Jump Before We Fall

Тяжело дыша, Гарри перекатился на спину потный, с прилипшими ко лбу волосами. Одна рука его лежала на бедре Луи, его собственное бедро было между ступней мужчины, и он все еще чувствовал его на своих губах и языке, а запах затуманивал мозг. С удовлетворенным вздохом он зарылся лицом в бедренную кость Томлинсона, поцеловал теплую влажную кожу. Тот тихо застонал, когда Гарри начал покусывать ранее оставленный след-синяк. — Блять, — выдавил из себя Луи и зарылся пальцами в волосы парня. — Не подскажешь, почему мы так долго откладывали секс? — Ты откладывал, — поправил его Гарри. Луи излучал тепло, которое проникало в парня через кожу. — Я бы переспал с тобой на второй же день, если бы это зависело от меня. — Врешь, — Томлинсон чуть повернулся и потянул кудрявого за волосы. Поняв подсказку, Гарри поднялся выше, ложась лицом к лицу с мужчиной. — Ты не делал никаких попыток меня соблазнить на второй день. — Я мог, — отметил кудрявый. — Если бы все зависело от меня, эта игра закончилась бы еще на прошлой неделе. Это ты ее затягивал. Луи улыбнулся, сворачиваясь около Гарри. Их лица были так близко, что последний чувствовал дыхание мужчины на своих губах: — Это было забавно вообще. Но знал бы я, чего лишаюсь… — Ну, — прошептал Гарри, касаясь губ парня губами. — Ты можешь наверстать это. Каждый день, пока я не уеду. — Мечтай, Стайлс, — подытожил Луи поцелуем, проводя языком по нижней губе парня. Он прижался еще ближе, закидывая ногу ему на бедро. Гарри застонал в поцелуй, забыв, о чем они разговаривали, и схватил мужчину за заднюю часть бедра, в то время, как поцелуй становился все развратнее. Он перевернул их, рукой все еще удерживая бедро Луи, располагаясь между его ног. Тот взял кудрявого за затылок, другой рукой скользя вниз, к талии парня, чуть сжимая. Медленно поцелуй превратился во что-то более нежное, теплое вместо сексуального, во что-то спокойное вместо срочного и необходимого. Гарри хотел продолжать делать это всю ночь, не прекращать ни на миг движение губ на губах. Луи проник языком внутрь его рта, теплый и сладкий, влажный и медленный, словно мед, и у парня закипела кровь. — Каждый день, — настоял Гарри, как только смог вспомнить как продолжать разговор. — До тех пор, пока я не уеду. Луи медленно открыл глаза, и Стайлс не смог устоять и протянул руку, к его щеке, проводя большим пальцем по ресницам. Мужчина нахмурился, но не отстранился, позволяя: — У тебя неплохая зависимость, верно? — улыбнулся Томлинсон, кладя руку на изгиб спины парня, все еще не отпуская бедро Гарри. — Мне нужно наверстать все наперед, — ответил парень. Он коснулся губами подбородка Луи, мягко покусывая его. — Ты не можешь ожидать, что я буду к твоим услугам каждый день, если ты даже не можешь сдержать обещание приготовить мне еду перед тем, как мы занялись сексом. — Ты такой легкодоступный, — ухмыльнулся Гарри, увидев, что тот закрыл глаза вновь, наслаждаясь нежностью парня. — Мне не пришлось особо напрягаться, чтобы ты переспал со мной. — Отвали, — глубоко и расслабленно выдохнул Луи. — Не буду больше с тобой спать. Гарри вновь ухмыльнулся и поднял голову, отрываясь от покусывания кожи над его венкой на шее: — О, да, еще как будешь. — Не буду. Никогда-никогда, — зарычал Томлинсон и пихнул его рукой в плечо. Гарри не мог не заметить, каким слабым был его протест. Он погладил пальцами локоть Луи, пока не дотянулся до его руки, переплетая их пальцы вместе, убирая руку от его плеча. Он опять поймал губы мужчины и медленно раскрыл их касаниями языка. Луи издал протестующий звук, но он превратился в стон, когда Гарри двинул бедрами. Он улыбнулся в поцелуй, начиная двигаться в том же ритме, прижимаясь ближе. — Легкодоступный, — выбившись из дыхания, ответил парень, отрываясь от поцелуя. Луи погнался за его губами и прикусил его язык, засмеялся в ответ на удивленный «ах» парня от внезапной боли: — Больше никогда, — повторил он с умным лицом. Гарри лишь улыбнулся, все еще толкаясь бедрами, и опустил голову, облизывая его ключицы и оставляя влажный след. Луи вздохнул, вонзая ногти в бедра парня: — В последний раз. +++ В выходные было легко. Они проводили время так же, как и обычно — Луи ехал в Эксетер в субботу днем за покупками, Гарри проводил день в кровати, высыпаясь. Поскольку он провел большую часть ночи пятницы с Луи, снимая накопившееся за месяц сексуальное напряжение, на утреннюю смену он явился весьма уставшим. Найл посмотрел на него и сразу же ухмыльнулся, но ничего не сказал. Впрочем, даже учитывая, что он работал всего после двух часов сна, это был не самый худший день. Самым неприятным был момент, когда Зейн пришел на кухню. Они пересеклись взглядами лишь на секунду, прежде чем Гарри наклонился, взял две полные тарелки с английским завтраком и ушел из кухни как можно быстрее. Он на самом деле был