Дневники случайно попавшего в Эквестрию

Второе октября. Хранительницы и Спайк решили выправиться в небольшой поход по горам в последние тёплые деньки и пригласили меня с собой. Согласился. Местом отправления была назначена библиотека, время сбора – 10 утра. К назначенному времени прийти смогли все, но вот отправиться мы смогли только через час: как всегда, вес багажа Рэрити многократно превышал вес хозяйки. Я оценил его примерно в полтонны – горка чуть ниже меня, но в два раза больше обхватом. Подруги долго уговаривали её не брать с собой чемоданы одежды и заверяли, что будет вполне достаточно и одной косметички. В общем, с горем пополам, удалось её уговорить уменьшить массу поклажи до ста двадцати килограммов – большего Рэрити не позволила. Это был прогресс, но тащить сие вещицы кто-то должен. Кому обычно это поручают? Правильно, самым здоровым. А кто в компании тогда был самый здоровый? Правильно, ваш покорный слуга. Так что меня нагрузили в буквальном смысле слова по самое нехочу: кроме багажа собственного и Рэрити, другие Хранительницы тоже оказались не против подкинуть мне работы (для этих целей даже специально увеличили и преобразовали мой рюкзак). Я рассердился, но когда осознал, кто есть кто в исходном биологическом плане, сложившиеся в родном мире порядки и кто сейчас тягловая сила, попросил разрешения отойти на пару минут. Пони и Спайк понять просьбу не смогли, но разрешили. Проржавшись, я вернулся, и на меня взвалили багаж. Багаж оказался более чем нехилым, так что на двух ногах передвигаться стало проблематично – пришлось перейти на четвереньки. Удивительно, но это оказалось очень просто: у нынешнего моего тела длина рук и ног практически одинакова, да и силы их не так уж и сильно отличаются. Поэтому вообразил себя диплодоком и, не парясь, перешёл на 4х4 – багаж же, с увеличением числа опор, нести стало проще. Только вот идти мне пришлось последним – пони и Спайк очень боялись, что я смету их с дороги своим длинным хвостом, и это был оправданный риск. Нужное место находилось в окрестных горах, и мы неспешно направлялись к нему. Штурман Твайлайт блестяще справлялась со своей работой. Спайк и Хранительницы живо разговаривали друг с другом на самые разные темы, я тоже время от времени подключался. Частенько мы обсуждали то, что попадается нам по пути. Вот, к примеру, высокий, с крутыми склонами холм, заросший густым ельником, возвышающийся над окрестной равниной. Идеальное место для особняка с привидениями – хотя, может быть, он там уже стоит, а из-за деревьев его не видно. Шустрая Рэинбоу слетала проверить и оказалось, что на вершине только прогалина с кустами ягод. Жаль. А вот огромный овраг, по дну которого течёт маленький ручеёк. Склоны его круты настолько, что даже трава там не везде растёт. Катаясь зимой на санках по таким, ловишь несравненный кайф и получаешь хорошую порцию адреналина. При поддержке Твайлайт я давал объяснения, как такой пейзаж тут появился. Так, холм – это типичный кам, очень молодой, и поэтому хорошо сохранивший форму. Овраг – место выхода мягких пород, в целом легко размывающихся, но неоднородных: поэтому в нём такие неровные склоны. Подобным образом мы обсудили ещё не один вид. Это был обычный дорожный разговор. Но, тем не менее, без небольших инцидентов не обошлось. Лесная тропа сделала ещё один поворот, и открыла зрелище небольшой полянки, на которой лежал внушительный камень бочкообразной формы. - Ого, какой здоровый булыжник! – воскликнула Пинки Пай. - Н-да, немаленький камушек… - сказала Рэинбоу. - Таким, наверное, вход в Тартар закрывают! – произнесла Рэрити. - Тартар??? – вскрикнула Флаттершай. - Извини меня, дорогая, я просто думала вслух. – успокоила её белая единорожка. - Рэрити, там камень побольше. – ответила подруге Твайлайт. - Ну, раз ты так говоришь… - Лежит такой у нас в одном из углов территории фермы. – сказала Эпплджек, -Никак не можем от него избавиться. - Откуда он вообще тут взялся? – воскликнула Пинки. - Да. – поддержал вопрос Спайк. - Обычный эрратический валун. – пробормотал я в ответ. И тут я понял, что зря прибег к научной терминологии: на лицах Пинки Пай и Спайка отобразилось весьма искажённое выражение удивления, Флаттершай закрыла лицо гривой, Рэинбоу хихикнула, а Рэрити и Эпплджек воскликнули: - КААКОООЙ ВАЛУН??? Прежнее выражение лица сохранила только Твайлайт, которая с геоморфологической терминологией была знакома. - ЭРРАТИЧЕСКИЙ, распущенные вы мои. – сказал я, - Это значит принесённый и обработанный ледником. Вам следовало бы прочитать что-нибудь про рельефы. Пони в ответ пробурчали какое-то слово – какое точно, я и за всё последующее время разобрать не смог точно, но точно установил, что кобылицы употребляют его в тех же случаях, в каких в мире людей женщины используют слово «козёл». Но инцидент вскоре был исчерпан, мы помирились во время небольшого привала, а затем двинулись дальше. [Но, должен сказать, данный случай стал основанием для возобновления подтруниваний над Рэрити – редких, но всё же. Пони даже спрашивали меня по поводу классификационной принадлежности Тома – к несчастью белой единорожки, Том по всем описаниям тоже подходил под категорию эрратического валуна. Хотя, если учесть, что Том был найден среди алмазоносной породы (то бишь кимберлита), то, скорее всего, он будет тем, что должно было стать вулканической бомбой.] Активный и весёлый дорожный разговор продолжался, но через некоторое время я был вынужден выйти из числа беседующих. У меня сильно зачесалась спина, причём как раз в том месте, где лапами и когтями не достать. Хвост бесполезен, ибо всё время гнётся. Зуд нарастает очень быстро. Свербит так, что аж плакать хочется. В результате, не имея выбора, незаметно для других отделяюсь от основной группы, отхожу в лес, медленно, бережно снимаю рюкзак (если бы действовал по-другому, как привык, то при распаковке на вечернем привале получил бы ухоженным копытом (может быть, что и не одним) в шнобель), подбегаю к ближайшему крупному дереву с грубой корой и, наконец, начинаю избавляться от поганого зуда. И вот, трусь я такой спиной об дерево с выражением неописуемого блаженства на лице, вспоминаю мишку Балу из старой диснеевской «Книги джунглей», как до меня доходит истошный, полный ужаса крик. И до меня доходит: пони и Спайк оборачиваются, видят, что «грузовичок» исчез, а в лесу что-то шатает трубу нехилых размеров дерево. Понятное дело, они перепугались до чёртиков и ломанулись со всех копыт и лап. Я бережно (чёрт подери, сколько же это отнимает времени, когда оно так надо!) надел рюкзак и кинулся догонять. Необходимость держать вещи в сохранности стали причиной того, что нагнать Хранительниц и юного дракона мне получилось только через два часа. Они сразу же набросились на меня с вопросом где я был. Извинившись, ответил, что отделился для того, чтобы почесать спину об дерево, что сей акт является причиной того, что лес ходил ходуном. Некоторые пони были готовы взорваться, но потом, приложив копыта к лицам, вздохнули и сказали «Проехали!» Ещё через пару часов мы достигли места, на котором был запланирован привал на ночлег – широкая, но непротяжённая пещера, больше напоминавшая грот. Разбили лагерь, разожгли костёр, перекусили. Настало время для традиционных походных развлечений. Спев несколько дорожных песен (по традиции, я выстукивал когтями ритм на полом чурбане), пони предложили начать рассказывать страшные байки. Предложение было поддержано. Я спросил: «Вы в этом уверены?» Хранительницы ответили утвердительно. «Как скажете» - ответил я. И мы начали по очереди рассказывать. Истории Хранительниц отличались