***
Сквозную рану окутывало призрачное сияние энергии — зеленой, бледной, неприятного оттенка. Рэй отупело смотрел, как медленно, очень медленно стягиваются края кожи, чувствовал зуд в кости, но не реагировал никак, даже не двигался. То ли усталость делала свое дело, то ли обезболивающее, которым его накачали, каким-то чудом подействовало. Если оно подействовало, значит… — Вам повезло, — ровно сказал Абдель Карим, мужчина, выглядящий молодым, и отставил пузырек с лекарством в сторону. — Немного передержали жгут, но некроз не начался, и сепсиса нет. Через месяц-два ваша нога будет в порядке, но рана обширная, может на некоторое время остаться хромота. Что за слово-то такое — «повезло»? Повезло — это когда выиграл миллион долларов в лотерею, а не когда ногу нахрен проткнуло железным прутом! Рэй задумчиво скрипнул зубами. Может, разнести парня по полной программе, чтобы подбирал слова получше? Нет. Пожалуй, не сейчас. Нога тупо, раздражающе пульсировала. — Но у нас уже нет столько времени, так что неважно, — все так же ровно протянул Абдель и отложил окровавленные инструменты. Рэй впервые посмотрел прямо на него. Очень смуглый, с короткими темно-каштановыми волосами, топорщившимися надо лбом, и глубокими, ничего не выражающими глазами. — А тебя не сильно-то и пугает смерть и небытие, да? — Это неотвратимо, — пожал плечами Абдель. — Пусть даже мы бессмертны, рано или поздно смерть находит и нас. Ну да, ну да, наверное, размышляя так, немного проще жить. — Аой-сан вернется? — добавил тот бесстрастно. Вопрос взорвался в груди, но Рэй не подал вида. — Она… погибла, — сказал он, нахмурившись. Что-то дрогнуло в темных глазах Абделя, но лишь на миг. — Очень жаль, — произнес он, опускаясь на стул рядом. — Я специально приехал из Арабских Эмиратов учиться у нее. Рэй не помнил, чтобы когда-либо вообще задумывался об Охотниках в Арабских Эмиратах. Как минимум, довольно внезапно, что они там есть. — У нас очень мало Охотников, а тех, чья энергия направлена на целительство, можно пересчитать по пальцам. Моя, к сожалению, к таким не относится, иначе я бы просто сказал вашей ране затянуться полностью. Он говорил без капли враждебности, без холода, словно его не волновало, что Рэй захватил власть, да и все остальное. Ему, наверное, лет триста. Хотя черт его знает, может, и больше. — У меня нет ненависти, — тихо ответил Абдель. — Ни к вам, ни к Корнелиусу. Ненависть разрушает сердце. Я доктор и стараюсь сгладить последствия ненависти. Может, в другое время он вызвал бы раздражение, но сейчас только утомлял. — Я бы посоветовал вам отдохнуть и не нагружать ногу, но… Рэй сел на койке и, помедлив, встал. Нога дрожала и подгибалась: пусть кость начала срастаться от манипуляций Абделя, а рана понемногу затягивалась, очевидно, что ходить так, как раньше, пока не получится. Стиснув зубы, он захромал к выходу. Слишком медленно! На полу у одной из коек валялась трость с головой орла. Та, что воплотил Сэйши. Гребаный… Сэйши… мать его… Когда успел?! Рэй тряхнул головой. Он не позволил Сэйши донести себя до лагеря и, когда палатки показались впереди, все же соскочил на землю. Впрочем, Сэйши, по сути, и дальше его тащил, просто закинув его руку себе на плечи. Гребаный Сэйши. Рэй поднял трость. Покрутил в руке и пошел дальше, вцепившись пальцами в резную голову орла. Да уж, так действительно лучше. А если лупить этой деревяшкой всех, кто попадется на пути… Забавно, кто бы мог подумать, что даже с такой раной можно сделаться смертоноснее.***
Лавэйр разглядывал себя в зеркало. Он давно не видел своего отражения вот так, полностью. Иногда ловил отголоски образов в железных вставках на куртках мертвецов, но тогда не считал нужным смотреть на себя. Его лицо не было лицом взрослого мужчины — скорее юноши от силы лет шестнадцати. Кожа, чуть смуглая и задубевшая. Неулыбчивые тонкие губы. Острый подбородок и широкие скулы. Он мельком отметил все это и вот уже несколько минут разглядывал глаза. Разные. Левый темно-карий, а правый… В радужке, плавно перетекая один в другой, разлилось множество ярких цветов. Когда Лавэйр уходил в Хаос, оба его глаза были самыми обычными. Одинаковыми. Тогда… что случилось? В глубине помещения хлопнула дверь. Он поморщился и покосился на проем, где показался мужчина с длинными, ниже плеч, черными волосами, собранными на затылке в неопрятный узел. — Очнулся уже? — бросил он резко. — Идти сможешь? Надо убираться из города, у нас здесь гребаный Апокалипсис. Лавэйр отбросил зеркало на покрывало и мрачно посмотрел на мужчину. Тот, игнорируя его взгляд, запихивал в спортивную сумку вещи с комода. — Зачем ты меня подобрал? — В смысле «зачем»? — поморщился мужчина. — Иду и вижу: пацан валяется, раненый, кровищи вокруг натекло просто капец. Дай, думаю, попробую что-то сделать. Лавэйр пожал плечами. Левую руку — точнее, обрубок, плотно обмотанный бинтами, — прострелило болью, что осталась пульсировать, мучительно, как ноющая десна. Та женщина объединилась с ним. Сделала вид, будто действительно вытащит его из Хаоса — и что в итоге? Попыталась бросить его. Из-за нее он остался