Гамбит

Есть игра: осторожно войти, Чтоб вниманье людей усыпить; И глазами добычу найти, И за ней незаметно следить. Тем и страшен невидимый взгляд, Что его невозможно поймать; Чуешь ты, но не можешь понять, Чьи глаза за тобою следят. Не корысть, не влюбленность, не месть; Так – игра, как игра у детей. И в собрании каждом людей Эти тайные сыщики есть. Ты и сам иногда не поймешь, Отчего так бывает порой, Что собою ты к людям придешь, А уйдешь от людей – не собой. Есть дурной и хороший есть глаз, Только лучше б ничей не следил: Слишком много есть в каждом из нас Неизвестных, играющих сил… – Александр Семенович! – Стас помахал мне руками, и я с неохотой вытащил наушники. Что ж сегодня за день-то такой, никто не дает мне расслабиться! А ведь я заслужил. Хотя бы десять минут наедине с плеером – точно заслужил! Правда, песенки мне в последнее время выпадают совсем не расслабляющие. Но это не моя вина. Тут надо сказать спасибо дальнему родственнику нашего Джокера – Великому Пересмешнику, который шарится у меня в плеере, пока я сплю, и меняет местами композиции. – Вам письмо пришло из Гильдии, – сказал Стас, кивнув на компьютер. Действительно, на экране мигал значок «входящего сообщения». – Ну прочитай, – фыркнул я. Он помялся немного, но все-таки сел за компьютер, открыл письмо и начал читать. Почему-то вслух: – «Ковалеву А.С., Игроку Высшей лиги, уровень одиннадцать. От совета Гильдии Игроков России. Вопрос о выплате Вашего долга по итогам Игры с Вехлицким С.Н. был обжалован другим Игроком и откладывается на срок не более суток, с момента истечения времени для запроса…» – Понятно, – лениво поморщился я. – Вехлицкий с Мастером уже три часа играют, а эти мне письма пишут. – А что такое «время для запроса»? – не понял Стас. – Период, в течение которого с меня вообще можно затребовать часы жизни. Двое суток с момента проигрыша. Если за это время обо мне никто не вспомнит – часы автоматически «сгорают». Вот Гильдия и прислала мне извещение: типа, подождите еще сутки, сейчас Мастера за вас подерутся – а потом уж будет ясно, должны вы им что-нибудь или нет. – А если они больше суток будут играть? – Не будут, – уверенно сказал я. – Тогда бы мне так и написали: «откладывается на неопределенный срок от стольки-то до стольки-то дней». Стас нахмурился и сел рядом на подлокотник: – Александр Семенович… а вы вообще как, в порядке? – А почему я должен быть не в порядке? – Ну… – он покосился в сторону кухни, где сидел в гордом одиночестве Антон, и заговорил тише, – во-первых, потому что сейчас решается ваша судьба. А во-вторых… он ведь сегодня дома не ночевал, да? – Не ночевал, – так же тихо согласился я. – И вы его отпустили? Вот так просто? А что, если он… – Что? Захочет уйти от меня к Вехлицкому? – понял я. – Так это ему решать! Когда я в последний раз видел свой паспорт, никаких штампов там не стояло. Он мне ничего не должен, понимаешь? Захочет уйти – пусть уходит. – Но ведь вы его любите… – прошептал Стас. Я только кивнул. Да, люблю. Но что мне теперь, сцены ревности закатывать? Истерики устраивать? Запрещать ему с кем-то видеться, если он хочет? Мы с Антоном в первую очередь друзья, а потом уже партнеры, коллеги, соперники и все остальное. А Стас у меня умница, он прекрасно все видит. Да я и сам не слепой. Что ж я, не понимаю, почему Антон вчера пошел отдавать время Вехлицкому? Можно было и не ходить, никто не стал бы заявлять о нарушении. Просто ему захотелось пойти – и он пошел. А потом