напускным ужасом, не всегда умело усиленным, так что особого страха не произвели. А вот байка от Спайка была выше всяких похвал. Вообще-то, это была не его собственная история – её ему рассказала Бон Бон, когда он пришёл в её лавку за покупками. Сама же байка была следующая. Итак, посреди ночи Бон Бон просыпается от жуткого и громкого шума – скрежет, потрескивание, внушающее страх некое глухое завывание. Она сидит, дрожит, покрывшись испариной. Шум не прекращается. Тогда она, собрав остатки смелости, берёт фонарик и начинает медленно, всё также дрожа и покрываясь испариной, пробираться к источнику жутких звуков. Оказывается, их источник находится в подвале. Пони, напуганная до полусмерти, последними усилиями воли неспешно открывает дверь в подвал и спускается вниз, где горит слабый свет. За несколько минут, изрядно оросив лестницу потом, она всё же спустилась. Осталось только заглянуть за поворот, чтобы узнать, что же производит такой ужасный шум. Сглотнув комок в горле, Бон Бон поворачивается И… обнаруживает, что там сидит её соседка Лира, неожиданно вспомнившая, что её музыкальный инструмент нуждается в ремонте. Играть на лире у пони получается куда лучше, чем ремонтировать её, так что в процессе струны инструмента и производили ужасные звуки. Мы угорали. Что же касается меня, то я специальных походных страшных баек не знаю. Поэтому, подумав, что же можно рассказать, начал рассказывать пони и Спайку о криптидах – то есть о несси, огопого, морском змее, конгамато, нанди, трёхпалом, шампе, лабынкырском чёрте, йети, мапингуари, чипикве и прочих мокеле-мбебме. Рассказы их впечатлили, но были и вопросы. - Что ж, это было… впечатляюще. – сказала Эпплджек, - Но если этих, как их там, криптидов, видят редко, то они могут быть просто видением заплутавших путешественников! - Вполне может быть, Эпплджек, - ответил я, - но, насколько известно, разные индивидуумы в разных местах в разное время одну и ту же галлюцинацию видеть не могут. Повисла тишина. Затем последовала пара давленных «Мда», и мы решили сменить тему рассказываемых историй. Потравили байки ещё с полчаса, а затем отправились на боковую. Третье октября. Проснулся ближе к утру от непривычного ощущения. Открыл глаза, и оказалось, что я лежу в своём ночлеге-ямке (специально вырыл – спя, я нередко ёрзаю, а это послужит ограничительной мерой) на спине, а правая рука откинута вбок. И кисть этой самой моей руки в копытах Рэинбоу Дэш. Спящая пони не осознаёт, что она сжимает драконью лапу – ей кажется, что она тискает любимую мягкую игрушку детства (во всяком случае, из её бормотанья следовало именно это). Я не стал нарушать её сон, поэтому позволил теребить конечность. Так продолжалось минут пятнадцать. Кисть начала затекать, но не это меня взволновало: тон бормотанья пони вдруг изменился, стал более резким, активным и менее разборчивым. Она начала сжимать и теребить мою кисть сильнее, а затем – перекладывать её себе на спину. Это было более чем очевидно, что сон у пегаски теперь совсем другой, и представлять, что же случится дальше с моей кистью сложновато и как-то не особо хочется. Поэтому, сосредоточившись, я освободил большой палец и слегка почесал Рэинбоу у крыла. Последствия были предсказуемы: она проснулась и испугалась неожиданного прикосновения. Но вот вместо того, чтобы поступить, как нормальная пони – то есть отбросить неведомый раздражитель в сторону и смыться, она наоборот, прижала мою кисть к себе и пошла на взлёт. Рэинбоу Дэш – сильная пони. Физика в Эквестрии весьма специфична. Так что произошло следующее: испуганная пони, прижимая мою кисть к себе, кинулась прочь, подняв меня за собой в воздух и увлекая за собой. Она заложила крутой вираж под сводом пещеры перед тем как вылететь из неё. Из-за этого я всей спиной об этот самый свод ударился. А там в изобилии рос плющ – неядовитый, но который обиловал сухими листьями и ветками. От удара они осыпались. И основная часть мусора, как на зло, упала на Рэрити и Флаттершай… От криков содрогнулись все окрестности. Лежащие Эпплджек, Пинки Пай, Твайлайт и Спайк от них мигом вскочили – раза в два выше, чем рабочие тогда в поисковой геологической партии – и чуть не оглохли. Но теперь вернёмся ко мне и Рэинбоу. Так как я всё-таки большой, и так как я наткнулся на препятствие, то кисть выскользнула из объятий пони. Это сопроводил один довольно типичный, и в мультфильмах проявляющийся в гипертрофированном виде эффект – рука сработала как нечто среднее между хлыстом и катапультой, и в итоге кричащую Рэинбоу выкинуло из пещеры прямо в густой кустарник. Я же, разумеется, перешёл под юрисдикцию силы тяжести и рухнул вниз. Когда гам стих, мы, бурча, но извиняясь друг перед другом, разъяснили ситуацию и утрясли проблему. Только вот спать мы уже не могли. Так что, плюнув на это, позавтракали в предрассветном свете, собрали вещи и двинулись дальше. К обеду мы достигли нужного места – водопадов. Две дюжины потоков разной ширины низвергались с подковообразного уступа и трёмястами метрами ниже с грохотом обрушивались в озеро, поднимая облака пара. Невероятно красивое зрелище. Выйдя из чащи и увидев это, я застыл как вкопанный – пони пришлось меня расталкивать. Придя в чувства, я только и смог выдавить: «Это… потрясающе!» «Да, так и есть!» - ответили пони и Спайк. Сказать что-нибудь ещё было трудно, да и незачем. Мы расположились и начали отдыхать. Через некоторое время я заметил ещё один водопад, небольшой, скрытый ветвями деревьев. Подойдя ближе, я увидел, что это не водопад – это маленький источник жидкой радуги: несколько облачков, и семицветная струйка, падающая с одного на другое. Я смотрел на это несколько минут, потом решил набрать немного субстанции в ладонь. Тогда Спайк и Хранительницы заметили, что я сиднем сижу и не двигаюсь, и подошли. Увидели, что я рассматриваю источник, и начали объяснять, что же это такое. Вроде бы всё просто – вещество, которое содержится в облаках в рассредоточенном состоянии, сдерживается влагой, и после дождя высвобождается, образуя радугу. Но, блин, каково его точное строение? Каков точный механизм действия? Я прилагал все усилия, чтобы сообразить. Пинки Пай и Эпплджек заверяли потом, что тогда из моей головы доносился слабый скрип. В конце концов, я решил, что это эффект «волшебного поля» этого края, и более не насиловал разум. Всё ещё держа немного субстанции в ладони, спросил эквестрийцев, где ещё это применяют. Они ответили, что оно часто используется магами и изготовителями снадобий и зелий, а высыхая, образует надёжное покрытие. Из особенностей – повышенная горючесть в жидком виде и дюже пряный вкус: по заверениям пони, чайной ложки достаточно, чтобы во рту запылало. Я не поверил, что такое вещество может быть таким острым. И решил сам попробовать – может, на драконов действует хуже. Отхлебнул две трети того, что было у меня в ладони. Вкуса практически не почувствовал – только лёгкая сладость с кислинкой. Но через несколько секунд… в самой середине тела вспыхнул огонь, и жар ринулся наружу. По традиции, с первой дозой я переборщил, поэтому не только дыхнул огнём (впервые, кстати), но и начал дымиться: клубы пошли из носа и ушей. Самое интересное, что разноцветные. По словам пони и Спайка, зрелище было впечатляющим. Выдохнув последние остатки вещества в виде облачка дыма, ответил, что сам не ожидал. Но, ё-моё, это круто! Поэтому метнулся к рюкзаку, достал бочонок (недавно купил на рынке) и наполнил его жидкой радугой. Залпов на двести должно хватить. Спайка феномен тоже заинтересовал, и он выказал желание попробовать. Поразмыслив вслух, мы ввосьмером определили