Глава 55. Часть 2
Отты не позволили никому, кроме Дени и Ксандра войти в перламутровые двери. Ни возмущения Олливандра, ни возражения господина Айнона не принимались в расчет. Даже лекаря попросили подождать в своей комнате. Таррий покачал головой, поправил съехавшие на нос очки и потоптался на месте. Все ожидающе посмотрели на Диеро, но тот лишь кивнул, соглашаясь с хозяевами замка, и первым зашел в покои принца Дениэля. Эльфенок пожал хрупкими плечами, пытаясь замаскировать волнение. В черном дорожном костюме его фигура смотрелась еще более утонченной, и Камина с Реей чуть не ослушались командира – до того им было тяжело оставить маленького принца без своего присмотра. Что они знали об оттах? То, что это самая скрытная нация, то, что от их обычаев мурашки по коже бегут, да то, что командир без ума от этих самых обычаев. «И это также заставляет беспокоиться о ребенке», – подумала Рея, провожая Диеро изучающим взглядом. – Пожалуйста, следуйте за мной, – попросил отт, с головы до ног закутанный в легкое серебристое понье, и повел их в другое крыло замка. Рейа с Каминой переглянулись – по красоте убранства и количеству охраны они сразу смекнули, что их Господина оставили в хозяйских покоях, причем не тех, которые принадлежали правящей чете. Женщины обменялись тревожными взглядами. Вне зависимости от приказов своего командира, они все же решили проследить за эльфенком. Что-то им не давало покоя. Быть может, ощущение, что это они – гости, всего лишь проводившие настоящего хозяина замка до дома. Дениэля же отты встречали, как вернувшегося Господина. «Странно, все странно. И этот демонов Диеро даже словом не обмолвился, что нам-то сегодня делать», – Рэйа гневно сверкнула рыжевато-карими глазами, запоминая дорогу к покоям Дениэля.***
– Наконец-то нормальная кровать! – Дени с молниеносной скорость сбросил кожаные сапожки и с разбега запрыгнул на постель, – Йо-хоу! Она не качается! Наконец-то земляяя! Ксандр стащил маленького непоседу с кровати, да так и не смог разжать рук. – Устал от путешествия? – Хранитель потерся щекою о белоснежную макушку. Ушки Дени вновь порозовели, он гнал от себя мысли, навеянные желтоглазым Владыкой. Но это было не так-то просто – мальчику все время казалось, что Даркус прикасается к его коже, заставляя ее пылать и желать большего. Глубокий голос, руки, которые знали о теле эльфенка больше него самого, сводили с ума. – Поцелуй меня, Ксандр, – прохрипел эльфенок, когда от желания комната поплыла перед глазами. Диеро замер, и Дени пришлось отодвинуться от него, чтобы понять, что случилось. Но Ксан смотрел не на мальчика, а туда, куда не падали лучи заходящего солнца. «Здесь кто-то есть, – Дени схватил Ксандра за руку. – Я ведь так ждал этого, почему же мне страшно? Почему Ксандр так напряжен? Почему он молчит?» Диеро осторожно разжал пальчики ребенка и молча отошел назад. – Ксандр, – Дени не смог сдержать испуга. – Все хорошо, мой Повелитель, – Ксандр поклонился и направился к балкону, – Я оставлю вас наедине. Дени не узнавал голос Тени. «Почему он уходит? Зачем оставлять нас одних?» Почувствовав, что ребенку действительно страшно, Ксан остановился возле окна, и Дени выдохнул с облегчением. Эльфенок медленно перевел взгляд на того, кто скрывался в тени. Солнечный луч, направляясь за горизонт, в последний раз сверкнул в белоснежных волосах принца и на миг осветил гостя. – Лала? – Дени узнал тоненькую фигурку. Девушка не скрывалась под тканями понье, напротив, ее наряд был довольно откровенен, но Дени не