Кукла.

Девушка-секретарь склонилась над столом, доставая из папки какие-то листы и протягивая их на подпись директору. Держа в одной руке чашку с кофе, Сеймей другой размашисто ставил подписи, даже не вникая в документы. Мысли гуляли где-то по кромке сознания, и уж точно не по той его части, которая относилась к работе. Топот нескольких пар ног заставил на секунду вернуться назад. Щелчок, распахнутая дверь, и запыхавшийся охранник, плотнее прижимающий наушник рукой. - Аояги-сан!! – выпалил мужчина, бесцеремонно вваливаясь в кабинет, - Там! Там! Там ваш брат.. Внутри разом всё похолодело. Не дослушав, но уже всё поняв. Кружка выскользнула из потерявшей контроль руки, не разбилась, но погребла остатками кофе часть документов. Плевать. *** Машины скорой помощи. Полиция. Растерянные и злые лица, разгоняющие толпы любопытных от кровавого месива на перекрёстке. Трупы. Трупы. Покорёженный метал. Трупы. Гильзы патронов, рассыпанные по округе. Трупы. И кровь. Много крови. - Простите, сэр, вам нельзя! – молодой парнишка в форме загородил путь. - Пошёл прочь! – рявкнул Сеймей и отшвырнул бедолагу в сторону. Тому на помощь тут же выдвинулись ребята постарше. - Эй, вы, что себе позволяете?! - Моё имя Аояги Сеймей, я владелец компании ###. Пострадавшие – мои подчинённые, – он говорил отрешённо, в то время как глаза пожирали картину происшествия. И, возможно, искали какую-нибудь надежду. Но не найдя, сфокусировались на полицейском. – Мальчик! Сеймей ухватил мужчину за грудки и с явным признаком безумия повторил: - Там был мальчик! Где?! - М-мальчик.. был.. да! Его увезли, на скорой, в больн.. Аояги уже не слушал. Оттолкнув полицейского, он прошествовал в самый эпицентр. Рассмотрев машину, в которой должен был быть Рицка, и, обойдя со всех сторон, остановился. Он ещё раз пожалел, что не курит. Хотелось бы. Но вместо зажигалки и сигарет из кармана был выужен телефон. - Оба быстро ко мне, - бросил строго и опустился на корточки, разглядывая рассыпанные по асфальту светлые волосы. Единственную часть тела, которую не затронули пули. – Ты не можешь умереть, ты умеешь только ломаться. Аояги прошёлся взглядом по округе. - Жаль, что у не у всех есть такая возможность, - он ухмыльнулся, увидев за колесом знакомый нож, и потянулся рукой, чтобы его поднять, - простым смертным остаётся только надеяться на чудо. *** - Ни дня спокойно не живётся, - вздохнул паренёк с длинными светлыми волосами, которые иногда на свету отливали зеленью. Он вёл машину через какие-то парковые насаждения. - Шёл бы охранником в магазин работать, раз спокойствия ищешь, - парень с повязкой на правом глазу развалился на соседнем сидении. - Это было риторическое высказывание, болван, - руль повернул налево, и машина вслед за дорогой утонула в лесу. Его собеседник только фыркнул и уставился в окно. Но о чём-то вспомнив, тут же обернулся взглядом на заднее сидение. - Теперь ещё и машину мыть, - будто прочитав его мысли, произнёс водитель, - как он там? - Откуда же мне знать, - одноглазый с любопытством рассматривал тело мужчины, распростёртое на сидениях, - он не человек. - Не плохо его так отделали, - ухмыльнулся водитель, - Минами-сан будет в ярости. - Главное, чтобы его гнев нас не зацепил, - улыбнулся одноглазый. - Точно, Нацу, - подхватил улыбку водитель, - надо вовремя слинять. *** Сосредоточенный взгляд, выточенная годами концентрация и покой. Не дрогнет рука, не вырвется лишний выдох, и только усталые глаза спрячутся за стёклами очков. Поддетая пинцетом крохотная бабочка перекочевала с подложки на тонкую атласную ленту. Крохотная иголочка проткнула ткань и углубилась в основание пучка голубых волос. - Ты прекрасна, - улыбнулся мужчина и чуть отодвинулся от стола. На игрушечном пуфе восседала изящная в своих формах и деталях кукла. Сиреневое платье с чёрной оторочкой из кружева. Чёрные ленты, коими были подвязаны распушённые волосы по обеим сторонам головы. А теперь и маленькая сиреневая бабочка на одной из лент. Мизинцем чуть поправил чёлку, подол платья и маленькую туфельку на хрупкой ножке. Замер, вылизывая взглядом любимое творение. Его самая первая работа, видимо, поэтому такая дорогая. И Рицу просидел бы ещё