без руки! Ничего. Лавэйр найдет эту суку и прикончит так мучительно, как она не сможет вообразить даже в кошмаре. — Даже жаль, что столько крови пропало, — добавил мужчина и, будто в подтверждение своих слов, одним глотком осушил пластиковый пакет крови и с хрустом сжал его в кулаке. Лавэйр посмотрел ему в затылок. Это шутка должна была быть? Пусть не шутит больше. Никогда. Он огляделся. Рядом нет ничего, что сгодилось бы как оружие, а меч выхватить из Хаоса сил не хватит. Можно разбить зеркало, пусть оно и маленькое, — все равно осколки будут острыми. Если бы только… если бы только слабость так не сковывала все тело… Лавэйр прикрыл глаза и уткнулся щекой в подушку. — Нет, не спи. Я понимаю, что тебе сейчас хреново, но надо уходить. — Оставь меня здесь, — губы с трудом разомкнулись, но слова получились искренними. Непонятно, что здесь происходит, да и где это «здесь» вообще находится, но… Лавэйр не сможет никуда идти. Даже если остаться здесь значит умереть, он не будет протестовать. Его руку вдруг рванули и закинули на чужое плечо. — Так, давай, вставай. Ну же! Он послушно поднялся, покачнулся, едва не упав, но все же устоял на ногах. Дверь впереди ходила ходуном и казалась далекой, как горизонт.***
Не магазин даже, а так, склад всякого хлама в полуподвале. Брезгливо морщась, Корнелиус переступил порог и огляделся. Прохладно. Темно. Под потолком гудит вентилятор, но больше никаких звуков и никакой энергии Хаоса. Похоже, владелец покинул это место. Оно и к лучшему. Влекомый зовом своего создания, он пересек несколько комнат и оказался в узком, заваленном всякой всячиной помещении. Ни окна, ни какого-нибудь источника света, даже выключатель на стене не нашарить, но неважно, он и так безупречно видел в кромешной тьме. Бесконечные полки. Какая-то рухлядь. Массивные холодильники, как будто для крови. Здесь обитал вампир? Неважно. Там. Вон там, в ящике, запертом на несколько замков, но вскрыть их энергией не составит труда. Он там, ждет его, своего создателя. Крышка ящика с грохотом отлетела на пол. Корнелиус погрузил руки в бархатную обивку — какая безвкусица! — и обхватил пальцами холодные, гладкие металлические сочленения. В полубреду, словно больного ребенка, он вынес «Дух леса» из подвала и вышагнул под солнечный свет. Какая печальная попытка создать огнестрельное оружие! Какая печальная попытка извратить сущность создания — но его настоящий вид все еще там, внутри, просто спит. Кажется, бесконечно давно с его помощью уничтожили Василиска. Корнелиус закрыл глаза. Провел ладонью по черному дулу, но почувствовал гнутое тело лука, гибкое дерево и прочную тетиву. Полузабытое ощущение энергии ткнулось в руку, как питомец, которого встречаешь после долгой разлуки. Миг — вокруг сверкнуло, и он рывком высвободил лук из винтовки. Сияние развернулось под багровым небом и медленно померкло.***
Широги лежал животом на земле, вытянувшись, как пантера, и направив переливающийся спектром болт в отверстие стены. Больничную робу он сменил на синие джинсы и заправленную в них бежевую клетчатую рубашку. Повсюду вокруг из влажной земли торчали коряги, разросшиеся ивы склонились к реке, роняя листья, а берег густо усеяли стрелы камыша. В реке неподалеку плескалась маленькая девочка, оставив ботинки на берегу. То и дело всполохами мелькали ее белые волосы и красные глаза. — О, посмотрите, кто у нас здесь, — расплылся в ехидной улыбке Рэй, обращаясь к нему. — Маленький фермер середины восьмидесятых! В кого целишься, Самая Быстрая Рука на Диком Западе? — Две колкости за десять секунд, — мягко сказал Аясе, не сводя глаз с цели. — Тебе не кажется, что это немного чересчур? Рэй отступил на шаг и присел, чтобы пролом в стене оказался на уровне взгляда. Сквозь него вдалеке, среди разросшихся темных кустов, виднелся силуэт Ива Эрта. — Недурно, — фыркнул Рэй. Даже сейчас, в разгар Апокалипсиса, Широги себе не изменял. — Ты же знаешь, что я заключил с этим парнем Клятву Хаоса? Сказал, что никто из моей Организации не причинит ему вреда. Но… ты вроде как вышел из Организации, так что… Широги прикрыл глаза и с усмешкой бросил: — Не будем рисковать. Мне просто нравится в него целиться. — Поднимайся, — отрубил Рэй. — И направь свои таланты в полезное русло, если ты, конечно, не растерял их за столько лет. На лице Широги мелькнуло задумчивое выражение, будто он решал, стоит спорить или нет, но в конце концов промолчал и легко поднялся, значительно легче, чем можно было ожидать от человека его роста. Рэй смерил Широги тяжелым взглядом, но вместе с тем в груди вспыхнула надежда, хотя он, конечно же, ни за что бы ее не показал. Эта девочка, весело носящаяся по берегу, как самый обычный ребенок… Тот, кто выгорел дотла, не стал бы о ней заботиться. — Где ты ее взял? — бросил Рэй. Широги вздохнул. — Это… долгая история. Я тогда был во Флориде, зачищал гнездо вампиров. Их там было так много, что простые люди уже начали обращать внимание на исчезновения. Они… сражались с другими кланами и поглощали их… брали пленных, если, конечно, оставалось кого брать после налетов. Когда я пришел к ним… они жили