Невидимые путы

Кас проснулся на чем-то мягком. Ему снилось, что Дин пришел и спас его от казни. Это был чудесный сон. - Доброе утро, - произнес Дин. Кас обернулся и во все глаза уставился на него. Солнце жидким золотом окутывало его фигуру, превращая Дина в прекрасное видение, а не человека. Это был не сон? - Доброе, - пробормотал Кас, садясь в кровати. – Мне… нужно кое-что тебе сказать. - Поблагодарить? Не стоит. Мне плевать на твои благодарности. Я лишь рад, что все закончилось. В голосе Дина звучал холод, и выражение его лица было наглухо закрытым от Каса. Кас чувствовал боль. - Не только поблагодарить. - Что еще? – вздохнул Дин, и Кас сжал руки в кулаки, опустив голову и собираясь с духом. - Прости меня. Пожалуйста, прости меня, - выдавил он из себя. – Я солгал тебе. Обо всем. Я просто хотел, чтобы тебе было легче пережить мою смерть. Дин ничего ему не ответил, и Кас с волнением взглянул на него. - Ты… правда? Это правда? Или ты надо мной издеваешься? - Когда я над тобой издевался, Дин? Это правда. Клянусь тебе. Посмотри на меня – ведь я никогда не умел лгать. - Но в тот раз у тебя получилось, - тихо ответил Дин, и Кас не выдержал и приблизился к нему, обхватывая ладонями его лицо. - Я солгал. Я ненавижу себя за это. Но я солгал, чтобы… я правда думал, что так будет лучше. - Черт тебя дери, Кас. Ты идиот. Какой же ты… - прошипел Дин, схватив его за плечи и слегка встряхнув. – Ты ведь понимаешь, что сейчас творишь? Ты хочешь сказать… - Я хочу с тобой быть. Столько, сколько ты сможешь меня терпеть. - Идиот, - повторил Дин. – Еще как буду терпеть. Ты понимаешь, что теперь я никому тебя не отдам и убью всех, кто тебя хоть пальцем тронет? Потому что… потому что ты будешь моим, весь, с головы до пят, моим и только моим. - Прекрасно понимаю, - мягко улыбнулся Кас. - Мне плевать, что ты только проснулся и тебе надо почистить зубы. Я хочу тебя поцеловать. Ты не против? Кас провел языком по внутренней поверхности рта – ему действительно нужно было почистить зубы. Потом он вспомнил, что не мылся целую неделю, и от него наверняка разило потом и бог знает чем еще. Он залился краской. - Можно я сначала схожу в ванную? - Прошу тебя. Кас нервно облизал губы и робко кивнул. Дин положил руку ему на щеку. Зелень его глаз излучала смесь нежности и восхищения. Кас мог вечно тонуть в этом взгляде. Он любил его. Осознание этого не стало для него шоком - где-то на уровне подсознания он давно уже это понял. И принял. Отсюда эта бесконечная тоска, и грусть, и невыносимая боль, когда он солгал ему, и невыразимое счастье, когда Дин пришел за ним. Поцелуй был совсем не таким, как в прошлый раз. Он был нежным и мягким. Дин оторвался от его губ и начал осыпать маленькими поцелуями его покрытое грязью лицо: нос, щеки, лоб, веки. Каждое прикосновение его губ рождало в Касе волну мурашек. Никаких страхов. Никаких воспоминаний о прошлом. Все, что он ощущал – это счастье. - Пойдем в ванную вместе. Я не хочу отходить от тебя ни на шаг. Боюсь потерять тебя из виду. Боюсь, что что-то снова случится, и... Кас прикоснулся пальцем к его губам, прервав его взволнованную речь, и улыбнулся. - Все хорошо. Пойдем. Если это все-таки был сон, Кас не хотел просыпаться. Как было бы хорошо. Дин набрал ему горячую ванну, и Кас медленно разделся перед его пристальным взглядом. Это смущало и одновременно радовало его. Дин уже быстро избавился от своей одежды и подозвал к себе. - Смотри, - прошептал он ему, показывая на символ на своей груди. Он был бледен и при солнечном свете практически незаметен на его коже. – Мне кажется, твоя душа постепенно возвращается к тебе. Я спрошу об этом у Сэма, но я почти в этом уверен. - Я тоже так считаю, - произнес Кас. – Когда ты пришел ко мне в тюрьму… я ощутил ее, хотя ты не касался меня. Я и сейчас ее ощущаю, хотя мы не касаемся друг друга. - Надо проверить эту теорию. Я уйду в лес как можно дальше, и ты посмотришь, будешь ли продолжать чувствовать свою душу или нет. - Но не сейчас. - Не сейчас, - улыбнулся Дин, привлекая его к себе.

***

Сэм подтвердил их догадки, и когда Дин ушел в лес, Кас все еще чувствовал эмоции. Хоть и не так ярко, как раньше. - Это очень интересно. Хотелось бы выяснить, как так получилось. - Да ну, зачем выяснять? – бросил Дин. – Просто прими как факт, что возврат души происходит через чертовски приятный способ. - Я не думаю, что это просто секс, Дин. - Я тоже, - отозвался Дин, посерьезнев. Они смотрели друг другу в глаза, пока Сэм не прервал их громким кашлем. - Вы омерзительны. Уйдите, пожалуйста, из моего кабинета. - Пошел к черту, Сэмми, - весело произнес Дин и потащил смущенного Каса в спальню.

