Сумасшедший план-2

Огромный негр буквально посерел от переживаний. Он падает в кресло и закрывает лицо руками. Лорд наливает бокал коньяка, подходит к главе Аврората и трогает его за плечо. - Выпей, Кинг. Успокойся и расскажи, что случилось. - Обнаружили, что его нет в камере, в шесть утра, когда ночные охранники сдавали смену дневным. Естественно, всех ночных охранников задержали. Но, как сказал старший смены, один его молодой подчиненный после очередного обхода в четыре утра внезапно почувствовал себя плохо и отпросился. К нему послали домой. Мальчишка мёртв. Мои эксперты говорят, что вечером он выпил зелье отсроченной смерти. - Или его заставили выпить, - говорю я. - Как можно исчезнуть из камеры Аврората? Там же нельзя ни аппарировать, ни воспользоваться портключом, всё магически заблокировано, - удивляется Люц. – Я-то знаю. Это он вспоминает своё пребывание под следствием после битвы в Министерстве Магии. Люца даже отправили в Азкабан, пока Волдеморт не нажал на все свои связи. Люца выпустили, и он долго потом не мог прийти в себя. - Скорая помощь может аппарировать даже из подвала Аврората, используя свой секретный код, - внезапно говорит Гарри. – Если обычный человек узнает этот код, он также аппарирует и окажется в приёмном отделении Мунго. - Из приемного отделения легко сбежать, там вечно такая неразбериха. А если там был доверенный человек из Ордена Феникса… - Шеклбот начинает профессионально выдвигать версии. - А ведь у него нет палочки, - говорит Поттер. – Ему надо где-то раздобыть хоть какую-то левую палочку. Кингсли давно установил жесткий контроль над чёрным рынком. Найти контрабандное зелье или палочку сейчас не так просто. Я вдруг вспоминаю попытку Хагрида проникнуть в мой кабинет. А уж не Бузинную ли палочку он хотел забрать? Рассказываю об этом собравшимся. - Да, дайте же посмотреть на эту палочку Всевластья, - просит Кингсли. Лорд лезет в верхний ящик стола, долго там копается, потом, выругавшись, вытаскивает ящик целиком и переворачивает его. На пол сыплются какие-то бумажки, скрепки, два степлера, фантики от шоколадных конфет (явно наглец Люц часто оккупирует кресло Повелителя), чьи-то визитки, канцелярские резинки, чистые конверты. Люциус, заметив две целые конфеты, немедленно хватает их и набивает себе рот. - Времени не хватает, чтобы прибраться, - смущенно бормочет Лорд, вытаскивая из этой груды мусора две палочки – свою и палочку Всевластья. Кингсли берет её, с интересом вертит в руках и, поморщившись, отдаёт Лорду. - Какая неприятная магия, - говорит он. Лорд берет палочку и минуту сидит, закрыв глаза. На его лице чисто физическое удовольствие. Потом он передает палочку Гарри Поттеру. Гарри держит её в руках и мечтательно улыбается. Лицо у него какое-то отрешённое. По-моему, они с Лордом похожи на двух наркоманов, которые втайне от всех делятся друг с другом дозой. - Сразу видно, что вы двое её владельцы. А будет ли она слушаться своего прежнего хозяина Дамблдора? – говорит Кингсли. – Ведь вы не добыли её в бою. - Ты предлагаешь вернуть Бузинную палочку законному владельцу? – ехидно интересуюсь я. - Мы могли бы проследить, куда Хагрид её понесёт, - вдохновенно говорит он. – И, может быть, схватили бы Дамби. - А МакГонагалл и Лавгуд могут что-нибудь рассказать? Они же сидят в соседних камерах, - внезапно интересуется Люциус, которые съел конфеты и жаждет действовать. Всей компанией через камин перемещаемся в Аврорат в кабинет Шеклбота. Он, пользуясь случаем, распоряжается блокировать любые аппарации из