обычных несколько часов, в приятной меланхолии, если бы не шум за дверью, которая распахнулась почти незамедлительно. - Минами-сан, - взору открылся затылок светловолосого парня, - тут такое дело… Что за дело стало ясно через пару секунд, когда оба парня затащили в комнату окровавленное тело Соби. Возмущение, минутное затмение, а потом тихая ярость – эмоции на лице Рицу пробежались в секунду. Он вскочил из-за стола и рванул в дальнюю часть комнаты, где резким жестом отмахнул тёмную ширму. - Сюда, - бросил Минами, указывая на широкий стол по центру. Парни среагировали быстро. Без лишних вопросов и промедлений положили тело на стол и выскочили за дверь. - Изувер, - прошипел Минами, унимая раздражение. Он подошёл к двери и закрыл её на замок. Прошёлся вдоль окон, опуская плотные шторы, словно запираясь от всего мира. - Прости, милая, - он взял со стола куклу и подошёл с ней к шкафу. За дверцей роилось множество кукольных фигурок. Разномастных, но простых, с пустыми глазами. Часть из них была без одежды, кто-то даже без волос. Мужчина усадил фигурку по центру полки и закрыл дверцу, - но тебе не стоит на это смотреть. Поворот дверной ручки, и тёмная ширма с внутренней стороны закрыла стекло. Минами бросил очки на стол и направился к Соби. Щелчок. Над самым столом загорелся яркий свет, в мгновение, обличив стены этой части комнаты. Шкафы, полки, стеллажи, заваленные медицинскими инструментами, приборами, склянками, деталями кукольных тел и прочим. Мужчина наклонился над телом Соби и аккуратно убрал с лица волосы, запачканные в крови. - Как он посмел, - прошептал Минами, прикоснувшись ладонью к бледной щеке, - сломать тебя. Моё самое безупречное творение. Он сжал зубы, переместившись ладонями к тёмной рубашке. Сильный рывок, и пуговицы разлетаются в стороны. Ещё рывок. Треск ткани. Лохмотья падают на пол. Ещё. Минами без особых усилий разрывал одежду, словно это была тончайшая плёнка. Грязные лоскуты падают на пол, Рицу ходит по ним, не замечая. Наконец полностью обнажённое тело предстало перед ним на столе. Его рука с лёгкой дрожью касается идеальных изгибов, чуть поглаживает мягкую кожу, которая не отдаёт теплом. Мужчина тяжело вздыхает, наклоняется и едва касается губ Соби. Почти сразу отстраняется, не ощутив дыхания. Ещё один тяжёлый вздох, и руки начинают стаскивать собственную рубашку, обнажая спину, расходящуюся в витиеватых татуированных узорах от поясницы. Сначала он вытащит пули, а затем заставит куклу снова дышать. Как? Об этом не знает никто, кроме него, мастера. Это тайна, утопленная в крови многих поколений. Цена ей – жизнь. Но кто-нибудь обязательно услышит, краем уха, сдавленный, наполненный до краёв болью вскрик, а потом ещё один, и ещё. Пока не сядет голос, пока не потеряется в усталости разум, пока кукла не откроет глаза. Но и это услышат не многие. Всего пара охранников, что нервно закурят на кухне особняка. *** Кровь. Кровь. Кровь. Всюду. Рекой. Течёт, булькает, сносит, топит. Подхватывает, опрокидывает, завлекает на глубину. Проникает внутрь, чужой живительной силой убивая, не давая дышать. Захлебнулся. И тут же очнулся, слегка подскочив на кровати. Больничная палата, белая до тошноты, и этот запах медикаментов. Тянущая боль напомнила о себе, о реальности происходящего, о реальности уже прошедшего. И мгновенный вздох успокоения – он жив. Край глаза зацепляет движение. Парень оборачивается и видит тёмное пятно, развалившееся на кресле. - С добрым утром, принцесса, - гадкая, но такая родная ухмылка. - Нисей, - и впервые в жизни Рицка рад этому человеку. - Лежи и не дёргайся, у тебя нога прострелена, - Нисей глубоко вздыхает, а Рицка теперь уже внимательно всматривается в своего охранника. Из-под рубашки торчат бинты, и левая рука на подвязке в гипсе. Мужчина ловит любопытный взгляд и хмурится, - заживёт. Теперь ухмыляется Рицка. Почему то он не сомневается, что всё так и будет. Язвительный и хладнокровный Акаме, но при этом – пример стойкости и бесстрашия. Рицка вспомнил, как Нисей упал на асфальт, и потом он же, каким-то чудом оказавшийся рядом, оттаскивал его и уже потерявшего сознание Соби за машину. Соби. Парень, спохватившись, дёрнулся, и снова заныла