A Change in the Weather

Джулиан выглядел порочно. По-другому назвать его, одетого в черные обтягивающие джинсы и еще более облегающую рубашку с V-образным вырезом, было просто невозможно. Мотоцикл, припаркованный у тротуара, и высокие сапоги, на которые Курт не мог смотреть спокойно (и не только потому, что не отказался бы заиметь такие же), довершали сногсшибательный образ. Курт глубоко вздохнул, сделал над собой усилие и, еще раз мимолетно оглядев стоящего в дверях Джулиана, перевел взгляд на его лицо. За спиной материализовался Себастьян, на мгновение Курт почувствовал себя беконом в бутерброде между братьями (и, Боже, он не мог отрицать, что вместе с этой ассоциацией ему на ум пришли отнюдь не невинные фантазии порнографического характера, о которых сейчас думать совсем не стоило). – Джулиан, – проговорил Курт, когда полностью уверился, что голос не подведет его. – Входи. Он попытался сделать шаг назад, чтобы дать Джулиану пройти, но Себастьян даже не пошевелился. В конце концов, Курт прижался спиной к его груди, однако тот и после этого ничуть не смутился. Наоборот, к ужасу Хаммела, он скользнул по его боку рукой и притиснул к себе еще ближе. Пристроив подбородок у него на плече, Себастьян самодовольно улыбнулся брату. Курт вспыхнул. – Да, Джул, заходи, – пропел Себастьян, еще крепче сжав «бойфренда» в объятиях. Джулиан быстро оценил расстановку сил, широко улыбнулся, подмигнул Курту и проскользнул мимо них в дом. Себастьян обернулся к нему, и Хаммел испытал просто невероятное облегчение, когда руки с талии исчезли. Впрочем, ненадолго – они вернулись, чтобы обернуться вокруг его плеч. Себастьян снова нагло притиснул Курта к себе, и тот наконец-то разозлился, совсем забыв о смущении. Эти глупые потуги пометить территорию казались смешными и немного раздражали, ведь всего полчаса назад сам Себастьян без зазрения совести развлекался с каким-то случайным парнем на заднем сидении чужой машины. Курт отодвинул Себастьяна от себя, вывернулся из навязанных объятий и устало закатил глаза в ответ на негодующий взгляд. Джулиан продолжал мило улыбаться. – Спасибо, что разрешил мне остаться у себя, Курт, – проговорил он, с весельем рассматривая Себастьяна, пытающегося снова пристроиться поближе к Курту. – Да ничего, – безупречно вежливо ответил тот в надежде, что голос не выдаст его волнения и расстройства. – Ну, ты действительно не был обязан соглашаться, так что я ценю твое великодушие, – настаивал Джулиан. Он шагнул вперед, ни на секунду не отрывая взгляда от брата. Курт тут же почувствовал, что Себастьян тоже встал поближе, зеркально повторив движение брата. Тот улыбнулся, словно именно этой реакции от него и ждал. – Нет, правда, все нормально, – повторил Курт и шагнул в сторону, чтобы больше не стоять на пути у несвоевременных гостей и не вызывать у них желания совершать эти нелепые телодвижения. – Уж лучше ты переночуешь здесь, чем поедешь обратно усталым в такое позднее время. Хотя сложившаяся ситуация была далека от идеальной, Курт говорил от чистого сердца. Ему не хотелось переживать из-за Джулиана, особенно когда он мог предотвратить возможный инцидент, просто разрешив ему остаться у себя. И это было еще одним доказательством того, что Курт уже врос в эту семью. Правда, было слишком поздно что-то с этим делать. Курт не мог вернуть все обратно, даже если бы в результате его жизнь гораздо упростилась бы. – Хочешь сказать, что беспокоишься обо мне, Курт? – спросил Джулиан и как-то по-особому порочно усмехнулся. – Я могу оставаться у тебя каждый вечер, если так тебе будет спокойнее. Себастьян что-то раздраженно прорычал за спиной у Курта, и тот вдруг понял, что уже подустал от этих игр. Наверное, это было бы лестно, если бы действительно имело к нему хоть какое-то отношение. Но ведь братья явно разыгрывали этот спектакль друг ради друга. Хотя потом Джулиан вдруг улыбнулся Курту нормально, и тот все-таки почувствовал себя польщенным. В конце концов, он тоже был всего лишь обычным человеком, жаждущим внимания. – Может, тебе что-то нужно, прежде чем я... то есть мы… мы пойдем спать? – спросил Курт и внутренне отругал себя за неуместное заикание. И, черт возьми, до него вдруг по-настоящему, в полной мере дошло, что вот сейчас они с Себастьяном пойдут наверх и им придется спать в одной комнате, а в гостиной останется Джулиан. Как будто до этого ситуация не была достаточно сумасшедшей. И когда это его жизнь успела скатиться в такое? – Уже сбегаете? – притворно надулся Джулиан. – А я надеялся, что мы немного поболтаем. – Прости, братишка, но я сегодня уже и так заездил Курта, – ответил Себастьян, снова добравшись до Хаммела и прижав его к себе. Курт попытался сбросить с себя надоедливые руки, но Себастьян это предвидел и не отодвинулся ни на миллиметр. Джулиан вскинул брови и внимательно уставился на них, словно пытался понять, что это было – правда или чистое позерство. Он окинул Курта долгим пронзительным взглядом, и тот почувствовал