Ледяное сердце

Очередное ночное патрулирование, уже привычно выпавшее на долю преподавателя зельеварения и его ассистента. Тёмные коридоры волшебного замка освещенные лишь тусклым светом потрескивающих факелов, тихие перешептывания не спящих в это время портретов и слышимый лишь тонким эльфийским слухом звук шагов скрывающегося в тенях профессора, делающего это настолько искусно, что осторожно ступающий босыми ногами по каменном полу Кай едва поспевал следом. Если точно не знать, что в роду Северуса никогда не было вампиров, его легко можно было принять за одного из представителей этой расы или мага, принявшего подобное наследие. Создавалось впечатление, будто сама тьма укрывает зельевара от чужих взглядов, размывая в себе его образ и заглушая лишние звуки настолько, что заметить его в темноте замка было просто нереально. И все это — безо всякого использования магии. Принц так не мог. Его максимум — своебразные «прятки» на открытой местности. Зимой. Все же снежным эльфам навык подобной скрытности никогда не был нужен. Зельевар и его ассистент уже привычно следовали плану патрулирования, не замедляясь даже перед движущимися лестницами и постоянно «прощупывая» магией ближайшую сотню метров. Подобная тактика, выработанная Снейпом ещё во времена своего дебюта в роли профессора школы Чародейства и Волшебства и хорошо себя зарекомендовавшая, с тех пор ни разу не давала осечек. Не зря же «Золотой Мальчик» всегда совершал свои ночные вылазки каким-то чудом, ну или с чьей-то наводки, избегая дней, в которые «честь» патрулирования ночных коридоров доставалась Мастеру Зелий. Ну или когда ему был дан недвусмысленный приказ не препятствовать подобным «похождениям». Наивный мальчишка, мнящий себя едва ли не ассасином, ну или, как минимум, специалистом по скрытности. Хоть бы про заглушающее вспомнил, а то пыхтит как паровоз и шаги чуть ли не на весь этаж слышно. Ну и торчащие из-под мантии ноги, как же без них. Впрочем, главной проблемой патрулирования был вовсе не гриффиндорец с друзьями, как могло показаться на первый взгляд. Зельевар остановился, прислушиваясь, и внезапно резким движением повернул голову вправо. Кай замер рядом, так, как умеют только эльфы, полностью контролирующие свое тело, — посередине движения, застыв словно статуя, с поднятой ногой и мгновенно остановившимся дыханием. Снейп, не обращая на это внимания, видимо, сказывалась привычка — он нередко видел и не такое странное поведение Партнёра, бесшумно направился к одному из тайных проходов за нишей, махнув эльфу следовать за собой. Видимо, что-то почувствовал. Преодолев таким образом пару десятков метров и свернув в один из многочисленных коридоров, профессор и его ассистент увидели то, что собственно и ожидали увидеть. Точнее, не увидеть. Пустой коридор, оканчивающийся тупиком, доспехи у каменных стен, красная ковровая дорожка и большое окно с затейливой витражной росписью. Никого. На первый взгляд. Но если внимательно прислушаться к магии, то можно было вполне чётко уловить грубый узор переплетающихся между собой заклинаний в самом углу. Заглушающее, чары невидимости, сигнальные, в паре метров от поворота в другую часть коридора… Финита зельевара с лёгкость пробила их все, открывая взору взьерошенную парочку у окна. Парень, гриффиндор, шестой курс, с полурасстегнутой рубашкой и спущенными штанами и девушка, тоже гриффиндор, пятый курс, в одном бюстгалтере, с растрепанной причёской и мгновенно заалевшими щеками. Выражение крайнего шока на красных лицах и вмиг прояснившийся взгляд, как и их резкий прыжок друг от друга, ясно показали, что никто из них не ожидал, что кто-то мог воспользоваться тайным ходом и обойти так грубо поставленную сигналку. Хотя, эти двое вряд ли вообще