Солнце взойдёт в полночь

Все взволнованно переглядывались. До Хэллоуина оставалось всего несколько дней, решающая ночь приближалась. С каждым новым появлением на вечернем небосклоне луна нарастала с угрожающей скоростью. Ганзель обвёл внимательным взглядом всех и сказал: – Мы знаем, что нам предстоит серьёзный бой. Не у всех из вас достаточно опыта, ну, что делать. Выбора нет: кроме нас, биться с этими тварями некому. Но сейчас меня больше волнует другое – мы до сих пор не знаем, где будет этот чёртов шабаш. Розалинда, измученная тревогой по похищенной сестре, продолжила: – Впереди не только бой, но и противостояние магических сил, белых и тёмных. И мне не даёт покоя не только страх за сестру и за малышей, пленённых тёмными ведьмами. Охотник прав, если мы не знаем место проведения обряда, то не сможем договориться, кто из нас что именно будет делать. – Само собой, – вмешался Ганзель, – по ходу дела что-то поменяется, но без плана действий – никак. Иначе будем только мешать друг другу. – Я могу указать приблизительное направление, куда тянутся следы тёмной магии. Но её много и она вредит моей магической силе, как будто вытягивает её из меня, – объяснила старшая ведьма. – При других обстоятельствах мне было бы наплевать, я ради сестры на всё готова, но сейчас… если я потеряю силу, даже часть её, мы не сможем совершить магическое действо по гримуару. Нам просто не хватит волшебной энергии, а потому мы не остановим тёмную магию. Так не спасти ни мою сестру, ни детей. Из-за этого я не могу идти по этим тёмным меткам. – То есть, – подвёл итог Ганзель, – нам нужно решить, кого отправим на поиски места шабаша. Совещались долго. Но, в конце концов, Бену удалось убедить остальных, что у него прекрасно получится отследить то направление, которое определила Розалинда. Бен уверял, что такой прожжённый проныра, как он, сумеет выяснить, где ведьмы намерены организовать шабаш, и прошмыгнёт незаметно, несмотря на свой высокий рост – такому он научился ещё с ранней юности, до своего судьбоносного знакомства с Ганзелем и Гретель. Охотники не хотели соглашаться, ведь Бен, в отличие от них, не защищён от тёмной магии, а потому слишком рискует. Но ни у кого из остальных не было возможности идти и искать место будущего действа тёмных ведьм. Ганзель хотел пойти с Беном, даже поначалу именно так и решили. Но всё-таки в одиночку Бену было проще скрываться, да и Ганзелю не стоило уходить. Кроме него, некому было отлаживать и приводить в порядок оружие, к тому же, он был самым сильным и опытным воином, оставить всех девушек совсем без защиты Ганзель не мог. Разумеется, тролль был хорошим защитником, но недостаточно проворным и скрытным. По этой же причине отправить его на поиски тоже было нельзя, так что было решено, что он продолжит добычу пропитания. Гретель была занята обучением, времени у неё на это было в обрез. Киру нельзя было отпускать по той же причине, что и Розалинду, к тому же, она была недостаточно опытна и не так сильна. – Розалинда, а ты могла бы наложить на Бена защитное заклятие? – вдруг предложила Гретель. – Такое же, как у нас с Ганзелем? Это здорово помогло бы. – Я тоже думала об этом, – как-то невесело ответила Розалинда, – но... такое же не смогу. – А почему не такое же? – заволновалась охотница. – Не знаешь, как это сделать? – Знаю, только... – старшая ведьма переглянулась с Кирой, и по лицу младшей было видно, что она понимает, в чём дело. – Есть одно важное условие. – Если его не соблюсти, защита будет очень недолгой, – подтвердила Кира. – И что за условие? – нахмурилась Гретель. – Видишь ли, – объяснила Розалинда, – это заклятие нужно накладывать с любовью. Только тогда оно будет мощным и долгим. – О, ясно... – задумчиво произнесла охотница. – Значит, наше с Ганзелем заклятие потому такое стойкое, что мама очень любила нас? – Конечно, – кивнула Розалинда. – Можешь себе представить, как сильно она любила тебя и твоего брата, если это заклятие будет защищать вас с ним от чёрной магии всю вашу жизнь?! – Да, я понимаю... так что же, выходит, у Бена нет шансов? – Ну, я могу защитить его на один день. Примерно. Может, чуть меньше. – Так этого хватит, чтобы я успел всё узнать! – радостно воскликнул Бен. – Но на больший срок его сможет защитить кто-то другой, – улыбнулась Розалинда. – Тот, кто его полюбит. Гретель нахмурилась, пряча лёгкое смущение, и проворчала: – Защити его, как сможешь. Это лучше, чем ничего.

