Тот ещё Ван Хельсинг

Перед глазами проносились картинки, маленькими короткими вспышками, по мере того как сознание то возвращалось ко мне, то уплывало. Крики Ивана, дорога куда-то и свет ламп который отрывисто падал на меня, по мере того как меня в спешке катили на каталке по коридору, взволнованный вид Константина и просьбы на грани мольбы не терять сознание. Больше ничего не помню, мои глаза закрылись в тот момент, когда меня подхватили сильные руки врачей, укладывая на операционный стол. Как же здесь холодно. Мурашки пробегаются по почти неодетому телу, прикрытому простой льняной длинноватой рубахой и такими же штанами. Серый каменный пол больно грызёт морозом босые ноги. Из-за рта вылетают клубы пара. Значит, мне не кажется, что я здесь как в холодильнике, но вот где я конкретно, оставалось для меня загадкой. Мрачные обшарпанные стены какой-то огромной замковой залы, полуразрушенные колонны, по которым тонкой резьбой сползали изящные тела змееподобных драконов. Но ключевой фигурой был камин в центре зала и покрывшееся пылью бордово-красное кресло около него. Обстановка оказалась мне весьма знакомой и с большим удивлением я осознал, что это место очень похоже на зал в замке Леонарда. Но это место выглядело так, как будто здесь уже давно никто не жил и все следы бывших признаков жизни в этом месте давным-давно выдул холодный ветер, сквозивший через пустые оконные рамы с остатками стела. На камине стояла ваза с почерневшими сухими розами, которые уныло повисли с разных сторон по её краям. Паутина густым туманом обвила камин и давно умершие цветы, показывая, что жизнь давно утекла с этих стен. Не нравится мне всё это… Резкая вспышка внутри камина - и огонь багровыми языками устремляется вверх, сжигая паутину и освещая серые тени на полу. Начинаю понемногу пятиться назад, собираясь бежать из этого проклятого места. - Уже уходишь? – шёпот, больше похожий на шипение, неприятной слизью ужаса окутал ухо, скатываясь вниз, под ворот рубахи. Я решаю оборачиваться или нет, продолжая упорно смотреть на огонь. Видимо хозяину этого места изрядно надоело ждать, когда я поинтересуюсь его персоной, либо он даже и не хотел этого вовсе. Лёгкая фигура проскользнула мимо меня привидением, останавливаясь перед самым камином, спиной ко мне. Передо мной стоял определённо мужчина, судя по фигуре. Серебристые длинные волосы закрывали спину лёгкой шёлковой шалью. Мужчина был облачён в длинные одежды, из тяжёлой нежно-молочной ткани. Подол, который немного тянулся по полу, был расшит серебряными нитями тонким растительным узором, который медленно перетекал в фигуры неизвестных мне существ с крыльями. Мы оба молчали, явно ожидая чего-то друг от друга. Полагаю я должен был спросить : "Кто оно? Или он?" или "Что я здесь делаю?", но кроме как желания быстро убраться отсюда у меня больше ничего не возникло. Медленно очертив носком ноги линию назад, я сделал неуверенный шаг. Но тут хозяин этого проклятого места резко развернулся ко мне, заставляя застыть на месте. Меня пронзили насквозь его темно-алые глаза, которыми он внимательно осматривал меня. Белые волосы, которые чуть заслоняли его лицо, были изящным жестом руки, откинуты назад, для того, чтобы продемонстрировать мне лицо и убрать лишнюю преграду между нами. Увидев его, я хмыкнул, грустно улыбаясь, явно не ожидая увидеть никого другого: - Леонард, какого черта? Когда перекраситься успел? Мое напряжение немного убавилось, и я позволил себе расслабиться. Леонард ничего не сказал в ответ, а лишь растянул чуть-чуть губы ,в каком-то подобии улыбки, и приблизился ко мне. Мужчина остановился на довольно близком расстоянии от меня, именно том, когда пересекается грань между обычным расстоянием дружески