что-то знали о тайных ходах. — П-п-рофессор Снейп! — хором вскрикнули они, судорожно пытаясь прикрыться и, что неудивительно, терпя при этом неудачу. Да, именно такие парочки и доставляли большинство проблем. — Мистер Джонсон, мисс Принстон… Кто бы мог подумать. Минус двести баллов. С каждого. — сухо произнёс Северус, привычно складывая руки на груди. — Двести?! — хором воскликнули нарушители правил, причём парень — возмущенно и с ужасом (и как только подобные интонации сочетались в этом слове?), а девушка — крайне подавленно и ошеломленно. — Именно. Не вижу никаких поводов для возмущения. Даю вам ровно минуту на то, чтобы привести себя в порядок. — зельевар неторопливо развернулся и направился в сторону выхода, походя сняв со стен тонкое плетение сигналки, неумело установленной парочкой, чем заставил их изумленно переглянуться. Северусу ничего не стоило вот так, не напрягаясь, разрушить чьи-либо чары, а на учеников такое простое действие почему-то оказывал ошеломляющий эффект разорвавшейся бомбы. — Завтра утром жду вас в своём кабинете. А сейчас — в спальню. — послышался ровный голос из-за поворота, решившего не терять времени зря мужчины. Подростки ещё раз изумленно переглянулись, неуверенно посмотрели в сторону прислонившегося к стене и прикрывшего голубые глаза Кая, и, решив, что худшее с ними уже произошло, принялись натягивать на себя брошенную впопыхах одежду. Тогда же послышались тихие ругательства — Джонсон все никак не мог попасть в брючину. Принстон уже через пару секунд стояла рядом, полностью одетая, пунцовая от смущения и нервно крутящая в руках искрящуюся палочку. В эмоциях обоих чувствовалось дикое смущение, но ещё больше было недовольства прерванным занятием. Парень так просто пылал злостью, направленной, что интересно, не только на зельевара с ассистентом, но и на самого себя. «Спалился.» — примерно так можно было охарактеризовать его чувства в этот момент. Что ж… Ещё одна парочка для разьяснительной беседы… Как… Печально. Сколько ещё учеников придётся выловить в тёмных нишах, уберегая от участи запечатления? И ведь глупые начинающие волшебники даже не понимают всей опасности… Отличная система образования, что сказать. Альбус, свет наш, Дамблдор, и иже с ними. — За мной. — коротко скомандовал эльф, когда с приведением себя в порядок было покончено, лениво открывая глаза, и отлип от стены, намереваясь как можно скорее отвести нарушителей спокойствия в башню Гриффиндора и вновь присоединится к своему зельевару в патрулировании ночных коридоров. Однако если девушка безо всяких возражений направилась следом за ним, то парень остался стоять на месте, по ощущениям, испытывая злость и раздражение. — Мистер Джонсон? Вам нужно персональное приглашение? — заметно охладевшим тоном поинтересовался Кай, резко остановившись, так, что ему едва не врезались в спину, и повернув голову. Упрямый взгляд из-под свисающей на лоб чёлки был ему ответом. — Я. Никуда. Не. Пойду. — чётко разделяя каждое слово, произнёс парень сквозь стиснутые зубы и скрещивая руки на груди, в ответ на вопросительно приподнятую бровь. — Крис! — испуганно воскликнула Принстон, видимо, пребывая в шоке с поведения своего партнёра по ночным блужданиям. — Что ты?.. — Почему это я должен слушаться этого придурка, возомнившего о себе невесть что? — зло перебил её гриффиндорец, смотря прямо в стремительно леденеющие голубые глаза снежного принца. — Он не имеет никаких прав нам указывать! Что, богатенький мальчик, думаешь, стал ассистентом одного из преподавателей и все можно? Все сразу же станут тебя слушаться? Конечно, Летучая Мышь ведь всегда прикроет своего фаворита! А вот не пойти бы тебе со своими приказами!.. — Крис! — ошеломленно. — Как ты можешь так говорить?! — А