совсем не в том состоянии, чтобы разговаривать о чем-то с Маликом. Сразу после завтрака он проспал несколько часов, в то время как Луи следовал своему плану и уехал в Эксетер. Вечером, после того, как они сходили и пропустили по кружечке пива с Найлом, Гарри пришел в квартиру к Луи, где они, в общем-то, повторили свои занятия прошлой ночи — наверное, чуть более интенсивно и без сильной спешки. И вот Гарри лежал ночью воскресенья, точнее сказать, понедельника. Было два часа, а ему вставать меньше, чем через пять часов на полную смену работы. Если они будут продолжать такой ритм жизни, то он, скорее всего, умрет к пятнице. — Я уже чувствую себя в десять раз более уставшим, когда просто думаю о завтра, — отметил Луи. Он лежал головой на груди Гарри, положив руку на низ живота парня, бездумно играя с дорожкой мягких волос под его пупком. — Мне кажется, я не смогу так жить до конца недели, — согласился Гарри. Он провел рукой по волосам Луи, мягко массируя его голову. — Все равно близится Фолк фестиваль, — глубоко вдохнул Луи, а потом выдохнул с сожалением, — у меня совсем не будет свободного времени. Гарри чуть нахмурился, ничего не говоря какое-то мгновение. Наверное, лучше было ничего не усложнять. Оставить все так, как было до секса. Строить планы, пытаться представить это чем-то большим, чем это на самом деле было, — это все наверняка просто разрушило бы. — Что именно происходит на Фолк фестивале? — Музыка, много музыки, — голос Луи звучал уставшим. — Много алкоголя. И странные инди-люди заполняют отели, заселяют кэмпинги за городом и продают странные хипстерские штуки на Эспланаде, — он говорил тихо, его дыхание выравнивалось. — Если так подумать, тебе однозначно понравится. Звучит как раз для такого, как ты. — И правда хорошо звучит, — согласился Гарри, решив не отмечать, как Луи смешал в одном утверждении инди и хипстеров. Для этого будет другое время. — Хм, — только и сказал мужчина, прекращая двигать пальцами. — Нам нужно поспать, — Гарри облизал губы и вытащил пальцы из волос Томлинсона. Последний лениво поднял голову и скатился с парня, сворачиваясь посреди кровати, натягивая одеяло на свое уставшее, разморенное тело: — Увидимся утром, — сказал он, не открывая глаз. Гарри чуть улыбнулся, наблюдая за ним и игнорируя маленький укол чего-то в груди, концентрируясь на том, каким умилительным был сейчас Луи. Он встал с кровати и собрал свои вещи, быстро одеваясь. Луи уже наверняка спал, черты его лица смягчились и выглядели расслабленными в теплом свете ночника. Парень понаблюдал за ним пару мгновений, вбирая в себя, и задался вопросом, сможет ли он еще когда-то увидеть мужчину таким. Он хотел протянуть руку и коснуться его волос, губами дотронуться до длинных ресниц, вниз, по щеке и прямо к губам. Желание забраться обратно в постель, под одеяло, и погрузиться в тепло Луи было практически невыносимым. Гарри думал, что желание трогать мужчину утихнет, после того, как они переспят, но было похоже, что оно только увеличилось. Оторвав взгляд от него, Гарри тихо открыл дверь: — Спокойной ночи, Лу. Оно было тихим, настолько, что парень почти не расслышал. Когда он закрыл за собой дверь и вышел из квартиры Томлинсона, он лишь желал не услышать этого вовсе. Он даже не мог понять, почему его так расстроило это дружеское «Спокойной ночи, Кудрявый». +++ Все вышло не так, как Луи надеялся. В четверг утром Лиам пришел в их кабинет. Сказать, что он был расстроен — не сказать ничего. Он был в ярости. Луи сидел за своим столом, просматривая список посетителей, что должны были приехать позже в тот день. Фолк фестиваль должен начаться в субботу и поэтому они были забиты под завязку, ни одной свободной комнаты. Это было хорошо для бизнеса, но и сложно — самая сложная неделя года. Ну, ладно, на Рождество у них больше забот, но тогда ему не нужно переживать, что работники придут на смену пьяными. Так что Фолк фестиваль заслуживает право Наиболее Напряженной Недели Года. Зейн сидел напротив, за своим собственным столом, разговаривая по телефону с одним из поставщиков. Им нужно было делать специальные заказы, поскольку на эту неделю меню всегда иное, а на ланч приходит большее количество людей. Все должно быть хорошо и продуманно организовано, иначе на следующей неделе все полетит к чёрту. Зейн замолчал посреди предложения, когда дверь распахнулась, и Луи поднял глаза, замечая влетающего Лиама с красным лицом и сведенными от злости вместе бровями: — Какая часть слова «нет» тебе непонятна? — Лиам остановился перед столом Малика. — Мне плевать, если люди в отеле рассказывают за моей спиной обо мне чушь. Но не перед моей дочерью, Зейн. Я этого не допущу, и тебе лучше бы собраться и забрать свои слова обратно, что бы ты кому о нас не рассказал. Зейн уставился на него, побледнев, широко распахнув глаза, и все, о чем мог