Теория истины

      Следующее утро в поместье Фантомхайв началось неординарно: в половине седьмого Себастьян был вынужден прервать охрану сна своего контрагента и встретить незваного и весьма неожиданного гостя.       Вскоре в гостиную спустился хозяин дома, и лишь взъерошенные больше обычного волосы и немного сонный взгляд указывали на то, что его подняли с постели менее четверти часа назад.       — Мистер Ти Спирс, — Сиэль приветствовал Жнеца легким кивком и с удобством расположился на диванчике. — Полагаю, у вас были жизненно важные причины разбудить меня в такой час.       Ти Спирс опустился обратно в кресло и, с некоторым удивлением наблюдая, как демон занимает место не за спиной юноши, как обычно, а рядом на диване, произнес с заметной долей почтительности:       — Боюсь, что так, господин граф. Дело не терпит отлагательств.       Сиэль благожелательно кивнул, поощряя продолжить, а сам тем временем вспомнил, что перед тем, как спуститься вниз, придержал Себастьяна за лацкан сюртука и неуверенно приказал на время пребывания в поместье этого постороннего забыть о роли слуги и участвовать в разговоре на равных. Так как что-то внутри настойчиво подсказывало: Жнец явился явно не за тем, чтобы осведомиться о его здоровье, а потому незримая поддержка существа, не менее потустороннего, чем сам гость, сейчас пригодится куда больше вовремя поданного чая.       — Должен сообщить вам, что мы знаем о произошедшем в Ковене, — увидев вопросительно приподнятые брови Сиэля, Ти Спирс торопливо добавил: — Не беспокойтесь, мы наблюдали в тот день не за вами, нашей целью были те несколько ведьм, что еще не успели продать свои души демонам. Свидетелями же вашего… поступка мы стали случайно.       — В таком случае пока не понимаю цель вашего визита.       — Граф, дело в том, что после того, как вас забрал ваш… дворецкий, — Жнец мельком взглянул на Себастьяна и, заметив понимающую полуулыбку последнего, запнулся. — По всему миру произошли совершенно нетипичные явления.       — Какого рода явления?       — Изменения погоды, нехарактерные для того или иного места, — с готовностью пояснил Жнец. — Парадоксальные, если желаете: снегопад в центральной Африке, дождь в одном из самых засушливых мест на Земле, циклично повторяющиеся зарницы в безоблачном небе. В момент вашего спасательного действа произошел колоссальный выброс энергии, что и привело к таким последствиям, — Сиэль подавил желание пододвинуться ближе к Себастьяну, догадавшись, что не только демон смог найти объяснение его странностям. — Все это дало возможность предположить, что вы, вернее, ваша душа…       — Ангельская, — перебил его Себастьян и, на миг повернувшись к Сиэлю, окинул того теплым взглядом. — Мы тоже не так давно пришли к такому выводу.       Ошеломленное восклицание Ти Спирса невольно порадовало слух Сиэля и помогло немного расслабиться.       — Но как вы поняли?       — Скажем так, это не первая моя необычная способность, — сказал он и, прищурившись, подозрительно спросил: — Я, конечно, бесконечно сострадаю жителям Африки, но не понимаю, каким образом моя, пусть и нечеловеческая, душа связана с Департаментом Жнецов?       — Полагаю, они пришли к нам потому, что считают вас Посланником Божьим, — неожиданно вместо Жнеца ответил Себастьян. — Не так ли, господин Ти Спирс?       Тот отточенным движением поправил очки, скрывая волнение, и утвердительно кивнул:       — Верно, де… кхм... Князь?       — Мое имя Себастьян, — мягко поправил демон, улыбнувшись краем губ.       — Что значит Посланник Божий? — нетерпеливо спросил Сиэль, устав наблюдать многозначительные переглядывания своего дворецкого с гостем.       — Когда Бог покинул Небо, некоторые ангелы ушли вслед за ним, — степенно начал разъяснять Ти Спирс. — Как вы, возможно, знаете, после ухода Господа все небожители и демоны, да, что скрывать, и мы, хоть и в куда меньшей степени, перестали ощущать Его присутствие. Однако осталось последнее Слово, в котором говорится о Его возвращении. А предвосхищать его будут вернувшиеся ангелы, появление которых, в свою очередь, ознаменуется многочисленными зарницами в небе.       — То есть, вы думаете, — медленно произнес Сиэль, переводя взгляд со Жнеца на демона и обратно, — что я — один из этих загадочных вернувшихся ангелов?       — Если ситуация с погодой обстоит именно так, как рассказал наш многоуважаемый Жнец, — Себастьян успокаивающе улыбнулся, с трудом сдерживаясь, чтобы не притянуть явно нервничающего Сиэля в свои объятия, — то это вполне вероятно. Вы ведь сами удивлялись отсутствию видимого смысла в появлении вашей души на Земле.       — Допустим, — после недолгих раздумий признал он и невинно поинтересовался: — А как насчет того, что всю мою жизнь в вашего Бога я не верил? Пока ты, Себастьян, не сказал, что он был, подтверждая тем самым сам факт его существования. Но ведь знание и вера — не одно и то же. Согласитесь, странно, что Посланник не верит в своего, так сказать, «отправителя».       — Не верил? — недоуменно переспросил Жнец. — Ангел не верил в своего Создателя?! Как такое может быть?       — Вот как-то так, мистер Ти Спирс, как-то так. Поэтому мне кажется неконструктивной мысль, что я ангел. Кроме того, не забывайте, я, такой ангельский и непорочный, еще ведь и контракт заключить умудрился…       Жнец с сомнением взглянул на Сиэля, вновь поправил очки, но все же остался при своем мнении.       — Упомянутые вами обстоятельства действительно необычны, но доказательств, увы, больше. Вернее, они весомее.       — Что ж, как угодно, — Сиэль тяжело вздохнул, поняв, что собеседника не переубедить. — Давайте примем как факт мою ангельскую сущность и вернёмся к насущному вопросу: что вам от меня нужно?       Ти Спирс подобрался.       — Разумеется, господин граф, — «Да уж, уважения ему моя свеженазванная душа явно прибавила». — Меня прислали к вам с просьбой просмотреть вашу память на предмет чего-то, что могло бы указать нам на пришествие Бога.       — Каким образом связаны ваш Бог и моя память? — удивленно-возмущенно воскликнул Сиэль.       — Если быть точным, не совсем ваша память, но память вашей души. Если она на самом деле ангельская, то непременно остались нестираемые воспоминания о Создателе и, возможно, информация о его местонахождении или планах, — терпеливо сказал Ти Спирс.       Сиэль пристально посмотрел на него, пытаясь определить степень искренности.       — В таком случае, если эта память есть, почему до сих пор, после всего, она не вернулась?       — Возможно, она еще просто не пробудилась... — уклончиво ответил Жнец.       — Я вернул с того света Дьявола, причем буквально, и по планете пронеслась настоящая волна чудес, по вашим словам, из-за невероятного всплеска силы. Если этот всплеск не смог разбудить мою память, вы можете представить, какой тогда сможет? — скептически заметил Сиэль. — А вдруг там вообще нечему пробуждаться? Об этом вы не думали?       — Вероятность отрицательного исхода, по данным наших аналитиков, не превышает нуля целых семи тысячных процента.       — Железный аргумент, — граф откинулся на спинку диванчика и вопросительно взглянул на Себастьяна. — Что думаешь об этом?       — Милорд, — проникновенно произнес демон, безуспешно пытаясь скрыть оттенок незамутненной надежды в глазах. — Эта проверка никак не затронет ваших личных воспоминаний и не причинит боли. Даю вам слово.       