себя раздетым, а потом вспомнил, что они с Джулианом знакомы всего ничего – меньше двух недель. Частично Курт пожалел, что не повстречался с ним раньше, когда переживал ужасный период постоянных сомнений в собственной привлекательности. Однако разум подсказывал ему, что пора бы прекращать эти гляделки, пока Себастьян окончательно не взбесился. Рука на его талии и так уже значительно потяжелела, и под изучающим взглядом Джулиана Себастьян вжимал Курта в себя все сильнее с каждым мгновением. – Знаете что, если вы не прекратите, я отправлю вас обоих ночевать на лужайке перед домом, – наконец-то проговорил Курт, отпихнул Себастьяна от себя и пощелкал пальцами прямо перед носом Джулиана. Тот виновато вернул взгляд на его лицо. – Будете вести себя как дети, и я это сделаю. Братья в одну секунду позабыли друг о друге и уставились на Курта с искренним удивлением и беспокойством. – Ты бы с нами так не поступил, – проговорил Джулиан. – Мы же умрем от холода, – искренне возмутился Себастьян. – Сейчас лето, все с вами будет в порядке. Немного неудобно, но все-таки, – заявил Курт. – Учитывая, что вы только что пытались заставить меня почувствовать себя неуютно, будет справедливо, если я не останусь в долгу. Джулиан тут же послал Курту извиняющийся взгляд, но Себастьян все еще дулся и явно горел желанием поспорить. – Рискни, – проговорил Курт, твердо посмотрев на него. Себастьян встретил его взгляд своим, все еще немного мутным от опьянения, и на секунду завис, словно не в силах решить, будет ли оно того стоить. Но, в конце концов, и он сдался, оборвав игру в гляделки. – Хорошо, – кивнул Курт. – Не хотелось бы мне рассказывать вашей матери, что вы, как идиоты, оба спали на лужайке перед домом. – О-о, было бы гораздо хуже, расскажи ты об этом Оливии, – начал было Джулиан, но Себастьян пихнул его локтем в живот, и он замолчал. – Он ничего такого не имел в виду, – поспешно пробормотал Себастьян. – Забудь об Оливии, ей в любом случае будет все равно. – Угу, – протянул Курт, даже не скрывая ликования в голосе – неожиданно полученная информация могла оказаться полезной. – Конечно. Я запомню, что Оливии нельзя рассказывать о вашем глупом поведении, потому что ей в любом случае будет все равно. Братья с такой готовностью закивали в ответ, что Курт едва подавил в себе искушение позвонить Оливии прямо сейчас. Ну, хотя бы чтобы просто посмотреть, чем это в действительности грозит. Правда, на часах было уже три ночи, а Оливия до этих пор вела себя с Куртом так мило, что ему очень не хотелось будить ее и портить этим отношения с ней. В конце концов, он-то прекрасно знал, как это неприятно. К тому же, у Курта теперь появилось хоть какое-то оружие против этих двоих, и использовать его так скоро было минимум недальновидно. – Ладно. Раз уж вы успокоились, можете спать в доме. Но мы будем спать, – уточнил он. – Спать, Джулиан, – терпеливо повторил Курт, когда старший Смайф недобро на него покосился. – Ты такой милый, когда волнуешься. Ты знал? – поинтересовался Джулиан в ответ. – Я всегда милый, – проговорил Курт. Джулиан усмехнулся. – И если ты уже закончил флиртовать со мной и дразнить брата, то я, пожалуй, принесу тебе подушку, и мы все хотя бы постараемся лечь спать до восхода солнца. Хорошо? – Думаю, из нас двоих дразнишь его именно ты, – протянул Джулиан. Щеки Курта снова порозовели от смущения, конечно же, против его воли. Джулиан рассмеялся, довольный его реакцией, но тему развивать не стал. Вместо этого он повернулся к брату и шлепнул его по руке – видимо, в качестве мести за удар в живот. Себастьян протестующе воскликнул и ответил тем же, но с удвоенной силой, а уже через мгновение братья принялись шутливо бороться друг с другом. Курт этого не видел, потому что ушел в коридор за запасными подушками и одеялами. Когда он вернулся, Себастьян с невинным видом восседал на диване, а Джулиан неспешно бродил по гостиной, разглядывая фотографии на стенах и негромко насвистывая что-то себе под нос. Курт заметил красные следы от шлепков на их руках, Себастьян, морщась, потер плечо, но оба едва заметно улыбались. Курт даже задумался, станут ли они с Финном когда-нибудь так же близки, смогут ли устраивать похожие шутливые потасовки ради смеха. И, наверное, это странно, но он почти наделся, что да – станут и смогут. – Это с твоего выпускного? – поинтересовался Джулиан вдруг, выдернув Курта из задумчивости. Он показывал на огромный коллаж из фотографий, висящий на стене. Кэрол делала его целые выходные сразу же после праздника. – Как ты догадался? – язвительно спросил Курт. – Ой, нет, подожди, сам догадаюсь – по мантиям и академическим шапочкам? – О-о, а он дерзкий, Себби, мне нравится, – не остался в долгу Джулиан. Себастьян снова нахмурился, Курт молчаливо закатил глаза. – Да, это выпускной, – счел нужным подтвердить он, чтобы Джулиан отвлекся и перестал бесить брата. Тем более, что это, вообще-то, была обязанность Курта. Он сам подошел ближе к стене с фотографиями. От