что, я не прав? — набычился тот. — Думаешь никто не догадывается, как он получил место ассистента? — девушка, не в силах сдвинуться с места и закрыть своему другу рот руками, чтобы не болтал столь жуткие вещи, расширившимися от ужаса глазами наблюдала за покрасневшим от злости Кристофером, распалявшимся все больше и больше, и бесстрастно стоявшим напротив Каем, на чьём лице не дрогнул ни один мускул. — Да все знают, что его приняли на эту должность только потому, что Снейп его трахает! Сдавленный вскик девушки, обмершей от ужаса, казалось, только добавил ему злости. — Чего ты его боишься? Что он нам сделает? Баллы снять не может, отработки назначать тоже. Снейпу нажалуется? И что он ему скажет? Что их разоблачил какой-то пятикурсник? Мерлин, да если и так, сомневаюсь, что нас хоть как-то накажут. Он же даже не преподаватель, чтобы баллы за оскорбление снимать. Так… — самодовольная усмешка исказила и так не идеальные черты мальчишичьего лица. — Подстилка. В коридоре воцарилась гробовая тишина. Кристофер так и лучился самодовольством, нагло склонив голову набок и скрести руки на груди. В карих глазах так и читалась издевка и немой вопрос «Ну, как ты на это отреагируешь?». Выражение же лица эльфа не изменилось ни на йоту с начала монолога слишком уж самоуверенного в себе гриффиндорца. И этот факт пугал замершую на своём месте Принстон больше всего на свете. — П-п-профессор П-п-полярис… — едва слышно произнесла она непослушными губами, не выдержав витавшего в воздухе напряжения. — П-п-простите его п-п-пожалуйста. Он не понимает, что творит… — Всё я понимаю! — в очередной раз перебил её Джонсон, видимо, не собираясь останавливаться на достигнутом. — Снейп ушёл, так что нам тут бояться больше нечего. Вот он, — пренебрежительный кивок в сторону принца. — нам ничего сделать не сможет. Так что обойдёмся без сопровождения всяких… Подстилок. — фыркнул он, беря девушку за руку и решительной походкой направляясь мимо застывшего посреди коридора, словно статуя, Поляриса, по пути нехило так толкнув его плечом, что, впрочем, не помогло сдвинуть беловолосого помощника зельевара и на миллиметр. Принстон, не слишком-то сопротивляясь, поспешила следом, посекунднго оглядываясь назад и нервно покусывая нижнюю губу. «Он что, так и останется стоять на месте?» — пронеслась в её голове изумленная мысль перед тем, как завернуть за угол, следом за Джонсоном, так и не отпустившим её руку. Смело и… Безрассудно. Вдох… Выдох… Спокойно. С тонких бедных губ сорвался глубокий ледяной выдох, холодным воздухом растворившийся в окружающем пространстве, промораживая каменные стены насквозь, мгновенно покрывая их инеем и рисуя морозные узоры. Кай медленно закрыл глаза, поворачиваясь, и, подобно зельевару, взметнул мантией, а когда вновь открыл их, холодные и пустые, безжизненные, затягивающие в пучину страха и ужаса, грациозным размеренным шагом, направился следом за попытавшимися сбежать глупыми гриффиндорцами. Это… Всего лишь мальчишка… Не имевший никакого понятия кого только что оскорбил. Глупый, самонадеянный, гордый… Одним словом — гриффиндорец. Нельзя… Вредить… По крайнем мере, слишком сильно. Перед двумя, бежавшими со всех ног, подростками неожиданно выросла ледяная стена, заставившая Джонсона стереть с лица самодовольную ухмылку и распахнуть рот в громком крике. Он тут же попытался затормозить, но законы физики никто не отменял даже в волшебном мире, полном магии и чудес. В итоге, парень смог лишь развернуться спиной, да прижать к груди закрывшую от страха глаза Принстон, больно врезаясь в огромную глыбу льда, ни с того, ни с сего появившуюся посреди коридора. — Ч-черт… — хрипло прошипел он, потирая ушибленную спину и не понимая, что вообще только что