Снотворное

      POV Джон       Мой нос уловил аромат, который сразу пробудил во мне недюжинный аппетит. Это заставило меня с трудом поднять отяжелевшие веки и потянуться к телефону. Ещё не было и восьми. Я, морщась, сонно перевернулся на другой бок, лицом к мирно посапывающей Мэри, и хотел было продолжить с того места, где меня прервали. Но мой желудок весьма громко запротестовал против этой задумки. На секунду я даже испугался, что мог разбудить жену этими звуками, походящими на предсмертные крики кита. Но она всё также сладко спала, укутавшись по самые уши в одеяло (ночью за него была великая битва), поэтому я решил дать ей отдохнуть ещё около получаса. Позавтракать она сможет и в машине.       Лениво потянувшись и широко зевнув, я натянул джинсы и безуспешно попытался разгладить складки на вчерашней рубашке. Да Бог с ними! Босиком пошлёпал на кухню и остановился как вкопанный. Сцена, разыгрывающаяся прямо на моих глазах, вмиг прогнала остатки сна.       Шерлок и Грейс готовили завтрак. Вместе. Первой, бесспорно, в глаза бросалась Грейс. Сперва я не мог поверить, что это всё-таки она. Ещё вчера женщина выглядела нелюдимой, потускневшей как внешне, так и эмоционально. Измученной. Будто кто-то медленно высасывал из неё… жизнь? Вдобавок на этот неприглядный портрет накладывалось моё личное впечатление о прошлой ночи. В эти, казавшиеся бесконечностью минуты, Флетчер то билась в истерике, плача и причитая, то неожиданно затихала и была совершенно неподвижна. Но сейчас Грейс была очаровательна! Казалось, что она светится изнутри. Женщина стояла напротив окна, из-за чего её пышные, густые волосы, рассыпанные волнами по плечам и спине, сияли в лучах давно взошедшего солнца. С лица не сходила улыбка, движения были лёгкими и плавными. Она была ещё прекраснее, чем в нашу первую встречу (да простит меня Мэри). Только после я заметил Холмса. Он, всё ещё в пижамных штанах и футболке, босой стоял около плиты и одно за другим разбивал яйца на скворчащую сковородку. Мужчина что-то сказал, видимо пошутил, потому что Грейс разразилась смехом. Она так просто, будто проделывала это сотни раз, обхватила его за талию, и всё ещё смеясь, уткнулась лбом в грудь. Я заметил, что Шерлок тоже широко улыбнулся (он так умеет?) и немного неловко приобнял женщину рукой, в которой зажимал кухонную лопатку.       Я был удивлён переменами в Грейс. Удивлён атмосферой между двумя людьми, ещё вчера казавшимися чужими друг другу. Удивлён тем, что испытывал я сам при осознании происходящего.       Мне было неудобно вот так наблюдать за ними и нарушать их идиллию, но Флетчер, как будто почувствовав моё присутствие, нежно отстранилась от Холмса и я, наконец-то, был замечен. Она заулыбалась, и на моём сердце вмиг потеплело (Мэри, я люблю только тебя!).       — О, Джон, как славно, что ты уже проснулся! — Грейс подбежала ко мне вприпрыжку, при этом никак не походя на взрослую женщину. В душе я был очень рад, что она чувствует себя так хорошо. — Ты поможешь нам с завтраком? — она крепко схватила мою ладонь, закружилась, когда я поднял руку над головой, и потянула меня на кухню. Я просто не мог, да и не хотел сопротивляться её обаянию.       — Что-то не так? — от неё невозможно было оторвать глаз. Флетчер была одета в своё простенькое, домашнее платье жёлтого цвета. Она была такой живой и притягательной, стоя босой на холодном полу, в те мгновения, пока лучи солнца путались в её длинных волосах и ласкали обнажённые плечи и ноги. И улыбалась она так открыто и так… красиво.       — Всё в порядке. Ты… хорошо выглядишь, — только и смог выдавить я и, сглотнув, быстро сменил тему. — Шерлок, на сегодня всё в силе?       