захотелось остаться – и он остался. Хотя, по-моему, сейчас он просто переживает за Вехлицкого. И не удивительно. Сказать, что у Джокера туго с чувством меры – значит, ничего не сказать. Да и Мастер не лучше. У них там сейчас настоящая «битва Титанов», и любой, кто посмотрит в окно, сможет лично в этом убедиться. Вон, уже дымные шлейфы над городом тянутся... И пожарные сирены воют, и машины скорой куда-то едут с мигалками. Когда Титаны играют – мелкие людишки не в счет. – Ого! – Стас наклонился к компьютеру и защелкал «мышкой». – Представляете, тут в новостях Гильдии сводки происшествий выходят чуть ли не в он-лайн режиме! С двенадцати дня… – И что там? – спросил я без особого интереса. – Ну, вот смотрите: двенадцать тридцать – авария на проспекте Мира. Машина в аптечный киоск въехала. Через десять минут – уже массовая авария, четыре машины и троллейбус. Причем на том же проспекте, только немного подальше… Потом драка – там же. Потом витрину кто-то разбил в магазине – это уже на улице Вернадского. Потом пожар на Тихой… – Как будто в Гильдию направляются, – кивнул я. – Вот именно! А сейчас пишут – газопровод взорвался, на углу Тихой и Калинина… – А вот это как раз Гильдия, – меланхолично сказал я. – Похоже, добрались. – Думаете, они центральный офис взорвали?! Да ну! И что теперь будет? – В каком смысле? – Вы-то почему такой спокойный?! – возмутился Стас. – Если они и правда взорвали Гильдию... Я вздохнул и поднялся с дивана. – Центральный офис – не единственный вообще-то. Просто переедут в другое здание. Еще и страховку получат нехилую. Но если тебе от этого легче – можем побегать, панику устроить. Стас хмуро уставился на меня. – Да ладно тебе, не будь занудой! – хмыкнул я. – Давай что-нибудь сделаем! Для начала обзвоним всех знакомых, обсудим, какой беспредел творится, потом немного повыдираем волосы на голове... А потом ляжем на диване в позе зародыша и будем повторять мантру: «О Боже, о Боже, мы все умрем». Забавно ведь! И при деле будем… Давай? – Александр Семенович… Что с вами происходит? Юмор у вас сегодня какой-то нездоровый… И вообще, я тут подумал: почему вы так уверены, что Вехлицкий победит? По-моему, Гросс тоже сдаваться не собирается! Я криво улыбнулся: – Победит. Вот увидишь. – Почему? – Ну, как тебе объяснить… Ты когда-нибудь слышал о законах вселенского равновесия? Он глянул на меня почти с обидой, поморщился и отвел глаза. Я опять лег на диван. Не хотелось говорить ему такие вещи, сам поймет когда-нибудь. Чем позже – тем лучше. Дело ведь не только в том, что Гросс испытывает чувство вины к брошенному Ученику. Все гораздо проще и циничней. Вехлицкий ему мешает. Если непонятно, могу объяснить на пальцах. Вот представьте, что вы – член Совета Гильдии. Один из тех, кто поддерживает на плаву эту громадную машину и заставляет ее правильно работать. Это вы следите, чтобы молодые Игроки не выходили за рамки. Чтобы никто из власть имущих не пронюхал о Гильдии и не решил использовать ее себе во благо. Чтобы журналисты помалкивали, даже если раскопают все подробности, а полиция закрывала глаза на вопиющее нарушение закона. Чтобы не было шантажа. Массовых беспорядков. Антирелигиозных и антиполитических выпадов… Короче, вы управляете сложной и тонкой системой. И тут появляется некий деструктивный элемент – Джокер. Опасный и непредсказуемый противник, который хоть и сам числится в Мастерах, но все же в состав Совета не входит. Ему плевать на вашу работу. Все его действия