Сказки дедушки Мадары

Неджи сел у окна, отложив ножны и меч в них на свою скамью, а Наруто, не снимая с себя оружие, расположился напротив и положил на деревянный стол крупный сверток. Он с мягкой улыбкой снова отогнул край плотной обертки и кончиками пальцев аккуратно вытянул шелковое полотно — подол кимоно, которое он купил для Сакуры. Неджи фыркнул и отвернулся, разглядывая таверну. Она была полутемной, освещалась свечами на столах и одним бумажным фонарем под потолком. Время было позднее, они с Наруто возвращались из долгого похода, и им ничего не оставалось, как прийти сюда — в единственное место в крошечной попутной деревне, где они могли перекусить перед ночным путем. Таверна была пуста, и Неджи хмурился, постукивая пальцами по столу. Кроме них с Наруто здесь был только один посетитель, их ровесник, в походном плаще: он стоял спиной к ним у места, где должен был сидеть хозяин, и время от времени наливал в пиалу саке из глиняной бутылки, что стояла рядом с ним на деревянной стойке. На Наруто и Неджи он не обращал внимания. Самого же хозяина не было. — Сакуре так понравится, — вдруг тепло сказал Наруто, и Неджи пришлось взглянуть на него. Наруто все еще ласково перебирал в пальцах край нежного, прохладного шелка кимоно, а Неджи это раздражало: ведь это происходило постоянно, но самое обидное то, что это кимоно могло бы быть предназначенным для Хинаты, руку которой Наруто отверг, выбрав Сакуру. Отверг принцессу, двоюродную сестру его, Неджи, и выбрал простую девушку, он, наследник главы их деревни Узумаки Наруто! Неджи того не понимал. — Красивое, — снова сказал Наруто все еще с улыбкой на лице. Да, кимоно и правда было красивым, Неджи не спорил с тем: красно-белое с черным узором, как языки огня сверкающим на кроваво-белоснежном фоне. — Как черное пламя, — сказал Наруто, будто прочитав мысли Неджи, и, наконец, снова завернул сверток обратно. — Да, только черного огня не бывает, — внезапно раздраженно отрезал Неджи. Он не хотел, чтобы Наруто, его друг, слышал досаду в его голосе, но долгий путь, отсутствие хозяина в этой богом забытой таверне и чертово кимоно для Сакуры, а не для Хинаты раздражали его. Наруто это заметил. Но вместо ожидаемого ответа он вдруг невозмутимо сказал: — Между прочим люди говорят, что черный огонь существует. — Пошли лучше разыщем хозяина, — поморщившись, уже спокойнее выжал Неджи. Он знал любовь Наруто к всякого рода поверьям, но сам в них никогда не верил, и слушать сейчас об этом ему хотелось меньше всего. Они подошли к стойке. Наруто встал рядом с незнакомцем с пиалой, по правую руку от него, кратко взглянул в его сторону, а потом снова повернулся к Неджи, который хмуро смотрел в задернутый полотном проход на кухню, пытаясь разглядеть там тени кого-либо из хозяев. — Ты не прав, — продолжал настаивать на своем Наруто. — Говорят, черный огонь может сжечь все, и его нельзя потушить, пока он не сожжет то, что приказал ему хозяин, или пока хозяин не прикажет ему потухнуть. — Отстань. — Хвостатые демоны тоже когда-то были сказкой, но потом оказалось, что они есть. И я — пример тому, — упрямился Наруто, но Неджи вдруг вспыхнул: — И что? Какого черта ты пристал ко мне с этой чепухой? Меня не волнуют огни или прочие сказки. Я хочу есть и пить и хочу уже к утру быть в нашей деревне, что тебе не ясно? Наруто фыркнул и отвернулся. Неджи вздохнул. Ничего страшного, они часто ссорятся из-за подобных глупостей. Наруто скоро остынет и уже через полчаса будет расхваливать еду и то дурацкое кимоно для Сакуры. Осталось только найти хозяина. Неджи уже перегнулся через стойку, набрав в легкие воздух, чтобы позвать его, как тишину полутемной таверны исполосовал чужой прохладный голос: — Ваш друг прав. Черный огонь существует. Наруто с Неджи удивленно повернулись к до этого молчавшему незнакомцу с глиняной бутылкой и пиалой, который, как оказалось, все это время слушал их, не подавая виду того. Его черные пронзительные глаза почему-то сразу не понравились Неджи. Но еще больше ему не понравилось то, что Наруто с любопытством разглядывает его острые и чертовски красивые черты лица и смеряет взглядом его сильную фигуру в походном плаще. — Правда? — спросил он, наконец, прекратив разглядывать незнакомца. Тот кивнул. — Да, — все так же невероятно уверенно, холодно и с едва заметной усмешкой отвечал он. — Я знал человека, у которого он был. Ледяная улыбка, с которой незнакомец произнес последние слова, еще больше не понравилась Неджи. Поэтому он не стал дожидаться ответа Наруто и сухо заметил: — У нас нет времени что-либо слушать, простите. Мы ищем хозяина и… — Хозяин будет через пять-десять минут, он занят, — прервал его незнакомец. — Вам все равно придется ждать, как и мне. Неджи вздохнул, взглянул на Наруто и пожал плечами. — Расскажете? — с интересом попросил Наруто. Незнакомец кратко взглянул на него из-под удивительно длинных и темных ресниц, налил себе полную пиалу, отпил и сухо кивнул. — Почему бы и нет? — небрежно усмехнулся он, пальцами убирая с неестественно темных глаз растрепанную иссиня-черную челку. — Вы слышали что-либо о клане Учиха или об Учихе Мадаре? — Клан Учиха был уничтожен год назад Учихой Мадарой, которого изгнали из клана много лет назад до этого. Мадара, кажется, тоже уже мертв, — со знанием дела ответил Неджи. Незнакомец кивнул. — Да, — твердо и спокойно согласился он, но уголки его губ отчего-то дрогнули. — Это случилось ночью. Мадара ненавидел Учиха за то, что они его изгнали, и когда был готов к мести, выбрал самое удачное время — ночью, после кланового праздника, когда все спали. Мадара и его люди убили всех и сожгли весь поселок дотла. Дым над ним поднимался еще три дня. Мадара убил главу клана с его женой: он зарезал их во сне первых, раздел их догола и подвесил на самом высоком дереве, чтобы вОроны разорвали их. В ту ночь только одного человека не было в поселке — младшего наследника клана Саске… — Я слышал, что были убиты все, — сухо возразил Неджи. Наруто в это время не отрывал взгляда от незнакомца. Тот взглянул на Неджи, и его губы украсила красивая, но леденяще неприятная улыбка. — Все, кроме него, — упрямо повторил незнакомец. — Саске был на охоте весь день и не успел возвратиться к празднику. Когда на подходе к поселку он увидел зарево, то подумал, что в клане еще проходят празднества. Но когда пришел, то застыл на окраине селения, не имея сил пошевелиться. Он не мог поверить своим глазам и не мог думать от ужаса и ярости, но в этот момент последние люди Мадары, покидавшие выжженный поселок, ударили его мечом по голове, но в темноте не заметили, что промахнулись и только лишили его сознания, и свалили его тело в глубокую яму, в которой клан Учиха раньше держал диких зверей для забоя. Саске очнулся уже утром, когда смрад от крови, тел и пепла стал подниматься в воздух. Следующие три дня он хоронил людей, снимал с дерева и обмывал тела своих родителей. Он был настолько сломлен горем, что не мог плакать, не мог думать, не мог скорбеть, не мог есть, спать и пить, и все, что он как безумный без остановки говорил эти три дня, было: «Простите. Простите, я вас не спас». Простите. Простите. Простите меня. Незнакомец резко замолчал, отрешенно смотря на полупустую пиалу в своих руках. А потом поднял ее к губам и порывистым движением опрокинул всю ее в себя. — Но у Саске был старший брат, старший наследник клана Итачи, — продолжал он, а Наруто во все глаза смотрел на него, не в силах отвести взгляда от его черных как ночь глаз. — Саске искал его тело, потому что его брат был ранен до той ночи и не мог спастись. Он вглядывался в каждое изуродованное лицо, в каждую отсеченную руку, в каждый оторванный край юката, в каждую