одного взгляда на них где-то глубоко в груди стало больно. Они были сняты всего лишь несколько недель назад, а прошла как будто уже целая жизнь. Столько всего поменялось с тех пор. И ведь многое продолжало меняться. – Если ты позволишь себе хоть одно замечание насчет моей прически, я без колебаний исполню свою прежнюю угрозу – вышвырну тебя на улицу, – негромко проворчал Курт, не позволив себе зациклиться на собственных чувствах. – Ужасные шапки. Никакое количество лака не смогло сохранить форму волос под полиэстером. – Мне и так нравится, – улыбнулся Джулиан Курту. – Вот как сейчас, – добавил он и взъерошил его волосы. Курт совсем забыл, что не причесан, как следует, и его так поразило это своеобразное напоминание, что он даже не оттолкнул наглую руку прочь. – А почему ни на одной фотографии нет Себастьяна? – спросил Джулиан и снова повернулся к стене. Он даже не догадывался, насколько неловко Курту стоять перед ним в таком виде. – Выпускной в Далтоне проводился в тот же день, – быстро ответил Себастьян, и так получилось, что одновременно с ним Курт выпалил: – Мой отец не знает, что мы встречаемся. Они в панике переглянулись и снова заговорили одновременно, выгораживая один другого: – То есть да, в это время Себастьян был на церемонии в Далтоне… – Папа Курта просто слишком близко принимает все к сердцу, и мы… Они снова замолчали. Курт был практически уверен, что вот сейчас их ложь раскроется, и чуть не сболтнул лишнего, но Джулиан, к счастью, заговорил раньше. – Да ладно, можете не оправдываться и не объяснять, почему у вас нет желания рассказывать родителям о том, что вы встречаетесь. У меня самого были подобные отношения, и я тоже не был уверен, что готов объявить о них во всеуслышание. – Все совсем не так, – возразил Курт. Джулиан, видимо, решил, что он стыдится Себастьяна, и ему вдруг стало неприятно осознавать это. Себастьян, может, ему и не нравился, да и не было между ними никаких отношений, но Курт прекрасно знал, каково это – когда окружающие стыдятся тебя, и испытать такое он не пожелал бы даже злейшему врагу (коим Себастьян, к слову и удивлению самого Курта, больше и не являлся). – Правда? – переспросил Джулиан. – Не парься, Курт, я знаю своего брата достаточно хорошо, чтобы обижаться от его имени. Он не из тех людей, которых обычно знакомят с родителями. Я не расскажу об этом нашим предкам, если тебя волнует именно это. – Нет, я не об этом, – настаивал Курт. – И знаешь, по-моему, это я сейчас обижусь на тебя от его имени, если ты действительно думаешь, что я должен стыдиться наших отношений. Джулиан, похоже, искренне удивился и даже почувствовал себя виноватым. Себастьян воспользовался моментом и, внезапно оказавшись рядом, снова обнял Курта за плечи, а тот наконец-то позволил ему это. – Я совсем не это имел в виду, – искренне проговорил Джулиан. Себастьян не напрягся ни на секунду, из чего Курт сделал вывод, что он не особенно расстроился из-за оскорбительного предположения собственного брата. – Вот и хорошо, – кивнул Курт. – Потому что все действительно совсем не так. Просто между нами с Себастьяном… было кое-что в прошлом. И я жду, когда наши отношения станут достаточно серьезными, чтобы рассказать о них отцу. Вот и все. Скоро он узнает. Курт не помнил, с каких пор научился так гладко врать, но слова слетали с языка очень легко, он над ними даже не особо задумывался. Если бы он не знал правду, то и сам сейчас поверил бы, что они с Себастьяном встречаются. – О-о, ну ладно, – проговорил Джулиан и поспешно отвернулся к фотографиям. Видимо, чтобы избежать еще большей неловкости. – Ладно тебе, Джулиан, – поддразнил его Себастьян. – Я ведь знаю, что ни одна из твоих пассий не горела желанием знакомить тебя с родителями, поэтому я понимаю, откуда в твоей голове такие мысли. – Да пошел ты, братишка, – немедленно отреагировал Джулиан, но напряжение, сквозящее между ними, наконец-то ушло. Себастьян, казалось, окончательно успокоился – рука, которой он прижимал Курта к себе, немного расслабилась. Курт и сам едва-едва вздохнул с облегчением, как вдруг Джулиан, стоявший рядом с ним, шокировано застыл. – Джулиан? – неуверенно окликнул его Курт через пару секунд, когда выяснилось, что тот даже не дышит. Но Джулиан не ответил. Тогда Курт проследил за его взглядом и сразу же понял, что стало причиной такой его реакции. В верхнем правом углу коллажа была фотография, на которой они с Блейном радостно улыбались в камеру, а Купер втихаря подставлял им рожки. На мгновение Курт испугался, что каким-то образом Джулиан догадался об их с Блейном отношениях и именно это сбило его с толку. Но тот наконец-то отмер и всего парой слов опроверг эту догадку. – Это… это же Купер Андерсон, – негромко проговорил он и потянулся к фотографии, словно хотел дотронуться до человека, запечатленного на ней. – Да, – кивнул Курт. – Вы знакомы? Джулиан криво усмехнулся. – Можно и так сказать. Курт повернулся к Себастьяну за объяснениями такой странной