************

Рано утром Бен, получивший временную магическую защиту, ушёл на поиски места будущего шабаша и обряда. Все напряжённо смотрели ему вслед, а Гретель и вовсе губы кусала, пряча свою тревогу. – Он вернётся, – тихо сказала Кира, чтобы никто, кроме охотницы, её не услышал. Гретель недовольно покосилась на неё, но ничего не ответила. Розалинда лишь загадочно улыбнулась, заговорщицки кивнув Кире. Весь день все то и дело упоминали Бена, высказывая надежду, что у него всё получится. Когда стемнело, беспокойство стало нарастать. Гретель вызвалась дежурить и всю ночь так и просидела, не разбудив никого себе на замену. Растормошила пару раз лишь Ганзеля, да и то только для того, чтобы сделать ему укол. На рассвете Гретель просто-таки отключилась от усталости и перенапряжения, буквально свалившись брату на руки, когда он, сделав себе очередной укол, застёгивал футляр со шприцем. Ганзель осторожно уложил её поспать, но уже через пару часов она подскочила, вытаращив полусонные глаза, стала всех будоражить, тормошить, уверяя, что что-то случилось и нужно идти искать Бена. Тем более, что сила защитного заклятия уже иссякла. Все встревожились не на шутку. Было решено, что искать парня пойдут Ганзель и Гретель, а тролль останется с обеими белыми ведьмами. Взяв с собой оружие, охотники отправились на поиски. Но не успели дойти до окраины леса, как навстречу им вышел взъерошенный и потрепанный Бен, весь в царапинах и небольших ссадинах, но не особо пострадавший. Правда, шёл он медленно, но причина была не в ранениях, а в том, что он волочил за собой на аркане какое-то странное небольшое существо, в котором охотники распознали... тёмную ведьму! Опутанная цепью, скрюченная в три погибели, злобная колдунья небольшого роста с синим лицом в серых трещинах упиралась, как могла, и яростно огрызалась, щёлкая теми зубами, которые ещё уцелели. Опешившие охотники поспешили парню на помощь. Ганзель утихомирил ведьму парой энергичных ударов прикладом ружья по башке, после которых та захрипела, ещё больше скрючилась и предпочла притихнуть. – Зачем ты приволок сюда это чучело? – возмутился Ганзель. – Нам только её не хватало! – Она напала на меня, – ответил Бен, поглядывая при этом почему-то на Гретель, которая ежесекундно менялась в лице, чередуя тревогу и ярость, пытаясь с ними справиться. – Можно было покончить с ней там, – заметил недовольный Ганзель. – Там, куда я вышел по подсказкам Розалинды, невозможно пройти дальше, – продолжал оправдываться младший охотник. – Там высоченный обрыв, внизу широкое дно и чёрная скала внутри огромного оврага. У обрыва эта стерва на меня и напала. Я подумал, что она может что-то знать. – Ладно, посмотрим, – ответил Ганзель и велел Бену позвать Розалинду. Бен ушёл, виновато оборачиваясь на Гретель, которая буквально испепеляла его взглядом. Он вернулся с обеими белыми ведьмами. Осмотрев тёмную колдунью, Розалинда попросила оставить их вдвоём. А ещё напомнила Бену, что у него – волшебная палочка пленной ведьмы, о которой младший охотник уже успел забыть. – Молодец, что не выбросил, это поможет её разговорить, – объяснила Розалинда, вертя в руках магический артефакт, и свысока взглянула на озлобленную чёрную ведьму, которая уже поняла, что вырываться надо было раньше. – Всё равно у вас ничего не выйдет! – прохрипела пленница. – Нас не одолеть, чёрная магия будет возрождаться вечно! – Ага, визжи, авось, поможет, – насмешливо ответила ей Розалинда. Связанная колдунья злобно сверкнула на неё глазами и вдруг произнесла странную фразу: – Да ты сама знаешь – тёмное колдовство никогда не потеряет мощь. Только если солнце взойдёт в полночь! Но этого никогда не случится!!! Ганзель насторожился и взглянул на Розалинду: – Что она такое говорит?! – Да это известно всем