* * *
Домой мы вернулись где-то около пяти вечера, уставшие, как сволочи. Ноги гудели от такой долгой прогулки — остаток пути до такси и от него до подъезда я проделала, буквально повиснув на Эцио. И это мы еще не пошли на каток! К тому же впечатлений на сегодня и без прогулки хватило от и до. Мужчин, чтобы они побыстрее забыли о произошедшем, усадили за иксбокс — пусть развлекаются. Мелани ушла на кухню, меня, только уже в добровольно-принудительном порядке отправили за комп, а Кейт, тем временем, просто уютненько расположилась на полу возле Альтаира. С улыбкой припомнив нашу сегодняшнюю стычку с представительницей племени слэшеров, я переименовала документ, в котором писала. Раньше файлик назывался просто «Летопись», нынче же на нем красноречиво значилось «Расплата». — А это правда, что согласно правилам Братства, у каждого ассасина должен быть наследник? — вдруг поинтересовалась Кэтрин у Ла-Ахада. Я мгновенно обернулась к расположившимся на полу, дабы не упустить такой прекрасный момент. Подруга помолчала, наслаждаясь тем, как напрягся араб при этих словах. — Нет, ты ничего не подумай, я просто так спрашиваю — во всяком случае пока просто так. — Откуда ты это взяла? — наконец выдавил из себя Альтаир, не сводя с Кейт хмурого взгляда. — Как это откуда? — наигранно удивилась та. — Ты сам это в Кодексе написал… Напишешь, потом. Двадцать четвертая страница Кодекса, ага. Вы ведь его читали в игре — я видела. — Потом об этом поговорим, — отрезал Ла-Ахад. — Нет, я хочу сейчас, — Кейт демонстративно надулась. — Кстати, а вы знаете, что если бы вы оплодотворили всех своих фанаток по всему миру хотя бы по разу, то вашими спиногрызами можно было бы заселить какую-нибудь небольшую планетку? — Сомневаюсь, что у нас настолько много фанаток, — недоверчиво покачал головой Дезмонд. — Поверь ты мне, — вклинилась я. — Ты еще очень многого не знаешь. С планетой, конечно, небольшое преувеличение, но оно настолько незначительное, что им можно просто пренебречь. — Но ведь тогда, при всем желании, у нас не хватило бы денег на содержание такого количества отпрысков, — неожиданно и рационально заметил Коннор. — Ой, я тебя умоляю! — донесся из коридора голос Мелани, а затем в дверном проеме показалась ее рыжая голова. — Вы даже Дезмонда не содержите, а ведь он самый что ни на есть потомок. Ваш общий, причем последний. Вы его холить и лелеять должны. — И потом, ты даже представить себе не можешь, сколько на свете матерей-одиночек, — добавила я. — Если будет желание — могу показать приблизительную статистику. — Джеки, ты зануда, — сообщила Мел. — Не порти такой разговор своими никчемными и неуместными фактами. — Молчать, женщина — твое место на кухне, — огрызнулась я. Подруга, показав мне оттопыренный средний палец, все-таки скрылась из поля зрения, удалившись и дальше греметь кастрюлями. А у меня зародилось нехорошее предчувствие, что мне в еду сегодня плюнут… Или подсыплют яда. — Так, вы тут своим трындежом отошли от темы, — возмущенно замахала руками Кэтрин. — Мы тут про детишек разговариваем, а не об ареале обитания среднестатистической женщины, наглядным пособием которой у нас сегодня является Мел. Хотя нет, среднестатистическая женщина должна быть повыше, а Мелани у нас карлик. И Джеки карлик. — А ты дылда! — обиделась я, на самом деле гордившаяся своим компактным росточком. — А ну цыц! Детсадовцам слова не давали! — Кейт шутливо погрозила мне пальцем. — Вы сначала дорастите до того, чтобы в парке развлечений вас на аттракционы без сопровождения взрослых пускали. Или хотя бы начните доставать ногами до пола, когда сидите. Я скорчила недовольную гримасу и тут обратила внимание, что все ассасины как один пялятся на мои нижние конечности, которыми я привычно болтала в воздухе, сидя на стуле. Смутившись, я нащупала рычажок регулировки высоты сиденья и опустила его пониже, правда через секунду