в чем-то среднем между старым каменным домом и разваленным склепом. Везде пыль, паутина, под ногами хрустит… Я убил всех, а потом увидел девочку. Она выбралась из-под стола, совсем без страха, и трупы ее тоже не испугали. Она была вся в синяках, в каком-то изодранном грязном платье и с волосами, подстриженными почти под корень… Картина представлялась как наяву. Заброшенный каменный дом. Облепленные паутиной балки под крышей. Потемневшие от времени столы, в отпечатках рук на белом полотне пыли. Холодная, застывшая тишина. Трупы повсюду — беспорядочно лежат друг на друге, лужи черной крови поблескивают на половицах. Арбалетные болты, глубоко вошедшие в плоть. Широги замечает движение. Он всегда все замечает — как стрелок, как вампир, как просто внимательный человек. Возможно, он вскидывает арбалет и резко разворачивается, возможно, просто поводит головой, вглядываясь в полумрак, расслабленный внешне и собранный внутри. Сначала слышится шорох, белые руки показываются из-за стола, а следом — голова с такими же белыми клочьями волос. Разве не так семь лет назад Рэй впервые увидел Тэйр? Всю в синяках, в каком-то изодранном грязном платье и с волосами, подстриженными почти под корень… Тэйр. По позвоночнику прокатился холод, и волосы на загривке встали дыбом. Следом вернулась злость — болезненная, горькая, пылающая злость. — Ответь мне на еще один вопрос, — процедил он, прищурившись. — Я мог от тебя узнать о том, что моя приемная дочь умерла, а не от Корнелиуса? Широги дернулся. Напряженно повернулся к нему. У него были такие виноватые глаза, что Рэй услышал слова до того, как они сорвались с его губ: — Про… прости. Я не успел… Она была там с Клинком, и Каннаги напал на них… Зубы сжались до боли, внутри все скрутилось, содрогнулось, едва не вывернулось наизнанку. Проклятье! Значит, правда. Значит, жизнь Тэйр оборвалась — короткая жизнь, полная боли и потерь. Жизнь Тэйр оборвалась из-за Каннаги. — Да хватит извиняться, задолбал! Все равно нет смысла!!! Лицо Широги потрясенно исказилось. Он уставился на Рэя так, будто впервые увидел, и выпалил: — Твои глаза! Они уже… они больше не спектральные! — В смысле, не спектральные? Что нахрен за шутка?! — Ну сам посмотри! Рэй раздраженно подскочил к воде и вгляделся в мутные глубины. Его темное отражение колебалось от ветра, и трудно было как следует его разглядеть. Кажется… кажется, правда спектральные переливы множества цветов в радужках сменились одним цветом — лимонно-желтым. Рэй отступил на шаг, елозя тростью по земле. Не может быть. Надо найти что-то, где можно лучше себя разглядеть! Он обернулся к Широги, молчаливо, ошеломленно, и получил в ответ такой же потрясенный взгляд. Значит ли это… значит… Проклятье! Столько лет он искал способ избавить Королей Хаоса от влияния спектральной энергии, так неужели стоило просто остаться без нее? Разве это гребаный выход?! Нет. Суть не в этом. Если есть один путь — найдутся и другие. Все, что он делал столько лет, было не зря. Не зря!!! Он задохнулся. Вскинул голову, хватая ртом воздух, как пьяный, а в голове гремело. — Так что, — осведомился Широги спокойно, почти буднично. — Мы уходим или остаемся? Рэй с мрачным весельем ощерился.***
Все больше и больше людей сходилось к Рэю. Встревоженные мужчины, встревоженные женщины. Несколько детей. Глаза с трудом получалось держать открытыми. Интересно, как там… в Хаосе? Все казалось нереальным. Боль в ноге, усталость, засохшая кровь на лице — он будто не чувствовал этого, а смотрел на кого-то со стороны, вот только внутри разгоралась сила, яростная, насмешливая сила от осознания власти над теми, кто еще несколько дней назад пришел сюда сражаться против него. Рэй оглядел их — испуганных, сбитых с толку, почти беспомощных. Можно бросить их здесь и уйти в Хаос с теми, к кому он привязан. Пусть надеются до последнего, а он просто сломает их и растопчет все надежды в пыль. Как прекрасно! — Соберите припасы и все оружие, которое сможете найти, только быстро! Слабых и раненых мы бросим! — он осклабился и добавил: — Или тащите их сами, если хотите. Они смотрели на него подавленно и испуганно, и это наполняло его восторгом. Пьянящее чувство, очень отличается от того, что он испытывал, управляя Королями Хаоса. Существ Хаоса Сэры было много, и все они, хотели того или нет, делали то, что он им приказывал. Невидимые иголки покалывали кожу. Бедные ублюдки. Интересно, а почему он вообще в свое время стал Лидером Королей Хаоса? Понятно, что Микки назвала его имя, но причина не только в этом. Он силен, решителен и может изменить их жизни, но что если причина не только в этом? Может, настоящий ответ проще? Может, люди шли за ним потому, что чувствовали: в глубине души Рэй просто-напросто хочет распоряжаться их жизнями? Наверняка они хоть раз жаждали, чтобы кто-нибудь решил за них проблемы и уверенно направил их в направлении, которое они будут считать правильным. Просто восхитительно. Лучшее чувство на свете. Тень скользнула по земле, Рэй развернулся, и колкость уже собралась сорваться с языка, как он увидел, что рядом не Широги, а Сэйши, и осекся, но