************
Розалинда встала и принялась прохаживаться по дому, что-то тихо бормоча себе под нос. Затем сказала своим гостям, чтобы чувствовали себя свободно, мол, она скоро вернётся, взяла свечу и спустилась в подпол. Ганзель посмотрел на Киру. Она сидела, напряжённо глядя в одну точку. Охотник решил прозрачно намекнуть, что они пока ещё живы, а потому... Он встал и подошёл к печи, заглядывая в посуду в поисках чего-нибудь съестного. Но стоило только приподнять крышку, как из котелка повалил густой белый дым. Ганзель резко отшатнулся, нахлобучил крышку обратно и отошёл, вопросительно поглядывая на Киру. Но она и бровью не повела. Охотник чувствовал себя немного неуютно в чужом доме со странной хозяйкой, от которой можно было ожидать чего угодно. – По-моему, мадам себе на уме. Да ещё и с заскоками. Не знаю, стоит ли ей доверять. – Но у нас нет выбора, – ответила юная ведьмочка. – И, между прочим, для неё всё это тоже опасно, так что ей незачем нам мешать. Или врать. – Ну, ладно. А зачем ты меня от неё заслонила собой? – усмехнулся парень. – Она же белая ведьма, а белые ведьмы не вредят людям. – Она была в ярости и могла здорово ударить. А от белой магии ты не защищён. Ганзель пристально посмотрел на Киру: – Ты тоже. – Она разозлилась не на меня, – ведьмочка говорила вполне уверенно, но всё-таки чувствовала себя неловко из-за его пристального взгляда. – Если бы и ударила, то не так сильно, как тебя. – Спасибо, – улыбнулся Ганзель; смущение Киры забавляло и притягивало охотника. – А почему она... такая молодая? Я думал, она старше Мины. Кира нахмурилась – такой вопрос был ей неприятен. Зато ответ помог немного «подвинуть» Розалинду с её незримого «пьедестала»: – На самом деле, она старше. Белая ведьма может многие годы сохранять молодость. Только рождение детей ускоряет её время. И всё равно она меняется с годами гораздо медленнее людей. Если, конечно, занимается белой магией. – А если нет? – Ну, если нет, тогда будет меняться, но всё равно не так, как обычная женщина. – Ясно. Значит, моя мать стала меняться с годами из-за нас с сестрой... А Розалинда молода, потому что у неё нет детей, что ли? – Да. И сестра твоя выглядит моложе своих лет. Но если бы она училась магии, то это ещё заметнее омолодило бы её. Ганзель усмехнулся: – Соблазн велик. Особенно для женщин. Кира внимательно посмотрела ему в глаза: – Но она должна быть готова отказаться от молодости ради детей. Или от детей ради молодости. Ганзель задумался над её словами, а потом вдруг спросил: – А что выбрала бы ты? Кира опустила глаза и тихо сказала: – Ведьма не выбирает. Выбирает любовь. Прозвучало так проникновенно, что Ганзель даже перестал улыбаться. – Понятно, – тихо сказал он, выразительно поведя глазами, и умолк. Но всё же голод не тётка, так что вскоре охотник нетерпеливо заёрзал на стуле, поглядывая в сторону печки. Кира, проследив за его взглядом, понимающе улыбнулась, встала и быстро нашла, чем его накормить, раз уж хозяйка позволила распоряжаться в её доме.************
Розалинда откинула крышку подпола так внезапно, что Ганзель чуть не подавился. – Есть, – с усталой улыбкой объявила белая ведьма, выбираясь оттуда, – есть один способ помешать им. Но его точное описание хранится в гримуаре. Единственное, в чём я уверена – для этого нужна сила трёх белых ведьм. – Трёх? – напряжённо переспросила Кира, растерянно глянув на Ганзеля. – Ну, это не так сложно. Я готова помочь и уверена, что моя сестра Нелла не откажет. Ну, и ты, Кира. Ты ведь с нами? – Конечно, вот только я не доучилась... – замялась ведьмочка. – Ничего, – улыбнулась Розалинда, – тебе ведь немного осталось, да? Твоей силы хватит. Возможно, мы с Неллой могли бы справиться и вдвоём, но я не уверена. Лучше всё-таки втроём. Дело слишком серьёзное, опасность велика, не стоит полагаться на случай или удачу. – Ладно, – охотник энергично потёр ладони в предвкушении жарких событий, – пора