Против Системы

- "Ты сделаешь это? - Да. - Ты сможешь? - Я не знаю..." ___ — Назовите Ваши данные: имя, фамилия, возраст. — Мэтью Кларк Саммерс, двадцать три года. — Род деятельности? — После войны мои родители перебрались на Острова. Там моя семья приняла активное участие в восстановлении управляющей системы. Я работал в городском архиве, практически с детства. Мои родители были сотрудниками канцелярии. Я часто помогал им проводить инвентаризацию и опись предметов. Мэтью было скучно. Уже второй раз по кругу он отвечал на одни и те же вопросы, которые монотонно задавали ему поочередно двое служащих приграничных постов. Сперва – на внешнем, при входе на пропускной пункт, теперь – на внутреннем, перед долгожданными стальными дверьми. — Чем занимаетесь теперь? — Безработный. В коротких перерывах между вопросами, когда человек напротив фиксировал ответы и замолкал, Саммерс пытался хоть как-то себя развлечь. Разглядывать первичный пост, находящийся чуть поодаль за стеклом этой комнаты, было единственным спасением. Очередь, выстроившаяся около пункта, привлекала взгляд. Мэтью подавил зевок и вновь впился глазами в людей за окном. Желающих пройти в Либрию было на удивление много – пара десятков. Это слегка озадачило Саммерса, ведь волны мигрантов уже давно спали и теперь только решившие бросить Пустошь приходили под стены нового города. Оживлённый выдался денёк у пропускников, ничего не скажешь. — Вы участвовали в военных действиях, которые происходили на Островах три года назад? — Нет, моя семья старалась держаться западных постов, где было немного спокойнее, чем на передовой. Отец помогал в составлении военных карт и ведении учёта. Девушка за стеклом сделала несколько шагов вперёд, и Мэтью отчётливо разглядел её лицо – мулатка. Смуглая, с тёмными глазами и острыми скулами. Переведя взгляд на мужчину за спиной девушки, Мэтью и на остальных обратил более пристальное внимание, отмечая, что пришедшие точно явились не из одной страны. Цвет кожи, национальность, религиозные символы на груди или в руках, одежда… Мэтью заметил женщину, держащую в ладонях небольшое распятие на деревянных чётках. Но объединяло всех пришедших к посту одно: безмерная усталость в глазах, желание спокойствия… стабильности. Интересно, они вообще представляют, какую цену им придется заплатить за эту размеренную стабильную жизнь? Тяжело вздохнув, парень перевел взгляд на располагающиеся слева и справа от него одинаковые столы, за которыми точно так же, новоиспеченные либрийцы отвечали на вопросы людей в форме. Захотелось прикрыть лицо руками или, хотя бы тяжело вздохнуть. Но… Парня доводила даже не эта вот никчёмная двойная процедура. И даже не то, что напряжение от вопросов не проходило. Больше раздражала абсолютная идентичность того, что находилось по другую сторону столов – напротив пришедших. Одинаковые прилизанные прически и форма у служащих, на столах набор письменных принадлежностей и бумаг, лежащих в строго определенном порядке. Все как будто клонированное и от того еще более жуткое. От созерцания этой картины парня едва заметно передернуло, и он поспешил снова уделить внимание анкетирующему его мужчине. У того, кстати, уже был готов вопрос. — У вас есть семья? — Родители погибли во время одной из бмбёжек. Братьев, сестер и других родственников не имеется. Собственно, это меня и подтолкнуло покинуть Острова. Служащий сделал какую–то пометку в записях и вновь поднял глаза на Мэтью. — Готовы ли Вы сделать все, ради процветания нашего Великого общества? Несмотря на то, что Юрген предупреждал о подобных вопросах, перед тем, как отправить его на вербовку, Мэтью еле сдержался, чтобы не фыркнуть что-нибудь насмешливое. Потому что до этого момента Мэт считал, что Юрген шутил. Хотя, если подумать, у главы Сопротивления всегда было глухо с чувством юмора. Особенно в последние два года. И как только Либрия существует с такой странной логикой? Если там нет чувств, то жить они должны исключительно из соображений практичности, четкости и логичности. Но с такой логикой… Разве найдется сумасшедший, который скажет «нет»? Впрочем, ладно. Для вида изобразив на лице крайнюю серьезность, Саммерс отчеканил как солдат устав: — Несомненно. Я готов служить во благо Либрии, этого великого общества, когда она станет моим домом, — и, поразмыслив, добавил. — Без полной уверенности вступить в новую жизнь, я бы не прибыл сюда. Казалось, пограничник был доволен ответом, и, не задерживаясь, перешел к последнему пункту. — Подумайте над тем, чем бы Вы могли заниматься, чтобы приносить максимальную пользу Либрии? Я дам Вам список