My Devil

Маргарет ходила из угла в угол нервно теребя пальцами своё жемчужное ожерелье. Подарок любимого покойного мужа. Размышления о том, что она так и не успела попрощаться с ним не давали покоя. Чёртова война! Ведь она так и не успела почувствовать вкус замужества. Ничего не осталось. Лишь клеймо вдовы в такие молодые годы. А ведь они даже и пяти лет не пробыли вместе. Но ради чего была эта кровопролитная война? Глупые мужчины стояли у власти, пытаясь навязать всем свои принципы. Полы платья шуршали так сильно, от чего мысли путались. Девушка села на кровать и взглянула на старую книгу около себя. Неведомая сила заставляла прикоснуться. Словно кто-то звал её по имени. –Мисс, не трогайте! – крик служанки, заставил Маргарет убрать руку и гневно взглянуть на непрошенную гостью, которая стояла слишком близко. Непростительно близко. – Не пугай меня так, Эмили. Ты ведь знаешь, что я это так не люблю! Почему мне так хочется коснуться её… – Маргарет инстинктивно поправила причёску и нервно поджала губы. – Это магия, моя госпожа, – темнокожая служанка взяла в руки этот фолиант и понесла к шкафу. – Потерпите ещё немного, мисс. Всё произойдёт сегодня. Мы сможем провести ритуал. Вы поговорите с мистером Уилкером, я клянусь. Аристократка гневно выругалась, проклиная чёртовы условия этой самой магии. Впервые она позабыла все свои манеры. А ещё за всеми эти размышлениями она не заметила, как Эмили загадочно улыбнулась и прижала книгу к себе чуть сильнее. Отчаянные и такие глупые люди не видели ничего дальше своего носа. А Эмили видела и ждала кровавого полнолуния. – И кто это так ругается, моя дорогая сестра? – послышался за дверью знакомый голос. – Вот кто бывает бесцеремонным, – Маргарет улыбнулась и поднялась с кровати. – Эмили впусти мистера Сальваторе и оставь нас. Служанка положила книгу в шкаф и кивнула, запуская в комнату мужчину. Захлопнув за собой дверь, она на минуту прислушалась. Непозволительно было оставлять хозяйку одну наедине с мужчиной. Пусть даже это был дальний родственник. Тем более он мог помешать планам мисс Маргарет. – Эмили! Не подслушивай, – брюнетка подошла к двери и слабо стукнула кулачком. – Займись делами. Подготовь всё к вечеру. После этих слов послышались быстрые шаги, а потом и вовсе затихли. – Она такая любопытная. Эта твоя Эмили, – Деймон подошёл к девушке так близко, что она могла почувствовать его горячее дыхание на своей шее. – И что должно случится вечером? – Лучше всех именно ты суёшь свой нос в чужие дела, - она игриво улыбнулась и прошла к окну, минуя объятья родственника. – Ритуал мы проведём сегодня. Мужчина нахмурился и покачал головой. Хотел пофлиртовать, а придётся отговаривать от глупостей. - А Захария знает? Стефан? Эти двое сейчас осматривают окрестности. Так сказать, нашли друг друга. Собеседница отодвинула бархатную штору, ощущая, как тёплые лучи коснулись бледной кожи. Вот бы сейчас понежиться на солнышке, а не сидеть взаперти как все аристократки в округе. Загорают только варвары. Деймон тем временем огляделся по сторонам. Эта комната была для гостей, редко кто наведывался сюда. Но сейчас здесь не было ни единой пылинки. А на комоде у кровати сидели фарфоровые куклы. Целая коллекция. Их пустые глазки в обрамлении пушистых ресничек смотрели прям на него. Деймон почувствовал, как лёгкий холодок прошёл по спине. Не любил он эти чёртовы игрушки. – Стефан хоть и не верит в магию, но согласен помочь. Это касается и моего любимого брата. Деймон, только ты противишься неизбежному. Я хочу увидеть Уилла. Я счастлива и подавлена одновременно. Пусть он и не был идеальным мужем, но мы даже и нескольких лет не прожили вместе! Я хочу узнать, что на самом деле случилось. Потому что жить вот так… Это невозможно, – она стёрла пальцами выступившую слезинку и дёрнула штору, перекрывая доступ солнечному свету в комнату. – Он ведь мёртв, Маргарет! Погиб, – Сальваторе подошёл сзади и обнял её за плечи. На этот раз она не вырывалась. – У тебя есть я. Ты знаешь об этом. Я ведь писал письма… – Которые я сжигала сразу после прочтения. Моим родителям не понравятся то, что родственники чувствуют к друг другу… Что-то большее, чем просто семейную привязанность. Она дотронулась до его рук и чуть сжала. Этот