В то время как мы с другом обсуждали планы на ближайшие дни, а Грейс мурлыкала себе что-то под нос, в кухне появилась моя жена. Я сосредоточился на её лице, желая распознать первую реакцию. Она такой же была и у меня? Мэри быстро моргала, так она делала всегда, когда только-только просыпалась, но как только заметила Грейс (и Шерлока за плитой, это тоже та ещё картина!) она застыла с широко раскрытыми глазами. А потом заулыбалась.       — Доброе утро, ребята! Грейс, милая, ты так восхитительно выглядишь, — Мэри направилась прямиком к подруге, взяла её за руки, — ты хорошо поспала? — она заправила ей прядку волос за ухо и метнула лукавый взгляд на Холмса. — Шерлок, а как спал ты? — моя жена — настоящая лиса.       — Будь уверена, Мэри, отлично, — ответил мужчина, подражая её тону. — Грейс, займись, пожалуйста, чаем.       И возобновился разговор о деле. Но как можно думать об убийстве какого-то там премьер-министра, когда такое безобразие творится прямо на наших глазах! У меня в голове один за другим возникали вопросы, которым видимо было суждено остаться без ответа. Меня терзало любопытство, но я понимал, что сейчас не время лезть со своими расспросами. Но это, хвала небесам, не понимала моя жена.       — Грейс, ты очень напугала и Джона, и меня. Сегодня ночью, — аккуратно начала Мэри. — Прости, если я лезу не в своё дело, — она сделала небольшую паузу, — но может мы сможем тебе чем-нибудь помочь?       — Я не уверена, можно ли мне теперь помочь, — немного грустно улыбнулась подруга. — Это история началась так давно, но я до сих не знаю, когда же она закончится.       — Не хочешь поделиться с нами? — мягко спросила Мэри. — Если нет, то…       — Всё в порядке, — прервала Флетчер. — Шерлок, ты знаешь эту историю не хуже меня. Может, расскажешь?       Он согласно кивнул, и мы в предвкушении уселись за стол.       Конец POV Джон       POV Шерлок       — Шерлок, ты спишь? — я посмотрел на наручные часы. Без пятнадцати четыре. Глубоко вздохнул, стараясь сохранить спокойствие.       — Спал. Минуту назад, — вновь принимаю горизонтальное положение.       — Приходи, — различаю в голосе Грейс нотки мольбы и испуга. Хоть она и пытается скрыть и те, и другие. — Опять кошмары.       — Ты в порядке? — раздражение исчезло без следа. Перед глазами картина, произошедшая примерно полгода назад. Флетчер вся перепачканная кровью. Как выяснилось, она вновь ходила в одну из ночей. Нечаянно свалила стакан с тумбочки, он разбился. Она поранила ступни. Оступилась и упала. Изранила ладони. Только потом очнулась и сразу позвонила мне. Я упрашивал её поехать в больницу, но она и слушать ничего не хотела. Сказала, цитирую: «Либо ты вытаскиваешь эти чёртовы осколки из меня, либо проваливай к чёрту!».       — Со мной всё нормально. Во всяком случае физически. Просто, ну, ты знаешь, я же не усну, — в трубке — молчание, но я слышу, как она нервно сопит. — Я не усну, без тебя.       — Жди, я буду минут через десять, — говорю я и прерываю звонок, не дождавшись ответа.       Чтобы успеть за десять минут, мне приходится бежать. Холодный утренний воздух обжигает мои лёгкие. Я запыхался, мне хочется перейти на шаг, но я не могу медлить, не могу оставить её одну надолго.       При мне первый приступ у Грейс случился год назад. Тогда она снимала отдельную квартиру и попросила меня помочь по хозяйству. Стандартная схема: прибраться в комнатах и приготовить незамысловатый обед. Девушка сослалась на безумную занятость в университете и на работе. Я помнил, какой уставшей она выглядела в последние недели, поэтому без проблем согласился. В тот день я задержался у неё допоздна, после бытовых дел мы обсуждали общую исследовательскую работу, и она любезно предложила мне переночевать на диване. Тогда я и узнал, что Грейс страдает приступами бессонницы и, как следствие, время от времени ходит во сне. Но это она рассказала мне только утром, а