Древо Родства

      Гермиона пыталась вникнуть в неразборчивые строчки письма, каким-то неизвестным чудом попавшее к ней. Даже несмотря на то, что получателем была именно она, девушка всё же сомневалась, что это не гнусный, лживый розыгрыш человека, решившего попусту поиздеваться над ней. Возможно, в другой раз она была бы не против и восприняла бы письмо с добродушной усмешкой на лице, но сейчас драгоценного времени не хватало абсолютно ни на что. Особенно на глупые шутки. Минуты утекали, как вода сквозь пальцы. Девушка уже не стеснялась и вслух проклинала отправителя этого «шедевра», ибо разобрать этот корявый почерк, в большей степени напоминающий результаты чьего-то МРТ, было непосильным подвигом даже для неё. Наконец, Гермиона плюнула пытаться вникнуть в смысл послания и просто пробежалась глазами вплоть до последней строки, на которой и отправитель всё-таки пожалел её зрение и искусно вывел «Mr.D.L.Malfoy. To Ms.H.D.Granger». Малфой, чёртов он человек! Ну кто же ещё мог преподнести ей приглашение в столь «изысканной» форме? Только этот прохвост способен написать что-либо таким образом, чтобы человек промучился с переводом его аристократических каракулей, ничего не разобрал и, в лучшем случае, пропустил приём. Обыкновенным письмом это не было заметила Гермиона по официальному оформлению. Простые письма не начинаются с деловитого «Уважаемая Мисс Грейнджер», где брало своё непосредственное начало это письмо. Видимо, Драко не очень-то счастлив, что ему приходится звать девушку к себе в дом. Особенно, после всего ужасного, что она ему наговорила. Зато Малфой, чтобы побаловать своё и без того огромное Эго эгоцентризмом, может позволить себе расслабиться и без малейших угрызений совести, (которую родители забыли привить ему ещё в утробе), отправить приглашение на языке, которого вы не знаете и вынуждены ограничится словарём и кратким содержанием переведённого. Правильно говорят, что хороший почерк – одно из правил хорошего тона. Ибо уважение к тому, кто будет читать письмо, незаменимо. В данном же случае, Драко демонстративно проигнорировал этикет, решив эту мелкую пакость излить бальзамом на свою кровоточащую душонку. Но Гермиону, как известно, ничто не остановит. Даже чрезмерно обидчивые аристократы. Из письма Гермионе удалось выяснить лишь то, что в Малфой-Мэнноре состоится приём по поводу дня рождения Нарциссы в эту субботу. И её приглашают на торжество. Драко выражает желание заделать её своей пассией и обещает приятное времяпрепровождение вместе с ним. Гермиона надменно фыркнула – как будто она не найдёт себе более достойного кавалера на вечер! Вон сколько вокруг мужиков без дела ходят. И каждый готов разделить вечер с ней! А тут – Малфой. Он кто угодно, но точно уж не принц на белом коне. Хотя, привычные мечты и даже незначительные желания постоянно натыкаются на возведённые безжалостной яростью стены и неминуемо разбиваются в дребезги. Мило. Но Гермиона всё же надеялась, что ей удастся избежать этого приёма. С другой стороны, она проявит дурной тон, если не придёт – приглашение больше адресовано ей от Нарциссы, а не от Драко. Значит, нужно и смотреть не на «неприятные» детали вечера, но и на всю ситуацию в целом. К тому же, неужели на приёме не найдётся никого, с кем она сможет отлично провести вечер? И если не быть на седьмом небе от счастья, то хотя бы насладится вне рабочей или вне школьной обстановкой она сумеет. И не важно, будь с ней в этот миг легендарный красавец с бриллиантовыми наручными часами на запястье или известный своей скромностью и простодушием ничем не примечательный юноша. К ней в «модели» никто не записывался. И вообще, почему это обязательно должен быть волшебник? Почему, к примеру, не магл? Они порой могут быть ничем не хуже, а по многим параметрам превзойдут того же Малфоя. Ну, в виду искренности и своей не испорченности уж точно. И интеллигенты среди них тоже есть. Так что, какой смысл отказывать себе в удовольствии посетить приём с прекрасным молодым человеком и провести время так, что «закачаешься»? Уж точно гораздо лучше и втрое приятнее, чем сидеть взаперти в четырёх стенах среди кипы бумаг и ещё не пойми чего. Гермиона внимательно посмотрела перед собой, прикусила губу и, ещё раз продумав всё до мелочей, обратной стороне бумаги всего два слова: «Я согласна». Одна мысль заставила девушку немного повременить с отправкой. «А что, если Драко ужасно рассердиться, если я буду с другим?». Но её тут же заменила другая: «Только тебе решать, с кем ты пойдёшь. Малфоя твой выбор трогать совершенно не должен». Волновало ещё одно – она сама вершитель свой судьбы. И этот «выбор» может быть сделан неверно. И что тогда? Избавишься также, как всегда делала это, - подсказал тонкий голосок Интуиции. В любом случае решение найдётся. А отказывать Нарциссе, всё же как-то, неудобно. Отправив письмо, Гермиона ощутила как на неё тяжёлым грузом навалилась странная, непривычная тоска. Она провела большим пальцем по подушечкам своих пальчиков и подумала, что её не мешало бы развеяться. На горизонте разгоралась нешуточная война с Генералом, который настроен её выиграть. Отправится погулять в сад, чтобы отдохнуть от четырёх стен дворца? Или навестить Магистра Рала, у которого работа наверняка уже стоит «поперёк горла» и выше? А возможно, наиболее оптимальным решением было бы угоститься чашечкой чая в покоях Волшебника, который покинул Народный Дворец сегодня ранним утром, потому что у него возникли неотложные дела в Эйдендриле? Гермиона удручённо повела головой – беседа с Ароном непременно избавила бы её от скуки и уничтожила бы этот противный, леденящий душу холод. Но что поделаешь - у Первого Волшебника есть куда более важные дела, игнорированию не подлежащие. Девушка откинулась на спинку кресла и потянулась. Бросив рассеянный взгляд в окно, Гермиона решила размять мышцы тем, чтобы прогуляться до Хранилища. Пробуждённый интерес к древним артефактам вполне сумеет разбавить гнетущий досуг. Оставалось только попросить у Лорда Рала печать и можно отправляться в безжизненные коридоры подземелий. Девушка подавила зевок и вскочила на ноги. Скрутив письмо в тугой свёрток, она сжала его цепкими пальцами и побрела к выходу. Белый атлас зашелестел по полу. Гермионе постоянно приходилось поднимать тяжёлый атлас, чтобы об подол не спотыкаться. Гермиона подумала, что, наверняка, её гувернантка столь экстравагантным образом приучает её не бегать по коридорам, да и не спешить в общем. С материей, что постоянно путается у тебя под ногами спешить практически невозможно. Но ей всё же как-то удавалось это сделать. Путь к Хранилищу не занял много времени, и Гермиона даже ни разу не заплутала в запутанных коридорах! Ну, или почти… но быстро сориентировалась. Толкнув тяжёлую бетонную стену, сливавшуюся со стеной и не дающую чужакам пробраться в тайное логово магов из Дома Рала, девушка ввалилась в низкое помещение. Гермиона утёрла пот со лба и фыркнула, бросив брезгливый взгляд на потолки – ещё чуть-чуть, и у неё начнётся боязнь замкнутого пространства. Настолько было узко, что, казалось, и шагу ступить не пригнувшись, было не реально. И как только тем громилам удаётся проходить здесь? Может быть, д`харианцы всё-таки обладают кое-какими магическими секретами и способны уменьшать свой рост в экстренных ситуациях? Она взглянула на хлипкие шкафы, чьи верхушки упирались в потолок и словно только они и поддерживали его, не давая ему обрушиться. Паутина, песочные ямы и штукатурка в полу и на нём, перегоревшие факелы с давно застывшим воском, и целые кучи мусора и пыли, с которых скоро можно будет брать арендную плату. Гермиона покачала головой – магические щиты, установленные по всему дворцу, не дают простым гражданам зайти сюда. А сам Магистр, конечно же, прибирать здесь не станет да и вряд ли позволит сделать это даже самому опытному волшебнику, потому что любой артефакт Хранилища может активироваться тем или иным чудодейственным образом. Некоторые артефакты начинали работать сразу же, как только их коснёшься, а с некоторыми приходилось даже разговаривать, как с одушевлёнными. Девушка вытянула руку. На её ладони зажёгся голубой огонёк. Она взмахнула ладошкой и отправила огонёк на ближайший факел, заставив тот радостно засиять. Зажгя все остальные факелы, она получила чуточку света, позволяющего не быть «слепцом среди зрячих» и пристальнее осмотреть все магические вещицы. Самым первым, на что наткнулась девушка, оказалась золотая флейта. Гермиона разочарованно хмыкнула – играть на инструменте она всё равно не умеет. Насколько же замудрёнными были волшебники прошлого, чтобы заколдовать даже обыкновенную флейту? - Что, понравилась игрушка, и ты решила её прикарманить? – послышался над ухом ехидный шёпот. У девушки заледенели кончики пальцев. Сердце сжалось в леденящем страхе, а затем её отпустило. Спокойствие разлилось в груди тёплой волной. Гермиона сомкнула веки и провела языком по вмиг пересохшим губам. - Ты напугал меня, - сказала она, стоя к нему в пол оборота. - Серьёзно? – усмехнулся Каспиан, сложив руки переел собой и подперев подбородок. – Ты утратила бдительность, раз я сумел подкрасться к тебе настолько близко. Она сдвинула брови и прищурилась. - Ты никогда бы не смог подкрасться ко мне! – ощетинилась она. - Тогда почему ты так испугалась, когда я возник рядом с тобой? - Может быть, потому что ты возник из неоткуда, вместо того, чтобы пройти лишние пару метров? – сложила губы в кривой усмешке Гермиона. - Рал всё-таки хорошо тебя обучил, - заметил Каспиан, опираясь бедром о стол с расписными горшками на нём. - В смысле? – сложила она руки на груди и расставила ноги на ширине плеч. Оборонительная позиция у неё всегда безупречно выходила. - В смысле ты как и любая другая Морд-сит доказываешь свою правоту там, где можно доказать обратное. Сёстры по эйджилу всегда скрывают своё колебание тем, что начинают вступать в словесную атаку. - Я не сильна в словесных перебранках, - стрельнула она глазами по стене. Она запустила руку в волосы и потеребила каштановые кудри. – Ударить тебя у меня получится куда лучше. - Истинная морд-сит. – Вздёрнул подбородок юноша. Гермиона отвернулась от него и вновь приступила к тому, чтобы обследовать магическую флейту со всех сторон. - Как это работает? – вскинула она голову и указала на музыкальный инструмент. Каспиан недоверчиво сощурил глаза: - Ты что, никогда не играла на флейте? - Нет, я не об этом, - отчеканила она. – В чём её особенность? - Ах, магическая добродетель? – он уловил её согласный кивок и, набрав в лёгкие воздуха, глубоко вздохнул. Провёл указательным пальцем по подбородку и чуть склонил голову к плечу: - Кажется, она подчиняет волю. Кстати, вещица отменно работает на демонах и прочей нежити. - А на людей не действует? – затаила дыхание Гриффиндорка. Каспиан пристально посмотрел на неё и неодобрительно усмехнулся. - Действует, - слегка повёл он подбородком. – Настоящая находка для морд-сит. Поиграл немного на флейте – и человек в полной твоей власти. Он взглянул на неё из-под ресниц, пробегаясь кончиками пальцев по застёжке своего камзола. - Слышал, что тебя пригласили на бал. - Благотворительный приём, который устраивает накануне леди Малфой, поможет многим детям, осиротевшим за время жестокой войны, - поправила его она. - Леди Малфой? – вскинул брови Каспиан. Однажды ему уже приходилось встречаться лицом к лицу с этой женщиной. И эта встреча с нею не подарила Каспиану ничего, кроме тщедушной тревоги. - Знаешь, кто это? – лицо её вытянулось в изумлении. - Видел, - сухо кивнул он, заламывая руки за спину. – Я знаком с ней и её мужем. И, признаться честно, меня это женщина впечатлила. Гермиона тепло ему улыбнулась. - О, да! Нарцисса очень впечатляет! Каспиан свернул губы в трубочку и втянул щёки. - Она влечёт за собой беду, Гермиона. Я бы очень не хотел, чтобы ты шла на этот приём. Ничего хорошего тебя там не ждёт. - Ты, вероятно, смеёшься надо мной, не так ли? - Я бы рад обратить всё это в безобидную шутку, но не могу. Это моё тебе предостережение. – Он заглянул ей в глаза. – На будущее. - Неужели ты так хорошо с ней знаком? Каспиан опустил взгляд на носки сапог. И тут