момент был настолько неправильным, что хотелось кричать. Но Маргарет понимала, что если она и дальше будет одна, то пучина уныния накроет с головой, словно беспокойный океан. – Вот бы сейчас уехать куда-нибудь далеко, где не будут осуждать, – мужчина мечтательно улыбнулся, закрыв глаза. – Этого никогда не будет, Деймон. И вообще не нужно думать о плохом. Мне всегда была интересна мистика… Девушка обернулась к нему и поцеловала в щёку. Деймон оторопел от такой напористости со стороны кузины. Ведь именно он всегда руководил ситуацией… А ещё его настораживала её задорная улыбка. Хотя минуту назад, Сальваторе был готов поклясться, что Маргарет плакала. Ох, уж эти женщины… *** Сладкий запах гнили и плесени застрял в глотке. Елена ощущала, что вся пропиталась им. Медленно идя по тёмному коридору, она пыталась успокоиться, но гнев не отпускал. Ладони были поцарапаны от собственных ногтей. Сердце колотилось, легче не становилось. Вдруг брюнетка наступила на что-то мягкое и услышала громкий писк. Крысы жили по соседству. Прекрасно. Спустя несколько минут Гилберт оказалась в гостиной. Несколько свечей, расставленные по комнате, едва ли разбавляли темноту. Тяжёлые шторы не впускали солнечный свет. Елена была уверена, что сейчас день. А резко раздавшийся звук часов подтвердил догадку. Полдень. – Не буду заставлять мою девочку ждать, – он оказался за её спиной неожиданно. Девушка поджала губы, но не обернулась. Взгляд чёрных глаз пугал больше, чем старый подвал или крысы. Этот монстр был отражением потаённых страхов и боли. Его руки были ледяными и контрастировали с горячей кожей её плеч. Пиджак остался в темнице, так что теперь девушка была лишь в топе и в юбке. В другой раз она бы предпочла такой выбор, но теперь ощущение обнажённости не покидало. – Что я должна делать? – она набралась смелости и обернулась. Деймон ловко перехватил её руки и посмотрел прямо ей в глаза. – Доказать, что гнев и уныние не поглотят тебя сразу, хотя я знаю пару приёмов… – его губы едва касались девичьей щеки. Елена тяжело дышала, но не дёргалась. Она знала, чем это могло закончиться. Неповиновение в данный момент не сулило ничего хорошего. Нужно просто продержаться ещё одно испытание, а потом разговорить Деймона. Действовать тонко и ненавязчиво. Елена отдала бы всё лишь бы не помнить этот момент. Стереть из памяти раз и навсегда. Ей удалось убедить себя и других, что не она виновна в его смерти. Что она не была в той машине, когда он возвращался домой. Вот только Миранда всё равно винила дочь, пусть и до конца не осознавала это. В ту ночь был сильный дождь. Атланту просто заливало в этом году: небо было всё время серым, и холодные капли превращали асфальт в грязные озёра. Грейсон зашёл в квартиру дочери и поморщился: повсюду были пустые бутылки виски и водки. Очередной нервный срыв необходимо было остановить. – Дочка, где ты? – он переступил через разбитое бутылочное стекло. – Ты позвонила матери и попросила тебя забрать. Елена лежала на кровати и рыдала. Тушь была размазана по щекам, деловой костюм беспощадно испорчен рвотой. Запах стоял невыносимый, поэтому мужчина открыл окно и приблизился к дочери. – Уходи. Я передумала, – прошептала девушка, тяжело поднимаясь. – Вам нельзя видеть меня такой. Елена должна быть милой и доброй сумасшедшей. Но однозначно не пьяной. Грейсон тяжело вздохнул и помог дочери сесть на кровать. Нельзя было ей уезжать из родного города. Но ведь так много напоминало о событиях десятилетней давности… Он коснулся её щеки, тем самым заставив девушку поднять голову и взглянуть на него. – Прекрати винить себя во всех грехах, Елена. Ты не могла помочь Кэролайн. Не могла, – он крепко обнял её. – Может, стоит вновь показаться к врачу? И от этих слов Елена отрезвела. Она посмотрела на отца и прищурилась. Каждый раз, когда она оступалась родители, начинали говорить про больницу. Лишь бы с проблемами разбирался кто-то другой. Кто-то в белом халате. Девушка резко поднялась и подошла к окну. – Снова хотите запереть свою маленькую девочку в психушке? Может, это вам пора туда отправиться? Я не так часто срываюсь, чтобы говорить об этом! – она сорвалась на крик, тем самым немного испугав отца такой реакцией на его собственные слова. – Послушай, милая. Я