***
На четвёртый день пребывания Утаму и Тото в Прайде Малики VI к Ниоте подошла Яра и попросила её посидеть сегодня с Тото. — Э... А разве сегодня не очередь Мохи и Тау? — поинтересовалась Сероглазая. — У них сегодня урок, itshitshi. Но завтра они посидят с Тото вместо тебя. Вы просто поменяетесь очередями. — Ну-у... — Ниота зевнула и задумалась. — Ладно, это подойдёт, — выдала она спустя две минуты. — Я рада этому, — Королева поцеловала львёну в лоб. — Не скучай, охота пройдёт не долго, — и львица вышла из пещеры, оставив Ниоту наедине с Тото. Дочь Анги задумчиво глядела в сторону удаляющихся львиц, как вдруг в её голове возник вопрос: — А кто будет в паре со мной? Сероглазая собралась уже догонять Яру, но та была уже далеко, и Ниоте пришлось отказаться от это затеи. «Ну что ж, — сказала сама себе львёна, возвращаясь в пещеру, — всё равно я вскоре сама это узнаю». — Эй, Пушок! — Маленький львёнок открыл глазки задумчиво посмотрел на сероглазую львёну. — Пойдём гулять? — Гу... Гу-тя? — спросила Тото, медленно приподнимаясь на ещё не окрепших лапках с подстилки. — Ага, — заулыбалась Ниота. — Пойдём, umngane, я покажу тебе Заводь. Малышка встала и, неуклюже ковыляя, направилась к Ниоте. Та, улыбнувшись, глядя на маленького львёнка, развернулась, чтобы выйти из пещеры, но столкнулась с кем-то ещё, кто входил в пещеру. А так как Ниота развернулась резко, то это столкновение получилось довольно болезненным. — Ай, ух... — Потирая ушибленный лоб, Сероглазая исподлобья смотрела на «виновника столкновения». Им оказалась Рада. Именно её Ниота не хотела видеть больше всего, поэтому довольно грубо спросила у Серой: — Ты что тут забыла? — Здрасьте, — не обращая внимания на тон сероглазой львёнки, дочь Кимйи прижала лапу к ушибленной челюсти. — Я вообще-то за Тото пришла присматривать. Ниота вмиг позабыла о болевшей голове. — Что? Как?!! Яра сказала, что сегодня моя очередь! — воскликнула Ниота, выделив слово «моя». — Я не знаю, что она тебе, — Рада так же выделила последнее слово, — сказала. — Она подозвала меня к себе и попросила остаться сегодня с ubisi. Потому что я хорошо рассказываю сказки. Ошеломлённая таким ответом Ниота просто на пол села: — Не может быть, — только и выдавила из себя Сероглазая. — Не моё это дело, может или не может, — сухо отозвалась Рада. — А вот тебе стоило бы быть чуточку повежливей. Пещера эта не только твоя, я тоже имею право находится в ней, — сделала замечание Серая, попутно окончательно заходя в пещеру и устраиваясь возле застывшей на месте Тото. — Ладно, как знаешь, — равнодушно ответила Ниота. «Яра это всё точно специально подстроила», — подумала про себя львёнок. В этом она была убеждена более, чем когда-либо. — Если тебе так нравится эта пещера, то и оставайся в ней, — Сероглазая резко развернулась и направилась к выходу. — Нам она не нужна, мы с Тото идём к Заводи! Тото, пошли! Но Рада быстро преградила дорогу Тото. Подойдя к Сероглазой, она поинтересовалась: — Подожди, ты что, собираешься вести маленького ребёнка к воде? — дочь Кимйи посмотрела на Ниоту. — Маленького, не умеющего плавать, ребёнка? — Добавила Рада после недолгой паузы. — Представь себе, — уже не скрывая раздражения, ответила Ниота. Лишь бы побыстрее отвязаться. — Ты слышала меня? Маленького, не умеющего плавать, львёнка! Думаешь, Утаму это понравится? Ниота промолчала. Это действие бывшей подруги Серая расценила