***

- Я должен признаться тебе кое в чем. Кас поднял на него безмятежный взгляд. Символ с груди Дина полностью исчез, и Кас наконец-то мог ощущать все оттенки эмоций, даже когда Дин был далеко. - В чем же? - Я убил их всех, - сказал Дин, глядя на свои раскрытые на коленях ладони. - Я убил Рафаэля, когда ты уехал. Вернулся, вытащил его из тюрьмы и избил до смерти. То же самое я сделал с Джейсоном. Я порвал на куски ту шайку, которая пыталась провести над тобой ритуал. Я убил всех, кроме Кроули. Этот скользкий тип успел исчезнуть прежде, чем я нашел его. Но и его я, как найду, убью. Кас растерянно смотрел на него. Что-то было не так. Рафаэль… его старший брат… разве он не был дорог ему несмотря на предательство? И разве убийство не казалось ему раньше самым ужасным, что может сделать человек? Разве не из-за этого он отталкивал от себя Винчестера – холодного, расчетливого убийцу и своего насильника? Но сколько бы он не копался в своем сердце, он не нашел там ничего, кроме любви. - Почему ты это сделал? - Потому что я этого хотел. Хотел убить всех, кто когда-либо причинил тебе боль. - Тогда тебе надо было начать с себя, - произнес Кас. Дин застыл, и его глаза захлестнула боль. Кас мгновенно осознал всю тяжесть своих слов, но Дин уже исчез, хлопнув дверью. Кас бросился за ним с колотящимся от страха сердцем. Он должен был найти его. Он не хотел ранить его. Он лишь хотел, чтобы Дин был счастлив. Почему он не может сделать его счастливым? Кас просил всех, кто встречался ему на пути, броситься на поиски Дина. Он нашел его сам, спустя два часа, на той самой опушке леса, где был убит Азазель. Дин сидел на упавшем бревне. Сгорбившись, опустив лицо вниз. Кас осторожно присел рядом, боясь сделать что-то не так. Они просидели в молчании некоторое время, пока Кас подбирал правильные слова. - Прости меня, Дин. Я не хотел так говорить. Это… это вырвалось из меня, как будто… я был сам не свой. Но я не прав. Я тысячи раз не прав. Ты столько раз спасал меня. Дин. Дин, посмотри на меня. Дин медленно обернулся к нему. - Я так тебя люблю, - прошептал Кас. – Я не хотел признаваться себе, что влюбляюсь в тебя, но потом, когда ты спас меня из тюрьмы, что-то в моей голове щелкнуло, и я осознал. Как будто… - … как будто кто-то сделал это извне, - закончил за него Дин. – Тот ритуал, когда твоя душа переселилась ко мне… я кое о чем умолчал. Кас ощутил, как к его сердцу подбирается страх. Он не хотел знать. Не хотел. Что, если он потеряет это ощущение эйфории навсегда? Что, если его любовь очернит знание того, какой ценой он остался жив? Что, если все прекратится? - Я люблю тебя, - повторил Кас, подтверждая себе, что это чувство – вот оно, пульсирует меж его ребер как раскаленный шар солнца – живое, настоящее и такое прекрасное. - Это неправда, - выпалил Дин и сжал руки в кулаки. - Ты выжил лишь потому, что Сэм, прежде чем провести ритуал переселения души, связал наши души невидимыми путами. Это был единственный известный ему способ не дать твоей душе уйти. Я согласился на все это, потому что не хотел тебя отпускать. Не хотел, чтобы ты ушел туда, куда я за тобой последовать не смогу. Теперь ты не можешь меня не любить. Эта связь душ - она как брачный контракт, только навсегда. Часть твоей души поместилась во мне, а часть моей – в тебе. Понимаешь? То, что ты чувствуешь – не настоящее: это наша связь заставляет тебя так чувствовать. Она превращает нас в зависимых. Заставляет нас думать, что мы предназначены друг другу. Но если я знал и был готов пойти на такой шаг, ты об этом и не подозревал. Ты понимаешь, что я натворил, Кас? Понимаешь? Кас закрыл глаза. Он понимал. И одновременно – нет. Дин был готов отдать себя ради его жизни. Посвятить ему свою душу, положить к ногам свое сердце, лишь бы Кас выжил. А Кас – он ведь отверг его тогда, до того, как Люцифер завладел его сознанием. Отверг только лишь из своих моральных принципов. Ведь он давно его простил. Где эти принципы сейчас? Их почти не осталось. Возможно, большинство из них было в той части его души, которая досталась Дину. Кас чувствовал себя свободным от этих тяжелых моральных оков и был счастлив наконец-то позволить себе то, что так долго отвергал. Он взял в свою ладонь руку Дина и положил ее себе на грудь. - То, что я чувствую сейчас, в этот момент, такое же настоящее, как твоя рука у меня на груди, как этот ствол дерева, на котором мы сидим, как этот лес и все, что нас окружает. Ведь я любил тебя и до ритуала. Просто не хотел признаться себе в этом, потому что считал, что ты снова причинишь мне боль. Но ведь ты этого больше не сделаешь? - Никогда! – помотал головой Дин, сжимая свою свободную руку в кулак. Его глаза по-звериному блеснули, но Кас не испугался, наоборот – придвинулся ближе. - И разве этот ритуал не действует в обе стороны? Хочешь сказать, что то, что ты сейчас чувствуешь ко мне – тоже ненастоящее? – с печалью спросил он. - Нет. Нет, это настоящее. Я люблю тебя больше жизни. Но я недостоин тебя. Я отвратителен. Я убийца. Садист. Я… - Такой, какой есть, - произнес Кас и светло ему улыбнулся. – И я люблю тебя таким, какой ты есть. В тот вечер Кастиэль впервые увидел, как Дин Винчестер плачет.