"Демонолог": И это любовь, по-вашему?

      Когда я пришел в себя, боль уже отступила, оставив только едкую пустоту, которую, казалось, ничто теперь не в состоянии заполнить. А мысль напиться показалась не такой уж и плохой. Если, конечно, не считать того, что последуй я своему желанию — и с крыши башни сиганул бы точно. А так — терпимо. И посильнее бывало, давило. А так — перетерплю. Выдержу.       Когда меня от родителей в малолетстве забирали, отрывая от семьи — еще хлеще было. И то не сдался. Так неужели из-за разрыва с каким-то демоном, которого и знать не знаю, удавиться смогу? Обойдется!       Да и то скорее это не мои чувства и эмоции, а нити тех связей, которые он наладил между нами, обрывками по душе хлестнули. Так что это всего лишь откат от разрыва. А откат я лечить давно научился. Главное — настой сонных трав и как можно дольше проспать, проваляться в кровати, полностью отключившись от внешнего мира. А там тело само себя подлечит, душа вновь обретет свою полноту и даже воспоминания о демоне, который смог меня к себе привязать, останутся в прошлом.       Главное — не поддаться временной меланхолии и не упиться в хлам. А то знаю я себя. Буду потом слезно выть в пустоту, чтобы вернулась эта гадина рогатая. Обойдусь!       С такими мыслями я прошел в лабораторию, машинально начав готовить себе эликсир долгого и глубокого сна. Так, чтобы до заката следующего дня уже не просыпаться. За это время все в норму придет.       Сознание временами отключалось, погружаясь в какую-то апатию, поэтому я с удивлением отметил, что уже мало того что в свою комнату забрел, так даже искупаться успел. Да и то отметил это только по влажным прядям волос, липнувших к лицу. Но даже вытираться не стал. Выпил эликсир и завалился спать, стараясь как можно быстрее и крепче заснуть…       Вот только знай я, чем этот сон обернется…       Но я не знал. Поэтому и провалился в глухой дремотный сумрак собственного сна.       Сколько я проспал — не знаю. Может, все отведенное время, может, даже заснуть толком не успел, но ощутил, как под тяжестью чьего-то тела прогибается кровать. Только пошевелиться не мог. Зелье глубокого сна тем и неприятно, что лишает воли не столько разум, сколько тело. Поэтому все, что я мог — это ощущать, как что-то вползло под покрывало. Какая-то тварь, холодная и скользкая. Омерзение и смрад, шедший от твари, буквально выворачивали наизнанку, но я даже пошевелиться не мог, чтобы скинуть ее прочь. Не говоря уже о том, чтобы противостоять. Так и лежал на животе, не мигая уставившись в темноту комнаты, ощущая, как слизь от твари стекает по моим бокам, а роговые пластины вспарывают кожу на спине.       Мог бы — заорал от ужаса, если уж пошевелиться не могу, но горло перехватил спазм. Оставалось только с трудом проталкивать воздух в сжавшиеся легкие и лихорадочно думать о том, как избавиться от этого чудовища. А когда оно навалилось на меня всей своей тушей, прижав к кровати, вцепившись когтями мне в плечо и правый бок, впившись клыками в холку, рванув на себя, нервы не выдержали, погрузив в беспамятство…       Просыпался я тяжело. Голова раскалывалась от боли. Да и тело было похоже на кусок мяса, не способный шевелиться. А воспоминания о том, что случилось ночью, не принесли утешения.       Если в башню случайно забрался какой-то демон и если это он рвал мое тело, то даже смотреть не хочется, что теперь осталось. А еще с моим резервом магическим, который был слишком мал, так и вообще хорошо будет, если выживу. О том, чтобы не остаться калекой, уже даже и не думал.       Вот только голова постепенно начала проходить, и я сумел начать мыслить. Дыхание. Хоть и быстрое, но ровное и почти безболезненное. Пальцами рук и ног шевелить могу, только все тело неимоверно жжет, словно испытал на себе заклятие огненное какое. Да и ощущения слизи подо мной или на мне не было. Даже засохшей. Из чего я понял, что чувствительность постепенно возвращается. А потом, все еще страшась смотреть, повернул голову. Точнее — попытался повернуть, потому что чуть не заорал от жгучей острой боли в затылке. Но, скосив глаза вниз, увидел, что кровать совершенно чиста.       