Гамбит

В чем разница между Игрой и, скажем, экстремальным спортом? И то и другое щекочет нервы. И то и другое имеет высокую степень риска. Я уж молчу о том, что оба эти занятия изрядно пугают тех, кто за тебя волнуется. Но вот попробуй, заставь адреналинового маньяка сидеть дома, когда «погода шепчет», а друзья-горнолыжники зовут испытать новую трассу! Объясни гонщику, что не надо так сильно давить на педаль газа, а парашютисту – что земное притяжение никто не отменял. О, они тебя послушают! Очень внимательно послушают. А потом все равно пойдут кататься с гор и прыгать с самолета. Потому что не могут иначе. Другими словами, если тебе надоело обзванивать больницы и морги всякий раз, когда твой любимый экстремал опаздывает на свидание – это твои проблемы. Не его. И только тебе делать выбор: остаться с ним или уйти. – Почему ты еще здесь? – Антон стоял в дверях кухни и удивленно смотрел на меня. Я не ответил. Я смешивал коктейль из «Кока-колы», виски и мятного сиропа. Последний ингредиент обычно туда не добавляют, это Стасово изобретение, но Антон пьет только так. И еще много-много льда, чтобы разбавить. – Держи, – я протянул ему стакан. – Саш… – он растерянно смотрел на меня. – Ты… – Что? – Просто я думал ты разозлишься. Я сунул ему в руки стакан, взял свой и уселся прямо на обеденный стол, свесив ноги: – А почему я должен злиться? Я тебе кто, жена? Хочешь играть – играй. А захочешь, чтобы я ушел – просто скажи. Дверь я сам найду. – Да не хочу я, чтобы ты уходил! – Тогда не вижу проблемы, - я спокойно отхлебнул из стакана. На самом деле, проблема была. И не маленькая. Только состояла она вовсе не в той гипотетической «измене», из-за которой волновался Антон. Почему гипотетической? Ну, во-первых, потому что Игра есть Игра, и от подобных казусов там никто не застрахован, в том числе и я. Тоже ведь ставлю на кон часы жизни! А во-вторых – потому что у нас не такие отношения, где цветочки, сердечки, музыка и гулянья под луной. Хранить верность мы с Антоном не обещали, в любви до гроба тоже не клялись. Ну и какие могут быть претензии? Меня больше волновало другое. Его искусанные губы и темные глаза. Я же знаю, как трудно ему подпускать к себе чужих людей! Он и меня-то подпустил не сразу, что уж говорить о каком-то Мастере! То есть, не больно-то его спрашивали, когда «взимали долг». А вот это – уже действительно плохо. – Антон? Все в порядке, не надо ничего объяснять. Он нахмурился. Быстро подошел ко мне, схватил за локти и легонько встряхнул: – Да о чем ты, Сань?! Какое «в порядке»?! Я же по твоему дыханию могу понять, когда тебе больно, а когда нет! Посмотри на себя: сидишь тут, весь такой спокойный – а стакан держишь двумя руками, чтобы не выронить! И не говори мне тут, что все в порядке! Ни фига подобного! – Да ты сам не лучше! – все-таки разозлился я. – Приперся – рожа бледная, зрачки как у наркомана, да еще и мямлишь не пойми что! Типа: «знаешь, Саша, я тут с Мастером потрахался, но все равно не уйду из Игры, так что мы и дальше будем трахаться, а если тебя это не устраивает – до свиданья». И чего ты от меня ждешь после этого?! Истерик и сцен ревности? А вот не будет тебе такого счастья! Сможешь так жить – в постоянной Игре, со мной, с Мастером – давай! Посмотрю, как у тебя получится! А не можешь – делай с этим что-нибудь, пока я и правда от тебя не ушел! Он выпустил меня и потупился: – Ты серьезно? – Нет, блин, шутки юмора шучу! Все, хватит, бери свой стакан и пей свой долбанный виски с мятным сиропом, а то достал уже тут трястись! Никуда я не уйду, понял? Сегодня – точно! Он прерывисто вздохнул. Сделал большой глоток из стакана и уселся рядом со мной. Я протянул ему сигарету – хоть успокоится, а то еще немного, и вместо алкоголя придется отпаивать его валерьянкой. Вон как стол под ним вибрирует! Испугался до чертиков, аж колотит всего. Я потянулся и взял его за руку: – Ну что? Все? – Знаешь, Сань… жена из тебя получилась бы просто идеальная, - тихо сказал он. – Ага. Только ведьма. – Одно другому не мешает. Да и приворотные зелья у тебя - вполне эффективные. – В смысле, работают? – В смысле, если бы ты сейчас ушел… я б, наверное, сдох. Тоже