нужный – в зависимости от массы тела – объём жидкой радуги, который заставит дракона только изрыгать пламя, но не вызовет задымления. Мы со Спайком вздохнули и сделали по глотку. И пошло: сполох красный, сполох синий, жёлтый, фиолетовый, зелёный… Маялись дурью мы минут десять пони на потеху. Нам самим тоже было весело, но после приёма острых блюд бывают очевидные последствия – от наших запасов воды не осталось ничего. Вздохнув и не видя другого выхода, начали спускаться к озеру, чтобы вновь наполнить сосуды. Склоны котловины, в которой было озеро, изобиловали уступами, так что спуститься вниз проблемой не было. Через час мы уже были там. Как выяснилось, озеро занимало не всю котловину – в паре уголков росли довольно высокие деревья, повсюду на побережье росли кусты, но основная часть суши была представлена каменистым пляжем. Мы быстро наполнили фляги, и пони решили кое-что обсудить. Я же решил малость осмотреться и отошёл. Вернулся через несколько минут, и нашёл Хранительниц и Спайка стоящими вокруг серо-бурого камня с гладкой бугристой поверхностью. Познания Твайлайт во многом превосходят мои, но сейчас даже она не могла определить, что же это такое. А я узнал знакомую до рези в глазах вещь. И начал вести себя как идиот, нет – как последний долбак: захохотал как гиена, укуренная всеми зельями конголезских джунглей, и побежал биться головой о ствол ближайшего дерева. Сия неадекватная реакция вызвала явное смущение и сконфуженность у пони и Спайка. Подойти и спросить, в чём же дело, они решились только спустя несколько минут, когда я успокоился. Дело было в том, что они нашли обработанный течениями озера копролит. То есть окаменелое то, что прошло через пищеварительный тракт живых существ миллионы лет назад. Понимаю, такой повод для смеха – это ниже плинтуса. Но знали бы вы, какие воспоминания у меня связаны с подобными камушками… Короче, первый курс, практика. Один весёлый паренёк из группы геологов, которых уже познакомили с основами палеонтологии, перед отбытием тырит три образца этих самых копролитов. И привозит на станцию, где мы должны эту саму практику проходить. А там начинаются приключения: то самый большой камушек подкинут под стул наиболее боящегося при просмотре ужастиков, а потом стебутся над ним, то после отмечания сдачи отчёта кто-нибудь проснётся и обнаружит себя, лежащим с этим камнем в обнимку, то их найдут в холодильнике вместо чей-нибудь колбасы… Короче, где они только не были и в каких актах только не участвовали. Их даже использовали как пародию на восточную медицину, в качестве отрезвляющего средства (Представьте: вам дают выпить какую-то взвесь, уверяя, что это поможет. Вы принимаете и спрашиваете: «А чего это?» А вам отвечают: «Г***о динозавра»… Отрезвляет (и выворачивает) мгновенно. Правда, если вы «доктор», то последствия для вас очень печальны). Успокоившись, я в как можно более мягкой форме объяснил пони и Спайку, что они нашли ценный источник палеонтологической информации. Те, осознав, что же это был за камень, отправили его тонуть на середину озера. Теперь надо было бы начать подъём и путь назад. Но тут я заметил одну деталь, которая раньше не бросалась в глаза: стены котловины озера прорезали два ущелья, и по ним бежали вытекающие из озера речки, и одно из ущелий открывало нечёткий вид на Понивилль, неподалёку от которого и вился меж холмов этот самый поток. Речка, текущая по нему, была практически лишена порогов и боле походила на водослив ГЭС. Неподалёку валялись остатки большого дерева – полбревна с выемкой посредине – вполне пригодные как плавсредство… Вы уже догадались, что за мысль пришла мне в голову. Что ж, я её озвучил. Охочие до приключений Рэинбоу и Пинки её поддержали практически сразу. Чуть позже к ним присоединились Эпплджек и Спайк. Ещё позже – и Твайлайт, которая, как она сама сказала, находит этот путь возврата более приемлемым ввиду меньших затрат времени (но вы не верьте ей – даже Твайлайт время от времени хочется немного адреналина, и это был тот самый раз). Флаттершай и Рэрити возражали, но аргументы подруг и Спайка заставили их, сглотнув комок в горле (Флаттершай) и вздохнув (Рэрити) согласиться, заверив, что они сами и их ценный багаж будут в полной сохранности. Мы погрузились, и Твайлайт с помощью магии спустила наш линкор «Великий Лес» (так его обозвали, пока клали вещи) на воду и направила к нужному ущелью. Течение понесло нас само, мы стихли и затаили дыхание. …три, два, один – и мы вошли в ущелье. Уклон реки увеличился вдесятеро уже за первые двадцать метров. А потом наша компания отправилась кататься по этой импровизированной водной горке. Минут десять мы неслись по прямому ущелью, набирая скорость. Потом каменные стены отступили, и мы вновь оказались в лесу. Уклон стал меньшим, но речка стала петлять. При поворотах брёвнышко, конечно же, поднимало брызги, но окатывало почти всегда прибрежные кусты, а не нас. Мы сидели, держась за края «лодки» и кричали – кто от восторга, кто от ужаса. Время от времени настроение менялось – в особенности тогда, когда в поле зрения у берега показывались большие камни, но наш «Великий Лес» их успешно обходил. Ещё академический час рафтинга – и мы вышли из области гор. Теперь перед нами была холмистая равнина, спокойная река и Понивилль в километрах примерно десяти. Река сама несла наше плавсредство – только я время от времени веткой регулировал курс. Рэрити и Флаттершай обнаружили, что они вполне целы, и что их багаж в сохранности и сухой. Они вздохнули с облегчением и… сказали, что эта поездка была очень даже неплоха. Как-нибудь стоит повторить ещё раз. Остальные инициативу поддержали. Через полтора часа мы причалили у небольшого пляжика, выпихнули бревно на сушу и разгрузились. До захода я помог Хранительницам и Спайку разнести их вещи, а после сам отправился к своей хатке. Что ж, это был отличный поход. Пятое октября. Теперь в Эквестрии есть пони, которые меня ненавидят. А дело всё в следующем. Оказывается, в этой стране нет таких вещей, как кадастры. Есть отдельные справочники по ресурсам, есть оценочные и практические работы в виде научных монографий, но систематизированных сводов данных, которые бы содержали сведения о ресурсах, их оценку и указывали возможные пути использования – нет. Некоторое время назад, разговаривая с Принцессами, я обмолвился про это. Они сочли подобную затею очень полезной и нужной, поэтому попросили меня рассказать про кадастры подробнее. Я рассказал. И Селестия с Луной незамедлительно выдали указ, мобилизирующий порядка пяти тысяч пони на работы по составлению сводов данных. Это обеспечит их работой минимум на год-полтора, если не вдвое больший срок. Кадастры – это нужная и полезная вещь, но их составление приятным может быть редко – чаще это работа кабинетная, однообразная, скучная, а порой представляет собой воистину гемор. Такая работа навряд ли кому понравится. Пони наверняка узнают, от кого же пришла данная идея, и, очевидно, проникнутся к предложившему её великим почтением и благодарностью. Жаль, конечно же, тех, кому придётся корпеть над всем этим. Но потом это многим облегчит работу. И, кстати, когда все мероприятия будут закончены, надо будет посмотреть Кадастр магических мест Эквестрии – уникальную штуку, хотя и засекреченную. Шестое октября. Сегодня у меня трагедия – съеден последний «Завтрак туриста». С этого дня о привычном рационе можно забыть. Понимаю, это не совсем хорошо – кушать мясо в таком месте, но что поделать, если организм настойчиво требует поддержания всеядности? Небольшая проблема возникла с консервными банками. Но я придумал надёжный способ их утилизировать: запихал в разлом в шахте, а затем расплавил, дыша на них огнём. Израсходовал половину запаса жидкой радуги, но, чтобы не пугать местных жителей, это было необходимо. Что ж, дядя Беар, теперь твои рекомендации придутся кстати. Между прочим, через неделю я выяснил, что шашлык из личинок эквестрийского хруща не так уж и плох. Девятое октября. Моя борьба розыгрышами с пони теперь ведётся и один-на-один. И «честь» быть первой выпала Эпплджек. А началось всё из-за случайности. Позавчера я помогал ей и Большому Маку убирать поздние яблоки. К вечеру закончили, попрощались, и я потопал домой. Только вот неподалёку от фермы саданулся мизинчиком ноги о небольшой валун. Такое чувство, думаю, знакомо каждому. С искривившимся лицом и пустив скупую слезу, поднял камушек. Осмотрел его с превеликим гневом, а потом выбросил – кинул назад, если быть точным. Но этот самый камушек не упал на дорогу или в кусты – он приземлился на кусты, или паутину (я не знаю, так как не видел – только слышал звук потрескивания, характерный для сильно натянутых вещей), они спружинили и откинули камень ещё дальше. Конечной же целью стало окно сарайчика, в котором семья Эппл держит инвентарь. На звон разбитого стекла прибежали и пони, и я. Эпплджек увидела, что стекло разбито и меня, растерянного, не знающего, что сказать, и сделала очевидный вывод. Я попытался объяснить, что это была чистая случайность и что я готов возместить ущерб. Эпплджек сказала, что принимает мою версию, но уберётся сама, без чьей-нибудь помощи. Пожав плечами, я ушёл. Но, как оказалось, пони мне не поверила. На следующий день, затариваясь на рынке, я проходил мимо прилавка Эпплджек. Мы перекинулись парой фраз, я ещё раз извинился, пони сказала, что не стоит и предложила мне порцию яблочного пирога. Обижать её не хотелось, поэтому с благодарностью принял. Что ж, должен сказать, что пироги семьи Эппл действительно превосходны, а фармацевтическая промышленность Эквестрии производит высококачественный пурген. Проведя в позе орла несколько часов – пока действие препарата не истекло – я решил ответить взаимностью. Вечером, крадучись, подобрался на ферму. Понаблюдал за Эпплджек, и обнаружил, что она каждый день во время сезона сбора урожая определяет, какие деревья будет обирать. Этот факт и стал основой моего плана. Дождавшись, когда пони уйдёт, я выбрался с фермы, набрал иголок колючих кустарников в лесу, вернулся назад, и начал наносить на те яблоки, до которых мог достать, надписи – было почти что полнолуние, и у драконов хорошее ночное зрение. Потратив на это три часа, с довольной ухмылкой ушёл к себе. А сегодня случилось следующее: Эпплджек, закончив утренние работы, сбила яблоки с пары деревьев и отправилась их продавать. Пару часов торговля шла как обычно, но потом покупатели начали возвращаться к ней, чтобы высказать своё «фи»: как можно продавать яблоки, на которых написано «Отупляющее», «Я вызову у тебя несварение», нарисован череп с костями с подписью «Для любимой тёщи [также были доступны варианты «зятя», «свекрови», «невестки»]», и – это уже ни в какие ворота! – на самых маленьких фруктах было нацарапано «Для мелких негодяев». Крик Эпплджек «ЯН!!!» был слышен, наверное, даже в Кантерлоте. Через некоторое время, во время следующей встречи, мы вернулись к этому вопросу. Тщательно его обсудив (и после одной демонстрации), договорились, что мы квиты. Хотя, думаю, договор продержится недолго. Десятое октября. Было нечего делать. Абсолютно. Думая, чем же себя можно занять, обратился к Дискорду. Ему, как оказалось, тоже нечем заняться. Стали думать вместе, чего бы сообразить. И в итоге решили сыграть в расшибалочку. Буквально: в полукилометре от моего жилища есть отвесный уступ метров триста высотой, под ним – пара песчаных дюн, практически не покрытых растительностью; суть же самой игры – прыгнуть с уступа и падением образовать яму побольше без употребления магии. Мне от этого ничего не сделается – пока я под воздействием портала, меня не прибить – а Дискорду и подавно. Так что начали прыгать. Дух, конечно же, пугался, когда мое лежащее ничком тело вдруг вздрагивало, после чего я приходил в сознание, но ничего – привык. Сыграли двадцать три партии, я проиграл со счётом 13:10. Двадцать четвёртую проводить не стали, так как мой организм явно дал понять, что на сегодня расшибаний хватит. После игры мы пожали друг другу лапы, но долг после игры в города я ему не простил, за что был превращён в ледяную скульптуру, после - в мраморную, а затем - в бронзовую (самое интересное в том, что конную - Дискорд явно что-то знает), после же был вернут в прежнее обличье. Вновь стало скучно, но ненадолго: я вспомнил сплав на бревне, и предложил Дискорду попробовать. Дух немедля согласился и собрался телепортировать всё необходимое на стартовую позицию, но мне удалось его задержать – чтобы взять пару канистр и пополнить запасы жидкой радуги. Когда сосуды были взяты, Дискорд перенёс нас и бревно на стартовую позицию. Я попросил его подождать, и где-то за час (с учётом карабканья) наполнил канистры количеством субстанции, достаточной для тысячи залпов. Вскоре вернулся, и дух, заметив это, превратил деревянную скульптуру себя самого и Хранительниц назад в бревно и опустил более чем сюрреалистический фонтан обратно на дно озера. Я погрузил канистры в бревно, мы сели и отчалили. Этот сплав прошёл ещё веселее: Дискорду понравились эти водные горки, но он захотел их сделать ещё лучше, так что почти ежеминутно предлагал улучшения трассы. Эти улучшения порой пугали до чёртиков и заставляли прибегать к ругательствам, но отговорить духа отмачивать подобное физически невозможно. Через час уклон реки стал малым, и мы остановились. Дискорд поблагодарил за поездку, она ему очень понравилась, и благодаря ней у него теперь куча новых идей (боюсь спрашивать). Он вернул бревно туда же, где и взял, попрощался и телепротировался. Я вздохнул и почесал домой – до хатки надо было идти три часа. Двенадцатое октября. Некоторое время назад Принцесса Луна начала проявлять настойчивое желание заглянуть ко мне в сон. Я отвечал, что делать это нежелательно. Поэтому происходили подобные диалоги: - Ян, почему ты запрещаешь хотя бы одним глазком глянуть на твои сны? – высказывала недовольство аликорн. - Я не запрещаю. – отвечал я, - Я говорю, что не рекомендую этого делать. - А что если я попробую? - Это ваше дело, Ваше Высочество. Пробуйте – я не препятствую. Но мне было бы очень любопытно увидеть седую аликорн. - Седую? О чём ты говоришь? - Я редко запоминаю сны. Но те, что помню, нередко оказываются кошмарами отменного качества. Это сдерживало Луну, но недолго – сегодня ночью она всё-таки проникла в мой сон. И там она увидела, как большая группа перепуганных солдат-людей убегает от меньшей группы существ, которые когда-то были людьми – изменились благодаря генной инженерии – и ради сражения создали телепатическую связь, заодно избавившись от всего того, что называется «человечность». Луне хватило полминуты зрелища этого роя (по-другому не назовёшь), чтобы более чем убедиться в моих словах и со всех копыт удрать прочь. Через два дня я встретил Принцессу снова. Её и так большие глаза были всё ещё больше, чем обычно. Глядя на меня, она содрогнулась. С тех пор Луна больше ко мне в сон не заглядывала. Пятнадцатое октября. Недавно состоялся мой второй поединок розыгрышей категории один-на-один. И, как вы думаете, с кем? С Флаттершай! Она могла стать первой, но долгое время не решалась: повод я дал ещё во время похода. Дело в том, что я не умею и не могу научиться тихо чихать. Если засвербело в