***
Виктория опрокинула голову на руки и устало выпустила воздух. Буквы разбегались перед глазами, как тараканы. Рыжие и противные тараканы. Около часа назад, благополучно отослана Магистром Ралом в библиотеку Народного Дворца, она обложилась стопками книг и теперь судорожно шарила глазами по оглавлению в поиске информации о редчайших магических ритуалах. Лорд Рал ни с того ни с сего задумался о возможном будущем Гермионы и дал чёткое приказание отыскать всё, что связано со словами «белая морд-сит» и «любовь». Но пока всяческий поиск не увенчался успехом. Только маятник настенных часов с кукушкой подрагивал, потихонечку тикая и забирая каждый миг очередную секунду. Вот жадина, а не время! Виктория запустила пятерню волосы и стиснула их в кулаке на затылке. Она переутомилась от просиживания в душной комнатёнке, в пыли. Перед глазами уже всё плыло. Надо проветриться. Опираясь о столешницу, девушка, пошатываясь, поднялась с деревянного табурета. Отодвинув его ногой в сторону, она быстренько собрала в шаткую стопочку книги, которые уже успели порядком надоесть своим скучным содержанием, и перенесла их на ближайшую стойку. Книги взмыли в воздух и разлетелись по местам, с которых они были взяты. Виктории оставалось только порадоваться, что ей не пришлось рыскать мимо стеллажей второй раз, так как не так давно она нагулялась меж ними, пока выискивала нужные тома, как собака-ищейка. Толкнув стулку, Мейсон выплыла из помещения, надеясь перехватить по пути кого-нибудь из служебников и устроить допрос с пристрастием, чтобы разузнать, где находиться кухня или ближайшее блюдо с фруктами. Но кто же знал, кто же думал иль гадал, что вместо прислуги ей попадётся какой-то мальчишка на вид лет пятнадцати. Виктория не торопясь, сгребла мальчонку за кафтан и подтянула его к себе. - Ты чего носишься по коридорам, как ужаленный? – оскалилась Виктория, завидев застывший страх на лице мальчика. Видимо, паренёк не надеялся наткнуться на морд-сит и оказаться с ней лицом к лицу. Стейн ощутила, как тело юноши начала бить мелкая дрожь. Реснички его затрепетали. - П-простите, мадам… Я вовсе не хотел сталкиваться с вами… - пробормотал мальчик, переводя испуганный взгляд с шипов на перчатках Виктории, на губы девушки и обратно. Смотреть в глаза морд-сит нельзя. Виктория проследила за его взором и, когда до её острого слуха донёся рваный вдох, сильно напоминающий судорожный всхлип, девушка ослабила хватку и оттолкнула мальчишку от себя. Тот негромко ойкнул и едва удержался на тонких ногах, почти рухнув на пол. «Какой неуклюжий!». - Так что ты здесь забыл? – выжидающе посмотрела на ребёнка Вика, складывая руки на груди и играя пальчиками. - Мне нужно выполнить поручение… - пролепетал он, вцепившись пальчиками в штанину и стиснув её. - Поручение? – она щёлкнула языком и скептически пробежалась взглядом по его невысокой фигурке. – И какое же поручение, эм.. - Сэмми, мадам, - тут же выпалил мальчик, ещё крепче сжимая колючую ткань. - …Сэмми. - Леди Агнесса поручила мне найти Волшебника, мисс! - Волшебника? – Виктория непонимающе моргнула. С каких это пор таких растяп посылают разыскивать Волшебников? Последний вопрос она озвучила вслух. Сэмми стушевался, щёки его приобрели ярко-красный оттенок. - Просто я знаю, где мистер Уэстблуд находится, - ответил мальчик, отводя смущённый взгляд в сторону, стараясь не встречаться с морд-сит взглядом. - Знаешь? – на губах её расцвела кривая усмешка. – Разыскать Волшебника, равносильно розыску иголки в стоге сена, - пробурчала Виктория. Мальчик вдруг улыбнулся. - Но если ты знаешь, обычно в каком стоге эта иголка теряется… - он хитрющими глазами посмотрел на неё. - То вполне можно и найти? – закончила за него Виктория. Мальчик коротко кивнул, явно довольный тем, что может что-то, чего не может она. – И где же? Он пожал плечами. - В парке, к примеру. - В парке? Что Волшебнику делать в парке? - Ему нравится там бывать. - Волшебник должен находиться в лаборатории и заниматься приготовлением магических компонентов, а не прохлаждать свой зад в парке, - многозначительно посмотрела на мальчика Виктория. - А к чему вы это мне говорите? – всплеснул руками паренёк. Виктория коварно улыбнулась. - Не надо делать из меня дурочку, Сэмми. – Произнесла она сладким голосом. Подалась вперёд и указала на его одежду. – Я этого очень и очень не люблю. Ты и сам маг. Только малолетний и неопытный. Сэмми оскорблено надул губы, но ничего в ответ не сказал. - Так можно мне пойти за Волшебником? – наконец, спросил он, непроизвольно отступив на шаг назад. Виктория раздражённо выпустила ртом воздух. Она смерила мальчонку взглядом. Тот дёрнулся. - Иди, - махнула она, следя за тем, как поспешно Сэмми уходит прочь, мысленно надеясь, что ему больше никогда в жизни не придётся встречаться с морд-сит. Девушка удовлетворённо хмыкнула. Такой невинный и такой юный. Вот только, что из него выйдет, когда он вырастет? Кажется, Виктория уже знала приблизительный ответ на этот риторический вопрос. И он её, отнюдь, не утешал. Лучше вообще об этом не думать. Девушка довольно быстро добралась до служебного крыла, хотя поплутать всё же немного пришлось. В кухне воцарилась звенящая тишина, стоило Виктории только распахнуть дверь на кухню. Повара и поварихи замерли, как вкопанные. Казалось, что даже время остановилось. Ледяной покров ужаса обуревал всех этих людей. Немой вопрос витал в воздухе - почему на кухню пожаловала морд-сит. Окинув всех пристальным взглядом, Виктория вцепилась пальцами в пряжку на поясе. - Кто здесь главный? – бесстрастно спросила она. В ответ раздалось лишь молчание. Такой ответ не устроил девушку, поэтому, сделав шаг ближе, она нетерпеливо повторила: - Кто. Здесь. Главный? – с расстановкой на каждом слове, спросила Вика. Рабочие отшатнулись от неё на пару шагов, стоило ей сделать всего один в их сторону. Но все по прежнему продолжали молчать, ибо просто мало кто знал, как именно нужно обращаться к морд-сит. Они знали, что без почтения здесь не обойтись, но вот как его преподнести?.. – вопрос. Один мужчина в дальнем углу комнаты нервно заёрзал. Он, как и все, всеми силами пытался избежать вопрошающего взгляда девушки. Виктория поняла, что надо брать инициативу в свои руки. - Я не причиню вам никакого вреда, - заверила она, исподлобья поглядывая на молодую женщину. Та резко побледнела. – Я просто хочу знать, кто здесь всем заправляет. Вперёд вышел тот усатый мужчина. Неуверенно подойдя к морд-сит, он снял с головы колпак и попытался расправить плечи, хотя выглядело это довольно жалко. - Я, - ответил он, переминаясь с ноги на ногу. Весь его вид будто кричал: «Что морд-сит забыла на моей кухне?!», но вымолвить что-либо вслух он не решался. Виктория одобрительно кивнула, смотря на главного. - Уже лучше. – Она медленно стянула со своих рук перчатки и с негромким шлепком бросила их на стол для разделки. Не смотря на тихий звук, все в ужасе подпрыгнули. Человек, который может вызывать столь устрашающую реакцию лишь тем, что положил перчатки, определённо может сделать нечто и похуже. - Я проголодалась. – Лишь произнесла она, выразительно глянув на повара. Тот встрепенулся. - Что желает Госпожа? Салат, мясо, рагу, суп?.. – выпалил он на одном дыхании, судорожно стискивая в кулачищах свой колпак. Ему хотелось поскорее вытурить Мейсон из кухни. - Мясо. – Мгновенно отреагировала девушка, ногой отодвигая табурет и усаживаясь за разделочный стол. Она кротко улыбнулась. Эта улыбка вызвала у всех ещё больший испуг, хотя, большего, кажется, и представить нельзя было. – И тушёные овощи в качестве гарнира. - Пить? – вопросительно вскинул брови мужчина. Виктория немного помычала, раздумывая. - Морс? – наконец, предложила она и потеребила губу. - Отлично! – с наигранным энтузиазмом воскликнул тот и подал знак принести девушке яства. Слуги тут же замельтешили по кухне, как муравьи в муравейнике. Викторию откровенно забавляло такое поведение. Не сказать, чтобы нравилось, нет, но определённо забавляло. Это как эльфы-домовики в человеческом облике. Они как и домовики боялись тому, что хозяин выгонит их прочь и оставит без работы. Единственное, чем слуги отличались от домовиков, так это то, что последние работали за бесплатно и любили исполнять поручения. Первые же, наоборот, были слишком ленивы и ненавидели свою работу, которая обеспечивала им кров и шанс прокормить себя и своих домашних термитов. Что ж, за всем этим цирком действительно интересно наблюдать со стороны. Не прошло и двух минут, как к девушке подлетел поварёнок и водрузил на стол тяжеленный деревянный поднос. Следом за ним опустилась чугунная кружка, намыленная до блеска, и небольшой кувшин ароматного ягодного морса. У Виктории потекли слюнки. Схватившись за вилку, Виктория всеми силами пыталась сдержать себя от того, чтобы не наброситься на тарелку от голода, так как она аристократка и забывать об этом было бы кощунством. Поэтому она взяла нож в правую руку, вилку – в левую и принялась осторожно и, по мере возможности, культурно кушать. Остатки самообладания грозились испариться, когда она поднесла вилку с нежнейшим мясом ягнёнка ко рту в третий раз, ибо кощунственно было бы не накинутся на это мясо с яростным рычанием и проглотить за раз. Но так нельзя, ты же аристократка! – оставалось только твердить самой себе, чтобы не исполнить желанное. Простой люд с неимоверным ужасом в глазах молчаливо наблюдали за блюстительницей порядка. Вдруг, главный повар, до этого нервно топтавшийся на месте, абы как нахлобучил потёртый измятый колпак на зияющую блеском лысину в обрамлении русых кудрей и часто хлопнул в ладоши. - Ну, же! Чего встали, бездельники? Или работы мало? – хмуро спросил он, снимая со спинки стула кухонное полотенце в жирных пятнах и затыкая его себе за пояс белых одежд. Прислуга тут же оживилась и приступила к исполнению нескончаемых и трудоёмких поручений, пока их руководитель, что-то невнятно бормоча себе под нос и громко шаркая ногами по полу, отправился в тесную каморку, замещавшую его скромное обиталище, мысленно опуская в благоговейные мечты о том, чтобы пропустить стаканчик-другой изысканного виски, который порой приходился очень кстати. Магистр Рал на кухне не орудовал, а поэтому и знать не знал об этой маленькой хитрости своего повара. Хотя, вероятно и догадывался, так как Лорд Рал на днях весьма недвусмысленно намекнул ему, что выстоянные в массивных бочках запасы спиртного, мистическим образом иссякают. А без пропуска хотя бы рюмочки рома или виски можно было потерять весь рассудок, и прислуга Народного Дворца непременно лишилась бы талантливого повара и ещё с десяток-другой, кухарок. Нервы сдают, что поделаешь? Виктория только хмыкнула на затворившуюся с протяжным скрипом за главарём дверь и отпила немного прохладного морса. Передёрнув плечами и чуть скривив носик, девушка с сожалением поняла, что слуги всё же успели напортачить прямо у неё под носом. Кухарки чрезмерно переборщили с пропорциями клюквенного сока на стакан воды…***
