***
Меня разбудил какой-то громкий звук, отчего я резко сел на кровати. Сердце от грубого пробуждения буквально разрывало грудную клетку. Сделал глубокий вдох и выдох, вытер испарину со лба. Мэри сонно пошевелилась рядом. — Что это? Что-то упало? — она снова замерла, вновь провалившись в сон. — Ты тоже это слышала? — вопрос повис в комнате. Вновь раздался шум, распространившись по всему этажу. На этот раз не составило труда понять, что же это. Крик. Душераздирающий крик. Который резко оборвался. Не оставалось сомнений, что звуки доносятся из гостиной. Грейс. Я вскочил с кровати и, не одеваясь, в трусах и майке кинулся к подруге. Оказавшись в комнате, я увидел, что она упала с дивана и сейчас лежит на полу. Её тело перепуталось в одеяле, невозможно было понять, всё ли с ней в порядке. Она была неподвижна. Я ощутил, как моё собственное тело похолодело, стало тяжелее и напрочь отказалось подчиняться. На мгновение я растерялся, но и этого времени хватило, чтобы в гостиную ворвался мой друг и оказался на коленях рядом с Грейс. — Шерлок, что произошло? Она ушиблась? — я был ни на шутку встревожен. — Джон, прошу, помолчи, — Холмс-младший аккуратно подхватил женщину, освободил её из оков одеяла. — Они все умерли, все умерли, умерли, умерли, — язык Грейс заплетался, мне понадобилось приложить усилия, чтобы разобрать её слова. А когда смог их понять, меня забила мелкая дрожь. От охватившего меня страха. Флетчер начала вырываться из объятий мужчины, но тот лишь крепче прижал её к себе, одной рукой схватив и сжав сразу два её запястья. Детектив старался быть аккуратным, но ему приходилось приложить силу, чтобы не дать ей подняться. — И другие тоже умрут, — Грейс начала беззвучно плакать и внезапно развернулась лицом ко мне. Я почувствовал, как ужас наполняет каждую клетку моего тела. Казалось, ещё секунда, ещё секунда её взгляда, и я сам закричу. Она смотрела прямо на меня. Сквозь меня. Её глаза были будто стеклянными, мутными. Ненастоящими. Глазные яблоки то жутко метались из стороны в стороны, то останавливались на мне. — Джон, я вижу, ты уже практически надул себе в… — Шерлок окинул меня критическим взглядом. Сам он был босой, в длинных пижамных штанах и чересчур большой для него футболке. — … в трусы. Не будь трусом. Она всего лишь лунатит, успокойся. Грейс, — мужчина осторожно обхватил её лицо ладонями, — Грейс, всё в порядке. Всё хорошо, — я видел, что он тоже встревожен, но уж точно не удивлен и не прибывает в состоянии, хотя бы близко напоминающим моё. Слова друга подействовали успокаивающе, я немного пришёл в себя и подсел поближе к ним. Когда Холмс-младший укачивал Грейс, что-то бормочущую себе под нос, в комнату вошла Мэри. — О Господи, мальчики, что происходит? — было видно, что она перепугана до смерти. Кровь отлила от лица. Я схватил её за руки и потянул, заставив присесть рядом. — Мне так страшно, пожалуйста, страшно, пожалуйста, пожал… — на время речь нашей подруги прояснилась, а затем вновь стала неразборчивой. Думаю, её слова были нечёткими по той причине, что она не переставая плакала, не могла справиться со слезами, а только давилась ими. — Мэри, оставь свои вопросы до завтра, — детектив продолжал прижимать к себе Флетчер. Вытер её выступивший пот тыльной стороной ладони и поцеловал лоб. Он был сдержан, но я видел боль в его глазах. Как будто что-то жуткое, но давно забытое вновь вернулось в его жизнь. — Грейс, всё хорошо. Всё. Хорошо. Все живы, — он повторял одно и тоже подобно одной из старых заводных игрушек и не обращал на нас с Мэри внимания. — Кровь, не могу помочь, кровь, не должна, не должна помогать, — голос женщины то переходил на шепот, то становился визгливым. Шерлок отказывался выпускать её из своих объятий, хотя она уже и не сопротивлялась; продолжал твёрдым, чётким голосом говорить успокаивающие слова, гладить её по волосам и спине, вытирать пот и слюни, которые то и дело текли у неё из-за продолжительных рыданий. Спустя время Грейс затихла и, как мне показалось, даже уснула. Мы все втроем заметно расслабились. Я и моя жена боялись потревожить наконец наступившую тишину, а Шерлок, прикрыв уставшие глаза, был поглощён лишь подругой и тоже казался спящим. Но умиротворение длилось недолго. — Я чувствую, как он горит, — наша подруга смотрела куда-то в пространство, а крупные слезы одна за другой оставляли широкие мокрые дорожки на её щеках и шеи, исчезая где-то в волосах. — Грейс, послушай меня. Всё хорошо. Ему