думать Луи — «черт, черт, черт, черт». Все должно было быть совсем не так. — Это не должно касаться Поли, и все, что между нами произошло — ошибка, откуда все вдруг узнали об этом? И ты, — прорычал Лиам, поворачиваясь к Луи и указывая на него пальцем, — должен думать, прежде чем отпускать идиотские комментарии в присутствии своего персонала. Ты знал, и всё равно сказал это, позволил всем думать, что у меня есть что-то с… С… — он не смог подобрать слова и указал обратно на Зейна. — Ним. И почему это вдруг Лиам так негативно отзывается о Зейне? Луи ничего не понимал. — Извините, — сказал Зейн, сдавленно, его уверенным голосом. Томлинсон не мог оторвать глаз от Лиама. — Я перезвоню вам, — он медленно повесил трубку и поднялся со стула. Лиам сразу же сделал шаг назад, и Луи увидел вспышку обиды на лице Малика, прежде чем он вновь придал лицу спокойное выражение. — Лиам, о чем все это? — Я только что вошел и услышал, как Перри и Ли спрашивают Поли о… Нас, — он закончил предложение уже тише. — Я благодарен, что они заботятся о ней, но это неприемлимо. Я не собираюсь с этим мириться. — Ты и не должен, — ответил Зейн. — Послушай, я не знаю, что происходит. Я ничего не говорил. — Надеюсь, — прорычал Лиам. Оказывается, его злость еще не утихла. — Тут не о чем говорить. Но откуда все узнали, если не от тебя? Пару секунд Зейн лишь смотрел на него, а потом повернулся к Луи, поднимая бровь: — Ну, я рассказал только одному человеку об этом. Луи увидел, что они оба смотрят на него выжидающе и пожал плечами: — Насколько я знаю, Найл знает столько же. Лиам сухо засмеялся: — Найл — не тот человек, который вмешается. Ты же уже отпустил тот тупой комментарий на прошлой неделе. В голове Луи все идеально укладывалось. Он сделает парочку замечаний, комментариев, заинтересует персонал так, чтобы они понаблюдали за Лиамом и Зейном. Они будут говорить, возможно, зададут пару вопросов, и Лиам поймет, что если все заметили, то между ними и правда есть что-то такое. Как он мог знать, что ребята так напортачат? Вовлечение Поли было самым последним сценарием, поскольку курица-наседка и рядом не стояла в сравнении с Лиамом в деле защиты дочери. Блять. — Ну, — не особо понимая, как расхлебывать все. Зейн оторвет ему голову, как только Лиам выйдет. — Послушай, Лиам, — решил он сказать правду, — Зейн мой лучший друг, и ты его довольно сильно ранишь. Мне это не нравится, поэтому я решил немного вас подтолкнуть. Вытащить вас обоих из ситуации, в которой вы застряли. — Прости? — моргнул Лиам. У Зейна на лице появилось паническое выражение, и он быстро повернулся к Лиаму, попытавшись все замять: — Он все не так понял. — Не думаю, — ответил Луи. Так и правда больше не могло продолжаться. Зейну было больно, и Томлинсон знал, что Пейну не так и плевать, как он старался показать. Если ему придется сыграть злодея, пожалуйста, лишь бы хоть что-то между этими двоими изменилось. И ему было даже плевать, сойдутся они или разойдутся окончательно. Но состояние, в котором они находились, не было здоровым ни для кого. — Я думаю, я все понял правильно, Зейн. Вы двое — идиоты, и не только Зейну нужно собраться, Лиам. У тебя есть дочь, и это не так легко, мы понимаем. Но ты не можешь отказывать себе во всем хорошем в жизни только из-за нее. На это и смотреть больно, а как ты это терпишь? — Лиам смотрел на него и на Зейна, открыв рот. Луи чувствовал себя сволочью, так сильно на него надавливая, но у него не было выбора. — Серьезно, если вы и дальше будете продолжать в таком же духе, то максимум, что случится между вами — по-дружески полапаете друг друга за попку в доме престарелых через пятьдесят лет. Разберитесь. — Я, — сглотнул Лиам и покачал головой, словно для прояснения, прежде чем посмотрел на Зейна. — Я думал, мы все решили. Зейн молчал. Луи видел, как больно ему было, и сожалел, чувствовал себя виноватым, хотел забрать все слова обратно и спрятать Малика от всего этого. Но он знал, что так лучше. Зейну нужно было пройти через это, чтобы наконец сдвинуться с места. — Я влюблен в тебя. Зейн всё так же смотрел на пол, когда произнес эти слова, и во рту у Луи пересохло, потому что, черт, это был, наверное, самый храбрый поступок, который когда-либо совершал мужчина. Лиам смотрел на него так, будто его сбили грузовиком, шокированный, и Томлинсон видел, в какой именно момент его тело обмякло: — Я так понимаю, ты говоришь не с Луи. Ему нужно убраться отсюда. Он не должен быть тут, не должен быть свидетели этого, не должен участвовать. Как он вообще тут оказался? — Нет, Лиам, я говорю с тобой, — мягко сказал Зейн. — И я влюблен в тебя с нашей самой первой встречи. И Луи прав, наверное, — между нами ничего не решено. Я хочу тебя и Поли? И меня убивает, что ты всегда рядом, но не мой. Они молчали мгновение, Лиам смотрел на Зейна широко распахнутыми