же обратил на неё вновь. Он никогда не признавал того, чтобы опускать взгляд на свои ботинки в случае ощущения неловкости. Его гордо научили смотреть в лицо. - Я никогда не был знаком с ней близко, - осторожно обронил он. Приходилось тщательно подбирать слова, чтобы не сболтнуть ничего лишнего. Но разве возможно утаить что-либо от женщины? Он перевёл аккуратный взгляд на неё. Столь острожен был его взгляд, столь хрупок, подобно бесшумной и невесомой поступи льва. – Однако. Магистр Рал был. Гермиона обошла загромождённый, чем-то смутно напоминавший телескоп, ящик и пригнулась, ныряя под свисающую подранную материю, проходя всё дальше вглубь залы. Ступая лёгкими шагами по холодному, рассыпчатому песку. Каспиан наклонился и взял небольшую горсть в ладони. Потерев руки друг о дружку, он согрел песок и отправился вслед за сестрой, не давая и песчинке пасть наземь. - И что случилось потом? Они больше не общаются? Каспиан дёрнул уголком рта и бесстрастно ответил: - Я не слышал о Малфоях с тех пор, как узнал, что Леди Сиена была на девятом месяце беременности. Срок подходил к концу, и ты должна была родиться. Как раз в те последние несколько недель Нарцисса и прибыла в Народный Дворец вместе со своим мужем. Уж не знаю, о чём они с Лордом Ралом говорили, но, если память мне не изменяет, он был доволен, когда видел чету Малфоев в последний раз. А потом Сиена произвела на свет тебя. И до сих пор от Леди Малфой не появлялось никаких вестей. - Забавно… - протянула Гермиона, поднимая высоко ногу, потому что песок, по которому она шла, засасывал её, заставляя утопать ногами в своей тяжести. - Что именно ты находишь в этом забавным? – поморщился Каспиан, приподымая полы своего плаща и переступая через что-то большое и круглое, обо что едва не споткнулся. - Я никогда бы не подумала, что Лорд Рал когда-то дружил с Малфоями. - Леди Малфой тоже ожидала ребёнка на тот момент. Насколько до меня доходили слухи, родился у них мальчик. - Верно, - Гермиона усмехнулась. В этой усмешке проскользнули нотки иронической обречённости. – Я знаю их сына. - Ну и, кем он вырос? - Не самым приятным типом, должна признать, - ответила она. Улыбнулась. – Но ещё есть шанс всё исправить. Каспиан опустил руку на эшафот меча и сцепил на шершавой поверхности пальцы. - Сомневаюсь. – Скептически хмыкнул он, ступая след в след за сестрой. Гермиона обернулась через плечо и игриво улыбнулась. - Не веришь, что я смогу обучить его? – она сомкнула пальчики на рукаве. - Как – так? Без эйджила? – в притворном удивлении вскинул брови Каспиан. Гермиона остановилась напротив облупленной стены. - А разве я не могу заставить просить пощады и без магии? Каспиан усмехнулся уголком губ. - Да ты сама по себе опасна. Куда уж тебе ещё и магию вмешивать? - Значит, ты всё-таки признаёшь, что я могу за себя постоять, - она гордо распрямила худенькие плечи и посмотрела перед собой. - Признаю,- кивнул он и провёл рукой по волосам, убирая их назад. Он растерянно посмотрел перед собой. – Что это за пыльная тряпка? И почему она висит на стене? – он указал рукой на древнюю тяжёлую материю, которой кто-то давно покрыл стену. Кое-где крысы и насекомые всё же умудрились до неё добраться. Теперь кое-где встречались прогрызённые мелкими зубами дырки. Оборванные нити свисали грязными пучками. Гермиона загадочно ухмыльнулась и прошла вперёд. Встав сбоку от материи, она ухватилась за неё и бросила долгий взгляд на Каспиана. - Эта пыльная тряпка скрывает за собой нечто особенное, - заметила она и дёрнула ткань вниз. Поднялось высокое облако пыли. Каспиан зарылся носом в рукав, чтобы защитить дыхательные пути. Ткань пала к ногам девушки. - И что это? – прогундосил Каспиан сквозь свою руку. - А ты как думаешь? – она облокотилась о стену одной рукой и положила себе на пояс другую. - Это похоже на… на зеркало… - Ну так это и есть зеркало. – Она покосилась на замусоленное стекло. – Если привести его в порядок, то оно примет достойный вид. - Тебе зеркал не хватает? - Неужели ты никогда про это зеркало не слышал? - А чем оно должно было прославиться? – Он поднял веки и окинул зеркало брезгливым взглядом. - Вот уж никогда бы не подумала, что управление чужими судьбами могла обойти тебя стороной. С помощью этого зеркала ты можешь пометь зримое с незримым, заменить Смерть Жизнью и Жизнь Смертью, можешь подчинить себе всю Преиподнюю и даже создать новую расу существ, каких до этого свет не видывал. Гермиона хитро ухмыльнулась. Пряди лоснились по её лицу. Она незамедлительно провела по лицу ладошкой, убирая их, и глянула на Каспиана исподлобья. - И зачем мне эта бестолковая информация? – скривился тот. Он обвёл рукой зеркало и растерянно уставился на сестру. – Я всё равно не сумею им воспользоваться. Гермиона пальчиком проследила рельеф рамы. - А затем, что завтра это зеркало должны будут переместить в другое место, а именно в Замок Волшебника в Эйдиндриле. Именно поэтому Лорд Рал хочет отправить Первого Волшебника туда. Чтобы он спрятал артефакт и лично, я подчёркиваю, Каспиан, - лично, проследил за его сохранностью. - Но зачем перемещать зеркало так далеко от Народного Дворца? Насколько я знаю, это самое надёжное место… - Но не надёжнее Анклава Волшебника. – Перебила его девушка. Гермиона подозрительно осмотрелась по сторонам и, вплотную приблизившись к брату до такой степени, что могла уловить малейшее колебание воздуха, когда тот выдыхает, понизила голос до шёпота: - Есть подозрения, что Генералу зачем-то нужно это зеркало. Брови юноши встретились на переносице. Он развёл ладонями: - Но он ведь не сможет им воспользоваться. Только женщина Дома Ралов может привести его магию в действие. Гермиона прервала его, покачав головой. Кудри её затрепетали. - Нет. – Она быстро посмотрела в потолок, а затем вновь на юношу. – Есть и другой способ. Она подошла к деревянному сундуку и положила руку на его крышку. - Помоги мне! – торопливо потребовала она, приготовившись поднять крышку. Каспиан пристроился с другой стороны. Он с восхищением наблюдал, как девушка вынимает ключ из-под корсета, а затем при тусклом свете пытается вставить его в замочную ячейку. - Оригинальный способ хранения ключа, - одобрил он, поведя подбородком. Её губы тронула улыбка: - Верно. Никому и в голову не придёт искать ключ в подкладке женского наряда, следовательно, никто не сможет обнаружить его, - Она закатила глаза и прищёлкнула языком: - Конечно, кроме того случая, если кто-нибудь захочет меня раздеть! Каспиан обнажил зубы. - Хотел бы я посмотреть на того "счастливчика", которому удастся это сделать. - Не дождёшься. - Знаю. Гермиона повернула ключ. - Ладно. Поехали. И они откинули тяжёлую крышку сундука. Каспиан зашёлся в приступе кашля. Он бросил заинтересованный взгляд на то, что оказалось внутри. Книжка с обмусоленными краями. Каспиан схватил её и повертел перед своими глазами. Затем настороженно посмотрел на Гермиону. Та беспечно заломила руки за спину и внимательно следила за ним. - Что это? – спросил он. - Другой способ активировать зеркало. – Не повела и бровью она. - Прости? – неверующий взгляд. Поражённо вскинул брови. – Вот эта потрёпанная тетрадка – и есть второй способ заставить работать могущественное зеркало, соединяющее Подземный Мир с Миром Живых? - Да. Он выдержал недолгую паузу. - Я тебе не верю. Чересчур просто. Гермиона сделала шаг ему на встречу. Она свела его руки вместе и заставила Каспиана прижать книгу к груди. - В ней нет абсолютно никаких секретов власти. В ней не таится разгадка сотворения мира. При помощи её нельзя завести беседу с Хранителем или Создателем. Может показаться, что это самая обыкновенная тетрадка, непощажённая временем. Но это только на первый взгляд. Сама по себе она не представляет ничего ценного и не представляет никакой угрозы. Но если она попадёт в руки не к тому человеку, то непременно станет орудием, способным погубить мир. А, возможно, даже много больше. - И что она из себя представляет? Что она может представлять в совокупности с зеркалом? - Само по себе зеркало было придумано для того, чтобы вершить судьбы людей, объединять души Мира Мёртвых с Миром Живых. Я могу подойти к зеркалу и проследить судьбу каждого из нас. Всех, кого знаем я и ты, без исключения. Заставить зеркало выполнять мои желания можем только я и Агнесса. Ещё моя мама. Потому что эта магия была придумана специально для Дома Ралов. Но Волшебники посчитали нечестным, что только женщины могут обрести абсолютную власть над судьбой миллиардов и даже над ними самими. Поэтому, они создали это – Покровительственный Дневник. Чародеи древности, которым поручили создание зеркала, представили Ралу этот дневник. Но они совершили оплошность в магической формуле. Гермиона назидательно постучала по обложке тетради. - Что они натворили? Она потеребила губу. - Видишь ли, они наделили Дневник особой магией. В нём, как и в Книге Пути, нужно писать кровью. Но опять же, как и с Книгой Пути, они не указали, чьей именно кровью. Это и стало их роковой ошибкой. Через Дневник можно общаться с теми, кто умер. - Как это? Она тяжело вздохнула. - Я точно не знаю, как. Знаю только, что такое возможно. - Подожди… - До него медленно начало доходить. – То есть, ты хочешь сказать, что попади этот Дневник к Генералу, и все мы обречены? Она прикрыла глаза, кивком подтверждая его слова: - Мы увязнем в гораздо большей трясине, чем ты сумеешь вообразить. Сам по себе Дневник не представляет ничего страшного. Но если и зеркало, и Дневник окажутся вместе, и тот, кто владеет ими, знает их как их применять в деле, это будет нечто похуже, чем поиски Камня Слёз во времена Ричарда Рала. - А если они будут порознь? - Он не сработает. Только в моих руках. Но и это, как ты сам понимаешь, слабое утешение. - Если добыть зеркало, то добыча дневника – лёгкая задача. - Да, справиться с такой громадиной, как зеркало довольно трудно, но шанс всё же есть. А я не могу оставлять врагу и малейшей надежды на то, что он сможет завладеть им. Вот почему зеркало увозят так далеко. - Но почему именно зеркало? - А ты как думаешь? – ответила она вопросом на вопрос. Он всмотрелся в тетрадку. По её бардовой обложке отплясывали тени. - Арон один из тех немногих, кто владеет двумя сторонами магии. - Поэтому защиту большинства артефактов Рал доверяет ему. Он сумеет их спрятать так, что никто не найдёт. - Но миссию могут перехватить по пути, когда они будут переправлять зеркало. - Я посылаю в Храм в Джандралине и созываю со всех территорий сестёр по эйджилу. Легион самых талантливых морд-сит будет сопровождать миссию до конца поездки. Только я не смогу отправится с ними. - Почему? – он обратил к ней встревоженный взгляд. - Лорд Рал поручил мне другое задание. - Что за задание? – требовательно спросил он. Она пытливо исказила губы в улыбке: - Насколько я помню, я не должна перед тобой отчитываться. - Насколько я помню, я – Лорд Рал, а ты должна мне служить. - Ну, - служить тебе или нет - решать мне самой, - она посмотрела поверх его плеча. – Магистр поручил мне посетить элитный отряд и подготовить облаву, на случай, если кто-то попытается проникнуть во Дворец Грёз. - Зачем кому-то проникать туда? Гермиона опустила руки вдоль туловища, выпятив нижнюю губу: - Насколько я помню, у меня хватает недоброжелателей, желающих от меня избавиться. По моему, половина Д`харианских солдат стремиться к этому, разве нет? - Я наведу порядок в полчищах, - пообещал Каспиан. Она изогнула бровь. - Думаешь, что тебе удастся усмирить разъярённых солдат, вооруженных по самую шею? Он немногозначно кивнул. - Как и много раз до этого. – Теперь он хмурился. – Только ответь мне на один вопрос – ты ведь что-то не договариваешь, верно? Она пристально на него посмотрела. Глубоко вздохнула. Похоже, Каспиан перенял некоторые навыки у нынешнего Магистра Рала. - Знаешь, порой мне становиться завидно за твою проницательность. - Должно быть, плохое чувство. - Приотвратное, - сморщила она курносый носик. – Я должна доставить туда эти дневники. – Кивнула подбородком она на один в руках брата. - Я не ослышался? Дневники? Она удивлённо почесала впалую щёку. - А ты думал, что он существует в одном экземпляре? - Незадолго до этого