Гарри разлёгся на парте, чувствуя, как глаза слипаются под монотонное бормотание профессора Бинса, вот-вот грозясь отправить Поттера в небытие. Рядом недовольно сопел Малфой, чьи ноздри раздувались от праведного недовольства. Мальчику явно не доставало подле себя заботливой девочки, которая смогла бы юлить его и обхаживать. Подсознание сразу услужливо подкинуло на эту многозначительную и ответственную роль Гермиону, а разум тут же свёл её на «нет». Ибо Гермиона вряд ли стала его юлить. Обхаживать, возможно, но не баловать. Гриффиндорец, в который раз за минувшую неделю, успел подумать о том, как же ему не достаёт лучшей подруги. Ему срочно нужно было выговорится кому-то по поводу Джинни, которая места себе не находила от волнения от таинственного исчезновения и Грейнджер, и Паркинсон. От последней новостей не было, а изменение данного положения, соответственно, не наблюдалось. Профессор МакГонагалл вела себя так, будто ничего серьёзного и вовсе не случилось. Гарри даже казалось, что она полностью убеждена в том, что все студенты на месте, в полном порядке и относительной безопасности, ибо даже не уделяла персоне Панси хоть толику подобающего для директрисы внимания. На это у Поттера было три объяснения: либо МакГонагалл даже не подозревает о пропаже своей студентки, предположение чего просто абсурдно, либо она знает нынешнее местоположение Панси, что тоже вряд ли, но и более вероятно, либо же просто настолько привыкла ко всем заворушкам, творящимся прямо перед глазами, что уже их просто не замечает, принимая за нечто само собой разумеющееся. Она ведь даже и не предполагает о возможных происшествиях, даже думать, фактически боится. А мысли порой бывают очень громкими. До невозможности. Ткнув отрешённого Малфоя в бок, Гарри схлопотал себе злобный взгляд, коим Слизеринец одаривал всех и каждого, мешающего ему наслаждаться своим персональным одиночеством и ярой неприкосновенностью. - Чего тебе? – как можно тише прошипел Слизеринец, настроенный на разговоры равно как и на томное вникание в бормотание Бинса. Гарри неопределённо пожал плечами. Он и сам не до конца понимал, чего именно хочет. Наверное, просто скрасить скуку, которую осень весьма любезно предоставила ему. - Не знаю. Малфой презрительно фыркнул. - Гениально! – он подложил руку под щёку. Взгляд его сквозил безразличием, а в лёгких растекалось раздражение такой силы, что, казалось, достаточно руку протянуть, чтобы дотронуться до эластичной поверхности. Кажется, можно продавить в нём дыру, тогда терпение кончиться, да и сдержанность потеряет всякий смысл. – В таком случае, на черта тебя торкнуло меня трогать? Брюнет усмехнулся с тенью иронии и провёл пятернёй по волосам: - Вероятно, ты слишком громко думаешь? Драко скривил тонкие губы и махнул на Поттера рукой, видимо, посчитав, что чтобы понять ход его мысли – мозги взорвутся. Он никогда не мог преподать то, что думает в нужном свете. Это как клубок разноцветных ниток, который распутывать замучаешься. А Поттер кот, старательно запутывающий то, что тебе удалось вернуть в доступный к восприятию облик. - Может, мне вообще не думать? – ехидно отозвался тот, пытаясь уловить смысл слов Бинса. Драко сжал перо в пальцах и начал выскребать на обложке тетради ничего не значащие символы, состоящие их коротких чёрточек, изогнутых самым витиеватым образом линий и палочек. - Неплохая мысль, - одобрительно протянул Гарри, складывая руки на парте и роняя на них голову, утыкаясь лбом в рукава. Драко лишь закатил глаза, деланно поражаясь его остроумию и переводя взгляд на Уизли, который старательно, буковку за буковкой, слово в слово записывая за профессором длиннющий конспект. - Что, Рональд, выступаешь заместителем Грейнджер? – задал Малфой чисто риторический вопрос. Рон дописал слово и с довольной улыбкой на губах поставил точку. Затем он с более серьёзным видом посмотрел поднял голову и бегло осмотрел Малфоя. - Знаешь, - наконец, произнёс он, указывая кончиком пера на тетрадь, обложку которой Малфой пару секунд назад использовал для варварских целей использования. – Тебе бы тоже не мешало приложить некие усилия. В конце концов у нас на носу Ж.А.Б.А! - Ну точно, вторая Грейнджер. Рон бросил на него неодобрительный взгляд и посмотрел на Бинса. - Это может показаться тебе не важным, но Бинс вообще-то, преподаватель Истории, - мягко намекнул Рон. - И что? Неужели тебе показалось, что я не знаю, будто бы он преподаёт Историю Магии? Или он, что, лукотрусов подкармливать должен? - Их не надо подкармливать. - Да что ты? – Драко деланно вскинул брови, складывая руки на груди. Он откинулся на спинку стула и ощутил, как перекладина впилась ему в позвоночник. - А я не знал. Рональд бросил короткий взгляд на профессора и чуть подался вперёд. - Вместо того, чтобы штрудировать книги, в которых имеется сотое напоминание о Рале, лучше бы просто спросил у Бинса! Мало ли, что он знает? Как-никак не первый век живёт! Малфой перевёл на него удивлённый взгляд. А ведь правда, о чём, он, бестолковый думал? Если в книгах информации – ноль, да без палочки, то почему бы не найти другой, более простой и более действенный способ раздобыть существенную информацию? Странно чувствовать, что книги в данной ситуации плохой помощник, но, что ещё более странно, так это, что Рональд Уизли подкинул ему действительно неплохую идею, которая может сработать. Знал бы он, чем всё это закончится… ведь ничем хорошим! Но, на то Драко Малфой и есть Драко Малфой, чтобы выкинуть из своей головы незатейливые последствия. Потому юный аристократ не долго думая, выбросил руку вверх. Лаванда немного удивлённо посмотрела на него. Тео негромко протяжно застонал, и в недрах его сознания затрепетала мысль, что пора поднимать якорь и лезть под парту, ибо задумавший что-то Малфой – страшный Малфой. А со своим Ралом он уже достал весь Слизерин на пути просвящения... А если кому и приходит в голову прерывать Бинса, это издевательство над людьми, ведь его протяжные и монотонные речи не становятся менее протяжными и менее монотонными только от смены темы. Профессор призрачным взглядом окинул поднятую руку студента и прикрыл глаза, дав шанс Драко задать ему вопрос. Не каждый день ему задают вопросы. Драко опасливо зыркнул по сторонам. В комнате застыло напряжение. - Скажите, профессор, - медленно заворочал языком Драко. – Слышали ли вы когда-нибудь, о Доме Ралов? Даже давно умерший профессор впал в полнейший ступор от этого вопроса. Казалось, он даже несвойственно для призрака побледнел, хотя это было невозможно. Профессор сдвинул брови: - Позвольте узнать, почему вас это интересует, мистер Малфой? – с подозрением произнёс он. - Вычитал кое-где, - выпалил Драко первое, что пришло на ум. Впрочем, лгать не приходилось. - Идиот, - сокрушительно протянул Рон, сбавив тон, и хлопнул себя по лбу. Гарри краем глаза заметил, как тушка Теодора постепенно сползает со стула под парту, - в тихое и укромное место. Гарри даже подумал сделать тоже самое. Затеи Драко до добра не доводят. Феликс навострил уши. Ему была крайне важна любая информация, хоть как-то касающаяся Дома Ралов и его обитателей. Уж не думал он, что кто-то поднимет этот вопрос. Спроси об этом профессоров он сам, сочли бы заговорщиком и приписали статус тёмного мага. В принципе, он и был тёмным, вот только остальным об этом знать было вовсе не обязательно. То же трепетное чувство ожидания переполнило и Малфоя. Всё, что можно узнать – важно. Забини страдальчески закатил глаза, полностью соглашаясь с Уизли. Идиот, да и только. Спустя ещё одно мгновение, профессор заговорил поучительным тоном: - Не знаю я, что за книги вы читаете, мистер Малфой, но эти сведения не распространяются. Это дело касательно только Магистра Д`хары и самого государства. Гарри победно ухмыльнулся. Ему не очень хотелось увязать в глубокой трясине вместе с Драко. У Поттера самого неприятностей было выше крыши. Он их благополучно преодолел, а в очереди за новыми не стоял. Малфой немного поник, но потом мельком лизнул взглядом озадаченное лицо Рона, который в последнее время стал тошнотворно любознательным. Даже сейчас в его глазах мелькнула искорка интереса. Но также и жутчайшее сомнение в правильности действий Драко. Впрочем, уже одной этой искорки хватило Драко для того, чтобы выпалить следующее: - Думаю, что Рону тоже понравился бы ваш рассказ, профессор, - он чуть глянул на опешившего Поттера через плечо и добавил: - И Гарри тоже. О, Малфой, да у тебя прирождённый талант впутывать других людей в свои неприятности! А он ещё в чём-то героя со шрамом на лбу обвинял… Хотя, вполне вероятным было и то, что это диагноз и передаётся он воздушно-капельным путём. Это как гипотеза. Рон вцепился в всклокоченную чёлку, задаваясь в беззвучном проклянании этого гадёныша, сидевшего теперь с приклеившейся к его бледным губам усмешкой, фирменного изготовления. Гарри мученически прикрыл глаза, надеясь, что сейчас на него обрушиться небо и избавит от этого позора. Но нет, как известно небо редко откликается на подобные томные молитвы, а потому просто огорошило на Гарри всю свою ярость, накопившуюся за последние дни. В виде Малфоя. С его назидательным любопытством. Дьявол… Все студенты моментально переключили внимание на их стол. Гарри давно не чувствовал себя так жалко. Кровь прилила к щекам. Приведение парило в воздухе с растерянным выражением лица. Прозрение так и не наступила в голове профессора, и заданный вопрос повис в воздухе. Пожевав некоторое время губу, профессор в задумчивости возвёл глаза к потолку: - Всё, что я могу вам сказать, так это то, что в Д`харианской Империи правит поистине великая, но от этого не менее жутчайшая династия в мире. Тирания, которой повелевает Домом Ралов, порой переходит всяческие границы. Династия Рал правит Д`харой со времён её сотворения. Людям довольно трудно удаётся представить