За рамками добра и зла

      — Разве вы не понимаете, что всё это значит?! — раздраженно, как обычно на уроках зельеваренья обращаясь к неуклюжему студенту, возмутился Снейп.       — Что Вы имеете в виду? — напугано и непонимающе переспросила Гермиона.       — Мерлин! Грейнджер, не стройте из себя идиотку, иначе вы меня еще больше разочаруете. Меня и так окружают одни болваны, не пытайтесь втереться в их ряды. Подумайте сами, кто такой Лорд на самом деле. Мы с вами видим лишь оболочку, какой же он внутри, предстоит понять вам.       — Он не целостный из-за раздробления души, — неуверенно начала рассуждать вслух Гермиона. — Несколько его частей уже уничтожено. Даже если бы он захотел вернуть все частички обратно, то у него бы не получилось. Его личность подверглась деформации.       — Продолжайте, Грейнджер, — согласно кивал головой Снейп.       — Его эмоциональный фон нестабилен, — более уверенно продолжила Гермиона, втягиваясь в процесс. — Я это заметила, когда он наорал на меня из-за того, что я не назвала его по имени.       — Тут немного другое, позже я объясню почему. Директор наверняка посвятил вас с друзьями в историю его жизни, — дождавшись согласного кивка, он продолжил: — У нас настолько замыленный взгляд, что мы не видим очевидного. Вспомните, в его истории присутствует боль, одиночество, отсутствие любви, смерть, стремление к власти. Но нет женщин. Мы настолько ослеплены его силой и властью, что даже не могли себе представить, что этот человек, могущий получить любую женщину, когда ему вздумается, девственник.       — Что?! — Глаза Гермионы расширились от удивления. В голове не укладывалось настолько дикое предположение. — Девственник?       — Полагаю, да. Никто никогда не видел его в обществе слабого пола, кроме как на собраниях Упивающихся. Даже наша дорогая миссис Лестрейндж не смогла добиться от него хоть какой-нибудь реакции. Своим отсутствием интереса к ней он только делал её азартнее.       — Откуда Вы знаете?       — Все очень просто! Если бы между ними хоть что-то было, она была бы в отличном расположении духа. Как вы могли заметить — это не так. Если у неё и были шансы на его внимание, то с вашим появлением они равны нулю. И, естественно, её настроение еще сильнее испортилось. От чего страдают невинные маглы.       Все сказанное ввергло Гермиону в шок. Многое вставало на свои места.       — Тогда мне понятно его поведение в постели. Он просто не знает, что со мной делать, и это его угнетает. Он лидер и к тому же параноик. Близких друзей, которые могли бы помочь с его проблемой, у него нет. А остальным доверить такую вещь он не может, дабы не пошатнуть свой авторитет. Лидеры всегда одиноки, — впервые в жизни Гермиона почувствовала жалость к этому недосуществу.       — Вы правы, его слабость в его силе. Возможно, когда он был подростком ещё до первого разделения душ, его и волновали женщины. Вся его нерастраченная сексуальная энергия была умышленно перенаправлена на другие цели. Сублимировалась в более трудноосуществимую потребность — власти над окружающими. Но, чем на большее количество осколков он дробил сущность, тем меньше в нем оставалось человеческого — потребностей, желаний. Он не просто разделил душу на семь частей, а каждый раз делил её пополам. Сейчас в нём находится всего одна сто двадцать восьмая часть первоначальной. Вы представляете как же это ничтожно мало?! Возможно, если бы все осколки души вернулись к нему, то мы наблюдали бы сейчас совершенно другую картину.       — Разве нельзя объединить обратно части? Сделать его более целостным?       — К сожалению, это невозможно. Нет такого заклинания или ритуала, которые могли бы повернуть вспять деградацию души. Теоретически, даже если бы это было возможно, вы представляете, как это бы выглядело? Он делил свою сущность не в один момент, а в разные промежутки времени. Можно только предположить, как в одном котле смешиваются в разных пропорциях семь личностей с разной степенью человечности. Нельзя даже предугадать результат. Возможно, мы бы получили чудовище с множеством личностей, каждая из которых бы боролась за место в его голове. Нужно было бы проводить процедуру от меньшего к большему, начиная с последнего крестража. Каждый раз приходилось бы ждать пока личности перестанут конфликтовать, прежде чем добавлять новую. На это ушли бы годы, — с сожалением ответил Снейп, болезненно скривился и охнул.       