направлены исключительно на то, чтобы вам было плохо. Он лезет под руку, вставляет палки в колеса вашей идеальной машины – и при этом не нарушает никаких законов, во всяком случае, открыто. Что с таким делать? Правильно! Единственная возможность от него избавиться – это спровоцировать на партию и дать ему то, что он хочет. Победу. И несколько часов времени, когда он сможет делать с вами, что угодно. Отведет душу и успокоится, а вы продолжите работать, как прежде. Да ведь он и заслужил это, имеет право поквитаться… Зато, если он проиграет, проблема не только не исчезнет – она станет гораздо больше. Это как стрелять в медведя из рогатки. Убить не убьешь, но разозлишь точно, и он от тебя после этого уже не отстанет. В общем, я был практически уверен, что Гросс уступит Вехлицкому партию. Но меня смущало не это. Я думал о гарантиях. Понятно, что Мастер до сих пор испытывает к Ученику теплые чувства – но где гарантия, что он, вместо того, чтобы просто извиниться, не сделает еще хуже? Ведь проигравшая сторона не несет ответственности за свои действия! Иначе говоря, что бы Мастер ни натворил в это время – виноват в этом будет один Вехлицкий. Даже если он там помрет. А это, кстати, единственная гарантия того, что он никогда больше не полезет в дела Мастера и Гильдии… Нет, я, конечно, не думал, что Гросс будет его убивать. Но предчувствие у меня было нехорошее. И черный дым за окнами вовсе не добавлял мне оптимизма. – Сань? – тихо окликнули меня из кухни. – Ты там как, не сильно занят? – Нет, – вздохнул я. Поднялся, выразительно посмотрел на Стаса – и пошел к Антону. С тех пор, как он вернулся из гостиницы, мы и двух слов друг другу не сказали. Как-то не до этого было. Хотя ничего полезного или важного мы не делали: я валялся на диване, а он курил на кухне. Но я догадывался, что он просто не хочет меня видеть. Думает, я его не пойму. И правда, как объяснить человеку, рискнувшему ради тебя свободой, что ты на самом деле не так уж и плохо относишься к своему обидчику? Ну, нравится тебе этот обидчик! Ты за него волнуешься, тебе хотелось бы сейчас быть с ним, по крайней мере, для моральной поддержки… А тут – Саша. Долбаный рыцарь без страха и упрека, которого вообще-то никто и не просил идти сражаться с драконом. Конечно, он не поймет, если теперь ты начнешь переживать за этого дракона! Все-таки что-то между ними было той ночью. Не секс – это я бы сразу заметил. Но что-то искреннее, тонкое, недосказанное, почти эфемерное… То, что и заставляет его сидеть на кухне и курить одну сигарету за другой вместо того, чтобы просто подойти и обнять меня за плечи. – Ну как там? – спросил Антон, не глядя на меня. – Еще играют? – Ага. Похоже, Гильдию взорвали. Центральный офис. – Вижу, – он кивнул мне за окно. – Да и весь город видит… Как думаешь, они там еще живы? Я закусил губу и вздохнул. Ну почему ты сразу не скажешь: давай съездим, проверим, как он там? Почему обязательно надо все усложнять? Я способен увидеть разницу между «дружеской поддержкой» и «совсем не дружеской симпатией». Мы с Антоном не первый день знакомы. Ему всегда нравились персонажи типа этого Джокера, он, конечно, побаивается таких – но все равно тянется. Да и обаятельный он дядька, этот Вехлицкий, чего скрывать. Куда обаятельнее меня… – Ну хватит, – я подошел и тронул его за руку. – Вставай, одевайся. Поехали. – Куда? – В Гильдию. Сейчас только позвоню в операторскую, узнаю, где они играют – Вехлицкий с Гроссом. Должны быть где-то недалеко