Ничтожество

На следующий день в школе, я и Джамия сидели на уроке искусства. Каждый из нас был занят рисованием. Я пытался как можно сильнее сосредоточиться на рисунке и не отвлекаться на посторонние мысли. - Так…вчера, - начала Джамия. - Да? – я посмотрел на нее. - Ты сказал, что Фрэнк рассказал тебе о его отце, - продолжила она, положив кисть и проведя рукой вдоль темных волос. – Что именно? Я вздыхаю, так же отложив кисть на стол и нервно проводя рукой по бедру. – Понимаешь, дело вот в чем… - я придвигаюсь к Джамии и начинаю тихо шептать ей на ухо: - Фрэнк переживает насчет всего этого долгое время, и он сказал это только мне, так как мы были лучшими друзьями раньше. - Раньше вы были лучшими друзьями? – недоверчиво шипит Джам. Я киваю. – Да. Лучшие из лучших! - Парень, ты должен просвещать меня о своей жизни почаще. - Я знаю. Извини. И… насчет его отца, он… оскорбляет Фрэнка. Джамия щурится. – Он…изнасиловал его? - Я не думаю, - отвечаю я. – Он избивает его. Джамия облокачивается на спинку стула, опустив глаза вниз. Она человек, которому свойственна жизнерадостность и восторженность, и довольно тяжело наблюдать за ней, когда кажется, что она вот-вот заплачет. Она выглядит грустной, плечи опущены. Одинокая слеза катится по ее щеке, но девушка сразу смахивает ее ладошкой. - Эй, все в порядке, - пытаюсь утешить ее я. - Нет, не в порядке, - ее голос охрип, она тихо всхлипывает. – Почему? Зачем он так поступает? - Я-я не знаю. Молодец Джерард, ты просто невероятный помощник в таких ситуациях, всегда можешь успокоить. - Это просто… - она вытирает нос салфеткой. – Так вот почему он так грубо вел себя по отношению к тебе? Потому что так же поступали и с ним… и это… это казалось единственным выходом для него, и он, вероятно, так зол… и это… - Джамия опускает голову еще ниже. – Это не его вина в том, что он был такой. И я была такой сукой по отношению к нему, даже после того как вы, ребята, помирились. Я обнял ее и плевать, что мы находимся в классе и учитель мог увидеть. Меня волнует это меньше всего. Все, о чем я забочусь, это то, что моя лучшая подруга плачет, и я должен сделать все возможное, чтобы это прекратить. Я погладил ее по волосам, как делал Фрэнку, когда он был расстроен. – Все в порядке, - уверяю я. – Ты просто защищала меня, ты ведь не знала. В этом никто не виноват, понимаешь? Джамия немного отталкивает меня и вытирает свои глаза от слез, поправляя волосы. Она делает глубокий вдох, прежде чем снова начинать плакать. – Я в порядке, правда. На самом деле… - она снова всхлипывает. – Это был такой адский путь для тебя и Фрэнка, так ведь? Я улыбаюсь. – Да, это действительно так. - И когда его папа начал все это? - Я действительно не знаю, - признаю я. – Он не говорил слишком много об этом, наверное, то было не лучшее время для такого разговора. - Может, тебе стоит лучше узнать о прошлом твоего парня? – она кладет свою руку мне на плечо, добавляя: - Даже если это больно. - Больно ему? – бормочу я. Мне действительно не нравится мысль о том, что моему маленькому Фрэнки будет больно. - Вам обоим. Я решил поговорить с Фрэнком обо всем после школы. Наверняка будет много слез, у него, у меня, у нас обоих. В любом случае, я не очень хотел портить наш день раньше времени, так что поспешил на урок. Сегодня была пятница, и я надеялся, что Фрэнк сможет остаться у меня на ночь или я у него. После уроков Фрэнк подходит к моему шкафчику и нежно обнимает меня. Он оставляет сладкий поцелуй на моей щеке. - Привет, детка. Как прошел твой день? - Хорошо, - отвечаю я, натягивая пальто и хватая рюкзак. – Твой? - Хорошо, - он поцеловал меня в шею, слегка покусывая кожу. - Фрэнк, не здесь. – я аккуратно отталкиваю его. Он надувает свои губки. – Я хочу подрочить тебе! - Иисус Христос, тише! – воскликнул я. Фрэнк смеется, а затем берет мою руку и ведет на улицу. Он идет быстро, так как на улице достаточно холодно - почти двадцать градусов мороза, а он одет только в одну несчастную толстовку. В машине - видимо это его постоянная привычка - он зажигает сигарету. Я бросаю свою сумку на заднее сиденье машины, поставив ногу на прибор панели. Я посмотрел на своего парня, который бесстыдно пялился на мой пах. Он берет сигарету в руку, выпуская облако едкого дыма. Я ужасно покраснел, нервно похлопывая себя по ноге ладонью. Фрэнк ухмыляется. – Ты знаешь, что у тебя почти нет лобковых волос, – он смеется. – Но это чертовски мило. Кажется, я был настолько смущен, что мне хотелось скрутиться в клубочек у него на пассажирском сиденье и умереть. Дерьмо. Фрэнк берет меня за руку, заводя машину. – Не смущайся, милый. – он выезжает со школьной стоянки, и мы едем к нему домой. Когда мы, наконец, добрались, то сразу же поднялись к Фрэнку в комнату. Мы сидели на кровати, когда я все же решил спросить, то, что собирался, прежде чем мы прервемся на сексуальное отвлечение. - Так…что именно твой отец сделал тебе? – я беру руку Фрэнка и целую середину его ладони. – Когда он начал? Фрэнк немного опешил. – Гм…он…не изнасиловал меня, на самом деле. Просто были...удары ногами и часто это было просто эмоциональное насилие, – слезы начали опускаться по его щекам. – Он всегда поступал так со мной, но после восьмого класса начался настоящий ад. - Что он делал до этого? – я прошелся рукой по его волосам. - Он просто оскорблял меня, когда я был меньше, да и получал подзатыльники раз в год. Он никогда не бил меня… до четырнадцати лет. Просто я…именно тогда мои оценки начали ухудшаться, я был в такой депрессии, и я… - Фрэнк неуклюже вытер нос рукавом. – Я пытался покончить с собой в девятом классе, но… ничего не вышло. - Что ты делал? - Я просто взял много таблеток, но единственное, что происходило со мной, это ужасные недельные спазмы в желудке, – он вдруг обнимает меня, крепко прижимая к себе. - Фрэнки, я даже не догадывался, что ты чувствовал себя так плохо. – признаю я. – Я имею в виду, когда ты… издевался надо мной, ты выглядел хорошо. Фрэнк медленно пожимает плечами. – Я просто… я действительно облажался, – Фрэнк вытирает глаза, прижимаясь ближе ко мне и обвив руками мою талию. – Но не сейчас. Я люблю тебя Джерард, очень. И я нуждаюсь в тебе намного больше, чем ты во мне. Я сразу вспоминаю свои ужасные шрамы на животе. – Это не так. Фрэнк шмыгает носом, вцепившись за мою футболку. Я утешаю его, нежно потирая его спину, пока он пытается выплакать всю боль. В конечном счете мы лежим под одеялом в одном нижнем белье, в объятьях друг друга.