больше не больно, — Холмс-младший тоже не заставил себя ждать, казалось, он понимает, о чём она говорит. Вся его фигура вновь напряглась. Он походил на животное, защищающее самое дорогое, что у него есть, — семью. — Шерлок? — она затряслась мелкой дрожью, услышав его голос, и невидящим взглядом уставилась прямо на него. Слезы сперва задержались в глазах, но как только она моргнула, они новым потоком стали пересекать её лицо. — Она тебя слышит? — я немного поддался вперёд. — Я здесь, Грейс. Я рядом с тобой, — он внимательно вглядывался в её лицо, пытаясь понять, правда ли она слышит его. — Шерлок? Где Шерлок? Мне так страшно. Позовите Шерлока, — и тут Холмс-младший сломался, не выдержал её жалобного, надрывного голоса, и взгляда, который так искал его, но, увы, не мог найти. Он бесшумно вытер слёзы, будто уменьшился, сжался в комок и всем телом прижался к Флетчер. — Я вижу, как он горит. Я чувствую, как он горит. — Грейс, знай, что я с тобой, — он обхватил её руки, уткнулся в них лицом, пряча слёзы. — Всё хорошо, моя дорогая, — он попытался взять себя в руки, судорожно, глубоко вздохнул. — О, Шерлок, не нужно, — Мэри потянулась, чтобы обнять друга. Я обхватил три содрогающиеся фигуры, которые были мне всего дороже, и тоже не смог сдержать вдруг нахлынувших эмоций.***
Так продолжалось какое-то время. Нам всем нужно было бессловесно поделиться своими чувствами, разделить их друг с другом, прийти в себя. За эти медленно сменяющиеся друг за другом минуты мы стали ближе. Сейчас нас всех объединяла одна бессонная ночь, ночь, которая навсегда останется в наших сердцах. Прошло около часа после того, как Грейс окончательно успокоилась и на этот раз точно уснула. Мы были до боли уставшие, тело требовало отдыха. — Что теперь? — неуверенно спросил я. — Идите спать, — Шерлок попытался стряхнуть с себя дрёму. — Спасибо… что были со мной. — Не нужна какая-нибудь помощь? Вдруг это снова повторится? — Мэри была готова остаться до конца. — Теперь всё будет в порядке. Она должна проспать до утра. — Может, перенести её на диван? — Не стоит лишний трогать, пускай отдыхает, — он уткнулся носом в её макушку. Мы с женой тихонько ушли в комнату и, притворив дверь, под влиянием произошедшего попытались уснуть. Конец POV Джон POV Грейс Я проснулась и почувствовала себя будто скованной. Пару раз моргнув обнаружила, что нахожусь в объятьях Шерлока. Мужчина спал, заключив меня в тиски и крепко сцепив руки. Его лицо выглядело безмятежным и… таким прекрасным. — Шерлок? — я попыталась высвободиться, начав извиваться будто дождевой червь. Он открыл глаза, взгляд был туманным, но вскоре прояснился и стал более осознанным. — Грейс? Как ты себя чувствуешь? — детектив откашлялся, прочищая горло после сна, и выпрямился, дав свободу моим движениям. Я не понимала, что происходит. В одну минуту засыпаю на диване, в следующую — с Холмсом на полу. Голова раскалывалась на миллион кусочков, тело ломило от усталости, весь мой организм, каждая его клеточка требовала одного — сна. Одежда на мне, старые майка и шорты, были мокрыми. Как и большая часть волос, выбившаяся из косы. Откинувшись на диван и сложив два и два, кинула затравленный взгляд на Шерлока. — Я что… опять? — он кивнул. Как гром среди ясного неба, на меня накатила волна негодования. Кто давал ему право видеть меня такой? Такой слабой и беспомощной! Собрав последние оставшиеся силы, я попыталась встать, но мужчина успел ухватить меня за запястье. — Ты куда? — он нахмурил брови. — Спать. Выпью стакан воды и снова попробую заснуть. Иди к себе в комнату, — я тщетно пыталась скинуть его руку, но он делал вид, что не замечает этих кривляний. — Не глупи. Я должен остаться с тобой. Ты же знаешь, что только так сможешь поспать. — Бред, — свободной рукой я толкнула мужчину в грудь, от неожиданности он упал и разжал руку. — Все эти годы как-то справлялась. И сейчас справлюсь. — Мне нужно быть с тобою рядом. Ты можешь навредить себе, — Холмс, мягко настаивая на своём, потянулся ко мне. — Убери от меня свои руки! — я отпрянула как от огня. — Ты всё время обижаешь меня! Что ни слово, то унижение! Сейчас нет нужды притворяться, что я для тебя хоть что-нибудь значу! Мне не нужна твоя помощь. И ты сам мне не нужен! Ты слышишь меня? Ты. Мне. Не. Нужен, — я нарочно растягивала слова, стараясь вложить в каждое из них как можно больше той боли, что он мне причинил. — Ты мне никогда не был нужен! Убирайся! — я поняла, что моя бессильная ярость