носу – то всё, ждите положенные 70 децибел, а то и 80, если повезёт. Первый такой мой чих чуть было не довёл пугливую пони до инфаркта. Второй – уже в Понивилле и, опять же, не специально – чуть было не заставил её брыкнуться в обморок. Флаттершай посчитала оба этих случая попытками её испугать (исходя из особенностей моего характера, она имела все основания так думать), поэтому решила ответить взаимностью. Так что вчера она научила меня левитировать. Сделано это было очень простым способом: в пять утра у места моего ночлега собирается стая певчих птиц, и по команде они начинают громко и очень фальшиво петь – т. е. горлопанить как можно более неприятным способом. От резкого звука я подпрыгнул над постелью из положения лёжа и парил над ней, пока птички орали. Длилось это с полминуты. Затем оркестр стих и смылся, и я упал. Пробурчав «Опять…» я вздохнул и начал думать, каким же розыгрышем ответить пони. Это была сложная задача: с одной стороны, она кротка и пуглива, с другой – розыгрыш, который подготовила она, очень даже серьёзен и даже несколько суров. Думал долго, и, в конце концов, решил действовать, как и Флаттершай, через посредников – то есть зверей. Итак, наблюдая за пони, я обнаружил, что некоторые звери, за которыми она ухаживает, живут в отдельных домиках на улице. Здоровья у них хватает, так что можно их использовать. В общем, когда пони отвлеклась, я подманил этих зверюшек на опушку леса и показал, что дикие брусника, орехи, грибы и черемша это очень вкусно. Звери согласились с моим мнением и начали с удовольствием хавать дары леса. Но вот с чувством меры у них оказались проблемы. Наевшись вдоволь, они вечером вернулись и, забравшись в домики, заснули. Через час-другой заснули и все остальные, включая Флаттершай. А затем произошло следующее. Потребление набора продуктов, что я показал зверькам, не проходит без побочных эффектов. Так что посреди ночи они начали просыпаться от дикого урчания и бурчания животов соседей, похожего на рёв голодной гидры, и пугаться. Некоторые же вызывали переполох сами у себя: поднимались и обнаруживали, что их жилище их же стараниями успешно превращается в газенваген. Понятное дело, все они подняли крик. Этот крик разбудил всех остальных зверей, и они переполошились тоже. И, наконец, звуковая волна дошла до Флаттершай. Поднятый хай удалось утихомирить только через полчаса. Побочные эффекты, к счастью для зверей, закончились. Хотя спать нормально никто уже не мог. На следующий день мы с пони встретились и обсудили условия перемирия. Переговоры прошли успешно, и мы простили друг друга. Семнадцатое октября. Выдался на редкость безумный денёк. А начиналось всё так. Твайлайт и Зекора договаривались о встрече, но недавнее задание от Селестии оказалось уж очень объёмным – выполнить его, чтобы успеть ко времени встречи, было просто невозможно, не прибегая к заклятьям растяжения времени, к употреблению запрещённым. Что же делать? Выход – к Зекоре должен пойти Спайк. Но юный дракон боится идти один в Вечнодикий лес, и никакие уговоры и обещания не помогают. Что же делать? Выход – вспоминается, что товарищ Ян ныне безработен, по сути дурака валяет, так что может и должен побыть сопровождающим. Понимаю, что иначе встреча накроется медным тазом, посему соглашаюсь. И вот идём мы со Спайком (Уф, получилось! А ведь так тянуло ляпнуть «с Пятачком»…) по лесу. Часик в пути – и мы у домика зебры. Зашли, поздоровались, Спайк и Зекора обсудили то, что надо было, я прикупил ещё этого самого напитка-снотворного со вкусом тархуна. Поблагодарили за гостеприимство, попрощались и ушли. И вот шли мы такие по дороге, перетирали свои драконьи дела (кто насколько в курсах был), травили байки. И тут из кустов выскочил здоровенный лесной волк. Эта деревяшка была раза в полтора меньше меня, но была очень злой. Иметь дело с ней не хотелось. Подав знак дрожащему и готовому сделать ноги в любое мгновение Спайку, мы начали медленно отступать. Волк же этим воспользовался и начал оттеснять нас в глубины леса, в сторону болот. Мы отступали с полчаса, стараясь не показывать страх, но потом случилось встретиться с тем, что было куда хуже лесного волка… Тогда, в походе, мои истории про криптидов произвели впечатление на пони – про всех, кроме мапингуари. Для тех, кто не в курсе, сообщаю: это существо из легенд индейцев Южной и Центральной Америк, описывается, что оно имеет метров пять-шесть роста, один глаз, вытянутую пасть, полную острых зубов, густую тёмную шерсть, длинные лапы с ещё более длинными когтями, жутко воняет, двигается довольно быстро, не плотоядное, но очень злое, так что спокойно может вздёрнуть человека на ближайшем дереве. Вообще, очень смахивает на вымершего гигантского ленивца, но пункты «один глаз», «зубастая пасть» и «быстро двигается» вызывают некоторые сомнения. Пони рассказали, что у них ходят легенды о существах, называемых Стражами Леса. Внешность их схожа, только вот у Стражей вместо шерсти – тина, а вместо когтей и зубов – острые и очень прочные камни. И они раза в полтора больше и быстрее. Так вот, отступая, Спайк и я наступили на сухие очень хрустящие листья. Через секунду после этого из небольшой заболоченной ямки начал подниматься бугор, который ещё через пару секунд превращается в сгорбленного Стража Леса, в котором явно виднелось раздражение и злость всех медведей-шатунов сибирской тайги. Теперь мы испугались не на шутку. Самое интересное, что сильнее всех испугался волк – судя по звукам, он отложил полено. (А чего вы хотите? Он жеш деревянный!) Мы сглотнули комки в горлах, после чего я схватил Спайка и ломанулся со всех ног. Волк тоже согласился, что это хорошая идея. Разбуженный Страж взревел и кинулся в погоню. Сильный страх и хорошая порция адреналина способны чудеса творить. Так, они могут далеко не атлета если не нестись, обгоняя Усэйна Болта, то бежать наравне с ним. Тогда я убедился в этом сам. Бежалось тогда хорошо, и всё бы ничего, но Страж тоже был шустр – Спайк, служивший назад смотрящим, одуревшим голосом сообщал о его приближении. Надо было придумать, как сохранить свою жалкую, никчёмную жизнь, и быстро. Не найдя, ничего лучше, я попросил у Спайка прощения и ломанулся в чащу. Волк и Страж направились следом. Где-то через минуту показалось то, ради чего я метнулся туда, где каждое мгновение ветки хлестали меня по лицу – ущелье, по которому текла река. Попросив юного дракона зажмуриться и задержать дыхание, я с криком «КАВАБАНГА!!!» сиганул в воду. Для волка же это было препятствием. Я видел, как он остановился и уставился на нас с видом, говорившим «А я?», но ничего поделать не смог – через несколько секунд Страж его догнал и превратил в щепки. Потом глянул на нас, в мыслях послал нас нафиг, и потопал назад, спать дальше. А я со Спайком через несколько минут смогли выбраться на берег. Отряхнулись, отдышались. Начали проверять вещи. И вот тогда мы заржали, поскольку ничего потеряно и даже разбито не было. Более того – лист, подписанный Зекорой, был абсолютно сух. И вот так, хохоча, мы вышли назад на тропу и дошли до библиотеки (а это было сорок минут времени!). Твайлайт смотрела на нас, грязных, мокрых и смеющихся как на идиотов. Попросила рассказать, что случилось, мы перебивая один одного, сквозь ржач, рассказали. И Твайлайт сама упала, истерически засмеявшись и повторяя «Как так можно было? Как???» Отошли мы минут через двадцать – пони чуть позже. Отдышались и попрощались. Да уж, хорошенькое случилось приключеньице. Двадцатое октября. Пони уже не раз выражали своё неудовлетворение ограниченностью моих чувственных проявлений – проще говоря, им моя