произошло. — Крис? Что?.. Треск. Девушка невольно вздрогнула и тут же замолчала, услышав разрывающий тишину звук тихих шагов по каменному, сейчас промороженному насквозь, каменному полу. Шаг… Ещё один… Новая попытка бегства в одно из ответвлений коридора, была прервана ледяными шипами, выросшими прямо из стены и остановившимися буквально в паре сантиметрах от «бесстрашных» гриффиндорцев, сейчас гулко сглотнувших и замеревших на месте, вытянувшись в струнку. Со всех сторон их окружали ледяные, острые даже на вид, иглы, и совершать хоть какие-нибудь движения обоим показалось несуеветной глупостью, возможно, стоившей им жизни. Тем временем, шаги все приближались, сердце в груди стучало словно бешеное. По виску Кристофера скользнула капля пота. Мордред, он не был способен сейчас даже повернуть голову в сторону шагов, без опасения напороться на окруживший их со всех сторон лёд. По стенам поползли морозные узоры. Внезапно стало нестерпимо холодно, враз онемевшие конечности потяжелели, колени задрожали от напряжения. Упасть на пол не позволил лишь тот факт, что соверши гриффиндорцы подобную глупость, и острые ледяные иглы пробили бы их насквозь. Изо рта вырвалось дрожащее облако пара. Принстон ещё теснее прижалась к груди своего парня, тоже сотрясаемого дрожью. Было страшно. Голова отказывалась работать, на какое-то мгновение они даже забыли, что находятся в Хогвартсе — самом безопасном месте в Англии. Шаг, ещё шаг… Видимо, не таком уж и безопасном… Липкий ужас сковал со всех сторон, сильнее угрозы напороться на острые глыбы льда, не давая пошевелить и пальцем. Воздух с каждым мгновение становился все холоднее и холоднее, а дышать становилось все труднее. Звуки шагов стихли. Совсем рядом, буквально в паре метров от прижавшихся друг к другу гриффиндорцев, окруженных ледяной ловушкой. Медленно, с жутким, посылающим невольную дрожь по всему телу, скрипом, одна из перекрывающих выход сзади стен, осыпалась мелкой крошкой, мгновенно разлетевшийся по всему коридору. Парень, с девушкой в крепко стиснутых объятиях, опасливо повернулся, гулко сглатывая от вида острых, словно бритва, осколков, рассыпанных по полу и замечая мелкие царапины на стенах… Ч-черт, они что, настолько острые?! Боже… Из головы исчезли все связные мысли, кроме дикого, животного страха. Теперь можно было не бояться быть насаженными на ледяные шипы при малейшем движении, но вот бежать куда-либо все также не представлялось возможным. А бежать хотелось. И подальше от спокойно (слишком спокойно!) стоящего босыми ногами на куче острых осколков беловолосого ассистента зельевара, казалось, никак не переживающего по этому поводу, небрежно державшего руки в карманах, с бесстрастным, безэмоциональным выражением лица и ещё более пугающим выражением пустых глаз… — Мистер Джонсон, мисс Принстон… — раздался вдруг безжизненным голос Кая, напугавший дрожащих от страха гриффиндорцев ещё больше — Какая вопиющая… Наглость. Мне не раз говорили о том, что ваш факультет является средоточием глупости и безрассудства, в чем я уже успел убедиться… Но то, что произошло сейчас, бьёт все возможные рекорды. Поздравляю, по наглости и самоуверенности вы превзошли даже близнецов Уизли. Вам, видимо, было мало быть пойманными профессором Снейпом ночью в весьма компромитирующей ситуации… И вы решили ухудшить свое и так незавидное положение, оскорбив его ассистента, имеющего статус преподавателя. Да, мистер Джонсон, вы не ослышались. — повторил он, специально выделяя слова, для впавшего в прострацию парня, медленно, но верно, осознающего, куда он себя загнал благодаря собственному длинному языку. — Так что наказывать нарушивших правила учеников я могу в полной мере, что бы вы там себе не напридумывали. — П-п-профессор