момента, я и не помыслить не мог, что это зеркало действительно существует, а не является только лишь мифом… - Любой миф основан на правде, - отозвалась она. - Истинно верно. И всё-таки – один Дневник – уже большая проблема, и усмотреть за ним будет трудно, когда все наши неприятели стремятся завладеть им. А укради кто второй – бед не оберёшься. - Ты так и не понял, верно? – она доверительно приложила одну руку к его груди, а второй трепетно провела по его щетинистой щеке. – Дневник создан по подобию Книги Пути. Эти два Дневника между собой взаимосвязаны, как день и ночь. Без одного нельзя узнать, что проявляется в другом. И наоборот. - То есть… то, что пишется в одном, - он погладил пальцем подбородок. Бросил подозрительный взгляд на вторую книгу, словно та вот-вот оживёт и укусит его. - …Тут же появляется в другом. - Ну, не совсем так… - замялась Гермиона. - Что значит «не совсем так»? Ты же сама сказала, что Дневник был создан по подобию Путевой Книги. - Да, я действительно так сказала. По подобию. Но он не был воссоздан точь-в-точь, как Книга. – Доверительно сказала она. - И в чём же состоит разница между тем и другим? – он протянул ей тетрадку. Гермиона приняла Дневник и ласково провела подушечками пальцев по инкрустированному серебряной стружкой орлу на бордовой обложке. - Первый Дневник принимает запись и осуществляет задуманное. Второй дневник отображает последствия. - Своеобразный справочник, выходит! – Широко улыбнулся Каспиан. - Да. В первом Дневнике мы записываем то, чего хотим, то, что должно произойти. С помощью второго Дневника, можно изменит последствия того, что мы натворили с помощью первого. - И почему ты хочешь их разделить? - Так до них будет труднее добраться тем, кто захочет завладеть зеркалом… - …А без твоей помощи никто не сможет заставить древнюю магию работать, - с блаженством закончил за неё Каспиан. - Именно. – Она улыбнулась краешком губ. Но и эта едва заметная улыбка тут же растворилась. – Только вопрос в том, где спрятать один из них? Каспиан потёр большим и указательным пальцами подбородок. У него был один вариант, но он не мог сказать с точностью, насколько велика вероятность воплотить его в действие. Если только Гермиона будет непрестанно присматривать за исполнением его плана. - У меня есть одна идея, но она не слишком хорошая, - покривил носом он, спустя несколько минут глубоких раздумий. - Говори, скорее! – сгорала от нетерпения юная морд-сит. - У тебя, случайно, не появилось ли никаких дел в Лондоне? – спросил он. - Ну, вообще-то, есть… - она растерянно прикусила губу и чуть виновато потупила взор. – Леди Малфой пригласила меня на приём… - Ты пойдёшь? – резко перебил её Каспиан. - Я ещё не знаю, - затараторила Грейнджер, - но, наверное, - да. Я хочу пойти. - В таком случае, - он сдвинул брови, немного недовольный тем, что Гермионе придётся навестить это достопочтенное (но только не в его собственных глазах) семейство, - тебе лучше спрятать это где-нибудь подальше от Народного Дворца или вовсе как можно дальше от Д`хары… - он сунул ей в руки Дневник. – Я отдаю тебе тот, который исправляет все ошибки. - Но почему именно этот? – возмутилась она. Гермионе казалось, что другая книга была наиболее важной. - Они обе важны, - словно прочитал её мысли он, - но тот, что я отдал тебе – верный способ остановить угрозу. Он же и единственный. - Но тот, что ты оставляешь у себя, может в корне устранить проблему! – ответила она. Он закатил глаза, а затем схватил её за плечи и легонько встряхнул. Обеспокоенно сдвинув чёлку со лба, Каспиан попытался поймать взгляд сестры. Но Гермиона словно и не хотела его не то, что понять, даже слушать. Девушка сомкнула руки чуть выше его локтей, собираясь уже оттолкнуть брата, но тот проявлял немыслимую настойчивость. - Погоди! – он отпустил её плечи, но взял её лицо. Он лихорадочно пытался заглянуть ей в глаза. – Да подожди же!.. – Она вдруг резко перестала вырываться и теперь полу-разгневанно смотрела на него. – Отлично, - вздохнул он, вспоминая, что же хотел сказать. – Так вот, - сглотнул ком в горле, - Просто поверь мне, так нужно! Будет лучше, если ты возьмёшь именно этот дневник! - Но почему? – выдохнула она, жаждая сделать всё так, как считала нужным. Но следующий аргумент, представленный её братом, заставил Гермиону отказаться от своих желаний и повиноваться: - Потому что я… я знаю! Я это чувствую… - Он мягко отвёл её руку от своего локтя и прислонил её ладошку к своей груди, туда, где находится сердце. – Чувствую, понимаешь? А к своему внутреннему голосу я привык. Неужели, ты не веришь в ту магию, что меня ведёт? Гермиона облизала пересохшие губы, а затем заглянула ему в глаза, встречаясь нутром с его братской тревогой. - Магия уже не раз меня выручала, - она тепло ему улыбнулась. – И если ты говоришь, что доверяешь своей… - она кивнула: - Тогда я согласна на твои условия. - Отлично, - облегчённая улыбка легла на его шершавые губы. – Переговори с Лордом Ралом. - Зачем? Он повёл плечами, будто пытаясь скинуть с себя накопившееся напряжение. - Возможно, тебе удастся уговорить его отдать Дневник на сохранение Малфоям. И, в конце концов, вряд ли Люциус сумеет отказать старому другу. - О, он и не такое может! – отозвалась Гриффиндорка. - И всё же, попытайся. – Настаивал он. - Хорошо. Я постараюсь что-нибудь придумать. – Она бросила короткий взгляд на зеркало и обернулась в озадаченность. – Но как же тогда быть с зеркалом? - Предоставь это мне, дорогая сестра, - откликнулся он, лукаво ухмыляясь. – Твоих сестёр по эйджилу и своего дара мне будет предостаточно, чтобы транспортировать столь важный артефакт. - Думаю, что Лорд Рал останется нами доволен, - протянула Гермиона. - Даже не сомневайся, - ответил Каспиан. Он клюнул сестру в румяную щёку, - А сейчас – иди – тебе не зачем терять время! Отправляйся в Хогвартс. - Но я ведь только вернулась! - Прошла почти неделя, и за этот короткий срок ты успела даже больше, чем можешь себе представить. Благодаря тебе с командиров элитных подразделений была снята дополнительная нагрузка, потому что ты и Агнесса составили для нас план дальнейших действий… И, кроме того, у нас ещё остаётся наша сестра. Агнесса справится и в одиночку. - Я, конечно, рада это слышать, но как я узнаю, если вдруг вам понадоблюсь? - Все дальнейшие распоряжения Лорд Рал и я будем отдавать тебе напрямую. Возьми у Рала Книгу Пути. Периодически, в ней будут появляться новые записи – рапорты. Я обязуюсь держать тебя в курсе, что бы ни случилось. Она коротко закивала. - Если ты так говоришь, то я тебе верю, - доверительно сказала она. После чего поддалась порыву нежности и едва ощутимо поцеловала Каспиана в щёку. Тот машинально приложил руку к месту бархатного поцелуя и глуповато улыбнулся. - Ах-да, и ещё одно. – Она встала в пол оборота. – Когда вновь увидишь Арона, переедай ему, что я буду счастлива, если он вдруг захочет провести время вместе. Ты передашь? Каспиан опустил голову, чтобы девушка не заметила его довольную улыбку. Похоже, что Волшебник имеет грандиозные виды на его дорогую сестру. Что ж, более достойного кандидата подле Гермионы юный Рал и видеть не желал. Так что… - Обязательно передам. Можешь на меня положиться. Она не стала скрывать благодарной улыбки. - Спасибо. Когда она уже выходила их хранилища, то посмотрела на него из-под ресниц и негромко произнесла: - И ещё. – Длительный взгляд. – Удачи. Он в ответ сумел только кивнуть. И, не успел он и моргнуть, как Гермиона исчезла в мглистом тумане подземных коридоров...       Панси прилагала все усилия, чтобы слиться со стеной. Надина встала по другую сторону от деревянной местами прогнившей двери, и теперь выжидающе глядела перед собой. Ей не терпелось поскорей покончить с этим и вернуться обратно в Д`хару. Надине было страшно представить, как без неё может обходиться Лорд Рал. Он ведь мог попасть под тщательно спланированный обстрел и получить тяжёлое ранение, или, что ещё хуже, попасть к кому-либо в плен! Оставалось только надеяться, что с Лордом всё хорошо. И скоро она узнает, так ли это… оставалось только дождаться прихода стражников. Несколько вечеров девушки назидательно наблюдали за тем, как восходит и садится солнце над головой. И, уж не знаю, посодействовала ли им удача, Моргана или они просто умудрились отыскать волшебный клевер, но это помогло им вычислить время, в которое обычно к ним заглядывает стража, чтобы проверить: не одичали ли пленницы. Ежедневно, на закате, дверь со скрипом приоткрывалась, и внутрь проходили двое демонического вида девиц, ставили на пол поднос с остатками, не пригодными для пищеварения, а после невозмутимо уходили. Тщательно обговорив детали побега, Надина и Панси терпеливо ждали своего часа. Персефона сотрясалась от холода. Её жутко раздражали погода и климат, благодаря которым в камере стоял самый натуральный дубрь. Днём было невыносимо жарко, а ночью можно было окоченеть от внезапного перепада низких температур. Несколько раз Панси ловила себя на том, что замечает, как ресницы покрываются инеем. Наконец, по коридорам раздался металлический лязг стальных ботфорт и объёмистые, тяжёлые шаги. Не лёгкие, как обычно. Паркинсон мельком глянула на соседку и заметила, с каким недоумением та покосилась на дверь, словно желая увидеть сквозь неё. - Мужчины, - почти не размыкая губ, прошептала Надина, скользнув взглядом по нахмуренным в непонимании бровям Панси. Панси удивлённо выдохнула воздух. Изо рта вырвалось небольшое облачко тёплого дыма и тут же растворилось в густом, спёртом воздухе. К ним никогда ещё не подсылали мужчин. Панси вообще сомневалась в наличии таковых в Башне. Впрочем, то именно сегодня в качестве разведки были подосланы именно мужчины – было Надине только на руку. С ними-то она легко сумеет управиться! Раздался оглушительный грохот, сотрясший деревянную дверь. Обе девушки вздрогнули от неожиданности. Надина поджала губы и ещё сильнее сдвинула брови. Это по ту сторону двери хранитель порядка впечатал кулаком в дверь. Панси ощутила, с какой быстротой её сердце одолевает страх, а ноги подкашиваются. Надина бросила на неё предупреждающий взгляд. она никак не могла допустить, чтобы Панси рухнула в обморок, и их план покатился бы к дьяволу в Преисподнюю. Она не могла позволить сорвать побег. Морд-сит сильнее выпрямила спину и прижалась к стене. Девушки поняли, что удар был сигналом того, что к ним сейчас войдут. Заскрежетал проржавевший замок, дверь отварилась с мерзким звукам, полоснувшим по ушам, едва не ударившись о стену и грозясь прибить тем самым Надину, но она успела выставить руки и придержать тяжёлую дверь. На пороге возвышались двое. Один блондин, а другой с синей шевелюрой. Оба бледные, а из-под верхней губы виднелись острые клыки. Длинные волосы демонов были собраны в хвост. Оба были одеты только в тёмные брюки и железные сапоги. Мощный торс оголён. Глаза дикие, словно налитые кровью. Панси забилась поближе к углу камеры, стараясь не дышать и не издавать вообще никаких посторонних звуков. Демоны действительно были обворожительны, но так могло быть лишь до тех пор, пока их не вынуждали показывать свою истинную сущность. Зло в чистом виде. Причём, упрямое зло. Считалось, что демоны – великая раса и нет им равных. Народ трепетал пред ними. А вот Надина была о них совершенно иного мнения. Грязные, вонючие, а главное – безмозглые упыри. Ни магией, ни умом, ни какими-либо другими способностями, кроме физической силы испокон веков они не обладали. А другие просто не пытались спорить. Договориться с булыжником о сотрудничестве или заставить его принять участия в рейде на равнее с другими расами временами куда проще, нежели устранить живую скалу в лице демона. Синхронно демоны сделали шаг вперёд и недоумённо осмотрелись по сторонам. В какой-то миг они оторопели и просто скользили взглядами по темнице, благо, не додумавшись оглянуться за спину. Но и этой уловки хватило, чтобы без препятствий проложить себе путь к спасению. Панси нисколько не мешкая, со спины кинулась к одному громиле на шею и пыталась дотянуться до кадыка, как и наставительно советовала ей Надина. Тот рычал и упирался во всю прыть, судорожно стараясь скинуть с себя нахалку, но Паркинсон ни в какую не желала уступать. Лишь сильнее сомкнула пальцы на его горле. Реакция светловолосого оказалась заторможенной, и он в растерянности сделал шаг ближе к выходу из камеры, явно намереваясь позвать на помощь, что и стало его ошибкой. Морд-сит всегда умели обратить счёт в свою пользу. И этот случай не был исключением.       