глазами, щенячье выражение лица на полную катушку. Луи не смел двигаться, дышать, в страхе, что это разрушит заклинание и заставит их вновь сбежать друг от друга, прежде чем все решится. Прежде, чем что-либо произошло, однако, с ресепшна донеслись голоса, а затем вбежала Поли, за которой шли Гарри и Найл: — Папа, Найл сказал, что возьмет меня поплавать! Мне можно, пожалуйста? — она остановилась прямо рядом с ним, врезаясь ему в ногу, заставляя сделать шаг ближе к Зейну. — Пожалуйста? Лиам медленно повернул голову, чтобы посмотреть на девочку и смахнул прядь волос с ее лба, инстинктивно: — Конечно, — встрял Луи, в то время как Лиам просто продолжал смотреть на нее. — Отличная идея, я как раз хотел взять перерыв, — у него даже времени нет на перерыв. Но это важнее и с этим нужно разобраться как можно скорее, чем с любым делом в отеле. Он поработает допоздна. — Я пойду с тобой. — Правда? — улыбнулась ему Поли. — Правда, — сказал он и переглянулся с Найлом, который уже понял, что что-то происходит. Затем посмотрел на Гарри, что нахмуренно переводил глаза с Лиама на Зейна. — Идем, — Луи взял девочку за руку. В воздухе повисло напряжение, которое только накалялось между Зейном и Лиамом за прошлый год, и его чувствовали все — кроме Поли, конечно. Она ничего не видела. — Зейн, — произнесла она, останавливая Луи на пути из комнаты. Мужчина перевел на нее взгляд и выдавил улыбку: — Мне нужно работать, милая, — извинился он, и Томлинсону было невыносимо слышать его голос таким слабым. — Найди мне красивый камушек? Девочка закивала и пообещала найти для него и для папы, после чего Луи вытянул ее за собой, закрывая за ними дверь. Гарри и Найл оба смотрели на него, уловив, что что-то происходило там, но Луи не мог сказать ни слова. Особенно с Поли рядом. Он слегка покачал головой, показывая, что расскажет позже. Когда Найл направился вперед с Поли, через боковую дверь, наружу, Луи оглянулся на дверь в кабинет и закусил губу. Что-то внутри подсказывало ему, что это не закончится ничем хорошим. Лиам не был в восторге от признания Зейна. Он, скорее всего, разобьет сердце Малика окончательно, и это будет вина Луи, поскольку он их подтолкнул к этому разговору. И хотя он и знал, что он необходим для изменения в их ситуации, чтобы сдвинуть их в каком-то направлении, он не имел права их так сильно толкать. Он наверняка сделал все только хуже. Черт, почему он не может не лезть в чужие дела? Он повернул голову, когда тыльной стороны его ладони коснулись пальцы. Гарри был рядом и обеспокоенно смотрел на него. Тяжело сглотнув, Луи закусил губы и на мгновение переплел свои пальцы с Гарри, чуть сжимая. Будто бы приободрил его, хотя это нужно именно ему самому. Он практически толкнул своих двоих лучших друзей в ситуацию, которая скорее всего разрушит все, что у них было, те остатки дружбы, что у них оставались. Гарри ничего не сказал, лишь держался очень близко всю дорогу до пляжа. +++ Было почти четыре, когда они ушли с пляжа. Поли устала, ее глаза медового цвета были почти не видны из-под тяжелых век, когда она протянула руки Луи. Он легко поднял ее, и девочка положила голову ему на плечо. Влажные кудряшки щекотали его щеку, а холодные маленькие пальцы крепко держались за его руку. Найл ушел час назад на встречу с другом, оставляя Луи наедине с Гарри. Они играли с Поли на мелководье, где она училась плавать. Гарри чудесно вел себя с ней — помог построить дом из камешков на пляже и довел до криков и визгов восторга, когда гонялся за ней в воде. Теперь же она была уставшей от забав и горячего солнца на коже. Наверное, так даже лучше, думал Луи. Если она настолько устала, то не заметит, если с Лиамом будет что-то не так. — Я обещал Лиаму, что приготовлю для нее еду, — сказал Гарри, когда они шли по Эспланаде. — Да, а мне пора бы вернуться за работу, — Луи повернул голову, чтобы поцеловать девочку в висок, а та сразу же вцепилась в него крепче: — Ты не можешь пойти кушать с нами? — спросила она. — Не сегодня, милая, — отказался Луи. — Однако, я бы хотел, чтобы Гарри приготовил что-то и для меня. — Это вкусно, — поведала она ему, и Луи увидел, как засветилось лицо парня. Когда он видел его таким радостным, сразу становилось немного легче, мужчина забывал ненадолго, что его ждет. — Готов поспорить, так и есть, — только и сказал он, ставя девочку на ноги. — Увидимся завтра, да? Она кивнула и поцеловала его щеку, когда Луи повернулся. Когда он вновь поднялся, Гарри смотрел на него с беспокойством: — Хочешь, я пойду с тобой? Я могу… — Гарольд, — спокойно сказал Луи, растягивая губы в ухмылке, — я большой мальчик, я могу с этим справиться. Выражение лица Гарри ясно говорило, что он ни на секунду не верит этому, но он не стал спорить: — Что же, тогда ладно, — просто сказал он и слегка пожал плечами. Это было странно, подумал Луи, когда они