оттуда. – А нам-то зачем туда ехать? – не понял Антон. – Да просто так. Они ведь мою судьбу сейчас решают, по-твоему, я не могу даже рядом постоять? И вообще. Мало ли что. Антон повернулся и внимательно посмотрел мне в глаза. – Саш… ты только не думай, что я… – Ничего я не думаю! Когда уже до тебя дойдет: между выбором и отсутствием выбора – большая разница! Не было выбора – я помог. Теперь есть. Ну и какие проблемы? – И что, совсем не злишься? – Не злюсь. Но ты в двух шагах от того, чтобы оказаться прикованным к батарее в нелепой позе и получить ремнем по жопе. Со всеми вытекающими последствиями. – Понял, – усмехнулся Антон. – Приму к сведению. Я сделал строгое лицо, стащил у него сигарету и вернулся в комнату. Нашел на сайте Гильдии телефон операторской филиала. Набрал. После долгой череды гудков там, наконец, кто-то схватил трубку и заорал безумным голосом: – Да?! – Здравствуйте, я бы хотел… – Новости почитай! – грубо перебили меня. – По всем вопросам – завтра! Ага, похоже, и у них сейчас аврал. Ну еще бы! Если Центральный офис не работает, все текущие партии оттуда переводят на филиалы. Такое у нас уже было. Раза четыре с тех пор, как я в Гильдии. Видимо, тоже Мастера веселились... Ну и где теперь искать эту сладкую парочку – Гросса с Вехлицким? – Слушай, Стас… А ты больше ни на кого жучков не цеплял? – На родителей только… – задумался он. – Ну, еще на декана в институте. И на Таньку… А что? – Да просто хочу знать, где они играют. – Так это я и без всяких жучков сейчас выясню! – сказал Стас. – Только они уже закончили. Вы были правы – Вехлицкий победил. И сразу же сделал запрос на долг, или как там это называется. Я нахмурился: – Ясно. И как ты собираешься узнать, где они? – Да легко! – фыркнул он. Вытащил телефон и набрал чей-то номер: – Алло, Тань? Привет. Спроси, пожалуйста, у своего отца: он случайно не знает, где сейчас Вехлицкий? Да нет, это я не для себя. Ну, просто надо… Ага. Подожду. – А откуда ее отцу об этом знать? – шепотом спросил я. Стас прикрыл динамик рукой и улыбнулся: – Он же Мастер тактики. Любые Игры на местности через него проходят – чтобы Игроки не пересекались. Он их отслеживает напрямую по мобильным телефонам. И если что, звонит и говорит, мол, на этом участке уже кто-то есть. Я только присвистнул. Да, действительно, было у нас в Гильдии такое правило, что нельзя играть на одном участке с другой парой Игроков. Каждый участок – это район города, где полиция подкуплена и предупреждена. Если там арестуют, серьезных последствий не будет. Так вот кто, оказывается, за этим следит! – Я уже пытался найти Вехлицкого через мобильник, – зашипел я Стасу. – У него какой-то телефон хитрый – нигде не определяется! – Александр Семенович, ну вы иногда такой… дурак, простите… Это у вас не определяется! А через Гильдию можно найти кого угодно. Он же играет с телефона! Ему туда коды приходят и все остальное, значит, он и доступ к этому телефону открыл! Я покачал головой и восторженно посмотрел на Стаса. Вот ведь… Еще недавно ко мне приходил испуганный школьник, только-только вступивший в Игру, а сейчас – посмотрите на него! Сидит, весь такой вальяжный, уверенный, с хитрой улыбкой на лице… И помогает решать мои проблемы. Честное слово, люблю я этого парня! Даже не знаю, что со мной было бы, если б не он. – Где-где?.. – переспросил Стас, плотнее прижав телефон к уху. И поднял брови от удивления: – Правда? Ну хорошо, спасибо… Да, мы сейчас приедем, подожди. – Ну