как «молчание — знак согласия». Рада вернулась к Тото: — Вот, а я собираюсь рассказывать Тото сказки. Ubisi, иди-ка сюда, — дочь Кимйи лапой поманила львёнка к себе. — Ты слышала сказку о шакале и трёх маленьких бородавочниках? Сероглазая львёна чувствовала всё нарастающую в её сердце злобы. Сведя тонкие брови к переносице, Ниота почти прошипела: — Опять ты меня не слушаешь. Прямо как тогда, у Пяти Камней! Последнюю фразу, Рада, однако же, смогла расслышать. Молча поднявшись, дочь Кимйи вопросительно посмотрела в серо-голубые глаза бывшей подруги. — Ты говоришь так, будто я её купаться туда поведу! — А что ты будешь делать, если Тото поскользнётся и в воду упадёт? Ну, что? Ниота открывала и закрывала рот подобно рыбе, вытащенной на берег, но ни одно слово не слетело с её уст. Рада, тихо хмыкнув, вернув к ожидавшей её Тото. Однако дочь Анги не могла спокойно смотреть на всё это. Ниота чувствовала, как внутри её сердца нарастает гнев. Это чувство было новым и таким сильным, что Сероглазая, даже толком не поняв, что делает, медленно подошла к Раде и наотмашь ударила ту по щеке. По пещере пронёсся вскрик, Тото, заверещав, укатилась от греха подальше в дальний угол пещеры. Серая, сжав губы, поднялась с каменного пола пещеры. В её рыже—яшмовых глазах читался только один вопрос: «За что?». — Теперь ты знаешь, какого мне было тогда! — сорвавшись, прокричала Ниота. — Я не била тебя, — хмурясь от злобы, Рада попыталась вразумить Сероглазую. — Ты чуть не подвергла риску сестру Короля и его племянницу! И моя мама чуть не отругала меня! — Меня мама тоже ругает, так что с того? — Твоя мать не умеет говорить, — Ниота даже не хотела это говорить, последняя фраза буквально слетела с языка. Жаль, что сказанного слова уже не вернуть. Потому как уже секунду спустя и Ниота, и Рада, сцепившись друг с дружкой, катались по пещере, кусаясь и царапаясь. В дальнем углу пещеры раздался ещё один вскрик Тото, на который, впрочем, никто из присутствующих внимания не обратил.***
Тем временем группа из девяти львиц возвращалась с Пастбищ к Скале Предков. Львицы были на охоте, но всё, что они смогли поймать, был лишь худощавый самец антилопы-прыгуна, чьего мяса с натяжкой хватило бы на весь Прайд. — Мне даже как-то стыдно с этим, — Двала мотнула головой в сторону несущих добычу Яры, Чоклат и Кимйи, — возвращаться домой. — Подумала бы о своей лапе, — сделала ей замечание Матунда. Свояченица Короля уже было открыла рот, но тут же поморщилась от боли. — И не напоминай, Мату, — только и прохрипела Двала. Во время погони за добычей она неудачно оступилась и вывихнула лапу. — Может, ты всё-таки пойдёшь к Бабу? — взволнованным голосом поинтересовалась у белой львицы идущая рядом её сестра. — Отсюда до него недалеко. — Как приду, так и пойду, — хмуро ответила Двала Яре, намекая, что если она и пойдёт к лекарю, то лишь после того, как охотницы отнесут добычу на Скалу Предков. Лишь эта белая львица могла позволить себе грубости к Королю и Королеве. — Не хочу, чтобы вы одни отчитывались перед Малики за это, — и она снова указала на тушу. — Мы ещё вечером пойдём на охоту и поймаем что-нибудь покрупнее, — заверила её Чоклат. — И, к тому же, завтрак не должен быть плотным, — пошутила идущая позади Аджасайри. — Каждому по кусочку, какой же из этого завтрак? — подхватила её сестра, Увумиливу. Двала развернулась к ним: — Сказано же вам, вечером ещё