настроенных персон и некой интимной непозволительной близости. - Леонард... - я удивлённо приподнял бровь, пытаясь понять, что это значит. Но мой подбородок был мигом оплетён тонкими пальцами демона, который наклонился ко мне настолько близко, что его шепчущие губы касались моих. - Такой красивый, - произнес Леонард, целуя. Холодная рука демона соскользнула с моего подбородка, перемещаясь сначала на щёку, а потом запутываясь в волосах. Вторая рука неспешно опустилась на талию, а после лёгким и плавным движением, переползла на поясницу и соскользнула чуть ниже, так, что средний палец ладони оказался в области копчика. Мои глаза широко раскрылись, а тело почти онемело от шока. Я едва дождался, когда руки начнут меня слушаться и со всей силы отпихнул от себя Леонарда. Но легче было пододвинуть гору, чем спихнуть с места этого демона, и потому вместо Леонарда, на пол покатился я. Мужчина мгновенно рассмеялся, прожигая меня моментом вспыхнувшими глазами. - Ты чего!!? - вскрикнул я, закрывая губы тыльной стороной ладони. - Видимо не такие отношения связывают тебя и моего брата, - громко и властно произнес "Леонард". Услышав его настоящий голос, я полностью осознал, что передо мной не Леонард. Да и на таком расстоянии, мне удалось заметить, что рубинового кольца со змеями на пальце у незнакомца не было, но был очень похожий рубин в серьге, которая покачивалась из стороны в сторону на удлинённой серебряной цепочке. Камень был обвит тонюсенькими змеями, которые своими телами создавали для него своеобразную оправу. - Кто ты такой? - уверенным голосом спросил я, продолжая сидеть на полу. - Ты меня не узнал, Саша, - брови мужчины были приподняты в наигранном удивлении. - Мы с тобой уже встречались... - Я бы тебя точно не забыл, - фыркнул я, поднимаясь на ноги. - Верно, я выглядел немного по-другому. Примерно... - демон сделал резкий шаг вперед, его волосы взметнулись верх, змеями окутывая лицо, - ...так. Я теперь смотрел на юношеское лицо, которое было мне весьма знакомо. Черные волосы, глаза… - Вильям... Не удивлен. Я, с того момента в мужском туалете, понял, что мой неосторожный «порыв» еще вылезет мне боком. Лицо парня исказилось, меняясь на обратную внешность демона: - Ну что, пожалуй, пора представиться полностью, - улыбка сошла с лица мужчины, оставляя только холодную неприступную гордость . - Моё имя Вильям, я - Князь Тьмы. Ну, что теперь скажешь, ангелочек? - Мудак ты, в квадрате, - выплюнул я, делая шаг назад, собираясь уходить. - А у тебя дерзкий язык, - хмыкнул Вильям. – Тебе ведь понравились мои подарки? Я остановился, не понимая о чем речь: - О чем ты говоришь? Вильям опять обнажил свои небольшие клыки, даря мне очаровательный оскал: - О существах с того мира. Они забавные, правда? У меня воздух выбило из лёгких. Значит это тот псих, который пытается разорвать ткань мироздания. Зачем?! Я на пятках развернулся обратно к демону, с готовностью двинуться на него с кулаками. - Что такое, Саша? - ухмыльнулся издевательски демон. - Зачем? – рыча проговорил я. Теперь демон развернулся ко мне спиной, лицом к камину, наблюдая за огнём. Отблески пламени ложились на волосы и одежду мужчины волнообразными оранжевыми отблесками. Не получив ответа, я начал понемногу злиться. Злость во мне нарастала, и я нетерпеливо повторил вопрос, выкрикивая его что есть мочи: - Зачем?!! - Затем , что мне скучно, - ответил Вильям . Мои зрачки резко сузились от шока, а губы чуть приоткрылись и задрожали. Разрывать ткань мироздания, выпускать всякую мерзость, которая убивает людей, ломает их жизни и жизни их близких!? Ненавижу! Я просто сорвался с места и замахнулся кулаком. Но мои руки перехватили ещё в воздухе. Стальной капкан рук захлопнулся на моих