здания, в том числе и для скорой помощи. Толпой спускаемся в подземелье, где в камерах содержатся подследственные. Глава Аврората не доволен такой многолюдностью, но молчит. Ведет нас к камере МакКошки. Минерва, вопреки всем правилам, одета в своё платье. Камера у неё чистенькая, нары трансфигурированы в кровать, застеленную белоснежным бельём. На маленьком столике лежит свежий выпуск «Пророка». Лорд удивлённо глядит на Кингсли. - Ну, я учился у неё, не мог же я одеть её в оранжевую тюремную робу и держать, как остальных, - оправдывается он. - А Дамблдор тоже был одет в свою одежду? – спрашивает Люц. Кингсли виновато кивает головой. Понятно, почему в приемном покое Мунго на беглеца не обратили внимания. Минерва подходит к решетке. Она с ненавистью смотрит на нас и начинает громко хохотать. - Что, Том? Дамблдор обдурил тебя, да? Прикинулся тихим, послушным, показания стал давать. А потом бац, и нету его. И вы все в дураках. И я тоже. Всё, как всегда. Я костьми ради него готова была лечь, убивала ради него! А теперь бесполезна стала, значит, про меня можно просто забыть, вышвырнуть, как мусор! - кричит она, и я понимаю, что она не смеётся, она в истерике. Я сую ей флакон с успокоительным. - Лучше бы ты мне яду принёс, Северус,- шипит она, но пузырек берет и пьет. - Минерва, что случилось ночью? – спрашиваю я. - Да не видела я! Я спала! А потом просыпаюсь в шесть утра, а тут уже переполох. Наш Пресветлый маг сбежал! Даже со мной не попрощался, хуе..с старый. М-да, от таких показаний толку мало. А вот Ксенофилус Лавгуд рассказал кое-что. Одет он, кстати, в ярко-оранжевый тюремный комбинезон, который ему великоват. - У меня ведь бессонница, мозгошмыги тут так и кишат. Я слышал, когда охранники ночью в третий раз обход стали делать, один задержался возле камеры Дамби, что-то ему шептал, а потом сказал: «В Мунго вас встретит…», а кто, я не разобрал, - безмятежно рассказывает он. – А потом этого охранника позвали: «Майки, где ты застрял?», и он ушел. А у Домби в камере такой сла-а-бенький хлопок раздался. Я вслушивался, а потом задремал. Он улыбается нам, вид у него немного сумасшедший, как и у его дочери. Интересно, где она сейчас? - Майкл Грин, тот самый, что был сегодня найден мёртвым, - поясняет Кингсли. После короткого расследования в Мунго выясняется, что сегодня рано утром в приемном покое дежурила колдомедик Агнесс Моренс. При визите к ней домой обнаружена открытая дверь, пустые шкафы. Женщина уехала. По правилам, код аппарации для скорой помощи меняется раз в сутки в пять вечера. Колдомедики приемного покоя тоже должны быть ознакомлены с этим кодом. В приемном покое был зафиксирован слабый след от активизации портключа. Проследить, куда он ведёт, не удалось. - Ну, давайте, используем эту Бузинную палочку, - уговаривал Лорда глава Аврората. – Подсунем её Хагриду, проследим, куда он её понесёт. - А вы пробовали колдовать ею, господин Министр? – спросил Люциус. - Да я и без неё как-то обхожусь, - пожал плечами Лорд. – Я даже не знаю, что наколдовать. Может, ты, Гарри? Поттер с видимым удовольствием взял палочку и растерянно посмотрел на нас. Он тоже не знал, что наколдовать. - Я хочу конфет с ликером, - заявил наш начальник департамента финансов и инвестиций. - Акцио, большая коробка конфет с ликером, - Гарри взмахнул палочкой. То, что появилось перед нашим сладкоежкой, назвать коробкой было нельзя. Это было больше похоже на сундук (я такие у Долоховых видел). На крышке надпись «Специальный королевский подарочный набор шоколадных конфет