После дождя всегда появляется радуга

— Черт, опять отключили горячую воду, — выругалась я, стоя под тонкой струей воды. Выйдя из душа, я позавтракала, одела бирюзовую футболку и черные лосины. Сегодня у меня было, замечательное настроение. Взяв краски, подошла к холсту. Накидав пару набросков, обычного натюрморта, я и не заметила, как все испачкалась в краску, что мне снова пришлось купаться в этой холодной водой. — Да, — приставила я телефон к мокрому уху. — Ты меня встретишь, — в трубке звучал знакомый голос. — Знаешь, что Найл Джеймс Хоран, я только что из-за тебя испортила свой палас! — Прости, я не расслышал, встретишь? — я знала, что в этот момент он улыбается. — Где? — Жди меня в моем доме, через полчаса, — затем пошли гудки. Отлично он еще и сбросил. Быстро собравшись и сделав легкий макияж. Я отправилась к нему домой. — Ты, что забыла, что ключи только у тебя? — спросил Найл стоя на крыльце своего дома, — Ты опоздала на 15 минут. — Прости, я забыла, — кинулась я ему на шею. — Тише… тише… мне нечем дышать, может, лучше дверь откроешь? — Ой, да точно, — я ловко открыла дверь, так как раньше приходилось это часто делать. — Добро пожаловать домой, — с усмешкой произнесла я. — Не забывай, это мой дом, — выхватил он ключи, у меня из руки. — Ну что это такое, теперь я даже без ключей, — надула я губки как маленькая девочка. — Ну да заплачь еще. Ты хоть скучала по мне, — спросил он, притягивая к себе и обнимая, — я очень, а твои волосы все также пахнут яблоками, это аромат пьянит. — Конечно, скучала, а вот шампунь я поменяла. Ты хочешь есть? — Ты еще спрашиваешь. — Там в холодильнике еда, я вчера приготовила, — проговорила я, тем временем выбирая, что посмотреть, — Найл, давай «Кошмар на улице Вязов» посмотрим? — Наш любимый. Давай, мы его уже вечность не смотрели, — промолвил он, усаживаясь на диван с едой. — Только не смей ее разбрасываться, я только вчера убрала, — пригрозила я, садясь рядом. — Как дела с Майклом? — он не когда не научится, есть молча. — Ну, мы расстались. — Что? — чуть не поперхнувшись, переспросил он. — Мы расстались, глухой что ли, — для меня это еще оставалось больной темой. — Эй, ты чего язвить начала, — он дружески пихнул меня в бок, за что получил, подушкой по голове и остался весь в перья, — а я убирала Хоран, убирала. — Ну, ты ведь сама начала, — безобидно сказал он, поднимая две руки вверх, — так почему вы расстались? — Неужели тебе надо все знать Хоран? — Ты ведь моя подруга, я беспокоюсь за тебя. И, в конце концов, я должен знать, за что ты отшила моего друга. Так что Томсон выкладывай. — Он мне изменил, доволен? — Чем доволен? — как-то глупо посмотрел он на меня. — Тем, что испортил настроение. — Прости Кем, я не хотел, — он прижал, меня к своей груди, мне так не хватало этого, поплакаться ему в жилетку, — не плач глупышка, он не стоит твоих слез. — Спасибо тебе, Найл, — я все еще живала слезы. — За, что? — Не тупи Хоран, ты всегда был со мной рядом. — Не фамильничай Томсон. — Нет, не смей меня щекотать… нет Найл, пожалуйста… — бегала я, по комнате пытаясь от него оторваться, — ты будешь гореть в аду Хоран! — Нет, все хватит, — упала я на диван, а его тело нависло надо мной. — Ты будешь послушной, — его теплое дыхание упиралось мне в шею, от чего прошлись мурашки по всему телу. — Буду, — сглатывая ком в горле, прошептала я, — слезь с меня Хоран, иначе я ты меня раздавишь, — отпихнула я его, когда наши губы были в миллиметре друг от друга. — Как София? — спросила, что бы хоть как-то разрядить напряжение в комнате. — Да ни как, ревнует меня к каждому столбу. — Вы ведь уже 4 года вместе, ты наверно привык. — Да, но это все же напрягает. Остаток вечера, мы провели за кофе и сэндвичами. Вспоминая различные моменты из ушедшего детства. Когда мы были маленькими, мы всегда представляли, как вместе вырастем, пойдем в один и тоже колледж, станем руг для друга чем-то большим, нежели друзья. Немного грустно, что мы так быстро повзрослели. А большинство из желаемого утратило смысл. Но, поздно уже что-то менять, ведь история написана. Нужно творить будущее, не спотыкаясь об прошлое. «Мамы снова нет дома» — первое, о чем я подумала, когда зашла в дом. Иногда мне грустно от того, что мы стали никем друг для друга. Нас связывают лишь формальности, а все остальное не имеет значения. Жаль, что некто из нас так и пытался сделать первый шаг в свое время. Сейчас же это безнадежно.