Надина, скромно притаившаяся за дверью, согласно обговорённой стратегии, резко толкнула тяжёлую дощатую дверь со всей силы. Демон, что стоял ближе к ней, не успел отскочить в сторону – потому на него и обрушился удар тяжёлого, скованного веками дерева. Он, заорав на месте, пал на пол.       Панси усиленно продолжала бороться со вторым, не давая ему шанса скинуть с себя живую обузу и дать втык Надине. Одной рукой Паркинсон успела закрыть ему глаза, и как раз в тот момент, когда Надина лихо выскочила из-за громоздкой двери, воин круто развернулся вокруг своей оси и попятился. Спиной он въехал в каменную стену, вжимая Паркинсон в каменные массивы. Негромко вскрикнув, она расцепила пальцы и съехала вниз. Демон расправил плечи, оправляясь, и повернулся к Надине. Ту не могло укротить уже ничто. Мужчина был готов выцарапать ей глаза. Безупречное лицо исказилось в страшной гримасе ярости. Он кинулся к девушке. Та ловко увернулась. Подавшись назад, она дала ему ногой в пах. Юноша скрючился по полам от резкой, пронзающей нижнюю часть тела боли и ухватился за ушиб, вставая ниц. Ни один не мог устоять после такого. Подарив ему удар в солнечное сплетение, Надина перекинула длинные локоны за спину. Тем временем другой, одолев, наконец-таки, Панси, утёр ладонью кровь, крапающую из носа. Он вытащил из-за пояса кривой кинжал и хотел было вонзить его Надине в грудь. Но та никогда не позволяла противнику подойти ближе, чем она это допустит. С плавной грацией кошки Надина отступила назад и нагнулась к дёрнувшемуся в её сторону демону. Выброс руки вперед – и она схватила его за запястье. Крутанув его руку со всей силы по часовой стрелке, Надина обеспечила ему поражение. Кинжал с лязгом выпал из мозолистых пальцев, но не успел и коснуться земли, как девушка подхватила оружие. Чего уж ей стоило полоснуть лезвием по его венам? Без малейшего намёка на жалость она закончила начатое, ринулась к Панси и без проблем взгромоздила ту на ноги, сунув ей в руки окровавленный нож. Панси зачарованно смотрела, как капельки алой, как вино, крови, медленно падали на устеленный сгнившей соломой пол темницы. Надина тем временем настойчиво выталкивала её в дверной проём. - Хватит глазеть! – прошипела она сквозь усилия, потому что Паркинсон была словно мешок с мукой. Как только ей удалось толкнуть девушку настолько, что та оказалась за порогом, Надина резко развернулась и носом сапога оставила отпечаток на животе блондина. Тот ухнул и скрючился в позе эмбриона. Надина не скрывала победоносной усмешки . Бросив настороженный взгляд, она поняла, что времени добивать последнего не осталось, а потому просто выскочила за дверь. Морд-сит показалось, что она трусливо сбегает с места боя, но сейчас куда важнее было действительно удрать, чтобы защищать Лорда Рала, чем промедлить хотя бы секунду, а после бездыханно остаться в Башне. Демон оправился и бросился в погоню. Как только Панси очутилась за пределами сырой тюремной камеры, то сделала глубокий вдох и тут же закашлялась – вонь стояла неимоверная. Но даже это показалось ей не таким убийственным, чем тот смрад, что царил в камере. Не успела девушка прочь и шагу ступить, как из-за поворота, вооружённая до отвала, вышла стражница. Очевидно, услышала неладное и прибежала на шум. Сначала она побледнела, как полотно. Затем, лицо её налилось кровью, когда она поняла, что к чему. Когда она заметила приближающийся силуэт морд-сит, она широко распахнула глаза и обернулась через плечо, чтобы позвать на помощь: - Пленники убегают!.. – заверещала она звонким фальцетом. Панси не растерялась. Не смотря на то, что она никогда не умела управляться с любым другим оружием помимо волшебной палочки, Панси подняла кинжал. Тот тут же выпал из её рук – Демоннеса оказалась не только быстрей, но и изворотливей. Тогда Панси метнулась в сторону и выхватила со стены распалённый факел. Пускай воск обжигал руки, но выбора явно не оставалось, - а прощаться с последней надеждой Панси была не намерена, - потому она бесстрашно ударила демонессу по лицу. Пламя и воск возымели эффект: Искры посыпались во все стороны. Девушка пронзительно заверезжала от разъедающей боли и схватилась за обожжённое лицо. Расплавленный воск попал ей в глаза. Панси с ужасом наблюдала за тем, как разъедает кожу на лице той, кто хотела её убить. Запахло палёным: начинали гореть волосы. Панси не успела уловить тот момент, когда демонесса на последнем продухе перед тем, как ею полностью завладело пламя, обугленными пальцами выловила из ножен кинжал и ввела его в живую плоть по самую рукоять. Алые брызги брызнули из зияющей раны. Паркинсон взвизгнула от жгучей боли. На глаза градом навернулись слёзы. Казалось, эта боль не найдёт своего конца никогда. Демонесса последний раз с остервенением вытащила из её левой ноги вострый кинжал, а после неловко шевельнула запястьем и обратилась в живой погребальный костёр. Панси замерла на месте, не в силах ступить и шагу. Глаза заслезились от дыма и запаха сгораемой плоти. Но морд-сит подбежала к девушке сзади, ухватила ту за предплечье и понеслась по коридору. Панси то и дело поскальзывалась на полу на собственной бежавшей крупицами крови, все ступни уже успели пропитаться ею, и сбивала коленки, падая. У неё окончательно сбилось дыхание, а мышцы зверски ныли. Раненная нога начинала отдавать мелкими судорогами. Паркинсон ещё никогда в жизни не бегала так быстро. Как вообще можно жить в той стране, где на каждом шагу встречается такой вопиющий садизм? - Погоди! – наконец не выдержав, прохрипела она. - Ну, чего встала? – обернулась к ней Надина. Панси мысленно поразилась: неужели она такая потрясающая актриса, раз уж делает вид, словно ничего не видит, или действительно не заметила раны на её ноге? - Я не могу больше… - просипела Паркинсон, накрывая рукой рану, думая, что это хоть как-то может облегчить боль. Она неопределённо посмотрела назад, туда, откуда они пришли, а затем вновь на Надину: - Она поранила меня… Надина нахмурила брови и коротко осмотрела на порез, разворошённый кинжалом. - О, - обронила она, изогнув губы, - я позже вылечу этот булавочный укол. - Булавочный?! – Но Надина уже помчалась дальше, не слушая зловредных причитаний – результата помутившегося рассудка. Уж кому как ней ей знать, какая чертовщина происходит с людьми, когда те не могут правильно обращаться с болью. Она вообще никогда не могла понять только одной вещи: почему человек не может привыкнуть к боли, которая истязает его? Ведь именно она сопровождает нас всю нашу жизнь. Не любовь, не нежность, которой обычно не видно ни конца ни края, а именно боль. Так почему же защитная реакция организма выражается именно так, а люди, бесхребетные слабовольные существа – не могут к ней привыкнуть? Парадокс. У Надины не было и малейшего признака отдышки. И взгляд, не смотря на тень тревоги, затаившейся в глубине её глаз, оставался невозмутимым. Панси не оставалось ничего, кроме как молча восхищаться её потрясающей выдержкой. Подсознательно она задала себе один любопытный вопрос: что именно должен пережить человек, чтобы дойти до такой кондиции абсолютной внутренней невозмутимости? Взгляд на жизнь, которого придерживалась Панси, впитав с молоком матери, перевернулся. Аристократы не обладали и половиной тех качеств, которыми владела Надина. Самое удивительное, что ей даже не приходилось выставлять на показ их все. Эти качества просто как само собой разумеющееся, - ступает в ногу с ней и не покидает девушку ни на секунду. Такие женщины, как Надина, всегда вызывали в Панси противоречивое восхищение. Почему-то дерзость, отменно контрастирующая со страстью, казались ей весьма привлекательными. Но само сочетание этих истинно женских особенностей казалось смесью до ужаса адской. Но Надина… В ней всего было сверх меры. И почему-то это прекрасно сочеталось: одно с другим. В ней не было ни нюанса, ни изъяна. Она просто была неподражаема. Искустно опасна. И у Панси она вызывала восторженное уважение с горьким послевкусьем. Панси придержала Надину за локоток. - Какие проблемы? – сурово бросила та, не оборачиваясь и не сбавляя темпа. - Моя палочка… - обеспокоенно озираясь по сторонам, ответила Панси. – Мне нужно найти мою палочку… Надина резко остановилась. - Что ещё за палочка? - Волшебная. Я же волшебница. - Все волшебники, которых я знаю, - с недовольством заметила Надина, - не пользуются волшебными палочками. - Тогда, как они колдуют? - Просто выставляют вперёд руки и начинают вытворять всякие фокусы, - пожала плечами она, показывая, что её это никак не интересует. Ей не хотелось связываться с одарёнными. - А ты какой магией владеешь? – спросила Панси. - Я? Да никакой. – Сильное сомнение отразилось на её лице. – И хвала Духам, что не имею к ней никакого отношения! - Почему ты так думаешь? - Потому что я не люблю колдовство. - И, тем не менее, живёшь среди тех, кто им обладает? - О, поверь, это уж не моя прихоть, - усмехнулась Надина. На мгновение девушка впала в задумчивость. – Так где, говоришь, находится твоя палочка? Панси напрягла извилины. - Кажется, я видела как подручные Дианы относили её в какое-то хранилище… - Всё, достаточно. Я поняла. Меньше всего ей хотелось сейчас растрачивать драгоценное время, но, раз уж иного пути нет. - А где ты приобрела палочку? Панси улыбнулась сладким воспоминаниям детства: - В лавке Олливандера, в Лондоне. Надина не стала никак выдавать то, что не поняла ни единого слова. - А этот… как его?.. - Олливандер, - подсказала Панси. - Да. Он, случайно, не сможет изготовить тебе другую? - Олливандер пока не работает. - А другой мастер волшебных палочек? - А другого мастера нет. – Отрезала девушка, понурив голову. – И вообще, если мы сумеем достать мою палочку, то, возможно, я смогу трансгрессировать. - Что сделать…? - Трансгрессировать. – Повторила она и, догадавшись, что для морд-сит это совершенно непонятное слово. – Это мгновенный способ перемещения из одной точки мира в другую. - А ты точно уверена в том, что эта твоя… трансегрессия, - Панси не стала её исправлять, - сработает в Д`харе? - Я не могу сказать этого точно, так как никогда раньше не использовала магию так далеко от магической Британии, но думаю, что вполне сумею сделать это. - Это хотя бы безопасно? - Ну, как сказать… - медленно протянула Панси, но, заметив полный оправданных сомнений взгляд Надины, поспешила исправиться: - Вообще-то это самый безопасный способ перемещения, который я знаю, - безжалостно солгала она. – К тому же, ты будешь со мной. А я проворачивала это дело уже тысячу раз. - Ладно. – Нехотя согласилась Надина, хотя и знала, что от магии добра не жди. Панси едва не кинулась к ней на шею, но Надина вовремя остановила её: - Стоять! Даже не вздумай делать это! В противном случае, я могу и передумать! Только жаль, что эйджилов при себе нет, ментально добавила она. Надина сорвалась с места, волоком таща за собой Паркинсон, и стремглав помчалась в главный павильон. Память услужливо подкинула ей картину, как две демонессы, с горем пополам, пытались пристегнуть её эйджилы к стене кожаными ремнями, с каждым разом всё сильнее содрогаясь в конвульсиях от смертоносных болевых волн, наносимых им эйджилами. К стене Диана приказывала пристёгивать абсолютно все подобного рода трофеи. Так же, как и морд-сит любили коллекционировать оружие своих воспитанников. Как бы не прискорбно было это признавать, но Надина мысленно сравнила своих сестёр по эйджилу с Дианой и её шайкой. Даже не смотря на разные мировоззрение и цели, методы их осуществления она видела одни и те же. Только разница между самыми пытливыми морд-сит и мелким подобием меньшинств Дианы, пародирующих обладание боевыми искусствами полностью состояла в том, что морд-сит – обучали и заставляли ходить по струночке в основном мужчин. Главным отличием сторонниц Дианы было то, что они приручали строптивых женщин, которых почти невозможно сломать. Хотя, то, что в мире существуют Морд-сит, свидетельствует об обратном. - Ты точно знаешь, куда идти? – потеребила губу Панси, когда Надина остановилась, чтобы выбрать верное направление. Перед ней было три разветвления пути: вперёд, налево и направо. Чутьё Надину никогда не подводило. - Тихо ты!.. – прошипела, словно змея Надина, настороженно заглядывая за угол. Путь был чист. – Идём! – она потянула её направо. Железная дверь была закреплена массивной гравюрой в виде головы кобры, распустившей свой капюшон. Надина сбила с цепи болтающийся замок и повернулась к Паркинсон, вертя железного «монстра» в руках. - Они даже не потрудились его закрыть. – Она хмыкнула. – Самонадеянные.       