и?.. – спросил я. – Они рядом с Гильдией, в каком-то театральном кафе. Называется «Золотой ключик». Знаете, где это? – Знаю… – Ну вот. Танька говорит, там сейчас закрыто, но она может нас провести через другой выход, пожарный. У нее отмычки есть. – На фига ей отмычки? – только и смог выдавить я. – А сами как думаете? Она же с детства играет! И все эти заведения знает, как свои пять пальцев, еще ребенком там все облазила. Дочка Мастера все-таки! – Умеешь ты выбирать себе подруг, – похвалил я. – Ну поехали тогда, чего тянуть! Стас кивнул. Проворчал себе под нос: – Я и Учителей выбирать умею… – и поплелся в прихожую. Я оглянулся – и увидел Антона в дверях кухни. Он наблюдал за нами с каким-то странным выражением лица, то ли виноватым, то ли испуганным. – Идем? – спросил я. Он кивнул. Потянулся за своей курткой, но я удержал его руку: – Не бери. Там сегодня не холодно. Он не понял, но спрашивать не стал. И на том спасибо. * * * Оказалось, что Мастер тактики живет в десяти минутах езды от Гильдии. Честно говоря, я ожидал увидеть коттедж с высоченной оградой, сигнализацией и злющей собакой внутри, но нет – мы остановились у обыкновенной кирпичной новостройки. И далеко не в самом престижном районе города. Стас еще по дороге позвонил своей Таньке и сказал, что подъезжает, поэтому теперь она ждала нас на улице. Он увидел ее первым и бесцеремонно ткнул пальцем: – Вон она! Я повернул голову – и обомлел. Нет, это не Танька. Это… Татьяна, никак не меньше! Вам когда-нибудь доводилось встречать эльфа в реальной жизни? Вот и мне нет. До сих пор. Девчонка была не просто красива, а прямо-таки бессовестно, нереально красива, и сама прекрасно об этом знала. Стройная, худенькая, темноволосая, с тонкими чертами лица и плавными кошачьими движениями. Даже простецкие джинсы и мешковатая футболка не портили общей картины. – Челюсть подберите, – посоветовал Стас, глянув на меня. И гордо улыбнулся: – Теперь понимаете, почему я на нее жучок повесил? – Что повесил?.. – переспросил Антон. – Эээ… в смысле, глаз положил, – выкрутился Стас, – это у нас, у студентов такое выражение… метафорическое. Я быстро отвернулся к окну, чтобы Антон не заметил моей улыбки. Татьяна (теперь я буду называть ее только Татьяна) махнула Стасу рукой, подошла и села рядом с ним на заднее сиденье: – Привет. Ну что, едем? – Едем, – согласился я. Она тут же повернулась ко мне, сощурив яркие глаза: – А вы, наверное, Александр Семенович? Много о вас слышала. Скажите, если не секрет, а зачем вам понадобился Сергей Вехлицкий? – Ты его знаешь? – спросил я. – Лично нет. Но мой папа его знает, еще с детства. Познакомились, когда Гросс его подарил… – Что-что он сделал?! – Ну… подарил на три часа, – смутилась она. – В качестве откупа. Правда, папа его тогда домой отвез... Я услышал, как Антон тихо ругается сквозь зубы. Мне и самому вдруг захотелось ругаться, а еще лучше – приехать и увидеть, как Джокер ставит на место бывшего Учителя. Я бы даже попкорн захватил. Прекрасное, должно быть, зрелище. Мы выехали на проспект Мира, тот самый, где недавно случилось несколько аварий. Впереди над крышами домов поднимались густые клубы черного дыма, судя по всему, из Гильдии, а чуть левее коптил небо еще один пожар, помельче. М-да, неплохо они поиграли… Надеюсь, обошлось без жертв. – Так все-таки, зачем вы ищете Вехлицкого? – спросила Татьяна. – Просто хотим проверить, все ли в порядке, – уклончиво ответил я. – Сама видишь, что творится: аварии, пожары, да еще