реакции, но тот внимательно смотрел на брата, словно боялся, что тот сейчас сломается. – О-о, так вы поддерживаете связь? – снова заговорил Курт. Он понятия не имел, что говорить и что делать. – Нет, – по-прежнему негромко и немного печально ответил Джулиан. – Нет, не поддерживаем. Наше общение закончилось не очень… В общем, наши пути просто разошлись. Курту очень хотелось расспросить об этом поподробнее. Да, Себастьян рассказывал, что его брат дружил с Купером и что они целовались, но Джулиан говорил о Купере так, словно между ними было нечто большее. Однако Курт промолчал, потому что услышал в печальном голосе что-то очень знакомое, затронувшее что-то особенное и больное в его собственном сердце. – Ну, по всей видимости, это Блейнерс, – мгновение спустя проговорил Джулиан, кивнув на третьего человека, запечатленного на фото. – А он ничего, да? – Блейнерс? – Курт не сдержал улыбки. – Я думал, что только Куп зовет его так. В глазах Джулиана снова промелькнуло что-то болезненное, но он тут же улыбнулся. К его чести, получилось даже почти естественно. – Да, я перенял эту привычку у него, – признался он. – Купер любил рассказывать мне истории о своем глупеньком младшем брате. В то время я считал собственного занозой в заднице, так что было довольно непривычно и интересно слушать человека, действительно обожающего своего. – Ты знал Блейна уже тогда? – удивленно спросил Курт у Себастьяна. Он-то думал, что они познакомились в Далтоне только в прошлом году. – Нет, мы учились в разных начальных и средних школах, – покачал головой тот. – Когда он перешел в Далтон, я… ну, меня там уже не было. У Курта голова шла кругом от всех этих намеков на непростое прошлое, связывавшее семьи Смайфов и Андерсонов. Ситуация оказалась гораздо более сложной, чем он предполагал. Но уточнять подробности было не самое подходящее время. – Как ты познакомился с Блейном? – спросил Джулиан у Курта, наконец-то оторвавшись от созерцания фотографии. – Я и не знал, что он учился в МакКинли. – Вообще-то, он действительно учился в Далтоне, – ответил Курт. – Это длинная история. – Что-то их сегодня как-то много, – сухо сыронизировал Джулиан, и Курт понял, что он уже тоже сыт по горло всей этой недосказанностью между ними тремя. – Угу, – кивнул он. – Ну, думаю, достаточно будет сказать, что примерно полгода я учился в твоей альма-матер. Так мы с Блейном и познакомились. – Почему ты не рассказал мне, что учился вместе с младшим братом Купера Андерсона? – с упреком спросил Джулиан у Себастьяна. – Потому что он больше не учится в Далтоне, – ответил тот. Курт почему-то был уверен, что Себастьян не станет рассказывать брату о том, какую роль Блейн играл в его жизни, но, опять же, было не время спрашивать – почему. – Вообще-то он теперь учится в МакКинли, – прервал затянувшееся молчание Курт. Братья перестали сверлить друг друга взглядами и повернулись к нему. – Он перевелся прошлой осенью. – Почему? – спросил Джулиан. – Не в обиду тебе, конечно, ведь ты учишься в государственной школе, но зачем родители забрали его из Далтона? – Это не они, – признался Курт. Джулиан, по всей видимости, решил, что Блейн перевелся из-за их с Купером истории. – Он сам захотел. Джулиан вскинул брови в ожидании более подробного объяснения. – Он перевелся из-за Курта, – наконец, сказал Себастьян, потому что Курт молчал. – Они встречались. Было нечто странное в его голосе, Курт не совсем разобрал – что. Может быть, это была давняя обида на него, ведь он украл Блейна из Уорблерс. А может, это было разочарование – ведь не встречайся он с Андерсоном, и тот наверняка достался бы Себастьяну. Хотя вряд ли, конечно, Смайф думал именно об этом, но горечь в его словах была. Из-за чего? Скорее всего, это был еще один из вопросов, на которые Курт никогда не получит ответа. – Правда? – Джулиан посмотрел на него с новым интересом, чуть откинув голову назад. Несколькими минутами раньше Себастьян таким же образом разглядывал его комнату. – Да, мы раньше встречались, – подтвердил Курт и вдруг с опозданием понял, что впервые произнес эти слова в прошедшем времени, да еще и вслух. Эта мысль на секунду ошеломила его. – И вы нормально расстались? – поинтересовался Джулиан, снова взглянув на коллаж. – На этом фото вы, кажется, по-прежнему в хороших отношениях. – Да, – снова подтвердил Курт. – Он мой лучший друг. Себастьян, стоящий за ним, словно закаменел, а Джулиан снова окинул его этим странным изучающим взглядом, но Курту было все равно. Блейн оставался его лучшим другом, несмотря ни на что, и он не собирался врать обратное даже ради поддельных отношений. В конце концов, он не был обязан бросать своих друзей из-за Себастьяна, и пусть Смайфы считаются с этим. – Интересно, – наконец пробормотал Джулиан. – Блейн в прошлом, – мгновение спустя добавил Себастьян. – Правда, детка? Курт метнул в него тяжелый взгляд, решив, что Себастьян издевается над ним, но с удивлением нашел в его ответном взгляде открытый вызов. Он не