успел рассмотреть, во что она была одета. Его сразу захватили огромные перламутровые глаза, без зрачков и белков. Обнаженная раковина, морская буря и вечность. – Де-ни, – по слогам произнесла жемчужная богиня, будто впервые за долгое время, а потом шагнула, в один миг оказавшись рядом с эльфенком и крепко-крепко прижав его к своей груди. – Дени, Дени, Дени!.. Будто не в силах остановиться, произносила она. Короткие золотистые кудряшки подпрыгивали в такт ее мерцающему телу, а большой рот кривился, словно в судороге. – Ты здесь, я знала, я верила. Столько веков прошло, а я все надеялась, – богиня отодвинулась от ребенка, пожирая его глазами. Они были почти одного роста, да и выглядели ровесниками. – Твое тело, какая ирония! Твой дуэно долго смеялся бы… Дуэно – это слово, будто пощечина, привела Дени в себя. – Что ты о нем знаешь, Лала? Ты ведь скажешь, кто он, пожалуйста, пожалуйста! – У тебя голубые глаза, – с нежностью и грустью произнесла она, касаясь тонкими пальчиками его лица. – Лала… – Я думала, что Ксан или Аро расскажут тебе. – Лала дотронулась до руки эльфенка и прижала ее к своей щеке, – Как долго я была без тебя. Я скучала, Дени, я так скучала. Прости, что не уследила, я была слишком глупа. Так глупа, Дени… Из ее глаз потекла темная влага, будто тушь размазалась. «Вот только духи не плачут», – вспомнилось Дени. Он дотронулся до ее слез, и они окрасили пальцы в темно-синий, будто чернила. – Ты научил меня плакать, – Лала смотрела из-под опущенных ресниц, наблюдая за тем, как Дени замирает, пытаясь уловить что-то в себе, какое-то воспоминание… – Я расскажу тебе все, что ты хочешь, я покажу и помогу вспомнить. Будто пропасть развернулась пред мальчиком. Страшно было туда прыгать, страшно было убедиться в том, что Его больше нет. – Мне страшно, – признался эльфенок, теряясь в перламутровых глазах. – Мне тоже, – ответила тихо Лала и посмотрела туда, где стоял Ксандр. Дени проследил за ее взглядом. Диеро замер на фоне буро-фиолетового неба, лица его было не различить, но Дени знал, что тот смотрит только на него. Одно слово эльфенка – и Тень даже богиню из собственного дома выгонит, лишь бы Господин не испытывал боли. – Хо-хорошо, – Дени попытался улыбнуться, но дрожащие губы не смогли обмануть ни Хранителя, ни богиню. Лала потянула его за руку, и Дени безропотно сел на кровать. Он побледнел так, что у Ксана екнуло сердце. «– Он не готов, Лала, он еще не привык, он не сможет…» «– Замолчи, пес! Думаешь, ваши с Аро интриги помогут ему? Думаешь, Пустота не причинит ему боль? На что вы вообще надеялись, скрывая от него это?» «– Так захотел…» «– О, ну конечно! Это вы, идиоты, так думаете!» «– Что ты хочешь этим сказать?» – вмиг подобрался Хранитель. – Я вам, случаем, не мешаю? – нарочито спокойный голос эльфенка, – Вы тут поговорите, а я подожду. Судьба моей половинки, ну разве это так важно? Поболтайте еще, черт вас дери! Дени подскочил и гневно отбросил упавшие на лоб волосы: – Значит так, либо вы рассказываете мне все и сейчас, либо я… О! – эльфенок расплылся в улыбке. – Либо я возвращаюсь домой и спрошу обо всем Полдона. Думаю, он не откажет своему внуку в такой малости. На последних словах Дени почти шипел. Лала склонила голову. Лицо оттки неожиданно приобрело хищное выражение. Дени отшатнулся от нее, а Ксан в тот же миг оказался рядом. – Что? – бросил Хранитель, обнимая эльфенка. – Не шшто… – вот теперь Дени понял, что означает шипеть, как змея, – Эта тварь! Она поняла, что я разорвала нити между нею и