ведьмам – и белым, и тёмным, – спокойно ответила старшая колдунья, и по её лицу было видно, что слышала она об этом, по меньшей мере, в сотый раз. – Это написано во всех гримуарах: чёрная магия потеряет силу и станет уязвимой после того, как солнце взойдёт в полночь. – Солнце? В полночь? Что за бред... – удивился охотник. – И что это значит? – Никто точно не знает. Тёмные ведьмы уверены – это просто красивые слова о невозможности победы над ними. Но я слышала от могущественной белой ведьмы, моей наставницы, что это означает именно то, что написано – если и в самом деле каким-то образом солнце сможет взойти в полночь, сила чёрной магии резко ослабеет, тёмные ведьмы станут легко уязвимы. Пленная ведьма нагло расхохоталась в ответ на слова Розалинды, за что тут же получила сильнейший магический удар из волшебной палочки и скрутилась в три погибели, возмущённо огрызаясь. – Пойдёмте, зрелище будет мерзкое, – сказала Кира, переглянувшись со старшей ведьмой. Никто не возражал. Трое охотников вместе с Кирой пошли обратно, к своему пристанищу. Ганзель вопросительно глянул на ведьмочку: – Ты тоже это знала, Кира? Про солнце? – Да. – А говорила, что больше тайн нет! – Да какая же это тайна? – искренне удивилась Кира. – Это древняя магическая загадка. Уже несколько столетий никто не может понять, что это значит и как этого добиться. А вы с Гретель столько знаете о ведьмах, я думала, вы и об этом слышали. Жаль только, что это ничем не поможет нам... Ганзель озадаченно переглянулся с Гретель, пожал плечами и кивнул: – Это точно, сам чёрт не разберёт, о чём это. Затем он обернулся на ходу и спросил: – Может, всё-таки нужно было остаться там? Кира покачала головой «нет»: – Розалинде не нужна помощь, для сильной белой колдуньи одна тёмная ведьма, тем более, связанная – ерунда. Розалинда её даже больше напугает, если они будут один на один. Будто в подтверждение её слов за их спинами раздался отчаянный вопль пленной ведьмы и тут же прекратился. Ганзель усмехнулся, покачал головой и подумал, что Розалинда и впрямь сама разберётся. И тут же почти забыл об этом, потому что совсем рядом с ним стало происходить нечто странное: Гретель, что-то недовольно проворчав Бену, который виновато косился на неё, сначала оттолкнула его, а потом вдруг принялась пинать его по-настоящему сильно, а тот лишь шарахался, пытаясь увернуться. – Ну и гад же ты, – еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, возмущалась Гретель. – Я тут не знаю, что думать, места не нахожу, а он с ведьмами воевать вздумал! В одиночку! А если бы тебя убили?! – Гретель, прости, – Бен вздрагивал и шарахался, но увернуться от опытной разъярённой охотницы даже такому проныре было сложно. – Слушай, я не хотел! Я не охотился, ну, так вышло! Эта перепалка захватила их обоих по-настоящему, Гретель злила вертлявость парня, не позволявшая всыпать ему как следует, и она с удвоенной злобой набрасывалась на него. Ошарашенный Ганзель, наблюдая за ними, даже остановился – приближаться к этим спорщикам стало небезопасно. Рассвирепевшая Гретель уже колотила Бена всерьёз, так что ему пришлось перехватить её руки и, извернувшись, прижать спиной к себе, обхватив покрепче. – Гретель, успокойся, я же сказал, что это случайность! – пытался оправдаться парень, а она отчаянно вырывалась. – Бен, что за дела?! Отпусти её! – выкрикнул Ганзель. Младший охотник сразу отпустил его сестру, вскинув руки вверх, и тут же согнулся, получив от неё по рёбрам. Опешивший Ганзель с немым вопросом в глазах уставился на Киру, но она только руками развела. И тут Гретель снова набросилась на Бена с кулаками, отчего тот отскочил так, что споткнулся и чуть не упал. Подоспевший Ганзель вцепился в сестру, не дав ей продолжить потасовку. Бен выпрямился и стал медленно