запястьях, ясно давая понять, что вырываться бесполезно. Меня приподняли над полом как лёгкую соломенную куклу и слегка встряхнули из стороны в сторону. Из меня вылетел короткий, но позорный вскрик. Зал моментально закружился из стороны в сторону, как будто я опьянел. В тот же момент, Вильям перехватил меня по другому: его левая рука, которая продолжала сжимать моё запястье, резко дернулась в сторону, а вторая - рывком оказалась на пояснице, прижимая меня к себе. Мы оказались в начальной позе для вальса, в котором меня незамедлительно закружил мужчина. Мои ноги не доставали до пола, и я болтался тряпичной куклой, не в силах даже вырваться. Демон смеялся, запрокидывая голову, время от времени издевательски напевая мелодию странного вальса, местами переходя на счёт. - Забавный мальчик. Твоя душа мне до боли знакома. Столько раз ты становился наказанием моего старшего братика, столько раз ты рвал его сердце на части, а потом лечил его. Думаю, будет весьма занятно использовать тебя, чтоб уничтожить Леонарда. Так ведь? Ха-ха-ха-ха… - громко пропел этот ненормальный, резко отпуская меня в сторону, а потом обратно возвращая к себе. - Что ты мелешь? – хрипло выдавил я. Меня оставляли силы. Зал кружился в моих глазах, вокруг плясали пёстрые огоньки. Чувство было, что я сейчас вот-вот потеряю сознание. Мы кружились слишком быстро, как будто в вихре. Вильям смеялся, а потом уткнулся носом в мою макушку и шумно втянул воздух. - Ах, мой маленький ангел. Как мне жаль тебя отпускать, - поцокал языком Вильям, и тут его глаза загорелись алым пламенем. – Но не грусти, мы очень скоро встретимся. И я, пожалуй, оставлю тебе подарок на память обо мне, он будет поводом для нашего следующего свидания. Мужчина спустился губами чуть ниже, легонько целуя в висок, а потом прочерчивая острым носом линию по шее. Ворот рубашки развязался сам по себе, и она поползла, спадая с плеч, призывно обнажая ключицы, которые демон не обошел вниманием. Что он собирался сделать, до меня дошло лишь с острой болью в плече. Я распахнул глаза, стискивая свои зубы, в тот момент, когда его клыки погрузились в кожу плеча. - Заче…мммм…? – это был один долгий выдох, а не вопрос. В тот же момент его клыки разжались, он чуть отстранился от меня. По плечу, от места укуса, моментально разрослась чёрная печать, с многочисленными хвостами. С его клыков до моей раны протянулись две тонкие кровавые слюньки. Мужчина с упоением облизал их длинным острым языком, ухмыляясь: - Довольно… - не успевая договорить, его лицо моментально искривилось в гримасе ужаса. Его руки отшвырнули меня в сторонку. Я упал на пол, прокатившись по нему кубарем несколько метров, поджимая к себе уже довольно отбитые конечности. Демона выгнуло дугой, его тело задрожало, а потом его попросту вырвало кровавой смесью. - Что же ты такое… - порычал демон, посмотрев на меня дикими помутневшими глазами. Я посмотрел на него с пола, из последних сил едва держа голову приподнятой, а потом закрыл глаза, роняя её на холодный мрамор. Опять темнота. *** Опять до боли знакомое пиканье… Нет, ну нееееееет, только не снова! Открываю глаза, изучаю потолок, храпящего рядом на стуле Хельсинга, который сжимал маленькую книжонку с голой бабой на развороте, капельницу, кардиоаппарат… Закрываю глаза. Тихий вой раздался на всю больничную палату. Нет, ну почему никогда нельзя обойтись без балансировки на краю жизни и смерти и больничной койки. Надоело! Но тут память об увиденном мною долю секунды назад вернулась ко мне, заставляя на мгновение даже перестать выть . Странный зал, Вильям, укус… Ну и что это было? А было ли вообще? Я запутался, я уже во всем запутался… В себе, в других, в своих снах, которые мне сложно отличить от яви. Моей главной