Дени. – Праматерь? – О, да, – на руках Лалы вытянулись острые когти, глаза потемнели, как грозовое небо. И теперь никто бы не спутал ее с обычной девушкой, хоть Первородной, хоть смертной. Богиня подскочила, ринувшись было к двери, потом вдруг резко остановилась, подбежала к Дени и со всей силы прижала к себе. – Ой, ой-йой, – Дени показалось, что он услышал, как хрустнули кости. – Дождись меня. Только дождись. Создатель, я обещаю, как только вернусь, я все расскажу… Знай, я рада, я невозможно счастлива, что ты здесь. Теперь все будет по-другому. Теперь тебе не нужно бояться, я уберегу тебя, я спасу и скрою от всех. Тебе не нужно будет возвращаться ни к иллитири, ни к дроу, ни, тем более, к этим демонам. Теперь я позабочусь о тебе, как и просил меня твой дуэно. Только дождись меня. Ее взгляд потеплел, в нем было столько невыразимого, какая-то тайна, которая связывала их, прошлое, которое Дени не помнил, но чувствовал. – Я люблю тебя, – прошептала богиня, остановившись у двери, – больше всего на свете. Никого нет, кто был бы мне дорог, как ты. И никогда не было. Последние слова замерли на розовых губах, и оттка скрылась из виду, оставив после себя запахи сожаления и надвигающегося шторма. Дени затрясся, и Ксан попытался вновь обнять его: – Все к лучшему. Ты не готов, давай прогуляемся или уедем. Я поговорю с Лалой, она не будет настаивать и… – Вон, – Дени встал и сверху вниз посмотрел на Диеро. – Дени, я… – Вон отсюда… – Дени едва сдерживался. И Ксан вскочил, испугавшись и, попытавшись дотронуться до него. Тут дверь с грохотом распахнулась, и Древний зверь крылом оттолкнул Хранителя, не давая ему коснуться принца. – Дени, пожалуйста, – цепляясь за косяки, умолял Ксандр, всеми силами пытаясь противостоять Ящеру. – Я иду спать. Маленьким, глупым и беспомощным детям это ведь необходимо, не правда ли, мой Хранитель? – Дени сквозь ресницы посмотрел на Диеро. Аро воспользовался заминкой Хранителя, оттолкнул и захлопнул перед ним двери. Дени не шелохнулся. Он смотрел, как в глиняных горшочках колышутся колокольчики: синие, белые, голубые. Смотрел, как ночная прохлада раскачивает тюль, и небо меняет бурый цвет на фиолетово-черный. Очень медленно эльфенок стал снимать с себя куртку, верхнюю тунику, шарф… Ни одной эмоции на бледном лице, ни капельки жизни в глазах. Дракон тяжело вздохнул. – Дуэно пожелал, чтобы ты попытался жить заново, не оглядываясь на прошлое. Он знал: вспомни ты обо всем, и твоя жизнь будет кончена. Ты начнешь бегать за призраками, надеясь на то, что никогда не произойдет. Ты ведь такой упрямый… Как и он, наверное. Дени лег на кровать, подоткнул подушку и уставился пустыми глазами на потолок. А Дракон продолжал: – Он боялся, что ты все равно захочешь вспомнить. Он бы тоже злился, если бы оказался на твоем месте, – Дракон покачал головой, укрывая эльфенка тонким одеялом, – Но все эти тайны и недомолвки не помогают, они все равно причиняют тебе страдания. Из глаз малыша потекли слезы, и Дракон положил свою голову на постель. – Спроси ты его сейчас – он бы не смог отказать. Впрочем, он никогда не мог. Дени уткнулся в подушку, сжимая ее и заглушая крик. – Успокойся, маленький, – Аро накрыл его черным крылом, – Я сам покажу тебе все. Вздохни и представь его. Дени привстал, схватившись за когтистую лапу. Голубые глаза горели на бледном лице. – Аро? – Это случилось после битвы у Куранвета… Чешуя зверя блеснула во тьме, весь мир закружился, завертелся, погас и воскрес яркими лучиками на серебристой кольчуге желтоглазого Повелителя.