Через тернии к звездам.

Глава 3. 20 марта, Москва, утро. Владислав Романов, полковник ГРУ. Я сидел у себя в кабинете и выпивал уже четвертую кружку кофе подряд. Кофе — вещь хорошая, лучше думать помогает. А мысли в голове крутились разные и со скоростью света, и сразу обо всем: и о странном поведении плюгавого из Правительства на совещании, и о случаях в Париже и по миру, и о том, во что это выльется… Мое дело аналитика: провести логическую линию, предсказать результат и последствия тех или иных событий и действий в глобальном масштабе. А пока выходило только одно: в очагах «заражения», после проведенного мной мониторинга положения дел, нельзя оставаться, находиться небезопасно будет, это точно. Почему меры не принимаются тогда, напрашивается вопрос? Меня прервал снова звонок от Вяземского: — Владислав Константинович, подойди — ка к КПП, что на Хорошевское выходит, есть кое-что интересное. Пока выходил в другое крыло штаб-квартиры, позвонил Наташе: -Сегодня дома сидите, в Москве хрен знает, что начинается, я приду — расскажу — А я уже знаю, Слав. Мне моя директорша звонила, чиновники своих детей по домам оставили, под охраной. Не с проста это все. — выдала супруга. — Ну все дорогая, до встречи. Дела. И аккуратнее будьте, — и отключился. Ага, сарафанное радио уже заработало. Хочешь, не хочешь, а властям скрыть проблему не удастся, как ни крути. Только надвигающуюся катастрофу это не остановит. Что тут стряслось? Возле входа в здание столпилась куча народа: и медики, и менты, и офицеры с нашего ведомства. А старлей с КПП что-то бурно рассказывал, активно жестикулируя. — Здравия желаю, — приветствовал я милицию, вид у них был убитый, они на ногах кое-как стояли, и, кстати, у обоих на плечах висели автоматы — АКСУ-74. -Что тут происходит? -Здравия желаю. А это, вы, — усатый капитан пригляделся к моим погонам, — товарищ полковник, у своего коллеги спросите. — устало ответил правоохранитель. -Тарищполковник! Вы между машин гляньте, — наш лейтенант указал на место между машинами скорой и милиции. Там лежал дворник-таджик, убитый. Вся спецовка была пропитана запекшейся кровью, отсутствовала часть лица… Обгрызена? На шее, сквозь глубокую рваную рану были видны позвонки. Чем это его так? Вся грудь была изрешечена пулями, а на лбу две дырки — прихода их происхождения, думаю, ясна. А что с глазами? Глаза подернуты какой-то белесой пленкой, в них было что-то, вселявшее пусть не страх, чувства тревоги и боязни. Жуткое зрелище. Меня аж передернуло. — Кто его так? — спросил я. — Тарищполковник, — снова откликнулся старлей, — пришлось на поражение стрелять. Но! Вы не поверите, я полмагазина в него всадил! Кому угодно бы хватило столько свинца, даже человеку в бронике! А ему мало, пока в голову не выстрелил, он не успокоился. Таджик этот на майора напал, слава Богу, не поранил он его. И еще, — молодой лейтенантик посмотрел на труп и неуверенно добавил, — азиат этот мертвым был, когда нападал, мертвым. Прям как в кино. — Это в каком таком кино? — встрял капитан. -Про зомби. «Рассвет живых мертвецов» или типа того. Тут в разговор вмешался врач, судорожно докуривавший третью сигарету подряд. — Прав ваш лейтенант, мертв он уже давно. Часов пять точно прошло с момента, как окочурился, — и задумчиво продолжил курить. Теперь задумался я: в Париже началось на несколько часов раньше. И теперь понятно, что за люди бродили по площади. Зомби. Живые мертвецы. В голове — кавардак. Стоп. А наркоман, укусивший Федора Михеевича не из этих? Чем больше укушенных, тем… больше кусающих, кажется так говорил человек из Парижа. Это же эпидемия! Теперь ясно, что правительство так заартачилось, задницы спасать свои собралось, зуб даю. Надо срочно переговорить с Лаптевым. Посмотрим, что милиция наша доблестная скажет. — Капитан, а случаев таких много по городу? — Да до хренища. Сам послушай, — он включил рацию. И действительно были слышны частые переговоры. «…высылай наряд, баба сдуру соседку загрызла… я укушен психом, применил оружие… застрелили группу трупоедов… высылай труповозку…» — и все в том же духе. — Нас должны были с ночной отпустить по домам, а сейчас в две смены носимся по вызовам. Все как с цепи сорвались. Даже начальство на улицы вышло, которое последний раз несколько лет назад в патруле было. Легенда такова: «массовый побег психов из клиник», задача — поймать всех. Но тут и дураку понятно: никакие это не психи. Как ты там говорил? — спросил старлея усач. -Живые мертвецы. -Вот, оно самое, — и тяжко вздохнул, — Бывайте. Пакуйте жмурика и дальше. Ох, чую, Серега, — так звали второго мента, сержанта, — заебемся мы с тобой! — в сердцах выматерился капитан. -Удачи вам. — все, на что меня хватило ответить. После обговорил ситуацию с офицерами и пришел к выводу: положение будет ухудшаться с каждым часом. Зазвонил мобильный: «Пантелеев».