с алкоголем». По-моему, мы ограбили нашу магловскую королеву Елизавету. Довольный Люц открыл крышку. В несколько этажей в сундуке лежали конфеты с различными сортами ликера, водкой, коньяком, шампанским. - А она сильно тянет магическую силу, - с удивлением сообщил Гарри, отдавая Бузинную палочку Лорду. – Лучше ей не злоупотреблять. - Надо сделать муляж этой палочки, - невнятно предложил Люциус, пытаясь прожевать сразу три конфеты. – А настоящую палочку отдавать никак нельзя. - Своей любовью к конфетам ты напоминаешь Дамблдора! – не выдержал я. - Глюкоза хорошо влияет на мозг, - обиженно сообщил мне мой друг. – А Дамби отнюдь не дурак, раз сумел смыться из Аврората. - Надо сделать муляж Бузинной палочки, трансфигурировав другую волшебную палочку, - сказал Кингсли. – Чтобы ощущался магический фон. Он что-то приказал через своё зеркальце связи, и через несколько минут в кабинет вошел худенький невысокий юноша, неся несколько волшебных палочек. - Наш лучший ищейка Амадеус Кордини, - представил его Шеклбот. – Проследит любой аппарационный след, может отследить место назначения любого портключа. Лорд отобрал одну из палочек и трансфигурировал из неё копию Бузинной, тщательно создавая все детали. Потом он наложил сильнейшие фиксирующие чары, чтобы иллюзия не развеялась со временем. Гарри предложил свою мантию-невидимку, чтобы Амадеус мог оставаться невидимым при слежке за Хагридом. Итак, ловушка готова. Кто в неё попадется? - Я не верю, чтобы наш Хагрид хотел выкрасть палочку из вашего кабинета, - расстроенный Поттер чуть не плакал. – Он же знает, что верхушка Ордена Феникса под следствием и знает за что. - Хагрид готов всем пожертвовать ради Дамблдора. Он рабски предан ему, - вздохнул Лорд. - И всё из-за меня. - Расскажите, Наставник, - попросил Гарри. - Мы с Хагридом учились вместе, он на Гриффиндоре, я на Слизерине. И, как в своё время вы с Драко, терпеть друг друга не могли. Я раздражал его своей холодностью и надменностью, а мне не нравилось, что он такой шумный, грязный и некультурный. Самый отвратительный ученик Гриффиндора. Ну и строили друг другу пакости. То он мне в сумку с учебниками флоббер-червей положит,то я ему на зельеварении зелье испорчу. А потом я вычитал одно изречение: «Кто проявляет жалость к врагу, безжалостен к самому себе». Я случайно открыл секрет Тайной комнаты. Василиск, который жил там, начал шляться по школе. В результате погибла Миртл. Да-да, Плакса Миртл – та девочка, которая погибла от взгляда василиска. Я с трудом загнал змея назад и запечатал Тайную комнату. А потом написал донос, обвинив во всем несчастного Хагрида. Его вообще хотели выгнать из магического мира, но Дамблдор вступился, пристроил его лесником. Я сейчас думаю, почему мы так исступлённо ненавидели друг друга? Каковы последствия такой ненависти? – мрачно говорил Лорд. * * * Я положил лже-Бузинную палочку в корешок переплета «Реестра рождения магов и волшебниц» и стал ждать. В окно моего кабинета была видна избушка лесника и Клык, сидящий на крыльце. Хагрид вышел из дома, посмотрел на мои окна и направился к школе. Вскоре он уже стучался в дверь. - Господин директор, можно к вам? Я разрешил горгулье впустить его. Он вошёл и начал обалдело озираться. - Присаживайся, Рубеус, - как можно ласковее сказал я. – Ты хочешь подписать трудовой договор на новый учебный год? - А-а-а… э-э-э, да. А где все игрушки? Ну, которые у Альбуса были? - Я их уничтожил. Они отвлекали меня от работы. Осталась одна железная дорога. А что? - Я бы взял одну игрушку на