ошибкой было то, что я попытался резко подняться. - Ауууууууууууууу…… - взвыл я, да так громко, что Иван выронил книжку, сам подскакивая на стуле от неожиданной и малоприятной побудки. - Что такое, малой? – с паникой, едва продрав глаза, спросил Иван, а потом когда разобрался, что к чему, громко сплюнул. – Лежи уж, инвалид, на всю голову и головку. Сам виноват, кончито настрояни! Может в следующий раз тебя в жопу ранят, хоть мозг может немного подправят! Мои глаза округлились от удивления. Я явно не ожидал таких наездов, сразу же после того, как чуть не отправился на отсвет. Но видимо, Ивана это мало заботило, потому он решил высказать всё своё мнение мне в лоб и прямо сейчас. - Ты вообще тогда головой думал??? Напоминаю: это - то, что у тебя на шее болтается, как ненужный декор, чисто для красоты, в твоём понимании! – Иван орал во весь голос, размахивая «порнушной» книжкой из стороны в сторону. Я тихо слушал, слушал и слушал его, а потом моё терпение, доброта и правило не бить убогих отошли на задний план. - Говнюк!!! Это был моментальный рывок в сторону Ивана. Подняться на ноги мне не удалось, но удалось приподняться и схватить его за шиворот, потянув за собой по инерции. Я упал обратно на кровать, а Иван приземлился сверху. Притом так неудачно, что отплёвываться мы оба будем долго. Его губы аккурат совпали с моими в жестоком засосе, при котором мы долбанулись об зубы друг друга. Наши взгляды стали моментально одинаковыми и напоминали встречу двух бешеных белок. - Ну, я ж говорил, что с ним будет всё в порядке, - раздалось сбоку, в стороне двери. – Вон уже беспредельничает во всю. Так, тут пациент определенно жив, пойду других наведаю. Костик, держи себя в руках. Это был голос нашего старенького, но сильно уважаемого, хирурга, который многих наших ребят и меня не раз вытаскивал с того света. Добрый дядька, с юмором и интересным подходом к работе, да и врач от бога. Рядом с ним стоял ошарашенный Валентино и отец Константин, который медленно стянул с себя очки, сложил их и вручил Валентино со словами : «Пожалуйста, подержите». И меня, и Ивана, как молнией прошибло от этого движения. Впрочем Ивана не только молнией, но и смачным подзатыльником. Как мой опекун оказался за долю секунды над нами, одному богу известно, но в тот момент больше всего испугался я, так как Иван и испугаться не успел, как был раскатан по полу вниз лицом, а сверху на затылок давил тяжёлый ботинок святого отца. - ИВАННННННН, - голос был как из ворот преисподней. – Я ЧТО ТЕБЕ СКАЗАЛ ПО ЭТОМУ ПОВОДУ?! Я натянул одеяло по самый нос, с опаской выглядывая оттуда, Валентино вообще сполз по косяку от паники. Твою мать! А я тут нежити пару раз за свою службу боялся… Да у меня опекун сущий дьявол!!! - Отец Константин… - тихо позвал я, пока от моего горе-препода хоть что-то осталось. – Константин, не надо… Опять не возымело эффекта, а хрипы Ивана усилились. Я тяжело вздохнул и, закатив глаза к потолку и буквально переступая через себя, выдавил: - Папа… Мужчину как током прошибло. Вот же бзик у него остался с моего детства. Когда я только-только попал в орден, я постоянно называл его папой (хотя правильней было называть дедушкой), так как он пытался заменить его мне, когда мне уже стукнуло двенадцать – ласковое и нежное слово отошло на задний план, уступая сухому слову отец, а после вообще сменилось на отец Константин. Он моментально слез с Ивана и подлетел ко мне. Тут уже у меня появилась перспектива быть задушенным в объятьях любящего опекуна: - Мой бедный мальчик, - навзрыд завыл мужчина, прижимая меня к своей груди, успевая поглаживать меня по голове. – Столько страху натерпелся, бедный ребёнок… Моя маленькая радость под старость лет. Я сидел с выражением лица, как