через миг выдал: — Что? — Мы готовы уходить, — очень мрачно произнес тот, хмурясь не то от злости на него, не то от всего происходящего. Наверное, и от того, и от другого. — Чудесно, — процедил Рэй. — Ты даже представить себе не можешь, как я счастлив. Сэйши бросил на него красноречивый взгляд и закатил глаза. За его плечом мелькнул стремительно приближающийся Широги, несущий на руках девочку. Ее ноги в цветных туфлях слегка покачивались на весу. — Мива не хотела идти, — выпалил он, словно оправдываясь, и поставил ее на землю. Она испуганно зыркнула на Сэйши из-под тонких белесых бровей и спряталась Широги за спину, вцепившись в его плащ. — Я не знал, что делать. В другой ситуации я бы… С каждым словом, с каждым звуком его голоса в груди Рэя все сильнее разрасталась неприязнь, но он молчал, наблюдая, как лицо Сэйши растерянно искажается. Он явно не привык, чтобы его боялись дети. Не прошло и десятка секунд, как рядом возникла Арлентай Рэсса: ее пальцы сжимались на ремне закинутого за спину длинного деревянного футляра. И что там? Неужели хоть кто-то догадался прихватить в Хаос оружие, которое не нужно будет воплощать? Ветер всколыхнул ее блестящие черные волосы, лиловые глаза непроницаемо, как и всегда, уставились на Рэя, а он отстраненно подумал, что буря вокруг усиливалась. Багровое небо потемнело почти до черноты, утопив улицы в полумраке, с асфальта срывалась пыль и опавшие листья, железные остовы фонарей дребезжали, будто могли вот-вот согнуться. Неподалеку всколыхнулся полог палатки, и в полумраке соткалась еще одна фигура. Серые волосы. Аой! Он обернулся, быстрее, чем успел подумать и понять, и едва не налетел на Кэрлайн. Она даже не отпрянула, только отстраненно посмотрела на него. Теперь, когда в ее взгляде не было больше ни привычного лукавства, ни понимания, она, казалось, стоит за прозрачной завесой. В ее потемневших глазах разливались отголоски его усталости. — Надо поговорить, — бросила она хрипло и тихо. Рэй мрачно, почти обвиняюще посмотрел на нее, чтобы скрыть болезненное оцепенение. — Времени нет. В ее зрачках искрами вспыхнула злость, вот только голос звучал почти так же ровно, как прежде: — Ты всегда так говоришь. Конечно, у тебя времени нет, ты ведь постоянно занят делами Организации и убийствами, — она коротко усмехнулась, совсем как прежде, но тут же опять помрачнела. — У нас может больше не быть времени. Вообще. — Ладно, — поморщился Рэй. — Так уж и быть. Они прошли в один из шатров — абсолютно пустой, не считая потрепанного, заляпанного краской стола в середине комнаты. Рэй остановился, настигнутый странной и не совсем уместной мыслью. Может, будь у них больше времени… Нет. Все и без того зашло слишком далеко. Проклятье, почему каждый раз, когда она делает шаг навстречу, не получается сделать шаг назад? Кэрлайн остановилась. Ее волосы мотнулись и рассыпались по плечам. Взгляд цеплялся за привычные жесты, за то, как она идет, то, как держит спину и смотрит, чуть приподняв подбородок. Ничего не изменилось. Если, конечно, не считать, что она пыталась его убить. — Знаешь, о чем я подумала, когда только что увидела этот стол? — произнесла она, заправив за ухо прядь. — Что он очень подходит, чтобы в более подходящее время мы с тобой переспали. Рэй невольно фыркнул от смеха, хотя пытался разозлиться. — Ты же пару часов назад пырнула меня мечом. А как же искаженные воспоминания? Кэрлайн долго молчала. Сжимала пальцы добела, чего раньше не делала. — Я не знаю, — наконец отрезала она. — Поэтому и хотела поговорить с тобой наедине, чтобы хоть немного разобраться. Аясе-сан… напомнил, как мы ходили в театр. Помедлив, она обернулась и легко вскочила на стол. Так же неспешно Рэй сел рядом, вытянув ноги. Их плечи разделяло несколько сантиметров, но это совсем не смущало. Они молчали. Молчали, не нуждаясь сейчас в словах. — И что? — произнес он наконец. — Что правда и что ложь, Лайн? Ее дыхание обдало его щеку. — Сказала же, что не знаю. Но я все же разговариваю с тобой, а не опять пытаюсь убить. Она вытянула руку. Медленно. Подсознательно потянувшись к его лицу с правой стороны, там, где движения не попадали в зону слепого глаза. На миг показалось, что сейчас она поцелует его, как тогда на мосту, но пальцы Кэрлайн медленно, будто сквозь застывающий воск, лишь тянулись и тянулись к нему, пока Рэй не поймал ее ладонь своей рукой. — Это плохо кончится, — бросил он устало, сжимая ее пальцы. — Это плохо и началось, — парировала Кэрлайн. — И плохо кончилось бы в любом случае, так какая разница? Пусть те, кто любит тебя, Аясе и вообще любого из Королей Хаоса, побудут счастливыми с вами хотя бы немного. Рэй замер. Значит, вот как они считают. Вот как считает она. Ни одна из их жизней не началась счастливо, в кругу семьи, без боли, потерь и смерти. Ни одна. Ни Кэрлайн. Ни Аой. Ни Сэйши. Они не были Королями Хаоса, но даже так… Почему… они так упорно пытаются убедить его… что спектральная энергия… Неужели спектральная энергия правда ни при чем? Неужели они все просто обречены на боль, потери и смерть? Кэрлайн коротко сжала его пальцы, соскочила со стола и скользнула к выходу. Раздвоенные концы зеленого одеяния всколыхнулись за ее спиной ласточкиным хвостом.***
