Казус "Перестрелки"

      В город пришла золотая осень. Сухая солнечная погода давала ощущение того, что лето решило вернуться на чуть-чуть. Кристально чистое голубое небо было бесконечно. После тихой осени небольшого города, где любой парк за пару шагов уходил в глубокую чащобу, в столице Эндрю явно не хватало воздуха и простора. Было шумно и, несмотря на ранний час, многолюдно, особенно в центре, все куда-то суетливо спешили, даже пришлось постоять в пробке. Но все равно Саймонс пребывал в благостном настроении, когда радовало абсолютно все. На мелькающий в окнах машины город он смотрел с неподдельным интересом, выискивая, что изменилось с прошлого визита, отмечая новые вывески, магазины и здания. Столица менялась с какой-то бешеной скоростью.       — Остановите здесь, — попросил он водителя. За пару кварталов до необходимой ему квартиры. Как раз можно было купить вкусных булочек с травами и сыром, которые так любил Грегор, к завтраку. Пекарня открывалась рано, и сейчас можно было взять выпечку прямо с пылу с жару из печки.       — Да, сэр, — таксист, молчаливый парень, не задал лишних вопросов, несмотря на то, что до названного адреса они не доехали. Припарковался, подождал, когда Саймонс расплатится, выйдет из машины и заберет корзинку, что лежала на заднем сидении, и небольшую сумку с вещами, только потом уехал.       Ранее утро не самое лучшее время для визитов, особенно для неожиданных, в любом случае стоило бы предупредить. И при иных обстоятельствах Эндрю позвонил или как-либо иначе оповестил, но он знал, ему будут в любом случае рады. Перехватив поудобнее корзинку, Саймонс бодро зашагал в сторону высоток, здороваясь с редкими прохожими. Никто, конечно, не узнавал в нем него, но форма вызывала благоговение. Заглянул в пекарню, перекинулся парой ничего не значащих фраз с хозяйкой-булочницей, узнавшей его и накинувшей к заказу еще свежих горячих рогаликов.       Нужный дом встретил его приветливым консьержем, чуть сгорбленным убеленным полным собственного достоинства стариком, который знал всех жильцов — и их частых гостей — в лицо. И, что главное, держал язык за зубами и был ненавязчив. В прошлом военный он вышел по возрасту в отставку и жил исключительно мирной жизнью.       — Доброе утро, полковник. Проходите… — старик услужливо придержал дверь, мельком оценивая и бумажный пакет из булочной, и корзинку и находя эти предметы безопасными. — Будьте внимательны, сэр, дальний пассажирский лифт сегодня не работает, воспользуетесь тем, который у лестницы, — и потом добавил: — Его светлость еще не покидал своих апартаментов.       Эндрю поблагодарил консьержа, про себя сетуя, что дорога удлинилась. Минут на пять, но все же. Чем ближе была конечная цель, тем больше его охватывало нетерпение от предстоящей встречи.       — Спасибо.       От другого лифта идти пришлось через длинный холл с колоннами, мраморным темным полом и полностью стеклянной стеной, другая была зеркальной, так казалось, будто идешь по мосту в небе. Вид на просыпающийся город открывался захватывающий. Эндрю остановился, чтобы посмотреть, отмечая, что за то время, что он не был в столице, город разросся. Золотился центральный городской парк, полностью скрывая за кронами деревьев крышу дворца и старую часть города, где стояли особняки знатных семейств. Новый квартал высоток, которые выросли как грибы после дождя, виднелся сбоку, загораживая вид на реку. Ничего общего с тем захолустьем, где квартировался пятый стрелковый целых три года. Эндрю поискал столичное месторасположение части, прекрасно, впрочем, зная, что не увидит. Трехэтажные корпуса затерялись среди многоэтажных домов и деревьев где-то на окраине.       Квартир на этаже было немного, всего четыре: по две с каждого стороны холла. Остановившись у двери без каких-либо номеров, Эндрю нажал на кнопку звонка, зная, что с другой стороны раздалась приятная трель, но здесь, в холле он ничего не услышал. Стены проглатывали любой шум.       