нога. - А Соби? Где Соби? Что с ним? – Рицка вспомнил, откуда столько крови было в его сне. Она капала из простреленных плеч стража, из его груди, с его губ. Противная вязка жижа. Заливала шею Рицки, его лицо, попадала в горло, когда он вздохом рвал воздух… Стало дурно от простых воспоминаний. И когда же это всё закончится? - Рицка! – Нисей вовремя подскочил, иначе Рицка бы упал с кровати. Он ещё был в сознании, но его лицо искажала мука. В этот самый момент распахнулась дверь в палату, и на пороге возникли сначала трепещущая медсестра, а затем сеющий искры гнева Сеймей. - Нет-нет-нет! – девушка явно была против вторжения. - Уйди, - он чуть не вмял её в стену, - я сказал, что забираю его. Меня ничего не волнует. - Нельзя! Без доктора! - Мне всё можно, - огрызнулся Аояги и подскочил к кровати. Его злость в секунду испарилась, а на лице отразилась тревога, - Рицка! Это я. Рицка, ты меня слышишь? Глаза парнишки ещё пару секунд бегали по углам, но потом он пришёл в себя, и, увидев Сеймея, слабо улыбнулся: - Теперь точно придётся сидеть на больничном. - Да, Рицка, - попытался улыбнуться и Сеймей, и с облегчением обнял брата. Замученный тревогами взгляд скользнул по Нисею. «Живой» - ответный взгляд. *** - Сей, где Соби? – всю дорогу, пока Рицку везли на кресле-каталке до машины, он не переставал спрашивать. Тревога нарастала с каждым последующим молчанием в ответ. Соби закрыл его от смерти, снова. И Рицка хотя бы должен его поблагодарить. И плевать, что тот упал без чувств на грудь Рицки, и что его кровь лилась рекой, он должен быть жив. Должен! Рицка должен сказать ему «спасибо». - Сей, где Соби? – Рицка упёрся руками в дверцу машины, не позволяя его туда посадить, - я не сдвинусь с места, пока ты не ответишь! - Рицка, пожалуйста, твои капризы сейчас не вовремя, - Сеймей умоляюще смотрел на брата. В другой бы раз затолкал его силком, но сейчас он боялся перегибать палку. Рицка разговаривал, как ни в чём не бывало, только потому, что ещё не отошёл от шока. Прошло всего несколько часов с утреннего инцидента, и любое давление или эмоциональный всполох – могут вызвать непредсказуемую реакцию. - Сей. Где. Соби? – медленно повторил Рицка, ощущая, как начинает злиться. - Его отвезли к мастеру, - сдался Сеймей, - он был ранен. - Я хочу увидеть его, - в груди отлегло, хотя не полностью, Сей мог просто скрывать тяжёлую правду. - Нет, - отрезал тот. - Он не ранен. Он умер, да? – Рицка шёл в наступление, - и ты скрываешь, жалеешь меня снова. - Нет, Рицка! - Тогда я хочу его увидеть! За спиной кто-то громко хмыкнул, и затем произнёс: - Он хуже тебя, Сеймей. - Заткнись, - бросил Сеймей и, вздохнув, добавил, - хорошо, Рицка. *** Ехали томительно долго. Машина ныряла по узким проулкам, петляла вдоль дорог, терялась между парками, затем и вовсе скрылась в лесной глуши. Рицка сидел на заднем сидении между братом и Нисеем. Для последнего это было не привычно, но с одной рукой Сеймей не доверил ему руль. Всю дорогу они молчали, каждый о своём. О своём мраке в душе, о своём свете на поверхности. Семей изредка прижимал Рицку ещё сильнее к себе, будто опасаясь, что тот куда-нибудь упадёт. А Рицка медленно начинал понимать, что на ближайшие несколько месяцев станет хрустальной статуэткой в руках брата, который будет бояться за его жизнь каждую секунду. Его поставят на полку, а шкаф закроют на замок, приставят охрану и запретят кому-либо подходить к этому месту. И новый виток раздражения уже зрел внутри. На брата, на судьбу. Почему? Кто распорядился так его душой? Поток мыслей был прерван шелестом шин по гальке, а через секунду в окне Рицка различил края строения. - Осторожно! Давай я тебя понесу? – Сеймей подхватил Рицку под руки, ибо тот чуть не вывалился из машины. Он уже и забыл, что нога ещё не зажила. - Нет, дай просто руку, - парень зацепился за локоть брата, и хромая сделал несколько шагов, - вот видишь? - Тебе просто повезло, что пуля прошла на вылет и не зацепила ничего важного, - Акаме вылез из машины, но не торопился следом. Пачка сигарет мелькнула в его руках. - Ты не идёшь? – обернулся Сеймей. - Нет, тут подожду, - и щёлкнул зажигалкой. Как же всё-таки хорошо, наконец, закурить. У