Из шиноби в волшебника

      Прошло уже около семи лет, с тех пор, как Итачи и Саске попали в этот странный и удивительный мир. Со временем они освоились в школе и нашли нескольких новых друзей. Так же они смогли наконец-то стать нормальными братьями — без всякого желания прикончить друг друга. Новый мир подарил им новую жизнь, за что они были благодарны ему. Их силы шиноби никуда не исчезли. Братья могли спокойно использовать любую технику и активировать шаринган.       Кстати, о додзюцу! Не смотря на то, что после появления в новом мире, у Итачи оказалось довольно хорошее зрение, он, как и Саске, начал слепнуть. Причём очень быстро. К третьему курсу братья уже практически ничего не видели. Только остальные чувства помогали им как-то ориентироваться. Так же и активированный шаринган, который пожирал много чакры. Поэтому к Рождеству братья, немного поспорив, решили пересадить глаза. Для осуществления плана они дождались того времени, когда все ученики разъедутся по домам, и в школе останется человек двадцать. После Итачи подчинил себе сознание Мадам Помфри, заставив ту сделать им пересадку глаз. И уже через две недели Учихи отлично видели.       И сейчас Саске, Логан и Микото стояли на платформе 9¾. Начинался новый учебный год. Учихе предстоял последний учебный год в Школе Магии и Волшебства «Хогвартс».       — А вот и мы! — послышался сбоку радостный голос.       Обернувшись, Саске увидел Джо, Марка и Итачи. Женщина приветливо махала рукой, радостно улыбаясь. Мужчина, как всегда, был погружён в очередную книгу, и ничего не замечал вокруг себя, а парень нёс в правой руке свой чемодан, в котором сидел белоснежный кот. Что, что, а котов Итачи обожал! Это, пожалуй, было его третьей слабостью. Первыми двумя являлись Саске и данго.       Обе семьи радостно поприветствовали друг друга, после чего младшие Учихи сели в поезд. Раздались три свистка, и поезд начал медленно отъезжать. Братья помахали родителям из окна, после чего спокойно сели на свои места, и разговорились. Примерно через полчаса они переоделись в форму. При этом Итачи прикрепил к школьной мантии знак старосты. Саске ухмыльнулся, глядя на это. Его старший брат являлся одним из лучших учеников Когтеврана, поэтому МакГонагалл решила отдать ему место старосты.       — Я пойду пройдусь по вагонам, — объявил Учиха-старший.       — Удачи, — Саске наклонил голову на бок, наблюдая за тем, как его брат скрывается за дверью.       

***

      Вестибюль был ярко освещен факелами, и шаги учеников по мощенному каменными плитами полу отдавались в нём эхом. Все двигались направо, к двустворчатой двери, которая вела в Большой зал. Предстоял пир по случаю начала учебного года.       В Большом зале школьники рассаживались по факультетам за четыре длинных стола. Вверху простирался беззвездный черный потолок, неотличимый от неба, которое можно было видеть сквозь высокие окна. Вдоль столов в воздухе плавали свечи, освещая серебристых призраков, сновавших по залу, и учеников, которые оживленно переговаривались, обмениваясь летними новостями, выкрикивали приветствия друзьям с других факультетов, разглядывали друг у друга новые мантии и фасоны стрижки.       Внезапно двери Большого зала отворились, и воцарилась тишина. Профессор Лонгботтон провел длинную цепочку первогодков на возвышенную часть зала. После профессор выставил перед первокурсниками трехногую табуретку и водрузил на неё необычайно старую, грязную, заплатанную Волшебную шляпу. К ней были прикованы взгляды всего зала. В наступившем молчании у самых ее полей открылась широкая щель наподобие рта, и Шляпа запела:       — Может быть, я некрасива на вид, Но строго меня не судите. Ведь шляпы умнее меня не найти, Что вы там ни говорите. Шапки, цилиндры и котелки Красивей меня, спору нет. Но будь они умнее меня, Я бы съела себя на обед. Все помыслы ваши я вижу насквозь, Не скрыть от меня ничего. Наденьте меня, и я вам сообщу, С кем учиться вам суждено. Быть может, вас ждет Гриффиндор, славный тем, Что учатся там храбрецы. Сердца их отваги и силы полны, К тому ж благородны они. А может быть, Пуффендуй ваша судьба, Там, где никто не боится труда, Где преданны все, и верны, И терпенья с упорством полны. А если с мозгами в порядке у вас, Вас к знаниям тянет давно, Есть юмор и силы гранит грызть наук, То путь ваш — за стол Когтевран. Быть может, что в Слизерине вам суждено Найти своих лучших друзей. Там хитрецы к своей цели идут, Никаких не стесняясь путей. Не бойтесь меня, надевайте смелей, И вашу судьбу предскажу я верней, Чем сделает это другой. В надежные руки попали вы, Пусть и безрука я, увы, Но я горжусь собой.       