Cave amantem

С тех пор Артур с Мерлином не сталкивался. Возможно, это и к лучшему - Эмрис вторгался во все аспекты его жизни, и это столкновение было чем-то схоже с трагедией "Титаника" - Артур начал тонуть и не знал, как спасаться. Тем неприятнее ему было думать о все надвигающейся встрече в пятницу - возникал соблазн просто позвонить и все отменить. Артуру с трудом верилось, что он хотел пригласить Мерлина выбраться куда-то. Теперь он хотел контактировать с ним поменьше. Однако в череде навалившихся дел (он все же заполучил этот контракт, о да), пара дней пролетели, словно секунды, и вот он снова стоит у дверей дома-пещеры. - Привет, - улыбнулся ему Мерлин, открывая дверь. Будто это не он целовал Моргану на глазах у его девушки и ее брата. Артура передернуло, и все же он ответил на приветствие, отмечая про себя, что Мерлин не одет. Вернее, одет - только в домашние бесформенные штаны, длиннее его ног, если это могло быть возможным, а его плечи укрывало огромное мягкое одеяло, будто гора белых перьев спускалась от его шеи и рук к его стопам и волочилось до его ног. Наверное, Мерлин просто забыл о том, что Артур придет. А может, только что проснулся. Его волосы были взъерошены, а глаза еще подернуты сонной поволокой, поэтому Артур склонился в сторону второго предположения. Странно. Ведь уже вторая половина дня, разве не пора вставать? Если только вчера у него не была еще одна бурная ночь, - заметил Артур про себя, вспоминая почти черные в контрастных оттенках освещения сцены глаза, почти черные губы, почти черные тени и странную усмешку. Действительно, у него в комнате обнаружилась девушка - красивая блондинка с еще держащейся укладкой крупных кудрей, однако помятость ее прически и одежды свидетельствовала о неспокойных часах. Она выглядела старше Мерлина, однако виду не подала - уже одетая и вполне бодрая. - Уже ухожу, - сказала она, - просто не обращай на меня внимания, Джетро, - и она уже накинула на себя куртку и вышла. Мерлин не обратил на нее внимания и поставил чайник. Где-то далеко хлопнула входная дверь. - Джетро? - спросил Артур. - Серьезно? - Мне нужно некоторое время, чтобы проснуться, - пробормотал Мерлин, - ты не торопишься? - Нет, - качнул головой Артур, - восстанавливай уровень кофеина сколько тебе заблагорассудится. - Не надо на меня так смотреть, - скривился Мерлин, - я не феечка из волшебного леса, Артур, и тоже иногда дрыхну до середины дня, могу пьянеть, как любой среднестатистический мужчина, и заниматься сексом. Еще я ем и пью, называюсь фальшивыми именами и чищу зубы по утрам, - с этими словами он удалился в ванную комнату, сбросив одеяло прямо посреди своей мастерской. Артур присел на ближайший стул, удивленный, чем же он так разозлил Мерлина, что тот выдал такую тираду. Наверное, это возмутило его еще больше, чем незнакомка в его спальне спустя всего пару дней после обжиманий с Морганой. Хотя, начни Мерлин встречаться с его сестрой, Артур бы тоже не одобрил. Мерлин слишком молод для нее. Хотя он понятия не имеет, сколько ему лет. Из ванной донесся шум воды, и Артур сделал вывод, что Мерлин появится не скоро. Чайник щелкнул кнопкой, и Пендрагон решил помочь художнику поскорее расправиться со своими "утренними" делами. Где находится у Эмриса холодильник и есть ли он вообще, Артур не знал, но развести две ложки кофе он мог, что и не замедлил сделать. Холст с картиной стоял у окна, как и всегда. С того дня здесь почти ничего не изменилось, кроме самого Мерлина и его натурщика, разве что. Пахло кофе - и разбавителем.Артур подошел к картине. Ткань, завешивающая холст, не давала ни намека на шедевр, под ней таящийся, а Артур не сомневался, что это будет шедевром. Он взялся за край драпировки и уже готовился было ее приподнять, однако напряженный и очень недовольный голос Мерлина заставил его остановиться. - Если я вышел из комнаты, это еще не значит, что мой запрет смотреть отменяется. Артур отошел от холста и протянул Эмрису кружку с кофе. - Спасибо, - буркнул тот. На этот раз он был замотал не в одеяло, а в длинную красную драпировку, кажется, ту самую, которой грелся Артур в прошлый раз. Одеяло Эмрис подобрал и закинул на свою мансарду - или что... - Дай мне минут пятнадцать, - сказал он. - Сколько