мне, новость, мрачно подумал я. Это вообще удивительно, как он до сих пор жив и не в психушке, с его-то характером. Это ж надо быть таким максималистом! Никаких полутонов, только крайности, только хардкор! Он даже теперь готов был остаться один, потому что мне, видите ли, не нужен такой двинутый на Игре маньяк, который плюс ко всему еще и «ходит налево». Наверняка ведь всерьез об этом думал! Бродил под дождем, мучился… – Идиот, – вздохнул я. – Ладно. Давай, рассказывай, что происходит. Только… без интимных подробностей, ладно? – Тебе-то зачем про это слушать? – удивился он. – А, по-твоему, меня это не касается? Антон закусил губу. Помолчал немного и все-таки мотнул головой: – Не надо. Не лезь в это, Сашка. Я сам справлюсь. – Эй, я вообще-то выше тебя по уровню! – заметил я. – И с Мастерами уже играл. Один раз даже выиграл… случайно. – Вот-вот. Случайно. – То есть, мне придется самому все выяснять? – Да не надо ничего выяснять! Сказал же: я сам! – Ну, сам так сам, – легко согласился я. И пошел за новой порцией коктейля, бросив на него обиженный взгляд. Говорить с Антоном – это как дикого зверя приручать. Тут нужна тактика. Если на него давить, он будет сопротивляться изо всех сил, но как только поймет, что ты ему уступаешь – сразу потянется следом и уступит сам. Глупость, конечно… зато работает. Я наполнил стаканы, открыл окно, принес пепельницу. Спокойно закурил. Покосился на него, оценивая мимику: брови нахмурены, губы плотно сжаты… Значит, все еще пытается убедить себя, что не надо втягивать «бедного наивного Сашу» в свое мрачное болото. Ну да, Саша ведь такой ранимый, он понятия не имеет, каково это – переспать со своим победителем против воли… Ага. Вот теперь на лице появилось легкое растерянное выражение. Вспомнил, молодец. Еще минуту его глаза незряче бегали туда-сюда. Потом взгляд остановился. Все, с этого момента он уже не так уверен в своей правоте и думает: «А что, если действительно рассказать? Все-таки один на один с Мастером не справиться, а Саша хочет помочь, Саша сильный, и в подобной ситуации уже бывал... Да и сколько можно отодвигать его в сторонку, он имеет право знать...» - Ну давай, говори уже! - не вытерпел я. - Ты ведь сам понимаешь, я так просто не отстану. Пойду в Гильдию, найду этого Мастера, брошу ему вызов... – Не надо! – капитулировал Антон. И тут же нервно усмехнулся, опустив голову: – Блин, Саня, ты иногда такой проницательный, жуть берет! Крутишь мной, как хочешь. А я, дурак, еще надеюсь от тебя что-то скрыть. - Ну, извини. Ты все-таки с Игроком живешь, а не с блондинкой. Антон хмыкнул. - Ладно. В общем… помнишь, у нас в Гильдии проводили открытый Новогодний турнир? – Помню, – с готовностью кивнул я. – Ну вот, за этим турниром наблюдали несколько Мастеров. В том числе и Сергей Вехлицкий – Мастер стратегий. Ты ведь слышал про него, да? О, про Вехлицкого я слышал! Не думаю, что в Гильдии есть хоть один человек, который не слышал о Джокере. Относительно молодой – еще сорока нет – но известный на всю Россию действующий Игрок вне категорий. Еще лет пятнадцать назад к нему приклеилось это прозвище, и он ему вполне соответствовал. Сумасшедший тип! Говорят, он преподавал психологию в старших классах школы и время от времени любил менять внешность с помощью грима и париков – а потом приходить так на занятия. Или даже в местные подпольные казино… Насчет последнего, думаю, надо пояснить. Членов Гильдии в казино не пускают, даже раздают охранникам наши фотографии, чтобы ловить на входе. Оно и понятно: мы для таких заведений - форменное проклятье! Считаем карты, достаем посетителей, шантажируем владельцев… Короче, в игорные дома нам путь заказан. А Вехлицкий туда как-то просачивался. Притом, ходил в одни и те же – и нигде его ни разу не узнали. Само собой, половина из этих казино давным-давно обанкротилась его стараниями. Однако, смеяться над маленькой слабостью Джокера не посмел бы никто. Мастера его уровня в основном зарабатывают Игрой, так что деньги для него мало что значили. Он просто развлекался. И делал это так нагло и красиво, что грех не оценить. – На турнире я победил в двух партиях, – сказал Антон. – И в качестве награды