совсем понял, какого рода вызов бросал ему Смайф, но ему явно не показалось – он, безусловно, был. – Да, – твердо ответил он. – В прошлом. Себастьян довольно улыбнулся. – О-о, Себби, ты ревнуешь? – спросил Джулиан. – Ничего подобного, – тут же возразил Себастьян. – У меня ведь нет повода ревновать, Курт? Курт собирался еще раз согласиться, но тут младший Смайф допустил роковую ошибку – попытался коснуться его головы. – Дотронешься до волос – появится, – рявкнул он, грубо оттолкнув руку от себя. Себастьян, казалось, смертельно обиделся, Джулиан снова смеялся. – Джулиану ты разрешил потрогать! – возмутился Себастьян. – Джулиан не знал, что нельзя. А тебе следовало бы. Себастьян все еще дулся, но Курт чувствовал, что напряжение, вызванное разговором о братьях Андерсонах, потихоньку исчезало. Теперь тему можно было закрыть. – Себ, у меня есть предложение, – лукаво улыбнулся Джулиан, толкнув брата плечом. – Давай поменяемся – ты сможешь коснуться волос Курта, а я потрогаю его там, куда доступ есть только у твоих шаловливых ручек, м-м? – И я так понимаю, что не имею права голоса? – Курт с притворным негодованием скрестил руки на груди. – Имеешь. Я уверен, что смогу заставить тебя запеть, – ответил Джулиан, игриво пошевелив бровями. – Пожалуй, мы начнем с «о Боже!» и «да, Джулиан, пожалуйста, еще!». Тебе нравится? – Мне нравится. Настолько, что я вспомнил о своем долге уложить Курта обратно в постель, – отрезал Себастьян, отодвинув брата от себя. – На всякий случай напоминаю, что мы с Куртом сегодня уже проходили «о Боже!» и «да, пожалуйста, еще!». И, кстати, твое имя он в таком контексте никогда не произнесет, а мое из его уст звучит просто прекрасно. Джулиан рассмеялся и поднял руки, сдаваясь. – Справедливо. Но если вы вдруг решите поэкспериментировать, я буду счастлив вам помочь. – Вы оба отвратительны, – заявил Курт, но улыбнулся. Было даже приятно наблюдать за пикировками братьев, когда они не пытались съесть друг друга, даже если говорили о нем. Джулиан усмехнулся в ответ, и Себастьян тоже не смог сдержать улыбку. – Одеяло и подушки, – сказал Курт старшему Смайфу и кивнул на диван. Пожалуй, действительно было пора настоять на том, что уже очень-очень поздно, пока не случилась еще какая-нибудь ерунда. – Кухня там, если нужно будет попить, ванная в конце коридора. – Спасибо, – искренне, даже без намека на игривость и кокетство проговорил Джулиан. Курт признательно улыбнулся ему – несмотря на то, что он действительно наслаждался их флиртом, было приятно осознавать, что Джулиан знает, когда нужно остановиться. – Если что-то понадобится, моя комната наверху, вторая дверь направо, – добавил Курт, шагнул назад и кивнул головой в сторону лестницы. – Только стучи сначала, – предупредил Себастьян с усмешкой. Курт испытал сильнейшее искушение треснуть его за это, но потом понял – неважно, спошлил Смайф или действительно обдумал все как следует, но он был прав. Им не помешает такое предупреждение, если он будет спать на полу. Иначе Джулиан поймает их на лжи. И все же Курт шлепнул Себастьяна по руке, просто потому, что имел на это полное право, и усмехнулся, когда тот пьяно надулся. – Пойдем, бестолочь, пора спать, – с какой-то даже нежностью в голосе сказал Курт. Себастьян раздраженно фыркнул, но послушно последовал за ним к лестнице. – Ты ужасно со мной обращаешься, – пробормотал он, потирая место, на которое пришелся хлесткий удар, но Курт в ответ на это только глаза закатил, и Себастьян не стал развивать тему. Им в спины донесся веселый смех Джулиана, слышавшего все от первого и до последнего слова. Себастьян замолчал и больше ни разу не открыл рта. Курт удивился, но он был ему за это очень благодарен. Было уже и в самом деле очень поздно, он не выспался и меньше всего хотел сейчас продолжать перешучиваться. Все недосказанности и секреты прошлого отошли на задний план, по крайней мере, на тот момент. Они в тишине сняли с кровати Курта одеяло и бросили его вместе с запасной подушкой на пол. Себастьян даже не стал жаловаться, что ему придется спать на жестком, и Хаммел решил, что от количества выпитого его наконец-то потянуло в сон. Себастьян беспрекословно опустился на пол, хотя там и правда было несколько неудобно, и, когда Курт выключил прикроватную лампу, пробормотал: – Спокойной ночи. – Спокойной ночи, – негромким эхом отозвался Курт. Несколько минут после этого темнота и тишина в комнате казались почти интимными. Курт слышал дыхание Себастьяна и пытался утихомирить свое. Нервозность от присутствия чужого человека в спальне вернулась. Но совсем скоро до него донесся тихий храп, и напряжение мгновенно испарилось. Курт даже чуть не рассмеялся от облегчения, услышав этот звук. В конце концов, усталость взяла над ним верх, и он заснул. Но перед тем, как отключиться, Курт внезапно подумал, что если бы все это не было так странно, то снова засыпать с кем-то рядом, не в одиночестве, было бы даже приятно. *** Курт не понял, что разбудило его