обугленную кость. Все три дня он искал тело своего брата в чужих останках, хоть какую-то часть его. Но Итачи не было. И после трехдневных похорон Саске, не зная, что теперь делать, отправился в соседний город, скрывшись под плащом. Там он узнал, где живет Мадара со своими людьми, и узнал, что ходят слухи о том, что Мадара похитил наследника Учиха. Тогда Саске решил, что ценой чего угодно убьет Мадару и вернет своего брата — последнее, что у него осталось в жизни. Но он не знал, как это сделать, у него не было оружия, сил, людей — ничего. И тогда он узнал, что в смрадном болоте живет человек-змея по имени Орочимару, способный дать страшную силу любому, только цена за нее велика и отвратна, — незнакомец усмехнулся. — Но Саске было все равно. И он пришел к Орочимару. — Нет такого человека, — возразил Неджи. — Я много слышал об этом бессмертном духе, им пугали еще наших отцов, но на тех болотах никого и никогда не находили. — Саске тоже так думал, — невозмутимо и холодно ответил незнакомец. — Но когда увидел его язык, настолько длинный, что ему нет конца, его желтые змеиные глаза, его кожу цвета трупа, его серые ногти, его длинные волосы будто из слизи, так уже не думал. Он сказал Орочимару, что ему любой ценой нужна сила, чтобы убить тех, кто уничтожил его семью. Орочимару же сказал, что даст ему силу, но она будет дорого ему стоить. И когда Саске ответил, что ему все равно, он приказал ему раздеться догола и встать на колени. Затем Орочимару вынул из-под одежды нож, — с этими словами незнакомец вытащил из-под складок плаща кунай, — длиннее и острее этого, встал позади Саске и — раз! Наруто вздрогнул, когда незнакомец со звоном и скрежетом вонзил кунай в деревянную стойку. — Орочимару пронзил его сердце, — продолжал он, так и не вынув нож, — и растерзал его изнутри. Засунул свою грязную руку с когтями в его окровавленный рот и отрезал его язык и пальцы рук, и Саске никогда не забудет той боли. Орочимару делал с ним множество других отвратительных и мерзких вещей долгие мучительные часы, но Саске не помнил их, потому что провалился во тьму, где были только боль, страх и отчаяние. Когда он очнулся, то обнаружил себя на земле в лесу. У него снова были язык и пальцы, сердце билось, но Саске уже никогда после этого не ощущал страха, отчаяния, жалости или боли. Ничего не ощущал, потому что Орочимару забрал все светлое и чистое, что было у него в сердце и в теле. Все, что осталось у Саске в душе навсегда, — его месть, ненависть и брат, с которым он поклялся быть до конца дней, и ничего, кроме того. Он не знал, что за силу взамен дал ему Орочимару, но когда вдруг поднял руку, то увидел, что трава под ней пылает негасимым черным пламенем, что сжигает все на своем пути дотла. Тогда Саске отправился к Мадаре, по пути в его селение украв из небольшого города яркую одежду и переодевшись в нее, чтобы походить на шута. Незнакомец замолчал и вытащил кунай из стола, пряча его под плащом и снова наливая в пиалу саке, а Неджи покосился на проход, откуда должен был появиться хозяин, но того, к его огромному сожалению, не было. — Что было потом? — спросил Наруто. Он был во внимании настолько, что Неджи не мог смотреть на это без раздражения и одновременного снисхождения: Наруто — взрослый и сильный воин, у которого есть невеста по имени Сакура, которой он несет красно-бело-черное кимоно, но он верит в подобные бредни. — Саске пришел к селению Мадары, и когда воины того остановили его у входа, сказал, что он — бродяга, который зарабатывает на жизнь фокусами, — невозмутимо сказал незнакомец. Он смотрел на пиалу в своих красивых и бледных руках и не мог оторвать от нее темного взгляда. — Саске обыскали, но не нашли оружия, потому что у него было другое, то, которое нельзя найти. Его привели к Мадаре. Мадара сидел среди своих людей в каменных стенах, и когда он