поняла, что это было не самой удачной идеей, ибо столешница теперь находилась на уровне моей груди. — У-у-у-у, Эцио, да ты прямо латентный педофил! — распаляясь и входя во вкус, довольным голосом протянула Кэтрин. — И Коннор, между прочим, тоже! — А кто такие педофилы? — решил расширить свой кругозор Радунхагейду, неодобрительно косясь на в голос заржавшего Дезмонда, явно оценившего то, каким эпитетом наградили его предков. — Педофил — это человек, как правило, мужчина, который имеет склонность к педофилии — психическому расстройству, разновидности полового извращения, для которого характерно сексуальное влечение взрослого человека к детям, то есть к личностям, не достигшим возраста сексуального согласия — иными словами, шестнадцати-восемнадцати лет, — не задумываясь, оттарабанила я вызубренную фразу. — И какое отношение к этому имеем мы? — приподняв бровь, поинтересовался Аудиторе. — Вам что, еще шестнадцати нет? — Вообще-то нам всем уже двадцать один стукнуло, а Мел так вообще меньше чем через месяц двадцать два будет, — пояснила я. — Это Кейти у нас тут так весело шутит насчет нашего роста. Любит она это дело, ага. — А что плохого в росте Мелани и Джеки? — недоуменно уточнил Кенуэй. Кэтрин молча встала, бросилась вон из гостиной, а спустя несколько секунд вернулась обратно, таща вслед за собой удивленную Мел. Попросив Коннора подняться и выпрямиться, Кейт поставила рядом с ним Мелани, наглядно демонстрируя их разницу в росте более чем в фут. — Вот! — гордо заявила Кэтрин, тыча в них пальцем. — Да ей проще тебе отсосать, чем поцеловать по-человечески. Все ассасины дружно закашлялись и во все глаза уставились на нашу прямолинейную подругу. Коннор, на удивление быстро отошедший от шока, внезапно для всех заявил: — Но ведь я могу сделать так, — с этими словами он подхватил под задницу опешившую Мел так, чтобы их лица оказались на одном уровне. — Ты что творишь? Я же тяжелая! Поставь меня! — воскликнула Мелани, упираясь руками ему в грудь, не столько ради сопротивления, сколько явно желая ее полапать. Радунхагейду, смутившись, поставил совершенно обалдевшую от такого расклада Мел на место. — За что боролась, на то и напоролась, — ухмыльнулась Кейт, усаживаясь на свое место подле Альтаира. — Иди выеживайся в свой двор. Мелани, обидевшись, вышла из гостиной и направилась обратно на кухню, а я, осознав, что этот увлекательный разговор, к сожалению, окончен, горестно вздохнув, вновь отвернулась обратно к компьютеру.* * *
Поскольку к телевизору я сидела боком, то периодически краем глаза замечала происходящее на экране. Обычно это происходило в те моменты, когда я задумывалась и зависала, подбирая слова для описания прошедших дней. Вот в одно из таких моих зависаний я обратила внимание на то, что ассасины таки добрались до прохождения воспоминаний Эцио о Кристине, и поежилась, а потом испытала невероятное желание вывести реального Аудиторе из гостиной. Причем точную причину этого своего порыва я назвать не могу. Может, это и есть ревность, но ведь в данном конкретном случае такое поведение — верх глупости. В конце концов, кто я ему такая, и кто она? Серьезно, то, что происходит между нами можно назвать, ну, максимум, симпатией. А Кристину он любил. Я вздрогнула, когда мне на плечо легла рука Мел. — Покажи, что ты там уже понаписала, — попросила подруга, поставив прямо у меня перед носом стопку тарелок, которые Мелани, видимо, собиралась расставить на столе к нашему обеду-ужину. Я отъехала на несколько дюймов назад, пропуская Мел ближе к компу. Подруга уселась мне на колени, чтобы и меня со стула не сгонять, и самой не стоять, а я, обвив ее руками, положила голову ей на плечо, чтобы заново взглянуть на то, что успела настрочить за прошедший час. Через некоторое время у меня ужасно зачесался нос, а поскольку руки у меня были заняты, я совершенно беззастенчиво потерла его о спину