Она юркнула внутрь. Панси нырнула вслед за ней и, не успела она сделать полноценного вдоха, как раскрыла рот от изумления: на стене от пола до самого потолка, было прикреплено столько оружия! Разнообразные мечи, цепи, кинжалы самой искусной формы. А вот Надина, если и была удивлена, то никак этого не показала. - Ну, чего встала, как каменное изваяние? Ищи палочку! Я, что ли, за тебя это делать буду? – отвлекла её Надина. Та послушно приступила к поиску. А шатенка, тем временем, уже обнаружила пропажу и благоговейно сняла своё драгоценное орудие со стены, пристраивая их у себя на запястье. Что-то подсказывало ей, что вскоре они могут пригодиться. Затем она бесстыдно сорвала со стены чей-то меч и внимательно всмотрелась в его лезвие. Девушка перекинула перевязь через плечо и удовлетворённо хмыкнула, когда тот с лёгким стальным щелчком вошёл в ножны. Панси отыскала свою потерю почти сразу же. Палочка оказалась небрежно брошена рядом с ножкой трухлявого кресла. Паркинсон фыркнула: должно быть, Диана забросила палочку, когда не сумела заставить её работать и сочла бесполезной. Панси подняла рассеянный взгляд на Морд-сит. - Что ты делаешь? – возмущённо воскликнула она, глядя на то, как бессовестно Надина прикарманивает чужое имущество. - Что? – она равнодушно посмотрела на неё, а затем опустила взгляд на резную ручку кинжала, который попался ей на глаза. Панси подумала, что она, должно быть, как сорока: тащит всё, что блестит. - Это чужой кинжал, - она указала на него рукой. – Ты не можешь его взять. - О, ты уверена? – Она хищно оскалилась. – Не думаю, что он пригодиться прежнему хозяину, - она заткнула его за пояс, - а вот мне сослужит хорошую службу. - Это же варварство! – пробормотала Панси. - Не будь такой нежной, - скривилась в ответ Надина. – Зачем мёртвым нужно оружие, а? – Панси застыла с открытым ртом, как и стояла. Надина повела бровью, отворачиваясь, - Вот и я том же… Затем она протянула руку к стальной булаве, но не успела сорвать её со стены, как двери с громким свистом сквозняка закрылись. В комнате начал сгущаться воздух. Отовсюду начали появляться женские силуэты. - Что происходит? – прощебетала Панси, встревоженным взглядом шаря по комнате. Надина сжала челюсть. Желваки заиграли. - Нас засекли, - процедила она сквозь зубы, грозным взглядом зацепившись за приближающуюся к ним Демонессу. Девица коварно ухмылялась. - Опустите оружие и пройдите с нами. Сопротивляться бесполезно. – Гордо сказала она. Надина вскинула подбородок. - Я не слушаюсь приказов. Демонесса покачала головой, смотря на неё, как на маленького ребёнка, совершающего нечто неразумное. - Излишнее сопротивление лишь навлечёт на вас дополнительные беды. Не советую спорить со мной. Диана не любит, когда ей причиняют излишние неприятности. - По-моему, эта ваша Диана вообще не любит, когда её трогают, - буркнула Надина. - Тебе, я смотрю, слишком смешно, - она не скрывала торжества во взгляде. – Что ж, посмотрим, кто будет смеяться последним. - О, - протянула Надина. Она словно смаковала свои слова, так нежно она их произнесла: - Это угроза? Ты угрожаешь мне?! Ну-ка. Покажи мне, на что ты пригодна. - Сейчас ты поймёшь, что никому не следует игнорировать требований Дианы! Морд-сит фыркнула. До чего самоуверенные эти Демоны. Когда же к ним наступит прозрение, и они поймут, что есть кто-то, кто сильнее и могущественнее их? - Какое самодовольство,- холодно процедила Надина, сосредоточившись на приближающихся. Эйджил юрко прыгнул к ней в руку. Сжав эйджил вот так, голыми пальцами и ощутив знакомую пульсацию от сдерживаемых потоков боли в запястье, Надина едва не застонала в голос. Как же она соскучилась по этому сладкому ощущению истомной, исполинской боли! Мурашки по коже. До жути приятно.       Она слегка склонила голову к плечу. Видела всё, словно в замедленной съёмке. На неё уже готов был обрушиться яростный удар, когда она легко вильнула в сторону, и Демонесса пролетела мимо неё. Диана насмешливо вскинула брови: как ещё на ногах удержалась? Воспитание морд-сит не позволяло оставить врага безнаказанным. Девушка обогнула соперницу и бесстрастно подставила своё смертоносное оружие к её горлу. Та истошно завопила. Надина буквально растекалась в лужицу от звука лопающихся вен и артерий. Буквально задыхалась от стального привкуса насыщенной густой крови во рту. Почти упала в обморок от непередаваемого удовольствия при виде текшей по подбородку крови. Наконец Надина взяла лады над собой и опрометью огрела девушку рукой по голове. Та, бессознательная, обмякла на полу. Морд-сит отшвырнула от себя девушку и обернулась к остальным, что застыли в ужасе от увиденного. - Ну, - Надина перекатывала в пальцах эйджил, - кто следующий? Все инстинктивно покачали головами. Не сговариваясь, они начали медленно отступать. Очевидно, полагали, что эта наиболее благоразумный способ вызвать снисхождение у Надины. Панси со смиренным, но восторженным молчанием наблюдала за этой сценой величественного доминирования. Как же быстро те, кто пытался выставить себя непобедимой угрозой, застряли на месте и, окутанные густой пеленой леденящего страха, отступали от той, кто ещё совсем недавно была у них в плену. Пока Надина прозябала у них в темнице, никому из этих алчных дур даже и в голову не приходило, насколько она опасна. Они просто заперли её, забыв подумать о неизбежных последствиях, потому что морд-сит никого не оставляют в живых после покушения на их жизнь. А Надина уж тем более. Она, подобно непреступной горе, возвышалась над ними, купаясь в лучах своего величия. Безусловно, Надина была тем человеком, который никогда с ним не расстаётся. Величие и могущество были вскормлены в ней с молоком матери, и теперь неиссякаемо текли в её жилах. - Стоять. – Приказала она. – Больше чем убийц я ненавижу только предателей. Боюсь, ещё один неверный шаг и вы перейдёте из оной категории в другую. - А в чём разница? – бросила одна хмурая Демонесса, вытянув тощую шею. - Они расстаются с жизнью прежде, чем успеют с ней попрощаться. Она молча обвела их долгим взглядом. - Я не оставляю им шанса на выживание, - приукрасила она. Естественно, это не было правдой. Даже близко к ней не стояло. Но те, походу, купились. - То есть, если мы не будем пытаться покинуть эту комнату, ты отпустишь нас? – настороженно поинтересовалась одна из них, очевидно, надеясь, что с Надиной вполне можно пойти на компромисс. Наивная. Но морд-сит знала, как привлечь удачу на свою сторону. Её острый язычок был высоко подвешен. - Конечно… - она широко улыбнулась. Затаилась. Как кобра перед решающим броском. Те безропотно ей поверили и заметно расслабились. Панси перевела взгляд на Надину, на стайку женщин и вновь на Надину. Та выглядела удивительно довольной, словно ничего и не замышляла. Только хитрый прищур острых, ястребиных глаз выдавал её. Но разве кто-то из нас трудиться замечать то, что у других на лице написано, пока их не ткнёшь? - Конечно же, нет. – Ядовитая насмешка слетела с её безразличного лица. Каменная маска вместо эмоций. – Я уничтожу вас всех без разбора. Подушно. И, не успели те отреагировать, как Надина штурмом понеслась в бой. Панси решительно стиснула древко волшебной палочки. Сурово хмурясь, она не спеша ступила на тропу войны вместе с Надиной. Выставив перед собой руку, Панси шевельнула запястьем, невербально произнося заклинание. Прямой красный луч выстрелил из кончика её палочки. Несколько Демонесс в оцепенении отшатнулись прочь. Панси слабо, но удовлетворённо улыбнулась, потому что смогла основательно их подпугнуть. По тому, как расширились у них глаза и как у некоторых затряслись поджилки, можно было судить, что такого поворота они никак не ожидали. Иметь дело с морд-сит – это одно. А с волшебницей в Мерлин знает каком поколении – совершенно другое. Притом, что посредники Лорда Рала крайне опасны. А вместе они представляют собой адскую смесь. Живой Армагедон.       Надина плавно поражала одну женщину за другой. Те не успевали дотянуться до оружия, как уже поверженные падали пред морд-сит. Она была безжалостна. Создавалось ощущение, словно вокруг неё застывал воздух. Всё происходило словно в замедленной съёмке. Вот поднимается кинжал. Морд-сит выбрасывает руку вверх и, даже не взглянув на острие, обхватывает запястье девушки. Крутанула. Демонесса перевернулась в воздухе и, не успела она ещё достигнуть земли, а Надина уже оказалась в противоположном углу комнаты, используя особые приёмы покорения. - Эйджил вызывает невероятные ощущения, верно? – с безумной улыбкой на губах обратилась она к последней выжившей, перед тем как свернуть ей шею. – Как можно нападать на того, кто руководствуется болевым пороком? Та промычала что-то нечленораздельное сквозь бегущие кровь и слёзы. Бульканье крови постепенно становилось пеной. Для Надины не было большего наслаждения видеть, что её враги захлёбываются в собственной же крови. Но куда большим удовлетворением на душу было то, что никто и никогда не сумеет вернуть их к жизни. Госпожа Сиена руководствуется только своими законами. И среди них не бывает исключений. Все, как одна, могут пасть от руки морд-сит. Панси ошеломлённо оглядела почти выпотрошенные тела, а затем перевела невидящий взгляд на Надину. - Фортуна нам улыбается! - Фортуна – есть удача. А удача – лишь дело случая и собственной смекалки. - Какой план? – ненавязчиво поинтересовалась Панси, нервно теребя палочку. Надина мельком оглядела стену, а затем сняла с одного из крюков тяжёлую, толстенную и замызганную временем верёвку. - Перелезем через окно, - с натугой бросила она, таща этот тяжеленный хлыст к единственному во всём хранилище окошку. Панси раскрыла ставни и отодвинула щеколду. Стоило ей бросить взгляд в никуда, как у неё закружилась голова, и стали ватными ноги. В наступающих дебрях сумерек ей удалось разглядеть высокие, искривлённые кусты, окружавшие башню. - Там внизу всё терновником заросло, - ужаснулась Паркинсон и бросила вопросительный взгляд через плечо на соратницу. - Веский повод для того, чтобы быть аккуратнее при спуске, - буркнула та, подвязывая веревку к одному из каменных столбов, упирающихся в потолки комнаты. Панси напряглась и сильнее стиснула оконную раму. Ей было куда проще оседлать фестрала или метлу, чем соскользнуть с верёвки. - А чем перспектива насмерть разбиться в лепёшку тебя не устраивает? – не сдержала нервного смешка Панси. Надина пожала плечами, словно сбрасывая с себя усталость и наваждение. - Я не сорвусь. А без риска жить слишком скучно. - Да вот уж действительно… - она вскинулась: - А что с трансгрессией? - Магический диапазон, установленный здесь, не позволит тебе применить подобную форму магии. Магическое поле вообще твоё мизерное волшебство не воспринимает. - Откуда ты знаешь? Она поморщилась, как от стакана лимонного сока: - Даже несмотря на то, что я не сторонница магии, мне всё равно приходится иметь дело с этой аброй-кадаброй. Если тебя это успокоит: я чувствую, что ты не сумеешь провернуть ничего подобного в районе мили отсюда. К тому же, мы - в Даминионе, и я не могу быть точно уверена, что магия работает здесь так же, как и в Д`харианской Империи... - Ты умеешь карабкаться? - Я похожа на ту, кто всю свою жизнь занимается скалолазанием? - Нет. Ты похожа на сноба, которого продержали в шахтах для добычи угля не меньше года. - Не вижу разницы между той камерой и шахтами, - остыла