на месте Лорда Рала кого-то другого, а порой и вовсе невозможно. - Но как народ может устаивать господствующая над ним тирания? – спросил Драко, прикидывая, что вряд ли смог бы вынести гнёт жестокого правителя. Война с Волан-де-Мортом – прямое тому доказательство. А его пособником Драко не был. Профессор взглянул на него исподлобья странным взглядом. На его губах мелькнула понимающая улыбка. - Я сказал Дом Ралов повелевает тиранией. Но я не сказал, что Рал применяет его в пределах своей страны, своего народа, так ведь? Драко кивнул, всё ещё недоумевая. - Тогда, против кого Ралу обращать ведущую тиранию? – Малфой всплеснул руками. Призрак чуть усмехнулся. В призрачном голосе звучала насмешка: - Очевидно, что против своих неприятелей. - Неприятелей? Бинс вкинул брови, будто осуждая Драко за то, что он не осознаёт такие существенные вещи: - Ну, конечно! Неужели вы уверены в полном отсутствии врагов? – он ухнул. – У него их превеликое множество, и поверьте: каждый второй из них метит на его место. - Но разве кто-то может покушаться на жизнь Магистра или, что ещё хуже, занять его место? Разве там не царит какая-то особая иерархия? Бинс убежденно развёл руками: - Конечно же, могут, - он недовольно хмыкнул, пробежавшись по Малфою заинтересованным взглядом, - безусловно, недоброжелателей не волнует установленная иерархия, они принимают её в качестве мелочи, мелкой преграды, стоящей у них на пути. Но эта иерархия отнюдь не является мелкой неприятностью. Она является огромным законом, правилом правил и основой основ. Те, кто добиваются власти, не должны забывать о традициях, также как и не должны пренебрегать ими. Зачастую в них сокрыто большее таинство и более точно проложенный путь к власти, нежели пренебрежение правилами, что устраивались не одно тысячелетия. Ничто и никогда не бывает утверждено зря. А особенно в таких местах, как Д`харианская Империя. Лорд Рал знает и помнит об этом, в отличие от тех, кто мысленно прикидывает, насколько удобным окажется его трон. Правда, как вы верно подметили, многие покушались на жизнь Магистра, но так и не покусились. Драко прищурился, переваривая информацию, которую удалось узнать. - А что касается охраны? – продолжил он. Феликс распрямил плечи и затаил дыхание, стараясь не пропустить не слово. В голове его постепенно начинала складываться общая картинка. Упустить кусочек драгоценного паззла ему не хотелось. - Войны как с иголочки – мускулистые д`харианцы с острейшим топором на поясе и массивной булавой за спиной. Мимо тех громадин пройти невредимым удаётся не каждому. Один удар – и ваши кости уже превращены в щебёнку. Бойцы самые превосходные из всех, им нет равных. Но есть у них и один существенный недостаток: они бояться колдовства. - Магию? Бинс кивнул. - В любой форме. Как правило, войны сражаются сталью против стали. Лорд Рал же – магией против магии. Лорд защищает их с магической точки зрения. Они его – с точки военных тактик и отточенных лезвий. Своеобразная взаимосвязь. - То есть, если на Рала нападут с мечом, он будет беспомощен? - Мистер Малфой, - неодобрительно сдвинул брови профессор, - весьма глупо принимать Магистра Рала за невежду и беспомощного ребёнка. Неужели вы всерьёз думаете, что в Доме Ралов не умеют обращаться с оружием? Слизеринец потупив взгляд, смутился. Действительно опрометчиво. - Рал искусно может отбирать жизни не только при помощи магических приёмов. Клинок также отлично подходит для осуществления этих целей. А в руках Магистра – превращается в искусное орудие пыток. Феликс понуро опустил голову. Эти сведения ему совсем не нравились. Совсем. Это как гром среди ясного неба. Юноша уж было подумал, что хуже уже и быть не может, но, к своему огорчению ошибался. Всё-таки может. Драко понял, что на полпути к разгадке. Вернее это он так думал. Рон же пытался разобраться в бестолковой информации. Драко прикусил ноготь: - Я наткнулся на фразу в одной книге… - он зажмурился, пытаясь вспомнить название, которое, как назло вылетело из головы. – Автор упоминал о женщинах, напрямую связанных с Лордом Ралом. Профессор отчуждённо пожал плечами, выпятив нижнюю губу: - Не нахожу ничего удивительного. У Магистра Рала может быть столько женщин, сколько он сам пожелает. Драко скривился от отвращения, внутренне содрогаясь. Он не особо хорошо воспринимал такое извращение, как затаскивать к себе в постель любую понравившуюся девицу и менять женщин каждую ночь. Во-первых, это уничтожает достоинство и честь девушки в пух и прах. Во-вторых, даёт ей пустые надежды. В-третьих, оскверняет её. И, наконец, в-четвёртых, это же просто дико! И вообще, грозит серьёзными проблемами, типа незаконнорождённого ребёнка. В итоге женщина превращается в мать-одиночку, так как папаша ответственность за содеянное не несёт. Драко никогда не понимал тех мужчин, которые развлекались таким образом. Он был счастлив, что сам никогда не был таким. Неужели нельзя найти одну-единственную, кого полюбишь всем сердцем и уже отдаваться плотским утехам вместе с ней? Что-то неприятно кольнуло внизу живота. Ему не понравился этот укол. «Не всегда тебе отвечают взаимностью», - с грустью поправил самого себя он, но не собирался отступать от своих убеждений. Просто, это правильно. А унывать не стоит, так как Драко уже на полпути к тому, чтобы приструнить строптивую и держать её подле себя. Малфою было тошно даже представить, что с ним какая-то женщина могла бы обойтись точно также. Он бы не вынес такого проезда по собственной гордости и достоинству. А быть предметом насмешек и «мальчиком на одну ночь» ему не хотелось. Два человека должны принадлежать друг другу, быть единым целым. Только после этого можно говорить о чём-то интимном. - Я не об этом… - вырвавшись из своих рассуждений, растерянно протянул Драко. – В книге упоминалось об «ужасе в красном облачении». Что имел в виду автор, написав именно об этом? Профессор искривил губы, явно выражая желание продолжать свой рассказ. Он-то понял, что за «ужас» упоминался в фолианте, который чудесным образом оказался в руках несмышленого подростка. В классе вновь повисло напряжённое молчание. Никто не понял того, о чём спросил Драко. Не считая двоих людей, конечно же. Видя, что профессор не собирается произносить в слух треклятое название, Феликс замешкавшись на пару мгновений, тихо, но уверенно произнёс, как бы подтверждая свои догадки: - Морд-сит. – Не вопрос. Утверждение. Утверждение неизбежного. Бинс послал ему долговязый обречённый кивок. - Простите? – бросил недоумённый взгляд на сокурсника Малфой. затем перевёл на профессора. - Морд-сит, мистер Малфой, морд-сит, - громче повторил призрак. – Личная охрана Магистра Рала, обвести вокруг пальца которую, невозможно. «Ужас облачённый в красное» - лишь одно из многочисленных имён, коим называют этих женщин. - Женщин? – Дин Томас прыснул в кулак. – Вы серьёзно? - Что именно вас рассмешило, Томас? – свирепо зыркнул на него профессор, понимая, что затрагивает неприятную и даже опасную тему. - Женщины, охраняющие безопасность Магистра Рала? Да это же смешно! - Коренастых д`харианцев провести практически невозможно, но маленький шанс обхитрить их всё же есть. А вот с морд-сит такой трюк не пройдёт. Того, кто осмеливается провернуть его с ними, дух покидает мгновенно, стоит такой женщине обратить на вас взгляд, острый как бритва. - А в чём заключается их опасность? – подала голос Парвати. Бинс передёрнул плечами. Казалось, даже будучи ничего не чувствующим приведением он ощутил, как по спине пробежал холодок, заставив встать дыбом волосы на затылке. - В их профессии, полагаю. - И что? - Это уже само за себя говорит, - уклончиво произнёс профессор, сердито осмотрев притихший класс. - То есть, они специализируются на… - начал было Драко, но его прервал скрипучий от раздражения голос Бинса: - Мистер Малфой, хвала Мерлину, я никогда морд-сит не встречал и в Д`харе не был. Так что, увы, подробностей я не знаю. Это личное дело Магистра Рала, а в них я предпочитаю лезть. – Он пристально посмотрел в глаза Малфою. – И вам не советую… - буркнул он. - Ну, может, хоть что-то?.. – Драко смотрел на него страдальческим взглядом, и профессор, тяжко вздохнув, сжалился над горе-юношей. Он проплыл вдоль столов и теперь безмятежно парил перед Драко. Не отрывая глаз от его лица, Бинс пророкотал: - О морд-сит, мистер Малфой, известно ещё меньше, чем о Д`харианской Империи в целом. Разве что, если вы когда-нибудь заметите на горизонте лик морд-сит, то это будет последнее, что вы увидите в своей жизни. Его тон заставил Драко нервно сглотнуть. Феликс на задней парте едва сдержал стон отчаяния. Всё равно, что планы крахом… юноша сильно сжал кулаки, впиваясь ногтями в грубую кожу рук и раздирая до крови мозоли. Малфой испытывал настоящее изумление. Он не мог поверить в то, что какая-то баба может представлять из себя такую опасную особь. Он вдруг ясно осознал, что никогда в жизни не хотел бы оказаться лицом к лицу с одной из этих морд-сит. Никогда. Ощутив приступ непонятной даже самому Драко ярости, он вдруг выпалил: - Но разве Д`хара не полегла в руинах? Разве она существует не как страна-призрак, страна-фантом. Не легенда ли?.. Бинс приблизился к Слизеринцу вплотную. Драко невольно вжался в спинку стула, ощущая леденящий поток, исходивший от профессора. Профессор воздел указательный палец вверх и помотал им у глаз замершего в оцепенении Драко. - Д`хара не полегла! И никогда не поляжет, не будет разрушена или сожжена! Никогда не станет она лишь воспоминанием! Она была, есть и будет всегда! Магистр Рал заминировал вход из нашего мира в тот, чтобы уберечь свою страну от грязных лап и чёрных душ нашего мира! Чтобы не допустить проникновения в ней таких, как Волан-де-Морт. О ней слагаются легенды, но сама легендой она никогда не была! И не будет. Бинс отстранился, всё ещё держа палей у лица Драко. - И ещё одно: даже сам Тёмный Лорд не сравниться с могуществом любого д`харианского волшебника. А по сравнению с самим Лордом Ралом, окажется невинным. Его жестокость не знает границ! Помните это, и, если вам когда-либо выпадет такая возможность, как повстречать Магистра Рала, не пытайтесь от него что-то утаить. Не выйдет! Он видит нас насквозь. – Казалось, он и сам потрясён от своих же слов. С содроганием, он обвёл взглядом учеников и задержал взгляд на Феликсе. Того будто молнией поразило. Конечности словно налились свинцом, и юноша не мог пошевелиться, утопая в противоречивых чувствах. – Не пытайтесь заговорить с морд-сит и посмотреть им в глаза, - смертоносный, как стрела с ядовитым наконечником, - вот, что вы увидите. А глаза Рала словно глаза Владетеля. Не пытайтесь и не рискуйте!.. Бинс замер с мрачным выражением лица. Никто не решался разрушить тонкую, как лёд тишину. Им и не понадобилось. Одинокий звон школьного колокола вернул их к реальности.***