увидел Саске в пестром шутовском кимоно, рассмеялся и спросил, сможет ли он его развлечь так, чтобы он никогда того не забыл. Саске ответил, что сможет и что за этим он и пришел. Тогда Мадара с большими издевкой и смехом спросил, чем его может удивить Саске, ведь если тот его удивит, он даст ему много денег, а если нет, то вышвырнет в грязь к свиньям. Саске улыбнулся и сказал, что есть у него одно представление, и что Мадара никогда и ни за что его не забудет и будет смеяться так, как не смеялся никогда в жизни. Он протянул крепко сжатый в ненависти кулак, раскрыл его, и в его ладони вспыхнул черный огонь. Мадара в изумлении встал, а Саске подошел к нему, и не успел Мадара сказать ни слова, как Саске схватил его за горло горящей ладонью, и все и всё вокруг вдруг в долю секунды вспыхнуло черным пламенем. Оно жрало людей, стены, воздух, огонь, деревья, землю, воду. Огонь горел еще неделю, и никто не мог подойти к тому месту, потому что жар его был невыносим даже за несколько километров, и люди видели лишь черный дым над лесом. А от Мадары не осталось ни кости, только серый пепел, который Саске втоптал обувью в грязь. Незнакомец, наконец, оторвал взгляд от пиалы, посмотрел на Наруто, чьи широко раскрытые синие глаза напоминали два блюдца, на Неджи, смотрящего устало и скептически, и снова полностью опрокинул в себя пиалу, широко оттерев рот рукой и как будто переводя дыхание. Грудь его и правда словно поднималась выше и чаще, а пальцы сильнее сжимались на глине пиалы. — А… а его брат? — глухо спросил Наруто. Незнакомец быстро взглянул на него черными глазами из-под растрепанной челки. Его белые пальцы немного отпустили пиалу, порозовев. — Саске нашел его, — вдруг улыбнулся незнакомец. — Итачи был в клетке во дворе как животное, без сознания, без одежды, голодный, все еще раненый. Саске сжег замок и вошел в клетку. Он сел на землю, взял брата за плечи, поднял, завернул в свое кимоно, и пока клетка горела черным пламенем, Саске несколько часов гладил его по волосам, прижимая его голову к своей щеке и сидя с закрытыми глазами. Так он и заснул, а утром, когда проснулся, открыл глаза и Итачи, который спал у него на плече. Они вдвоем ушли в тот день оттуда и никогда больше не приходили ни в то место, ни в свое бывшее селение, и их тоже никто не видел, — закончил незнакомец и наконец-то отодвинул пиалу и глиняную бутылку от себя. Те звякнули о стол, а оставшееся саке тихо заплескалось. — Никогда не слышал большей глупости, — вдруг сухо сказал Неджи после полуминутной тишины. — Я слышал про Мадару и пожар, про клан Учиха, но имена его наследников мне незнакомы. И я не знаю, каким надо быть идиотом, чтобы поверить, что эти люди когда-то существовали. — Ты сказал, что знал их, да? — спросил Наруто. Незнакомец с секунду молчал, мрачно смотря на них из-под челки, но сказать ничего не успел, потому что полог на кухню неожиданно раскрылся, и из-под него вышел другой молодой мужчина, но не хозяин. Он тоже был в походном плаще и со свертком с едой на руках. Наруто с Неджи с изумлением заметили, что у этого второго незнакомца такие же невероятно темные и красивые глаза и волосы, как и у того, что стоял рядом с ними. — Все в порядке, Саске? — неожиданно низким и мягким голосом спросил он у первого незнакомца, и Наруто с Неджи окончательно потеряли дар речи. — Да, болтаем, пока ты платил хозяину, — как ни в чем не бывало ответил Саске. Второй незнакомец, у которого оказались длинные волосы, все еще смотрел с недоумением и любопытством. Неджи хотел что-то сказать им обоим или хотя бы кому-то из них, но так ничего и не сказал, потому что слова — это было меньшее, на что он был способен, смотря в две пары темных глаз. — Так… так вы — Итачи? — спросил Наруто, все еще изумленно смотря на обоих. Саске повернулся к Наруто, а Итачи кивнул. — Да, — со странной