всю ночь мне пришлось буквально укачивать её на своих руках, чтобы она перестала плакать. После этого случая Флетчер очень часто звонила мне ночью, умоляя прийти и побыть рядом. Иногда заранее просила остаться вечером, когда чувствовала, что приступ может повториться. Ей было страшно. Как и мне. Порой в эти необычные для нас дни мы много разговаривали до самого утра, до тех пор, пока мои глаза не закрывались сами собой, но девушка была по-прежнему не в силах сомкнуть своих измученных глаз. Хотя чаще всего я просто прижимал её к себе, и она, свернувшись калачиком, быстро и крепко засыпала. Эффект плацебо во всей своей красе!       Но у меня из головы не шёл случай примерно трёхмесячной давности. Грейс проснулась ночью от терзавшего её кошмара. Я знал, что ей снится один и тот же сон из раза в раз, и снова попытался узнать о чём же он. Но девушка, разрыдавшись пуще прежнего, оттолкнула меня и стала прогонять. Я не хотел оставлять её одну в таком (в любом) состоянии, и несмотря на моё чувство бесполезности, постарался утешить. И так вышло, что наши губы встретились, поцелуй углубился, вмиг оборвав её бессильную ярость. Не знаю, жалела ли Грейс позже о произошедшем, но эту темы мы не поднимали. Через неделю она сидела на приёме у лучшего врача, которого я только смог найти. Он выписал ей рецепт на таблетки, которые, естественно, стали помогать после нескольких дней приёма. Глупо думать, что она особенная, неизлечимая. Людей, страдающих бессонницей тысячи. Всего-то и нужно, что подобрать правильное лекарство.       На данный момент я три месяца не ночевал вместе с Грейс. Она вновь переехала в общежитие, куда официально путь мне был закрыт. Да и девушка больше не нуждалась в моём присутствии среди ночи. Я был искренне рад, что её сон наладился. Но иногда мне не хватало наших откровенных бесед до восхода солнца. А может, это только привычка?       — Ты перестала принимать таблетки? — ругался я, влезая в окно комнаты. Девушка несмело кивнула. — Какого чёрта, Грейс? По-твоему, я ради забавы добивался твоего приёма?       — У меня нет на них денег. Ты же знаешь, что они стоят целое состояние! — она начала обороняться. Как всегда, когда ей что-нибудь не нравилось.       — Сколько ты уже без них? — мои брови сдвинулись к переносице, губы плотно сжались. — Весь результат насмарку!       — Месяц, — буркнула девушка.       — Значит, два, — подытожил я.       — Я попросила тебя помочь, а не отчитывать, на это у меня есть мать, — взорвалась она, всплеснув руками. Даже в лунном свете я различил огромную гематому на её плече.       — Тебя кто-то трогал? — я забыл про свою злость и осторожно взял её руку.       — Нет, — вырвалась Флетчер. — Ушиблась.       — До сегодняшнего дня у тебя были ещё приступы, верно? — я сложил руки на груди. Почему она не рассказывала? Не просила прийти? — Ты говорила моему брату?       — Нет. Я бы… — усевшись на кровать, она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. — Я бы не стала. Это только между мной и тобой.       Я отвёл взгляд и внезапно осознал, как поменялась её комната. Раньше все стены были завешены какой-то ерундой, повсюду высились разные тетради, книги, бесполезные вещи, вроде статуэток, косметика и бесчисленное количество кружен. Ещё Флетчер была до безумия влюблена в цветы, посаженные в горшки! А сейчас комната была стерильна. Всё из-за приступов. Лишь на углах тумбочки были неровно, по-детски, скотчем приклеены маленькие подушечки, похожие на игольницы. Было неприятно наблюдать эти перемены. Я поморщился.       — Завтра с утра я куплю тебе лекарство, — Грейс хотела было возразить, но передумала. Она сама прекрасно понимала, что нуждается в них. Не тратя больше времени на ненужные упрёки, я сделал то, что делал десятки раз до этого: улёгся на кровать и раскрыл объятья. Увидев такой привычный для себя жест, девушка без промедления юркнула ко мне. Я обнял её, мои пальцы перебирали её волосы, почувствовал, как она расслабилась. Отчего-то вспомнился наш поцелуй. Поменял ли он что-то между нами?       — Доктор не говорил, почему у тебя могла начаться бессонница? Приступы? — нарушил тишину я, осторожно положил руку на её талию.       — Я и без него знаю, — еле слышно ответила Грейс.       — Не просветишь?       — Зачем?       — Я же твой друг. Разве друзья не должны всем делиться?       — А ты делишься со мной всем?       Мысли снова вернулись к тому моменту, когда наши губы соприкоснулись. Вернулись к чувствам, что я испытал тогда. К чувствам, что я испытываю и сейчас.       — Мне нечего от тебя скрывать, — пожимаю плечами.       — Ладно, — она неохотно разрывает наши объятья и садится. Хочет видеть моё лицо. Она делает так всякий раз, рассказывая что-то действительно важное. — Помнишь, я говорила, что мы с мамой переехали?       — Да, разумеется. Твой отец ушёл к другой женщине, и мама больше не хотела оставаться в родном городе.       — Это не правда, — она всматривается в моё лицо. — Мой отец умер.       — Мне жаль, Грейс, — я тоже сажусь и беру её за руку.       — Как и мне, Шерлок, — девушка надолго замолкает, смотрит в раскрытое окно. Я жду, когда она продолжит, нежно переплетаю наши пальцы. — У нас был собственный дом. Небольшой. Однажды ночью начался пожар.       — Проводка?       — Точно неизвестно. Как сказали нам позже, скорее всего поджог. Но вычислить виновного так и не смогли.       — Это ужасно.       — Родители проснулись, когда пожар уже горел во всю. Отец заставил маму выбежать на улицу, а сам пошёл за мной. Но дело в том, что, когда он зашёл ко мне в комнату, обрушился большой шкаф в коридоре. Папа побоялся выбираться обратно со мной на руках, поэтому скинул маме, вниз. Было не очень высоко. Но мне надо было настоять, чтобы и он спрыгнул, — она вновь замолкла. В её глазах блестели слёзы. — Но он этого не сделал. Когда папа выбирался, на него обрушилась часть крыши. И придавила. Мы с мамой слышали, как он сперва кричал. А потом, наверное, он потерял сознание. После мы слышали только треск нашего рушащегося дома. Нашей рушащейся семьи. Иногда мне кажется, что в моих ушах стоит его крик, и будто я вновь чувствую, как он горит, — она шумно вдохнула воздух, пытаясь успокоиться. — Мой бедный папа, я так скучаю по нему, — прохрипела она, и разразилась рыданиями. Теперь было понятно, что за кошмар снился её из раза в раз. — Это я во всём виновата! Если бы я только уговорила папу прыгнуть вместе со мной, — она уткнулась лицом в руки. Мне было больно смотреть на её страдания, я подвинулся поближе и прижал её содрогающуюся фигуру к себе.       — Грейс, это правда очень печальная история, мне искренне жаль твоего папу, но ты ничем не виновата.       Девушка рассказала, что кошмары стали сниться ей сразу после несчастного случая. Они с мамой переехали, не в силах оставаться в городе, который напоминал им об ужасной потере. Но кошмары не прекратились. Она совсем перестала спать. А когда её измученный организм всё же погружался в столь необходимый сон, она начинала ходить во сне. Она рассказала, как искала «свои» таблетки, как бросала их пить в подростковом возрасте, и как снова возвращалась.       — Так неприятно чувствовать себя больной, — сказала Грейс в конце.       — Но ты не больная, — она явно не воодушевилась моими словами. — А даже если и так, то ты самая очаровательная больная девушка, что я знал.       Её затравленный взгляд смягчился, в глазах появилась надежда. Мне захотелось притянуть её к себе и вновь почувствовать её губы на своих.       Но мне так и не хватило на это смелости.       Конец POV Шерлок