***
Наверное, впервые в жизни Сэйши нарушил обещание перед самим собой. Вместо того, чтобы остаться в штабе, как и хотел, взял и направился ко входу в Сэру. Туда, куда должен прибыть Василиск. Все с самого начала пошло неправильно. Рэй был здесь. Рэй готовился выстрелить. Рэй рухнул в туче пыли, не отразив подлый удар со спины от одного из Охотников Василиска. Рэй, которого Сэйши знал, никогда бы не допустил такой оплошности. Мир взорвался, и показалось на миг, будто Ад выплеснулся на землю из разрыва в самом Хаосе. Страшный грохот заполонил уши, Сэйши повалился в туман серой пыли, сбив руки о камни. Подозрения. Подозрения. Подозрения. Слишком просто свалить все на того, кого и так ненавидишь, на этого чертового «ученого», и все же… То, как Рэй напал на Василиска, было слишком похоже на то, как Сэйши напал на него самого. Только сейчас было гораздо громче, ослепительней, больней — это ведь Рэй, у него иначе не получается. — О, — бросил Василиск, как ни в чем не бывало, когда Сэйши поднялся и отряхнул одежду, и его темные брови взметнулись. — Вас послал Маори-сама? Будьте добры, проведите нас в штаб. Сэйши себе чуть язык от ярости не откусил. Этот человек не то полный идиот, не то делает вид, что ничего не понимает. Внутри все медленно застывало, обрастало льдом. Молчать. Ни слова в пылу не проронить. Так будет правильно. До встречи с Рэссой он был Охотником-Одиночкой. Теперь должен стать Охотником-Дипломатом, чтобы наконец узнать правду. — Конечно, — произнес он ровно. — Рад приветствовать вас в Сэре. Можно было еще извиниться за «досадное недоразумение», но уж лучше правда откусить себе язык. Он не будет заискивать перед таким человеком. Ну уж нет. Никогда. Василиск повернул голову туда, где черный дым вился над обрушившейся Стеной. Белый отблеск метался по его черным очкам. — Эти Короли Хаоса… В любом деле вероятность неудачного исхода для них восемьдесят девять процентов, а они еще продолжают на что-то надеяться. Сейчас. Осторожно, слово — стрела, скользнувшая в ложе арбалета. — Ваши познания впечатляют, — бросил Сэйши, едва подавляя дрожь в плечах, и жестом пригласил прибивших Охотников следовать за собой. — Вы раньше имели дело с Королями Хаоса? — Имел, — произнес Василиск с легкой усмешкой. — Но очень давно, лет пятьсот назад… Их связь с Хаосом поистине выдающаяся, даже несмотря на то, что провоцирует несчастные случаи и смерти. Жаль, тогда я не оценил потенциал образца, который мне достался. Электрическая волна прокатилась по спине, взъерошила волосы на затылке. Сэйши будто примерз к земле, и ноги перестали слушаться. Стрела с гудением сорвалась, но почему-то попала в него самого. Прямо в голову. Подозрений больше не оставалось. Он бы выдал себя — неважно, — он бы выдал себя с потрохами — неважно, неважно, неважно! — но тут из переулка вышагнула Рэсса. Он едва вспомнил, что все это время она была с ним. Улыбка растянула ее ярко-алые губы, непривычная, холодно-разящая улыбка. — Прошу за мной, господа, я проведу вас. Сэйши-сан, будь добр, займись… тем, чем должен. Сознание вскружила странная легкость. Она дает ему шанс! Шанс все исправить, понять и перевернуть… Сотворить справедливость. Боже, так на чьей он, в конце концов, стороне?! Наверное, на стороне того, кто прав. Он обвел взглядом дымящиеся обломки Стены. Среди них, незамеченный никем, затаился пришедший с Рэем парень, держащий в руках ту странную винтовку, что стреляла энергией Хаоса. Явно же «Пушка Смерти», девятый пункт в реестре запрещенных артефактов. Сэйши быстро направился к нему. Каменная крошка захрустела под сапогами. Парень вскинул голову. Его острое, мрачное лицо измазала копоть, и цветные глаза, красный и серый, явный признак полукровки, хмуро глядели из-под черных бровей. — Быстро, дай мне винтовку! Василиск и его ублюдки стремительно отдалялись. — А больше тебе ничего не дать?! Проклятье, и что ему ответить?! Сэйши ведь не брат Рэя, не друг и даже не на его стороне! — Я сделаю то, что он хотел! — рявкнул он. — Нет времени рассусоливать! Вероятно, было что-то в его голосе и глазах, что, помедлив, незнакомец ткнул ему в руки «Пушку Смерти». Сэйши вскинул ее к плечу и прицелился. Непривычно тяжелая, с длинным дулом — как бы не смазать, хорошо хоть радиус поражения высокий. Сквозь прицел было видно широкую спину Василиска и его коротко стриженый затылок. — Не больше пяти палок, — прошептал незнакомец, поднявшись и замерев рядом. — А то отдачей все руки переломает. И стены. Сэйши больше не