и газопровод взорвался, совершенно случайно… А я, между прочим, Вехлицкому полгода жизни должен! – Сколько?.. – ужаснулась она. Я не стал объяснять. Хмыкнул и повернул на улицу Тихую, на которой и располагалось знаменитое театральное кафе. Отсюда уже было хорошо видно Гильдию. По правде говоря, я думал, на ее месте будут только почерневшие руины, но нет – здание стояло, как всегда. Только по выбитым стеклам и целой батарее пожарных машин и можно было понять, что здесь что-то взорвалось. Ну и дым, конечно, наводил на мысли. – Давайте сразу к заднему входу, – сказала Татьяна, указывая на кафе. – Вот тут поверните, под арку. Я повернул. Остановился у неприметной дверцы, ведущей в служебные помещения, и первым вылез из машины. – А они точно внутри? – спросил Стас. Татьяна дернула плечиком: – Были, десять минут назад. Я подошел к двери и подергал ручку. Заперто. Ну, как и ожидалось… – Меня пустите, – сказала Татьяна. Ловко поднырнула мне под руку, вытащила из сумочки какую-то штуковину, похожую на дрель, вставила ее в замочную скважину – и нажала кнопку. Через мгновение замок открылся, как по волшебству. – Ух ты! – присвистнул я. – Где ж ты достала такое полезное изобретение? – Он вообще с техникой не очень ладит, – снисходительно улыбнулся Стас, похлопав меня по плечу. И пояснил: – Эти «изобретения» сейчас можно спокойно по интернету заказать. Было бы желание. – А было? – зачем-то спросил я. Ну вот не укладывалось у меня в голове, на кой черт девушке вроде Татьяны может понадобиться универсальная отмычка! Хотя… Стас ведь прав – она Игрок. И дочь Мастера к тому же. Наверняка, вляпывается в неприятности куда чаще нас с Антоном вместе взятых. А еще я вдруг подумал, что эта любовь ко всяким шпионским штучкам делает их со Стасом просто идеальной парой. Он «жучки» на всех вешает, она – замки вскрывает… Встретились два одиночества! – Пошли, – тихо скомандовала Татьяна и юркнула в дверь. Мы последовали за ней. Прокрались мимо служебных помещений, свернули в какой-то коридор, миновали пустую кухню – видимо, «Золотой ключик» сегодня и в самом деле не работал – и, наконец, выглянули в общий зал. Там было темно и пусто. Только из витражных окон пробивался свет, да маленький декоративный фонарик мягко сиял над буфетной стойкой. Стулья аккуратно составлены на столы, диванчики за портьерами тонут в глубокой тени… На какое-то мгновенье мне показалось, что зря мы сюда пришли, и никого тут нет. А потом я увидел Мастера. Он стоял у стены и курил, глядя прямо перед собой. Я толком не мог рассмотреть его лица, но что-то такое было в его позе, из-за чего становилось жутко. Плечи ссутулены, колени чуть согнуты, словно он едва стоит на ногах… Что же тут произошло? И где, кстати, Вехлицкий? Первым не выдержал Антон. Плюнул на всю нашу конспирацию, отодвинул с дороги Татьяну и вышел в зал, уже не таясь. Я последовал за ним. Терять-то нечего. И вот тогда мы увидели. На полу, у самых ног Мастера, лежала неподвижная темная фигура. Лежала как-то странно, скрючившись, прижав руки к груди, а Мастер даже не смотрел на нее. Я с ужасом узнал в этой фигуре Вехлицкого. Матюгнулся – и бросился к нему вместе с Антоном. Мы подбежали, перевернули его на спину, принялись щупать пульс. Он не дышал. Лицо его даже в полумраке выглядело совсем белым, и я подумал: все. Доигрался, Джокер. Но потом ощутил под пальцами слабое биение сердца и облегченно выдохнул. Живой еще… – Вызывай скорую! – крикнул я Антону и повернулся к