самой двери они столкнулись с охраной. Двое парней откланялись Сеймею и поспешили открыть дверь. Они заметно нервничали. - Он только закончил, - тихо бросил светловолосый охранник, закрывая за ними дверь. - Рицка хотел увидеть куклу, - бросил Сей, но его тут же одёрнули локтём в живот. - Соби! – возмутился Рицка. - Как скажешь, - вздохнул Сеймей, помогая брату подниматься по ступеням лестницы на второй этаж. Охрана безмолвно шествовала следом. Наконец, дверь. Тёмная и широкая, с резным рисунком, доказывающим её благородство и дороговизну. Сеймей взялся за ручку и по-хозяйски открыл. Без стука. - Сей, а разве можно…? - Можно. Комната открылась простором и уютом. Старинная мебель, такая же резная, под стать двери, обои, казалось бы, расписанные в ручную, книжные шкафы, полочки, стулья, пуфы. Много гармонично вписанных в пространство вещей, словно это делалось годами, тщательно и с душой. Свет из больших окон, много зелёных растений, мягкий ковёр с длинным ворсом… Во всём хитросплетении деталей, Рицка не сразу заметил мужчину, раскинувшегося в кресле за большим столом. Прямое каре пепельных волос, узкое лицо, широкие плечи, сползшие на нос очки. Он был намного старше Сеймея и Нисея, во всяком случае, так говорило его лицо, подёрнутое усталостью и лёгкой сеточкой морщин. Холодный взгляд коснулся обоих вошедших. - Добрый день, Минами-сан, - наигранно улыбнулся Сеймей и чуть пихнул Рицку, чтобы тот тоже выказал уважение. - Д-добрый день, - растерялся Рицка. - Что тебе ещё надо? – мужчина попытался скрыть раздражение за глубоким вздохом. Он поправил очки и приподнялся на кресле. - Вы сегодня не в духе, Минами-сан, прошу нас извинить, - Сеймей изобразил лёгкий поклон, - но мы всего на минутку. Хотели узнать, как кукла. Рицу метнул в Сеймея суровый взгляд. - Соби, - тут же поправил брата Рицка, - пожалуйста, можно мне его увидеть? Взгляд опустился на парнишку. На этот раз не суровый. Загадочный, испытующий, словно хотел пробраться в голову и выпытать все мысли. И возможно это случилось, ибо напряженное лицо Минами вдруг расслабилось. Ровно в тот же момент снова открылась дверь, и в комнату впорхнула «бабочка». Элегантно обогнув братьев, девушка в сиреневом с чёрным кружевом платье и голубыми копнами волос по бокам замерла перед столом Минами, опустив поднос с кофейным набором. - Кофе для хозяина и гостей, - лучезарно улыбнулась девушка, а Рицка заметил на одной из лент красивую бабочку. - Спасибо, Нагиса, - голос Рицу стал мягче, и казалось, он сменил гнев на милость, - ты не могла бы проводить мальчика к Соби? А мы пока побеседуем с Сеймеем. - Конечно, - девушка в пару лёгких шагов оказалась рядом с Рицкой и протянула ему локоть, чтобы тот ухватился за неё. Парень и вовсе растерялся, но Сеймей кивком головы одобрил решение. *** - Значит, тебя зовут Рицка? – они шли по коридору второго этажа. - Откуда вы знаете? - Я знала, что у твоей мамы двое детей, и младшего зовут Рицка, - улыбнулась девушка. - Вы знали мою маму? – Рицка был удивлён. - И её родителей, - как ни в чём не бывало, ответила девушка, - хорошие были люди. - П-погодите, я что-то не понимаю, - в голове была неразбериха, - но ведь они умерли очень давно, мне Сеймей рассказывал… - Верно, - с грустью вздохнула девушка, - но я их застала ещё живыми. И Рицу был молод. Эх, время… Она как-то странно улыбнулась, и эта улыбка показалась Рицке немного пугающей. Хотя, это и вправду могло показаться. Столько впечатлений за один день. - Значит, ты хозяин Соби? – девушка вновь заговорила, когда они вошли в небольшой холл. - Нет, я не хозяин. Просто Соби меня охраняет. - Значит, хозяин, - и снова улыбка, открывая одну из нескольких, расположенных в ряд дверей, - у нас, кукол, так заведено. Рицка чуть не споткнулся на пороге, и ошарашено уставился на девушку. - Так вы... Девушка снова озорно улыбнулась и протолкнула Рицку в комнату. - Иди, он там, - и исчезла за дверью, оставив мальчика в полутьме. Плотные шторы не давали остаткам дневного солнца пробиться внутрь. Комнатушка. Пустые серые стены. Деревянный пол. Кровать и столик рядом. Запах смолы и хвои. Вязкая и тяжёлая тишина, в которой едва слышно разливается дыхание. Соби.