сомневался. Не было ни времени на это, ни сил — ничего. Внутри все выгорело. Наверное, уже давно. «Хочу, чтобы за мной пришел кто-то из моей семьи». Каждый день, одна и та же мысль, в сером обветшалом приюте, перед сном и после пробуждения, когда шел в умывальную, где текла ледяная, отдающая ржавчиной вода. «Хочу быть нужным хоть кому-нибудь». И однажды мироздание услышало его. В очередной безликий день, за ужином, когда Сэйши сидел в окружении других ребят, угрюмых и молчаливых, и возил ложкой по липкой серой каше, входная дверь распахнулась и в столовую прошел тощий мальчишка с огромным рюкзаком за спиной и бирюзовыми волосами. Тогда еще оба его глаза были зрячие. «Ты Акияма Сэйши? Я ученик твоего отца». Когда они впервые встретились, им обоим было четырнадцать лет. Сэйши вдавил пальцем спусковой крючок и почувствовал, как нарастает гудение внутри винтовки. Зажглась одна из зарубок на потеплевшей рукояти, наполняясь энергией Хаоса. Второе деление. Третье. Он прицелился. Четвертое. Огненно-рыжее свечение пятой зарубки отдалось в руках импульсом — и у дула зажглась яркая вспышка. С грохотом «Пушка Смерти» выстрелила, сильно ударив в плечо, и мир растворился в огне. Хоть бы Рэссу не задело… — Да! — радостно вскрикнул незнакомец позади и вскочил на обломок. Весь дрожа, Сэйши выпрямился и опустил винтовку. Он… он правда это сделал? Он, тот, кому приказано захватить Акияму Рэя живым, тот, кто пятьсот лет мечтал о мести, только что укокошил Охотника со свитой, чтобы отомстить… за Акияму Рэя? Истеричный смешок сдавил грудь и горло. И куда теперь идти? Что делать? Это… Это было все равно, что сжечь храм Артемиды, чтобы остаться в веках.* И, проклятье, он сам не понимал, жалеет или нет. Ветер медленно развеивал пыль и дым, и сквозь них проступила человеческая фигура. У Сэйши перехватило дыхание. Черные очки каким-то чудом удержались на смуглом лице Василиска, но вместо его туловища и левой руки переливалась густая серая материя. В ней вспыхивали и гасли цветные искры. Впервые в жизни Сэйши испытал такой ужас, что отнялась речь. Парень рядом задрожал и отшатнулся, бормоча проклятья вперемешку с молитвами. Василиск что, такой же, как Рэсса?! Не может быть, ведь Рэй на что-то надеялся! Уже поздно отступать, а значит, будь что будет. Судорожно вдохнув, Сэйши медленно вскинул руку и отсалютовал в его сторону двумя пальцами, как было принято у Охотников. Тот все равно сейчас без сознания и этого не увидит.***
Когда Короли Хаоса умирают, в Ад не попадают. Хоть ты город сожги дотла. Они вообще никуда не попадают. Рэй смотрит на него. До странности спокойно. До странности мягко. Особенно для человека со сломанной рукой и напрочь залитым кровью лицом. Его волосы слиплись и покраснели. В левом глазу лопнули сосуды. Норрен не знает, что сказать и что сделать. Просто стоит. Смотрит. Ждет. Вспоминает. Вспоминает боль от препаратов. И ужас, охвативший все внутри, когда увидел собственное лицо, изуродованное очередным экспериментом. И крик Юки: «Пойдем, Норрен!» — Жалко, — шепчет Рэй и, похоже, силится встать. — Жалко, что он не сдох. И что я не стал Поглощателем… вместо тебя. И жалко… пятьсот людей… которые были до меня. Норрен его не понимает. Ребенок, вечно рвущийся вперед фаталист. Жизнь — на кон… Дурак, одним словом. Пальцы сами отковыривают пластырь, что неприятно отстает от кожи, снимают бинты. Рэй смотрит. Рэй видел. Но не грех показать ему еще раз. — Это аллергическая реакция на их последние препараты. Уродливое, бугристое, белесое пятно почти во всю щеку. Вечное напоминание о случившемся. Как будто он может забыть. И добавляет: — Василиску не нужны слепые солдаты. Рэй прикрывает глаза. Потрясение так глубоко отпечатывается на его лице, что целую вечность он просто молчит. Наверное, он понимает это и сам. Понимает, но принимает ли?.. — Я знаю, — шепчет раздосадованно. Тогда, множество лет назад, Василиск нарочно оставлял открытыми двери подвала, где держал подопытных. Нарочно держал в коридоре всего нескольких охранников. Ему нравилось снимать свои черные очки и… выжигать. Коротким взглядом — глаза беглецов. Долгим — само сознание. Он ведь не ученый, давно уже не ученый, хотя маску держит хорошо. Он садист. И им всем, множеству детей, подростков и взрослых, изувеченных и убитых в попытке создать послушное живое оружие, просто не повезло. Норрену — больше всех, но Рэй этого не понимает. Или просто не хочет понимать.***