обернулась слезами, которые теперь щипали глаза и скатывались одна за одной по щекам. — Это неправда, — спокойно отреагировал Шерлок и тоже поднялся на ноги. — Мы оба это знаем, ты и я, правда? — я безвольно кивнула, потому что он был прав. — Я был нужен тебе. А ты — мне. Но только моя потребность в тебе была намного больше. — О чём ты вообще говоришь? — мой голос сорвался. — О том, как ты бросила меня! — по лицу детектива, обычно такому бесстрастному, прошла волна печали и обиды. — Почему? Почему ты оставила меня? — А разве я тогда отвернулась от тебя? — ярость вновь нахлынула горячей волной. Меня всю трясло. Трясло от нахлынувших воспоминаний, от этого бестолкового разговора, от боли душевной и физической. От усталости. Холмс сперва удивился, затем нахмурился. Задумался, видимо пытаясь в бесчисленный раз проанализировать подробности того злополучного дня. — Давай… — Я не хочу, — я резко вскинула руки перед собой. — Я не хочу это обсуждать. По крайней мере сейчас. Шерлок не стал настаивать. Мы стояли друг перед другой в лучах восходящего солнца, что струились через окна гостиной. — Я правда, как увядший цветок? — вопрос, который крутился последние часы на языке, наконец-то был озвучен. Не зная толком отчего, я снова расплакалась, пряча распухшее лицо в ладонях. — Моя милая Грейс, — мужчина отнял мои руки и нежно всмотрелся в моё лицо. — Ты красивая даже когда плачешь, — новая порция слёз брызнула из глаз. — Я видел, что ты снова страдаешь от бессонницы, но ты ничего не говорила мне. Ты сказала Майкрофту? — Нет, конечно, нет. — Мне показалось, что вы стали слишком близки, ближе, чем мы когда-либо были. И я решил отстраниться до конца. — Какой же ты ребёнок, Шерлок, — я улыбнулась впервые за очень долгое время. Холмс-младший вёл себя абсолютно так же, как и всегда. И как я могла подумать, что он поменялся, повзрослел? — Сущий ребёнок. — Я? Ты добровольно переехала к Майкрофту! Ты осознаешь, что следующий шаг только брак с ним? Я расхохоталась в голос, просто не могла сдержаться или остановиться. Краем глаза заметила, как восторженно любуется мной Шерлок. Когда я наконец смогла успокоиться, он в один шаг сократил расстояние между нами, положил ладонь между моими лопатками. Наши губы встретились, приоткрылись навстречу друг другу, замерли. Поцелуй был невесомым, слегка неуверенным, но таким приятным. Холмс еле ощутимо покрыл поцелуями область от моей щеки до шеи, от шеи до мочки уха. Невообразимое тепло разлилось по всему телу, уняв дрожь. — Пожалуйста, не уезжай больше, — прошептал он мне на ухо и отстранился. — Оставайся здесь. — Постараюсь, — мне не хотелось ему врать, и я ушла от прямого ответа. Детектив без труда понял, что я что-то недоговариваю. — Я не смог убедить тебя? — он лукаво улыбнулся и снова наклонился для поцелуя. Я отвернулась. Эта ситуация рвала мне сердце. Я хотела остаться, всеми фибрами своей души я хотела быть здесь, с Шерлоком, с моими новыми друзьями. С Майкрофтом. Но я точно знала, что придёт время, и мне придётся покинуть Лондон. Вновь. — Я обещаю, что предупрежу тебя, если мне нужно будет уехать. Видимо на данном этапе и это устроило Холмса. Он кивнул и ушёл на кухню. Тело превратилось в тяжелый груз, и я села на пол. Детектив возник передо мной со стаканом воды и чем-то, зажатым в кулаке. Таблетка. — Что это? Всё-таки решил убить меня? — он устроился рядом. — Это те таблетки, что ты принимала раньше. Забыла их у меня, когда уехала, — мужчина лениво пожал плечами, будто каждый второй хранит таблетки друга, который тот забыл много лет назад. — Я ждал, когда ты вернёшься за ними. Я с трудом проглотила огромную, горькую таблетку. Всё моё чутье, мой мозг и моё сердце кричало, надрывалось, что передо мной мой старый, дорогой друг, такой, каким он был при нашей последней встрече. — Спасибо, Шерлок, — я накрыла его ладонь своей и благодарно улыбнулась. Он обмотал нас обоих одеялом, устроился поудобнее, вытянул свои длинные, босые ноги. Я же, напротив, свернулась калачиком, положила голову ему на колени. Его пальцы пробежались по всей длине моих волос и остановились на обнажённом плече. — Ты помнишь, как мы раньше спали? — спросила я, чувствуя, как проваливаюсь в долгожданный, спасительный сон. — Разве такое забывается? А теперь засыпай, Грейс. Меня зовут Грейс Флетчер, и я с раннего детства страдаю от бессонницы и сомнамбулизма*, а Шерлок Холмс — моё единственное снотворное. Конец POV Грейс *Сомнамбулизм — лунатизм.