Гермиона нависла над картой одного поселения и старательно всматривалась в аккуратные чёрточки, пытаясь отыскать обходные пути. Это было довольно трудно, так как карте уже много лет и некоторые дороги были стёрты временем, а так как никто долгое время не прикасался к карте и не раскрывал её, то и узнать, что пора отдавать её картографу, надобности не возникало. Зато теперь это доставляло проблемы. Девушка раздражённо выдохнула и гордо вскинула подбородок, отстраняясь от столешницы и переводя задумчивый взгляд на Волшебника. - Ну, что, обнаружили что-нибудь? – подал насмешливый голос Каспиан, которого Магистр Рал тоже привлёк к делу. - А ты как будто не видишь, что нет? – огрызнулась Гермиона, складывая руки на груди. - А я говорил, - сверкнул глазами он и оттолкнулся от шкафа, рядом с которым слонялся последние двадцать минут. Встав напротив сестры, он заглянул ей в глаза. Её личико очень миленько смотрелось в обрамлении кудрявых волос. Заметив, что одна прядка спадает ей на глаза, Каспиан протянул руку и с лёгкой улыбкой на губах заправил её за ухо девушки. Та проводила его руку настороженным взглядом, тайно гадая, как ему удалось избежать ужасной участи, на которую, как надеялась Гермиона, он нарвётся, вернувшись на верном скакуне с прогулки. Как ни странно, Магистр начал отчитывать её, за то, что она провалила тренировку, а не Каспиана, который, как оказалось, бросил её посреди леса специально, чтобы она попробовала выбраться оттуда сама, хотя внимательно наблюдал за девушкой из-за ближайших кустов. Каспиан честно признался, что никогда бы не позволил своей сестре быть брошенной или, что ещё хуже, убитой в тёмном лесу. Пристальное наблюдение это только доказало. К глубочайшему удивлению Гермионы его гнусный поступок оказался спектаклем, а сам Каспиан – очень даже неплохим молодым человеком. Но Гермиона всё равно не решалась довериться ему на сто процентов. Правда, Каспиан Рал оказался той ещё язвой. - Негоже принцессе ходить со спутанными патлами, - назидательно произнёс он, нежно проводя по её волосам ладонью, и кожей ощущая узлы, в которые спутались её волосы. - Ты ведёшь себя, как мамочка, - съязвила в ответ она, мотнув головой и сбрасывая его руку. Каспиан не сопротивлялся. - Ну кто-то же должен присматривать за тобой. Гермиона фыркнула: - Лорд Рал уже позаботился об этом, так что у тебя нет причин беспокоиться. Он усмехнулся, отводя взгляд: - Наслышан о том, что к тебе приставили гувернантку. Я не ошибся? – он обратил задорный взгляд на сестру. - Не ошибся! - прошипела она, сверля его гневным взглядом. Казалось, его ничто не может пронять. Все эти взгляды будто бы подпитывали его самооценку и только. Брат тряхнул головой, перекидывая шелковистые каштановые волосы на спину. Он поправил свой алый камзол и стряхнул с плеч невидимые пылинки, возвращаясь к прерванной теме: - Ну так что с картой-то? - Без понятия, - покачала головой в ответ Гермиона, удручённо вздыхая. - Что, совершенно никаких идей? - Есть одна, - пожала она плечами. Подняла выразительный взгляд. – Призвать на свою сторону вампиров и попытаться уговорить их провести нас через коридоры. Каспиан странно на неё посмотрел, не до конца веря в то, что действительно сказала это. - Но, - он обошёл стол и опустил скептический взгляд на карту, - это опрометчиво. Договориться с вампирами очень трудно… - Труднее, чем с демонами? Каспиан бросил на неё взгляд исподлобья, а затем провёл по изогнутым линиям на карте, символизирующим коридоры, пальцами, прослеживая путь. - И та и другая расы невменяемы. Мы ничего не добьёмся. Гермиона, до этого стоявшая к столу спиной, неспешно обернулась. Слегка подалась вперёд: - Но ведь столкновение кланов может обеспечить нам успех, не так ли? Каспиан широко распахнул глаза: - Это несерьёзно. Ничего не получится. Гермиона непонимающе развела руками. Брови её сошлись на переносице. - Почему ты отвергаешь все мои идеи? Он всплеснул руками: - Может быть, потому что они невозможные? - Всё возможно, если захотеть. Каспиан отстранился от стола. Глаза его сузились и стали похожи на две змеиные щелочки. - В таком случае я не собираюсь рисковать собственной шкурой, чтобы воплотить твою несуразицу в жизнь! Гермиона хотела было ответить ему что-то столь же сильное, задеть его, но не успела, так как Арон вскочил с дивана и возник рядом с ней. Какое-то время они провели в гнетущем молчании, пока Волшебник, потирая подбородок большим и указательным пальцем, скользил вопрошающим взглядом по карте. Наконец, он медленно вознёс руку над картой и ткнул пальцем в сборище кривых линий. Эти сборища образовывали на карте дворец. - Идея не такая уж и плохая, как тебе кажется, Каспиан, - голос его звучал уверенно. Губы Гермионы расплылись в широкой улыбке, потому что в голосе Волшебника прозвучала не только уверенность, но и адресованный Каспиану упрёк. - Только не говори мне, что ты тоже «за», - страдальчески закатил глаза Каспиан, потирая виски. - А чем плоха её идея? – вскинул брови Арон. - Тем, что она касается демонов. - Мы все на одной стороне. – Воинственно заметила девушка. – А как известно, общий враг – сплошает даже худших врагов. - Ты бы не говорила так, будь сейчас Лорд Рал на месте Карадора! – огрызнулся юноша. - Но мы не о Рале и говорим! – парировала Гриффиндорка, примечая вокруг дворца какое-то пространство. - Но… - ответил Каспиан не успел. Он замолчал сразу же, стоило Арону метнуть на него злобный взгляд. Волшебник кого хочешь, может заставить умолкнуть. А вот морд-сит с этой работой пока не справлялась. Гермиона поджала губы, обхватив плечи руками. Арон бросил на неё полный нежности взгляд. Каспиану стало тошно от этого зрелища. Как можно прилюдно смотреть на кого-то вот так? Гермиона подалась вперёд и облокотилась руками о стол, сжимая пальцами резные края столешницы. - Нам не обязательно кидаться в Даминион прямо сейчас, - более спокойно сказала она. Стрельнув взглядом на изображение дворца, Гермиона деловито продолжила: - Мы можем отправить петицию в Нордеровский Дворец с просьбой об оказании нам поддержки в борьбе с Генералом. Арон перевёл на Каспиана внимательный взгляд. Предложение оказалось неплохим и очень заманчивым. Юношу подмывало поступить так, как предложила девушка. - С чего ты взяла, что они согласятся? – пророкотал брат, придвинувшись к столу. - Потому что они не откажут, - последовал её ответ. - Ты мало прожила тут. Люди не станут бросаться в Даминион по первому твоему приказу! Это гибельное место! Гермиона неоднозначно пожала плечами и прикрыла глаза, взывая к внутреннему умиротворению. Сделала рукой неопределённый жест: - Не пойдут с первого, значит пойдут со второго. Я не намерена останавливаться на такой мелкой преграде, как расизм. Мне приходилось решать и более трудные задачи. - Между людьми и демонами даже краткого перемирия возникнуть не может! Они считают себя за королей, за властителей, а нас – простых смертных, - считают завоевателями! Как ты собираешься командовать армией, которая отказывает тебя слушаться?! Девушка вздохнула. Всё оказалось куда труднее, чем ей казалось сначала. - Расставить по одной морд-сит на каждый батальон, и проблема исчерпана. - Ты действительно думаешь, что всё так просто? - Проще некуда. Мои сёстры контролируют магию. - Демоны не обращаются к магии! Это нечто презренное для них, - ответил Рал. – А топором они машут без особых усилий и всегда попадают в яблочко! Гермиона задумчиво прикусила губу. - Не думаю, что все они относятся к магии столь посредственно, - протянула она. - О, поверь мне, это так! Никто из них не станет тебя слушать. В карих глазах девушки загорелось недоброе пламя. - Ты не знаешь, на что я способна. - Шипеть как змея, не значит властвовать, - ответил тот. - Прекратите! Важное дело, между прочем. А вы грызётесь, как старые супруги! – рявкнул Уэстблуд. – В ваших словах есть толк. Для начала, мы сделаем то, что предложила леди Гермиона, а именно – отправим письмо в Норд. Каспиан недовольно фыркнул: - Сам составляй послание, которое их командир не посчитает нужным обругать и проигнорировать! Арон спокойно посмотрел на него, а затем выдал: - Я не собираюсь отсылать письмо командиру. Я собираюсь просить поддержки у главнокомандующего. Каспиан вытаращил глаза: - Ты что, с ума сошёл?! Отправить петицию королю?! - А что в этом такого? – озадачился Арон, хмурясь. – Это прямая обязанность всех королей – обеспечивать безопасность своего народа! - О, Духи! – возведя взгляд к низким потолкам комнаты, простонал юноша. Как ему напастись терпения на этих двоих? – Это демоны, вы понимаете? Они не признают работы бок о бок с другими расами. Гермиона смерила его скептическим взглядом. Несколько секунд все трое спорщиков молчали, собираясь с мыслями, а затем Гермиона ткнула в пустующее пространство, окружающее Дворец тонким пальцем. - Что находится здесь? – спросила она, нахмурившись. На лбу её пролегли мелкие морщинки. Почему-то девушке не очень хотелось знать ответ. Ей казалось, что ничего хорошего он не принесёт. Каспиан обратил бесстрастный взгляд на местность, которую она обвела и устало потёр глаза, отходя от карты на шаг. - Серая Пустошь, - понуро ответил он. - Что там находится? – вновь повторила Гермиона, не удовлетворённая ответом. Каспиан глянул на неё сквозь пальцы и глухо произнёс: - Гиблое место. Я не так часто посещаю Доминион, чтобы знать каждый укромный уголок и каждый камень. И вообще, мне моя жизнь дорога. Я ещё не совсем спятил, чтобы сунутся в Серую Пустошь. - Но ведь ты и не посещал её по какой-то причине, разве нет? – Гермиона одёрнула рукава платья. Каспиан вскинул брови. - Кишащие там чудовища меня вовсе не завлекают. - Чудовища? Арон насмешливо хмыкнул: - Не слушай его. Это всё бредни и выдумки тех, кто не хочет, чтобы простой люд растаптывал тропы Доминиона. Сами демоны не боятся ходить там, а придумали это, для того, чтобы тешить собственное самолюбие и изобретательность, - произнёс он, возвращаясь к уже присвоенному месту на диване. Принц