Тайны хэмвингтонского двора

По возращению во дворец короля Альфреда ждал весьма неожиданный сюрприз. Синие вымпелы юноша увидел издалека, едва они оказались близко к городской стене. Не узнать эти знамена он просто не мог. – Делегация из Манивера? – пораженно выдавил он. – Я не слышал, что они должны прибыть. Восседавший на вороном жеребце сэр Джеймс кивнул: – Признаться, я тоже. Это было странно. Обычно король Франциск оповещал о своих дипломатических визитах заранее, отправив депешу. Уж не случилось ли чего-то нехорошего? – Поспешим. Послы томились в ожидании не меньше часа. Стоит признать, у Альфреда не было никакого желания вести с ними светские беседы и растрачиваться на церемонии. После всех тех странных вещей, что произошли за одно лишь утро, он и вовсе не хотел более ничего, кроме как бросить все силы на поиск истины и узнать, что же на самом деле произошло с отцом и что это была за комната с решетками, в которой хранились вещи покойного короля. Эти вопросы сильно беспокоили молодого человека, который не знал теперь, что и думать. Все смешалось в один жуткий и таинственный клубок, который слишком сложно распутать. А тут еще и дипломаты из Манивера пожаловали без всякого предупреждения. – Ваше величество! На пути к личным покоям короля его настиг верховный советник. – Милорд. Альфред искренне старался, чтобы его голос звучал максимально отстраненно, дабы Керкленд не почувствовал, какие противоречивые эмоции его переполняют. – Где вы пропадали, ваше величество? – спросил лорд Артур с долей тревоги в голосе. – Мы вас обыскались. Поспешите переодеться, делегаты Манивера ожидают. Король лишь кивнул: – Что им нужно? – Этого я не знаю, ваше величество. Поспешите. Теперь Альфред был даже несколько заинтригован. Подумать только, даже лорд Керкленд не смог ничего разузнать о визите так нелюбимых им маниров. – Пусть делегаты пройдут в Малый зал. Я скоро прибуду. Сказав это, король поспешил в свои покои, дабы переодеться и достойно встретить гостей. Как бы сильно он ни ненавидел все эти излишние церемонии, положение обязывало молодого человека играть свою роль, которую отвела сама судьба. Оказавшись в Малом зале, он был удивлен, когда увидел главу делегации. Король еле волочил за собой тяжелую бордовую накидку, щедро отделанную драгоценными камнями и жемчугом. Представитель одной из ветвей королевской семьи Манивера, самый близкий королю Франциску человек, Тим Холл окинул его изучающим взглядом. Всего пара мгновений, и он низко склонил голову. Этот жест синхронно повторили за ним остальные маниры, коих было шесть человек. Пользуясь тем, что на него никто не смотрит, Альфред вцепился рукой в пышную бахрому накидки и приподнял одеяние, дабы скорее добраться до собственного трона. Интересно, привыкнет ли он когда-нибудь к этим неудобствам? Когда он сел, Холл заговорил: – Ваше величество, желаю вам доброго здравия и долгих лет жизни в благоденствии. – Благодарю вас, ваша светлость, – ровным тоном отозвался Альфред. – Должен признаться, я не ожидал вашей делегации до дня, на который назначена помолвка. Граф еле заметно кивнул. – Мы пришли к вам, ваше величество, не будучи ведомыми приглашением на столь приятное празднование. В ваши чертоги нас привела несколько иная цель. Это король и сам прекрасно понимал. Конечно, ведь до помолвки еще целый месяц. – И какая же? Тим распахнул плащ и продемонстрировал правителю Хэмвингтона небольшой ларец в своих руках. Стоит признать, это была весьма тонкая работа: сделанный из золота, ларец был украшен рубинами и сапфирами. Интересно, с чего вдруг такой дорогой дар? – С вашего позволения, ваше величество, я смею просить сердечно, чтобы этот скромный дар был преподнесен его высочеству, вашему благородному брату. Стоявший справа от трона лорд Керкленд широко распахнул глаза. Он лишь чудом смог держать себя в руках. А вот у короля с выдержкой было хуже, а потому кашлянул, едва не подавившись воздухом. Придя в себя, Альфред осторожно поинтересовался: – Правильно ли я вас понял, ваша светлость? Это дар короля Франциска моему брату? Все прекрасно понимали, что может означать подобный подарок. Но отчего-то подобное просто не укладывалось