П-п-полярис… — дрожащим голосом попыталась было снова спасти ситуацию гриффиндорка, но тут же осеклась под взглядом холодных пустых глаз, затягивающих в страшный глубокий омут, липкий и тягучий, наполненный лишь болью и страданием, настолько сильными и нестерпимыми, что одной единственной мыслью, одним единственным желанием, был бы выход из этого кошмара… Вот только из него нет и не может быть выхода… — Я ценю ваше желание защитить своего спутника, мисс Принстон. — вывел её из какого-то гипнотического транса не потеплевший ни на йоту голос снежного эльфа. — Но в данном случае ваши действия только сильнее навредят. А вы и так уже немало провинились, не так ли? Синхронный испуганный кивок так и не отлипшей друг от друга парочки был ему ответом. — Итак, для начала… Мисс Принстон. — от своего имени, произнесенного этим завораживающе-пугающим холодным голосом, девушка невольно вздрогнула и опустила в пол блестящие от слез глаза. — Плюс пять баллов за попытку остановить сокурсника от крайне глупых и нерациональных действий. — шокированный взгляд и удивлённо приоткрытый рот гриффиндорки остались безо всякого видимого внимания Принца, сейчас смотревшего прямо на напряжённо, до побелевших костяшек, стиснувшего непослушные руки в кулаки, парня. — А с вами, мистер Джонсон, все намного сложнее. — гриффиндорец невольно поежился и обхватил себя руками, сдерживая норовившую прокатится по всему телу дрожь от одного только голоса, стоящего перед ним парня. — Вы не только оскорбили меня, преподавателя, так ещё и косвенно задели профессора Снейпа… Во-первых, минус сто баллов за оскорбление преподавателя. Минус пятьдесят баллов за отказ, в грубой форме, проследовать в свою гостиную в ночное время суток. Минус семьдесят баллов за попытку сбежать и минус двадцать баллов за желание втянуть с собой однокурсницу. А также отработки в течении трех месяцев лично у профессора Снейпа или у меня, в зависимости от обстоятельств. — подавленное молчание. — Хочу обратить ваше внимание на то, что все снятые сейчас баллы, были сняты не потому, что я оскорблен столь жалкой попыткой возвысится за мой счет в глазах девушки, или же из-за желания отомстить. Я поступил так, как и, я уверен, поступили бы все остальные преподаватели Хогвартса. Лично же от себя… Голубые глаза опасно свернули и задохнувшийся от ужаса мальчишка, а выглядел Джонсон сейчас именно так, ощутил как горла коснулось бритвенно острое лезвие, выросшего изо льда, клинка. Кристофер нервно сглотнул. — Ни один из вас не сможет рассказать, показать, намекнуть, или как-либо ещё дать понять о том, что сейчас произошло. Запрещается даже разговаривать об этом между собой. Для нарушившего это правило последствия будут весьма… Печальными… — слова, сказанные этим безразличным тоном, пугали гораздо больше, чем если бы Кай повысил голос или начал кричать. Мерлин, да у этой парочки даже вид был такой, что стоит только дать возможность, и они тут же дадут стрекоча и постараются не попадаться эльфу на глаза ближайшие лет двести. — Я надеюсь, урок вы усвоили. — без каких-либо вопросительных интонацией поинтересовался Кай и едва заметно поморщился от вида тут же быстро закивавших учеников, один из которых только пару минут назад в лицо называл его «подстилкой». Как быстро меняется людское мнение… — Что ж… В таком случае я вас более не задерживаю. Плавный, элегантный жест рукой и весь лёд исчезает, тает изморозь на стенах, теплеет воздух… Атмосфера из тяжёлой и пугаюжей враз становится вполне обычной и привычной. Однако двое прижавшихся друг к другу гриффиндорцев не спешили убегать, неуверенно переступая с ноги на ногу и смотря куда угодно, только не на возвышающегося над ними эльфа. Лицо, застывшее холодной маской, исказилось в