прожигал его суровым взглядом. - Это не шутки, Волшебник. Ты там не был… - Ты правда думаешь, что я за свои четыре столетия никогда не блуждал по Доминиону? – он покачал головой, думая, какой Рал в сущности, дурак. - Я за свои века тоже повидал не мало, - огрызнулся Каспиан. Он украдкой бросил взгляд на сестру. Кивнув в её сторону, он продолжил: - Я бы возмущался гораздо меньше, если бы не она! Я не хочу схлопотать выговор от Магистра из-за того, что она пострадала по вине собственной глупости! Отец же мне голову оторвёт! Арон беспечно вздохнул и махнул на него рукой. Уговорить принца, всё равно, что заставить козу разговаривать. И то, с ней было бы справиться куда проще! И беседа была бы намного-намного приятнее… - Ладно, - раздражённо бросила Гермиона, сворачивая ветхую карту в тугой свиток, накрахмаленный по краям. Девушка перевязала его потрёпанным лоскутком верёвочки и сунула подмышку. Оттряхивая руки, она не без упрёка произнесла: - Я сделала всё, что могла, а теперь предпочитаю навестить Лорда Рала и выпить с ним чашечку чая и развлечься назидательной беседой. Может, чего нового и узнаю. – Она согнула руки в локтях и развела их: - Ну, а вы, господа присяжные, можете и дальше выяснять, кто прав, а кто – нет. Как только придёте к общему исходу, отправите мне записку. А до тех пор, - удачи. Она самозабвенно помахала им ручкой и быстренько удалилось, пока кому-нибудь не пришла в голову мысль остановить её. Каспиан тихо выругался и, уперев руки в бока, перевёл вопрошающий взгляд на Волшебника: - Вот ответь мне: как можно быть такой несносной, а? Блондин с любопытством, присущим ребёнку, рассматривал свои ладони. Он пожал плечами: - Не знаю. Временами ты сам ужасно невыносим со своей заносчивостью. Каспиан недовольно надул щёки. - Да нет… - менее пылко протянул он, бросая взгляд на своё искажённое отражение в небольшом зеркале. Он провёл ладонью по своим длинным волосам, убирая их со лба. Он блеснул улыбкой во все зубы: - Я неотразим. - Что и следовало доказать, - на грани слышимости пробурчал Уэстблуд, потянувшись за старой пожелтевшей газетёнкой, края которой были намусолены. Видимо, в подвале Народного Дворца всё обитают мыши. И, кажется, им абсолютно всё равно, что именно грызть, - пускай даже бумагу, лишь бы не морить себя голодом. Развернув ветхие страницы, волшебник, хмурясь, углубился в чтение. Каспиан неспешно проплыл к бару и, приоткрыв скрипнувшую дверцу, достал оттуда две чашки дорого сервиза и чайничек. - Чаю с печенюшками? – любезно предложил он, взгромоздив хрупкую посуду у себя в руках и прошествовав к столу. - Не откажусь, - глухо отозвался Волшебник, перевернув страницу. Глупо отказываться от чая, раз его заваривает для тебя сам Каспиан Рал. Это единственное, что получается у него хорошо, после беспорядочного размахивания шпагой.***
Малфой нервно кусал губы. Причина этого была одна из тех немногих, которые могли расшатать нервную систему, как электрическую проводку и заставить их искрится и полыхать нервозностью действий. Вогнать в такое состояние Драко сумело обыкновенное аккуратное письмо, а вернее лишь жалкий клочок бумаги, наспех исписанный почерком смутно напоминающим результаты МРТ. Что же говорить, если Люциус никогда не обладал каллиграфическим почерком. Зато умел огорошить новостью так, как никто другой делать этого не умел. На этом рваном клочке с обугленными краями (один Мерлин знает, что Люциус делал с ним, перед тем, как отправить) было написано, что Драко к среде срочно требуется прибыть в родовое поместье. Причиной всему стало знаменательное событие, о котором пресса гудела уже вторую неделю – Нарцисса Малфой устраивает какой-то очень важный приём, на котором будет присутствовать очень важный и очень почётный гость. Но Нарцисса не называла его имени. Лишь кротко улыбалась каким-то своим особым воспоминаниям и растерянно роняла: - Это очень важный человек! Мы обязаны показать себя в лучшем свете пред ним. – А потом задумывалась и добавляла: - Не думаю, что он прибудет один. – Украдкой бросая странные взгляды на сына, она скрыто намекала: - У него есть двое чудесных дочерей. Я думаю, что ты просто не можешь упустить такой единичной возможности, как знакомство с такой важной персоной. На расспросы Драко она не отвечала. А лишь пожимала плечами и говорила: - Увидишь – вот сам и поговоришь. И самому Драко эта идея не очень прельщала. Здесь определённо что-то было не так. Заговор. Спустя какое-то время, он догадался, что отец и мать явно что-то замышляют. Заговор. И как бы старательно они не пытались скрыть это, от Драко это не утаилось. Правда, что именно они замышляют, разузнать ему так и не удалось. Мать всегда была предельно осторожна в таких делах и проявляла невероятную деликатность. Так что, пронюхать, в чём же дело, - задача не посильная практически никому. Хотя долго гадать вовсе не требовалось. В диалогах неоднократно упоминалось о девушках. Чаще всего об одной – прекрасной девочке, которая должна точно понравиться Драко. Ведь он любит строптивых натур. А эта особа такой и была. Непослушной. Своенравной. Неукротимой. По одним только материнским рассказам, Драко понимал, что мог бы влюбиться в неё. Если бы сердце не было занято. Особая роль. Особая позиция. Попробуешь выкинуть из головы – и засядет ещё сильнее. Драко протянул руку и осторожно взял со стола увесистую бронзовую рамочку. Проведя указательным пальцам по её резным краям, он облюбовано взглянул на колдографию. Парень и девушка сидели на террасе Норы. Каштановые волосы девушки небрежно свисали с плеч. Юноша, приобнимавший её за талию в этот момент тоже выглядел по детски взболахоненно. На ней было изображена девушка, беспорядочно что-то бормочущая на ушко ему, Драко и широко улыбающаяся. Затем она отстранялась и с озорством поглядывала на стоящего за кадром Поттера, который и проявил инициативу сделать этот снимок. Затем и блондин расплывался в смущённой, но такой счастливой улыбке и прижимал девушку к себе ближе. Грейнджер как всегда была в своём неизменном репертуаре – прижимала к груди какую-то книжку, но при этом раззадорено улыбалась. Драко грустно усмехнулся девушке на снимке и поставил колдо обратно на стол. Грудь сжимало, будто в тисках странное чувство – словно с этого момента прошло не три месяца, а целых три года… Он перевёл отстранённый взгляд на окно. Собирались свинцовые тучи. Погода была необычайно холодна для октября. Одиночество казалось ему неистовой мукой. Он никогда раньше не хотел ощущать рядом тепло другого человека рядом с собой. Казалось, только одно присутствие Гермионы могло скрасить бестолково тянущееся время. Девушка приобретала очертания туманного воспоминания, смутного силуэта для него. Единственное, что яро запомнилось Драко – это её улыбка. Особая улыбка. Та, которая для него. А не предвиделась ли она ему? Малфою не хотелось, чтобы Гермиона стала лишь воспоминанием. Плохо, когда тот, кто жив, становится равносилен тому, кого нет. Драко запустил пятерню в волосы. Пытался понять, хотя голова тяжелела, наливаясь свинцом – что за чертовщина с ним творится? Ещё и это письмо пришло не вовремя. И без того отвратительное настроение опустилось до планки преотвратного. Рывком сорвав со стола и скомкав бумажку в руке, Драко подлетел к окну, распахнул его и выбросил его прочь. Нечего всякому мусору хламиться в его комнате. Он достал перо, чернильницу и быстро нацарапал на куске пергамента ответ «Понял. Буду». Единственной проблемой, которая теперь оставалась не засчитанной, был выбор спутницы. Та, кто сжимал в руках его кровоточащее сердце (глупый орган!), отсутствовала. Кем в таких случаях принято заменять своих именуемых пассий? Драко всерьёз задумался над выбором, потому что этот приём не ограничивался одной только важностью. У него в семье вообще не бывает неважных приёмов. А потому спутницу надо найти, как можно скорее и как можно в более короткий срок. Драко снял со спинки стула серый пиджак и накинул его на плечи, с неудовольствием отмечая пролегшие на ткани складки. Ходить в мятой одёжке ему не прельщало, но задуматься о том, как он выглядит, времени не было. Найти подходящую девушку, - вот проблема, требующая строго отбора и безошибочно принятого решения. Блуждать по коридорам Хогвартса пришлось не долго. От кружащих вокруг миловидных девушек изрядно рябило в глазах. Кстати, о глазах. Кто-то преградил Драко путь и впился в него блестящим от злости взглядом. Такие глаза могли быть только у двух людей… Рон Уизли, уперев руки в бока, чем безмерно напоминал мамочку, упорно прожигал Драко взглядом. Малфой был готов поклясться, что переносица (а именно в ней Уизли прожигал дырку) назойливо заколола. - Привет, Рон, - пригладив на лбу чёлку, осторожно проговорил он. – Ты что-то хотел? Рон облизнул пересохшие губы. Выглядел он, весь взбалахоненнный, весьма комично. - Да, хотел. Меня беспокоит то, что ты не явился на занятия, - внезапно, он чуть опустил подбородок и заговорчески щурясь, прошептал: - Неужели, прогуливаем, а, Лорд Малфой? Драко закатил глаза: - Не более, чем твои личностные помутнения разума, Уизли, - неодобрительно мотнул он головой. Ткань гриффиндорской мантии Рональда сбилась на бок. Сумка свисала с туго натянутого ремня, грозясь порваться и открыть всему свету то, чем усердно напхал её Рон. - Чем ты так набил свою сумку, что она грозит слететь с ремня? – спросил Драко, в бесполезной попытке перевести тему. - Книгами. – Сложил на груди руки Рон, всё ещё недовольно поглядывая на него исподлобья. – А теперь объясни мне, будь так любезен – где ты шатаешься весь день? Драко сдвинул брови и дёрнул плечом: - Извини, но я не обязан перед тобой отчитываться, - он откланялся. – Боюсь, что на этом моя любезность закончилась. – Он вынудил себя беззаботно улыбнуться. Кивнул подбородком в сторону. Ему надо было обойти Уизли и прошмыгнуть мимо него. – Мне пора, до встречи! Он попытался удрать, но стоило Рону просто протянуть руку и ухватить его за рукав накрахмаленного пиджака и притянуть к себе, чтобы заглянуть в малфоевские бесстыжие глаза. - Что? – немного смутился Драко под его пристальным взглядом и попытался вырвать запястье из руки Гриффиндорца. - Ничего, - процедил тот. Мотнул головой, сбрасывая рыжую чёлку со лба. – Ты что-то задумал, - сузил глаза он. И тут же безапиляционно выдал, склонив голову на бок: - Колись. Драко снова дёрнул рукой. На этот раз Рон его отпустил, но давать ему