— И как это понимать? — тихо спросил Василиск. Улыбка наконец сошла с его губ, уступив сосредоточенности. Сэйши яростно ткнул в него пальцем и выкрикнул: — Я обвиняю вас в пособничестве Каннаги, незаконных экспериментах, геноциде и издевательствах над существами Хаоса! Я обвиняю тебя, ублюдок, в том, что ты сделал с Рэем! Он был жестоким мальчишкой, он бил меня, оскорблял и запирал в подвале, но такого не заслужил! По крайней мере, тогда. Сэйши снова вскинул винтовку к плечу. В ногах разливалась слабость, его всего шатало, но он должен это сделать, должен! Неподалеку, там, где должен лежать Рэй, стоял Хираташи Норрен-Лемман. Беловолосый, белокожий, в темно-сером плаще… Выходит, все — правда? Незаконные эксперименты Василиска создали существо, способное без ограничений управлять энергией Хаоса? Если так, ему остается лишь посочувствовать. Краем глаза Сэйши увидел шевеление среди обломков и остолбенел, не успев коснуться спускового крючка. В туче серо-красной пыли поднялся человек. Каждый шаг давался ему с трудом, правая рука странно подвернулась и кровь заливала лицо, но он шел, шел, шел, точно ничто не в силах было остановить его, даже сама смерть. Наконец Акияма Рэй остановился и пронзил Василиска взглядом, горящим какой-то ужасающей, жизнелюбивой яростью. — Образец пятьсот один! — оскалился он и, пошатнувшись, развел руками. — Ты ведь ничего не давал мне? Ничего из того, что давал Хираташи Норрену?! Ни один препарат, кроме самых начальных?! Ты ослепил меня, а потом просто убил, без всяких экспериментов?! Василиск медленно усмехнулся и просто ответил: — Да. Лицо Рэя исказила безумная гримаса. «Faulty». Статус из досье, статус, поставивший крест на множестве существ Хаоса, попавших в гнездо Василиска. На нем самом. Что было такого особенного в этом белобрысом мальчишке-полукровке Норрене? Почему именно он стал Поглощателем?! Будь у Рэя такая сила… Весь мир бы пал перед ним. Рэй бросился вперед сквозь Хаос и оказался близко, очень близко к Василиску. Не терял сознание, наверное, на одной силе воли — зрячий глаз уже затянуло поволокой. Из ниоткуда в его руку скользнул массивный коричневый пистолет. — Взгляни на меня, — сказал Рэй мягко, и его губы растянулись в ухмылке. Сэйши не мог отвести глаз, и все внутри тряслось от мысли, что будет, если случайно он поймает отголосок выжигающего взгляда Василиска… — Отвернись, мать твою! — горячечно зашептал парень-контрабандист и сильно дернул его за ворот. — Ты что, на всю башку ударенный?! «Прекрати! Рэй! Рэй, чтоб тебя!!!» Это был уже даже не бой, а какая-то странная, безумная игра двух выживших из ума ублюдков. Василиск снял очки и медленно, очень медленно повернулся. Так же медленно, очень медленно повернулся Рэй… Они не успели встретиться глазами. Дуло пистолета уперлось Василиску в лоб, и прогремел выстрел. Кровь забрызгала рассохшуюся землю, и грузно рухнувшее тело охватила спектральная энергия Хаоса, обратила черным песком, что тут же развеялся по ветру. Рэй застыл, вскинув левую руку, гордый, непоколебимый, сильный… Белесое солнце выскользнуло из-за туч, взвился ветер, но, казалось, ничто в мире не могло его сломить, ничто не могло прервать бесконечно звенящий миг его триумфа. Пятьсот лет назад он требовал от Сэйши гордости, непоколебимости, силы и злился, злился, злился, на его боль, отчаянье, слабость… Но вот Рэй покачнулся и медленно рухнул, и лужа крови расплылась вокруг него. Сэйши сделал шаг. Другой. К ногам будто привязали все его воспоминания. Шаг. Другой. Что сказать Рэю, когда он придет в себя? И как поступить до этого?.. Впереди в лиловых потоках воздуха соткалась Дерба Аой и застыла с мечом наперевес перед Рэем. Решительная. Непоколебимая. Он остановился. — Хотите отдать долг жизни? Она медленно кивнула, и морщина залегла между ее бровей. Сэйши не мог больше сделать ни шагу. Совсем рядом, на краю сознания, дымилась земля, выжженная заревом «Пушки Смерти». Девочка, спасенная но войне. Девочка, над которой едва не надругались. Мог ли Рэй предвидеть, во что выльется его милость? Всем своим видом она показывала, что не подпустит к нему тех, кто желает ему вреда. — Я ценю ваше право, — ответил Сэйши натянуто. Собственный голос доносился будто сквозь воду. Пускай будет так. Пускай за Рэем придет кто-то из Королей Хаоса, да хоть та маленькая девочка с взрослыми глазами, девочка, что чудом выбралась из разрушенного метро вместе с Греем Итаки. Сэйши нужно еще немного времени. Еще немного. «Он когда-либо был твоей семьей?» Кажется, Рэссе все-таки придется отказаться от задания.