память. Там была такая с колесиком, блестящая, на цепочке. Её можно на шее носить. Я вспомнил странную штуку, валявшуюся среди директорских сладостей, которая послала в меня магический разряд, когда я хотел рассмотреть её поближе, и которую я сразу же уничтожил. - Извини, нету. Так ты будешь подписывать трудовой договор? - А можно я краем глаза загляну в эту книжицу? – он показывает на Реестр, который я специально выложил на видное место. – Хочу посмотреть… У меня у знакомых маглов ребеночек вроде волшебником уродился… - Пожалуйста, - я радушно показываю ему на Реестр, а сам отворачиваюсь, делая вид, что не могу найти бланк трудового договора. - Ага, ну я пойду, - он на мгновнение хватает в руки Реестр, а потом выскакивает из моего кабинета, забыв про договор. Лже-палочка из Реестра предсказуемо исчезла. Возле моего кабинета его уже поджидает Амадеус в мантии-невидимке. А что это за игрушку он искал? Я смотрю на библиотеку Дамблдора, которую я так не собрался разобрать. Полно книг по хроноворотам, которые сейчас запрещены Министерством. Я листаю какой-то толстенный фолиант «Виды хроноворотов. Использование и проблемы». На одной из иллюстраций замечаю какой-то прибор, похожий на тот, что валялся в столе. Мать честная! - Фоукс, это что, я изничтожил хроноворот? Феникс заходится кудахтаньем. Смешно ему! Юморист, дракл тебя дери! Вымотанный Амадеус вернулся через два дня и доложил, что Хагрид передал палочку Полумне Лавгуд, она в свою очередь отдала её Молхаусу Родни, одному из светлых магов, поддерживающих Дамблдора. Тот переместился в Италию. Амадеус сколько мог, следовал за ним, но он так часто менял портключи, что сыщик потерял его след. - Объявим Дамблдора в розыск, девчонку и Хагрида арестуем, - заявляет нам Кингсли. - Зачем вылавливать мелких рыбешёк, если акула на свободе, - морщится Лорд. – Оставь их в покое, они всё равно ничего не знают, они рядовые исполнители. Я следил за Хагридом, но тот ничего не предпринимал, и я опять закрутился в водовороте школьных дел. Первым делом с помощью Рона я сделал огромный зал для занятий боевыми заклинаниями. Вернее, это я с помощью магии пространственных заклинаний резко увеличил размеры пустующего класса на третьем этаже. А рыжий Уизелл (вот привязалось прозвище!) всё тщательно конспектировал, а потом попросил разрешения потренироваться в пространственной магии самому. - Хорошо, только в школе не тренируйся. Попробуй перестроить сарай, где хранятся летательные мётлы. Я разрешил и забыл про это. Но мне напомнили. Домовики Хогвартса стали докучать мне жалобами, что у них заканчиваются моющие средства, тряпки, в туалетах нет туалетной бумаги. - А завхоз где? – удивился я. - Мы его не видели два дня, - недовольно пищали домовики. А я ведь тоже не видел Рона, по крайней мере, сегодня. Я вспомнил наш разговор, помчался к сараю и резко распахнул дверь. Мать честная! Какой-то лабиринт из комнат, огромных залов, маленьких комнатушек. Я взмахиваю палочкой, вызывая заклинанием Ариадны серебристый клубочек пряжи. Привязываю нитку к двери и медленно начинаю исследовать это сооружение. - Рон! Мистер Уизли! Ро-о-ональд, ау! – периодически кричу я. Наконец, где-то посередине лабиринта из какой-то комнаты вываливается совершенно обалдевший, жутко испуганный Рон. У него даже веснушки побледнели. - Профессор! Хорошо, что вы меня нашли! – он кидается мне на шею. - Мистер Уизли, попрошу без фамильярностей! Потрудитесь объяснить, что это вы здесь построили? - Господин директор, я сначала расширил сарай, пристроив