Мастеру. – Что ты сделал?! Ну?! Он не ответил. Тогда я шагнул к нему, схватил за шиворот и со злостью впечатал в стену: – Говори! – Ничего я не делал, – хрипло прошептал он и усмехнулся непослушными губами. – У него с сердцем плохо. Наследственное… – Твою м-мать… – выругался я и опять склонился над Вехлицким. Оказывать первую помощь при сердечном приступе – дело несложное. Особенно, если есть пульс, хоть какой-то. Надо просто заставить человека дышать. И если кто-то думает, что в этом занятии есть что-то интимное, романтичное или хотя бы приятное – он очень сильно ошибается. Я расстегнул ему воротник, сдернул идиотскую розовую ленточку и запрокинул ему голову назад, чтобы язык не блокировал дыхательные пути. Открыл ему рот. Главное – чтобы там не было никакой слизи, которая помешает воздуху пройти в легкие. Сильно не хватало света. Я так и не сумел толком ничего разглядеть и даже запаниковал на мгновенье: а вдруг я сейчас дуну, а он захлебнется собственной мокротой? Антон уже звонил в скорую, но как знать, успеют они приехать или нет? – Убери телефон, – вдруг сказал Мастер. – Не надо вмешиваться. Пусть. – Ты что, совсем сдурел?! – возмутился Антон. – Если ты сейчас позвонишь куда-нибудь, – тихо, но вкрадчиво произнес он, – хоть куда-то… Вылетишь из Гильдии в один момент. Оба вылетите. И все ваши друзья-подруги – тоже. Я понятно выражаюсь? Не надо никуда звонить. Антон замер с телефоном в руках и удивленно уставился на него. Честно говоря, я и сам не ожидал ничего подобного. Хотя нет, ожидал, конечно… но не такого. А впрочем, думать об этом мне было некогда, я пытался сделать так, чтобы Вехлицкий не скончался от гипоксии до приезда врачей. Искусственное дыхание – тоже, в общем-то, простая процедура. Зажимаешь человеку нос, резко вдуваешь в рот воздух, пока грудная клетка не поднимется, потом ждешь, пока она опустится обратно – и все сначала. Этому учат еще на школьных уроках ОБЖ. Тут не надо быть гением, любой дурак справится. Если ему никто не мешает. – Отойди от него, – велел Мастер. – Слышишь, Саша? Не лезь. Я, понятно, не двинулся с места. Да и Антон никуда не убрал мобильник, так и продолжил звонить в скорую. Краем глаза я увидел, что Мастер отлепляется от стены и шагает к нам, доставая что-то из-за пазухи. Не знаю, что это было. Может, оружие, а может – просто телефон... Но в любом случае, он так и не достал это. Потому что из дверей, откуда мы недавно вышли, раздался ироничный голос Татьяны: – Здравствуйте, Анатолий Владимирович! Помните меня? Он замер. Медленно повернулся к ней. – А ты здесь откуда? – А я с ними, – Татьяна весело передернула плечами. – Меня тоже из Гильдии выгоните? Вместе с папой? Антон хмыкнул и все-таки заговорил, дождавшись, пока в скорой ответят на звонок: – Тут у человека сердечный приступ, приезжайте срочно! Адрес?.. Кафе «Золотой ключик», улица Тихая… – Двадцать шесть, – подсказала Татьяна. – Тихая, двадцать шесть. Он не дышит, и пульс совсем слабый. Да, мы уже делаем… Да… Хорошо. – Что сказали? – спросил Стас, подходя к нам. – Сказали, что искусственное дыхание надо, если не дышит. Они приедут через несколько минут, у них тут отделение совсем рядом. Мастер недоверчиво уставился на нас. На Антона, который сел рядом с Вехлицким и взял его за руку. На Татьяну, которая насмешливо улыбалась, вертя в ладонях универсальную отмычку. На Стаса, который специально так встал, чтобы ко мне нельзя было подойти. На меня… И вдруг покачал головой. – Подумать