на охоту пойдём. Кроме того, как ты сказала, Аджасайри, один день без еды нам не повредит. Аджа лишь бровь приподняла: — Ну, всё равно бо́льшая часть достанется Королю. — С чего ты так решила? Делёжка произойдёт так же, как и всегда: Королю — голова и мозг, Королеве — сердце, остальным львицам — всё оставшееся мясо, ну, а львятам — требуха на забаву. — Да, а что делать с жилами, хрящом и костями? — А жилы и всё остальное вышеперечисленное, Уву, подарим Бхати, — несколько раздражённым тоном ответила сестра Королевы. — Можно кости падальщикам отдать, — предложила Анга. — Они просто в восторге будут от такого подарка. Услышав слова Анги, Утаму, слегка улыбнулась, а затем взглянула на горизонт. Прошло где-то около пяти минут, как на горизонте показалось движение, при ближайшем рассмотрении оказавшееся бегущим мажордомом. — О, Бхати! — усмехнулась Утаму. — Вспомнишь лучик, вот и солнышко... А он всегда так несётся? — Кузина Короля повернулась к Яре, с которой за последние дня сильно сдружилась. — Если ты хочешь знать, то он всегда так несётся, — равнодушно ответила за Королеву её сестра. — Ну, Двала, — чуть укоризненно сказала Яра, — Бхати обычно не бегает так быстро по пустякам. Значит, что-то случилось. Белая львица лишь хмыкнула: — Вот сейчас и узнаем... Спустя две минуты мажордом был уже рядом с охотницами. Когда до львиц оставалось десять шагов, Бхати, не желая врезаться в лапы впереди идущих львиц, резко затормозил. Приём не удался, и пустынная лисица несколько раз перекатилась кувырком по сухой траве, пока окончательно не остановилась. Впрочем, Бхати довольно резво вскочил на лапы и, не обращая внимание на лёгкую хромоту после этого «полёта», подбежал к львицам. — Анга, Кимйа, ваши львята ранены! — на выдохе выкрикнул мажордом. — Что? Как! — воскликнула Анга. Кимйа попыталась выдать что-то похожее, но, опять-таки, кроме взволнованного хрипа зеленоглазая львица больше ничего не смогла выдать. — Бхати, что случилось? Как это произошло? — Яра наклонилась к фенеку. — Ваше Величество, я возвращался к Скале, как Ваши дети выбегают ко мне навстречу. Они сказали, чтобы я шёл за Бабу. Ваше Величество, я не знаю, что именно там произошло, но zingane были такими встревоженными, и я подумал, вдруг что-то действительно плохое стряслось. Я привёл лекаря к Скале, а потом сразу к вам побежал. Благо, что вы были недалеко, — закончив, Бхати чуть виновато посмотрел на Ангу и Кимйу. Но львицы не стали дослушивать его до конца. Лишь заслышав о приходе Бабу, Анга понеслась к Скале, чуть не сбив едва успевшего отскочить в сторону Бхати. За ней, бросив добычу, побежала Кимйа. Утаму некоторое время стояла в оцепенении. Затем и она, встрепенувшись, быстрым шагом направилась к Скале.***
Анга в буквальном смысле влетела на Скалу и забежала в пещеру. За ней, хрипло дыша после быстрого бега, стояла Кимйа, чуть позже пришла и Утаму. Последняя принялась лихорадочно рассматривать пещеру и лишь после того, как нашла своего львёнка в окружении Лусы и Сафи, успокоилась. Ута вздохнула, подошла к кузинам и, поблагодарив их, села рядом. Светлая львица краем глаза успела заметить лежащую на земле Ниоту. Плечо Сероглазой было смазано зелёной мазью. — Дочурка! — Анга бросилась к дочери. Львица наклонила морду ко лбу львёнка, желая поцеловать того, но тут же отдёрнула нос в сторону — макушка Ниоты была смазана неприятно пахнущей смесью трав. — Что