неловко стояли друг напротив друга, а Поли держала Гарри за руку и любопытно смотрела на второго мужчину. Он хотел поцеловать Гарри. Но их отношения не позволяли этого. Они не могли целоваться просто ради того, чтобы целоваться — или чтобы успокоить нервы Луи. Они занимались сексом. Ничего не значащим, дружеским сексом, который ни к чему их не обязывал. Гарри никак не должен его утешать, а Луи не должен этого хотеть — ему не нужно это. — Увидимся на смене вечером, — сказал Луи и сделал шаг назад. Взгляд Гарри был все таким же пристальным, и Томлинсон боялся, что тот бросится на него в любую секунду. Однако, он этого не сделал, просто откашлялся и кивнул: — Да, увидимся позже. В списке Луи есть более важные поводы для беспокойства, чем думать, почему его разочаровал тот факт, что Стайлс не подался к нему. Это совсем не так важно. Луи повернулся и заставил себя не оглядываться. +++ Гарри оторвался от мытья посуды и поднял голову, когда услышал как открылась входная дверь. Поли в гостиной смотрела телевизор, но парень услышал, как она восторженно приветствует Лиама, рассказывая ему о пляже. Голос мужчины заинтересованный, так что это немного расслабляет кудрявого. Что бы ни происходило в кабинете сегодня, было, видимо, не так уж ужасно, как он думал. Лиам зашел на кухню, и Гарри повернулся к нему, увидел, как он кладет камушек и ракушку, которые Поли нашла сегодня для него, в большую банку у окна. Глядя на его усталое и изможденное лицо, парень напрягся вновь, сводя лопатки. — Тебе не нужно мыть посуду, — поприветствовал его Лиам. — Серьезно, Гарри, ты и так столько помогаешь тем, что готовишь для нее. — Все в порядке, — ответил парень, — у меня в любом случае есть время. — Но я не хочу тебя задерживать. Это ведь твое свободное время, в конце концов. — И мне нравится проводить его с Поли, Лиам, — заверил Гарри мужчину. — Это весело. Она милая. — Ага, разве не так? — тихо засмеялся мужчина и опустился на один из стульев у стола. Гарри закусил губу, наблюдая за его профилем, сомневаясь, что ему сделать или сказать, и вообще должен ли он что-то говорить или делать. Он легонько оттолкнулся и пересек кухню, садясь напротив Лиама: — Ты в порядке? Мужчина с улыбкой поднял голову, и это было так неправильно, так наигранно и вымученно, что Гарри стало интересно, кого тот пытается вообще обмануть: — Конечно, с чего бы мне быть не в порядке? — Да ладно, Лиам, — тихо сказал кудрявый. — Тебе не нужно рассказывать мне, что случилось и что происходит. Но вы явно не были в порядке, когда я зашел в кабинет. — Да, — согласился Пейн, обмякнув. — Пожалуй, мы не были в порядке. — Тебе что-нибудь нужно? Лиам вновь посмотрел на него и, в этот раз, его улыбка была чуть более искренней: — Ты уже достаточно помог, Гарри. Серьёзно, я это очень ценю. — Я знаю, но я говорю не о том, чтобы присмотреть за Поли несколько часов, — ответил парень. — Я о Зейне, — Лиам поморщился от упоминания имени. — Извини, — быстро выдал Гарри. — Я не должен был ничего говорить. Какое-то мгновение мужчина лишь смотрел на него, а затем шумно выдохнул и провел рукой по лицу: — Нет, все нормально. Думаю, как раз пора было об этом поговорить. Просто… — он вздохнул и пожал плечами, вновь глядя на стол. — Думаю, это было несправедливо — держать его рядом, давая ему надежду. У Гарри в животе что-то дернулось, странное чувство. Это звучало слишком знакомо. И, кстати, похоже, что они пришли не к счастливому концу: — Ну, если вы честно обо всем поговорили, то все должно быть хорошо? — начал он, потому что… Все должно быть хорошо. Гарри не может справиться, если все будет не очень. — Да, думаю, со временем, все будет хорошо, — сглотнул Лиам, и он выглядел таким разбитым, что Гарри хотелось обнять его и утешить, но в то же время, сильно встряхнуть и накричать на него, чтобы не делал себя таким несчастным. — Нужно просто немного времени. — Итак… — откашлялся Гарри, — чем я могу тебе помочь? Лиам покачал головой: — Думаю, мне просто нужно немного расчистить все в голове, а потом время все сделает лучше. Гарри кивнул, зная, что не может давить. Он хотел помочь Лиаму, и они однозначно подружились за все это время. Но они не были настолько близки, чтобы он мог влезать в его личную жизнь. — Тогда я пойду, пожалуй, — осторожно сказал парень. — Спасибо, Гарри, — произнес Лиам, поднимаясь со стула. Он сомневался всего лишь мгновение, после чего притянул Гарри в крепкие объятия. Парень закрыл глаза и обнял его в ответ еще крепче, утешительно хлопая по спине. Они не сказали друг другу ни слова по этому поводу, когда отстранились, и Лиам последовал за Гарри в гостиную. — Я ухожу, Поли, — сказал последний, проводя рукой по ее волосам. — Увидимся завтра, да? — Она останется завтра с мисс Моррисон завтра, — сказал Лиам позади него. — Нет, папа, — запротестовала девочка. — Перри