sweet marshmallow (sudo)

warning! инцест, ребятки~ :з _______

- Бра-тик! Бра-тик! Бра-тик! - Кенсу, прекрати шуметь, я же занимаюсь! - Бра-тик! Бра-тик! Бра-тик! Скрип пружин кровати сопровождал высокий голос со сквозящими в нем искорками смеха и детского озорства. Кенсу прыгал на своей постели, скидывая ножками на пол тяжелое одеяло и подушки. Он громко смеялся и изредка кидал в Чунмена свои игрушки, которые почти сразу же возвращались ответом от старшего. Но, когда в плечо Чунмена ударилась пластмассовая машина, совсем не маленьких размеров, он не выдержал, вскочил на ноги и с криком: - Блин, все! Достал, Су! – схватил Кенсу под коленкой, повалив на себя с высокой кровати. Кенсу ему смеется в лицо еще громче, пока испуганно не замолкает, резко обрывая смех, - язык прикусил. Чунмен грозно посмотрел на него и хотел было еще что-то добавить, но замечает слегка высунутый кончик языка младшего и поблескивающие на нем ярко-красные капельки крови. Кенсу хмурится и тихо причмокивает, пробуя металлический привкус, и Чунмен, слегка подавшись вперед, сжав пальцами маленький подбородок брата, аккуратно касается своими губами чужих. - Бра-тик, - шепчет робко Кенсу прямо в невесомый поцелуй. Чунмен немного углубляет поцелуй, проводя собственным языком по кровоточащему язычку Кенсу. Он чувствует кровь и какой-то терпкий осадок, саднящий горло, после чего шумно выдыхает и отстраняется. - Ложись спать, Су. Вернувшись к своей кровати, Чунмен падает на нее и притягивает к себе роман, который им задали прочесть в школе и составить цитатный план каждого тома по вопросам для последующего эссе. Уже завтра сдавать работу по второму тому, а он еще и первый до конца не дочитал. - Спокойной ночи, братик, - осторожно, запинаясь, еле произносит Кенсу, накрываясь одеялом прямо с головой. На часах уже около двух часов ночи, когда Чунмен наконец захлопывает книгу и ставит будильник на пять утра – надо успеть перед уроками доделать полностью, потому что прямо сейчас уже нет сил, и глаза слипаются. Он идет в ванную, чтобы принять душ и почистить зубы, и там, сквозь шум бегущей воды, он слышит, как в комнату к нему кто-то входит, правда, спустя минуту раздается звук сливаемого бочка и слабое покашливание, вызывая нежную улыбку на губах Чунмена. Позже, вернувшись в их спальню, Чунмен бросает косой взгляд сначала на свою кровать, заваленную книжками и листиками с тетрадками, после чего переводит взгляд на соседнюю – маленький кокон из пухового одеяла медленно приподнимается и опускается, а на подушке виднеются мягкие темные локоны волос из-под одеяла. Чунмен выключает свет и, не торопясь, как хищник, приближается к чужой кроватке. Он знает, что Кенсу его не послушался и сейчас не спит, потому что ждет, что его старший братик совсем скоро приляжет на край кровати, обнимая его и притягивая к себе ближе. Чунмен улыбается и после секундной паузы все-таки опускается на кровать, слыша протяжный ее скрип. Кенсу сразу же разворачивается к нему лицом, приподнимая край одеяла, и, не глядя, с опущенной головой, прижимается к нему, утыкаясь носом в теплую грудь, вбирая в себя сладкий запах от геля для душа. - Уже поздно, почему не спишь? Младший предпочитает не отвечать и только клюет его носом в ключицу, маленькой ладошкой ища его руку, чтобы переплести пальчики. Когда через несколько минут Кенсу все-таки засыпает – крепко впиваясь в ладонь Чунмена пальцами –, Мен невесомо касается губами его шелковистых волос, думает, что больше никогда не будет засиживаться за уроками допоздна, ведь у его братика тогда появятся омерзительные темные круги под глазами, совсем как у него, а это испортит миленькое личико, на котором совсем нет изъянов. - Спокойной ночи, малыш, - шепчет в темноту Чунмен, представляя, как Кенсу это сейчас сквозь сон слышит и улыбается. Чуть наклонив голову, он находит привыкшим к темноте взглядом маленькую родинку на плечике и целует ее, чувствуя, как Кенсу почему-то покрывается мурашками и немного томно вздыхает.