шанса уйти не захотел. Ему до чёртиков необходимо было узнать, что же задумал Малфой. Порой его идеи бывают по-настоящему безбашенны, но гениальны. И что именно выдаст Малфой сейчас – нечто безбашенное или же нечто гениальное, - Рональд предвидеть не мог. - Ладно, - быстро сдался Драко, чем несказанно удивил друга. Малфой прикрыл глаза и сделал глубокий вдох. – Что там у тебя? Рон стрельнул взглядом по сторонам. Ему не хотелось, чтобы что-то утекло мимо него и Малфоя и распространилось в массы. - Я слышал про приём в Малфой-мэноре, - Рон понизил голос до шёпота. Драко выглядел поражённым. Он бросил настороженный взгляд себе за спину, после чего подхватил Уизли под локоть и отвёл его в сторону, одновременно яростно нашёптывая: - Откуда ты узнал об этом? Рон обыденно пожал плечами: - Так ведь ничего странного в том нет. «Пророк» уже вторую неделю базарит об этом. К тому же у тебя настолько вид озабоченный, что не трудно догадаться, о чём ты думаешь… Рон виновато опустил глаза. Драко поразила немыслимая догадка: - Ты что, рылся в моей голове?! Уизли, ты совсем обнаглел, что ли? Тот неуверенно взглянул на него из-под ресниц: - Извини, я больше не буду залазить к тебе в голову, без твоего на согласия. - Очень надеюсь на это – Ответил Драко. – Так что ты там хотел? - Позови Гермиону, - настоятельно порекомендовал Рон. - Грейнджер? – выгнул бровь Драко. Неужели в неукротимого Уизли кто-то запустил Конфудус? – Что, прости? - О, не выпендривайся! – он сложил руки на груди. – Ты правильно всё услышал. Драко манерно закатил глаза: - И где я, по-твоему, должен отыскать её? Ты вообще в курсе, что она попросила меня не лезть к ней и оставить в покое? Рональд развёл руками, демонически ухмыляясь: - Боюсь, над ней таким образом возымело действие психическое расстройство. - И кто же говорит такой заурядицей? - Я. Драко кивнул. Окинул его скептическим взглядом. - Ты. Что ж, это и впрямь всё объясняет, - съехидничал он. - Я серьёзно. Попытайся. - Она уже доказала мне, что общение со мною ей претит. - Да, - охотно согласился Рон, широко улыбаясь. – Но это не мешает ей испытывать к тебе какие-то чувства. Драко саркастически ухмыльнулся и сложил руки на груди. - Не иначе, как противоречивые. Или ложные. Рон запустил пальцы в волосы и почесал затылок. Каким образом можно переубедить Драко Малфоя? - Это притворство, - попытался возразить Гриффиндорец, не желая отступать от своего. – Я не говорю, что она обязательно согласиться. Но попробовать ты обязан. - С каких это пор тебя трогают мои обязательства? – вскинулся Малфой. - А они всегда касались меня. Просто раньше ты этого не замечал. - Великолепно. - Безупречно. - Ага. - Безусловно. - Перестань, - укоризненно бросил блондин. - Ладно, - беззаботно ответил Рон. Его забавлял этот шуточный спор. - Вот и замечательно. - Конечно. - Ты опять?! - Спокойно, дружище, я просто наставляю тебя на путь истинный. Драко раздражённо фыркнул. Порою пререкания с Уизли могли завести слишком далеко. - Нашёлся советчик! – Он взглянул на укоризненно покачавшего головой Рональда и горестно вздохнув, провёл рукой по лицу. Он знал, что скорее всего пожалеет о сказанном, а тем более о содеянном, потому что Уизли не отстанет, но длинный язык Драко было уже не остановить: - Ладно, уговорил! Я напишу ей. – Он косо посмотрел на Уизли, который моментально просиял. Малфой вытянул руку и воздел палей перед самым носом Рона. – Но! Ты не будешь нудить у меня над ушами в случае отказа. Второй раз я на эту авантюру не попадусь, понятно?! Рон быстро закивал, в глубине души хитро ухмыляясь. Нет, конечно же, он не будет ему мешать или, тем более, нудить о невозможном повторении. Нет. Он просто сгребёт Малфоя в охапку и доставит к Гермионе, где бы она ни была. А там Амортенция, любовное послание, цветы или что-то в этом роде и она не много не мало, как сама кинется к белобрысому на шею. А Малфой на небывалых радостях и ничего не заметит. Всё гениальное – просто! - Ну что ж, - Рон сунул руки в карманы мантии и с вдвойне, а то и втройне с довольным видом начал покачиваться с пятки на носок. – Раз уж мы всё прояснили, то мне пора. И тебе, кстати, тоже, - он быстро вынул руку из кармана, схватил руку Драко и потряс её, имитируя рукопожатие. Вышло довольно комично, на что Рон и надеялся. – Ах да, и перестань расхаживать таким унылым. – Он подался вперёд и заговорчески зашептал: - Ты пугаешь младшеньких. В Хогвартсе становится страшно, когда Староста волочит ноги по коридорам, как будто у него дементор душу украл. У-у-у!.. – прогудел он у него над ухом и, усмехнувшись, отстранился. Уже разворачиваясь на каблуках, он отсалютовал ему и весело бросил: - Не кисни! Вскоре самая милая ведьма школы согласится стать твоей спутницей на весь вечер! – И скрылся за ближайшим поворотом, ведущим к лестницам. - Возможно согласиться, - поправил его Драко, нисколько не воодушевившись подбадривающей речью Рона. Только приуныл ещё пуще и, ссутулив плечи, направился туда, куда шёл до встречи с рыжим. На какой-то миг Драко замер на полпути и широко распахнул глаза. стиснув руки в карманах брюк в кулаки, он выпустил истерический смешок. Грёбанный Уизли только что заставил его сделать то, чего Малфоя так тщательно избегал. Смех оборвался столь же резко, как и появился. Прохвостище!***
Диана слегка повела плечами, чтобы хотя бы немного размять застывшие мышцы. Она с горечью поморщилась, когда ощутила, что руки заныли. Слишком долго она просидела на одном месте. Дверь тихо отворилась, и в дверном проёме замаячила голова одной из приспешниц. Диана закрыла глаза, облокотилась рукой о подлокотник и уронила голову на руку. - Входи, - проскрипела она, чувствуя, что вот-вот окунётся в сон. - Я привела пленницу, Повелительница. – Распрямила плечи стражница, полностью ступив в комнату и попав под тусклый свет факелов. Диана сделала приглашающий жест. - Пусть войдёт. Таше оставалось лишь покорно кивнуть и шире распахнуть высокую тяжёлую дверь. Дневной свет ворвался в комнату. На пороге показалась тёмная тень. Диана подавила смутное предчувствие чего-то нехорошего и выдавила дерзкую ухмылку. Ничто не способно ей помешать. Таша вопросительно выгнула бровь, когда Панси не торопливо встала в дверном проёме, не спеша пройти внутрь. - Ну, - наконец не выдержала девушка. Щёки её запылали алым от раздражения: - Ты так и будешь стоять на одном месте? Панси небрежно пожала плечами и лукаво взглянула на стражницу из-под ресниц, кротко улыбаясь: - Если понадобится. Девушка опустила веки и тряхнула головой. После чего просто схватила Панси за предплечье и практически волоком втащила в комнату. - Наслаждайся. – Процедила она, бросив пропитанный недовольством взгляд на Диану. Диана в благодарность лишь чуть склонила голову. Как только запахнулись двери, она медленно, подобно змее, высмотревшей мышь, перевела заискивающий взгляд на Персефону. - Ну, - протянула она, постукивая кончиками пальцев по подлокотнику. Она указала в сторону круглого столика и пары кресел у запахнутого окна. – Не томи. Проходи и сядь вон там. Девушка не шелохнулась. Лишь неодобрительно взглянула в сторону стола, а затем столь же скептически на Демонессу. Та сложила перед собой руки, прекрасно понимая её настороженность. Она, как и всегда, не торопясь поднялась с трона и легко прошла к назначенному месту. Затем обернулась через плечо и выжидающе посмотрела на Панси. Глаза её приобрели лукавый блеск, а с губ не слазила преисполненная невинности и чистоты улыбка. - Я привыкла, что те, с кем я разговариваю, чувствуют себя комфортно. Панси мысленно усмехнулась. Прямолинейная жестокость, умело прикрытая радушным гостеприимством и самозабвенной покорностью. Театр, наполненный фальшью. Панси сложила руки на груди и с вызовом посмотрела ей в глаза. - А я думала, что с пленниками не распивают чаи и не проводят светских бесед, - иронично обронила она. Диана лишь пожала плечами, указав на кресло справа от себя. - Ты ещё успеешь вдоволь насладиться мнимым одиночеством в своей камере. А сейчас, присядь и получи удовольствие от беседы, пока я дарую тебе такую возможность. Вероятно, она может оказаться последней, - спокойно проговорила она, упиваясь беспомощностью, окутывающей девушку каждое мгновение, пока она говорила. - Ты так добросердечна, - саркастически процедила Панси. Диана если и заметила сочившийся сарказмом тон, то виду не подала. Она привыкла изводить на «нет» нахальство и чрезмерное самолюбие таких девиц, как эта. - Что есть, того не отнять, - она обнажила заостренный клыки. На Панси это не произвело никакого впечатления. Её и раньше приходилось сталкиваться с существами пострашнее. Например, она сидит в одной камере с Морд-сит. Диана опустилась в кресло. Ей нравилось, когда испытывали её терпение. Панси мотнула головой, сбрасывая со лба чёлку. Затем двинулась к креслу, предназначенному ей, и бросила вопросительный взгляд на Диану. Та кивнула. Ей нравились люди, которые спрашивают её разрешение, прежде чем что-то сделать. Персефона присела на самый краешек. Диана тут же удовлетворённо улыбнулась и протянула её чашку с горячим чаем. - Возьми её. – Повелительно сказала она. Затем лицо её искривила сострадальческая гримаса: - Уж я-то знаю, как холодно бывает в темницах. - Нет, спасибо, - уверенно ответила Паркинсон, заставляя себя расслабить мышцы спины. Взгляд Дианы полоснул сталью. - Бери, Непокорная. Панси сжалась в комок и быстро кивнула, повинуясь и принимая чашку из ледяных рук Дианы. Нотки её тона не обязывали повелительницу дожидаться исполнения приказания, а тем, кому был адресов приказ, не давали спуску. Диана поднесла чашку ко рту и отпила немного. Панси втянула носом запах, исходивший от бурды, которую Диана осмелилась именовать чаем и позеленела от кислотного аромата. - Пей. Под её строгим взглядом, она нацепила маску полнейшего равнодушия к происходящему и сделала малипусенький глоточек. Вот только равнодушие на лице не могло скрыть рвотные рефлексы отвращения внутри, когда она ощутила, как склизкая ядовито-кислая жидкость спускалась по стенкам горла. - Ну как, вкусно? – издевательски спросила Диана, зная, что девушка испытывает отвращение, но всё равно продолжает пить, потому что так было велено. Панси поборола желание выплюнуть эту дрянь Демонессе в лицо и выдавила подобие улыбки, мысленно содрогаясь: - Замечательно. – Она с трудом заставила себя проглотить «чай», пообещав себе, что никогда в