настороженной интонацией в голосе ответил он, подходя ближе. Итачи пристально оглядел Наруто и Неджи, потом внимательно и вопросительно взглянул на младшего брата, потом — снова на них с Неджи, и тут его взгляд неожиданно потеплел и стал приятным и обволакивающим, как вязкая тьма его глаз, оказавшаяся вдруг такой непохожей на колючие и ледяные чернила глаз его брата. — Что он вам рассказал? — спросил с мягкой улыбкой Итачи. — Что ты наболтал на этот раз, Саске? — Он рассказал нам про черный огонь, — с непониманием ответил Наруто, сбитый с толку улыбкой Итачи. — А, огонь, — вдруг рассмеялся тот, поправляя катану, висевшую на его поясе. — Саске любит пугать людей. Наверняка вы говорили про огонь, он и придумал очередную глупость, да? — Они сами напрашивались, — фыркнул Саске. Наруто с облегчением вздохнул, широко улыбаясь как дурак, несмотря на то, что его только что за несколько минут как ребенка обвели вокруг пальца. Неджи мог поклясться, что выдохнул не с меньшим облегчением, чем его друг, и так же мог поклясться, что у них обоих были мокрые спины. — Прощу прощения за своего брата, он иногда ведет себя как ребенок. Стоить оставить одного, как он делает страшные вещи хуже любых черных огней. Например, пугает людей. Ничего не могу с этим поделать, — пожал плечами Итачи. Саске невозмутимо оправил плащ, пропуская сказанное его братом мимо ушей и готовясь выходить, а Итачи аккуратно и незаметно рукой поправлял его воротник сзади, и Наруто вдруг остро и нестерпимо восхитили эти незаметные, любящие и теплые забота и ласка, которых Саске даже и не заметил, и он не выдержал и улыбнулся еще шире. — Хозяин сейчас выйдет к вам. Приятного вам вечера и доброй дороги. — Я тоже хотел бы извиниться, — все так же уверенно и холодно сказал Саске напоследок, и Неджи все еще не нравилась тьма его странных, потусторонних глаз, таких же черных, каким должен был быть и черный огонь, если бы существовал. — Где ваш стол? Я оставлю вам бутылку саке, она еще почти полная. Как знак примирения и извинения. — Там, — ответил Наруто, указав рукой на стол, на котором все еще теплым желтым светом горела свеча. — Вижу. Всего доброго, — попрощался Саске и махнул рукой с холодной и странной ухмылкой, а Наруто с Неджи, кивнув в ответ, отвернулись, прислушиваясь к шороху плащей, стуку деревянной обуви и глиняной бутылки и звуку закрывающейся двери. Наруто, облокотившись о стойку, взъерошил волосы, прилипшие к мокрому лбу. — Ну что, испугался как мальчишка? — потешался над ним Неджи, криво ухмыляясь. — Сам же поверил небось, — огрызнулся Наруто, потому что да, он поверил, и пусть над ним смеется кто угодно, но ему еще в жизни не было так жутко, как в эти десять минут! — Конечно же нет, — фыркнул Неджи, — кто поверит в такую чушь. Я давно тебе говорил, что пора прекращать верить в то, чего нет. Мне стыдно за тебя, честное слово. А как Сакуре будет стыдно, когда я ей скажу, что ты чуть не наложил в штаны от шуток какого-то парня. — Да пошел ты! — вспыхнул Наруто, но от этого стал выглядеть еще смешнее, и Неджи добро рассмеялся, по-дружески и с примирением похлопав его по плечу. — Пойду скину плащ, здесь так душно, — сказал он, развязывая узел под горлом и поворачиваясь к столикам. — Где же этот хоз… Неджи застыл, так и встав вполоборота. Наруто не сразу заметил это, а когда повернулся и увидел белое как полотно лицо Неджи, то невольно нахмурился. — Эй. — Это еще что такое? Что это за шутки? — глухо, не своим голосом вырвалось у Неджи, и он указал пальцем на их стол. Наруто повернулся и с бледным как смерть лицом застыл точно так же. Они несколько минут стояли так на месте, наблюдая, как на их столе рядом с оставленной им бутылкой саке все та же знакомая свеча горит ярко-черным, невыносимо горячим пламенем. В этот момент из-под полога наконец-то вышел улыбчивый полный хозяин.