только. Откуда у этого клоуна взялось столько защитников? Антон поднял на него глаза: – Ты лучше объясни, что случилось! Откуда вдруг приступ? Мастер нагло закурил и опять прислонился к стене. – Да у него всегда на меня такая реакция. Третий раз уже. Первый был, когда я уехал. Потом – когда вернулся. А теперь вот снова… Сердце слабое, только и всего. Как только подхожу к нему близко – сразу приступ. Он, видимо, думал, что я не узнаю… – И ты, конечно, не специально это сделал, да? – Ну почему не специально? Он ведь и сам в курсе, что у него так бывает. И все равно полез в Игру. Что хотел – то и получил. Антон брезгливо отвернулся. Я увидел, как Стас и Татьяна открывают волшебной отмычкой замок на парадной двери и выходят на улицу – встречать скорую. Спустя несколько секунд снаружи действительно послышался вой сирены, и в кафе забежали санитары с носилками наготове. Быстро и слаженно осмотрели Вехлицкого, оттеснив меня назад, проверили пульс, дыхание, посветили в глаза маленьким фонариком… И вынесли вердикт: – Надо срочно в больницу везти. Кто-нибудь из родственников тут есть? Мастер лишь фыркнул и отвел глаза. – Я поеду, – сказал Антон. На меня он не смотрел. Да мне и не нужно было ничего объяснять. Все правильно, кто-то ведь должен поехать, так почему не он? Напоследок один из санитаров хлопнул меня по плечу: – Ты за него дышал, да? Молодец. Считай, спас ему жизнь. Когда носилки уже погрузили в машину, я все-таки вышел на улицу и посмотрел на Антона. Тот сидел, тревожно глядя на Вехлицкого, и стискивал в ладонях телефон. Я подошел к водителю: – Какая больница? – Третья городская, – ответил он. – Да ты не волнуйся, все нормально будет. Не в первый раз уже. Я не стал уточнять, что он имеет в виду. То ли, что сердечники у них – постоянные клиенты, то ли, что Вехлицкий у них уже бывал… – Александр Семенович? – окликнул меня Стас. – А мы тоже поедем? Я помотал головой. – Нет… Нет, ребята. Спасибо вам, конечно, но давайте по домам. И, Татьяна, можно тебя попросить? Узнай, пожалуйста, у своего отца, какому следователю надо звонить, чтобы он точно заинтересовался Анатолием Гроссом. Она кивнула. Я заметил, что в дверном проеме кафе, в темноте, неподвижно стоит Мастер и смотрит на нас. И почему-то он вдруг показался мне очень старым. Как будто ему не пятьдесят, а намного, намного больше. Тусклые голубые глаза, морщины в уголках губ, сутулые плечи, безвольно опущенные руки… Так странно было видеть его таким. Я привык думать, что он – один из самых сильных и мудрых людей в Гильдии. Если мне нужен был совет, я сразу обращался к нему. Если нужна была помощь – я знал, что он поможет. А теперь вот смотрю на него – и кроме брезгливости ничего не испытываю. Только мерещится в зеркале за его спиной чей-то смутно знакомый силуэт, что содрогается от истеричного смеха. Наверное, он всегда там был, этот силуэт. Наблюдал за нами, ждал своего часа, потирал руки… А мы его так и не заметили. Не знаю, почему, но мне вдруг захотелось подойти и закрыть дверь. Я подошел. Взялся за дверную ручку – и за секунду до того, как щелкнул замок, увидел мимолетную панику в глазах Мастера. Да, он тоже чувствует этот взгляд с той стороны зеркала… Не видит, но чувствует. Вот пусть теперь и остается с ним один на один. Когда я обернулся, Татьяна со Стасом уже брели куда-то, взявшись за руки и обсуждая недавние события. Я не стал их догонять. Постоял немного на пустой улице, потом надел наушники, включил плеер – и поехал домой.