Особо не было времени голову морочить, так что Тиоми просто накинул на пацана один из своих старых плащей и надвинул капюшон низко ему на лицо, чтобы скрыть странные глаза. Пацан волочил ноги, похоже, даже не осознавая, куда и зачем его ведут, его веки трепетали и то и дело опускались. Как бы опять не отрубился… Тиоми дернул его за собой, вынуждая идти быстрее. Чем скорее они дойдут, тем скорее парень сможет присесть. Не хотелось думать, что будет, если тот рано или поздно не сможет идти. Несколько рывков — и они наконец оказались среди людей, беспокойных, суетящихся, испуганных. Тиоми сжал зубы. Гребаные толпы. Но ничего не поделать — все хотят спасти свои шкуры, даже он. Дорогу им преградил силуэт в черном плаще. Тиоми поднял взгляд и едва не застонал. Рэй. Конечно, они не могли пройти просто так, не попавшись ему на глаза. Встреча с ним обычно сулила проблемы, а уж тем более, когда на плечах Тиоми висит парень, у которого одна из радужек спектральная. Проклятье, надо было просто-напросто завязать ему тот глаз, но что уж!.. — Я же сказал всех раненых оставить здесь, — с холодной ухмылкой протянул Рэй. — Не беспокойся о нем, — отрубил Тиоми, скрывая страх. — Это моя забота. Если станет совсем невмоготу его тащить, тогда и кину. — Мне повторить, что я сказал? — голос Рэя сделался холодным и звонким, как сталь. Тиоми в бешенстве обжег его взглядом. — Черт, ну хоть раз не веди себя как говнюк! Он тебе не помешает, сказал же, ну тебе что с того, если я буду его тащить?! Вместо того чтобы рассердиться, Рэй рассмеялся. Лучше бы рассердился: так хоть было бы понятно, чего от него ждать. — А что с того, если я просто оставлю тебя здесь вместе с ним? Он же просто зло шутит, да? У него ведь, черт возьми, нет никаких причин так поступать… Его глаза казались застывшими, темными, как грозовое небо, но изменилось в них и еще кое-что: спектральные радужки сделались лимонно-желтыми. Налетевший ветер всколыхнул капюшон Лавэйра, и Рэй, до того почти не обращавший на него внимания, вдруг развернулся, вцепился в него взглядом и схватил за подбородок. Голова Лавэйра мотнулась, капюшон слетел с темных вихрей. Он открыл глаза и ясно, хоть и рассеянно уставился Рэю в лицо. Тот отпустил его. Отступил на шаг. Обернулся к Тиоми с гримасой бешенства. — Что это значит?! — Да он просто валялся на дороге, — брякнул Тиоми и получил сокрушительный удар под дых. Задыхаясь, он согнулся пополам, а Рэй схватил его за волосы и, скалясь, притянул к себе. — Издеваешься?! — Я… серьезно… — выдавил Тиоми сквозь зубы. — Нашел его… раненым… на дороге. Ничего больше… не знаю! Локоть врезался ему в затылок, в голове что-то звенькнуло, и он повалился на землю. Прижал руки к бокам в ожидании пинка по ребрам, но его не последовало. — Опять ты валяешься передо мной, неспособный себя защитить, прямо как когда был сопляком, — отчеканил Рэй. Он больше не улыбался, и ничто не говорило о вспышке гнева, охватившей его несколько мгновений назад. — Учти, я с вас двоих в Хаосе глаз не спущу, и молись, чтобы я не посчитал, что этот парень какой-то стремный.***
Тиоми усадил пацана на ящик и сел на соседний, прижимая руку к животу. Синяк будет, но не смертельно, с башкой так же. В воздухе сильно пахло озоном, вверху клубились подступающие темные тучи. — Ваш мир такой же, — прошелестел парень с рассеянной улыбкой, кутаясь в плащ. — Здесь полно насилия и боли, как и везде, а сильный приходит и подчиняет слабого. — Смотря что считать слабостью, — пожал плечами Тиоми. После столкновения с Рэем мысли в голове перемешались, и теперь он только мрачно хмурился. — Не все такие, как Рэй. — Но именно он ведет всех за собой, разве нет? Именно потому, что он такой, какой есть. Тиоми снова пожал плечами и бросил: — Я бы сказал, что вопреки. Парень непонимающе посмотрел на него, но мысль объяснить не получилось. Если на то пошло, Тиоми вообще не любил и не умел объяснять свои мысли. — Как тебя зовут? — спросил он, чтобы переключиться. — Лавэйр. Тиоми фыркнул. — Ну и имечко. Взгляд Лавэйра потяжелел, будто подернулся грозовыми тучами изнутри, но голос звучал так же отстраненно и равнодушно, как прежде: — Может быть, изначально оно было другим. Слоги переставились… со временем. Может, было «Эрвайл», но звучит слишком… пафосно. — Эрвайл лучше. — Лавэйр, — отрезал Лавэйр тоном, ставящим точку в споре. Признаться честно, Тиоми плевать хотел на его имя. Просто нравилось его дразнить. Несколько минут они сидели молча. Ветер делался все прохладней, обдувал лицо и трепал волосы. — Я так долго рвался сюда… — протянул Лавэйр и закрыл глаза. На его лице отразилась мука, не имеющая ничего общего с болью от потери руки, хотя обрубок, наверное, выкручивало неимоверно. — Но в итоге опять возвращаюсь в Хаос. Тиоми смерил его долгим взглядом и открыл рот, но промолчал. Нет. Лучше не спрашивать. Не сейчас, да и вообще не его дело. — Если ты и дальше будешь таким добрым, — пробормотал Лавэйр в пространство, — тебя съедят. — Не учи меня жизни, пацан! Мне, между прочим, четыреста пятьдесят лет, имей совесть, мать твою! И знаешь что? Если ты будешь подыхать от потери крови или еще чего, я тебя обращу, и выжрем весь этот лагерь в Хаосе к чертовой матери! Лавэйр вдруг улыбнулся — открыто и будто с облегчением. — Хорошо. Учту. Говорил предельно серьезно. Точно учтет.***