Мелани и вновь принялась за просмотр написанного. — Вот мне только твоих соплей на футболке не хватало, — проворчала подруга. — Совсем оборзела. — Окей, тогда в следующий раз, когда у тебя зачешется спина, не лети ко мне с воплем «Джеки, умираю, помоги!», — парировала я. — Мне твоя помощь не очень-то уже и нужна, — Мел качнула головой в сторону индейца. — Ну тогда и во время грозы ко мне не приходи больше, — пробубнила я. — Обращайся теперь к Коннору. — А есть хоть что-нибудь, чего Мелани не боится? — с ехидцей поинтересовался Альтаир, прислушивавшийся к нашему разговору. — Ага, — кивнула подруга, даже не удостоив ассасина взгляда. — Например, тебя. Альтаир недвусмысленно хмыкнул в ответ на реплику Мел, явственно давая понять, что очень сомневается в данном утверждении. Мелани, на мгновение повернувшись в сторону Ла-Ахада и показав ему средний палец и язык, уткнулась обратно в монитор. — Ну, что ты мне скажешь? — поинтересовалась я минут через десять, когда выяснилось, что Мелани уже дочитала. Подруга молча встала и, взяв меня за руку, утащила на балкон. Когда мы пришли, Мел сунула мне в руки сигарету, дождалась, пока я закурю, а потом, на всякий случай проверив, плотно ли закрыта дверь, утвердительно заявила: — Джеки, ты влюбилась. Я чуть не села на пол от такого заявления, да еще и закашлялась, поперхнувшись сигаретным дымом. — Мел, что ты несешь? — наконец выдавила я из себя, стуча кулаком в грудь, пытаясь нормально откашляться. — Хватит говорить глупости, а? С чего ты сделала вывод о моей влюбленности? — Я только что при тебе прочла все, что ты написала, — кивнув в сторону гостиной, напомнила мне Мелани. — Ты ревнуешь… — Это еще ничего не значит, — отмахнулась я, туша сигарету в пепельнице, пытаясь при этом понять, почему меня трясет от слов подруги. — Смотри аккуратнее, — покачала головой та, первая продвигаясь мимо меня к выходу. — Не влюбляйся — потом сама жалеть будешь. Я провела рукой по лицу, словно бы стряхивая с него невидимую налипшую паутину и, закурив вторую сигарету, призадумалась над словами Мел. Она знает меня как никто другой, следовательно вполне может быть права насчет моего эмоционального состояния. Хотя, нет, глупости все это. Ей показалось — и точка. Когда я вернулась в комнату, стол был уже накрыт. Я молча села на свое место возле Эцио. Судя по сегодняшнему меню, Мелани решила пройтись по мексиканской кухне, так что на ужин у нас были фрикадельки в остром соусе. Правда, на гарнир был обычный отваренный рис, несколько не вписывающийся в понятие латиноамериканских блюд, для которых характерна острота, но перчинок нам вполне хватило и в подливке. Уже после первого мясного шарика, щедро политого соусом, во рту стало печь так, что я залпом осушила стоявший рядом с моей тарелкой бокал с вином. Я посмотрела на остальных и сначала жутко удивилась, обнаружив, что ассасины… плачут. Только через минуту, когда приступ изумления пошел на спад, до меня дошло, что это всего лишь реакция на непривычно острое для них блюдо. Я пнула под столом Мел, привлекая к себе ее внимание. Та подняла на меня глаза и я быстро, одними губами спросила «Ну, и кто из нас влюбился?». Подруга только улыбнулась в ответ и опрокинула в себя бокал с вином. — Ты все-таки решила нас отравить? — подозрительно щурясь сквозь выступившие слезы, спросил Альтаир у Мелани. — Почему бы тебе самому ничего не приготовить? — парировала Мел, демонстративно отправляя в рот еще одну фрикадельку. — А я потом буду привередничать. И, кстати, я знаю восемь способов, как можно отравить человека, чтобы ни одна экспертиза не обнаружила следов насильственной смерти. Но пока мы едим с общего блюда — можешь быть спокоен. Араб поморщился, но промолчал, с благодарностью принимая из рук Кейт стакан с водой. Я же, решив, что чем быстрее покончу с едой, тем скорее во рту перестанет печь, как в аду, буквально за минуту