одну комнату, потом другую, а потом увлёкся… А потом я забыл, где выход. Вы меня теперь уволите? Я же два дня прогулял, - он умоляюще смотрит на меня. - Нет, не уволю. По правде сказать, вы прекрасный завхоз. Только больше не стройте таких сооружений. Хотите тренироваться в пространственной магии, попробуйте изменить внешний вид этого сарая. Я отменяю все его заклинания. Теперь перед нами то, что было: маленький сарайчик. Но Рональд не угомонился. В течении следующей недели вместо сарая мы могли наблюдать поочередно египетскую пирамиду, Эйфелеву башню, китайскую пагоду. Больше всего мадам Трюк понравилось сооружение в виде фрагмента Великой Китайской стены. Так и оставили. 29 августа в школу прибывает Антонин Долохов с дочкой и знакомым домовиком Сергуней. Я поселил Антонина в комнаты, которые занимала Трелони. Его домовик начинает вытаскивать груды пустой стеклотары, а я показываю Долохову зал для занятий с пристроенным классом. Потом он аппарирует в Лондон, чтобы по списку купить учебники и всё необходимое для дочки. А я веду Екатерину к Драко, её будущему Мастеру зелий. Мы находим его в кабинете зельеварения. Я представляю ему его первую ученицу. Он с тоской смотрит на неё. С такой же тоской он смотрит на огромный список зелий, который подготовила мадам Помфри в преддверии нового учебного года и который он держит в руках. - Крёстный, это я должен один всё сварить? – возмущается он. – К первому сентября? Это нереально! - Я помогу вам, профессор Малфой! – девчушка выхватывает список. – Простейшие зелья, их сварить – раз плюнуть! - Прошу вас! – Драко радостно распахивает дверь в лабораторию. - Ты сначала проведи обряд принятия в ученики! А то, ишь, обрадовался! – рявкаю я. - Я, Мастер зельеварения Драко Люциус Малфой, беру Екатерину Долохову в ученицы и обязуюсь учить её, заботиться о ней и воспитывать её в меру моих сил и возможностей, и да поможет мне Мерлин, - проглатывая окончания слов, скороговоркой пробубнил Драко. - Я, Екатерина Долохова, поступаю в ученицы к Мастеру зельеварения Драко Люциусу Малфою и клянусь слушаться его во всем и выполнять все его приказы, даже ценой собственной жизни. Признаю его право учить меня и воспитывать по его разумению, и да поможет мне Мерлин, - Екатерина торжественно произнесла страшноватую клятву ученика, встала на одно колено и поцеловала полу мантии этого разгильдяя. Два экземпляра ученического договора, которые я захватил с собой, засияли золотистым светом, и на них появилась алая печать Министерства Магии. Договор официально вступил в силу. - Дорогая моя ученица, разреши называть тебя Кэтрин? – Драко не мог справиться с нетерпением. – Твоё первое задание – сварить эти зелья. Лаборатория в твоём полном распоряжении. Пароль моего кабинета «Апитоксин». Я завтра проверю, как ты справилась. До свидания, господин директор. Чао, Кэти! Этот нахал прыгает в камин и исчезает во вспышке пламени. У меня просто нет слов! Екатерина, улыбаясь, смотрит на меня, потом идет в лабораторию и со знанием дела начинает доставать из шкафов банки с ингредиентами. Ладно, пусть работает, вечером зайду, чтобы отвести её на ужин, тогда и посмотрим. Вечером спускаюсь в подземелья и иду в лабораторию. На столах громоздятся флаконы с различными зельями. Екатерина ухитрилась сварить две третьих зелий из списка. Я показываю ей, как вызвать хогвартских эльфов, и приказываю им перенести флаконы в лазарет. Мой крестник сегодня так и не появился. Вот обормот! Спихнул свои обязанности на ученицу и был таков. Ну, завтра я ему