потребуется, - пожал плечами Артур, отмечая, как с влажный волос Мерлина катятся капли, катятся по шее, по ключицам, скатываются за покрывало, на лопатки, срываются с встопорщенной челки, стекают по одной по острым скулам и по вискам, заставляя кожу блестеть. И первые мысли Артура были не о фотографии. - Холодно, - пробормотал Мерлин, ежась и потирая покрасневшие пальцы. Артур закрыл форточку - из-за этого вся квартира была холодной. - Простудишься, - заметил он, - а ты сегодня разговорчив. - Я всегда должен молчать? - спросил Мерлин, будто бы обвиняя Артура. - Я просто заметил, - нахмурился Пендрагон. Мерлин оторвался от своей чашки с кофе, запахнул ткань поплотнее и подошел к Артуру. Они были почти одного роста - смотрели друг другу в глаза. Мерлин склонил голову набок, будто раздумывая над чем-то, а в следующую секунду поцеловал Артура. Тот не успел среагировать, и даже мысли у него такой не было, не было экстренных протоколов на случай поцелуев с Мерлином. Он ответил на ласки, скорее больше машинально, но все увереннее прижимаясь к тем губам, которые так заставляли его нервничать в последние дни, не покидая бурного воображения. Поцелуй был горьковатым от привкуса кофе, и сквозь полуприкрытые веки Артур видел опущенные ресницы Мерлина, который, казалось, в полной мере отдавал себе отчет и получал огромное удовольствие. Казалось, прошло полчаса, хотя минуло всего пара секунд. Мягкое касание губ Мерлина и нежность, с которой он целовал Артура, не давали последнему нормально соображать. Он только подался вперед, стараясь уловить те флюиды наслаждения, которые прямо-таки излучал Мерлин. Узкая ладонь последнего твердо уперлась в грудь Пендрагона, но не затем, чтобы оттолкнуть - спустя миг пальцы ловко расправились с верхними пуговицами его рубашки. Оставив одежду в покое, Мерлин провел ладонью по его щеке, отрываясь от поцелуя: - Раздевайся. Артур дернулся. Не смотря на холод, кровь быстрее побежала по жилам, и он незамедлительно скинул свою одежду. Еще сильнее запахло растворителем и кофе. - Зачем? - спросил Пендрагон, складывая свою одежду на стул. - Слишком скованно, - объяснил Мерлин, снова в его излюбленной лаконичной манере. - Лучший путь, - пробормотал Артур. Мерлин сильно рисковал получить кулаком по челюсти, а то и сразу в нос, и все же сделал это. Мерлин повел носом, принюхиваясь, и прикрыл глаза. - Артур, тебе нравится запах пинена?.. Артур мало представлял себе, что такое пинен, однако утвердительно качнул головой. - По-моему, это лучше... Артур припомнил, что так, кажется, назывался один из разбавителей для масла. Слабопахнущий разбавитель для масляных красок. В голове всплыли еще некоторые названия вспомогательных веществ для масла, о которых говорил Мерлин. Скипидар, патина, битум, льняное масло, даммарный лак, пихтовый лак... Как же приятна по сравнению со всем этим акварель, которая не требует особенных дополнительных веществ. Тем более что скипидар ужасно пахнет. - У меня есть булочки с корицей, где-то наверху, - проговорил Мерлин, срывая покрывало с полотна, - ты не голоден? - Я уже пообедал, - сухо произнес Артур. Мерлин повесил одну из драпировок на деревянный подрамник у стены, где лежали огромные свертки холста. Около пейзажа на стене они выглядели, будто бревна бурелома, массивные, тяжелые, бурые, если не приглядываться к текстуре. Артур снова почувствовал себя на границе с лесом и озером, почти уверяясь в этом, если бы не слабый запах красок и Мерлинова разбавителя. - Я не знал, что ты музыкант, - сказал Артур, припоминая прошедший вечер. - И что у тебя есть девушка. - Мм, - неопределенно хмыкнул Мерлин, готовясь к работе. В его руках мелькали тюбики я баночки, смотрясь неуместно ярко в его бледных пальцах, чуть покрасневших от холода. Артур подумал, будет ли картина яркой или тусклой? - Хм... - буркнул Мерлин и поежился. Этот комментарий переводился как "холодновато здесь, не одеться ли мне?", и Артур немного позавидовал Эмрису, надевшему черную и по виду теплую плотную водолазку. Хотя его все еще волновал Мерлин, Артур все же начинал немного дрожать от холодного воздуха. - У тебя здесь отопление не работает? - спросил он. В прошлый раз было теплее. Мерлин посмотрел на него, пожал плечами, оставил краски с