Лицо Северуса вмиг побледнело, и он скатился с кресла на пол. Гермиона замерла в ужасе, не понимая, что происходит. Но тут Снейп оторвал левую руку от бедра, и Гермиона обнаружила тёмное пятно, проступающее сквозь ткань брюк. Быстро сообразив, что к чему, она бросилась на помощь.       — Где зелье? — зажимая ладонью рану на боку, взволновано спросила Гермиона.       — Здесь нет. Дома. Позови Нарциссу, — с трудом, на грани обморока прошептал Снейп.       — О, Мерлин, я сейчас! Только не умирайте!       — Не дождетесь, Грейнджер, — кисло усмехнулся Северус и, моментально побледнев, отключился.       — Профессор, вы идиот!       Гермиона пулей вылетела в коридор, ничего не соображая. Как жаль, что при ней нет её сумочки с запасами экстракта бадьяна. Она неслась на второй этаж к портрету Эл. Чуть не промахнувшись мимо картины, девушка резко затормозила.       — Эл, где леди Малфой сейчас? Очень нужно! — запыхавшись, выпалила Гермиона. Тут же исчезнув с картины, Мэриэлла вернулась буквально через пару мгновений с ответом:       — Голубая гостиная.       — Где? — сморщившись, переспросила Гермиона.       — Твоя любимая комната. И Грейнджер понеслась по коридору в правое крыло. Ворвавшись в комнату, она напугала Нарциссу.       — Снейп! Он умирает! — без предисловий объявила Гермиона, трагичным голосом.       — Где? — ничуть не дрогнув, будто Северус умирал каждый день, осведомилась миссис Малфой.       — Библиотека.       Ни слова более не говоря, Нарцисса быстро вышла из гостиной и, придерживая юбки, побежала в библиотеку. Гермиона неслась следом. Увидев Северуса, лежащего на полу, миссис Малфой без церемоний села рядом с ним и расстегнула его сюртук. Под ним обнаружилась белая окровавленная рубашка. Задрав её, Нарцисса обнажила саму рану. Это было зрелище не для слабонервных. Гермиону замутило, и она отвернулась. Даже когда Рона расщепило, ей не было так страшно. Возможно, потому что у неё не было времени на сопли и слезы, она просто действовала не раздумывая. Нарцисса, как ни в чем не бывало, достала из кармана экстракт бадьяна, будто это нормально — таскать с собой сильнодействующие зелья, и залила рану. Отлевитировав тело профессора на ближайший диван, миссис Малфой молча удалилась, оставив Гермиону в растерянности.       Через пару часов Снейп, наконец, пришел в себя. Всё это время Гермиона сидела рядом, наблюдая за его состоянием. В голову её лезли нехорошие мысли. Из-за неё оказывается страдают люди. Люди, рискующие ради её светлого будущего жизнями. Она должна прекратить это и найти подход к собственному супругу. Психологический возраст Лорда можно было определить как подростковый, со всеми его недостатками: отсутствие полумер, легкая раздражительность, комплексы, жестокость к окружающим. Он застрял в этом возрасте, хотя его гений ушёл далеко вперёд. Трудно отрицать его магическую мощь. Ей необходимо воспитать в нем мужчину, но очень аккуратно, почти с ювелирной точностью. Подчинить его через секс не получится. Пока не получится. Что уж тут говорить о наследниках. Если она сможет, то, возможно, повлияет на исход событий. Когда-то война должна кончиться, и неважно с какой стороны окажется Гермиона. Даже если победит Свет, а её обзовут подстилкой Лорда и упекут в Азкабан. Она будет знать, что для победы сделала всё возможное. Прыгать выше головы она не станет, но и сидеть, сложа руки тоже.       — Долго меня не было? — хриплым голосом осведомился Снейп, не открывая глаз.       — Всего каких-то пару часов, — закатив глаза, съязвила Гермиона.       — Перестаньте паясничать. Вы взрослый человек и должны осознавать, где и с кем находитесь. Здесь каждого может подстерегать такая судьба.       — А Нарцисса Малфой, значит, у вас на побегушках как медиведьма? — не сдержалась, и таки плюнула ядом Гермиона.       — Вы многого ещё не знаете про обитателей этого дома. У вас длинный язычок, смотрите, как бы Лорд его не укоротил.       — Возможно, я повторюсь, но! Профессор, вы идиот! Разве нельзя было подождать с вашим серьёзным разговором? Я вас встретила на втором этаже, значит вы уже направлялись к миссис Малфой. Зачем нужно было всё усложнять и доводить до такого абсурда?! Я бы никуда не делась! О, я поняла, вы экстремал! Не можете спокойно жить, если вам нигде не жмет или не причиняют боль, профессор?! Только так, на грани смерти, вы чувствуете себя живым, кому-то нужным? Вам нравится, когда вас спасают? Вы же зельевар с опасной для жизни работой, у вас по определению должны быть с собой все необходимые зелья! Какой же вы жалкий! — и Гермиона расплакалась от сильных чувств.       — Вы все сказали, что хотели? — невозмутимо уточнил Снейп.       — Да! — крикнула Гермиона от злости.       — Вот и хорошо, — немного помолчав, слушая всхлипы девушки, спокойно сказал Северус. — Скажите, Грейнджер, Вы сейчас любите кого-нибудь?       — Что? — Гермиона не поняла причины столь радикальной смены темы разговора.       — Я спрашиваю, есть ли у Вас любимый человек.       — Если вы не заметили, профессор, я немножечко замужем, — съязвила Гермиона. — И какое это отношение имеет к делу?       — Не делайте из меня идиота. Я знаю, что вы замужем. Я не верю, что в вас вдруг проснулась любовь к собственному супругу. И, поэтому, логично предположить, что-либо ваше сердце до сих пор никому не принадлежит, либо всё-таки вы кого-то любите, — разложил по полочкам Снейп.       — Да, люблю. Хотя это уже не имеет значения, — грустно отозвалась Гермиона, тихонько всхлипнув.       — Кого? Поттера?       — Нет! — вспыхнула она.       — Нет? — удивлению переспросил профессор.       — Он мне как брат, — уязвлённо ответила Гермиона.       — Кого тогда? Этого тупицу Уизли?       — Нет! — еще сильнее разволновалась девушка.       — Странно. Я всегда думал, что вы выйдите замуж либо за народного героя, либо за посредственность.       — Рон не посредственность! Не смейте его оскорблять. Возможно, он не такой умный, как вы, но это не повод так отзываться о нем! И вообще, вы ничего не понимаете в любви!       — Успокойтесь. Я его не обзывал, а всего лишь констатировал факты. И все же, кто кумир вашего сердца?       — Невилл, — Гермиона окончательно приобрела помидорный цвет. Снейп, похоже, забыл, как дышать.       — Этот неуклюжий и трусливый Лонгботтом? Вы превзошли все мои ожидания. Я думал, что меня уже ничем не удивишь. Поздравляю.       — За-мол-чи-те, — угрожающе тихо прошипела Гермиона, моментально бледнея. Северус понял, что перегибает палку.       — Простите, — профессор нашёл в себе силы извиниться.       — Извинения приняты, — холодно отозвалась Грейнджер.       — Насколько далеко продвинулись ваши отношения? — как ни в чем не бывало, продолжил Снейп. Гермиона даже не удивилась.       — Мы планировали пожениться и, да, секс у нас уже был!       — Значит, опыт у вас есть, — задумчиво констатировал Северус.       — Браво, профессор! Вы меня раскусили! — ядовито поддела Снейпа Гермиона.       — Перестаньте истерить. Это неоспоримый плюс в нашем деле.       — В каком еще «нашем» деле?! — взвилась Грейнджер. — И знаете что? Мне не нравится то, о чем мы сейчас говорим. И я жалею, что спасла вам жизнь! Ненавижу вас! О-о-о-о! Какого Мерлина вообще вы от меня хотите? — Гермиона кипятилась все сильнее, она была ужасно зла. — Хотя не надо, не отвечайте! Я. Не. Хочу. Это. Знать.       И, как в дешевых магловских фильмах, встав и резко развернувшись на каблуках, она вышла из библиотеки, громко хлопнув дверью на прощанье. Гермиона ушла в известном только ей направлении. Портреты громко загалдели, вызывая у Снейпа приступ мигрени.