неэмоциональность поперёк горла встала. И они решили это исправить. Чего они только не делали. Рэинбоу Дэш и Эпплджек раз семь пытались заставить меня испытать гордость – хотя бы за проделанную работу. Поскольку ваш покорный слуга – адепт радикального пофигизма, то данные мероприятия не возымели никакого эффекта. Твайлайт и Рэрити привели меня на спектакль, славящийся на всю Эквестрию своей слезогонностью. По его окончанию у пони глаза были на мокром месте, запас платков исчерпался, а я с каменным как у беспристрастного театрального критика лицом подошёл к артистам, вручил букет и поблагодарил за превосходную игру. Флаттершай выбилась из сил, пытаясь заставить меня умилиться. Не помогла даже сверхтяжёлая артиллерия – моя реакция на старания Свити Белль ограничились фразой «Это мило» и фотоснимком. Мизерный успех имела только Пинки Пай, которая пыталась заставить меня более полагаться на чувства, чем на разум – но только потому, что противостоять Пинки Пай бесполезно. Но дальше всех решила пойти Селестия. Сегодня она пригласила меня, чтобы «обсудить со знающим драконом ряд вопросов по землепользованию». С её опытом, подумал я, эта задача – сущий пустяк, но раз начальство вызывает, надо идти. Прибыл вскоре. Принцесса сразу проводила меня в кабинет, где уже лежали карты и справочники. Большинство вопросов действительно простыми, но один всё-таки заставил поднапрячь мозги: участок с заповедным массивом леса, но на котором должна быть построена небольшая гостиница, и через который должна быть проложена железная дорога. Использовать другие участки нет никакой возможности – под почвой там чёрт-те что, ситуация настолько печальная, что просто хочется повеситься. Но, пораскинув мозгами, было найдено решение: железку – в туннель (три километра под тем самым лесом – не так уж и много, осилят), гостиницу – на сваи. Да, обойдётся это дороже, но лес будет сохранён, пути можно сделать прямыми, что сократит время, а постояльцы гостиницы получат изумительный вид на заповедник, да и сама гостиница станет достопримечательностью. Селестия поблагодарила за оказанное содействие, а потом (несколько неожиданно) предложила задержаться и просто поболтать. Из вежливости согласился. Принцесса кивнула, мы устроились поудобнее, за круглым столом диаметром примерно метр с четвертью, и начали разговор про последние события. И тогда аликорн начала исполнять свой коварный план. Как я позже узнал, Селестия придумала и за сотни лет отточила мастерство исполнения одного приёма, исключительно женского, элегантно позволявшего избавляться от надоедающих лиц противоположного пола. Когда во время проведения мероприятия какой-нибудь жеребец начинал выводить Принцессу из состояния спокойствия (что весьма сложно), то она одаривала его таким взглядом, что сердце замирало, а организм начинал дрожать и в обилии покрываться испариной. Для высокопоставленных пони задача сохранения чести и приличия одна из главнейших, так что получивший королевский подарок быстренько покидал помещение, чтобы прийти в себя, и потом был как мышь под веником. И вот Селестия как бы невзначай начала посылать такие взгяды мне… Я прилагал всю свою волю, чтобы не подавать виду – а это было тяжело, так как этикет требовал смотреть на собеседницу, да и уйти нельзя (ибо это была уже приватная беседа). Но против биологии не попрёшь, так что после шестого взгляда сердце забилось совсем уж неровно, а сам я покрылся испариной, что было очень даже заметно. Неподалёку лежала салфетка, и я решил ей быстро воспользоваться, чтобы смахнуть пот с лица. Запомнил, где она лежит, и не меняя положения головы (взгляд прямо на Принцессу), быстро схватил салфетку, закрыл глаза, вытер капли с лица, и убрал импровизированное полотенце, но оставил его зажатым в руке. Когда открыл глаза, то увидел очень удивлённое, даже несколько ошарашенное лицо Селестии. В поисках причины сменил фокус взгляда и… Оказывается, салфетка где лежала, там и лежит. А у меня в лапе прекрасный пышный хвост Её Величества. Я медленно отпустил то, что мне показалось салфеткой, медленно произнёс извинения, и уже через три секунды был по другую сторону двери. Через семь минут я уже покинул Кантрелот. Так стыдно мне ещё никогда не было. Двадцать второе октября. У Искателей Знаков Отличия случился творческий кризис – закончились идеи. Поэтому в поисках новых они обратились ко мне. Я долго думал, что же могу им предложить. И не нашёл ничего лучше, чем организовать их в небольшой геологический исследовательский отряд. Пусть поразвлекаются. Но в шахты просто так идти нельзя – нужно предпринять хотя бы базовые меры безопасности. Так что дал юным пони пособие по ТБ для ознакомления, а сам же принялся из листа жести, заклёпок, поролона и клея мастерить им каски и щитки для спины или их подобия. Скажу, что пусть я и использовал жесть, жестью оказалось подогнать каску под рог Свити и щиток под крылья Скуталу (в пещере они и так не нужны). Орудуя когтями и инструментами, за полтора часа смог сварганить защитное обмундирование. Последний штрих – ремешки – и каски и щитки вручаются пони. Жеребята с удивлением их рассматривают, но надевают. Затем я их спросил про правила техники безопасности. Искательницы, если пробуют себя в новой области, то выкладываются на все сто, так что бодренько отрапортовали. Касок и щитков не снимать, от проводника не отходить, обнаруженную интересную вещь голыми копытами не трогать – разрешается только после проверки, если по пути встретится ручей или озерцо жидкости – не пить, даже если будет прозрачной (проверка – или кусочком известняка, или столовым уксусом: известняк растворится в кислоте, а уксус заставит щёлочь вспениться), от маршрута не отклоняться, в туннелях не шуметь – и потому, что этим можно обвал вызвать, и потому, что из-за эха уж очень сильно по ушам бьют крики в этих шахтах. Жеребята были готовы, поэтому я, напялив собственную шапку-невредимку и снабдив всех фонарями, повёл их в шахты. Я брожу по заброшенным ходам этой шахты практически с момента получения данного жилища в пользование. За два месяца я уже много чего смог найти, и неплохо научился ориентироваться в ходах. Поэтому служил Искателям навигатором. Но шёл я позади них – так у юных пони создавалось ощущение, что они действительно исследователи неизведанного, а не туристы на экскурсии. Пусть шахты были закрыты уже давно, но интересные вещи там можно найти, и немало. Начнём с того, что пусть данные копи перестали эксплуатироваться из-за истощения запасов драгметаллов, но их всё ещё можно найти там. И мы с пони нашли – несколько небольших кусочков самородных серебра и платины. Учитывая, что в Эквестрии деньги из чистого золота, это может показаться мелочью, если бы не одно но: абсолютное большинство благородных металлов тут выплавленные – самородные в больших количествах встречаются в небольшом числе мест. Поэтому самородки местными ювелирами ценятся, особенно платина. Так что в пересчёте на монеты Эппл Блум, Скуталу и Свити Бель обеспечили себя сладостями месяца на три минимум. Они были страшно довольны. Пони также очень хотелось найти ещё и самородного золота, чтобы «дополнить коллекцию», но попадалось только золото дураков – пирит. Драгоценные камни в шахтах практически не попадались – ограничилось всё тем, что я расколол кусок гранита и показал им вкрапления гранатов внутри. Но вот другими кристаллами ходы и пещеры были более богаты. Самую приметную находку сделала Свити: она заметила, что из самого основания вогнутой стены торчит большой прозрачный камень, приблизилась, зашла сзади и посмотрела сквозь него. И через секунду