Последняя операция

Мы бежали в сторону доносившегося звука, и, вылетев на поляну, я увидел монстра. Автоматически задвинув подальше малявку в кусты, я бросился на него, вытащив нож.       А монстр-то был странный: сначала я подумал, что это большой медведь, но морда у него больше походила на обезьянью. Но настоящим сюрпризом для меня стало то, что эта живность явно разумная. Он каждый раз, когда я пытался применить один и тот же прием, уворачивался. Ничего, нас и не такому учили в десанте. Тело двигалось само, словно отточенный механизм. Давно у меня не было такого противника, совсем я захирел на этой службе. Но все же, проведя несколько обманных приемов, я его победил. Подойдя к нему поближе, когда он уже перестал издавать какие-либо звуки, и вытерев нож об его шкуру, я решил взять себе сувенир в виде зуба. Понимаю, конечно, что нехорошо, но ведь это трофей из нового мира, да еще и первый. Когда я попытался его выдрать, на меня с криком налетела мелочь: - Тебе что, жить совсем надоело?! Мало того, что ты убил вожака племени Таэр, которых все боятся! Так ты еще и решил надругаться над трупом, что у них означает начало войны. - Да ладно, подумаешь, решил взять сувенирчик.       Я, встав с колен, пошел посмотреть на спасенного. А он прикольный, наверное, еще адреналин после схватки в крови гуляет, но мне хочется улыбаться. После того, как я тут повстречал ангела, удивляться я уже не должен. Но дроу выглядит уже не так неожиданно, как должен бы. Мне приходилось в играх и сражаться за дроу, и мочить их только так, и я всегда считал, что ну не могут они быть красивыми, с черной-то кожей и красными глазами. Ан нет, этот даже симпатичный, только у него почему-то фиолетовые глаза. Ну ладно, не суть важно, но это чудо сидит на ветке и, похоже, не собирается спускаться. Я решил показать, что руки у меня пустые, как нас учили, как бы показывая, что я безоружен. Но что-то это не возымело на него никакого действия, все сидит, как приклеенный, на своей ветке и смотрит на меня нечитаемым взглядом. Вот я дурак, я же только что убил монстра почти без оружия, и теперь я ему показываю, что у меня ничего нет, ага, так он мне и поверил. Решив подойти немного ближе к дереву, я заглянул в его глаза и просто попросил спуститься. Видно, он уже принял какое-то решение по поводу меня и начал спускаться. Когда до земли оставалась всего одна ветка, он как-то неправильно пошатнулся и начал падать.       Я его поймал почти у земли и осторожно положил. Дроу был без сознания. Руки у меня оказались в крови.       Я не видел, откуда у него кровь, вся его одежда была черной. Позвав Линею, я попросил осмотреть раненого. Но когда она вытащила свою книгу, я решил пожалеть парня и сделать, как нас учили в армии. С помощью Линеи мы раздели его, чтобы определить, откуда идет кровь. То, что я увидел, меня повергло в шок. Такого я никак не ожидал. В своей жизни я видел разные раны, и видом крови меня не испугаешь, но то, что сейчас было перед моими глазами, больше походило на следы изощренных пыток. Все его тело было испещрено ранами, они были неглубокие, но наверняка очень болезненные. Когда же я понял, откуда текла кровь, мне стало не по себе. Господи, кто мог такое сотворить с ним?! Как он вообще сидел на ветке, это должно быть очень больно. Таскать парня в таком состоянии было очень опасно, он мог истечь кровью.       Оставив мелочь следить за дроу, я пошел искать место, где мы сможем хоть немного отсидеться, пока он не придет в себя. Недалеко отсюда оказалась приличная полянка, и о, чудо, рядом бил родник из-под корней огромного дерева. Очень хорошее место, чтобы переждать несколько дней. Я, как мог, наломал веток с деревьев, немного похожих на наши елки, только ярко красного цвета. Потом соорудил небольшое кострище, ему наверняка нужно будет тепло. Вернувшись за своими и убедившись, что лекарь-недоучка ему ничего непоправимого не сделала, я поднял парня на руки и понес на полянку. Уложив его на импровизированное ложе, пошел разводить огонь. Надо его еще отмыть от крови да привести в порядок одежду, вот пусть мелочь и займется этим. А то еще чего вытворит со своей книгой. Она, конечно, побухтела, но все-таки принялась за дело. Я тем временем готовил нам еду.       Костер разгорался, иногда постреливая угольками, и, смотря на язычки пламени, я вдруг задумался, что же тут за мир такой? Мне было непонятно, как вообще можно такое сотворить с мужчиной, и, судя по всему, воином, слишком уж у него хорошая мускулатура. Столько крови не может быть без сильных внутренних повреждений. Чтобы списать это на обычный секс, надо сильно постараться. Я, конечно, не гомофоб, у нас был в армии гей, который усиленно скрывал свою ориентацию. От меня, правда, это не укрылось, и, поскольку он был нормальным мужиком, а не инфантильным юношей, как многие представляют парней с такой ориентацией, мое мнение о нем не сильно поменялось. Но тут явно не по обоюдному желанию все происходило: даже будь он мазохистом, это уже перебор. Что же случилось с этим юношей? За что так с ним поступили? И как мне себя вести с ним, как с жертвой? Вряд ли это поможет, он тогда, скорее всего, не будет мне доверять. И я решил не показывать, что знаю его тайну.       Позвав мелочь, я ей все объяснил, и мы вместе его одели обратно. Крови уже не было, помогло все-таки ее заклинание, с третьего раза-то. Уложив его поближе к костру, мы укрыли парня одним из одеял, и сами начали устраиваться на ночлег.