— Значит, как действуем? — выпалил Сэйши решительно. — Разбиваемся по парам и пробиваем путь в Хаос энергией в одной точке? Рэй фыркнул. — И сколько, по-твоему, понадобится времени, чтобы пробить полноценный проход для такой толпы? Часа два, не меньше! У нас нет столько времени, а даже если бы и было, все потратили слишком много сил на сражения. Сэйши выдержал его взгляд, мрачный, тяжелый, выжигающий взгляд. Не отвернулся, только нахмурился еще сильнее. — Ладно, — наконец отрезал он. — Что ты предлагаешь? Рэй промолчал. Ухмыльнулся зло и немного безумно, шагнул вперед и похлопал себя по бедру. Звук получился недостаточно громким, но разговоры впереди все равно стихли один за другим, и люди повернулись к нему. Сотни испуганных взглядов и изможденных лиц, какая прелесть. У их ног громоздились дорожные сумки, некоторые явно больше, чем позволял здравый смысл. Ничего. Через пару часов пути, а то и раньше, они начнут выбрасывать барахло, если не упадут сами. — Единственная возможность выжить для всех вас — отправиться в Хаос, — без обиняков начал он и вскинул руку, придавая вес словам. — Чтобы открыть туда путь, придется убить энергией четырех существ Хаоса. По толпе прокатился ропот, кто-то ахнул. Рэй подождал, пока первый шок спадет. Холодная решимость ширилась внутри. Жизни всех этих идиотов зависят от него. Он может приказать им что угодно, и они сделают это, трясясь за свои шкуры. Даже смешно! Они его ненавидят, но все равно выполнят любой его приказ! Поразительное чувство — абсолютный контроль над другими людьми. Поразительное чувство. — Я убью себя, чтобы завеса прорвалась, — тихо бросила Рэсса, выступив вперед, но ее слова отчетливо раскатились по площади. — Скорее всего, я не умру, так что это лучший вариант. Сэйши рядом с ней выглядел потрясенно, будто его ударили по голове. Рэй едва не рассмеялся. Что бы там кто себе ни решил, одно его слово все перечеркнет. — Нет, — бросил он холодно и так же твердо, как прежде. — Здесь решаю я, а не кто-либо из вас, — и снова заговорил, шагая вдоль толпы, будто заглядывая в душу каждому: — Подумайте сами, что такое Хаос? Это красная пустошь, где все деревья черные и мертвые, а большинство рек отравлены, в некоторых вместо воды — кислота. Там целая куча разных тварей, которых ваши крохотные мозги даже представить себе не могут. Невидимые, плюющиеся огнем, поглощающие человека живьем… И вам надо будет с ними сражаться. Без энергии Хаоса, без Сюрреалистичных Миров и без возможности воплотить оружие. Самые слабые умрут в первые же дни, а до этого остальным постоянно придется их защищать, подвергая себя лишней опасности! Лучше избавиться от них сразу, чтобы выжило большинство! Сэйши смотрел на него с яростью, но Рэй знал, что завладел вниманием толпы, чувствовал их внемлющие взгляды, то, как меняются их мысли под властью его слов. Он мог убедить людей в чем угодно. Подтолкнуть к убийству. К борьбе. Или, наоборот, вынудить сдаться. Мало кто способен противостоять его словам, а беспомощная, обезумевшая от ужаса толпа, что нуждалась в лидере, и подавно не способна. О, он все продумал как следует. — Первая — девчонка, Рей Харикен, что всего пару месяцев назад получила Символ, да и то только потому, что так решили за нее. У нее еще даже толком цвет энергии не определился, не говоря уже о боевых навыках. Какую пользу она сможет принести в Хаосе? Даже если оставить ее в лагере с ранеными, она не сможет их защитить! Люди в толпе переглядывались. Рэй видел, как в них зреет решимость, по крайней мере, в некоторых. Когда твоя жизнь стоит на кону, это весомый аргумент для действий. А когда твоя жизнь стоит на кону вместе с десятками других жизней, аргумент превращается в непоколебимую уверенность. Как легко ими управлять, черт возьми! — Второй — мальчишка, Хайвашима Айзен, что треть своей жизни провел в подземельях под штабом. Его считают бунтовщиком, но на деле он слабак, который не в состоянии даже распоряжаться своей жизнью. Его давно бы казнили, если бы отец его не покрывал, так что пора закончить начатое. — Нет! — выкрикнул голос из толпы. Рэй узнал Маори — как и ожидалось, — отыскал его взглядом и указал на него рукой. — А вот и третий! Бездарный глава штаба, что не смог защитить собственный город и позволил всему этому случиться! Толпа заревела. Чем сильнее она распалялась, тем сильнее распалялся сам Рэй. О да! Нужна всего лишь маленькая искра, чтобы разгорелось пламя! — А четвертого выберите сами, — небрежно бросил он и посторонился. Крича десятками разных голосов, толпа хлынула на Маори. Продираясь сквозь нее, Сэйши метнулся к Рэю. — Что ты творишь?! — Даю им возможность спастись, — пожал плечами Рэй, сдерживая хохот. Онемевшая нога плохо сгибалась, но рана казалась едва ощутимой, словно превратилась