готовиться к походу. Времени мало. Он поднялся и вышел, чтобы осмотреть оружие и привести его в порядок. Когда за ним закрылась дверь, Кира встала и, мрачно глянув на хлопочущую хозяйку дома, негромко, но уверенно произнесла: – Послушай, Розалинда, я благодарна тебе за то, что ты всё поняла и собираешься помочь нам... Но я хочу, чтобы ты знала: я его не отдам. Старшая ведьма выпрямилась во весь рост и, гневно сверкнув глазами, воскликнула: – Да ты знаешь, с кем говоришь, девчонка?! Кира тоже вытянулась, но она едва ли была выше плеча Розалинды. Тем не менее, на лице юной ведьмочки не было страха, хотя она явно была взволнована. – Знаю. Но могу повторить: я его не отдам. Прищурившись, Розалинда с минуту сверлила надменным взглядом нахальную малявку, а затем спросила: – Ты уверена? Кира держалась изо всех сил, чтобы не вздрагивать от напряжения и волнения: – Да, я уверена. Я... – она на миг запнулась, перехватило-таки дыхание, но тут же взяла себя в руки. – Я люблю его. Она смотрела исподлобья на недовольную Розалинду и напоминала маленького храброго мышонка, который готов умереть в лапах большого сильного кота, но не уступить. И тут «кот» неожиданно смягчился: – Успокойся, малышка. Я не собираюсь его у тебя отнимать. – Правда? Но... извини, просто я видела, как ты на него смотрела, когда мы пришли сюда с винтовой лестницы. Ты его завораживала! – Только поначалу, – не стала отрицать Розалинда, – но потом я поняла, что это – твой мужчина. Ты ведь отдалась ему сегодня утром. Впервые. Так? У Киры щёки вспыхнули румянцем, она растерянно опустила глаза и кивнула. Конечно, от опытной колдуньи такое не скроешь. – Не беспокойся, детка, я не стану отнимать того, кто дорог белой ведьме по-настоящему, – усмехнулась старшая колдунья, возвращаясь к своим хлопотам, лишь небрежно бросила на ходу: – очарованного отвлекать не стоит. – Что? Очарованного?! – разволновалась Кира, но Розалинда занималась своими делами и пропустила её вопрос мимо ушей. Или сделала вид, что не заметила его. – Хотя, я могла бы, сама понимаешь, – небрежно бросила она через плечо. – Мне было интересно просто развлечься, если он свободен. – Погоди, ты сказала «очарованного»? – Кира попыталась добиться-таки ответа, но в этот момент распахнулась дверь, и вошёл Ганзель. При его появлении обе ведьмы моментально умолкли; старшая улыбалась с лёгкой тенью надменности, а младшая встревоженно поглядывала то на неё, то на вошедшего парня. – Обо мне говорили? – сообразил Ганзель и усмехнулся. – Я что, не вовремя? – Какой ты догадливый, охотник, – вызывающе сверкнула глазами Розалинда. – Но оставим разговоры, мы должны спешить. С первым же лучом солнца мы уйдём по тайной тропе, чтобы поскорее встретить Неллу, твою сестру и остальных. Она окинула ещё раз внимательным взглядом Ганзеля, затем Киру и добавила: – Заканчиваем сборы. Нужно ещё успеть отдохнуть. Силы нам понадобятся.************
Предрассветный туман быстро таял в первых лучах солнца. Лишь в лесу он задержался дольше, чем на открытых местах. У подножия небольшой горы, что затерялась в лесной чаще, влажные ветви дикого винограда слегка шелохнулись и замерли, будто прислушивались к утреннему щебету птиц. Затем зелёный полог отклонился, выпуская поочерёдно, одну за другой, три фигуры, которые неслышно проследовали к ручью. Спустя немного времени, Ганзель и Кира наблюдали, как Розалинда приводит в чувство оцепеневших от чёрного колдовства лошадей. Они поднимались, словно очнувшись от тяжёлого сна. Дрожащими ногами делали первые шаги, покачиваясь и вздрагивая, с трудом поднимали головы, испуганно озираясь. Пришлось ждать, пока они отойдут от этого. Когда лошади взбодрились и попаслись немного, их вновь оседлали. Розалинда села на одного коня, Ганзель – на другого и усадил позади себя Киру. Они поспешили на северо-запад, чтобы в назначенном месте встретиться с Кирой, Беном, Эдвардом и – как они надеялись – с Неллой.