пообещала завтра заплести мне волосы. — В следующий раз, — просто ответил Лиам усталым тоном. Гарри знал, из-за чего все это было — все из-за Зейна, из-за нежелания Лиама чтобы Поли была поблизости с Маликом в ближайшие несколько дней. Конечно, потому что для Лиама, отстраниться от мужчины значит и отстранить от него свою дочь. Это несправедливо ко всем, но кто такой Гарри, чтобы вмешиваться? У него нет права. — Ну, — легко сказал он, тыкая в щеку девочки до того момента, пока она не улыбнулась ему, — думаю, тогда увидимся, когда ты в следующий раз придешь к нам в отель. — Я приду очень скоро! — кивнула она и протянула руки, после чего кудрявый сел рядом с ней и обнял. — Но ты тоже можешь приходить в гости в любое время. Он ушел парой минут позже, чувствуя себя немного бесполезным и очень недовольным собой. Он хотел что-то сделать, помочь другу, но был не в том положении. Он не тот, кто может советовать в этой ситуации, потому что он понимал Лиама слишком хорошо. Когда твой хороший друг влюбляется в тебя, а ты просто не можешь ответить взаимностью — это худшее ощущение. Оно пожирает внутренности изнутри, и какое бы решение Лиам не принял, они все будут казаться неправильными и не теми. В этой ситуации просто нет положительного исхода или хорошего конца. Гарри хорошо об этом знал. В конце концов, именно поэтому его занесло сюда. +++ Конечно же, он должен был это предвидеть. Луи остановился, пройдя сквозь ворота Коннот Гардена на большую поляну, окруженную лишь клумбами с разноцветными цветами, что заполняли влажный вечерний воздух своими ароматами. Прямо посреди поляны сидел Гарри, в простой белой футболке и невозможно узких джинсах. Луи должен был предвидеть, что ему не удастся тут посидеть одному и поразмышлять. Успокоиться. У него был вариант развернуться и уйти — Гарри еще не заметил его. Но почему-то сбегать от Гарри казалось неправильно. Тем более, мужчина не отказался бы от компании. Парень всегда хорошо помогал отвлечься, с его талантом вытаскивать голову Луи из трясин волнения, наполняя ее только хорошими, легкими мыслями. Наверное, он все же ошибался, и ему нужно общение с парнем. С ним всегда было легко говорить, и они сошлись на этой почве с самого начала. Ему было легко открываться. Обычно, в таких ситуациях, у Луи был Зейн, с которым всегда можно было поговорить. Но сейчас этот вариант даже не рассматривался. Томлинсон беззвучно прошел вперед по узкой каменной дорожке, пока не дошел до травы и не присел рядом с Гарри, слева. Тот чуть подпрыгнул, когда заметил движение, но потом вновь расслабился, когда узнал Луи. Последний ничего не сказал, лишь смотрел поверх травы на красивую клумбу цветов, названий которых он не знал. Те были розовыми и фиолетовыми, неподвижными той теплой летней ночью. — Сложный день, — отметил Гарри, и это не было вопросом, но Луи все равно кивнул. — Что, Стайлс? — спросил он затем, улыбаясь парню. Проще было поддерживать легкость в разговоре, чем поддаться тому, что не давало покоя его голове. — Ты наконец встретил гостя, который не полюбил тебя с первого взгляда? — Очень смешно, — зыркнул на него Гарри. — Или тебе не оставили ничего на чай сегодня? — Луи вытянул ноги перед собой. — Тогда и правда плохо. — Плохо, — после секундного молчания сказал кудрявый, — поскольку я обычно использую их, чтобы заплатить тебе. Смеясь, Луи лег на спину и уставился на небо: — Я весьма уверен, что мои услуги стоят больше, чем пять фунтов. — Вот так же я думаю о своей работе официантом, — согласился Гарри, — печальная правда заключается в том, что люди не платят тебе больше пяти за хороший сервис. — Насколько я знаю, я плачу тебе каждую пятницу, — отметил Луи, — и побольше пяти фунтов. Гарри лег рядом, складывая руки на животе: — Хм. Это моя зарплата. А на чай ты даешь мне минетами. — Ну, если ты еще не получил чаевых… — Томлинсон придвинулся ближе, и Гарри повернул голову, улыбаясь ему. Он поднял руку и погладил щеку мужчины кончиками пальцев, легко поддавшись, когда Луи потянулся за коротким поцелуем. — Я получил чаевые сегодня, — отметил он и вновь повернулся лицом к небу. — Двадцать фунтов. И я плачу пять за то, чтобы ты посмотрел со мной на звезды. — Заучка, — произнес Луи, не сумев скрыть из голоса нежность, и надеялся, что парень ее не заметит. — Это романтика, Луи, — Гарри нашел рукой руку мужчины и переплел их пальцы. — Не в том случае, если ты мне платишь за это, — нахмурился Томлинсон, но руку не убрал. Пальцы кудрявого были теплыми и хорошо пахли. Близилась полночь, а на улице все еще не было холодно, но Луи почему-то хотелось пододвинуться ближе, впитать в себя все тепло парня. — Ладно, давай, — сказал он вместо этого. — Расскажи мне про какие-нибудь звездные знаки… Гарри придвинулся ближе так, что они касались висками, и поднял воздух свободную руку: — Это не