мне предложили выбрать любого из членов Гильдии и сыграть с ним – просто так, без ставок. Я выбрал Вехлицкого. Мне всегда было интересно, что он собой представляет. – Да, помню, - опять кивнул я. - Ты еще всю ночь по улице бродил, а потом чуть палец на ноге не отморозил. – Было дело... Но мне все равно понравилось, у него стиль такой... знаешь, творческий, но выверенный. Чем-то похож на мой. Хотя, я ему не соперник, конечно. – Так ты сам его вызвал в следующий раз? – догадался я. Антон тяжело вздохнул: – Да. Можно сказать, я... нарвался. Хотел поучиться у Мастера, а в итоге только спровоцировал его. Он меня предупреждал, говорил, что не любит играть дважды с одним человеком. А я все равно бросил ему вызов. – Кстати, что тогда случилось? – спросил я. – Ты домой приполз еле живой. Антон допил оставшийся виски одним глотком: – Да, в принципе, ничего не случилось. Так, переборщили немного… У нас тема выпала – «Философия». Ты ведь понимаешь, что это значит? Еще бы мне не понимать! Это значит, что Игра проводится только на местности, там, где много людей. Можно, конечно, сидеть дома и закидывать друг друга цитатами из книг, но это долго, трудоемко и к тому же неинтересно. Есть такие темы, которым нужен воздух. Поэтому, если в исходнике партии значится «Философия», или «Психология», или «Театр» – смело одевайся и топай на улицу. Не прогадаешь. Мастер, видимо, тоже это знал. И пригласил Антона в ночной клуб. Слава богу, туда игроков пускают, не то что в казино… В общем, в клубе выступала рок-группа «Агата Кристи», и публика собралась соответствующая: мрачные готы с разрисованными лицами, девушки с засушенными розами в волосах, все такое прочее… Само собой, философские дебаты плавно перетекли в тему Декаданса, ну и понеслось. Они с Мастером изображали какие-то сценки из готической литературы, говорили на немецком, пугали молодежь и нарывались на охрану. Потом Антон спер у кого-то гуталин и накрасил им губы. Потом Мастер влез на сцену и нагло поцеловал барабанщика… Короче, было весело. До тех пор, пока Антон не согласился на сомнительное предложение покурить некую волшебную траву, «позволяющую отринуть мерзость бытия». После этого логика ему почему-то отказала, и в итоге он слил партию, уступив Мастеру всего две разбивки. – Охренеть, – только и смог выдавить я. Антон развел руками и виновато улыбнулся: – Ну, там атмосфера была такая… Немного безумная. Я не стал комментировать. Но про себя подумал, что Мастер специально все это подстроил: дал Антону «почти выиграть», а потом увел победу у него из-под носа. Две разбивки! Всего-навсего две разбивки! Это как отнять у голодного человека уже надкушенный бутерброд! Мастер даже не стал требовать с Антона оплаты долга. Оставил его запасной Пешкой. Красная тряпка на быка – и та произвела бы меньший эффект. Само собой, Антон захотел отыграться и в тот же вечер опять бросил ему вызов. – И как сыграли? – спросил я. Антон вздохнул: – Ну, если вкратце, то я опять продул. Вот не поверишь, Сань, первый раз видел, чтобы человек так нагло выворачивал партию! Я ведь до последнего думал, что сумею его победить! Я стал выспрашивать подробности, и оказалось, что на сей раз им выпала тема «Комбинаторика». У меня с ней всегда было туго, все-таки циферки - не моя стихия... А вот Антон разбирался. И даже выигрывал у Мастера – поначалу. Хотя партия у них была странная. Мастер делал глупые, нелогичные ходы, жертвовал фигуры без боя, закрывался Пешками, когда в этом не было необходимости… Короче, творил всякую ерунду. Но, когда у них осталось ровно по десять разбивок, и Антон уже потирал руки – внезапно выяснилось, что разбивки Мастера… все одинаковые! – Как это – все? – не понял я. – А вот так. Все десять, прикинь! Он специально двигал фигуры и менял карточные расклады, чтобы потом привести их к общему знаменателю. «Комбинаторика» же позволяет… Я ошалело хлопал глазами. Действительно, наглый финт! Даже чересчур. Не знаю, как объяснить, чтобы стало понятно. Но вот представьте, что вы играете «в дурака». У вас хорошие карты, и козырей тоже полно, в общем, вы смело рассчитываете на победу. И вдруг выясняется, что у вашего противника – десять бубновых шестерок! Сначала вы не знаете, что их десять, и радуетесь: если уж он ходит с мелкой карты, значит, дела у него совсем плохи. Первую шестерку вы отбиваете легко. А он кидает вам вторую. Вы отбиваете и ее – а он следующую… В итоге, когда вы жертвуете козырного туза, он понимает, что все, отбиваться больше нечем. И заявляет победу. А вы, имея огромный потенциал, все равно остаетесь «в дураках». – Что это за комедия абсурда вообще? – возмутился я. – Кто так играет?! – Я тоже офигел, – мрачно сказал Антон. – А потом что? – Потом… Ну, потом я, наконец, понял, что меня все это время водили за нос. Только поздно – он уже выиграл. – И... на этот раз потребовал с тебя долг? Антон поджал губы и кивнул. Нет, ничего страшного с ним не случилось. Относительно, ничего. Мастер, будь он неладен, как-то просек, что Антон терпеть не может фиксацию – веревки, наручники и все в таком духе. И связал его хитрой паутиной, по рукам и ногам. Посадил в кресло, заткнул рот кляпом... и три часа жаловался на жизнь, как в кабинете у психиатра. Причем, у Антона сложилось впечатление, что он не сказал ни слова правды. Нес всякую чушь: цитировал пациентов Фрейда, выдавая их проблемы за собственные, пересказывал монологи книжных героев, типа от первого лица… И все в таком духе. – Зачем? – не понял я. – У него просто юмор такой… своеобразный. Думаю, идея была в том, чтобы приучить меня к веревкам. Это он и делал. Ну и развлекался попутно. Я почувствовал, как внутри что-то больно сжимается от страха и торопливо глотнул из стакана. Господи боже… Ну и Джокер! – После этого мы играли еще два раза, – продолжал Антон, глянув на меня с беспокойством. – Первый раз – на той неделе. Тоже, кстати, безумная была партия… Он меня сделал за сорок шесть минут. Представляешь? Сорок шесть минут, и это на высшем уровне сложности! – Как? - прошептал я. – Да очень просто! Он за первые два хода поменял несколько разбивок – а потом взял и объединил их в одну. У меня дернулся глаз. То есть как это – в одну??? Не существует в природе таких ходов! – Ты же знаешь, что в состав Игры входит бильярд? Обычно никто этим не пользуется, потому что с кодом тяжело работать – слишком много циферок. Чтобы назвать разбивку бильярдным шаром, надо отметить его координаты на столе, плюс номер самого шара и так далее… Короче, лишняя трата времени. Хотя на сайте Гильдии есть памятка, по которой можно все это вычислить. Ты хоть раз ей пользовался? – Нет, – честно ответил я. – Вот и я - нет, - кивнул Антон. - И никто не пользуется. Но по правилам так можно, а значит, бильярдные разбивки считаются оправданными. Я только головой покачал. Да все верно – что не запрещено, то разрешено. И кому какое дело, что с этими разбивками сложно работать, что они слишком громоздкие и вообще попали в Игру много лет назад, когда Гильдия только создавалась? Практических навыков тогда ни у кого не было, вот и собирали все подряд, чтобы потом, методом проб и ошибок, отфильтровать лишнее. Отфильтровать отфильтровали – а на сайте-то осталось! Значит, можно использовать... – Мастер обозначил весь свой код одной комбинацией из пяти шаров, – пояснил Антон. – Даже их положение относительно друг друга учел. В общем, когда он прислал мне ребус, я смотрел на это, как баран на новые ворота, и не знал, что делать. В итоге походил «наобум», ну, и слил, конечно. Я тихо выругался сквозь зубы. Вот в этом и разница между Мастером и обычным игроком десятого уровня – в опыте! Тут хоть в лепешку разбейся, все равно не победишь! – И что было после? Антон долго молчал, крутя в ладонях опустевший стакан. Потом встал и пошел за новой порцией. Да уж, подумал я. Видимо, сегодня мы все-таки напьемся. Ну, есть повод! – Целовались, – наконец, буркнул Антон. – В смысле, это он меня целовал. А я просто лежал с повязкой на глазах и не двигался. – Замечательно, – не удержался я. – И все? – В тот раз – да. – А в этот? – Саш… – он подошел и остановился в двух шагах, как будто боялся приближаться. – Я тебе говорил. Это просто Игра. – Игра... – эхом откликнулся я. – Нет, Антон. Это уже не Игра. Это… прямо дрессировка какая-то. Он сжал кулаки и молча отвернулся.