чуть позже, но, открыв глаза и немного проморгавшись, он сообразил, что до утра еще далеко. За окном только едва посветлело, восход солнца был близко, но в спальне было еще темно. Точнее, почти темно – экран мобильного ярко освещал лицо Себастьяна, сидящего перед трюмо. – Себастьян? – окликнул его Курт. – Что ты делаешь? Смайф взглянул на него, и от выражения его лица Курт сразу же проснулся. Себастьян явно был расстроен и вроде бы даже немного рассержен. Курт пока еще не настолько его знал, чтобы определить точнее. – Блейн – идиот, – проговорил Себастьян в ответ, не сводя с него пристального взгляда. – Ладно, – протянул Курт. – С чего ты вдруг сделал такой вывод? Себастьян показал ему мобильный, который держал в руках, и Курт внезапно понял, что это его телефон. – Эй! – Он буквально выпрыгнул из постели, попутно запутавшись в простыне и чуть не свалившись на пол. – Чужие телефоны брать нельзя! Себастьян отмахнулся от него и пересел на кровать. Курт наверняка возмутился бы по этому поводу, но он был слишком занят попытками понять, что Смайф нашел в мобильном. Самое ужасное, что на экран была выведена история его переписки с Блейном, в том числе, и та ее часть, в которой они обсуждали предстоящий разрыв. – Ты не имел права, – негромко проговорил Курт, чувствуя себя крайне уязвимо. – Не имел права. Это личное, Себастьян. Я знаю, что ты имеешь извращенное представление об этом понятии, но неужели нельзя было подумать, прежде чем делать? – Ты меня слышишь вообще? – спросил Себастьян, проигнорировав его причитания. – Я сказал, что Блейн – идиот. – Я прекрасно тебя слышу, – огрызнулся Курт и прижал телефон к груди, словно пытаясь спрятать от Себастьяна личную информацию, которую тот уже видел. – И Блейн не идиот. – Он кинул тебя, потому что решил, что это укрепит ваши отношения, Курт. Я настаиваю на том, что он идиот. – Он не кинул меня, мы просто взяли небольшой перерыв, – пробормотал Курт, прекрасно понимая, насколько глупо это звучит. Но, тем не менее, так оно и было, и от правдивости этих слов становилось только хуже. – О-о, то есть ты тоже обычно устраиваешь перерывы в отношениях с людьми, которых любишь? – с издевкой поинтересовался Себастьян. – В таком случае, представляю, как ты будешь рад отделаться от своей семьи, когда уедешь в колледж. Ведь ты же их так сильно любишь. Курт почувствовал вспышку гнева, смешанного с унижением. Его лицо вспыхнуло. Конечно, он не хотел бросать семью. На самом деле, в переезде в Нью-Йорк его пугало только одно – то, что придется оставить отца. Нечестно было использовать это против него, и Курт ненавидел Себастьяна за то, что его аргументы были такими логичными. Ведь он неделями убеждал себя в том, что Блейн прав. А Себастьян, тем временем, и не думал прекращать. Он окинул комнату взглядом и, остановившись на пластинке с оригинальным саундтреком из «Wicked», добавил: – И, конечно, песни из этого мюзикла ты слушаешь раз в несколько месяцев, потому что слишком сильно их любишь. Так ведь? Себастьян ткнул пальцем в фотографию Курта и Рейчел, стоящую на трюмо. На ней они обнимались рядом с театром, в котором проходили прослушивание для колледжа несколько месяцев назад. – А как же твои друзья? – сердито и очень громко воскликнул он. Курт порадовался тому, что в доме толстые стены, потому что так недолго было и Финна с Джулианом разбудить. – Тебя, наверное, бесит необходимость тратить на них так много времени. Наверное, ужасно, что и в отношениях с ними нельзя устроить маленький перерыв. Или вы не до такого отвращения друг друга любите? Слезы обожгли Курту глаза, сердце тоскливо заныло, и все потому, что Себастьян вслух озвучил сомнения, о которых он старался не думать целых полтора месяца. – Это совсем другое, – попытался возразить Курт. – Мы с Блейном проверяем отношения, чтобы не ранить друг друга позже. – Да он уже ранил тебя, Курт, – ответил Себастьян. Разочарование и гнев в его глазах разгорелись еще сильнее, подкрепленные не до конца прошедшим опьянением. – Почему ты позволяешь ему делать тебе больно? – Мы договорились. Это было не только его решение… – Курт снова попытался выгородить Блейна, но без должной уверенности в собственных словах. Получилось совсем неправдоподобно. Он чуть не расплакался от бессилия. – Чушь собачья, – уже тише, но с тем же жаром проговорил Себастьян. – Я прочитал все сообщения. Ты несколько недель намеками пытался убедить его в том, что отношения можно проверить и по-другому, но Блейн продолжал настаивать, что это только к лучшему. – Это не значит, что он специально хотел сделать мне больно! – почти закричал Курт в ответ. Он чувствовал, что до точки кипения осталось всего чуть-чуть. Он не мог позволить себе согласиться с Себастьяном, не мог. Будет слишком больно признавать, что он прав. – Мы не расстались окончательно. Он уехал на лето, он вернется ко мне. Он любит меня. Он сделал это, потому что любит меня, и он вернется. – Еще хуже, – продолжал настаивать Себастьян. – Если