категорий, для которых нам необходимы люди. Вы сможете выбрать наиболее подходящий для себя вид деятельности. За Вами сразу же будет закреплено рабочее место, разумеется, в случае, если ваша анкета, — служащий кивнул на исписанные листы бумаги, — будет сочтена подходящей по необходимым пунктам. Если же ответ будет отрицательным, в любом случае, в дальнейшем для Вас будет определена работа, которая больше всего подходит Вам по результатам анкетирования. Мэтью взял предлагаемый листок и прошёлся глазами по списку… вакансий? Нет, это все больше напоминало огромный пазл, где каждый пункт списка – недостающая деталь в общей картине, которая постепенно обретала необходимую форму за счет новых вливаний человеческих ресурсов, приходящих извне. Сделав вид, что очень внимательно просмотрел список, Саммерс наконец указал на предпоследнюю строку: — Я хотел бы работать в архиве. — Почему Вы выбрали именно такую работу? Саммерс едва удержался от того, чтобы взвыть. Третий круг? — До войны я занимался только этим. И, боюсь, это все, что я умею делать на достойном уровне. Пограничник кивнул, сделал последние пометки и звучно захлопнул железную папку, в которой лежали все бумаги с собранными данными. — Ждите здесь, – сказал мужчина и, держа папку в руках, быстро вышел в одну из дверей, находящихся позади них. Ровно пять минут ожидания, за которые Мэтью успел ещё раз изучить желающих пройти пост и обрести пристанище в Либрии – и пограничник вернулся, но уже не один, а с таким же прилизанным человеком в форме. Папки в его руках уже не было. — Следуйте за мной, — отчеканил новоприбывший. Мэтью ничего не оставалось, как подняться и подчиниться приказу. Его освободившийся стул тот час же заняла недавняя мулатка. — Назовите Ваши данные: имя, фамилия, возраст. — Эванджелина Лаура Итальдо-Хортес, двадцать один год. Я из Мексики… То есть… Откуда именно прибыла мулатка, Мэтью уже не слышал – дверь за ним и его провожатым закрылась. Парень старался понять – что происходит, куда его ведут, и является ли эта прогулка положительном ответом на запрос о миграции. Пограничник впереди молчал, Мэт тоже не горел желанием что-либо спрашивать, хотя понимал, что если спросит – ответ получит точно. Просто ощущение глубокого попадалова росло с каждой секундой перехода по не заканчивающемуся коридору. Однако, Саммерс уговорил себя дождаться минуты, когда пограничник сам решит всё объяснить. И она последовала. Свернув направо и явно отдалившись от пропускного пункта, а забравшись куда-то во внутренний комплекс, который являлся оградительной стеной Либрии, сопровождающий остановился. Широкий коридор, который больше напоминал тоннель из-за своих высоких потолков был освещён матовым светом. Мужчина, по-прежнему не обращающий на Мэтью особого внимания, набрал на неприметной панели, находящейся перед ним, несколько цифр, и часть стены словно бы отъехала, открывая глазам широкий проход. Вот только куда? — Прежде, чем Вы попадете на территорию Либрии, Вам надлежит пройти обязательную дезинфекцию, и избавиться от всех личных вещей, которые находятся при Вас в данный момент. — Дезинфекцию? – удивленно спросил Мэт, переваривая полученную только что информацию, и честно пытаясь понять – зачем все это нужно. — Да, — кивнул провожатый, сохраняя каменное лицо. — Либрия – государство, не имеющее пороков, поэтому мы не должны допускать возможности проникновения вирусов и различных заболеваний, которые могут прийти из Пустоши. Дезинфекция и уничтожение одежды предотвратят возможность заражения, а выявление болезней определит подходящее лечение. Всё делается во благо наших настоящих и будущих граждан. Прошу. Мужчина повёл рукой, предлагая пройти в открывшуюся дверь, Мэтью вновь ничего не оставалось, кроме как подчиниться. — Боже, куда я попал? — одними только губами прошептал Саммерс, оглядывая белые стены, начавшиеся сразу за дверью. Нет, конечно, Юрген предупреждал его, что процедура для получения гражданства достаточно запутанная. Но так же он говорил, что это не должно занять много времени. Видимо, данные очень и очень устарели, раз глава Подполья понятия не имел на счёт подобных вещей. В лаборатории, куда Саммерса и сопровождающего вывел коридор, Мэтью полностью раздели, осмотрели с головы до ног на предмет внешних проявлений каких-либо заболеваний, взяли на анализ кровь, тут же проверяя её на возможные инфекции, измерили давление, вес, рост и пульс и уложили на кушетку, подключая электромагнитные датчики для измерения уровня радиации. Ощущая себя голой марионеткой и отвечая на вопросы о болезнях, перенесённых в