звездные знаки, а созвездия, — ответил он. — Прямо сейчас над нами Персей, — он чуть двинул рукой, указывая на небо. — Если ты чуть наклонишь голову, то увидишь, как он держит меч над головой. Вот тут, если провести линию от Альфы Персея к Алголю и Дзете Персея. Луи закусил губу, сдерживая улыбку. Он видел множество мерцающих звезд, ярких и сверкающих: — Это как рассматривать облака и искать в них фигуры. Мы иногда занимаемся этим с Поли. Гарри повернулся к нему, нахмурившись: — Это воображение. А созвездия постоянны, Луи. Они не меняются. Завтра оно будет в том же месте. Луи не смог сдержать улыбку. Он кивнул и сжал руку парня: — Ты чудак. — Тебе это нравится, — мгновенно парировал парень, также лениво улыбаясь. — Ладно, Овидий, — произнес Томлинсон. — Какая история у Персея? — Овидий вообще не имеет к этому отношения, — отметил Гарри. — Но, в любом случае, Персей знаменит тем, что убил Медузу, — пояснил он, глядя в небо вновь. Луи сделал то же самое, но все так же не мог разглядеть никаких картинок в звездах. Они были просто прекрасны, яркие и вдохновляющие. — Он был одним из сыновей Зевса. Медуза же была монстром, превращая все живое в камень силой взгляда. Персей обезглавил ее и использовал ее голову, чтобы убить Кита и спасти принцессу Андромеду от судьбы быть принесенной в жертву Посейдону. — Оказывается, нужно быть героем, чтобы заслужить собственное созвездие, — отметил Луи. — Он делал это все не для того, — ответил Гарри, умилительно серьезно. — Он получил Андромеду в качестве награды. Женился на ней и стал королем Микен. — Мило. Ему не нужно было искать жену. Он просто получил ее в качестве приза, — засмеялся Луи. — Им тоже не нужна была романтика. — Прошу прощения? — Гарри перекатился на бок, чтобы посмотреть на Луи. — Рисковать жизнью, чтобы спасти девушку от участи быть принесенной в жертву морскому чудищу весьма романтично. — Ага, — согласился мужчина и тоже повернулся лицом к парню. — Сейчас, похоже, все гораздо сложнее. Я бы не отказался от кого-то в качестве приза. Это избавило бы меня от проблем с самостоятельным поиском. — Их судьбы были предначертаны звездами, — поведал ему Гарри. — Им было суждено быть вместе. Немного больше усилий нужно было приложить, чем сейчас, но все остальное — так же. Луи улыбнулся в ответ на это: — Ты так думаешь? Гарри кивнул, не отводя взгляд от глаз Луи ни на секунду. Последний не был уже уверен, о ком они вообще говорят. Он сначала думал о Зейне, но разговор о предназначенных друг другу половинках заставил его подумать о кудрявом. — Они будут в порядке, — прошептал Гарри, и Луи вынырнул из своих мыслей. — Я уверен, они в конечном итоге все решат. Луи оторвал взгляд от парня и перевел его на их все так же переплетенные пальцы: — Это моя вина, что они сейчас в таком дерьме, — он не знал почему, но произнес это — и он сдерживался с того момента, как увидел спину парня в воротах. — Каким образом? — спросил парень. — Я подтолкнул их к разговору. Вернее, — поправил себя Томлинсон, — я много чего подтолкнул, чтобы изменить их ситуацию. Но это было не мое дело, нельзя было врываться и принимать решения за них. Гарри вздохнул и придвинулся ближе, аккуратно просовывая свою между ног Луи, чтобы быть максимально рядом: — Тебе было больно смотреть, как они страдали друг из-за друга, Луи. — Но, возможно, им было это по душе? — пожал плечами мужчина. Отвечая самому себе, он продолжил: — Это не было нормально, потому что ничего не было понятно наверняка, но, хотя бы… — он проглотил остаток предложения, выдыхая. — Лиам сказал Зейну, что они больше не могут быть друзьями. Зейн влюблен в него, но Лиам видит его только как друга. Они могли оставаться друзьями, если бы я не сунул свой нос. Гарри молчал какое-то время, и Луи посмотрел на его лицо. Видимо, Гарри было нечего возразить на это. В конце-концов, это правда. Мужчина совершил ужасную ошибку, и исправить ее было невозможно. — Сложно сказать. Возможно, это все же к лучшему, — сказал парень. — Может, Зейну лучше так переболеть Лиамом. И, возможно, это проще и для Лиама тоже. — Зейн очень страдает из-за этого, он даже не может найти силы, чтобы на меня злиться, — сказал Луи. Он не имел ни малейшего понятия, что делать с ситуацией, которую сам устроил. — Я не знаю, каким образом я сделал что-то лучше. Ему так тяжело. — Лиаму точно так же тяжело, — напомнил ему Гарри сдавленным голосом. Луи попытался прочитать что-то на его лице, но увидел лишь беспокойство и боль. — Конечно, но… — Ведь дело не в том, что ему все равно, знаешь? Он любит Зейна, очевидно, даже если не в романтическом смысле. Он меньше всего хочет причинить ему боль, и ему так же плохо. Но что он может сделать, Луи? Если он просто не влюблен? Мужчина долго рассматривал его, осмысливая слова. Он знал это — конечно же, знал. Он знал Лиама, знал, что у него