вскрикнула – по другую сторону она увидела две Скуталу и две Эппл Блум. Подружки юной пони и я прибежали на её крик. Оказалось, что единорожка нашла изумительно чистый кристалл кальцита размером с коробку для сорокадюймовой плазменной панели. - Что это такое? – воскликнула Свити Белль. - Что ж, мои поздравления! – ответил я, - Вы нашли прекрасный образец кальцита. - Почему в нём всё двоится? – спросила Эппл Блум. - Характерное свойство этого кристалла – двойное лучепреломление. То есть он разделяет луч света на два. Очень ценная вещь для оптики, между прочим! Пони поудивлялись, но, так как достать и забрать с собой камушек было нельзя, мы его там и оставили. Вторую приметную находку сделала Скуталу – она нашла окаменелого жука. И всё бы ничего, но жучок был размером с саму Скуталу. Поэтому можете представить, что случилось, когда она увидела это – большие глаза, испуг крик и так далее. Успокоил её повторением одного отрезка из моей лекции в школе: что раньше живые существа могли быть совершенно иными, и иметь другие размеры. Большая неприятность чуть было не произошла с Эппл Блум. После нескольких часов в пещере её одолела жажда. И вот она, наконец, видит ручеёк прозрачной жидкости. На лице тут же появляется выражение вселенской радости и она бежит к ручью. Но подруги её останавливают и напоминают про правила безопасности. «Какие ещё правила? Это самая обычная вода!» - кричала в ответ Эппл Блум, - «Так что отпустите меня и дайте попить!» Но Скуталу всё же удалось её остановить: она достала кусок известняка из сумки и кинула в ручей. Камушек с бурным шипением в нём растворился. Кисленьким ручеёк оказался, а Эппл Блум – побледневшей после демонстрации. К её счастью, у меня в рюкзаке оказалось достаточно воды. Мы ходили ещё с полтора часа, а затем я решил привести жеребят в одно интересное место, которое сам обнаружил недавно. Оно должно было их поразить, и так оно и случилось – а вы бы не были изумлены, попав в огромнейший зал из мелкого подземного перехода? Сталактиты, сталагмиты, сталагнаты (последние – ближе к стенам), кристаллы гипса и других минералов, отражавшие свет – изумительнейшее зрелище. Искательницы были в восторге. А они вскоре открыли и другое чудесное свойство зала – его акустику. Такой, наверное, не было даже в Кантерлотском замке, хотя над акустикой в тамошних залах должны были работать десятилетиями лучшие мастера. И данная находка вызвала у пони понятное желание – спеть. Меня тоже привлекли (не хотелось обижать жеребят отказом), и я время от времени включался в хор, чем ухудшал его звучание. В основном же аккомпанировал, выстукивая ритм на каске. Искатели захотели посмотреть, как же звучат разные песни в подобном зале, так что попробовали всё: от фрагментов мюзиклов до рока. Даже попробовали лёгкий рэпчик (молодое, подрастающее прогрессивное поколение, чего вы хотите), который, однако, более смахивал на рэп начала восьмидесятых и имел явный налёт диско. Напевшись вдоволь и получив хорошую дозу счастья, пони попросили вывести их наружу. Видя, что они устали, я решил их вынести. Они не ожидали, что окажутся у меня на руках, но не возражали. Полтора часа по туннелям – и вот мы на свете заходящего Солнца. Своих знаков юные пони, правда, так и не получили, но остались очень довольны. Они поблагодарили меня за экскурсию, и, попрощавшись, ушли домой. Милые жеребята. Буду и дальше поддерживать их в поисках. Двадцать пятое октября. Сегодня вечером Хранительницы, Спайк и я по соглашению решили устроить посиделки у меня в пещере. Гости пришли в пять, как и договаривались, перекусили, поболтали, настал черёд и развлечений. Перебрав в памяти игры, которые могли бы подойти, предложил им сыграть в «крокодила». Пришлось потом рассказывать, что я не имею ни малейшего понятия, почему игра так называется и убеждать Пинки, что Гамми тут абсолютно ни при чём (хотя бы потому, что он аллигатор), что зря она за ним бегала в «Сахарный уголок» и что если он удерёт и примется шататься по шахтам, то это будут не мои проблемы. Это заняло некоторое время, но проблемы были решены. Объяснил гостям правила, те согласились, и игра началась. Играли мы следующим образом: сели на пол в круг, и я –только по причине того, что именно мне это делать проще – крутил положенную в центре специально заточенную ветку; крутнул один раз – тонкий конец указывал на того, кто загадывает слово, крутнул другой – определяется «жертва». Игра эквестрийцам очень понравилась, и скоро мы ушли в неё с головой. И вот так, проявляя с попеременным успехом свои таланты к пантомиме, мы и балдели четыре часа кряду. Как всегда, от души посмеялись над кривляниями других, а чтобы смех не утихал, продолжали подбрасывать весёлые заданьица. Кончено же, никто и близко не смог сравниться с Пинки Пай. Для неё не стало преградой даже то, что у пони, по сути, всего лишь один палец – он же копыто. Она даже смогла показать тоннелепроходческий комбайн так, чтобы её подруги отгадали. Рэрити – превосходная актриса, поэтому она тоже хорошо справлялась. У других же пони задания, связанные с непривычной областью деятельности, вызывали затруднения: Эпплджек, пытающаяся изобразить шашку динамита, Рэинбоу Дэш, пытающаяся показать подводную лодку, Флаттершай в образе рокера – это надо было видеть. Твайлайт по названным ранее причинам доставила проблем моя банальная для людей загадка – флейта. Спайк из кожи вон лез, пытаясь объяснить смысл понятия «дух». Я тоже доставлял компании удовольствие: от того, как я пытался изобразить королевского стражника, пони со смеху попадали на пол. Не обошлось и без подкалываний – так, мне загадывали изобразить мыльную оперу, книжку-любовный роман и воздыхателя. С первым я с горем пополам справился (благо, пони хорошо знакомы с гротеском), а вот на втором и третьем провалился, причём на последнем – с треском. Но мне удалось это скомпенсировать. Так, Твайлайт, подбросившей мне мыльную оперу, я загадал слово «няня». Согласно установленным правилам, для демонстрации можно использовать соседа, только если он не был загадывающим. Соседками аликорн были Пинки и Флаттершай. Твайлайт прибегать к умению смотреть за детьми не было нужды уже с дюжину лет как минимум, поэтому она начала забывать, как это делается. А так как она перфекционистка, то последствия очевидны: пусть показ был недолгим, но Флаттершай и Пинки успели оказаться занянченными. Рэинбоу Дэш, которая (вместе с Эпплджек) задала мне любовный роман, я загадал показать книжку, название которой – «Конец радуг». Пони гневно взглянула на меня, но игра есть игра. Чтобы показать название произведения, она делала вид, что листает книгу, а когда другие отгадывали первый элемент, бралась за кончик своего хвоста. Столько вариантов тогда было предложено… Рэинбоу просто извелась, отвечая на каждый неверный вариант пантомимой «Нет, это не то!» Но на сорок шестой раз был предложен правильный вариант, и Рэинбоу, уставшая, но довольная, упала на пол. Что же касается Эпплджек и Рэрити (которая и загадала мне изобразить воздыхателя), то загадками для них я оказал небольшую услугу Спайку, который сидел между ними: первой было задано кокетство, второй – флирт. Кого подключать к демонстрации – было очевидно… Что ж, скажу только то, что беднягу Спайка потом чуть было не увезли в больницу с передозировкой чувств и счастья. Из игры он выпал на полчаса. Больше подобными подкалываниями мы не занимались – вернулись к традиционным: например, изобрази плуг, ясень, бетономешалку, вантовый мост и так далее. Вообще же вечер прошёл очень даже весело. Ночь Кошмаров. Первый крупный эквестрийский праздник, который