случилось? — Анга подняла глаза к лекарю. Тот накладывал компресс на левый глаз Рады. — Что с ней?! — испуганно вскрикнула Анга, заметив тревожный взгляд Кимйи. — Ничего страшного, это всего лишь синяк по глазом. Синяки, ушибы и царапины, — успокоил их мандрил, закончив с лечением Рады. — Это не опасно? — Совершенно нет. Уже через три дня всё пройдёт, — наложив на лапу Двалы повязку и наказав той не двигать ею в течение двух дней, Бабу собрал с каменного пола пещеры все принесённые с собой скорлупки и в сопровождении Бхати удалился. — Zingane, — тревожно обратилась к львятам Анга, — что именно произошло? Что случилось? Но никто из львят не смог ничего ответить. Они пришли довольно поздно, когда Ниота и Рада уже дрались. Единственной, кто видела и знала причину драки двух львён, была Тото. Но только что мог рассказать львёнок, который лишь вчера научился говорить? Когда все немного успокоились, Сахани, находящая всё это время вместе со всеми в пещере, обратилась к кузену: — Эй, Хата, а помнишь, как мы с тобой тогда погрызлись? Хата? Но Кронпринц сделал вид, что не услышал старшую сестру. Вечером того же дня за Тото остались следить Тау и Сафи. Хазина была сильно удивлена тем, что Принц решил поменяться с ней очередью, но тот сказал, что это такой своеобразный подарок Зизи. — Ведь я знаю, как вы с Мохом любите болтать, — ответил Тау. — Ещё бы! Спасибо тебе большое, — и Хазина ласково потрепала львёнка по макушке. Тау и Сафи попробовали было разузнать у львён причину их ссоры, Ниота грубо заявила, что не хочет об этом говорить, а Рада просто отвернулась от львят к стене пещеры. Львята ещё несколько минут пытались вытянуть хоть слово из Ниоты, но, поняв, что кроме грубостей они ничего от неё не услышат, Тау и Сафи занялись Тото.***
На следующий день Ниота была счастлива, как никогда. Во-первых, царапины на её плече и макушке почти полностью затянулись и саднили теперь не так сильно, как вчера. И, что самое главное, сегодня ей не придётся видеть Раду, вместе с ней приглядывать за Тото — за крохой в этот вечер должны были следить Мохату и Хазина. Однако планы резко поменялись: Мох съел несвежего мяса, — по всей видимости, львёнок нашёл это мясо из старых запасов Прайда — и его матери пришлось нести его к лекарю. Хазину же укусила в лапу оса — а вот где Зизи могла наступить на осиное гнездо было загадкой. Бабу наложил ей компресс на лапу и посоветовал в течение двух дней отдыхать. Львёне не совсем понравился такой ход событий, однако Чоклат объяснила дочери, почему так надо. Хазине пришлось с этим смириться. Оставался вопрос о том, кто всё-таки должен следить за Тото. Рада вызвалась почти сразу — как ни как, но она должна была рассказать таки дочурке Уты сказку. Узнав об этом, Ниота, которая тоже хотела в этот вечер побыть нянечкой для Тото, помрачнела. Сероглазая уже было собралась выйти и пещеры и пойти куда-нибудь, но её окликнула Хазина: — Ниота, стой! Останься, ты мне нужна будешь. — Зачем? — без эмоций в голосе поинтересовалась дочь Анги. — Так ведь тебе всё равно делать нечего, а мне скучно. — С тобой будет Тото и... — Дальше Ниота договорить не смогла. Впрочем, Хази и без того её прекрасно поняла. — Ты в tafuta хорошо играешь. Ну давай, останься! Всё равно я ведь знаю, что тебе некуда идти. Вздохнув, Ниота подошла к Хазине и, стараясь не смотреть на Раду, села рядом с бурым львёнком. Тото, заметив, что