устрою. За ужином знакомлю Кэтрин со всеми преподавателями и мадам Помфри. Хагрид, как ни в чём не бывало, ест за троих и подшучивает над Флитвиком. Нет, утащил палочку и думает, что я ничего не заметил. На другой день в десять утра я опять иду в кабинет Драко. Екатерина, что-то напевая, готовит самое сложное зелье из списка – костерост. Причём, насколько я вижу, готовит по моему улучшенному рецепту. Тут, очень кстати, появляется мой крестник. - Кэти, как успехи? – бодро кричит он. - Мне осталось сварить ещё пять зелий, Мастер, - отвечает она. – Сегодня, наверное, всё закончу! - Молодец! Тогда я не буду тебе мешать! - он собирается опять скрыться в камине. Я крепко хватаю его за рукав и выволакиваю в коридор. - По-моему, вы чересчур обнаглели, профессор Малфой! – сурово говорю я. – Согласно Кодексу зельеваров, малолетние ученики обязаны работать под присмотром Мастера. - Ну, она прекрасно справляется сама! Крёстный, мне некогда, у меня, кажется, начало получаться зелье памяти! - Профессор Малфой, сейчас вы идете в лабораторию и вАрите оставшиеся зелья сами! Екатерина сегодня будет отдыхать. - Ну, крёстный… - Я объявляю вам выговор, профессор Малфой! Драко, марш в лабораторию! Чтобы сегодня к вечеру все зелья были готовы! Я забираю Екатерину, оставляя расстроенного Драко доваривать костерост. Она бежит к отцу, потом долго бродит по школе, рассматривая говорящие портреты. Однако после обеда, проходя мимо кабинета зельеварения, я слышу её голосочек: - Идите, профессор Малфой, я всё доделаю! - Ага, тогда чао! Эти два зельевара нашли друг друга. Прямо какой-то заговор против моей власти! 31 августа я собрал всех преподавателей и объявил новые порядки: - Никаких отработок, связанных с наведением порядка в замке, чисткой туалетов, мытьём полов. В нашей элитной школе дети должны учиться, а не выполнять обязанности эльфов. Кто назначает отработку, тот и обеспечивает заданиями по своему предмету. Иными словами, если Лиза назначает отработку, она должна придумать и задание по трансфигурации. Всякая отработка должна длиться не более трех часов. Это максимум. Для детей главная задача – получить качественное образование. Запомните, мы готовим будущих учёных и будущих управленцев. В этом году в школу на первый курс будут приняты магически сильные дети, никакие «желтые» маги отныне не переступят порог Хогвартса. - Давно пора, - пробормотал Флитвик. У других эти нововведения тоже не вызвали замечаний. Потом я провёл воспитательную беседу с распределяющей шляпой. - Чтобы ты больше не пела своих дурацких песен про то, что гриффиндорцы самые храбрые, а слизеринцы самые хитрые. Хватит! Я запрещаю. - А что я должна делать? – верещал этот рваный пыльный артефакт. - Просто отсортировываешь детей на факультеты и всё! И не вступаешь с ними в мысленные дискуссии. Раз тебе кажется, что место ребенка на Слизерине, значит, так и говори, и не поддавайся уговорам. - Но, так же не принято! - Было не принято у Дамблдора. У меня будет только так! А будешь спорить, выброшу на помойку и отменю всякие факультеты. Сейчас мне приходится пользоваться шляпой. Всё-таки склонности и характеры у детей разные. Ребёнок, склонный к наукам, будет чувствовать себя не в своей тарелке среди туповатых прирожденных исполнителей с Хафлпаффа. Импульсивный, решительный гриффиндорец не приживётся среди склонных к интригам, но при этом всё тщательно обдумывающих слизеринцев. Может, в дальнейшем можно будет разработать какую-то методику для выявления характера ребенка. Надо у маглов посмотреть.