не это… – он поднялся и выставил перед собой руки, словно попытался утихомирить буйного зверя. – Имел в виду? – она повернулась и с ненавистью взглянула на родственника. – Как раз - таки наоборот. Вы боитесь, что в нашем проклятом городке будут вновь говорить о сумасшедшей дочке Гилбертов, которая сорвалась с катушек! Испорченная репутация. Какая жалость! Она подняла полупустую бутылку виски как Грейсон выбил её из рук. – Я знаю, что ты злишься на нас с матерью за то, что мы испугались тогда и не были рядом. Но это не стоит того, чтобы убивать себя таким образом! – А вам ли не плевать? Умру я как законченная алкоголичка или просто перережу вены? Какая разница? Елена ощутила жжение от пощёчины. Грейсон не позволял себе подобного, но сегодня дочь перешла все границы. – Ты поедешь домой в Мистик-Фоллс. И это не обсуждается, – холодно проговорил отец и отправился к выходу из комнаты. – Собирай вещи. Я подожду внизу. Елена стояла как вкопанная и не могла пошевелиться. Пощёчина имела отрезвляющий эффект. Грейсон наблюдал за тем, как Елена медленно приближалась к машине с небольшой чёрной сумкой. Дождь усиливался, но его дочери похоже было абсолютно плевать. Совсем недолго они ехали в тишине. Грейсон поглядывал на дочь, которая смотрела в темноту. Поздний вечер плавно перетекал в ночь. Дождь шумно барабанил по стеклу. – Прости меня, Елена. Но мне нужно всё рассказать твоей матери, – он на мгновение отвлёкся, чтобы достать телефон, не заметив, как выехал на встречную полосу. Огни приближающегося автомобиля на мгновение ослепили. – Отец! – громко закричала Елена. Она с трудом осознала, что выжила. Ни одной царапины. Елена пыталась вытащить отца из-под машины, но не смогла. Оба водителя погибли на месте. Гилберт никому не смогла помочь. Не став ждать Скорую, она скрылась с места аварии и вернулась обратно домой. На автомате выбросила все бутылки, привела себя в порядок и ждала звонка матери. Девушка не могла допустить и мысли, что вина лежит на ней и только на ней. Ведь если бы она не напилась и не позвонила родным, то ничего бы и не произошло. С тех самых пор боль не отпускала. – Зачем ты это показываешь? Думаешь, что это вызовет у меня гнев или отчаяние? Я с этим живу уже шесть лет! – прокричала Елена, сжимая кулаки. – Ты настолько слаб, что не можешь найти событие, которое действительно пропитано гневом или бесконечной печалью? По его взгляду Елена поняла, что она совершила большую ошибку. Деймон пристально посмотрел на неё, а потом со всего размаху ударил её по лицу. Девушка упала от неожиданности и прикоснулась к разбитой губе пальцами. Совсем как с отцом. История повторялась. Вот только стоящий перед ней мужчина действительно может сделать ей больно. – За это время я понял, что ты только кажешься сильной. Вся эта напускная язвительность, поджатые губы и попытки показать себя непоколебимой. Это всего лишь второе испытание, Елена, – он наблюдал за тем, как она забилась в угол и смотрела на него словно загнанный зверь. Из её губы сочилась кровь. – Это ничего не меняет. Я чувствую боль каждый день, когда просыпаюсь. А ещё бесконечное отчаяние, потому что я виновна в его смерти. Косвенно. Но это не меняет сути дела. А ещё виновна в том, что не смогла помочь Кэролайн в тот день. Не смогла вытащить её из твоих цепких рук, – Елена поднялась и вытерла кровь с лица. – Проблемы не у меня. Да, возможно я не выйду отсюда. Я знаю лишь то, что с этим мне жить всю жизнь. Сальваторе усмехнулся и ощутил, как воздействие Тьмы ослабло. Испытание было завершено, пусть так и не смогло толком начаться. На мгновение его чёрные глаза стали голубыми. Елена лишь удивлённо посмотрела на него, приоткрыв рот. Но несколько минут спустя глаза Хранителя вновь стали чёрными. Второе испытание затронуло что-то в мёртвом сердце. Деймон вспомнил себя в далёком 1864 году. Вспомнил своё второе испытание. Он смог справиться со своим гневом и гневом воображаемого отца. Эмили тогда похлопала в ладоши и отпустила его. – Я не виноват в том, что делаю, – ровным тоном произнёс Деймон и растворился в воздухе. Елена повернулась к окну и расплакалась, прекрасно понимая, что дух следил за ней. Но на этот раз ей было плевать. Отчаяние заставляло оплакивать свою жизнь.