Блейн действительно бросил тебя потому, что хотел как лучше, он полный идиот. Он даже глупее, чем я думал. – Перестань говорить о нем так! – воскликнул Курт. – Как ты вообще можешь делать какие-то выводы и решать, что хорошо, а что плохо, когда ты нас даже не знаешь! – Я знаю Блейна, – прорычал Себастьян. Он был в ярости. – И думал, что уже знаю тебя. Но ты купился на такую херню, так что да, возможно, я ошибался. – Если ты и вправду знаешь его, значит, должен понимать – Блейн никогда никого не обидит без веской причины. Ты должен понимать, что он любит меня. – Курт надеялся, что боль внутри успокоится, убежденная этими словами. И он знал, что говорит правду, но ему все равно было больно, и это было хуже всего. Он не мог позволить себе погрузиться в это чувство. – Я же сказал – он идиот, – проговорил Себастьян. – Кто вообще так делает, черт побери? Кто в здравом уме бросает того, кого любит? – Разве ты не слышал эту поговорку: если любишь кого-то – отпусти на волю? – слабо отозвался Курт. – Слышал. И тот, кто это сказал, тоже был полнейшим идиотом, – ответил Себастьян. – Если любишь кого-то – держись за него так крепко, как только можешь, и сделай все, что можешь, чтобы ему не захотелось уйти. – Да что ты вообще знаешь о любви?! – вспылил Курт. Во взгляде Себастьяна мелькнуло что-то похожее на боль, но через мгновение она сменилась гневом, и Курт убедил себя в том, что ему показалось. – Мне необязательно много знать о любви, чтобы понимать, что это глупо, – наконец спокойно проговорил Смайф. И этого было достаточно, чтобы злость Курта испарилась без следа и оставила после себя опустошенность и уныние. – Блейн пытается поступать правильно, – прошептал он и не поверил сам себе. – Ну, в таком случае, в его понимании «правильно» – это как-то слишком хреново, – твердо сказал Себастьян. – Ты заслуживаешь лучшего. Курт даже не смог удивиться этим словам, потому что был слишком занят сдерживанием слез. Он вяло пожал плечами и спрятал от Себастьяна взгляд. – Эй, – позвал Смайф и ткнул его в бок. Он тормошил Курта до тех пор, пока тот не повернулся и не посмотрел на него. – Ты заслуживаешь лучшего. – И с чего ты вдруг стал так заботиться обо мне? – прошептал Курт и снова отвел взгляд. Себастьян ему сочувствовал, и видеть сострадание в его зеленых глазах было почему-то невыносимо. – Ты же ненавидишь меня. Ты месяцами убеждал Блейна прекратить наши отношения. Ты должен радоваться. – Ну, может быть, я тоже был идиотом, – пробормотал Себастьян. – Никто не заслуживает такого отношения, даже такой раздражающий тип, как ты. – Ну спасибо, – улыбнулся Курт. Пусть вяло и без особого энтузиазма, но все же улыбнулся. Это было лучше слез. – Подумать только, целую секунду я думал, что ты можешь быть вежливым со мной. – Ни за что, – фыркнул Себастьян и тоже улыбнулся. Его лицо сразу же стало таким добрым, что Курту мгновенно полегчало. Эффект можно было сравнить с миллионом кружек теплого молока, выпитых за раз, или несколькими днями непрерывных объятий с Паком. Себастьян снова толкнул его в бок, и Курт легко рассмеялся. – Я понял тебя, Смайф, – поддразнил он. Голос все еще был немного хриплым от невыплаканных слез. – Ты, оказывается, и не такой уж мудак, каким пытаешься казаться. – Нет, я все тот же мудак, – возразил Себастьян. – Просто я еще немного пьян и терпеть не могу идиотов. Вот увидишь – завтра я проснусь и снова буду тебя ненавидеть. – Хорошо, – согласился Курт. – Потому что я тоже буду ненавидеть тебя, когда проснусь. Себастьян кивнул. – Ладно. Значит, мы все решили. Но раз уж конкретно в эту минуту ты меня не очень сильно ненавидишь, то, может, позволишь перелечь на кровать? На полу слишком жестко. Курт знал, что должен отказать, но ему снова очень сильно хотелось спать, а слова Себастьяна умиротворили его, так что он пожал плечами и кивнул. – Хорошо, но если ты обслюнявишь наволочку, я заставлю тебя купить мне новый комплект постельного белья, – пригрозил Курт и подвинулся. – Как скажешь, принцесса, – добродушно хмыкнул Себастьян, поднял подушку с пола и устроил ее рядом с Куртом. Тот на мгновение застыл, когда Себастьян растянулся на простынях и кончиками пальцев задел его бедро, но между ними в итоге осталось достаточно места, и Курт расслабился. Вероятнее всего, на свежую голову он посчитал бы такое соседство неуместным, однако сейчас лежать рядом с кем-то было даже приятно. – Зачем ты вообще полез в мой телефон? – сонным голосом поинтересовался Курт через пару минут. – Хотел убедиться, что ты не умеешь сексемеситься, – признался Себастьян и широко улыбнулся, когда Курт возмущенно фыркнул. – Я такими вещами не занимаюсь, – проворчал тот. Он покраснел, но Себастьян, лежавший с закрытыми глазами, этого, к счастью, не увидел. – Я уже понял, спасибо, – иронично отозвался тот. – В тот день, когда мы познакомились, ты упоминал процедуры по уходу за кожей. И я решил, что ты имеешь в виду секс по телефону. – А что не так с процедурами по