Мгновения грёз

      — Да, Дин, скоро буду. Я всего лишь перепутала автобусы и уехала не в ту сторону, но мне уже рассказали, как вернуться обратно, — вздыхая, потому что нетерпеливый Винчестер реально невыносим, я борюсь с желанием нажать на кнопку завершения звонка и включить вместо этого музыку: если так сделаю, по возвращении в мотель получу хорошую взбучку. — Вы разобрались с ведьмами?       — Да, ты пропустила всё веселье, — я без труда представляю, как Дин довольно ухмыляется. — Имей в виду, мы уезжаем через три часа, и, если не поторопишься, будешь добираться до Лебанона на попутках.       — Твоя личная совесть по имени Сэм Винчестер не позволит поступить тебе настолько жестоко, — дразню я.       — Спорим, что нет? — не остаётся Винчестер в долгу.       — Ах, так? — наигранно возмущаюсь. — Ну, всё, Дин Винчестер, ты ранил мои нежные чувства, и я перехожу на сторону зла! У них хотя бы есть печеньки.       — Кстати о печеньках. Купи по дороге… — я не успеваю услышать, что именно купить этому несносному охотнику, потому что кто-то толкает меня плечом, и я лишь чудом ловлю телефон в воздухе, сбрасывая при этом вызов. В моём мире этой модели было от силы года два, и я сомневаюсь, что местные сервисные службы смогут починить телефон, который ещё даже не выпустили в продажу.       — Эй! — недовольно восклицает толкнувшая меня девушка.       — Эй! — кричу я в унисон с ней.       А потом как следует вглядываюсь в её лицо, и всё раздражение как рукой снимает. Конечно, ведь я могу злиться на кого угодно, но только не на неё, только не на Чарли Бредбери. Звёздочка поздних сезонов, ещё один горячо обожаемый персонаж, собрат-задрот и просто замечательный человек в этом сумасшедшем мире.       Наверное, я пялюсь на неё слишком уж пристально, потому что Чарли, на мгновение растеряв весь боевой настрой, весьма неуверенно спрашивает:       — А… мы знакомы?       — Ты… — я широко улыбаюсь и, набрав в грудь побольше воздуха, не отказываюсь от подвернувшейся возможности: — Твою маму зовут Гертруда Миддлтон, ты хакерша-самоучка, в девятнадцать лет хакнула игрушку Red Fear, перепрограммировала её и выставила на свободную раздачу в Интернете, — я уже говорила, что мне нравится смущать людей? безумно нравится! — С тех пор ты в бегах, используешь псевдонимы и подворовываешь с корпоративных банковских счетов на благотворительность. Любишь сай-фай, комиксы и компьютерные игры, фанатеешь от Гермионы Грейнджер и считаешь, что она…       — Подожди, подожди! — тут же машет руками Чарли, или как там её сейчас зовут. Судя по побледневшему лицу, эпичнее было бы только назвать её по настоящему имени. — Откуда ты всё это знаешь? Ты из федералов? — она окидывает меня подозрительным взглядом, а я втайне радуюсь, что сейчас похожу на агента ФБР меньше всего. Последние несколько дней мы с Винчестерами «играли» в работников социальных служб.       Возникает огромный соблазн рассказать ей всё: об охотниках и Винчестерах, об опасном, но завораживающем мире сверхъестественного, о сериале и параллельных мирах. Переманить Чарли на свою сторону, сделать таким же охотником-любителем, ведь её умелые руки будут нам очень кстати… но я не могу. Даже не из страха подставить себя из-за излишней откровенности перед незнакомцами, а потому что не имею права ломать её мир. Да, у неё жизнь не ахти: приходится постоянно скрываться, переезжать, мама в необратимой коме, нет никакой цели в жизни, потому что Чарли слишком держится за былое; но у неё есть шанс, какого обычно не бывает у охотников.       Шанс на будущее.       Однажды она сможет остановиться где-нибудь, найти себе друзей и завести семью с какой-нибудь хорошенькой девушкой, жить спокойной размеренной жизнью и никогда не знать проблем, связанных с охотой. Любая неурядица повседневной жизни меркнет по сравнению с болью и потерями охотников.       — Скажем так: пусть это останется самой волнующей загадкой в твоей жизни, — подмигиваю я и прежде, чем Чарли успевает спросить хоть слово или удержать меня, запрыгиваю в подошедший автобус нужного мне номера. Из чистого ребячества машу девушке на прощание и отвечаю на звонок Дина, наверное, третий за последние пять минут: — Так что там тебе купить надо?