Постепенно, шипя от боли, медленно подтягивая практически непослушные руки, я сумел перевернуться на бок, чтобы вновь надолго застыть в неудобной позе, приходя в себя. Кто это или что было — не знаю. Но то, что на моем теле не осталось ни следа рваных ран или еще чего — это я видел. Но было как-то странно. Если бы это был сон, то, проснувшись, я бы не ощущал таких последствий. Если явь, то почему нет внешних повреждений?       Кое-как стянув свое непослушное тело с кровати, я попытался подняться на ноги. Что мне и удалось, хоть и с трудом. Даже идти мог, хоть и держась за стену.       — Поспал, так его налево, — прохрипел я, понимая, что голос все же сорвал. Хотя когда и как — не помнил. — И что это все значит? Что, Абер, не смог отпустить, так устроил мне напоследок веселую ночку? — злость помогала сосредоточиться и передвигать ногами в сторону умывальни. — Решил отомстить, гад рогатый?       Где-то далеко, буквально на самой грани сознания, я услышал его ворчание. И он… Послал меня к демону. Да другого я и не ожидал, вообще-то… После того, как я с ним обошелся, мог и вообще не выжить. Демоны, а тем более Высшие — отлично умеют убивать на расстоянии.       «Мелочь сопливая! — рявкнул он у меня в голове во весь голос. Да так, что вся боль, терзавшая мой разум с самого утра, мгновенно вернулась. — Демон тебе нужен! Тот, которому доверишься! И быстро!!!»       — Очень быстро? — я буквально застонал от наслаждения, опустившись в теплую воду.       «Сам решай!» — рыкнул Абер, снова уйдя в пустоту.       Но я лежал и лыбился. Значит, все-таки не он, что уже приятно. Да и разрыва связей он мне не устраивал. Только «дернул» за нити, чтобы показать, насколько они хрупкие и тонкие. Но, с другой стороны, если это не он, то кто тогда?       Но решение этого вопроса я отложил. И когда проснулся, едва не нахлебавшись воды — понял, что отложил надолго. Когда наконец выбрался из купальни, за окном стояла ночь. Но меня это не слишком волновало. Если уж прошлый раз пережил, то этот точно переживу… Вот только беспокойство, внезапное окутавшее меня настолько, что я запаниковал, было ответом: медлить нельзя.       — Да знаю я! — мученически взвыл, прошаркав до своей комнаты. — Знаю! Не надо мне тысячу раз напоминать! Сказал бы лучше, что это такое!       Но Абералдуас молчал. Видимо, старался выдержать меня в одиночестве, чтобы я осознал то, как он мне нужен. Да я уже и так понял. Мало того что без него одиноко, так еще и эта напасть, с которой неизвестно как бороться.       Голова начала болеть еще сильнее, но я постарался отрешиться от боли, чтобы суметь преодолеть все расстояние до ворот и встретить единственного демона, которому если и не доверял, то мог впустить.       А башня, как назло, даже не пыталась сократить расстояние, как раньше. Так что пришлось буквально ползком добираться до самых ворот. Благо хоть калитка рядом с этой громадиной была. А открыв, увидел огромные глазища мелкого демона, что сидел перед входом.       — Хамруда кликни, — буркнул я, понимая, что меня просто разрывает от боли. — Скажи, что срочно.       А потом там и сел, у самой калитки, понимая, что поднять меня не сможет даже приближение полчища демонов. А вот Хамруд смог. Поцокал языком, а потом просто перекинул меня через плечо, потащив в замок.       — Кто ж тебя так, а?       — Не знаю… — я растянулся на меховой шкуре какого-то животного, на которую меня скинул демон. — Абер говорит, что нужен тот, кому я смогу довериться… — стон уже сдержать не было никаких сил. Да я и не пытался. Тело, как и после сна, налилось обжигающей болью, заставив распластаться без движения.       — А что ты знаешь? Что рассказать сможешь? — Хамруд опустился рядом, меняя ипостась на вомперскую, а потом и впился мне клыком в палец, попробовав кровь на вкус. — Эрферцан. Незавершенная, — тут же выдал он, начав поворачивать меня на живот. — Дай посмотрю насколько.       — Не трогай… — едва смог прохрипеть я, буквально отключившись от поглощающей разум боли, очнувшись только тогда, когда Хамруд сумел перекатить меня на живот.       — Ну, что я сказать могу… — демон явно был задумчив.       — Говори как есть… — прохрипел я, ощущая, как боль волнами прокатывается по всему телу.       — Есть два выхода. Точнее — даже три. Но третий тебе не подходит, потому что печать завершить некому. Тот демон, который ее начал — не здесь, а далеко. Так вот, выхода два… — он, как хозяин в своем доме, щелкнул пальцами, а потом я сквозь гул крови в ушах услышал бульканье наливающегося напитка. После этого Хамруд не церемонясь схватил меня за волосы, оторвав голову от пола, буквально влив мне кубок вина в глотку. — Так вот, выхода два. Или я сейчас ухожу, а ты остаешься здесь, самостоятельно избавляясь от начатой, но незавершенной печати, либо я тебя от нее избавляю. Первое — будет больно и долго. Второе — будет еще больнее. Но закончится сегодня же. Что выбираешь?       — Больнее, чем сейчас?..       — В десятки раз больнее. И ты должен будешь мне пообещать, что даже не попробуешь воздействовать на себя своим магическим даром, чтобы облегчить боль, или заживить те раны, которые я нанесу на твое тело. Потому что если я начну и не завершу, это тебя убьет. Все ясно? С другой же стороны — если ты пожелаешь перебороть незавершенный эрферцан самостоятельно, то через десяток дней даже не вспомнишь, что у тебя что-то болело. Выбирать тебе.       А сам присел в кресло, задумчиво смотря на мои потуги разобраться во всем. Но голова буквально раскалывалась от боли, так что думать я не мог.       — Как… — прохрипел я, закашлявшись, застонав от боли, ударившей по всему телу, но продолжил: — как ты это сделаешь?       — Вот так, — демон повел пальцами, и на ладони у него зашевелилось что-то мелкое со множеством лапок. — Я вскрою энергетические узлы начавшей строиться печати, подсажу этих малявок на раны и перекачаю всю энергию эрферцана, которой напитано твое тело, в них. А потом уничтожу. А так как эти существа попадут тебе под кожу да еще пройдутся по всем каналам, сам понимаешь, боль будет сильнее, чем грешники в аду представляют, — на последних словах он оскалился в улыбке. — Гораздо больнее. Могу только пообещать, что продлится это не так уж и долго.       — Сколько? — я уже ничего не соображал от боли и даже представить не мог, что будет еще хуже.       — Думаю, что к полуночи ты уже будешь сидеть в кресле и распивать со мной это прекрасное вино.       — Черти с ним, с этой болью… — прошептал я. — Делай свое дело.       — Как скажешь, — Хамруд встал с кресла, приблизившись ко мне, склонившись к самому лицу. — Клятв я с тебя не беру, это бесполезно. Но знай: хоть попытаешься даже подумать пустить целительную силу по своему телу — сдохнешь. Медленно притом. И не менее болезненно. И еще. Постарайся быть в сознании. Хотя бы частичном.       — Хамруд… — видимо, я совсем лишился разума, раз обратился к демону с такой просьбой. — Я знаю, демоны умеют забирать Силу мага… А я не уверен, что сдержусь и не залечу себя, если получится. Не оставь мне такого шанса.       — Правильно, мальчик, — сытым котом проурчал Хамруд, буквально тут же опустошив мой кокон. — Не бойся. Сдохнуть я тебе точно не дам, если ты мне в этом поможешь…       — Да хватит тебе уже наставлений и предупреждений мне давать!.. — едва выстонал я. — Начинай…       — Сам попросил, — фыркнул этот живодер, усевшись мне на ноги, бесцеремонно вставив в зубы деревянную рукоять ножа.       А потом я ощутил, что именно он имел в виду, говоря, что «грешники в аду такого не испытывают». Откуда только силы взялись — орать во все горло и рваться прочь, из-под придавившего меня демона, удерживающего мне руки и ноги? А когда уже орать не мог, то хрипел, выл, забыв обо всем, раз за разом пытаясь залечить раны.       