кистями в покое и куда-то ушел. Артур обнял себя, потирая плечи ладонями, чтобы хоть немного согреться. Послышался грохот, скрежет, и Артур увидел, как художник с усердием волочит что-то по полу, царапая паркет. Агрегат был установлен рядом с Артуром, и он увидел, что это обогреватель, вернее, даже не совсем обогреватель - переносной электрический камин. - Имей в виду, Артур, близко я его поставить не могу. Он дает отсвет, я не хочу, чтобы он попадал на твое тело, - со странными ревнивыми нотками объяснил Мерлин. - А... Понятно. Спасибо, я думал, я совсем околею, - произнес Пендрагон, протягивая пальцы к камину. Мерлин воткнул штепсель в розетку, и от иллюзорных дергающихся языков пламени уже пошло слабое тепло. - Артур, - Мерлин не звал, а только велел ему вставать в позицию. Пендрагон пожалел, что Мерлин такой неразговорчивый. Голос у него удивительно мягкий... И такой выразительный. Артур по привычке скосил на Мерлина глаза. Кисточка уже металась то к палитре, то к холсту, и художник снова выглядел сосредоточенным. Артур фактически ощущал его взгляд на своей коже, а в голове поселилось четкое ощущение дежа-вю. Он практически купался во внимании Эмриса, и это странно будоражило, хотя прежнего неприятного ощущения не было. Из груди Артура вырвался вздох переживания. Мерлин чуть дольше задержал свой взгляд на нем, как бы спрашивая, что с ним такое, и Артур впервые заметил, подумал о том, какие у него удивительные синие глаза. Даже странно, что он заметил это - Мерлин стоял как раз у окна, работая при естественном освещении, и его фигура была видна одним лишь абрисом, едва позволяя разглядеть лицо, но стоило Артуру об этом подумать, как он всмотрелся в эту странную сосредоточенную и одновременно улыбающуюся физиономию. - Голова, - строго сказал Мерлин, и Артур недовольно дернул подбородком, поворачивая голову куда нужно. Можно было бы смотреть на камин, но мерцание тусклых красных язычков было скучным. Интересным был только Мерлин. Однако он был безумно занят. Артур еще раз подумал над предложением пригласить его куда-то, но дернулся от такой мысли - воспоминания о Фрейе и Моргане были слишком свежи, а поцелуй Мерлина еще чувствовался на его губах. Словно прочитав его мысли, Мерлин произнес: - Артур... Единственная моя девушка - это муза. Я помешан на искусстве. Не принимай близко к сердцу. Пендрагон принял это, как попытку извинения, но, кажется, у Мерлина было с этим плохо. Сделав вывод, что Эмрис говорил о Моргане, Артур ответил: - Мне нет дела до этого. Хотя это было не совсем так. Ему действительно не было дела до того, с кем встречается Моргана, она могла за себя постоять, несмотря на инфантильное поведение, и Артур не собирался ее опекать всю жизнь, хотя братские инстинкты давали знать о себе. Но Мерлин - Мерлин другое дело. Он был слишком интересен, чтобы просто так пропустить его мимо себя. Артур все терзал себя мыслями о нем, начиная с того, почему Мерлин так молчалив, и заканчивая тем, кто он такой. - Чем еще ты увлекаешься? - забывшись, поинтересовался Артур, в ответ на что получил почти раздраженный шик. Но секунды спустя Мерлин смягчился: - Давай поговорим чуть после, ладно? - Хорошо, - кивнул Артур, снова вспоминая, как Мерлин не любит, когда его вырывают из омута его фантазий, переносящихся на холст. Он так и видел, как вокруг Эмриса воздух наполнен приятным напряжением, он слышал легкий шорох, царапанье кисти по грунту, он чувствовал рождение своей копии там, под бледным дневным светом и цепким взглядом Мерлина. - Голова, - почти нежно сказал художник, и Артур снова дернул подбородком. Что он еще умеет? Сколько ему лет? Откуда он родом? Как его зовут по-настоящему? Он вообще англичанин? Может, он еще девственник? Артур украдкой оценил фигуру Мерлина. Его торс и руки были скрыты, водолазка укрывала до горла, однако силуэт стройной талии с обычно несвойственной мужчинам изящностью был виден. Мерлин был немного выше Артура, однако заметно худее. Его движения были раскрепощенными, даже несколько вальяжными, он рисовал, упираясь бедром в какую-то стойку - этюдник или просто стол, за мольбертом и холстом Артур не мог различить - это было уже на периферии его зрения. Ноги было не разглядеть - скрыты за мешковатыми джинсами