Дверь спустя пару томительных минут открылась.       — Привет, — выдохнул Грегор. Он выглядел очаровательно сонным, будто только-только проснулся, и Эндрю поднял его прямо с кровати. И совершенно не удивленным, будто Эндрю просто выходил за булочками, а не приехал после долгого отсутствия. — Я ждал тебя не ранее чем через три дня…       Саймонс пожал плечами. Официально он действительно должен еще быть со своим полком, но что значат даты?       — Ты не подумай, — Грегор зевнул и отстранился, чтобы его пропустить, — я очень рад тебя видеть. О… булочки!       Он принюхался.       — Получилось раньше, — просто ответил Саймонс. — Но перед штабом отчитаюсь о прибытии ровно в срок.       — Ничего не изменилось, правда? А это что?       Грегор кивнул на ношу в руках Эндрю.       — С днем рождения, — Эндрю протянул Грегору плетеную закрытую корзинку, на которую тот поглядывал с большим сомнением. Пакет из булочной был понятен, а это вызывало некоторые подозрения.       — А? — удивился Грегор.— Он же только через… А не важно.       Но подарок принял.       Эндрю и сам знал, что дарит гораздо заранее и это не слишком верно. Да и не стоило этого делать в коридоре. Но не мог с уверенностью сказать, нужно ли тянуть с процессом дарения, а также то, что поздравит любовника в нужный день лично или же и в этом году их разделят срочные важные дела государства, армии, семьи… Да что угодно, Эндрю уже сбился считать то, что выступало в роли коварных разлучников. В отношениях с виконтом Гизи всегда нужно было ловить момент.       — Подожди, я поставлю это куда-нибудь…       Грегор легко, походя, поцеловал его в щеку в знак благодарности. И задумал затолкать корзинку подальше, чтобы не вспоминать до дня рождения.       — Лучше, если ты посмотришь на это сейчас, — мягко сказал Эндрю, ожидая реакции. И даже боялся себе признать, что думает — подарок не понравится. Грегор никогда не высказывал подобных желаний. Он вообще никогда не говорил, что хочет, будто ему думалось, что подарки вообще не обязательны. И подобрать что-то каждый раз Саймонсу казалось испытанием, но ровно до того момента, когда он видел какую-то вещь или вспоминал о чем-то и четко понимал — только это и ничего другого. Осечек ранее не случалось. Даже когда устроил в этот день соревнования по биатлону на танках, выдав это дело как учения. Команда Грегора проиграла, но тот остался довольным. И благодарность его не знала пределов.       — Думаешь? — виконт взвесил корзинку. — Тогда сейчас…       Он поставил ее на диван. И сладко потянулся. Футболка с кричащей надписью «я не буду больше пони», явно из старых юношеских запасов, хотя Эндрю думал, что уже ничего не осталось, задралась, обнажая подтянутый живот.       — Я пока посмотрю, что у тебя на кухне. Выпечку выложу.       Если Грегор только встал, им не мешало бы приготовить завтрак.       А, главное, уйти подальше от коварного соблазнителя. Грегор, конечно, делал это не специально. И от…       — Ым… — донеслось через пару секунд. — Я не уверен, но кажется в корзинке… кот?       Грегор появился на кухне, держа в ладони комочек. Маленькое животное умещалось на ней полностью, только обвив тонким черным хвостиком большой палец.       — Котенок, — поправил его Эндрю, поставил пакет с булочками на стол и, обернувшись, не смог сдержать улыбки. Любовник выглядел ошарашенным, но вполне довольным. И такого подарка Грегор явно не ожидал.       — Хорошо, котенок, — покладисто согласился тот. И уточнил: — Ты даришь мне котенка? Я уже тогда не буду спрашивать, почему он лысый, хорошо?.. Хотя мне в детстве — тогда я видел последний раз котят — казалось, они все ж рождаются с шерстью. Обрастет позже?       Грегор с сомнением смотрел на сморщенную безусую мордочку. Котенок зевнул, показывая розовую пасть с молочными тонкими острыми зубками, потянулся и открыл серовато-голубые, мутные со сна, глаза. Они с Грегором настороженно изучали друг друга.       — Это порода такая, — заступился за несчастное животное Эндрю. — Он никогда не обрастет.       Грегор проиграл в гляделки, в которые играл с котенком. Тот мявкнул, намекая, что неплохо бы вознаградить его сиятельную лысую персону завтраком. Или испугался нового места. Эндрю никогда не был специалистом в поведении животных.       В людском, если уж быть до конца честным, тоже.       Грегор аккуратно опустил котенка на пол, выпрямился — снизу вверх животное напоминало больше крысенка. И повернулся к Эндрю.       — И как ты его назвал?       — Я думаю, имя своему питомцу ты подберешь сам. Единственное, заводчик утверждал, что оно должно быть на «П».       Котенок, не подозревая о спорах вокруг себя, на полусогнутых лапках, стелясь, исчез из кухни в комнату. Грегор проводил его долгим взглядом.       — Отлично, будет Полковник, — ответил, наконец, он.       Эндрю мог бы удержаться от насмешки, но почему-то не хотелось держать в себе моментально родившийся комментарий, что дескать он это специально и теперь длинными одинокими вечерами виконту Гизи… Который не дал ему закончить речь, ткнув несильно пальцем в ребра, впрочем тут же прижался всем телом. Саймонс хмыкнул.       — На деле этому Полковнику еще до выданного тобой звания расти и расти. Пока что самое большее — сержант, — и поцеловал подставленную щеку.       Ему нравилось вести себя с любовником так, полушутя. Грегор тихо засмеялся.       — Сержантов мне еще не дарили. Только полковника, — и без пояснений было понятно, что он имел в виду совсем не котенка.       — Дарить людей вообще нельзя, — добавил Эндрю, целуя белокурую встрепанную макушку.       — Да, лет уж сто наверное. И хорошо, а то бы помимо бабушкиного конного завода, —       Грегор выпутался из объятий, чтобы включить машинку, которая тут же заурчала, выдавая ароматного напитка, — отец повесил на меня и управление людскими душами. Как представлю, так вздрогну.       — Неужели конный завод так плох?       — Нет, с чего бы? — Грегор сделал вид, что задумался. — Лошадки по крайне мере не строчат жалобы каждый день и не доносят на конюхов. Милые создания!       — Могли бы, точно донесли, — Эндрю в красках представил, сколько подобных жалоб каждый день рассматривает полковник Гизи, не от лошадей, конечно. — Кстати, через час должен приехать курьер с кормом и прочим необходимым для… Полковника.       — М-м-м, — Грегор все же добрался до булочки. Вид у него был самый что ни есть умиротворенный. Расправившись с выпечкой и чашкой свежесваренного кофе, он потянулся. — Надо посмотреть, что там это чудо делает.       Эндрю выглянул в комнату. Котенка будто бы след простыл. При детальном осмотре выяснилось, что Полковник, распластавшись, умудрился забиться в невероятно узкую щель между тумбой и диваном. И смотрел на любого, кто только бы попробовал попытаться его оттуда вытащить, совершено безумным взглядом.       — Хорошо, — Эндрю отдернул руку, когда ее обшипели, стоило ему протянуть ладонь к животному. — С сержантом я погорячился, он напоминает одного лейтенанта в моем полку, у того тоже было что-то неладное со званиями.       — Оставь его, — Грегор, наблюдавший на диване со стороны за попытками вытащить котенка, совершенно не обиделся на неуклюжий намек, может даже не обратил внимания, он в совершенстве овладел навыком пропускать мимо ушей все, что касалось способов продвижения по карьерной лестнице, — проголодается, непременно выйдет.       — Как скажешь.       Эндрю выпрямился, поймал взгляд любовника, замечая там игривые искорки. Грегор примерно сложил руки на коленях, но глаза его выдавали с головой.       — Тем более, — медленно сказал Саймонс, — у меня есть совершенно другой полковник, на которого я преступно мало обращаю внимания.       — Так точно, сэр, — усмехнулся Грегор. И оказавшись в объятиях, добавил: — Теперь ты дома.