Панси. - Разница есть, - убеждённо произнесла Надина, залезая на оконную раму. - И какая же? – спросила Панси, с щемящей сердце опаской наблюдая за тем, как Надина упирается руками в раму с обратной стороны. - Тебя не заставляли работать, - насмешливо ответила она и перекинула ногу через бечевку. Морд-сит заглянула своей «напарнице» в глаза и серьёзно произнесла: - Когда я дойду до середины – лезь следом за мной. - Но почему так далеко? – возмутилась Панси. - Потому что, если мы будем ползти друг за другом – бич может нас не выдержать. Верёвочка хлипенькая, - она указала рукой на несколько выбившихся, словно кто-то их пытался отрезать, ниток. – может и порваться. Пока у тебя осталось время, захвати пару кинжалов или меч. Для себя. - Зачем это? - Ты можешь легко потерять свою палочку в здешних лесах. И, что ещё хуже, - ты можешь запросто её сломать. Всё ясно? Увидев обречённый кивок, Надина отправилась вниз. Панси вожделенно сглотнула: ну почему в эту историю выпал шанс вляпаться именно ей?.. - Добрый вечер, - низко поклонился молодой мужчина, глядя на Магистра исподлобья. - Кто вы? – насторожился Рал, привставая с трона. - Позвольте представиться: Альберт Дависс, к вашим услугам, сир. - Альберт Дависс? – переспросил Лорд, окидывая человека оценивающим взглядом. – Ты – иностранец? - Да, мой Господин. - Что привело тебя в Д`хару, Альберт Дависс? – насторожился тот. Рал не любил незваных гостей. - О, я всего лишь бренный путник, мой Господин. Путешествую. - И где же ты был? – выгнул бровь Магистр. Он сложил руки на груди и коснулся верхней губы указательным пальцем. - О, много где. – Он смотрел перед собой с маниакальным блеском в глазах. – Срединные земли, Вестландия… - Он искоса взглянул на Магистра. Что-то необъятное, потаённое было в этих глазах. - …Даминион. - Вам приходилось бывать в Даминионе? – оживился Лорд. Человек, однажды бывавший в Даминионе, вызывал у него крайний интерес. - И в верхнем, и в нижнем, мой Господин, - почти пропел в благоговейном ропоте Альберт. - Ну и как? Понравилось? – спокойным тоном спросил Магистр. Такой тон выдавал гадюку перед броском. Но Альберт был так одурманен собственным рассказом, что не замечал странного снисхождения Магистра Рала. Излишняя его вежливость обычно давала его приближённым повод для беспокойства. Стражники, нёсшие свою вахту, напряглись. - Гиблое место. – Удручённо обронил путник фразу, которую произносил каждый, кто возвращался из Даминиона. Если возвращался. - В таком случае, зачем вы его посещали? - Стремлюсь посетить всё, - слишком быстро ответил Альберт. Магистр еле заметно кивнул сам себе.       Он знал этот шаблонный способ ответа. Когда человек даёт ответ, словно только и выжидал момента, когда его спросят об этом. Словно прокручивал возможный ответ в голове по нескольку раз, доводя до такой степени, что отвечать на вопросы подобного рода можно совершенно не задумываясь и на автомате. - Что ж, - понимающе вздохнул Магистр. Он обратил свой дар проницательности на Альберта. – Какова цель вашего визита в Народном Дворце? - Простите? – блеснул обольстительной улыбкой Альберт. Лорд выдохнул сквозь зубы. Но снисходительная улыбка не сходила с его лица. Терпение, Артур. Будь снисходителен и терпелив. - Причина, по которой вы прибыли в Народный Дворец? Вы ведь непросто так забрели сюда? Альберт слабо усмехнулся. - Всё дороги ведут к вам, Лорд Рал. Не так ли? – ответил тот со странным подтекстом. - Я не спрашивал, какие дороги вас сюда привели, - тут же ожесточился Магистр. Голос его окреп. – Я изъявил желание узнать почему они вас сюда привели. Цель вашего визита. Немедленно. – Потребовал он. А ему никогда не приходилось требовать дважды. Альберт ощутил, как язык у него развязывается сам собой. Невероятное желание рассказать всё захватило его с головой. - Я много путешествую. А следовательно, обладаю и большим количеством знаний. Я прибыл в Народный Дворец, чтобы осмотреть его… - По-вашему, Народный Дворец - это музей, в котором могут шастать первые проходимцы города? – прорычал Магистр, заламывая руки за спину. - …и предложить свои услуги, - закончил он. Наступило гнетущее молчание. В воздухе повисло решение. - Услуги? – тихо спросил Лорд. - Да, мой Господин. – Быстрый кивок. – Я умею неплохо читать карты. - Карты? – вскинул брови Артур. - Да, мой Лорд, - он потерянно развёл в сторону руками. – Без них я, как без рук. Может быть, у вас найдётся для меня работа? Уверен, что в вашем распоряжении имеется не одно хранилище с непрочитанными картами. - А с чего ты взял, что сможешь их прочесть? – с вызовом в голосе поинтересовался Магистр. – Волшебники древности не смогли их прочесть. Так почему же ты считаешь, что сможешь? - Видите ли, - он потеребил свою потрёпанную из бараньей шерсти жилетку. Взгляд его заискивающе бегал по гранитовой кладке на полу. Было видно, что путник подбирает слова. Наконец, он собрался с духом и вымолвил: - Волшебники применяют магию для чтения карт. И, бесспорно, во многом это отличный способ сэкономить время. Но, понимаете, карты вещь… непредсказуемая. И, некоторые из них, не поддаются магическому влиянию, поэтому их невозможно прочитать человеку… одарённому, - он многозначительно посмотрел на владыку. Лорд внимательно слушал рассказ картографа, пытаясь вникнуть в странный смысл его слов. - И что же? – поторопил его Артур, машинально потирая рубиновый перстень на левой руке. - Человек с даром никогда не прочтёт многие карты. А если на них взгляну я, - человек с трезвым и опытным глазом, - тогда я сумею открыть вам тайный смысл этих карт. И вы сможете воспользоваться предложенной информацией. - Как я могу тебе верить? – спросил Магистр, подходя к нему ближе. - По профессии я – картограф. И у меня большой опыт работы. Рал по глазам видел, что он не лжёт. Он продолжал пристально вглядываться в тёмные зрачки. Альберт затаил дыхание. Лорд словно проникал в него, видел насквозь его душу. «Лишь бы не сорвалось», - единственная мысль, мелькавшая в его голове. Альберт ощущал дыхание Магистра на своей переносице – настолько близко было его присутствие. Душа словно соединилась с чьей-то ещё. А затем Альберта обдало холодом. Рал моргнул. - Ты нанят. – Шёпотом произнёс Магистр. Два этих слова ударили путнику в голову. Он словно ни о чём больше думать не мог. Рал подал знак двум женщинам, стоявшим по обе стороны от его трона. Их женственные силуэты, обтянутые коричневой кожей приблизились. Осанка, словно обе женщины проглотили струну. Волосы стянуты в тугие косы. Глаза – словно жидкий лёд. Взгляд такой же прямой, стойкий и пронзительно-суровый, как и у Магистра. На поясе женщин блестели серебряные звёзды. В руках – странные обтянутые кожей под цвет одеяния стержни. Альберт никогда такого не видел. - Проводите нашего гостя в крыло для прислуги. И следите, чтобы территория его похождений ограничивалась хранилищем, санитарной зоной и кухней. Женщины кивнули и напористо подтолкнули Альберта к выходу. Рал сопроводил его долгим, изучающим взглядом. Было что-то подозрительное в путнике. Артура никак не мог успокоить маниакальный блеск, что тяжёлым препятствием стоял у Альберта Дависса перед глазами. Лорд так и не смог его прочесть.

***

      Гермиона появилась на холме возле Чёрного озера на рассвете. Появилась столь неожиданно, как и растворилась в густоте ночи почти полторы недели назад. Ощутив поступившую порцию свежего, утреннего воздуха в лёгких, девушка благоговейно выдохнула. В трахеях даже закололо. В носу приятно защипало, пока она рассматривала неестественно спокойную гладь воды. Девушка улыбнулась и прищурила один глаз, наблюдая за первыми лучами восходящего солнца. Затем она окинула заинтересованным взглядом озеро. Поднеся ладошку ко рту, Гермиона дунула, словно посылая невидимому силуэту воздушный поцелуй. Это и был воздушный поцелуй. Только немного другой. Небольшая энергетическая волна исходившая от волшебницы рябью, побежавшей по воде, поцеловала гладь. Идентичные круги пошли по воде. Гермиона заворожено наблюдала за этим красивейшим явлением природы. Немного искусственным, но всё же. Когда тебя учат, не мешкая, убивать, приятно отвлечься на красоту природы и пройти через осмысление. Гермиона сунула руки в карманы мантии и побрела в замок. Ей не приходилось беспокоится о том, что кто-то может увидеть её. Сегодня была суббота. Все ещё спят. Девушка задумалась, что следовало бы нанести визит профессору МакГонагалл и сообщить, что она вернулась, чтобы не оставлять строгой старушки повод для беспокойства. Гермиона потупила шаг. Рукой нащупав в складках мантии письмо, она сжала его пальчиками. Исписанная кровью бумага словно прожигала руку. Заставляла вены пульсировать, а сердце бросаться в стремительный бег. Письмо, которое она должна была передать директору, было от её отца. Гермиона примерно предполагала, о чём именно повествует в нём Лорд Рал и чего намерен просить у МакГонагалл. Например, не волноваться впредь, если её ученица придёт к ней со срочной просьбой отпустить её из школы на неопределённый срок. Естественно, для исполнения этих требований, Ралу придётся пожертвовать статусом Инкогнито в глазах профессора. И ещё (Гермиона в этом не сомневалась), Рал попросит профессора приглядывать за ней. Но куда больше чем это, Гермиону беспокоило совершенно другое: её друзья. Да, когда она соглашалась вступить в родство, она знала, о том, что будет редко их видеть, но никогда не собиралась отказываться от из дружбы и поддержки. Только вот именно, что «не собиралась»… а делает совсем наоборот. Не желая доставлять Лорду Ралу неудобства, Гермиона металась из угла в угол, не зная, как выпросить прошение на то, чтобы не оставлять в неведении друзей. В конце концов, проницательный Артур Рал и сам заметил бесконечные метания своей дорогой дочери. А потому позволил рассказать самым близким, но прежде взять с них жестокую клятву никому ни о чём не говорить. И Непреложный Обет – не выход. Рал никогда не был банален. Он всегда находил непредсказуемый вариант. Причём, этот вариант всегда мог сослужить ему хорошую службу. Никогда Артур Рал не ставил своих идей с позиции побеждённого. Он сам неизменно оказывался лидером. Обманом ли, пафосом или ещё как-то. Он до восхищённых откликов мог устроить всё так, чтобы клин подозрений не пал на него, и чтобы задуманное протекало просто безупречно. Бесказусный подход. То, чему он был обучен ещё находясь в утробе. Талант, текущий в жилах всего Дома Рала. Удивительное умение Магистра оборачивать абсолютно всё, как беспроигрышный вариант, позволяло ему долго оставаться в седле. И его боготворили за это.       