впихнула в себя всю оставшуюся порцию. А еще через минуту поняла, что идея была не очень удачной — казалось, я сейчас начну изрыгать пламя как огнедышащий дракон. Не церемонясь, я взяла бутылку с вином, игнорируя стоящий передо мной бокал, и почти полностью влила алкоголь себе в горло. Жечь во рту перестало, но я все равно ощущала, как еда продвигается вниз по пищеводу, явно намереваясь сжечь мой желудок ко всем чертям, предварительно превратив его в пекло. Дезмонд, резко подорвавшись со своего места, бегом рванул прочь из гостиной. По плеску воды я поняла, что Майлс сейчас явно помчался к раковине, открыл кран с холодной водой и теперь буквально галлонами вливает в себя живительную влагу. Эцио сидел возле меня, смешно выпучив глаза, и шумно дышал через рот. Коннор, поскольку готовила Мелани, стоически делал вид, что ему вкусно, хотя в его глазах явно читалось мучение. Я покосилась в сторону балкона, подумывая сходить на перекур, но тут же отогнала эту мысль прочь. И так внутри все горит, боюсь, если еще и покурить, то у меня, наверное, дым из ушей попрет. Вздохнув, я набрала в рот остатки вина и стала гонять его от щеки к щеке. Вроде бы помогло и я, воодушевившись, попросила Аудиторе открыть вторую бутылку. Тот выполнил мою просьбу, да еще и в бокал налил, причем всем. Я, благодарно кивнув, вновь набрала полный рот жидкости. Остальные, наблюдая за моими ухищрениями, видимо заметили, что выражение моего лица уже отнюдь не такое мученическое, как было буквально пару минут назад, а посему решили испробовать мой метод на себе. Ненадолго, но помогло всем, хотя все равно остаток вечера вышел скомканным, поскольку в ванной и на кухне постоянно происходила борьба двух-трех человек за место под краном. К тому же, лично меня (и, как выяснилось — исключительно меня) сводило с ума нестерпимое жжение в горле даже тогда, когда всем остальным вроде бы стало полегче. Спать я пошла первой, надеясь, что к утру все пройдет. Заснула я с трудом, да еще и просыпалась ну, каждый час так точно, правда и засыпала вновь практически мгновенно. Часа в четыре утра меня словно подбросило на месте и я подскочила, ощущая себя просто хуже некуда: глотка горела невероятно — спросонья меня даже переглючило, что я дракон. Кое-как разогнав остатки сна, я поплелась на кухню. По дороге, естественно, мне нужно было пройти через гостиную, и там, на диване, я услышала какое-то копошение. Я остановилась, повернула голову и замерла от изумления и смущения одновременно от увиденного. Моим глазам предстала спина, вне всяких сомнений принадлежавшая Альтаиру, а вот в ногах, закинутых ему на плечи, я узнала конечности Кейт. Судя по ритмичным возвратно-поступательным движениям, совершаемым Ла-Ахадом, секс у них был в самом разгаре. Ухмыльнувшись, я вновь продолжила свой путь на кухню, там влила в себя, наверное, галлон воды и пошлепала назад, одной рукой держась за живот, в котором гулко булькало выпитое, а другой за горло, нащупывая на нем какой-то нарост. Что-то меня в нем откровенно настораживало. Раз уж я находилась в коридоре, то решила посмотреть в зеркало, что же со мной происходит. Щелкнул выключатель, вспыхнула лампочка, освещая помещение и позволяя мне разглядеть, что у меня словно кадык появился. Я сглотнула, но непонятная выпирающая шишка так и осталась на месте. Уже радует — у мужиков-то кадык двигается. Я потыкала пальцем в нарост, но больно мне не было, словно это не моя шея вовсе. Пожав плечами, я пошла досыпать. Последнее, что я расслышала, прежде, чем мой мозг отключился — сонное бормотание Эцио, в котором меня что-то насторожило, но вот что именно, я поленилась выяснять, решив, что если это нечто важное, то к утру до меня дойдет. А утром мне стало как-то не до раздумий. Сложно забивать голову мыслями, когда тебя будит настойчивым поцелуем Эцио Аудиторе. — Доброе утро, — улыбнулась я и потянулась к