить по заслугам. Хорошего же «палача» он себе отыскал! Девушку, которая когда-то его больше всех любила… — Уходи, Ятен, — я смахнула набежавшие на глаза слезы, — живи как знаешь. Ты еще молод, у тебя все впереди, и если ты действительно все осознал, то действуй. — Прости, что я сделал тебя несчастной, Мина, — он вышел в коридор, но остановился у порога, — нас обоих. Я бы все отдал, чтобы исправить… — Иди. Он кивнул и закрыл за собой дверь. Я подошла к кухонному окну. Ятен неспеша вышел из подъезда и неожиданно поднял глаза в сторону моих окон. Интересно, что он думал в этот момент? Сожалел? Ощущал облегчение? Грусть? А впрочем, уже не важно… Ведь он же для меня уже не существует. Да, да, не существует. Но я бы тоже все отдала, чтобы вернуться в прошлое, и тогда… А что было бы тогда? Я не знаю. Но точно не так, как сейчас. *** Когда Ятен ехал домой, он точно знал, что сделает. И больше он не будет слушать чьих-либо советов на этот счет и, откровенно говоря, наплюет на чужое мнение. Даже Фрэнка. Он поставит Кимико перед фактом. Они разводятся. Больше мучиться Ятен не желал.