Когда Волшебная шляпа закончила петь, весь Большой зал загремел аплодисментами. После профессор развернул длинный свиток пергамента.       — Когда я назову ваше имя, вы надеваете Шляпу и садитесь на табурет, — обратился он к новичкам. — Когда Шляпа назовет ваш факультет, вы встаете и идете за соответствующий стол. Итак! Брукс, Аббигейл!       Маленькая девочка с короткими каштановыми волосами подошла к табурету и села на него. Невилл Лонгботтом надел на её голову шляпу, которая что-то едва слышно прошептала, а поле на весь зал крикнула:       — Слизерин!       Девочка сняла шляпу и поспешила к столу своего нового факультета. Профессор тем временем объявил нового ученика:       — Хелли, Гэйбл!       Мальчик сел на трёхногую табуретку. Когда ему на голову надели Распределяющую шляпу, он зажмурился.       — Когтевран!       Саске и Итачи зааплодировали вместе с другими своими однокурсниками, приветствуя новенького.       — Кроссман, Дэйв!       — Пуффендуй! — прокричала шляпа, едва коснувшись рыжих волос мальчика.       — Оуэн, Линн!       — Когтевран! — через полминуты объявила шляп. Девочка, сняв её, поспешила к своему факультету, присаживаясь недалеко от Итачи и смотря на распределение остальных.       Наконец распределение закончилось. В Когтевран поступило ещё примерно тридцать новых учеников. Как только профессор Лонгботтом унёс шляпу и табуретку, на тарелках появились различные вкусности, а серебряные кубки наполнились тыквенным соком. Первокурсники удивлённо захлопали глазами и, последовав примеру старших новых товарищей, принялись есть. Директор пожелала всем приятного аппетита и села на место, начиная разговор с профессором Стебль.       Когда все наелись — в смысле съели столько, сколько смогли съесть, тарелки вдруг опустели, снова став идеально чистыми и так ярко заблестев в пламени свечей, словно на них и не было никакой еды. Но буквально через мгновение на них появилось сладкое. Мороженое всех мыслимых видов, яблочные пироги, фруктовые торты, шоколадные эклеры и пончики с джемом, бисквиты, клубника, желе, рисовые пудинги…       — Теперь, когда все мы сыты, я хотела бы сказать еще несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом. По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу — в этом году их не будет.       — ЧТО-О-О-О? — раздалось дружное возмущение со всех четырёх столов.       — Кхм, — кашлянула МакГонагалл, призывая зал к тишине. — Вместо квиддича в этом году будет другая игра. Вернее, Турнир. В ближайшие месяцы мы будем иметь честь принимать у себя чрезвычайно волнующее мероприятие. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трех Волшебников, — произнесла МакГонагалл. — Я думаю, что некоторые из вас не имеют представления о том, что это за Турнир, но всё же я объясню, что это за мероприятие. Итак, Турнир Трех Волшебников был основан примерно семьсот лет назад как товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства — Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. Каждую школу представлял выбранный чемпион, и эти три чемпиона состязались в трех магических заданиях. Школы постановили проводить Турнир каждые пять лет, и было общепризнанно, что это наилучший путь налаживания дружеских связей между колдовской молодежью разных национальностей — и так шло до тех пор, пока число жертв на этих соревнованиях не возросло настолько, что Турнир пришлось прекратить. За минувшие века было предпринято несколько попыток возродить Турнир, — она печально вздохнула, — но ни одну из них нельзя назвать удачной. Например двадцать восемь лет назад погиб Седрик Диггори ученик Пуффендуя. Тем не менее наши Департаменты магического сотрудничества и магических игр и спорта пришли к выводу, что пришло время попробовать еще раз. Все лето мы упорно трудились над тем, чтобы в этот раз обеспечить условия, при которых ни один из чемпионов не подвергся бы смертельной опасности, — профессор внимательно обвела взглядом все четыре стола. — Главы Шармбатона и Дурмстранга прибудут с окончательными списками претендентов в октябре, и выборы чемпионов будут проходить на День Всех Святых. Беспристрастный судья решит, кто из студентов наиболее достоин соревноваться за Кубок Трех Волшебников, честь своей школы и персональный приз в тысячу галлеонов.       — Я хочу в этом участвовать! — воскликнул Альбус-Северус.       Он оказался далеко не единственным, кто, судя по всему, представил себя в роли хогвартского чемпиона. За столом каждого факультета Саске видел людей, с не меньшим восхищением уставившихся на МакГонагалл, или что-то с жаром шепчущих соседям. Но тут директор заговорила вновь, и зал умолк.       — Я знаю, что каждый из вас горит желанием завоевать для Хогвартса Кубок Трех Волшебников, однако Главы участвующих школ совместно с Министерством магии договорились о возрастном ограничении для претендентов этого года. Лишь студенты в возрасте — я подчеркиваю это — семнадцати лет и старше получат разрешение выдвинуть свои кандидатуры на обсуждение. Это, — женщина слегка повысила голос, поскольку после таких слов поднялся возмущенный ропот, — признано необходимой мерой, поскольку задания Турнира по-прежнему остаются трудными и опасными, какие бы предосторожности мы ни предпринимали, и весьма маловероятно, чтобы студенты младше шестого и седьмого курсов сумели справиться с ними. Я лично прослежу за тем, чтобы никто из студентов моложе положенного возраста при помощи какого-нибудь трюка не подсунул нашему независимому судье свою кандидатуру для выборов чемпиона. Поэтому настоятельно прошу — не тратьте понапрасну время на выдвижение самих себя, если вам еще нет семнадцати, — профессор строго осмотрела на троих четверокурсников из Гриффиндора, которые были недовольны. — Делегации из Шармбатона и Дурмстранга появятся здесь в октябре и пробудут с нами большую часть этого года. Не сомневаюсь, что вы будете исключительно любезны с нашими зарубежными гостями всё то время, что они проведут у нас и что от души поддержите хогвартского чемпиона, когда он или она будет выбран. А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споем школьный гимн! — вновь заговорила МакГонагалл. — Каждый поёт на свой любимый мотив, — сообщила директриса. — Итак, начали!       И весь зал заголосил:       Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс, Научи нас хоть чему-нибудь. Молодых и старых, лысых и косматых, Возраст ведь не важен, а важна лишь суть.       В наших головах сейчас гуляет ветер, В них пусто и уныло, и кучи дохлых мух, Но для знаний место в них всегда найдется, Так что научи нас хоть чему-нибудь.       Если что забудем, ты уж нам напомни, А если не знаем, ты нам объясни. Сделай все, что сможешь, наш любимый Хогвартс, А мы уж постараемся тебя не подвести.       Каждый пел, как хотел, — кто тихо, кто громко, кто весело, кто грустно, кто медленно, кто быстро. И, естественно, все закончили петь в разное время. Как только последние голоса стихли, зал наполнился аплодисментами.       — Ну, а теперь вам следует хорошо отдохнуть после банкета, ведь завтра начинаются первые занятия и вам надо быть бодрыми и полными сил. Спокойной ночи!       Ученики поднялись с мест, и зашагали в сторону спален. Итачи повёл первокурсников в башню факультета. Он водил их по движущимся лестницам и потайным ходам. Поднявшись по винтовой лестнице, они оказались перед дверью, у которой не было ни ручки, ни замочной скважины: сплошное полотно из старинного дерева и бронзовый молоток в форме орла. Парень постучал дверным молотком.       — По чему ходят часто, а ездят редко? — спросил скрипучий голос.       — По лестнице, — на секунду задумавшись, ответил Учиха.       Полотно отодвинулась, и ученики прошли в гостиную за старостой. Первокурсники тут же восхищённо заахали, увидев куполообразный потолок гостиной, который сиял настоящими звёздами. Итачи показал девочкам и мальчикам двери в их спальни. Дети начали медленно расходиться по спальням, широко зевая.       — Ты будешь участвовать в Турнире? — спросил Саске, подойдя к брату, когда основная масса учеников скрылась.       — Если этот «независимый судья» меня выберет, — пожал плечами Учиха. — А ты как?       — Конечно! Было бы неплохо хорошенько размяться, а то уже начинаю скучать по старым временам, — усмехнулся Саске, потягиваясь. — Ты как хочешь, а я спать!