пятиться, не сводя глаз с охотницы. И тут... Ганзель всё понял. – Бен, а ты ничего не хочешь мне сказать? – голос старшего охотника звучал угрожающе ровно, и в нём явственно слышались нарастающее возмущение и закипающая злость. Он отпустил сестру, которая, заметив эту перемену в нём, замерла и попыталась его отвлечь: – Ганзель! Ганзель, подожди! Но её брат словно не слышал. Да и Бен уже не смотрел на охотницу – он пятился от Ганзеля, глаза которого сверкали яростью и наливались кровью. Кира встревожено поглядывала на обоих парней, но не смела вмешиваться. – Бен, стой! Поговорить нам придётся, хочешь ты того или нет! – злобно рявкнул Ганзель и, моментально догнав младшего охотника, вцепился мощным захватом ему в горло, крепко прижав его спиной к стволу какого-то дерева. – Ганзель, прекрати, что ты делаешь?! – возмутилась его сестра и решительно направилась к парням, намереваясь их разнять. – Гретель, подожди! Не нужно! – Кира попыталась удержать её за локоть, но та вырвалась. – Ганзель убьёт его! – выпалила она. – Не убьёт, остынь! Пусть разберутся сами! – Нет! – Гретель отмахнулась от ведьмочки и пошла дальше, крикнув: – Ганзель, остановись! – Ну ладно, охотница, сама напросилась, – проворчала Кира, вынимая из рукава волшебную палочку. – От белой магии тебя никто не защищал... В следующее мгновение у Гретель подкосились ноги, это вынудило её опуститься на траву. Вытаращив глаза, она ошалело уставилась на подошедшую Киру. – Это ты сделала?! Ты спятила! Дай мне подняться! Сейчас же!!! Но Кира покачала головой «нет» и, присев рядом, объяснила: – Гретель, они должны разобраться сами. Это нужно им обоим. Иначе никак, пойми. – Да кто дал тебе право командовать?! – Мне? Никто. Только не пойму, почему ты решила командовать своим братом? Кира поднялась и отошла в сторону. Гретель недовольно сверлила её взглядом исподлобья, но злиться на ведьмочку ей почему-то расхотелось. Тем временем Бен, хватая ртом воздух сквозь крепкий, будто стальные клещи, захват на шее, вцепился обеими руками в запястье Ганзеля, но тот был жутко зол, так что хватка не ослабела ни на йоту. Бен с трудом прохрипел: – Ты меня задушишь... – Не раньше, чем узнаю ответ, – мрачно ухмыльнулся Ганзель. – Давай, сознавайся, ты хочешь одурачить мою сестру? По-твоему, это игра?! – Нет, ты что, я никогда... так не думал... – Бен поперхнулся и закашлялся. Ганзель отпустил его, и он завалился плечом на ствол дерева, съехал по нему и сел, стараясь отдышаться. Даже пришлось опереться ладонью о землю, чтобы не свалиться совсем. – А как думал?! – Ганзель возвышался над ним, наклонив от любопытства голову набок. Едва перестав хрипеть, Бен пробормотал: – Я знаю, сам виноват… Я должен был давно сказать, что твоя сестра... я люблю её. Ганзель присел на корточки перед тяжело дышавшим Беном и, недоверчиво вглядываясь в его лицо, сказал: – Да что ты говоришь. А ничего, что она старше тебя? – Ничего. Слушай, Ганзель... я всегда думал только о ней. Даже ещё когда не был знаком с вами. Честно. Просто не верилось, что и вправду когда-нибудь увижу её или у меня получится быть рядом... – Вот что, парень, – перебил его Ганзель, – не вздумай юлить. Я знал, что она тебе нравится, но ты держался скромно. А теперь, как я вижу, всё поменялось. Запомни: если ты её обидишь, я на тебе живого места не оставлю. Бен поднял глаза на брата любимой девушки, спокойно встретив его колючий взгляд: – Поверь, она для меня – всё. Если её кто-нибудь обидит, я сделаю с ним то же самое. Прищурившись, Ганзель внимательно посмотрел на него. Потом поднялся и протянул Бену руку, чтобы помочь встать. – Ладно. Посмотрим. Но не забывай, что я сказал, – и ушёл. Бен кивнул и молча проводил его глазами, потирая шею, на которой остались яркие отпечатки пальцев старшего охотника.