уходу за кожей? – буркнул Курт и наконец-то закрыл глаза. Темнота вдруг стала уютной, а разговор – дружеским. – По идее, ничего, – признал Себастьян. – Просто ты наверняка единственный восемнадцатилетний парень в мире, который может говорить об «отшелушивании ороговевших клеток кожи» и при этом не иметь в виду мастурбацию. Курт резко распахнул глаза и уставился в темноту. Он лежал в одной постели с Себастьяном Смайфом, и они разговаривали о мастурбации… Да он просто обязан был убедиться, что это ему не снится, что это не плохой порно-кошмар! Себастьян тоже открыл глаза, правда, медленно. Они лежали так близко и это было так интимно, что следующие слова Курт словно против воли произнес мягче, чем собирался: – А еще я – единственный в мире восемнадцатилетний парень с практически невидимыми порами. Ты можешь смеяться надо мной, но мы оба знаем, что это стало возможным именно благодаря моим процедурам по уходу за кожей. – Да, согласен, – кивнул Себастьян и перевернулся на бок, лицом к Курту. Он поднял руку, медленно потянулся к его лицу, как будто предоставляя шанс отпрянуть, но Курт не смог бы отодвинуться, даже если бы захотел. Он почти забыл дышать, ожидая прикосновения. Рука Себастьяна зависла над щекой Курта. Тот лежал совершенно неподвижно, и тогда Смайф осторожно дотронулся до его скулы кончиками пальцев. Он погладил нежную кожу, коснулся подбородка, а затем повторил все то же самое, только ладонью. Курт дышал быстро и неглубоко, но ничего не мог с собой поделать. Пальцы Себастьяна были холодными, и в тех местах, где они притрагивались к нему, кожу начинало едва заметно покалывать. Себастьян еще раз прикоснулся к подбородку Курта и вдруг скользнул подушечкой большого пальца по его нижней губе. Скользнул мимолетно, но нервные окончания во всем теле Курта как будто вспыхнули, а в мозгу словно случилось короткое замыкание. Он вдруг понял, что ждет чего-то неизбежного. Ждет, что вот сейчас Себастьян наклонится и… Но тот лежал спокойно, без движения. Он погладил губу Курта еще раз и отстранился. Они молча продолжали смотреть друг на друга, и Курт буквально чувствовал, что Себастьян видит в его глазах противоречивые эмоции и миллионы вопросов. Казалось, еще мгновение – и случится нечто совсем неожиданное, но Себастьян вдруг отвернулся, рассмеялся и, перевернувшись на спину, потер лицо. – Черт, я такой пьяный, – абсолютно трезвым голосом проговорил он. – Давай просто забудем то, что тут только что произошло. Утром я и так буду ненавидеть себя и всю свою жизнь. Мне не хочется думать еще и об этом. – Да, конечно, – быстро согласился Курт и в попытке уничтожить остатки странного настроения даже коротко, с иронией рассмеялся. – Честно говоря, я уже хотел скинуть тебя обратно на пол в наказание за эти заигрывания. Хорошо, что ты вовремя пришел в себя. – «Заигрывания»? Серьезно? Курт, тебе что, восемьдесят лет? – Кто бы говорил! Ты носишь свитера крупной вязки! Даже мой дедушка к таким не притрагивается. – Да чтоб ты знал – в этом году это модно, – авторитетно заявил Себастьян. – Не советую спорить со мной о моде, Смайф. На этом поприще тебе никогда меня не победить. – Если бы мы говорили о женской моде, вполне может быть. – У моды нет пола, – уверенно покачал головой Курт. Себастьян громко рассмеялся, снова перекатился на бок и улыбнулся ему. Курт ответил тем же. Гармония вернулась. Курт задумался о дружеских подколках Себастьяна, и все остальные тревожные мысли понемногу сошли на нет. Сильные эмоции, перенесенные им в последние полчаса, отступили в глубины подсознания. Курт не готов был думать о некоторых вещах, по крайней мере, пока. Он смирился с этим и хотел еще немного подождать, хотя бы совсем чуть-чуть. Сейчас ему и без этого было тяжело. Они снова улыбнулись друг другу, и Курт зевнул. – Еще раз спокойной ночи, Курт, – пробормотал Себастьян, разглядывая его лицо. Он слабо усмехнулся, но усмешка вышла не дразнящей, а скорее ласковой. – Спокойной ночи, – прошептал Курт. Он подозревал, что утром, при свете дня вся эта теплая атмосфера лопнет, как мыльный пузырь, но того, что происходило между ними сейчас, было достаточно. Даже больше – пожалуй, именно это ему и было нужно, чтобы эмоциональные последствия событий последнего месяца сгладились и приутихли. Курт закрыл глаза и запретил себе думать об этом, как признаке доверия. Он не знал, последовал ли Себастьян его примеру, но все равно почувствовал себя в безопасности. Курт не думал, что когда-нибудь вообще испытает такое спокойствие рядом с Себастьяном, но это случилось. – Себастьян, – шепотом позвал он его. – М-м? – сонно отозвался тот. – Спасибо. Себастьян не ответил, но это было не страшно. Курт знал, что он все понял. И он снова заснул, теперь уже и в самом деле спокойным глубоким сном, как раз в тот момент, когда солнце показалось над горизонтом. Рядом с ним негромко посапывал спящий Себастьян. *Музыка (песня Джулиана и Купера): Gotye (feat. Kimbra) - Somebody That I Used To Know