едва заметной усмешке, но парень с девушкой все равно вздрогнул от столь резкой перемены. — За мной. — небрежно бросает Полярис, проходя мимо, и волшебники, опасливо оглядываясь по сторонам, словно привязанные, спешат за ним. Кристофер на ходу нервно потирает подрагивающими пальцами шею. Он все ещё ощущает опасных холод ледяного лезвия, едва не распоровшего ему кожу и старается не смотреть на идущего впереди широким уверенным шагом… Профессора. Звук соприкосновения босых ног и каменного пола, словно наждачкой бьёт по нервам обоих. Кажется они ещё нескоро забудут весь этот ужас, что пережили мгновение назад и что до сих пор струится по венам. Они никому и никогда ничего не расскажут. Просто не смогут. И не только потому, что им запретили. Как, Мерлин великий, как можно вообще вслух говорить об этом, если одно только воспоминание вызывает неконтролируемую дрожь, панику и желание любыми способами избежать повторения? Избежать столкновения с этим… Ассистентом профессора Снейпа. Портрет Полной Дамы, отсекающий их от оставшегося в коридоре… Монстра… (И они ещё считали зельевара опасным и пугающим…) Оба воспринимают как спасение. И не сговариваясь, молча разбредаются по своим спальням, периодически вздрагивая от фантомного ощущения сковывающего их холода, пробирающего до самых костей… А Кай тем временем, устало потерев переносицу, резко разворачивается и идёт вниз, на самый первый этаж. Именно там ощущается магия Снейпа, словно магнит притягивающая к себе беловолосого эльфа, лёгкая, прохладная, укутывающая принца в мягкий кокон, даря ощущение безопасности и защиты… Мгновенно закутавшийся в неё, словно в плед, Кай прикрывает глаза от наслаждения и тепло улыбается взору антрацитово-черных глаз на миг обернувшегося мага, даже не сбившегося с шага. Пара минут проходит в молчании, пока за очередным поворотом Полярис не выдерживает. — Ты ведь знал? Зельевар даже не оборачивается. — О том, что произойдёт. И что Джонсон не выдержит и обязательно скажет что-нибудь этакое. У него в эмоциональном фоне столько злости и раздражения, что все было очевидно с самого начала, да? Ты просто хотел посмотреть, как я справлюсь, верно? — голос просто таки звенит от нетерпения. И, в отличии от того, что было пару минут назад, так и искрит эмоциями, чистыми и яркими. Быстрый, нечитаемый взгляд в сторону завернутого в его магию эльфа, невесомо шагающего рядом. — Я так и знал! — улыбается тот и прижимается ближе к закутанной в черную мантию фигуре. — И как? Я справился? Хотел припугнуть немного, но, видимо, перестарался… Не рассчитал. Судя по эмоциям, под конец они готовы были и в пасть к дракону залезть, лишь бы подальше от меня… — Ты молодец. — наконец сухо произносит Мастер Зелий, прерывая поток болтовни, что, он знает, может длится бесконечно, и Кай счастливо улыбается, и даже будто светится изнутри от похвалы Партнёра, влюблённо глядя на гордый римский профиль Северуса и думая о том, какой замечательный спутник жизни ему достался. Серьёзно, ну кто ещё может одним лишь словом опустить так, что и вовек не поднимешься, или же наоборот, возвысить настолько, что и спускаться не захочется? Или, например, взглядом выразить целую гамму эмоций? Если знать куда и как смотреть, конечно. Сейчас, например, несмотря на внешнюю холодность и безразличие, в чёрных, словно безлунная ночь, глазах зельевара, отражалось непередаваемая смесь из гордости, восхищения, одобрения, любви, лёгкой насмешки и искристого веселья — наверняка ведь рядом стоял и наблюдал за всеми действиями своего эльфа! — Северус… — задумчиво. — А какое наказание ты им придумал? Молчание. — Ну скажи… У меня в голове столько идей крутятся. Я же уснуть теперь не смогу, пока не узнаю! Наверняка что-то особо мерзкое и противное! Едва заметное поднятие уголка губ и чуть ускорившийся шаг. — Се-е-ев! Ну интересно же!