жизни больше не возьмёт ни капли, как только прекратиться эта пытка. – Ничего вкуснее я в жизни не пробовала! «Лгунишка», - с мрачным удовлетворением подумала Диана, довольствуясь своей мелкой пакостью. - В таком случае, я могу приносить этот отвар тебе вместо воды, - притворно улыбнулась её Диана. Панси мысленно сотряслась от омерзения. - Не стоит, - резко возразила она. Стремительнее, чем следовало. – Полагаю, вода мне больше пришлась по вкусу. Диане нравилось её испытывать. Девушка, сидящая перед ней, искала любой возможный способ извернуться. Способ, воспользоваться которым у неё ещё был шанс. Панси не представляла, как долго ей придётся просидеть тут и ради чего, но одно она знала точно – будь при ней её палочка, она бы не поскупилась и на Аваду для Дианы. Она бы произнесла заклятие и бровью бы не повела. А Демонессе пришлось бы по-настоящему туго. Конечно же Паркинсон не верила в доброжелательные смазливые россказни, которые без малейшего стыда извергал рот Дианы. Врать она умела превосходно. Снейп бы позавидовал такого мастерству. Панси тоже решила перенять опыт девушки и приняла правила игры. Естественно, ради своего блага. А на себя нужно сыграть не жалея сил. Панси слишком сильно дорожила свободой, чтобы вот так просто распрощаться с ней. - Итак. – Диана пристально посмотрела на свою потенциальную жертву. Панси показалось, что Диана смотрит ей в душу. – Расскажи мне что-нибудь о своей семье? – предложила она. Панси на мгновение опешила. Приоткрыв рот, она молчаливо сидела. Подвох был виден на лицо. - Зачем тебе это нужно? – нахмурилась Панси. Диана пожала плечами: - Просто мне интересно. Ты для меня что-то вроде очень интересного экземпляра. Не каждый день мне попадаются такие хорошенькие девочки как ты, - небрежно отозвалась Диана. Лукавство пестрило во взгляде. Панси выгнула бровь: - Вот как? – холодно процедила мнимая гостья. Затем она плавным движением перебросила копну сальных волос на спину и безмятежно откинулась на спинку кресла, прижимая чашку к груди. – В таком случае ничем не могу помочь. В моей семье нет абсолютно ничего необычного. Панси с довольством отметила, как в неудовольствии дёрнула уголком губ Диана, когда услышала её ответ. Дьяволицу он не устраивал. - Ничегошеньки-ничего? – задала вопрос Диана, уточняя. Не заставляй меня прибегать к крайним мерам. - Ни грамма, - ободрительно кивнула Панси и отпила. Заставить себя проглотить жидкость оказалось просто. Особенно, когда чаща весов накренилась в её, Панси, сторону. - Ну, тогда, друзья, быть может? – хитро прищурилась она и мило проворковала: - У тебя ведь они есть, не так ли? - Есть, - согласилась Панси. Родителей ей оказалось мало. Решила попытать удачу на друзьях. - Ну так, поделись ощущениями. - Вряд ли у той, кто содержит в одной башне целый табун женщин, следует выпытывать сведения о друзьях у другого человека. Больше чем уверена, что они тебе и так проходу не дают, - ехидно проговорила Панси. Диана сжала губы. - Это мужчины преграждают мне путь, когда видят. Что касается женщин – это не твоё дело. – Она подалась вперёд с хищным прищуром. – Я задала вопрос. Почему ты отказываешь мне в удовольствии получить на него ответ? Панси скользко ухмыльнулась. Так, как обычно это делают Слизеринки, смотря на неудавшихся подружек своих парней. Ухмылка, вызывающая острое желание перекрыть воздух этой стерве. - Потому что удовольствие от моего ответа получишь только ты. И полезным он окажется лишь для тебя. К чему мне разглагольствовать о чём-то, что впоследствии могут обернуть против меня и применить мне во вред? Я не привыкла рисковать всем ради мелочей, знаешь ли. Диана внимательно выслушала её и поражённо моргнула. Не долгое время она молчала. - А ты не глупа, как все остальные, - глухо пробормотала Демонесса. Паркинсон неожиданно искренне широко улыбнулась: - Это потому, что меня нельзя присоединить к группировке «как все остальные». Меня вообще никуда относить не следует. - Хочешь сказать, что ты – сама по себе? – недоверчиво произнесла Диана. - Я принадлежу к тем слоям общества, где и думать о подобном не смеют, - отрывисто отозвалась Слизеринка. - Ладно, оставим эту тему. – Закрыла глаза Диана, потирая виски. – Может быть, у тебя есть молодой человек? – предприняла попытку она. - Возможно, есть. - Не расскажешь? - К чему мне это? - Ну, я взамен могла бы тебе поведать свою историю разбитого в дребезги сердца. - Сердца? – Панси закатила глаза, сомневаясь. – А оно у тебя вообще есть? Когда Панси поняла, что сказала, то резко обратила свой взор на девушку. Та только коварно улыбалась и, казалось, ничего не заметила. - Оставь свои плоские подколки в сторону, Непокорная. Я собираюсь рассказать тебе одну очень интересную сказку. - Сказку? Ты сказала, что это история из твоей жизни. Выходит, ты солгала?.. Диана смерила её суровым взглядом. - Всё, что хоть как-то затрагивает любовь, принимается мною, как небылица. Сказка, полная несбыточных надежд. Персефона некоторое время обдумывала её слова, опустив взгляд на свои руки. - И на то есть причина? – спросила Панси, не поднимая головы. Диана сдержанно улыбнулась. - Поверь, она велика. Кажется, я смогла заинтересовать тебя, м? - Если только самую малость, - уклончиво ответила девушка. - Что ж, тогда я расскажу тебе. Сядь поудобнее, моя история будет длинной… Панси чинно одёрнула полы рваной робы и откинулась на спинку кресла. Она не думала, что девушка может рассказать её что-либо стоящее. Но почему бы не уделить несколько секунд своего драгоценного, но бестолково протекающего времени на выслушивание рассуждений о душевных терзаниях и муках, которые так несправедливо любит устанавливать жизнь. Да, Панси часто выслушивала то, как люди жалуются на свою жизнь, не умея познавать её. Глупые сопли тех, кто не может взглянуть на окружающую их реальность объективно. Тех, кто привык быть размазнёй и не пытается что-либо изменить. - Я не собираюсь пересказывать тебе сплетни. – Произнесла Диана, делая глоток. – Я не уверяю тебя, что моё решение поступать так, как я поступаю – правильное. В твоём понимание оно может показаться жестоким, а ситуация в целом – не стоить постоянных перетёрок и размышлений. Но. Я хочу, чтобы ты знала, я нисколько не сомневаюсь, что поступаю правильно. Потому что я делаю то, чего требует моё чёрное сердце. Я не бесчувственна. Я жестока. Притупление эмоций не означает их полное отсутствие. Лишь иллюзия, густой тенью которой мы скрываем неизбёжную реальность, выжидающую момента прокатиться по нам валиком и вдавить в землю. Спустить с небес. Панси кивнула. Она знала, что возможно не дать эмоциям выйти наружу, но лгать себе в их отсутствии – играть против самой себя. Вполне возможно, что Диана может предложить ей что-то интригующее. - Сейчас ты находишься в Демонисе. Нижний уровень огромного демонического государства – Даминиона. Даминион делится на три ступени – верхний, нижний и нейтральный. – Диана хитро прищурилась: - Не пойми меня неправильно – нейтралитет в прямом смысле этого слова здесь значения не имеет и иметь не может. - Тогда почему его так назвали? – вздёрнула бровь Персефона, грея околевшие руки о чашу с напитком. - По большей части потому, что в нейтралитетном Даминионе проходят переговоры Лордов, Герцогства, съезды Королей и прочего отребья, гордо, но бесправно и безосновательно именующего себя «Правителями Мира». Не спрашивай, почему я так говорю о вышестоящих. Я не считаю себя низшим сортом. Так вот. Есть ещё три измерения, разделённых Великой границей, возведенной некогда волшебниками, в целях обезопасить себя, свои страны и свой народ от «инародных» выродков. - Прости? – перебила её Панси. - Демоны, Вампиры и Дриады. – Со спокойной улыбкой на безупречном лице пояснила она. – Расы, которые могут причинить вред человечеству, - Скривилась она. – Вот как низко опустили нас те волшебники, которые сделали из нас примитивных существ. Они окрестили нас ошибками эволюции. Хотя многие Демоны не уступают в своём могуществе и величии этим выскочкам-магам, несправедливо считающим свой менталитет наиболее предрасположенным к мирному сосуществованию с другими людьми и расами. Парадокс, правда? Они считают, что достаточно справедливы и не подвергаются сомнениям в своей полной неправоте, исключая наш мир от всего остального, считая, что мы хуже них, но постоянно стоят на страже истины, справедливости и милосердия. Люди – существа странные и по природе своей, непредсказуемы. Возведённая граница делит наше измерение на три отдельных страны – Даминион, включающий в себя верхний, нейтралитет и нижний, то есть Демонис. Горт – соединяет в себе земельные владения вампиров и дриад, а также могущественную и независимую Д`хару – ты, должно быть, слышала о ней? Панси медленно кивнула. - Да, мельком, но приходилось слышать… - она тут же вспомнила свою сокамерницу. - Да. – Холодно откликнулась Демонесса. Ей явно не представлялось удовольствия повествовать о Великой Империи. – В ей состав входят ещё два некогда бывшие отдельные государства – Вестландия и Срединные земли. Фактически, Империя Д`хара состоит из всего Нового и всего Древнего мира, а это, знаешь ли, не мало. Правит там неповторимый Магистр Рал. - Видимо, у него очень хорошая репутация, раз народ не свергает своего правителя… - насмешливо протянула Панси, но была резко прервана Дианой: - Никто из людей не свергнет Рала. Никогда. - Почему ты так думаешь? - Они слишком ему преданы и слишком зависят от него. К тому же у них кишка тонка, чтобы повернуть против Дома Рала, кто правил ими с начала рождения Империи. И будет править до скончания веков. - Ты не особо этому рада,- едко заметила Паркинсон. - Я собираюсь стать той, кто поставит крест на династии Рала. - Что? – она окинула её скептическим взглядом. – Не боишься восстать против него? - Он изгнал меня. Он меня предал. У меня достаточно причин, чтобы возненавидеть его и получить достойную награду в качестве возмездия. - А почему он изгнал тебя? - Вот теперь-то мы и подошли к самому пикантному моменту всей моей душещипательной истории. – Она скользко ухмыльнулась. – Видишь ли, много лет тому назад, Артур Рал, нынешний верховный Лорд Д`хары – был моим возлюбленным женихом. Мы собирались пожениться. Панси примолкла. Отношения с Магистром Ралом?! - И что случилось? - Он меня предал. Разбил на тысячи осколков и выгнал вон. Променял на эту Сиену Морталл-Певерелл. Королеву и мою главную