добрая душа, и он никому никогда не причинил бы намеренно боль. Но, конечно, было в словах еще что-то, из-за чего голос его был пропитан сожалением и болью. — Ты был в такой же ситуации, — осознал Луи, медленно моргая. Гарри закусил губу и пожал плечами, пытаясь сделать вид, что это не важно: — Да. На самом деле, именно поэтому я сюда и приехал, — признался он. — Если бы я поехал домой на лето, я бы оказался в тех же самых местах, с теми же людьми, которых вижу каждый раз. Мне были нужны перемены, что-то другое, место, где никто не знает меня. Что-то, что останется со мной, когда я вернусь обратно в Манчестер, осенью. — Он там? — спросил Луи. — В твоем родном городе? — Нет, — покачал головой Гарри. — Я встретил его в Манчестере. — Мне жаль, — тихо сказал Луи. Он даже не представлял, как еще можно отреагировать на это. Гарри засмеялся в ответ: — Не нужно. Это просто гребаная сложная ситуация, и я понимаю, как чувствует себя Лиам. — Ты когда-то… начинал что-то с этим другом? — Луи не мог толком сказать, почему ему было так интересно, но что-то в груди горело, где-то под сердцем и как раз над желудком. — Нет, — ответил Гарри. — Он поцеловал меня однажды — так я и узнал. Но больше ничего не было. Я никогда не чувствовал к нему ничего такого. Луи кивнул и, неожиданно, его любопытство приобрело смысл: — Тогда ситуации не одинаковые, — понял он. — Потому что у Зейна и Лиама было кое-что, и тогда все было явно взаимным. Гарри кивнул спустя мгновение, но все равно не выглядел достаточно убежденным. Луи притянул его к себе, целуя тепло и легко. Ему нужен был физический контакт, нужно было чувствовать Гарри рядом, настоящего, теплого и тут. С Луи. — Я приехал сюда отвлечься, — сказал кудрявый тихо. — И оказался в мыльной опере, под названием Роял Йоркшир, — добавил Томлинсон. Гарри широко заулыбался и скользнул рукой под футболку Луи: — Могло быть и хуже, — отметил он и поцеловал мужчину еще раз. — В конце концов, я заполучил тебя. Эти слова вновь ускорили сердцебиение Томлинсона, и мысли о любви, предсказанной звездами, вновь появились в его голове. Конечно, это было смешно. Понятное дело, что Гарри не имел в виду это — они знакомы меньше двух месяцев. Луи дурак уже потому, что позволил этим мыслям появиться. Просто обстоятельства, все эти разговоры о любви и судьбе. День был длинным и утомительным, и все это вместе превратило мозг Луи в кашицу, которая обычно заполняет головы четырнадцатилетних девчонок, — он совершенно не думал здраво. Гарри искал отвлечение, и нашел его в Томлинсоне, вот что он имел в виду. — Ты должен мне пять фунтов, — отметил Луи, переворачивая их, усаживаясь на бедра парня. — Ну, — улыбнулся парень, — ты должен мне минет, похоже, — парировал он, теплым глубоким голосом разливая золотое тепло в венах Томлинсона. Тот поцеловал его вновь, широко раскрыв рот, и их языки встретили прежде, чем губы. Он вздохнул в поцелуй, пытаясь справиться с джинсами Гарри, оттягивая молнию вниз. Парень выгнулся под ним, и Луи ухмыльнулся, двигаясь вниз. Он быстро осмотрелся, чтобы убедиться, что они все еще одни в саду, прежде чем провел губами по тонкой ткани трусов парня. Он почувствовал, как тот напрягается, наливается под его движениями, как его дыхание становится более тяжелым с каждой секундой. Одним быстрым движением Луи стянул с парня джинсы вместе с трусами, освобождая его член. Гарри поежился, когда прохладный воздух коснулся его кожи. Луи провел языком по вене, после чего рукой прижал бедра парня к земле, чтобы тот не дергался. Много времени не потребовалось. Луи взял его глубоко, сглотнул, издал пару поощряющих звуков и почувствовал, как член парня пульсирует на языке, заставляя того забиться в экстазе. Томлинсон наслаждался тем, как Гарри все шептал и шептал его имя, как он схватился за волосы мужчины, не для того, чтобы отстранить его, лишь чтобы было за что держаться. Было горько и солёно, и парень не сдерживался. Когда Луи отстранился и отпустил бедра Гарри, тот аккуратно поднял их, толкаясь вперед медленно и неглубоко. Стайлс пристально наблюдал за ним, и мужчина видел на его лице, что это заводило его еще сильнее — сам вид его члена, трахающего рот Луи. Он не отводил глаз, сигнализируя, что если он хочет, он может кончать. Рот парня широко распахнулся и он наклонил голову назад, кончая в глубоко в горло мужчины. Тот чуть отстранился, обхватывая основание члена парня, додрачивая ему во время оргазма. После этого, Томлинсон слизал улизнувшую каплю с губ, вытер их и надел на Гарри трусы и джинсы, обратно, застегивая последние. Он поднялся со своего места выше, к Гарри, утыкаясь лицом в его шею. Кудрявый обнял его, крепко притягивая. — Сдачу можешь оставить себе, — отметил Луи, удивленный хриплости своего голоса. Смех Гарри был задорным и звонким, и освещал его так же, как и звезды над ними.