Ниота осталась в пещере, радостно воскликнула, и побежала к ней. Оставшейся одной Раде ничего не оставалось, как нахмуриться и справляться с ревностью. — Нёта! — весело вереща от радости, Тото играючи схватила зубками коричневую кисточку хвоста Ниоты. — Пушок, я гляжу, тебе понравилось играть в kupata mkia? — улыбаясь, поинтересовалась у малышки Ниота-няня. — Тя! — Счастливо пискнула Тото, мусоля кисточку хвоста. — Однако ж я думаю, — подала голос Рада, — что Тото больше понравится слушать сказку, чем играть в какую-то игру с жеванием хвоста. На этих словах Сероглазая насупилась — никогда ещё никто не оскорблял её любимую игру. Тото же, встрепенувшись, выплюнула хвост Ниота и заковыляла в сторону Серой — та только этого и ждала. — Ляда, ты рассказесь скязю, тя? — малышка уставилась своими красивыми оранжевыми глазами в яшмовые глаза Серой. То есть, только в один глаз, так как левый всё ещё был под повязкой. — Разумеется. Садись сюда, слушай. — Ну, Пушок, — Ниота явно не хотела терять уважение крохи к ней. — Сказка — это что? А вот играть намного веселее! Ведь так, да? Тото задумалась. Она встала и поковыляла к Ниоте, однако через несколько шагов остановилась, глянув на Раду. Очевидно, в этот момент детёныш Утаму разрывался между выбором: что лучше, играть или слушать сказку. Вся проблема состояла в том, что Тото было интересно и то, и то. Ниота и Рада же этого не поняли. — Ты что делаешь? — Рада подошла к Ниоте, пока малышка размышляла, к кому ей идти. — А что? — притворилась Сероглазая. — Что тебе не нравится? Ты всё равно много говорить не любишь. И, к тому же, с Тото я дружу дольше, чем вы все. — А слюнявить хвосты — это интересно? — Да! — Но только для тебя. — Это ты откуда знаешь? — Ниота сощурила глаза, но быстро поняла, что имела в виду Рада. — Оттуда. — Тото она нравится! — попыталась защитить свою любимую игру Сероглазая. — До того момента, когда ты укусишь её. А сказки любят везде и все. — Откуда ты это знаешь? — съязвила Ниота. — Спроси у неё. Хей, Тото, — малышка подняла головку к двум львёнам. — Кто из нас лучше? Малышка задумалась, наклонив головку набок. Как ей было объяснить им, что интересны они обе? — Вспомни, кто первым с тобой подружился! — воскликнула Ниота. — Но кто расскажет тебе сказку? — напомнила Рада. Но дочурка Утаму всё равно не смогла ответить. Сероглазая и Серая уже было собрались привести ещё по парочке аргументов, но послышался грохот сбоку, и к ним, ковыляя на трёх лапах, приблизилась Хазина. — И не стыдно вам? — с упрёком в голосе спросила бурая львёнка у подружек. — Да мудрецом быть не нужно, чтобы понять, что Тото одинаково любит вас обеих. Независимо от того, сколько дружит с вами, — Хази посмотрела на Ниоту. — И независимо от того, кто расскажет ей сказку, — кивок Раде. — А, задавая такие вопросы, вы лучше никак не станете! Львята помрачнели. Они поняли, как сильно была права Хазина, и как сильно ошибались они. — Ну... ладно, — промычала Ниота. — Пушок, ты можешь сама выбирать, с кем хочешь иг... сидеть. — Да, — кивнула Рада, — никто из нас не обидится. Тото медленно посмотрела на них, решая, что лучше, игры или сказки, а затем поковыляла к Раде. Тихо вздохнув, Ниота села рядом с Хазиной. — Ты молодец, — прошептала Зизи на ухо Сероглазой. Та только ухом дёрнула. Послышался тихий голос Рады из другого угла пещеры — Серая начала рассказывать сказку. Тото слушала