соперницу. Как видишь, я проиграла. - И сдалась. - И сдалась, - согласилась Диана. – Но уходя, я потребовала компенсации. Я поклялась ему, что вернусь и отомщу. И не важно, чего мне это будет стоить. Сиена забрала у меня право на счастья и растоптала мою честь. Но не меня. Панси перевела озадаченный взгляд на дальнюю стену. Степенная мрачность комнаты убавляла самоуверенность и оставляла состояние полной наготы перед Дианой. Казалось, её взгляд способен проникать в душу и перевернуть всё человеческое нутро. Слизеринка невольно сравнила то, что Демонесса таким образом проводит головомойку и плавно тянет за ниточки, медленно, почти невесомо и незаметно перетаскивает девиц на свою сторону. Она чувствовала себя так, словно её пытаются оставить без головы. Обезглавить, - одним словом. - Ты сильна. С этим я поспорить не могу, - отрешённо отозвалась Персефона. Она искоса взглянула на неё уголком глаз, - Но каким образом ты собираешься преподнести свою месть? - В самом, что ни наесть, холодном, студёном виде. – Кротко ответила та. – Мне ни к чему прибирать к рукам Магистра, когда я могу присвоить себе его дочь. - Дочь? – сдвинула брови Панси. И хмуро ответила: - Ты не говорила, что у него есть дети. - Но я и не упоминала о том, что он лишён прав иметь наследников. В данном случае – наследниц на престол. - Наследниц? То есть – их двое? - Да. – Она сделала глубокий вдох, позволяя лёгким полностью раскрыться. – И это одна из главных моих преград и одно из основных моих преимуществ. Вот только возникает одна проблема – эта легендарная двоица не показывается на люди. - Боятся? Диана криво усмехнулась. - Нет, - тряхнула она головой. – Они-то уж точно не отступят перед опасностью, а скорее, сами спровоцируют на себя нападение, - Она добродушно встретила недоумевающий взгляд Панси и с умиротворяющими нотками в голосе пояснила: - В этом заключается их работа. Натравлять все проблемы на себя и прибирать к рукам горести и беды здешнего мира, - они овладели этим навыком и умеют делать это так, как никто другой не может. - Неужели кому-то действительно нравится служить магнитом для бедствий? – пробормотала Паркинсон. Диана немногозначно пожала плечами, как бы уверяя Панси в том, что дело это обычное. - Они и сами – одна сплошная неприятность. Личные телохранители Лорда Рала никогда не были для меня помехой. Но Морд-сит, те самые притягательницы этих бед, могут ответить ещё большим насилием, чем то, что пошлю им я. Если они возьмут меня под свой контроль, отнюдь, мне никуда от них не деться. Рал прекрасно устроился, как видишь. - Что делают эти девушки? Диана подалась вперёд, протянула руку и заправила прядь волос Панси девушке за ухо. - Убивают, - как можно небрежнее произнесла она. Панси дёрнулась. - И ты так спокойно говоришь об этом? - Это их работа. Их профессия меня мало волнует. Куда больше меня беспокоит то, что они могут сделать и чего могут в скором времени достигнуть почти не предпринимая попыток к насильственным пыткам. Эти девушки превосходно втираются в доверие. Вряд ли переманить кого-то к себе «налево» стоит для них больших усилий. Напротив. Они получают астрономическое удовольствие, бескорыстно исполняя порученную им работу. И они не боятся принимать невыполнимые задачи на свой счёт, потому что превращают невозможное в то, что провернуть легче лёгкого. Делают неземное – реальным. И не боятся выходить в люди или быть убитыми. Потому что смерть примет их, когда они будут стоять на страже порядка и сохранять жизнь Магистра Рала. Смерть станет героической и достойной почестей и высших наград, а не постыдной, как может показаться тебе. О такой смерти все они мечтают. Они не страшатся подминать под себя горы. Дочери Магистра – самые безбашенные и не боятся пуститься вникуда, ради достижения цели. В отличие от самого Рала. Тот предпочитает в случае угрозы жизни запереться в четырёх стенах своего величественного замка и расставить на каждом углу тех, кто не боится жертвенности – Морд-сит. А те обладают непомерной жестокостью и личностной неприкосновенностью. Можешь себе это представить? Как бы я подобралась к Магистру, не пройдя сквозь его стражей? А они бы не пропустили. Полегли бы там все, но не дали бы пройти. Именно поэтому мне нужна его дочь. Я заставлю Рала полезть на стенку, - настолько высока будет его расплата, за некогда причинённые мне страдания. Панси не могла ответить на это что-либо. Только молча прожигать невидящим взглядом стену – большее, на что она была способна. - А ты не пробовала простить его? – тихо спросила девушка, переводя пустой взгляд на свои руки. Кожа шелушилась. Диана подавилась чаем. - ЧТО?! – она откашлялась и изумлённо уставилась на неё: - Ты что, совсем сошла с ума? Как я могу даровать прощение человеку, который недостоин этого?! Ненормальная… - пробормотала она, справляясь с охватившим её шоком. Панси чуть виновато, но уверенно глянула на неё из-под ресниц. - Каждый человек достоит получить прощение, - нравоучительно сказала она. – Потому что каждый из нас совершает ошибки. Мизерные и грандиозные. Возможно то, что ты делаешь сейчас – твоя самая большая ошибка в жизни, потому что ты попусту тратишь своё время на то, чтобы вернуть то, чего вернуть уже никогда не удастся. Демонесса окинула Персефону любопытным взглядом. - Ты очень неординарная, - прозвучало, как обвинение. – Ты не разделяешь моих взглядов. Не признаёшь моих целесообразностей. Для меня это необычно. - Не вижу ничего странного в том, что у меня есть своё мнение. Гораздо страннее то, что ты следуешь своим аморальным затеям. - Прощение. То о чём ты говоришь сейчас – это проявление человечности, не так ли? – она сложила руки перед собой. - Да, это признак человечности. Признак того, что ты не стала безумицей, не заботящейся ни о ком, кроме себя любимой. Признак, означающий, что ты ещё продолжаешь чувствовать. Это характеризует человека. - Вот именно. Ты сама только что опровергла свои же слова. - О чём ты говоришь? - О том, моя дорогая Персефона, что человечность – это черта исконно человеческая. С чего ты взяла, что она есть у меня? Ведь я не человек. Я демон. И с самого зачатия в утробе матери я была обделена человечностью. У меня её никогда не было. У моих родителей её тоже нет. И все мои знакомые замечательно обходятся без неё. - Тогда вы дикари. Вы не знаете, что такое милосердие. Вы не подчиняетесь общепринятым законам. - Вот как? – она развела руками. – Взгляни на меня ясным взором. Разве я похожа на дикарку? Я живу на деревьях, одеваюсь в лохмотья и постоянно поднимаю голос, когда мне что-то не нравится? Разве я сейчас не разговариваю с тобой, не рассуждаю? Разве это так? Я и без милосердия живу прекрасно. Оно не стоит помехой у меня перед носом. Оно не мешает мне свершать великие дела. Общепринятое законодательство… ты видишь, чтобы я следовала установленным правилам, но это ведь не значит, что их вовсе нет, не правда ли? Просто они совершенно отличаются от ваших, людских. – Она воздела указательный палец. – Не забывай, что я не человек. Сейчас ты не в мире людей, где тебя окружают такие же, как ты. Сейчас ты в другом мире. Демонами никогда не управляло милосердие. Мы, как никто другой понимаем, что значит быть одинокими, отвергнутыми или непризнанными в общем кругу. Нам не нужна общественность и политика, мы отлично живём не вникая в дела государства. Демоны прежде всего видят свою выгоду. Во всём и везде. - Но это не приносит никакой пользы обществу! – возмутилась Панси. - Общественность? Ты говоришь про сборище баранов, не знающих, куда зарыть собственные деньги, чтобы своровать новые? Кроме того. Зачем нам связываться с теми, кто и дел иметь с нами не хочет? У нас чувство собственного достоинства и гордость привиты сильнее, нежели у вас, у людей. Мне ни к чему обязывать себя на неприятное общение с типами, если не прилюдно, то мысленно поливающими меня ушатами грязи. Чувство собственной значимости заменяет нам человечность. А гордость в пух и прах растаптывает справедливость. Демоны подчиняются своим собственным законам, а не установкам общества. - Ладно, - поджала губы Панси, ощущая, что спорить в данной ситуации себе дороже. – И что ты собираешься делать? - Пообщаться с тобой и узнать о твоём мире. - Разве тебе не противоречит общение с человеком? - А резвее тебе не противоречит общение с магглорождёнными ведьмами? – задала встречный вопрос она. Панси распахнула глаза. Затем с громким звуком поставила чашку на стол и отвернулась. - Я ничего не буду тебе говорить. - И не надо, - Диана подложила руку под щёку и облокотилась о подлокотник кресла. – Я сама узнаю всё, что мне нужно. - В смысле? – настороженно взглянула на неё Паркинсон. - Твоя голова и твой разум всегда правдивее твоих слов, - загадочно прошептала она и сомкнула тонкие бледные пальцы на шее девушки. Панси забыла как дышать. Внезапно, лёгкие обожгло, словно их залили свинцом, а перед глазами всё потемнело. Диана начала свою работу. Скоропостижно прошли часы, пока Диана распутывала мысленный ком в голове Панси и просматривала её воспоминания. Демонесса выглядела крайне ошеломлённой. Она узнала в миллиарды раз больше, чем надеялась. Но и новости оказались в сто крат хуже. Её беспокоила кареглазая гриффиндорская девочка. Безусловно, она не могла быть грязнокровкой. Воспитываемая у маглов, она всё же вступила в своё наследие, как бы тщательно Рал не пытался это скрыть. Она принадлежала к династии Дома Рала, потому что сходство с её отцом было поразительно. На мгновение, Диана задумалась о том, что это могла бы быть её дочь. Ненависть в душе к Ралу воспылала с новой силой. Он отобрал жизнь не только у неё. Он бесчувственно сломал жизнь и их ребёнка. Ребёнка, который так и не родился. Но более девчонки, её поразил мальчишка с ледяными серыми глазами. Тот тоже был вылитый отец в своё время. Любопытно было, что мальчишка питал чувствами к Денне Рал. К девочке, на поиски которой Диана потратила восемнадцать лет. Это очень забавно. Бросив озадаченный взгляд на бессознательно обмякшее в кресле тело Панси, Диана отвернулась к окну, устремила туманный взгляд на штормовое небо, заломила руки за спину и вдумчивым шёпотом прошелестела: - Так вот ты какой, Драко Малфой… План созрел сам собой. Она воздвигла перед собой новую цель – разрушить всю малину, которую судьба уготовила Лорду Ралу.…У этой сказки точно не будет счастливого конца. Она уж точно позаботиться об этом…