в старый шрам. Толпа гудела и бесновалась вокруг, бурлила и кипела, растекаясь по площади в поисках тех, кого он назвал, а эйфория наполняла сознание ни с чем не сравнимой силой, сметая усталость и боль. Безупречно. — Отвратительно выживать за счет тех, кто не может тебя защитить! — рявкнул Сэйши. — А мир вообще жестокое место, если ты еще не заметил. — Ты делаешь все это только ради собственного удовольствия! Рэй многозначительно взглянул на него. — Да брось, — хмыкнул он, отворачиваясь. — Все, что я сказал, правда. Эти ублюдки не выживут в Хаосе и будут только тянуть остальных на дно. Но да, ты абсолютно прав. Я очень давно не испытывал такого кайфа. Он подмигнул опешившему Сэйши и взглянул на Широги, что застыл рядом, сильно побледнев. К его чести, он смолчал. Проклятье, Рэй почти хотел, чтобы он начал спорить. — Постой! Сэйши, явно не собираясь сдаваться так просто, схватил его за запястье. Рэй почувствовал, как расширяются глаза, но не вырвал руку. Что-то странное было в этом прикосновении: оно казалось неестественным, но в то же время… понятным. Даже близким. Немногие люди могли вот так схватить его за руку и не бояться после этого сдохнуть. — Я буду четвертым! — выпалил Сэйши. Рэй рванул руку и едва сдержался, чтобы не влепить ему в челюсть. Проклятье, даже сейчас с ним невероятно тяжело разговаривать! — И потерять опытного, сильного Охотника с уровнем «Мощнейший», главу города, за которым пойдут люди? А умнее ничего не придумал?! Сэйши поджал губы. Рэй ни за что бы не признался, что не хочет его смерти не совсем из-за этого.***
Они пришли. Оба. Рэй открыл глаза. Выпрямился, сбрасывая оцепенение, сердито, но легко, как пантера. Остались считанные минуты, но старые счеты никто не отменял. Он не уйдет в Хаос и никому не позволит уйти, пока не решит кое-какие дела. По глазам ударил зарождающийся солнечный свет. Рэй чуть прищурился, разглядывая два вызывающе уверенных силуэта впереди. Будет чертовски весело. О да, перед уходом он как следует повеселиться. Он уловил движение сбоку — не взглядом, а ощущениями, что недавно ему открылись: Широги вскинул к плечу арбалет и весь внутренне аж затрясся от предвкушения. Как бы не так. Рэй их ему не отдаст. Он сожрет их сам. Поведя плечами, он направился вперед. Ив Эрт смотрел на него с любопытством, рассеянным взглядом безумца. Раньше Рэй даже уважал его — самую малость. За импульсивность и тягу к адреналину, за жажду крови не только как у вампира и за рвение к переменам. Ив захватил Яшиму лишь потому, что ему так захотелось. Ни больше ни меньше, и это в определенном смысле… цепляло. Разве может быть что-то лучше хаоса ради хаоса? Теперь же Рэй видел перед собой лишь сломленного полоумного идиота. Бедные придурки, что соблазнились словами Ива и пошли за ним на Яшиму. Котта дель Ирра преградил ему дорогу. Он тяжело дышал, на его вспоротом шрамом лице темнели ссадины, одежду покрывали дыры и пятна копоти. Плевать, что с ним случилось. Плевать. Куда важнее то, что он сделал. Сохраняя невозмутимое и совершенно нечитаемое выражение лица, Рэй посмотрел ему в глаза. Котта ощерился и выкрикнул: — Твой ублюдок напал на меня и моих людей! Плевать. Плевать, что Широги — а кто еще? — напал на вампиров. Собственно, он сделал это по той простой причине, что они были вампирами. Раньше такое случалось чаще, чем позволял здравый смысл, и даже приказ Рэя не всегда вовремя его останавливал. — Правда? Ты напал на него, Широги? Голосу не получалось придать тени напускного сочувствия — прозвучало скучающе. Широги широко улыбнулся, не опуская арбалет. — Да. И сделаю это еще раз, если ты, конечно, ничего не имеешь против. Рэй остановил его взмахом руки и снова повернулся к Котте. Тот весь дрожал от гнева. Да он, кажется, всерьез надеялся, что Рэй сейчас просто… разберется в ситуации. Цивилизованно, справедливо, так, как и предстало настоящему боссу… у Котты во влажных фантазиях. Хотя… Рэй сейчас разберется. Очень даже справедливо, черт бы всех их побрал. Полог позади всколыхнулся. Сэйши сделал несколько шагов вперед и, увидев Котту, окаменел. Как он там сказал? Нет ничего постыдного, если товарищ несет раненого бойца после сражения с сильным противником? Так вот. Когда один брат мстит за другого, это тоже очень даже почетно! Рэй прожег Котту взглядом и бросил: — Тогда скажи мне еще кое-что. Разве не ты первым нарушил соглашение, когда напал на моего брата? Глаза Котты округлились от ужаса. — Чего?! Да ни на кого я… Над плечом Рэя он увидел Сэйши и замолчал. Рэй отпустил трость, и она со стуком упала на землю. Миг — он рванул из-за пояса нож и вонзил Котте в живот — раз, другой, третий. Черная кровь брызнула в лицо. Котта пошатнулся. Зажал руками раны, как будто это могло помочь, и беспомощно, ошеломленно посмотрел на него. Рэй размашисто резанул его по горлу. Котта рухнул на колени и завалился набок. Этот ублюдок никогда не был большим, чем просто инструментом, а теперь и подавно. Котта попытался забраться у него брата. Нет. Он убил Сэйши. Убил. Сэйши. Купаясь в мрачном шепоте и испуганных вскриках вокруг, Рэй обернулся к Сэйши. Тот