ассасину, но вот недоумение, отразившееся на его лице пресекло все мои попытки на корню. — В чем дело? Эцио что-то пробормотал… на итальянском! Я, в который уже раз за эти сутки, схватилась за шею. Так вот в чем дело! Боги, я надеюсь, что переводчик просто закоротило, потому что если он сломался, это будет окончательная и бесповоротная жопа. — А что, Джеки куда-то ушла? — раздался из гостиной обеспокоенный голос Кейт. — К сожалению, я здесь, — отозвалась я, ощущая, что еще чуть-чуть и начну паниковать. Я растерянно смотрела на итальянца, а тот отвечал мне таким же озадаченным взглядом. Точно так же смотрела на нас и влетевшая в спальню Кейт, за спиной которой с невозмутимым лицом маячил Альтаир. — Что происходит? — задала вопрос Кэтрин. — Альтаир перестал понимать меня, а я его. — Та же фигня, — вздохнула я, обнимая себя руками, в надежде, что внезапно напавший на меня озноб пройдет. Куда там — с каждой секундой меня колотило все больше. Кошмар, самый настоящий кошмар. И в интернете про нашу проблему черта с два найдется хоть какая-то информация, способная пролить свет на внезапный сбой в переводчике. А как вызвать Минерву я просто представления не имею. Едва ли в нашем отражении найдется какая-нибудь Частица Эдема. Хотя… Я рывком подскочила с кровати и понеслась включать компьютер. Происходящее вызывало какое-то чувство дежа вю, поскольку я, нажав на кнопку, привычно потащилась на балкон, где сразу же нервно схватилась за пачку. Следом за мной пришла и Кейт, принеся с собой плед. Я благодарно кивнула подруге, принимая его и набрасывая себе на плечи — все-таки холодновато находиться на балконе в одном нижнем белье. Курили мы долго и много, одну за одной, задымив балкон до невозможности. Мелани, сунувшаяся к нам, сначала даже закашлялась. — В вашем дыме воздуха не обнаружено, — улыбнувшись, сообщила она, но, стоило ей взглянуть на наши физиономии, как улыбка исчезла с ее лица. — О чем курим? — Переводчик слетел, — пояснила я, трясущимися руками прикуривая уже, наверное, пятую сигарету. — Ума не приложу, что теперь с этим делать. Его же по гарантии не сдашь. В повисшем напряженном молчании мы выкурили по еще одной сигарете и, на ощупь найдя дверь, вернулись в гостиную в эдаком эффектном облаке дыма. Оба ассасина наморщили носы, демонстративно отворачиваясь от нашего табачного ореола. Я, не обращая на это внимания, уселась за комп, открыла браузер, положила пальцы на клавиатуру и поняла, что совершенно не знаю, какой поисковый запрос мне вводить. Эцио что-то резко сказал на итальянском, но я, естественно, ничего не поняла, однако, когда он положил свою руку мне на плечо и едва ощутимо его сжал, мне стало как-то спокойнее. Все-таки, хоть сейчас мы и не понимаем друг друга, он рядом. Я оглянулась на Кейт, которая сидела на диване, опираясь спиной на по-прежнему невозмутимого Альтаира. Подруга вопросительно приподняла брови, но я только покачала в ответ головой, показывая, что еще не придумала, что можно было бы сделать. Мелани, сидевшая неподалеку от них, тоже как-то не особенно волновалась. Коннора и Дезмонда видно не было — видимо, еще спали. — Может, Минерву попробовать призвать? — озвучила я единственную вертевшуюся у меня в голове мысль, параллельно вводя нужный запрос в строку поиска. Подруги молчали, а от Ла-Ахада с Аудиторе сейчас ждать ответа не было, разумеется, никакого смысла. Когда я перешла по подходящей ссылке и вчиталась в текст призыва, то поняла, что лучше мне даже не браться за это дело. Серьезно, я на все сто процентов была уверена, что начала бы нервно хихикать, через каждые два слова. «О богиня-воительница, ясноглазая сильная дева, любящая оружие и сражения достойные, советчица мудрая и бесстрашная, известная под именами Афины и Минервы, тебя зову, прославленная и мудрая богиня! Ты помогаешь храбрым и отважным добиться победы и сохранить здоровье в