её, раскрыв рот. Вскоре к Раде приковыляла и Хазина, а чуть позже, сама не понимая, почему, подсела и Ниота. Дочери Анги пришлось признаться, что из Рады действительно хороший рассказчик: таких интересных и поучительных историй Сероглазая не слышала с последнего её визита к Бабу. Но всё хорошее когда-либо заканчивается, закончилась и сказка. Впрочем, Тото, которой понравилась эта выдуманная история, попросила Раду рассказать сказку ещё раз. Последняя согласилась на ещё один раз. Отойдя на несколько шагов, Ниота наклонилась к уху Хазины и шёпотом, чтобы никто кроме шоколадной львёнки её никто не услышал, сказала: — Знаешь, Хази, я не знаю, как так вышло, но... но сказка Рады мне понравилась. — О... — так же шёпотом протянула Хазина. — Но, Хази, ты не говори об этом Раде! — Я буду молчать, как Кимйа, — осознав, что она сказала, Хазина быстро закрыла рот лапой. — Ты только Раде не говори! — Испуганно попросила шоколадная львёнка. — Я не скажу, — заверила её Сероглазая. — И ты тоже. — Конечно. Впрочем, несмотря на обещание, Хазина всё-таки подошла к Раде и пересказала той слова Ниоты. Серая не сказала в ответ ничего, хотя видно было, что ей это приятно.***
Ниота проснулась рано утром. То ли оттого, что Сабини, спящая рядом с ней, во сне толкнула Сероглазую, то ли оттого, что Ниота перед сном съела много мяса и сейчас её мучила жажда — неизвестно. Быстро окинув пещеру взглядом, Ниота решила, что будить мать по такому пустяковому поводу не стоит. Аккуратно пробравшись через развалившийся у самого входа Аджасайри и Увумиливу, дочь Анги спустилась со Скалы и направилась к Заводи. Было тепло, — не жарко и не душно, а именно тепло — дул лёгкий ветерок, колыша траву. Немного полюбовавшись природой, Ниота наклонилась к воде и принялась жадно пить. Закончив, львёнка облизнула губы и уже было повернула обратно к Скале, как заметила на противоположной стороне водоёма Раду. Та, похоже, заприметила Ниоту уже давно. Так они и смотрели друг на дружку, не решаясь ничего сказать. — А ты знаешь, — неожиданно произнесла Ниота, — та сказка, что ты вечером рассказывала, была очень интересна. Очень, — сказав, Сероглазая вновь замолчала, ожидая, когда же Рада скажет что-нибудь в ответ или хотя бы улыбнётся. — Я знаю, — губы Рады дрогнули в незаметной улыбке, однако Ниота успела заметить это. — И я... — дочь Анги запнулась, думая, как лучше сказать. — В общем, ты хорошо рассказываешь сказки. На этот раз Рада улыбнулась шире. — И kupata mkia тоже забавная игра, — она приблизилась к Ниоте и, протянув той свою лапу, произнесла: — Hakuna inaweza kuwa na nguwu zaidi kuliko... Поняв это действие, Сероглазая быстро коснулась своей лапкой лапы Рады и договорила: — ...mwanga wa jua, mwezi kuangaza na nguwu ya urafiki. Мы теперь снова друзья? — спросила она после паузы. — Пожалуй так. — Значит, теперь мы снова будем вместе ловить бабочек? И за Тото вместе будем следить? — Конечно. Сероглазая уже было обняла подругу, но немного испуганно отстранилась от неё. — Ой-ой, Рада, — львёнка задумчиво посмотрела на левый глаз подруги. Повязка уже была снята, но Рада всё ещё щурила этот глаз. — Тебе не больно? — Не-а, — махнула лапкой Рада. — Ты меня прости. — Ничего. А ты меня за царапины. — Я тебе всё прощаю, — с этими словами Ниота заключила подругу в крепкие объятия. За двумя девочками в это время наблюдали с Церемониального утёса Анга и Кимйа.