так сжал зубы, что на челюсти заходили желваки, но его взгляд был тяжелым и темным. Просто прекрасно, что он не спорит с участью его убийцы — это было бы верхом глупости. Просто прекрасно, что он не спорит с таким решением. Рэй кивнул ему и шагнул к Иву. Тот казался таким же расслабленным, как и прежде, вот только его взгляд резанул хуже меча. Он не улыбался. Ну, хотя бы на такую малость хватает его рассудка, когда его верный подчиненный лежит у его ног мертвее мертвого. — Нет времени на долгую болтовню, Ив. Отдай мне часть «Падшего Ангела». Сейчас. — Нет, — просто ответил Ив. — Уговор был другим, помнишь? Только я знаю, как активировать «Падшего Ангела». Ты должен отдать мне остальные части, я назову первое имя и оставлю тебе второе. Рэй смерил его пристальным взглядом. Проклятье, он согласился на эти тупые условия исключительно потому, что вообще не собирался сдержать клятву. Даже клятву Хаоса можно обойти, если как следует постараться. — Я пришел к выводу, что у меня хватит времени разгадать твой артефакт и без твоей помощи. Кстати, по поводу имен. Поделишься, кого хотел бы назвать? А, хотя нет, я и так знаю. Инни Вудблэк. Твою создательницу, параллелос. Если бы Котта был жив, он бы ужаснулся. Он бы понял, что все это время его господин Король, легендарный вампир с красной кровью, был просто-напросто параллелосом, и только поэтому его кровь не поменяла цвет, даже когда его обратили. Котта был мертв. Лежал на асфальте, слепо уставившись в пустоту, а черные потоки вытекали из его ран. — Но знаешь, в чем проблема? — продолжил Рэй вкрадчиво. — Скорее всего, «Инни Вудблэк» никогда не существовало. Мы оба знаем, что тебя создал совсем другой человек. Блеф, основанный на догадках. Просто восхитительно, если сейчас спровоцирует Ива. Ну а если не получится, то просто укажет на царапины на лице Широги, оставленные Коттой, — разве то, что ближайший сторонник Ива напал на Широги, не нарушает клятву Хаоса? Ив выхватил меч из ладони так резко, что Рэй едва успел среагировать. Он отшатнулся, забыв о больной ноге, и рукоять катаны чувствительно скользнула по челюсти, что мгновенно онемела. Рэй коротко ухмыльнулся. Покосился на Ива сквозь упавшие на глаза пряди. Как просто. Правда, он рассчитывал, что Ив вообще его не достанет, но так даже лучше. — Знаешь, что ты сейчас сделал? — протянул он насмешливо. — Ты нарушил клятву Хаоса не нападать на меня. Ив непроницаемо взглянул на него. Черт возьми, неужели до него не доходит? Неужели его мозги настолько затуманены, что он даже не понял, как оказался по уши в дерьме? — Хочешь, расскажу кое-что интересное? — спросил Ив и поддел пальцем цепочку на шее, демонстрируя звякнувший серебристый амулет в форме пера. — Это подарок моего сына, который, как ты знаешь, прекрасно разбирается в артефактах. И конкретно эта штуковина позволяет не заключать клятву Хаоса, даже если ты ее говоришь по всем правилам. Я носил этот амулет, когда поклялся тебе. Рэй не успел осознать произошедшее, как длинная катана Ива взвилась. Зазубренное лезвие вошло в трость, которой он заслонился, и увязло. Рэй метнулся в сторону и приложил Иву локтем в ухо. Тот пошатнулся и выдернул меч, с треском сломав трость. Так даже лучше! Рэй усмехнулся и ударил прямо, не скрываясь. Расщепленный конец трости глубоко оцарапал Иву горло, и тот зарычал от боли. Что-то темное мелькнуло справа, налетело на него и сбило с ног. Тяжелый животный дух ударил в нос, жесткий мех скользнул по коже, а клыкастая пасть щелкнула у самого уха. Рыча от натуги, Рэй уперся рукой в шею огромному волку, но не получилось сбросить его с себя, как он ни налегал. — Тиоми, чтоб тебя!.. Волк вдруг содрогнулся несколько раз. Поток серой энергии сорвал его и отбросил в сторону, у него в боку мелькнули арбалетные болты. Тяжело дыша, Рэй вскочил на ноги, но Широги уже прижимал Ива к земле, наведя на него арбалет. Сэйши рядом, вскинув руки, смотрел на Рэя так, будто хотел убить. — Зачем?! — рявкнул он. — Что ты творишь, Рэй?! Почему ты постоянно пытаешься сделать отвратительную ситуацию еще хуже?! Ничего страшного. Он все равно победил. Теперь дело за малым — отобрать у Ива последнюю часть «Падшего Ангела», а дальше… Слева что-то взвилось, озарив площадь цветными всполохами. Рэй не успел даже двинуться, как поток энергии врезался в Стену вверху. Он пригнулся, заслонившись рукой. Очередная вспышка, с шипением искрясь, как молния, врезалась в несколько людей неподалеку и испепелила их без следа. Рэй ошеломленно поднял голову, пытаясь разглядеть сквозь тучи пыли хоть что-то. Вокруг, кашляя, возились Сэйши, Кэрлайн, Широги и Рэсса. Ветер снова взвился, и белое марево развеялось, открыв испуганную толпу впереди. Над ними на Стене стоял Корнелиус, натянув тетиву лука, где вместо стрелы мерцала белая вспышка, иногда загораясь спектром. За его спиной взвились десятки, сотни силуэтов — одни неотличимые от людей, другие лишь черные тени с ямами глаз и ртов. Как в аду, как в кошмарном сне. — Внимание: огнестрел, — насмешливо и очень громко провозгласил Корнелиус. Острие вспышки-стрелы уставилось Рэю в грудь.