борьбе! Славлю тебя, будь и ко мне благосклонной, пошли в разум мудрость, а в руки ловкость, даруй мне возможность видеть верное решение и избежать опасности и удара врага! Славься во веки веков, о мудрость хранящая, великая Афина!» Вот и как тут не ржать? Я вновь повернулась к подругам, собираясь им зачитать этот чудесный призыв, как тут Мелани, опередив меня, высказала свою мысль: — Джеки, а, может, обойдемся пока без нее? Мало ли, вдруг, если она явится, то уже заберет с собой всех ассасинов? Меня снова заколотило, но уже не столько от озноба, сколько от осознания того, что Мел может быть права, а я только что едва не совершила непростительную ошибку. Шутки шутками, конечно, но черт ее знает, эту Минерву. Вдруг она восприняла бы даже просто прочтенные слова за призыв и явилась бы, согласно всемирному закону подлости? — Хорошо, что ты предлагаешь? — спросила я, откидывая голову на спинку стула и видя всех присутствующих вверх ногами. — Ну, не знаю, — пожала плечами Мелани, задумчиво уставившись в чашку, которую держала в руках. Прямо гадание на кофейной гуще. — С чего вдруг он вообще дал сбой? Я призадумалась, вновь ощупывая свою шею. Если поразмыслить как следует, то все началось ночью — вот что меня насторожило после предутренней вылазки к крану: Эцио бормотал во сне на итальянском. Об этом я и поведала, не умолчав, впрочем, и о том, что я решила, увидев у себя на шее нарост, так подозрительно похожий на кадык, чем немного разрядила обстановку. — А, может, это из-за того, что кое-кто вчера еду немножко переперчил? — предположила Кейт. — Ага, совсем чуть-чуть, — хихикнула я. — Но, знаешь, вполне возможно. С двадцать второго декабря и до вчерашнего вечера я ничего острого (особенно настолько) не ела. Вот только что теперь делать? — Ну, не знаю… — протянула Мел. — У тебя горло болит? — Еще как, — кивнула я. — Почти как при ангине. Да, к тому же, чешется ужасно! — А как лечат ангину? — улыбаясь, спросила подруга и тут же сама ответила на свой вопрос: — Клин клином вышибают, помнишь? — Предлагаешь мне засыпать себе в глотку полфунта перца? — ужаснулась я, содрогаясь при воспоминании о своих вчерашних мучениях. — Нет, спасибо! — Давай для начала попробуем действовать, как при настоящей ангине, — предложила Кэтрин, видимо, тоже нашедшая идею Мелани вполне разумной. — Сожри ведерко мороженого. — Или я могу тебе молока с медом сделать, — кивнула Мел, соглашаясь с Кейт. — Не-не-не, спасибо, сначала мороженое, — открестилась я от столь ужасающего в моем понимании сочетания нелюбимых мною продуктов. — А оно у нас есть? — Неа, — расплылась в улыбке Мелани. — Так что, молочка? Я изобразила рвотные позывы и всерьез задумалась, где же можно достать мороженое, не выходя при этом из дома. Собираться было на самом деле лень. Поразмыслив пару минут, я припомнила, что, в принципе, можно попробовать постоять под холодной водой. Как оказалось, принимать ледяной душ отнюдь не так просто, как мне помнилось. Неделю назад ведь я приводила себя в чувство именно таким образом, но тогда, видимо, от шока, мне было не так холодно, как в этот раз. Я встала под душ, открыла холодную воду, выдержала секунды две, потом закрыла. Постояла с минуту, предприняла еще одну попытку, выдержала секунд сорок и то, под тонюсенькой струйкой, а затем вновь перекрыла воду. Собралась с силами и открыла кран почти на полную мощность, после чего стояла под ледяными потоками, крепко сжав зубы и тихонечко повизгивая сквозь них. Хорошо хоть, что я все-таки умудрилась не орать. A то примчится тот же Эцио на помощь и вот как я ему объясню, что у меня все в порядке? Дрожа, я кое-как выбралась из ванной, наскоро вытерлась и вернулась в гостиную. Там сидели уже и Дезмонд с Коннором. С минуту мы все молча пялились друг на друга, словно мы все говорили на разных языках. — Ну? — я приподняла бровь и обвела взглядом всех присутствующих.