в голове юноши. – Полагаю, что да, ваше величество, – спокойно отозвался граф. – Его королевское величество, правитель Манивера Франциск просит руки благородного принца Хэмвингтона. Альфред невольно сглотнул. Вышло слишком громко и слишком по-плебейски, но его это вовсе не волновало в тот момент. – Моему брату едва исполнилось семнадцать… Холл даже в лице не изменился. – Вы совершенно правы, ваше величество, – кивнул он. – Это идеальный возраст для рубиноглазого для того, чтобы вступить в брак. Граф лукавил, и король это понимал. Оптимальным возрастом для вступления в брак у рубиноглазых считались восемнадцать лет, а не семнадцать. Но ведь речь идет всего об одном годе. Альфред отчего-то ловил себя на мысли, что он не хочет соглашаться на подобный брак. Меттью, его горячо любимый младший братишка, был в его представлении невинным и пречистым малышом. Он даже не представлял себе, как можно просто взять и отдать его постороннему мужчине, словно вещь. Даже несмотря на то, что подобный брак сулил принцу трон Манивера. – Брак… – задумчиво протянул король. Зеленые глаза графа внимательно следили за Альфредом, словно читая его эмоции по лицу. Этот хитрец не зря был правой рукой Франциска. Вполне возможно, что он лично руководил многими действиями короля. – Его величество был покорен красотой благородного принца, – продолжил Тим. – Его скромный дар лишь для того, чтобы вызвать улыбку на лике его высочества. Прошу, не отказывайте ему хоть в этом. Альфред кивнул. По традиции Манивера, все жители этого королевства подносили в подарок драгоценность тому, с кем хотели вступить в брак. Этот подарок нельзя было не принять, ибо обратное сулило едва ли не кровной местью. Дар ни к чему не обязывал, он лишь должен был быть символом любви и надежности. Однако король Хэмвингтона и на секунду не верил в то, что Франциск хоть что-то испытывает к Меттью. Это всего лишь брак по расчету, не более того. А Альфреду искренне хотелось, чтобы хотя бы младший брат мог быть с тем, кого любит. Чтобы хотя бы он один был счастлив, ведь он заслуживает самого лучшего. – Милорд? Керкленд, который не сводил пристального взгляда с графа, тут же обернулся. – Ваше величество? – Будьте так любезны, примите из рук нашего гостя этот дар. Полагаю, мы просто обязаны передать его Меттью. Пусть принц сам решит, хочет он вступать в такой брак или нет. Совсем не кстати вспомнилось, что принц Меттью с недавних пор воспылал желанием посетить Сверск. Ему явно хотелось побывать в тех местах, где подобные ему – рубиноглазые – являются элитой. Таких людей очень мало в Хэмвингтоне, так что Меттью порой чувствует себя одиноким. Интересно, как он отнесется к тому, что король Манивера сделал ему предложение руки и сердца? – Да, ваше величество. Это не было обязанностью благородного лорда, но Керкленд все же исполнил приказ. Ларец оказался довольно тяжелым, он явно забит под завязку драгоценностями. Будучи знатоком в таких вещах, лорд оценил подарок как более чем щедрый. А это значит, что у короля Франциска более чем серьезные намерения. – Благодарю вас за великую честь, ваше величество, – отозвался Холл. – Поверьте, его величество исполнен самыми нежными чувствами по отношению к его высочеству. Альфред глубоко вздохнул. – Мне отрадно это слышать. Полагаю, мы сможем обсудить этот вопрос после того, как я обговорю детали с моим благородным братом. Надеюсь, вы воспользуетесь моим гостеприимством и обождете некоторое время во дворце? Граф вновь поклонился. – Почту за честь, ваше величество. Дождавшись от короля соответствующего жеста, делегаты отвесили низкие поклоны и удалились, оставив короля наедине с его верховным советником. Едва лишь массивные двери закрылись, лорд проговорил: – Преисполнен нежными чувствами… Кто поверит в это? Единственный человек, к которому этот манир испытывает нежные чувства – хайзер-бастард. Ваше величество, нельзя отдавать его высочество королю Франциску. Альфред лишь мотнул головой. – Подайте мне ларец, милорд. Я желаю, чтобы мой брат сам решал свою судьбу. Теперь все будет зависеть лишь от ответа Меттью. Пусть даже он откажется и это приведет к военному положению между королевствами.