Тайны хэмвингтонского двора

На отшибе поселения люди в безропотном молчанье собирали шатры и всевозможную утварь. Надвигалась песчаная буря. Покрытые песком дали, пока еще обманчиво-мирные и спокойные, сияли своей знойной красотой. Но то тут, то там виднелись брошенные за ненадобностью деревянные и глиняные миски и куски ткани. Кочевники не спешили. Им повезло, что рядом обнаружились пещеры. Стало быть, есть где переждать бурю. Вождь был спокоен относительно целостности таурега, поскольку его люди были привыкшими к самым ужасным и немыслимым условиям. Но была одна проблема, которая заключалась в том, что запас продовольствия медленно, но верно подходили к концу. Люди таурега не были ни пастухами, ни пахарями, ни разводчиками верблюдов. Они выживали за счет грабежей. После последней битвы таурам опасно было оставаться на песчаных просторах. Властителю пустынь они уже надоели. Всесильный Ван Яо намерен был изничтожить кочевников, которые точно паразиты наживались на добре его государства. Один он был не опасен для таурега, но с тех пор, как Ван Яо объединил свои усилия для этого дела с некогда злейшим врагом, правителем пустыней Джучи, вождь таурега решил покинуть заведомо опасные регионы. Возможно, он был порой не в меру импульсивен и жесток, но рисковать жизнями своих же людей намерен он не был. Разложив на большом камне нарисованные от руки карты, уже изрядно подпорченные и потертые от времени, вождь Люциано принялся водить пальцами по еле заметным линиям. Если идти дальше, дорога приведет таурег прямиком к границе Хайзерштата. Когда-то, уже несколько лет тому назад, Люциано лично поклялся королю Бернхарду, что никогда более не совершит набег на его землю. Помнится, этот хайзер дорого заплатил за эту клятву. Не в меру самовлюбленный и от природы жестокий Люциано тогда от души поиздевался над ним, на протяжении целой недели не выпуская из своего шатра. Он до сих пор вспоминал эту неделю с довольной улыбкой. Жаль, что Бернхард так рано умер. Если попробовать переплыть реку, то они дойдут до Сверска. Этого таурегу не надо. Северные земли истребят кочевников быстрее, чем объединенная армия Ван Яо и Джучи. Если рискнуть и перейти через перешеек на территории Хайзерштата, то будут открыты пути на Манивер и Хемвингтон. Это была давняя мечта покойного ныне Ромея, дедушки Люциано. Он всегда говорил о том, что это очень богатые земли. Было бы прекрасно оказаться там, но это невозможно сделать, не переходя границу Хайзерштата. – Братик? Люциано оторвался от карты. Его единственная сестра, красавица Аличе, присела рядом с ним. – Что? – Надолго мы здесь? Мне страшно. Вождь лишь недовольно фыркнул и отвернулся. Его раздражала эта излишняя изнеженность сестры и ее многочисленные слабости. Она была слишком доброй, хрупкой и изнеженной девочкой для этого сурового и жестокого мира. Но саму Аличе он обожал, как и дедушка, который просто души в ней не чаял. – Мы двинемся в путь сразу после того, как закончится буря. Девушка кивнула: – Это хорошо. – Иди и позови Романо, – повелел вождь. – И не выходи из шатра. Как только Аличе ушла, Люциано провел по карте линию острием ножа. Выхода иного нет, либо идти через границу Хайзерштата, либо через реку в холода на верную смерть. В любом случае, стоит посоветоваться с братом, на всякий случай. – Звал? – бесцеремонно спросил Романо, едва оказавшись в шатре. – Звал. Иди сюда. Бурча недовольно что-то себе под нос, младший брат вождя все же подошел и присел рядом. Люциано никогда не любил своих братьев. Двоих он уже лично отправил на тот свет, перерезав глотку самому старшему Леонардо еще когда они были совсем подростками, и изнасиловав до смерти самого младшего Феличиано. И если старший был преградой к власти, то младший просто попал под горячую руку сильно озлобившегося на тот момент вождя, не более того. Романо он терпел. Да, у брата был паршивый характер, он был труслив, но вождя слушался беспрекословно. – Мы пойдем в Хайзерштат, – сказал Люциано. Романо ожидаемо удивился. – Но ведь мы обещали никогда их не грабить. Вождь кивнул. – Мы не будем их грабить. Просто пройдем по их территории. – Хайзерский король не позволит. Об этом Люциано и сам думал. – Мы его уговорим. У короля остался долг передо мной. Младший брат впервые за время разговора посмотрел на вождя. – Что за долг? – Король Бернхард помимо того, что был моей личной шлюхой на протяжении недели, обязан был сделать кое-что еще. Но вот незадача – Бернхард умер. Этот трусливый пес не выполнил обещания. Что ж, новый