с пятнами краски - "рабочая" одежда. Артур сосредоточил взгляд на его запястьях, кистях и особенно пальцах - кажется, эти руки станут его фетишем и ночным кошмаром, с покрасневшими пальцами, выступающими костяшками и совершенно невозможными запястьями, будто бы неспособными держать ничего тяжелее палитры с красками. Но кто-то же натягивал эти холсты, верно? Через еще минут пятнадцать Мерлин остановился, глубоко и удовлетворенно вздохнул. - Быстро. - Думаешь закончить раньше? - спросил Артур, вставая с уже саднящих колен и закутываясь в первую попавшуюся драпировку. Мерлин кивнул и показал на чайник. - Пожалуй, да, - согласился Пендрагон, - поговорим? Мерлин выгнул одну бровь, словно бы с издевкой интересуясь, похож ли он на человека, который хочет потрепаться. То есть - как-нибудь потом. Щелкнула кнопка чайника снова, Артур поежился, еще сильнее заматываясь в ткань. Мерлин коснулся ладонью его лица, поправляя растрепанные волосы и проводя пальцами по щеке: - Ты... Король. Вероятно, он имел в виду красную драпировку, которая действительно чем-то напоминала королевский плащ, но Артуру почему-то подумалось, что в паузе между словами было спрятано короткое "мой". Это его и волновало, и безумно бесило одновременно. Мерлин химичил что-то в чашках, после чего поднялся к себе наверх, а вернулся уже с бумажным пакетом. Когда он открыл этот пакет, запах яблок и корицы перебил даже запах разбавителя. Пинен, подумал Артур. А не скипидар. Мерлин протянул одну булку Артуру, другую закусил сам, занятый добавлением сахара себе в чай и выкидыванием пакетиков для заваривания. Артур смотрел то на мельтешащие руки, то на губы, сжатые вокруг краешка покрытой сахарной пудрой булочки. - Как ты пьешь сладкий чай со сладкой завитушкой, - произнес Артур, - попа не слипнется? Мерлин посмотрел на него одновременно и смешливо и обиженно, и, наверное, все же ответил бы, но улитка помешала ему что-либо выразить словами. Мерлин опустился на колченогую табуретку и занялся поглощением выпечки, сверля взглядом чайник. Артур присел прямо на пол, кутаясь в тяжелую ткань и чуть ли не прижимаясь к камину. Он размял свою шею и руки, вытянул ноги, давая отдых коленкам, и взял свою чашку с чаем и улитку. Приятно пахло корицей и черным чаем - Пендрагону подумалось, что эти сладкие насыщенные запахи теперь будут ассоциироваться с Мерлином. - Может, вечером выберемся куда-нибудь? - предложил художник, прежде, чем Артур сам набрался решимости спросить о таком, - как ты смотришь на то, чтобы прогуляться вечером по набережной? Артур чуть не подавился чаем, однако поспешно закивал головой. Было ощущение, что Мерлин иногда читал его мысли - это немного пугало, однако и радовало тоже, наверное, он никогда бы сам теперь не захотел встречаться с Эмрисом вне этой студии-квартиры. Инициативы после того вечера поубавилось, хотя Мерлин и извинился. - Я тебя пугаю? - поднял бровь Эмрис, отставляя кружку. Пендрагон заметил, как пальцы художника сжались и разжались, будто бы он нервничал. - Нет. Я тебя просто не понимаю, - честно ответил Артур. - Меня не надо понимать, - улыбнулся Мерлин, - меня надо любить... Артур задержал дыхание. - ... И кормить вовремя, - закончил Мерлин цитату. Пендрагон вздохнул и допил чай. Вдруг Мерлин совершенно незаметно оказался рядом, на полу. Его узкая ладонь лежала на плече Артура, а сам он смотрел на того, как удав на свою жертву, разве что у змей не бывает такого шального и будто пьяного выражения глаз. Лицо Мерлина волшебно осветила озорная улыбка. - Я знаю замечательные места в Чайна-тауне. Обещай, что не сбежишь, - произнес он. Артур нашел в себе силы только кивнуть. Мерлин приблизился еще немного, почти столкнувшись с Артуром носами. Пендрагон видел изгиб шеи, уходящий за линию ворота водолазки, и ему хотелось оттянуть ткань и посмотреть еще. - Какие у тебя красивые глаза, - устало произнес Артур, - если бы я мог, я бы написал картину с тебя. - Моргана сказала, ты увлекаешься фотографией, - произнес Мерлин и тут же каким-то образом оказался у окна. Пендрагон поежился. Чертова Моргана. Чтоб ты провалилась. - Есть немного. - Так ты мог бы сфотографировать, - Мерлин склонил голову набок. Прежде, чем Артур мог бы что-то возразить, художник резко