***

Тоненький луч света пронзил ночную мглу пустого помещения. Вспыхнули свечи, освещая нехитрое внутренне пространство, тихо затрещал камин, согревая воздух и единственного находившегося в комнате от вечной мерзлоты. Длинные, спутанные волосы мужчины разметались по импровизированной постели, глаза, яркие и голубые, были плотно закрыты, грудь мелко вздымалась от частых вдохов и бледные, худые, с явно просвечивающимися венами, руки, безжизненной плетью свисали с краёв. Глядя на это… Сердце наполнялось болью. Мужчина медленно прошёл внутрь, бесшумно притворил за собой дверь, и, стараясь не издать ни звука, упал рядом с бесчувственным телом, робко касаясь тонких, ранее наверняка музыкальных, пальцев. Никаких признаков улучшения… Впрочем, Тирон знал об этом, ещё задолго до того, как переступил порог этой комнаты. Множество чар, что он наложил на своего Партнёра, не позволили бы пропустить и слишком глубокого вдоха, не то, что изменение состояния. Их было так много, что сам Таймир, едва взглянув на хитросплетение магических нитей, опоясывающих измученную фигуру, тут же устало прикрывал глаза, не в силах долго смотреть на столь сложный и громоздкий конструкт. Тирон был признанным Мастером в плетении чар, и ни за что бы не пропустил срабатывания ни одного из заклинаний. Но надежда… Яркая и ослепляющая, теплеющая в груди, словно маленький огонёк, не позволяла уйти, не проверив все собственными глазами. Умом эльф понимал, что как только его Партнёру станет хоть чуточку лучше, он тут же об этом узнает. Но сердце все равно стремились сюда, в небольшую, но специально оборудованную для одного единственного пациента, комнату. Глупый орган не волновали доводы разума. Он хотел быть здесь. С ним. Рядом… Тяжело вздохнув, Тирон упёрся лбом в край постели и беззвучно что-то произнёс, сидя на коленях рядом с небезразличным ему человеком. — Сириус… Сириус… — безустанно шептали его губы, будто смакуя имя волшебника, сейчас не способного даже пошевелиться. Это имя было настоящей усладой для ушей снежного эльфа, нашедшего свою Пару, и он не мог прекратить шептать его по ночам, мечтая о том, как вскоре, возможно даже через пару дней, услышит тихий хриплый голос мага, посмотрит в его наверняка бесконечно глубокие и лучистые глаза, ответит на крепкое рукопожатие бледной руки, увидит его бесконечно добрую и в то же время ироничную улыбку и сам улыбнётся в ответ… О Мерлин, как же он хотел увидеть своего Партнёра живым и здоровым! Поздороваться, поговорить… Просто побыть рядом. Жаль, что на большее он уже не может рассчитывать… — Никогда не думал, что найду своего Партнёра при таких обстоятельствах… — бесстрастно сказал он, привалившись к краю. Губы изогнулись в горькой усмешке. — Так иронично… Найти того, кто может быть половинкой твоей души, единственного в мире, и даже не иметь возможности попытаться… И все же в чем-то Люциус был прав… Я был слишком беспечен. Если бы только я сразу же пресек все поползновения юного Малфоя в свою сторону… Все было бы иначе. Я бы мог хотя бы попытаться сблизиться с тобой, стать кем-то большим, чем просто знакомым, кем я наверняка окажусь теперь… Ты ведь не против, что я сейчас нарушил все гласные и негласные правила этикета, и обращаюсь на «ты»? Признаться, мне от этого немного некомфортно, но в данной ситуации, это показалось мне… неуместным. Да и, судя по тому, что я уже успел разузнать, ты никогда не был приверженцем традиций… Так что… Бессмысленно блуждающий взгляд, не найдя, за что можно зацепиться, останавливается на каменном потолке, сейчас освещенным лишь парой свеч, отбрасывающих тени. — Хах… Мне, Тирону Таймиру, снежному