детстве, Мэт оглядывался по сторонам и облегчённо выдохнул, заметив экспресс-тест на столе, понимая, что через пару минут анализ крови будет готов. Нескольких дней ожидания Саммерс бы точно не вынес. Однако, на этом радость парня закончилась, потому что провожатый вновь указал на дверь, а одеться Мэту так никто и не позволил. То, в чём Мэтью пришёл на пропускной пункт, уже отправили в миниатюрную печь, находящуюся за небольшой дверью слева. Шлёпая босыми ногами по холодному полу, Мэт, стараясь не материться и не показывать своё раздражение, прошмыгнул в комнату, которую открыл для него провожатый. Вид полного комплекта стандартной одежды граждан Либрии светло-серого цвета, а так же пары ботинок, явно его размера, принес парню небывалое облегчение. Тело уже порядком замёрзло, и Саммерс быстро натянул на себя предлагаемую одежду. Сопровождающий всё так же равнодушно наблюдал за действиями парня, не проявляя практически никаких эмоций, кроме явного одобрения быстроты движений Мэтью. — Ну что же, Вы почти стали полноправным гражданином Либрии, — ровный голос отозвался тихим ликованием. Мэтью едва сдержал широкую улыбку, однако понял, что может её и не скрывать – ему-то ведь можно проявлять эмоции, в отличие от своего экскурсовода. Это ведь и в самом деле – небольшая победа, шаг в осуществлении плана, разработанного Юргеном. А уж о том, что цель, поставленная перед ним главой Сопротивления была достигнута, и говорить не стоило – Мэт внутри Системы. Но стоп, что означает почти? — Поздравляю Вас, — не обращая внимания на явную радость Саммерса продолжал конвоир. Идя подле своего провожатого по коридору, который открылся после того, как Мэт облачился в униформу и покинул лабораторию, парень всё так же оглядывал проплывающие вокруг него стены, но и мужчину тоже слушал. — По результатам Вашей анкеты было решено, что Вы можете занять пост служащего архива. С этой минуты это место закреплено за Вами. Однако, прежде чем приступить к своим обязанностям, Вам необходимо пройти последний этап интеграции в наше общество. Мэтью напрягся и вопросительно глянул на мужчину, пытаясь понять, о чем идет речь. Ох, если бы кто знал, как ему надоели все эти процедуры, анкетирования, дезинфекции… Что ещё? Иголки под кожу? Подписывание контракта кровью? Залог души? Но делать было нечего, и Саммерс знал, ради чего идет на все эти жертвы. Однако ему и в самом деле было любопытно – что же это за последний этап. Смутно парень, конечно, подозревал, но надеялся ошибиться. Чтобы развеять сомнения, Мэт так и спросил: — Что представляет собой последний этап? — Вы должны отбыть карантин в стенах специального корпуса. Вам будет проведён курс приема прозиума. Это обязательное условие для получения гражданства. Нарушение данного предписания означает измену, и карается немедленной казнью в городском крематории. — отчеканил ответ экскурсовод и вдруг остановился напротив широких дверных створок, закатанных в металл. — Мы прибыли, сейчас Вас заберут работники центра Прозиума для начала интеграционного курса. Ожидайте их здесь. До свидания. Глядя в спину провожатого, Мэтью вполне отчётливо услышал, как скрипят собственные зубы. — Да чтоб вас всех… — тихая брань сменилась таким витиеватым выражением, что даже у глухого бы уши завяли. Да что же это такое, в конце концов? Неужели теперь его будут пичкать этой дрянью? И как тогда, скажите на милость, не подчиниться Системе, когда фактически насильно заставляют подавлять в себе чувства? И почему его никто не предупредил об этой процедуре заранее? Хотя, наверное, если бы предупредили – Саммерс бы отказался от внедрения. Чёртов Юрген. Чёртов Партридж. Чёртова Либрия! От выплеска эмоций стало значительно легче. Мэтью пару раз глубоко вздохнул и практически разжал кулаки, когда двери, перед которыми парень стоял, отворились. Появившаяся парочка сотрудников была встречена почти дружелюбным оскалом. В центре Прозиума было тихо и серо. Мэтью тут же проводили в его обитель на ближайшие дни. Камера? Палата? Или все же стоит называть это место более привычным словом – комнатой? Саммерс еще не определился до конца, как относиться к своему новому обиталищу, ибо то занятие, которое полностью поглотило парня, как только сотрудники центра удалились за инъекцией для нового жильца, было намного интереснее обдумывания подобных вопросов. Да и напряжение сбрасывалось, пока Мэтью на чём свет стоит проклинал того, кто затеял эту игру со столь интересным раскладом – полным кидаловом и самостоятельным выкручиванием из переплёта. — Ну, Юрген… Выберусь отсюда – убью! Голыми руками! Если выберусь…