Сиэль несколько секунд вглядывался в его нарочито невозмутимое лицо, затем хмыкнул и махнул рукой.       — Как хочешь. Но мы еще поговорим о том, почему все это так важно для тебя.       — Если пожелаете, господин, — Себастьян послушно склонил голову, заставив Ти Спирса не в первый раз удивиться, с какой безотчётной преданностью и явным обожанием могущественный Князь относится к смертному мальчишке, пусть и с ангельской душой.       — Отлично, — Сиэль вновь обратил внимание на гостя. — Что от меня требуется в этой процедуре?       Жнец с готовностью поднялся на ноги, в пару шагов преодолел разделяющие их футы и медленно приблизил ладонь к его лицу, проговорив:       — Ничего особенного, просто расслабьтесь и закройте глаза. Сейчас я положу руку на ваш лоб. Возможно, вы почувствуете небольшое тепло, не намного превышающее температуру человеческого тела, — Жнец подождал, пока Сиэль закроет глаза, и прикоснулся к его лбу. — Теперь я буду направлять вас. Опишите, что вы видите?       — Темноту, — через секунду ответил тот, — у меня же глаза закрыты.       — Отлично, а теперь? — от ладони Ти Спирса распространилось зеленоватое свечение.       — М-м… дверь какая-то вдалеке. Плохо видно.       — Вы можете подойти поближе. Опишите ее.       — Светлая, почти белая. Не знаю, из чего: не похоже на дерево, скорее что-то вроде камня, но очень уж однородного и гладкого. И поверхность еле заметно искрится.       Жнец и Дьявол переглянулись.       — Искрится? Какого цвета искры?       — Золотистого. А это важно?       — В вашем подсознании сейчас все важно. На двери есть ручка?       — Хм… не совсем. Здесь какая-то надпись проявляется…       — Надпись? — вновь неуловимое переглядывание и почти одновременное недоуменное пожатие плечами. — На каком языке? Можете прочитать?       — Как ни странно, на латыни. Почему дверь в неведомые духовные ангельские дали подписана латынью? У них что, языка своего нет? Подождите… — Сиэль фыркнул, забавляясь, — здесь сказано: «Propriis mundum animis creamus». Мы создаем мир своими мыслями. И как это понимать?       — К сожалению, — вздохнул Ти Спирс, сдержав новую волну удивления, — на этот вопрос сможете ответить только вы, господин граф. Подумайте, что для вас значит эта фраза. Возможно, это поможет.       — Я правильно понял: мне нужно открыть эту дверь?       — Верно.       — Хорошо, попробую, — Сиэль еле заметно нахмурился и закусил губу, раздумывая, как решить эту головоломку, причем практически в прямом смысле.       Спустя несколько невыносимо долгих минут на его губах расцвела удовлетворенная улыбка.       — Эй, вы там! Ручка появилась, — довольно заявил Сиэль.       — Поздравляю, господин, — прозвучал бархатный голос демона. — Как вы это сделали, расскажете?       — Не думаю, Себастьян, — улыбка превратилась в ехидную. — Пусть это останется моим маленьким секретом.       — Которым по счету, милорд, — тихо пробормотал Себастьян. Все присутствующие в комнате успешно сделали вид, что не расслышали этой фразы.       Жнец кашлянул, возвращаясь к наставлениям:       — Итак, вы можете прикоснуться к ручке?       — Конечно, уже. Она теплая на ощупь, да и вообще… такое странное ощущение… — задумчиво протянул Сиэль.       — Какое? Тревога? Беспокойство? Страх? Вам неприятно находиться там? — быстро спросил Ти Спирс.       — Нет, совсем нет, наоборот. Эта дверь… она будто рада видеть меня. Если так можно сказать о дверях, — успокоил его Сиэль и добавил: — Но вот открывать я ее опасаюсь, если честно.       — Почему? Думаете, за ней скрывается что-то плохое?       — Трудно объяснить. Просто знаю, что если войду туда, то назад могу не вернуться. Как будто еще… рано.       — Господин, не может быть никакого «рано». С чего вы взяли, что туда нужно войти? Ни в коем случае! — в голосе Себастьяна зазвучал страх. — Если войдете, то просто растворитесь в собственной душе: ангельская суть начисто сотрет вашу настоящую личность. Они, конечно, на выходе получат полноценного ангела, но граф Сиэль Фантомхайв погибнет. Не вздумайте туда соваться!       — А раньше вы не могли сказать? — настороженно отозвался Сиэль. — Или вы, мистер Жнец, хотели, чтобы я шагнул туда?       Кто бы знал, чего ему стоило не отшатнуться от горячей ладони.       — Признаю, это решило бы массу проблем, — хмуро ответил Жнец, поёжившись под опасно сверкнувшими глазами Дьявола. — Но ваш… дворецкий едва ли позволил бы. Успокойтесь, вам нужно просто открыть ее, тогда ваши воспоминания об ангельской жизни станут доступны для постороннего просмотра.       — А мне что делать, пока вы в них разбираться будете?       — Вы тоже их увидите вместе со мной, это неизбежно. Готовы?       — Да.       — Тогда открывайте.       Сиэль послушно нажал на изящную серебристую ручку: она поддалась неожиданно легко, будто ждала все это время, когда же он решится. Дверь заскользила, почти невесомая, навстречу. В лицо дохнуло льдистым ветром и, к его удивлению, вихрем розовых лепестков. Он не успел увидеть ничего, кроме тонкой полоски пронзительно-синего неба, как что-то мягко, но с силой потянуло его в реальность.       Ти Спирс и того не смог увидеть: стоило Сиэлю начать открывать дверь, как Жнеца просто-напросто отшвырнуло на другой конец комнаты, нещадно приложив по пути обо все массивные предметы мебели.       Сиэль распахнул глаза и недоуменно оглядел вмятину в противоположной стене.       — Кхм… Себастьян? — прошептал он, плюнув на приличия и придвинувшись поближе к демону. — И что бы это значило, Себастьян?       Его с готовностью приобняли, притянув к себе.       — Ну что ж, — заключил Себастьян, наблюдая за медленно поднимающимся Жнецом, — полагаю, память вашу просмотреть не удалось. И, судя по защите, больше они и пытаться не будут. Верно, многоуважаемый Ти Спирс?       Тот уже успел подняться на ноги, и ответил, смерив сидящую пару устало-восхищенным взглядом.       — Вы чрезвычайно проницательны, Князь, — бросил он, забыв о негласном пожелании Дьявола. — Боюсь, на вашей памяти стоит Запрет такой силы, что следующая попытка вторжения обернется куда плачевнее. Не для вас, разумеется. Возможно, вы были правы, когда сказали, что еще «рано». Быть может, Запрет временный и спадет в обозначенный час. К сожалению, я не успел понять, когда самый этот час наступит.       — А этот факт, в свою очередь, говорит о том, что какое-то Предназначение у вас все же есть, господин, — добавил демон.       — Верно, но нам, как и раньше, остается просто ждать, — кивнул Ти Спирс. — И надеяться, что оно исполнится до завершения вашего контракта.       — Почему же?       — Потому что Князь достаточно силен для того, чтобы забрать вашу душу, даже с поправкой на ее природу, — спокойно ответил Жнец, подтверждая собственные мысли Сиэля.       — Я так и думал, — меланхолично отозвался он и усмехнулся. — У вас остались ко мне еще какие-нибудь вопросы, мистер Жнец?       Тот понял намек и учтиво поклонился:       — Нет, это все. Не смею вас беспокоить, — с этими словами он развернулся и, сделав шаг, растаял в воздухе.       Сиэль облегченно вздохнул, порадовавшись, что Жнец не вошел таким же образом непосредственно в его спальню, и, не торопясь покидать полуобъятие, перевел взгляд на демона.       — Кажется, реализовались те самые ноль целых семь тысячных процента, да?       Себастьян загадочно улыбнулся и степенно ответил:       — Вы правы, господин, — он видел, что в синих омутах напротив застыла невысказанная просьба, но не торопился выполнять ее, желая, чтобы Сиэль сам обозначил границы их отношений.       Сиэль намек понял, стушевался, но, дав себе мысленно подзатыльник, оценил положение Себастьяна и мгновением позже оседлал его бедра, успев вдоволь полюбоваться ошарашенным выражением лица. Демон машинально поддержал его за талию, устраивая удобнее.       — Вы удивительно хладнокровны, господин, — с улыбкой заметил Себастьян.       Сиэль фыркнул, но демон был прав: в его взгляде светилась уверенность и нежность, стыда или страха не наблюдалось вовсе.       — Просто я все же не удержался и сделал выводы из нашего диалога прошлым утром, — спокойно ответил он.       — Вот как? — Себастьян, одной рукой не спеша поглаживая спину Сиэля, кончиками пальцев второй медленно провел по его щеке. Прикрыв глаза и слабо улыбнувшись, Сиэль потянулся за прикосновением.       — М-м… Да… Надеялся, ты оценишь, — прошептал он и взглянул на Себастьяна из-под веера ресниц. До этого момента Дьявол и не подозревал, что у кого-то, кроме него, в этом мире может быть настолько пронзительный, лишающий всякой воли взгляд. И это без толики пошлости и коварства.       — Определенно, милорд… — отчего-то хрипло прошептал он.       Сиэль улыбнулся шире, повернул голову так, чтобы перед носом оказалась раскрытая ладонь Себастьяна, и осторожно поцеловал прямо в центр, удовлетворенно слыша, как прервалось на миг чужое дыхание. Затем аккуратно переложил ее к себе на талию и, зарывшись пальцами в непокорные иссиня-черные пряди, наклонился ближе, пока расстояние между их лицами не сократилось до нескольких дюймов.       — Милорд, я должен предупредить вас, — Себастьян попытался воззвать к голосу разума, но тщетно: все доводы, даже самые серьезные, растворялись под непривычными, невозможно ласковыми губами Сиэля, невинно-легкими поцелуями покрывающего его щеки. Рука, та, что до этого момента лишь поглаживала спину, как-то совершенно невообразимо оказалась под рубашкой, и вырвавшийся полустон-полувсхлип Сиэля служил лучшим доказательством правильности происходящего.       — Что? Сейчас скажешь, что печешься о моей невинности? — обжигающим шепотом у виска. — Похвально, но поздно.       — Вы и после бо́льшего останетесь невинны, господин, — выдохнул демон, опаляя его шею горячим дыханием и оставляя на ней короткие поцелуи, от которых Сиэль невольно выгнулся и откинул голову, открывая лучший доступ. — Но я должен… предупредить… что не смогу… вас… поцеловать, — все-таки выговорил он, перемежая слова с поцелуями.       — А-а… А сейчас ты тогда что делаешь? — резонно заметил Сиэль, нежась в надежных руках.       Себастьян добрался до подбородка, легкими поцелуями очертил его, прикоснулся губами к краешку приоткрытых в немом приглашении губ и прошептал, согревая их своим дыханием:       — Вы понимаете, о чем я. Обычно демоны забирают душу именно так, через поцелуй, — Сиэль вздрогнул от подобного перехода темы, но сильные руки не позволили отстраниться. — Это наиболее безболезненный способ, когда контрагент того заслуживает, ведь мы вполне можем забрать ее, вырвав сердце, — и снова безмятежный, оттеняющийся лишь легким любопытством взгляд заставил Дьявола трепетать от осознания неповторимости души этого почти ребенка.       — Значит, если я поцелую тебя, то досрочно закончу контракт? — Сиэль вновь расслабился и продолжил перебирать темные пряди.       — Обычно мы это контролируем, — еще один быстрый поцелуй в уголок губ: запретно-близко и невыносимо соблазнительно. — Но с вами… боюсь, не смогу удержаться в процессе.       Взгляд Сиэля на мгновение стал задумчивым.       — Тогда не целуй, — наконец сказал он, насмешливо всматриваясь в полыхающие алым глаза. — Правда, не уверен, что хочу ждать до окончания контракта. Поэтому… будь любезен, потерпи несколько секунд.       И сам прижался губами к губам Дьявола. Он не пытался углубить поцелуй, довольствуясь неспешными неумелыми, но искренними прикосновениями, чувствуя, как напрягаются за спиной руки, прижимая крепче. Это был поцелуй со смертью, в прямом смысле. И ему было дико любопытно пройти по этой грани.       Но вот демон будто окаменел и стал настойчиво отодвигать его от себя. Сиэль понял, что порог почти пройден, и, напоследок чмокнув Себастьяна в нос, отстранился.       — Ты словно все наши запасы коньяка употребил, — со смехом сказал он.       Демон действительно выглядел опьяневшим и чрезвычайно довольным, хоть и попытался скрыть это под маской показной строгости.       — Милорд, вы подвергли себя неоправданному риску.       — Неужели? — лукаво улыбнулся Сиэль, с удовольствием отмечая, что взгляд Себастьяна гуляет преимущественно в нижнем районе его лица. — А по мне так риск вполне оправдался. Да и по тебе — тоже.       — В следующий раз я могу и не сдержаться, — позволил себя уговорить демон.       — А в следующий, — неожиданно твёрдо заявив Сиэль, — тебе и не придется.       Себастьян поднял на него взгляд и где-то глубоко внутри почувствовал укол боли от понимания, что это сокровище добровольно шагнуло в его личную пропасть. Дважды. И оба раза по глупости. Но не той, когда рука тянется ткнуть носом в книги, а той, что еще зовется среди людей благородством, гордостью или любовью. Для демона все эти слова — синоним глупости, вместе и по отдельности. Во всяком случае, он был уверен в этом бесчисленные темные века, пока его не позвало это немыслимое существо, сидящее сейчас в его руках и без опаски взирающее ярчайшими глазами того удивительного по чистоте небесного оттенка, какой Себастьян видел лишь до Падения в бескрайних просторах Небес. И как он по одному только этому цвету не понял, что перед ним не простое смертное создание, пусть и в смертном теле?       Демон тяжело вздохнул и, не обращая внимания на несколько «приподнятое» настроение, притянул Сиэля в объятия, зарываясь носом в его волосы. Мальчишка даже пах по-особенному: своими любимыми белыми розами, солнцем и почему-то вишней, но ни намека на ожидаемый аромат меда, являющийся обязательным для не падших ангелов.       — Я загадал тебя, — вдруг невнятно прошептал Сиэль, еле ощутимо касаясь губами его шеи.       — О чем вы? — непонимающе спросил Себастьян, с сожалением отрываясь от более тщательного анализа запаха.       — Там, перед дверью. Ты спросил, как я открыл ее. Так вот, я загадал тебя. Прошла ассоциативная цепочка: открыть дверь — мир создается мыслями — вся сила в мысли — вся сила в желании — твое возвращение… Собственно, на этом моменте ручка и появилась.       — Ох, милорд… — нежность в голосе демона Сиэль почувствовал кожей, настолько осязаемой она казалась. — Если бы я мог, то сделал бы все, чтобы вы были живы и счастливы. Но, думаю, если попробую воплотить это, вы снова меня вернете.       Его шутливо пихнули кулаком в грудь, грозно прошипев:       — Конечно, верну! От меня ты в Преисподнюю не убежишь, вредный демон!       Себастьян спрятал улыбку в сизых прядях и со всей серьезностью ответил:       — Больше и пытаться не буду, удивительный мой господин.