Гермиона без особого энтузиазма вздохнула. Ей предстояло объясниться перед Роном и Гарри и извиниться за свое непредсказуемое, агрессивное и даже неподобающее поведение. Её сердце тешила слабая надежда, что друзья простят её. Потому что, они не обязаны. Не обязаны прощать. Не обязаны понимать. Это только их выбор. Сама она уже вряд ли сможет бороться. Не только за них. Сил нет даже на себя. рал всё выкачал. А мысли о Драко… они просто вытесняли всё на свете. Она вновь возвращалась в собственную клетку. Рал чётко дал понять: у неё не может быть романтических отношений с кем бы то ни было. Только вот, отчего-то этот запрет не распространялся на Волшебника. А Гермионе не нужно было долго наблюдать за ним, чтобы увидеть, что он в ней души не чает. Наверное, оттого-то Рал и не даёт ей свободы в плане отношений. Не хочет испортить всю «малину», что была дарована Арону судьбой. Гермиона не имела ничего против Волшебника. Он действительно заслужил. Но не существенную ложь. А настоящие чувства. Он славный малый. Но что поделать, если сердце изнывает о другом? Она видела: Волшебник в неё влюблён. Он тонет в ней, как в омуте. Ей бы следовало растаять и не мучить его, а пригреться под его крылышком и не думать о том, что было бы. Что могло быть… А Малфой. А что он? Снобище. Лицемерщина. Неужели, он думает, что этого не видно? Хорошим отношением ничего не наладишь. Старых ошибок не закуёшь. Ложью бесстыжей себя не обманешь. И без смущения к ней не подойдёшь. Красивыми фразами ничто не исправишь. И душевные раны никак не зашьёшь. Гермиона попыталась улыбнуться. Говорят, что улыбка – хорошее лекарство от плохих мыслей. Интересно, она спасает от уныния? Было бы здорово… Ветер заиграл с её волосами. Несколько прядей попали ей на лицо. Она осторожно заправила их за ухо и тут же вспомнила, что волосы нужно будет убрать. Трудно было вновь настроиться на учёбу. Та неделя, что Гермиона пробыла в Народном Дворце, словно все силы у неё забрала. Не оставалось ничего. Кроме пустоты и, быть может, желания. Желания послать всё к чертям и сбежать куда-нибудь, где тепло, сухо и уютно. Грейнджер горько усмехнулась – она уже начинает думать о том, как бы поскорее остаться одной. Это плохо. До необъяснимого плохо. Потому что она начинает привыкать к одиночеству. Откуда взялось это нудное, ничем не обособленное ощущение собственной неполноценности? Чувство неопределённости шло за ней попятам. Нога в ногу. Она жила на две жизни. И ни в одной не могла получить то, чего не хватало. Ни просто внимания, а мужского внимания. Ей недоставало любимого человека. Может быть, в этом виноват возраст? Ведь это ненормально, когда человек упивается своей беспомощностью в делах сердечных. Оно заставляло метаться чистоту разума и полноценность чувств, смешивая их в одно. Непонимание. Почему оно всегда оказывается таким выдержанным, таким горьким, таким… подавляющим..? Ну что за глупости, а? Как можно человеку, которому не позволяется любить, становиться таким бесхребетным только от одного ощущения вероятности? Наверное, все люди пускаются в пустые мечтания о несбыточном… Гермиона остановилась. Подняла невидящий взгляд и едва заметно вздрогнула. Проход в Гостиную Старост. Замечательно. Добралась всё-таки, пребывая в прострации. Грейнджер скрутила волосы в жгут и заткнула за воротник, чтобы не вызывать нежелательных вопросов. Она едва истерично не засмеялась: вопросы скоро итак начнут следовать за ней на каждом шагу. Как же все окажутся недовольны, когда она утаит все ответы. Ведь не удастся растрепать об её неприятностях всей школе или раздуть из них снежный ком. А может, просто запереться в своей комнате и не выходить оттуда до скончания времён? Нет. Массовые беспорядки в школе ей не нужны. Оставалось только притихнуть и ожидать возвращения Агнессы с Викторией. Молча. Можно, конечно, с кем-нибудь поболтать. Говорят, что птицы – отличные собеседники. К тому же, Гермиона запаслась кое чем получше: что-то она не засиживалась с книжкой допоздна. Пора вернуть старые привычки. Странно, но её прошлое больше не находило места в её настоящее. Оно вообще с ним никак не вязалось. Гермиона никогда не верила в переломный момент. Хотя тот преследовал её неоднократно. И вот опять. Обычно она сопротивлялась изменением. А сейчас… она просто плывёт по течению. Однако, это не выход – пускать всё на самотёк. Гермиона не заметила, как оказалась внутри гостиной Старост. Она действительно так долго тут не была? Да нет… всего неделя миновала. Тогда, почему всё кажется таким чужим, неестественным? Аморальным даже. Гермиона всеми фибрами и инстинктами ощущала присутствие другого человека. Машинально развернулась и пробежалась глазами по пространству вокруг себя. Никого. Драко, должно быть, спит в своей комнате. Ну и пускай. Не стоит его будить. Пусть хотя бы во сне он будет обладать тем, чего ему не достаёт на Яву. Явь – промежуток времени более жесток, но менее коварен. Потому что сон даёт пустые надежды, а пробуждение их разрушает. Причём, совершенно справедливо. Потому что сон – это нематериальное удовольствие. Одно из тех нескольких, которыми можно проникнуться. А закон Жизни гласит, что за всё в этой жизни нам надо платить. Только, как некоторые его избегают – до сих пор остаётся загадкой. Девушка бросила взгляд сначала на часы, а затем за окно. Ещё слишком рано. Есть время, чтобы позволить себе маленькую слабость. Гермиона, стараясь не создавать шума, поднялась наверх и, не расстилая покрывала, устроилась в уютной постели. Сложив руки на груди, юная волшебница погрузилась в сладкую полудрёму. …Она совершенно изнемогала от мрачного бессилия…

***

      Малфой с трудом выбрался из постели. По голове словно били чем-то тяжёлым (наверное, бутылками из-под огневиски, - решил он), а всё тело будто налилось свинцом. Веки, видимо, серьёзно опухли, потому что открыть глаза удалось ещё сложнее. Драко невесело усмехнулся; он уже постепенно начинает походить на тепличное растение. Свесив отяжелевшие ноги с кровати, он зарылся пальцами в шевелюру. Хотелось вспороть себе вены и выдавить всю эту неестественную усталость из-под кожи. Драко побоялся бы даже взглянуть на себя в зеркало. Наверняка, он уже весьма походил на фантома. Растерев плечи и поднявшись с постели, Драко проследил взглядом за мелькающей на стене тенью. Одна. Две. Три. Он встряхнул головой, высвобождаясь из странного состояния преддверия чего-то хорошего, и уже собирался пройти в ванную комнату, как до него донеслись шорохи снизу. Неужели кто-то без разрешения прокрался в гостиную? Драко высвободил из-под наволочки волшебную палочку, приоткрыл дверь и тихонько нырнул в образовавшуюся щель. Прижимаясь спиной к холодной стене и борясь с желанием передёрнуть плечами от столь неподходящей в данный момент прохлады, Малфой скользнул вниз. Украдкой поглядывая перед собой, он заметил слабое движение чьего-то обрисованного, но немного расплывчатого силуэта. Женского силуэта. Осторожно выйдя из-за угла, Драко выставил перед собой палочку… и замер в неверии. У стола, стоя спиной к нему, что-то внимательно рассматривала Грейнджер. Она была настолько увлечена чем-то, что даже не услышала, что он проснулся и теперь стоит позади неё. Волна негодования, словно огненный вал, захлестнула Драко. Ему захотелось прямо здесь и сейчас разорвать девушку на мелкие кусочки. Его жажда наказать её за то, что она пропала, ничего не сказав, возрастала всё больше и больше. Малфой сжимал и разжимал кулаки. Всё тело его напряглось. И без того утомлённые мышцы ещё сильнее заныли. Малфой свирепо засопел. Гермиона спиной ощутила разгорячённые колебания воздуха и чей-то неукротимый взгляд за спиной. Гермиона резко развернулась и моментально подбоченилась. Рука инстинктивно потянулась за палочкой, потому что таким аристократа Гермиона не видела уже давно. От него буквально исходили ощутимые непоколебимые импульсы. Малфой взглядом яро просверливал в ней дыру. Гермиона плотнее поджала губы. - Драко, спокойно, - она подняла вверх ладони, - я тебе всё объясню… Гортанный рык и резкий рывок вперёд. «О, сейчас ты мне всё ОБЪЯСНИШЬ! Как миленькая объяснишь!..». Он пригвоздил её к стенке. Всё больше и больше сжимал пальцы на её плечах. Гермиона замерла, не желая вызывать большую агрессию, чем уже вызвала. Ей было непривычно смотреть прямо в эти леденящие душу глаза. Ей стало страшно. Страшно от того, что она забыла, что Малфой – не тот, с кем она может провернуть один из своих хитрых трюков. И сейчас глаза его можно было сравнить с глазами дракона. Такие же сверкающие, почти испускающие искры. И Гермиона затихла. Не пыталась разомкнуть его пальцы или ударить его кулаком в грудь. Она просто перестала шевелиться. Судорожно сглотнула и чуть приоткрыла губы. Но она не решалась пытаться бежать, чтобы не злить его ещё сильнее.       А Малфой был зол. Невероятно зол на неё за то, что она так гнусно сбежала в прошлый раз, солгав ему, не моргнув и глазом, а потом скрылась в неизвестном направлении. В его глазах рождался настоящий шторм. Лавина, готовая обрушиться. Драко на самом деле не знал, как отреагирует, когда вновь увидит Грейнджер. Он мог лишь предполагать, что будет в сильной ярости, но чтобы настолько… Он был взбешен. До коликов в желудке. Что-то перекрывало кислород в горле, не давая ему дышать. Бессильная, накопившаяся злоба образовалась из обиды, которую, казалось, он проглотил. Он не мог предвидеть такой сумасшедшей ярости. Тонкая жилка выступила на его шее. Ярче очертились скулы. В запястьях, побуждавшихся ударами пульса, начинала ощущаться точёная, уставшая боль. Но он не собирался опускать рук. Не в этот раз. Он думал, что утратил былую злобу. Нет, утаил на время. Наконец-то его взгляд снова мог обжечь. Гермиона вглядывалась в его радужки не менее яростно. Моргала, пытаясь справиться с охватывающим всё её существо желанием оттолкнуть его прочь. А он внимательно следил за каждым трепыханием её ресниц. Сейчас ему не хотелось окунуться в неё или поглотить её всю. Ему не хотелось обладать ею. Ему хотелось только одного. Правды. И не пустых слов, не имеющих слов, а истины, произнесённой с сожалением о случившемся. Какого хрена она сбежала? - Где тебя носит всю последнюю неделю? – взорвался он. Гермиона чуть прикрыла веки. Проглотив ответное оскорбление, вертящееся на языке, она стиснула зубы. - Не твое дело. - Ах не моё значит? – прорычал он, впитывая в себя её беспомощность. Он заряжался каждым её новым словом. – Тогда какого чёрта ты припираешься сюда, в общую гостиную, зная, что я незамедлительно потребую от тебя объяснений твоего чёртового исчезновения?! Ты в курсе, что ты не только меня одного дрожать от бессилия и неизвестности за твою душонку заставила? Ты в курсе, что вся школа на ногах стоит?! - МакГоналл знала, где я. – Уклончиво ответила Гермиона. Она заметила, как на мгновение странно блеснули его глаза. В них проскользнула новая эмоция. Облегчение, смешанное с гневом. - А ты хоть знаешь, что люди вновь пропадают? – он встряхнул её. – Ты это понимаешь? - Какие люди? - Голос её сорвался до шёпота. Зрачки расширились в полумраке гостиной. О чём он, дракл его дери, мелет? - Панси пропала. – Безжизненно. Гермиона изумлённо вскинула брови. - Что значит – пропала? - То и значит! – прошипел он. – Она пропала из Хогвартса в ту же ночь, что и ты. Что прикажешь думать теперь? Вдруг вас похитили или, что ещё хуже – убили? - Но Панси со мной нет, - рассеянно ответила Гермиона. - Как это – нет? - Я не видела её с последней нашей встречи в больничном крыле… Она робко взглянула на него из-под пушистых ресниц. - Значит это ещё хуже, - пробормотал он. - Может быть, ты уже отпустишь меня? – упрекающе просила она. - Нет, – к нему тут же вернулась улетучившаяся подозрительность. – Для начала ты расскажешь мне, где ты была. - Я не обязана перед тобой отчитываться, - отчеканила Гермиона, хмуро смотря на него. - О, ты так думаешь? Ты будешь вынуждена мне всё до мелочи рассказать за потраченные мною, практически впустую, нервы! Она запрокинула голову, упираясь затылком в стену. Как же ей всё это надоело… - Ладно, - прошипела она, преисполненная недовольством. – Я всё объясню тебе. – Она положила ладонь на его плечо и настойчиво надавила. - Только позже. Но он не дал ей высвободиться, лишь вновь прижал её спиной к стенке. - Ну, уж нет! Дай слово, что не убежишь как в прошлый раз. – Вкрадчивым шёпотом потребовал он. Властный взгляд заставил Гермиону не трогаться с места ещё на секунду. - Ни чего я обещать не буду! – вскинулась она, снова вырываясь из его цепких объятий. Он уткнулся носом ей в шею. Гермиона ключицей ощутила его горячее дыхание, как у разгневанного быка, с которым тщательно поработал матадор. - Дай слово! - яростно выдохнул он. - Ладно. – Она скривилась, словно кто-то наступил ей на ногу. Хотя, ощущения возникали те же, как если бы кто-то действительно отдавил ей ногу. – Обещаю, что расскажу тебе всё, как только закончу с другими делами. Он отступил назад. Холодно прожигая её взглядом, он криво ухмыльнулся. Скрестил руки на груди. - Теперь иди.       Гермиону захлестнуло возмущение от этого властного тона. Как смеет он ей приказывать?! Это же неслыханная наглость! Грейнджер развернулась на каблуках и поспешила поскорее уйти от его дерзкого, сатанического взгляда. - И, Грейнджер, - окликнул её он, не убирая с лица всё той же нахальной усмешки. – Ты мне обещала. – Он кивнул ей, выражая почтение. Словно сказал ей, что она может быть свободна. Гермиона подавила жуткое желание врезать ему и поскорее вылетела через портретный проём, чтобы это жгучее желание отомстить за подобную наглость не нашло своё исполнение в лице убийства. …Интересно, сколько лет дают за условное?..