король выполнит. Романо, который мало что знал о договоренностях между вождем и покойным хайзерским королем, нахмурился. – Выполнит что? Люциано усмехнулся. – Отдаст мне своего брата в супруги. Принц Гилберт обещан мне. – Вот как, – протянул Романо. – Ты породнишься с королевской семьей? – Это еще не все. Бернхард так же обещал, что наша сестра в день своего совершеннолетия станет королевой Хайзерштата. Иначе говоря, станет женой его наследника, Людвига. У меня есть свидетели этой клятвы. Так что в Хайзерштат мы явимся не как разбойники, а как будущая родня королевской семьи. На сей раз Романо усмехнулся: – Полагаю, король Людвиг будет очень сильно удивлен. Люциано кивнул: – Ему придется нести ответственность за эту клятву. Даже если он не женится на Аличе, я заберу Гилберта. Тогда у меня, как у королевского зятя, будет полное право свободно передвигаться на территории Хайзерштата. Эта затея нравилась вождю все сильнее и сильнее. – Такими темпами ты и трон их сможешь захватить. На сей раз Люциано засмеялся во весь голос. – Мне не нужен их трон. Но от еще одной подстилки королевских кровей я не откажусь. Решение было принято. Король Людвиг не спал всю ночь. Лишь на рассвете позволил себе подняться на ноги и пойти туда, куда его буквально силками тянуло все его существо – на самый верхний этаж дворца, в дальние покои принца Гилберта. Открыв замок своим ключом, король тихо пересек комнату и прикрыл за собой дверь. Принц безмятежно спал на своей огромной кровати. Его тело, прикрытое лишь тонким шелком ночной рубашки, сияло своей бледнотой при свете первых тонких лучей. Растрепавшиеся белые волосы обрамляли молодое лицо. Кисти рук были сложены в замок на идеально плоском животе. Он был прекрасен, и у Людвига в который раз срывало дыхание от одного лишь вида столь горячо любимого брата. Не имея больше возможности бороться с самим собой, он тихонько присел на самый край кровати и протянул руку вперед. Ладонь огладила стройные ноги и потянулась вверх, к округлому бедру. Все так же спящий Гилберт сделал глубокий вздох и повернул голову чуть в сторону, выставив на обозрение тонкую шею. Людвигу казалось, что он просто горит изнутри, до того сильным было желание. Его ладонь скользнула под ночную рубашку брата. На нем не было белья, всего лишь этот черный кусок шелка, в котором кожа Гилберта казалась совершенно белой. Сделав глубокий вздох, король потянулся к брату всем телом и уткнулся губами в шею принца. Он так приятно пах. Он был таким желанным для собственного брата. Наконец, Гилберт дернулся всем телом. Еще даже не проснувшись окончательно, он осознал, что что-то не так. – Людвиг?! Паника в его голосе заставила короля перейти к более жестким мерам. Вскочив с места, он резко опрокинулся на принца всем телом, едва не придавив того. – Что ты делаешь?! Пусти! Схватив брата за запястья, Людвиг принялся целовать его где придется, вжимаясь в брата всем телом. Тот явственно почувствовал его возбуждение и с ужасом усилил попытки сопротивление. – Тихо, брат… Тихо… – зашептал Людвиг. – Все будет хорошо… Я люблю тебя… Хочу тебя… Он явственно показывал свое желание действиями. Он целовал брата и терся о его тело, стараясь не замечать панического сопротивления. Но Гилберт не был намерен отступать. Будучи совершенно невинным, принц понимал, что все это значит. Как и понимал, что это просто невозможно. – Нет! Не смей! Людвиг бы не смог остановиться. Он был словно дикий зверь, загнавший в угол вожделенную добычу. Он был сильнее. Но Гилберт все же был старше и, как бы странно это не звучало, он ценил свою честь и свою невинность. – Я сказал – не смей! Выгнувшись под немыслимым углом, Гилберт умудрился ударить брата ногой в подбородок. Людвиг замер, скорее от неожиданности, нежели от боли, но тут же последовал второй удар. Принц не жалел сил. Оттолкнув от себя короля, он одним ударом свалил того на пол. – Ты в своем уме?! – полным бешенства голосом прокричал он. – Да как ты вообще смеешь?! Я твой родной брат! Брат от одного отца, рожденный одной матерью. Твоя плоть и кровь! Гилберт и раньше замечал, что Людвиг не в себе. Но это уже слишком… Людвиг не стал повторять своей заведомо провальной попытки. И чего же именно он хотел? Изнасиловать родного брата? Нет, он хотел его любить. Но так родных любить нельзя. – Гилберт… Брат… – Пошел прочь! Вскочив на ноги, Гилберт удалился в купальную комнату, а король не вовремя вспомнил о том, что это он младший брат. Принц никогда не будет принадлежать ему. Но разве можно с этим смириться?