вздохнул и метнулся к холсту. Перерыв окончен. Артур с сожалением распрощался со своим королевским плащом и снова встал в нужную позу. Конечно, он стоял коленями не на полу, а на еще одном куске ткани, плотном, мягком да еще и сложенном несколько раз, но все равно удобством это не отличалось. Артур подумал, почему же Мерлин все же солгал, когда говорил с Морганой о том, где они встретились? Почувствовал, что Артур не хочет, чтобы кто-то узнал? Знал, что имидж мог пострадать? Или что - посмотрел в интернете? Артур не мог поверить, что Мерлин настолько им заинтересовался - хотя сам Артур в первую очередь поступил именно так, однако ничего интересного, связанного со словами "Мерлин", "Эмрис" и "Джетро" не нашел, по крайней мере что-то, чего не знал до сих пор. То ли мир не особо интересовал Мерлин, то ли Мерлина не особо интересовало мировое признание. Артур не понял, отнесся ли Мерлин к нему с презрением, когда понял, что тот фотограф, или же наоборот, это было предложение. Артур надеялся на последнее, по крайней мере, в голове стремительно мелькнули образы Каркассона, замка, Морганы и, наконец, Мерлина. Еще полчаса, перерыв, полчаса, перерыв, полчаса, перерыв... Артур находил удовольствие в этом молчаливом сотрудничестве, а это было именно сотрудничество - вроде чайной церемонии, когда лаконичность действий и смиренное положение тела давали время на успокоение духа. В душе у Артура был беспорядок, и именно этот внутренний раздрай он и хотел прекратить. В голове не укладывались мысли и воспоминания о последних днях, а также планы и идеи будущего, напоминая рой бабочек, каждая из которых стремится в своем направлении. Артур представил, как ловит этих бабочек по одной и запихивает в банку. Предложить Мерлину сняться с Морганой? Какая красивая, но довольно дерзкая мысль. Бордовая бабочка отправилась в банку. Да. Что делать в случае отказа? Артур сам себе пожал плечами, забыв, что позирует. Мысль ушла, черная бабочка куда-то улетела. Что будет после того, как он допишет эту картину? Радость пополам с паникой. Капустница отправилась в банку. Он начнет писать другие. Это явно надолго, но строить прогнозы пока рано. Что с Фрейей? Пугливый мотылек заметался из стороны в сторону, после чего исчез - эта мысль так и не развилась в рассуждение с самим собой. Как Мерлин к нему относится? Узнаем сегодня вечером. Он ведь пригласил Артура прогуляться, наверное, не из неприязни. Шоколадница отправилась в банку. Артуру показалось, что запахло корицей. Как он относится к Мерлину? Артур нахмурился. В его воображении это была синяя бабочка, которая никак не давалась в руки. Шуточки Морганы имели под собой основание, и Артур это прекрасно осознавал, однако давать разрешение этому направлению он не собирался. Но Мерлин в его мыслях вообще не спрашивал, собирается там Артур что-то делать или не собирался. Банка выскользнула из рук и разбилась. Насекомые прыснули кто куда, и Артур опустил руки. Визуализация своих проблем часто ему помогала, но не в этот раз. В результате вопросы были оставлены открытыми, а попытки разобраться в себе были удушены философией "поживем - увидим". В конце концов, еще ничего фатального не случилось. - Артур, - Мерлин взял все кисти и растворитель, давая понять, что на сегодня работа закончена - набережная и Чайна-таун. Артур припомнил, брал ли он с собой бумажник. Мерлин ушел куда-то, видимо, чистить кисти и палитру. Полотно осталось незанавешенным, но Артур решил не подходить - все равно рано или поздно он это увидит. Когда художник вернулся, Артур решил все же спросить. - Сейчас прогуляемся? - Почему нет, - бросил Эмрис, складывая краски и кисти в этюдник и закрывая тканью полотно. Артур засомневался, не смажется ли краска, положенная только что. - Уже темнеет, - заметил Артур, - а ты живешь не в самом благополучном районе. Хотел бы я знать, почему. Мерлин нахмурился, не отрываясь от уборки рабочего места, и, не ответив ничего на замечание Артура, сказал: - Я бы хотел, чтобы ты взял с собой фотоаппарат. Артур, застегивавший последние пуговицы на рубашке, остановился. Мерлин подошел к нему и снова расстегнул их: - Оставь это так. Синие глаза смотрели на него в упор, и Артуру становилось то жарко, то холодно. - Зайдем к тебе, м?