***

- Гермиона! – воскликнул Рон, кидаясь на девушку с неподвластным желанием стиснуть её в объятиях. - Привет, Рональд, - ответила девушка, прикусив губу, чтобы не замычать от силы, с которой Рон обнял её. Она всё никак не могла привыкнуть к той громадной силе, которую мальчишки обрели, взрослея. Они так и излучали физическую мощь.       Гермиона похлопала Рона по спине, счастливая, что он наконец-таки разомкнул демонические объятия. Натянув на лицо довольную улыбку, она посмотрела на юношу. - Ты как? – вскинулся осматривать её на наличие царапин и ссадин Рон. – Всё нормально? - Да-да, - закивала Гермиона, высвобождаясь из кольца рук, которыми сомкнул вокруг её талии Гарри. - С тобой точно всё хорошо? – совершенно серьёзно спросил Рон. - Рон, - она искренне улыбнулась и перевела взгляд с Рона на Гарри и обратно. – Со мной, правда, всё замечательно. - Отлично, - выдохнул Уизли и, переведя дыхание, вновь набросился на девушку. На этот раз, обнимая её ещё сильнее. – Я так волновался, что с тобой что-то приключилось. - Осторожнее, Рон! – упрекнула его, маячившая до этого поблизости, Джинни. Она ткнула брата пальчиком в плечо. – Она же миниатюрная! А ты, громила, сейчас раздавишь её! - Ладно, - Рон немного погрустнел, отстранившись. Поправив белоснежную рубашку, он весело улыбнулся. – Я рад, что ты вернулась. - Гермиона, - Гарри, прищурившись, осмотрелся по сторонам. – Тебя, случайно, Малфой не застал? - О, - протянула она. – Ещё как застал. - Наверное, сильно ругался, да? – сложил бровки «домиком» Поттер. Гермиона по обыкновению закатила глаза и ненавязчиво отмахнулась, мол, привычное дело. - Он был в яростном экстазе, я бы сказала. - Драко себе места не находил, - доверительно сообщил ей Рон, искоса взглянув на её.       Гермиона сощурилась в точности, как и Гарри секунду назад. Уперев руку в бок, она погрозила Рону пальчиком. - Не надо смотреть на меня с таким красноречивым осуждением, Рональд Уизли. - Ну, не злись, - добродушно усмехнулся он и, перехватив её ручку, поцеловал тыльную сторону её ладони. – Он же просто волнуется за тебя. – Нагнулся к ней и прошептал на ушко уголком губ: - Кстати, как и все мы. Гермиона не удержалась от снисходительного смешка. Подхватив Рона за руку, она посмотрела на Гарри. - Ладно-ладно, убедили! Я не злюсь. – Она вскинула брови. – Теперь довольны? - Прям искримся, - лучезарно улыбнулся Поттер и чмокнул подругу в щёку. - О, - Джинни кивнула в сторону входа, скрещивая руки на груди. – Вы посмотрите, кто здесь. - Лёгок на помине, - буркнул Гарри, заметив осматривающегося Слизеринца. Рон махнул рукой Малфою, приглашая того присоединиться к беседе. Гермиона мысленно выругалась, увидев, что тот принял предложение и теперь на всех парах, но при этом, не теряя былого высокомерия, направлялся к ним. Девушка повернулась лицом к Уизли и пробормотала: - Рон, чего это у тебя галстук набекрень? - Что? – переспросил Уизли, посмотрев на аккуратно завязанный крестовый узел. – Да вроде, всё нормально. - Да нет же, - Гермиона зашипела сквозь зубы, прожигая его красноречивым взглядом. – Он завязан набекрень. Она принялась перевязывать ему галстук. Рон замолк, поняв её намёк. Незаметно выудив из кармана вчетверо сложенный листок бумаги, Гермиона заправила его в галстук, так, чтобы только Рон мог видеть, что она делает. Заправив язычок галстука, Гермиона натянуто улыбнулась. - Кажется, нас ожидает продолжение спектакля, - неоднозначно произнёс Поттер, сунув руки в карманы и покачиваясь на носках туфель. - Доброе утро, - угрюмо бросил Малфой, не отрывая злорадного взгляда от Гермионы. Та безразлично посмотрела на него, а после показала ему язык и перекинула ногу через лавочку, усаживаясь за стол. Драко искоса посмотрел на подозрительно ухмыляющегося Поттера и фыркнул. Уже успел выудить у Грейнджер информацию о сегодняшнем «свидании» и теперь радуется, что на Драко доложили. Вот ведь проныра. - Чего, Грейнджер, расслабилась-то? - ехидно ухмыляясь, поинтересовался он и сел рядом с девушкой. Та даже бровью не повела. - А тебе-то что? – спросила она, не посмотрев на него. – Нельзя, что ли? - Нельзя, - он легонько толкнул её в бок, вызывая испепеляющий, возмущённый взгляд с её стороны. – Не расслабляйся. Мы с тобой ещё потолкуем. – Он бросил взгляд через плечо, на окно. – Вот как только вечереть начнёт, тогда и поговорим. «Ага», - хмыкнула Гермиона, - «до этого вечера ещё дожить надо».       Рон приютился по другую от Гермионы сторону. Поттер с младшей изли напротив. Гарри и Рон подозрительно переглядывались с «пострадавшей от натиска Малфоя» подружкой. Малфой отпил немного кофе, поверх чашки смотря на этих двоих. «Опять что-то замышляют, а меня в курс дела вводить не хотят, гады…». - Эй, рыжая, - окликнул Драко Джинни, - подай апельсиновое варенье, пожалуйста.       Джиневра, досадливо хмурясь, передала ему блюдечко с вареньем. Гермионе в нос ударил горьковатый аромат цитрусовых. Девушка с опаской поглядела на Малфоя, но, увидев, что тот с энтузиазмом намазывает вареньем основательно поджаренный тост, подсела поближе к Рону. Одними глазами заставив Поттера податься через стол ближе, Гермиона зашептала так, чтобы только эти двое могли её слышать: - Сегодня вечером, возле циферблата главных часов, я буду ждать вас двоих. Мне срочно нужно кое-что вам рассказать, - она крем глаза глянула на блондина, который, к счастью, не особо прислушивался к их разговору. Грейнджер едва заметно кивнула на Малфоя подбородком. – Только без этого… - А почему ты не хочешь, чтобы Драко об этом знал? – прошептал в ответ Гарри. Гермиона бросила ещё один настороженный взгляд на Драко, после чего бесцветным голосом ответила: - Потому что Малфою ещё рано знать об этом. - Тогда почему нам не рано? – вкрадчивым шёпотом пробормотал Рон. И Поттеру, и Уизли пришлось наклониться к ней ближе, чтобы разобрать последующий ответ. - Потому что вы мои друзья, - не размыкая губ, почти молящим тоном проговорила она. Гарри с Роном растроганно переглянулись. - Это важно? – на полном серьёзе уточнил Поттер. - Вопрос жизни, - ответила она, чувствуя, как её сердце затрагивает внутреннее беспокойство. Рон сжал её руку под столом, мягко поглаживая костяшки её пальцев. Гермиона из-под ресниц посмотрела на него. Он его прикрыл глаза, словно говоря «Я с тобой». Гермиона благодарно ему улыбнулась и посмотрела на Гарри. Тот внимательно посмотрел на Малфоя, затем на подругу, а затем произнёс одними губами: - Крепись. У Грейнджер вырвался рваный вдох облегчения. Она заметила насторожившуюся и насупившуюся Джинни и кинула ей, говоря, что она тоже может прийти. Девушка вмиг просияла. - Прихватите с собой ещё и Джинни, - прошептала Гермиона. – Если что, у Рона в галстуке я подложила записку. Передадите эту записку Малфою, если он вас в чём-то заподозрит. - Но почему име… - Гарри, нет времени объяснять! – шикнула на него Грейнджер. - О чём вы тут шепчитесь? – надкусив тост, тронул за плечо Гермиону Драко. - Да так, неважно. Просто она рассказала нам, как… - начал придумывать на ходу Рон. - …как я навестила своих родителей, - закончила за него Гермиона. - Ну, и как же? – спросил Малфой, выгнув бровь. - Она сказала, что всё плохо, - поддержал Уизли её ложь. - Да, - подтвердила Грейнджер, поднимаясь с места. – Ну, что ж, мне пора. Пойду загляну в библиотеку. Соскучилась… по книгам. – Она растеряно посмотрела на не поверившего её россказням Малфоя и махнула ручкой на прощание, - Пока! Перед тем, как уйти, она чмокнула Рональда в щёку и прощебетала ему на ушко: - Только Джинни и больше никому! – этого предостережения хватило, чтобы Рон всё прекрасно понял.

***

      Всю дорогу до выхода Гермиона чувствовала на себе разочарованный взгляд серых глаз. Последнее, чего ей сейчас хотелось, это так бессовестно врать Малфою, но и рассказать ему всё Гермиона сейчас не могла. Оставалось только дожидаться подходящего момента, когда у неё появится возможность сделать это. А пока, оставалось лишь откупаться наивной ложью, убедить в правдивости которой Драко, конечно же, будет практически невозможно. Во всей этой дурацкой ситуации Гермиона уже откровенно начинала верить в то, что и толстые айсберги лжи и фальшивое молчание, - одно и то же. Хуже могла быть только правда, которую Малфой так сильно хотел получить. И она расскажет ему всё. Однажды, когда будет можно. Только нужно запастись астрономическим терпением. Грейнджер ощущала прямое раздвоение личности. Оставалось только расколоть себя напополам, и дело с концом… Гермиона не заметила идущего впереди студента и со всех ног налетела на него. - Простите, - буркнула она, поднимаясь и вновь ступая своей дорогой прочь. - Ничего, - задержал ответ голубоглазый юноша, недовольно искривляя тонкие губы. Феликс обернулся через плечо и вновь сосредоточился взглядом на убегающей Гриффиндорке. Когда он снова ощутил резкое головокружение, то сплюнул на пол, пытаясь избавиться от гадости, прочно засевшей в его голове. Желчь словно переполняла юношу. Заткнув большие пальцы рук за ремень, Феликс тряхнул головой, сбрасывая с себя состояние полнейшего провала. Ему трудно было поверить в то, что он сейчас увидел и ощутил собственной шкурой. Он мог влезть в разум каждого студента и преподавателя в этой грёбанной школе, мог спутать все их мысли в единый непонятный ком, мог вызвать галлюцинации и даже до неузнаваемости видоизменить все воспоминания. Он мог разрушить изнутри каждого. Каждого. Кроме неё…       Даже трудно было поверить, насколько Адам оказался прав. Только один человек в этой школе мог сопротивляться и просто не попадать под влияние Феликса. Только один человек мог не попасться в руки к Сноходцу. Феликс потёр виски, размышляя. Сомнений больше не оставалось. Только Она могла избежать его давки. Теперь Феликс Морт точно знал своего главного врага. Они всё-таки нашли её. Всё это время девчонка была так близко. Руку протяни – и дотронься. В этот день, в замечательное субботнее утро, стены вбирали в себя тёмную клятву юного Сноходца: - Теперь у меня нет сомнений в том, кого ловить. Теперь я знаю твоё имя. Теперь тебе не скрыться. Когда теперь, я знаю, кто ты, я поймаю тебя и отомщу Дому Ралов за то, что Магистр сделал с моим дядюшкой… Не сомневайся. Я тебя достану. Где бы ты не находилась. Потому что я знаю одно:

Тебя зовут Гермиона Денна Рал.