мне довелось встретить. Мне было очень любопытно сходить на него, но пони уговорили меня на нечто большее… Так, пару дней назад со мною встретились главные организаторы праздника – Луна и Твайлайт – и попросили прийти. - Ян, Нам бы очень хотелось видеть тебя на праздновании Ночи Кошмаров в Понивилле. – сказала Луна. - Мне и самому интересно, Ваше Высочество. – ответил я, - Явлюсь обязательно! - Мне, да и остальным, хотелось бы, чтобы ты принял в нём активное участие! – сказала Твайлайт. - Право, не знаю. - Почему? - Непривычно это для меня просто. - Что ж, значит, скоро станет привычно! – сказала Твайлайт. - Куда ты денешься! – добавила Луна. - Вот именно, куда я денусь… - И ещё. – вновь заговорила Твайлайт, - На праздник нужно приходить в костюме! - И Мы бы очень хотели узреть что-нибудь из страшнилок вашего мира. – сказала Луна. - Это обязательно? – спросил я. - Такова традиция. – ответили аликорны. - Понятно. Но должен отметить, что страшилки моего мира порой превосходят ваши куда более. Так что скажите, вы действительно этого хотите? - Да. - Вы абсолютно в этом уверены? - ДА! - Хорошо. Тогда ждите. Я поклонился Принцессам, они кивнули и ушли. Что ж, за язык их никто не тянул – сами напросились. И я начал подготовку к выходу в свет в Ночь Кошмаров. Для начала обратился к Рэрити и заказал у неё плащ-накидку не шибко отличающуюся от одеяний Смерти. Единорожка удивилась такой просьбе, но выполнила её. На следующий день плащ забрал и сгонял в Кантерлот за кое-чем. И вот перед Ночью непосредственно внёс последние штрихи в новое обличье, надел плащ и пошёл в Понивилль. Громадная чёрная медленно плывущая фигура, у которой все видимые части тела были закрыты, произвела впечатление на пони, но не более. Неспешно я добрался до Рыночной площади, где уже проходили гуляния, и были Принцессы. Луна и Твайлайт заметили моё приближение, подлетели и заявили, что да, выглядит внушительно, но ничуть не страшно. Настал момент показать то, что было под плащом. И вот представьте: пони видят, как из-под плаща появляется белый хвост с красными шипами, из рукавов выдвигаются неестественно бледные лапы, обильно покрыты следами запёкшейся крови, которая, судя по видимому, шла из-под когтей. Затем эти лапы поднимаются и убирают капюшон. А под ним оказывается такая же бледная, как выбеленная кость голова дракона, вместо глаз которой – сплошная чернота, и покрытая ещё более обильными следами кровотечений – из глаз, ушей, носа и рта. Как я сделал это? Довольно просто. Для начала протёр хвост, голову и руки тряпкой, смоченной в довольно насыщенном растворе перекиси водорода. В результате шкура приобрела изумительный белый оттенок. Затем нанёс искусственную кровь, набытую в Кантерлоте в магазине розыгрышей (столица Эквестрии – серьёзный город, но и в нём можно найти немало несерьёзностей). И, наконец, вспомнив, что у существ этого мира изменяется не только диаметр зрачка, но и радужки, закапал по половине чайной ложки тропикамида в каждый глаз. Пекло нещадно, но результат был достигнут. А теперь вернёмся назад. От зрелища моего вида взбледнули все. Я же повернулся к Принцессам и сказал: «Людских страшилок заказывали?» Те вскоре пришли в себя и молча кивнули. Пони потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к моему прикиду – в основном из-за кровоподтёков, на использование которых решались очень немногие. Я признался, что это не костюм какого-нибудь существа из легенд, а специально созданный для пущего эффекта образ. В конце концов, свыкнуться с подобным жутким обличьем смогли даже самые юные пони. Начал потиху принимать участие в играх. Некоторые для меня были закрыты в силу моего роста, но в большинство можно было порезаться. Попробовал и понял, что надо всё-таки получать опыт. Но ничего – неудачи в играх перекрыла полученная премия за самый страшный костюм. Мне попросили подняться на сцену. Взобрался, и начал благодарить пони за награду. Тут нужно отметить, что во время гуляний я смог кое-о-чём договориться с Луной, Спайком, Лирой, Бон Бон и ещё семёркой других пони. Отмачивать это мы должны начать в первый удобный момент. И вот он предстал… - Я искренне благодарен всем вам за эту награду. – продолжал я, - Она показывает, что мне удалось влиться в ваше общество. А раз так… [И тут я резко сгорбился, изменил голос на скрежещуще-ревущий, а из приоткрытого рта полилась тонкими струйками кровь – у драконов, оказывается, есть зоб, этакий карман в пищеводе, который может достигать довольно больших объёмов. Например, у моего нынешнего тела зоб может вместить до 30 л жидкости. Поэтому, сделав подобное открытие, я для создания пущего эффекта впоследствии, наполнил зоб искусственной кровью – выпуклость под плащом заметна была не особо.] то мы можем показаться. Правда, друзья? И тут Луна придала всем сговорившимся подобный мне вид – правда, с меньшим числом кровоподтёков (пони и Спайк настояли). Обнаружив среди себя бледных как призраки пони, с чёрными глазами и следами ран, а затем увидев на сцене точно такую же аликорн, чья грива и хвост стали цвета облаков в пасмурный день, понивилльцы с криками разбежались кто куда. Переполох мы учинили знатный. Еле всех успокоили. Принцесса вернула пони, Спайку и себе нормальный вид, и мы все извинились. Я принёс личные извинения как организатор. После продемонстрировал, как же смог создать самый жуткий эффект. Понивилльцы сердились, но всё же простили меня. Гуляния возобновились в прежнем ритме и продолжались всю ночь. А под конец кто-то сказал, что разбавить Ночь Кошмаров реальным кошмаром – это было неплохо. Тридцатое октября. Теперь у меня кирпичей столько, что хватит на веранду с балконом и даже на сарай останется. Откуда? Меня заставили их отложить. Кто? Эти самые добрые пони, Хранительницы, во главе с Твайлайт. Началось всё с того, что вчера Твайлайт, Рэинбоу Дэш, Эпплджек и Флаттершай проходили мимо моего жилища, и решили заглянуть, что же я делаю – но не постучать и спросить, а мельком заглянуть в окно. Они заглянули, и обнаружили, что я (всё ещё бледный от перекиси) по ноуту смотрю «Полтергейст» - классический ужастик. Мне как человеку и пофигисту было не особо страшно, а вот у пони даже пара седых волосков появилась. Их хватило на минуты четыре – не учитывая Флаттершай – но, тем не менее, им хватило понять, о чём же фильм. И у Твайлайт родилась идея розыгрыша. Она вернулась в библиотеку, поискала книги про аномальные явления, а найдя нужное, быстро изучила основные черты полтергейста, созвала подруг и рассказала им свой план. И вот этой ночью я просыпаюсь от гула ветра и вижу, что потолок стал на два метра ближе. Не понимая, как такое может быть, смотрю вниз и вижу, что моя лежанка парит в воздухе. Почувствовал себя Панночкой из «Вия», в гробу летающей, но испугался до чёртиков. Провисел пару минут, потом рухнул. А далее начали проявляться все классические явления, сопровождающие полтергейст: странные и страшные тени, шум невесть откуда, передвижения предметов, возгорания, истечения воды из стен (бывает ещё и кровь, но пони до этого не дошли – побоялись). Также меня несколько раз парализовывало, и я чувствовал тяжесть на животе и туловище, которую не мог увидеть. Чехарда из аномальщины длилась пару часов. У меня аж гребни на голове встали дыбом. Про производство клинкера вообще молчу. Ближе к рассвету всё закончилось. И вот тогда в слабом свете в коридоре я смог заметить две тени, которые показались очень знакомыми. Я сразу догадался, кто за этим стоит. Разозлился, но ничего – я уже знаю, как им отвечу. Но пока показывать виду не буду – пусть думают, что им сошло с копыт…