Но Хамруд истощал мой запас Силы постоянно, не давая скопиться даже крупицам магии, чтобы ненароком я не сделал себе хуже. Когда же я начал проваливаться в беспамятство, этот демоноид что-то прокаркал, отчего сознание мгновенно прояснилось и боль навалилась с новой силой…       А потом все закончилось. И я только дергался от каждого шороха, лежа на изгвазданной в крови шкуре, в луже собственной мочи, давясь слезами и соплями.       — Валяться еще долго будешь? — наконец прервал демон молчание, прерывающееся только моими судорожными всхлипами. — Не пора ли встать, привести себя в порядок? Нет, я, конечно, все понимаю и могу уйти, если ты меня видеть не хочешь. Но все же?       А я бы и встал, но ощущение стыда за то, что Хамруд видел меня в таком состоянии, не давало подняться, чтобы взглянуть ему в глаза.       — Андж? — уже более громко и напряженно произнес он. — Ты встанешь? Или продолжишь валяться на этой испоганенной шкуре?       — Выйди… — наконец смог просипеть я, так и не повернувшись к демону.       — Ну слава Спящим! А я уже думал, что ты помешался от боли, — хохотнул этот демоноид. — Я-то могу выйти, только чего я не видел, скажи?       — Пожалуйста…       — Ну, против этого не поспоришь, — Хамруд хмыкнул, оставив меня в одиночестве.       Я попытался подняться, осознав, что зря прогнал демона. Руки разъезжались, как у новорожденного. От слабости едва пошевелиться мог. И только потом наконец до меня дошло, что боли больше нет. Нигде. Никакой. Словно все случившееся было только кошмарным сном. Да и Сила живительным потоком хоть и медленно, но вливалась в тело. Спустя какое-то время я смог не только подняться на четвереньки, но и встать. Голова еще кружилась, дурнота подступала спазмами, но в остальном все было в порядке. Почти…       Меня вывернуло какой-то склизкой темной гадостью прямо на середину шкуры, на которой я до этого лежал. И выворачивало долго. До сухих спазмов. До мельтешения огней перед глазами. А потом я просто повалился на холодный каменный пол, постепенно приходя в себя, ощущая, как тело становится послушным.       Вторая попытка подняться увенчалась большим успехом. Уже не вело, да и голова не кружилась. Вот только идти отсюда до ближайшей купальни… Поэтому скрепя сердце я воспользовался очищающим заклятием. И даже не один раз. До тех пор, пока даже в воздухе не осталось никакого намека на запах. А потом даже с глаз убрал эту проклятую шкуру, чтобы никогда не видеть ни ее, ни чего-то подобного. И только потом вышел, наткнувшись на скучающего у противоположной стены коридора демона.       — Все? Пришел в себя?       — Немного, — голосовые связки восстановились, но говорить громче не хотелось. Как и смотреть в глаза тому, кто видел мою слабость.       — Андж, — Хамруд положил мне руку на плечи, но я дернулся, словно ужаленный. — Давай начистоту. С печатью эрферцана я сталкивался и ранее. И даже сам такую накладывал. Так что могу сказать, что ты еще легко отделался. И разум при тебе, и руки-ноги себе не переломал, когда от боли корежило. Так что перестань беспокоиться об остальных мелочах. Тело тебе не подчинялось. Нити печати вросли так глубоко, что пришлось их с корнем выдирать. А сейчас давай-ка прикажи своему замку подать еще того великолепного вина. А то мне, демону, больше одного кувшина не дали, — хохотнул он, уводя меня прочь от комнаты, в которую я и сам не желал возвращаться. — А я, если ты меня угостишь, расскажу тебе все, что знаю про эту печать.       — Очень бы хотелось услышать, — сквозь зубы прошипел я, понимая, что если найду того ублюдка, который мне это устроил, то буду его резать долго и очень медленно.       — Ну вот. Уже лучше. Злость — хороший стимул. Как себя чувствуешь?       — Приемлемо, — постарался не бурчать, но обида на демона еще где-то теплилась в душе. Ведь именно благодаря этому гаду я только недавно орал как резанный. — Боли нет.       — Значит — сняли, — с каким-то облегчением пробормотал Хамруд. — Повезло.