эльфу, всю жизнь посветившему обучению подрастающего поколения этикету и законам магического мира, в Партнёры достался тот, кто эти самые правила презирает… Смешно… Если бы не было так грустно… Знаешь, я ведь всегда мечтал о нашей встрече. О том, какой будет моя вторая половинка души… Почему-то она всегда представлялось мне ранимой, но в то же время сильной духом, с характером, умеющей всегда добиваться своего, немного язвительной, способной вытерпеть мой непростой характер и быть рядом в любых ситуациях… Обладаюшей хорошим чувством юмора, гордой и… Глупо, да? Мечтать о встрече с тем, кого не только не знаешь, но даже не представляешь, как он выглядит… Как это обычно бывает, в воображении все было иначе. Ты никогда не был в таком ужасном состоянии, а я… Не был связан Родовой Магией с только-только достигшим возраста согласия мальчишкой. Хриплый голос сорвался, погружая помещение в абсолютную тишину, прерываемую лишь горьким вздохам и сидевшего на полу мужчины, выглядевшим непривычно грустным и разбитым. Таким Тирона видели лишь пара человек во всем мире. И все они были ему необычайно близки. С затаенной нежностью, какую было просто невозможно заподозрить во всегда сдержанном Таймире, он легко коснулся тонких пальцев Сириуса, и мягко погладил ладонь, наслаждаясь даже такой малой близостью с Партнёром. Магия внутри пела. — Жаль, что уже ничто не будет так, как в мечтах… Меня уже признала Родовая Магия… И я уже чувствую её. Как она ластится ко мне, помогает, усиливает чары и заклинания, кружится рядом, всегда готовая поддержать в любом начинании, лёгкая, тёплая, мягкая, подталкивает к завершению связи, чтобы подчиниться более сильному, способному привести род к величию… Знаю, что смешно, но именно так я все это чувствую. Ощущаю, как она цепляется за меня, полностью одобряя выбор Драко и отворачиваясь от его матери, как звенит от напряжения всякий раз, когда мы рядом… И как нависает надо мной, готовая разорвать и уничтожить за невыполнение обязательств… Странно, да? Сколько лет рассказывал детям о ней, но сам ощутил только сейчас… Мужчина невесело улыбается и прижимает безвольную руку Блэка к щеке, потирается о шершавую ладонь мага, чувствуя вибрирующую внутри связь, трепешущую от близости Партнёра. — Если бы только был способ… Пусть даже рискованный… Или если бы наказанием за отказ от брака было бы не развоплощение… Увы, магия жестока и за каждое необдуманное действие наступает расплата. Уж кому, как не нам, её детям, это понимать… Я совершил ошибку, разделив постель с младшим Малфоем, не намереваясь строить с ним серьёзных отношений. Поддался гордыне и страсти. Жаль, что даже эльфы не могут повернуть время вспять… — грустный вздох, длинный и печальный. — Знаешь, а ведь Драко неплохой. Красивый, умный… Если бы я не встретил тебя, то, наверное, даже был бы рад. Всё же он мне интересен, с ним… Легко. Будто он часть меня. У нас схожие интересы, взгляды на жизнь… Редко случается так, что я с первых же дней проникаюсь к кому-либо доверием. Так что ему можно верить. Он… Надёжный, пусть ещё и молод. Неплохой… Тирон с сило откидывает голову назад, ударяясь о край постели и губы его искажаются в горькой усмешке. — Впрочем… Что-то я заговорился. Извини, просто в кои-то веки захотелось выговориться… Эльф нехотя поднялся с пола, отряхнул невидимые пылинки и поправил тонкое одеяло на лежащем на постели мужчине. Лицо его было изможденным и уставшим, украшено морщинами и парочкой шрамов… Но от этого оно не переставало притягивать взгляд вечномолодого и практически бессмертного существа, возвышающегося над ним. — Прощай… Партнёр… — тихо произнёс Таймир, выходя наружу и сбрасывая с себя внешние проявления расслабленности. У него сегодня ещё много дел…