будто только что наступил в чью-то рвоту. Я даже заикаться не хотел по тому поводу, что, мать его, мне уже шестнадцать, а не шесть, и я больше не боюсь монстров в шкафу. Хотя, когда я такое ему сказал, мне было девять лет, он сначала вот так просюсюкался со мной полночи, а на вторую половину притащил обрез. Разрядив его прицельными выстрелами в дверцы шкафа, он протянул его мне со словами: «Ну вот, теперь там точно никто не сидит». - Прекрати, - тихо прошептал я, стараясь выкрутиться, но, не возымев результата решил пойти на хитрость. – Ай, плечо!!! Константин подпрыгнул как ошпаренный. Хорошо, что я жестом приостановил его, иначе бы он мне на ранку подул и погладил по голове. Валентино аккуратно по стеночке дополз до моей койки, присаживаясь рядом на шаткий больничный стульчик, притом тут же замаскировываясь под него. - Ты как? - поинтересовался итальянец, улыбаясь. - Норм… - я запнулся, обнаруживая то, что в очаровательной улыбке парня ой как не хватает одного верхнего переднего зуба. – Это как?! Валентино тут же убрал улыбку, пожимая плечами: - Аааа, это быль когда ты менЬя спасаль в кладовку. Я об чьто-то удариться! Ничьего, мне сегоДьня новий поставят! Я немного с истерикой усмехнулся. Блинннн, хоть бы об этом совет не пронюхал, иначе примолотят к чертям собачьим. А хотя! Да пошли они! Теперь уже не знаю, как ко всему этому относиться. Я даже не знаю, как смотреть на Константина, который с весёлым бормотанием чистит мне яблоко. С ненавистью? Не могу… Я не могу его ненавидеть. Даже накричать не могу на человека, который растил меня, хоть и по приказу Ордена. Та любовь и забота не имеет привкуса фальшивости, она настоящая до сих пор. У меня есть уверенность, что он захотел это скрыть только потому, что ему приказали, либо он хотел уберечь меня от этой правды. Всё только для моего блага, но я сыт по горло этой ложью. - Скушай яблочко, тебе поправляться надо, - усмехнулся отец Константин, подсовывая тарелочку с фруктом. Его голос вырвал меня из раздумий так резко, что меня передёрнуло. Неаккуратным движением руки я выбил тарелку из рук мужчины, и та упала на пол и разбилась, а ломтики яблока рассыпались по полу. В палате воцарилась тяжёлая тишина. Больше всех напрягся Иван, который внимательно изучал меня, сканируя своими зелёными глазами, стараясь понять, что у меня в голове. - Простите, я немного устал, можно я посплю, - тихо сказал я, чтоб хоть как-то смягчить обстановку. - Тебе не хорошо? – тут же забеспокоился Константин. – Я позову… - Не надо никого звать! - перебил его я. – Я просто хочу немножечко поспать. Все присутствующие переглянулись между собой. Константин и Иван пялились на меня, а я упорно смотрел в стенку напротив. Спустя минуту голос подал Валентино, который понял, что мы так можем просидеть вечно: - Оу, мьне порА к врачьЮ! – усмехнулся итальянец, хотя его улыбка отдавала паникой. От его голоса, оба мужчины встрепенулись и тоже заспешили к выходу. - Отдыхай, малой, - хрипло сказал Иван, тоже улыбаясь уголком рта. Последний выходил отец Константин. Мужчина плавно взялся за ручку двери и посмотрел на меня через плечо с немым вопросом во взгляде. Я посмотрел на него в ответ, чуть нахмурив брови, а потом горько вздохнул: -«Я больше не могу тебе доверять», - молчаливо сказал ему, отведя взгляд в сторону. Когда дверь закрылась, на меня сразу же навалилась тишина. Я был оставлен на растерзание собственным мыслям, которые наслаивались одна на одну. Плечо ужасно ныло, но меня это не останавливало ни капли. Сел на край кровати, спуская ноги вниз на холодный пол: - Ну, что ж, - усмехнулся сам себе. – Уважаемый Орден, над моей жизнью вы очень хорошо посмеялись – ещё одну я загубить вам не дам. Эта ночь будет длинной.