(Не бечено)
Сириус отворил дверь и вошел в длинный, темный коридор. Сколько он не был здесь? Множество дней и ночей мужчина провел в тесной клетке, где из живых видел только бесплотные тени в черных плащах, называемые дементорами. Тюремщики, питающиеся лишь светлыми воспоминаниями, оставляют только самое темное в своей жертве, заставляя ее постепенно сходить с ума. А поглощая ее душу, оставляют после себя лишь пустую куклу без чувств, мыслей и эмоций. Того, кого уже нельзя было назвать живым существом. И эта картина могла устрашить даже многое повидавшего аврора. Азкабан — это тюрьма, в которую отправляют преступников, совершивших самые страшные грехи, убийц, Упивающихся, которые оставались верны Волан-де-Морту до конца. В нее также ссылали всех тех, кто оказывался неугоден по тем или иным причинам Министерству, высшим чинам, и избавлялись от всех, кто мог предоставлять опасность. Конечно, было заключено и множество невинных: против них сложились обстоятельства, либо они имели более могущественных завистников. Заключали даже тех, кто защищал и прикрывал преступивших закон близких, подставив под удар себя. Азкабан — это истинное обиталище дементоров, из которого, по истечении срока заключения, мало кто выходил живым. Но с полностью здравым рассудком не оставался никто. Тюрьма, из которой практически не сбегал никто... до этого времени. Были редкие случаи побегов, но их тщательно скрывали от общественности в попытке предотвратить лишние слухи и панику среди простого народа. И вот, после стольких лет, Сириус вновь вернулся в то место, которое когда-то едва ли мог называть своим домом даже в мыслях. А теперь это имение стало единственным местом, в котором он мог чувствовать себя в безопасности. Странная штука, эта жизнь. Здание казалось полностью опустевшим из-за царившего мрака и холода, мало отличающегося от уличного. Мужчина с трудом дошел до дивана и рухнул в него, подняв облачко пыли. — Кикимер! Раздался мгновенный хлопок, и не прошло и минуты, как появившийся домовой эльф гневно закричал: — ЧТО?! Да как вы посмели сюда явиться?! Вы — изгнанный из рода предатель, недостойный принадлежать роду Блэков! У Кикимера есть только один хозяин, а вы никогда... — Заткнись, — приглушенный хриплый приказ заставил домовика только беззвучно раскрывать рот в попытке издать хоть какой-то звук. Сириус вздохнул, устало проведя по лицу рукой. — Отныне ты обязан выполнять любые мои приказы, так как я единственный официально выживший из рода, и тебе просто придется смириться с этим фактом — я не собираюсь это повторять. Первое: зажги свечи с камином, а после приведи это место в более-менее пристойный вид и доставь съедобную еду, не отравив. Лучше тебе сделать это поскорее. И еще: отныне ты не должен оскорблять меня, особенно в моем же присутствии. И я запрещаю сообщать кому-либо о моем нахождении здесь, слышишь? Запрещаю сообщать любую информацию обо мне, кроме той, о которой я с тобой поговорю позже. Приступай. Кикимер смотрел на мужчину взглядом, предвещавшим долгую и мучительную смерть, но Сириус и бровью не повел, погружаясь в собственные мысли. Едва заметный кивок головы, и домовик направился выполнять свои обязанности. Щелчок тонких пальцев, и язычки огня начали игриво облизывать стенки камина, бросая неровные всплески теплого света в помещение вместе с запахом сгораемого толстого слоя паутины и пыли. Резкое движение рукой, и зажглись редкие свечи, образуя мрачные тени. Подобные махинации Кикимера продолжались до тех пор, пока в гостиной не появилось некое ощущение присутствия жизни, чистоты и уюта, а на столе не образовались праздничные простые блюда. — Молодец, теперь можешь говорить. Тебе срочно следует забрать одного мальчика, проживающего в четвертом доме на Тисовой улице. В немагическом мире. — Вы отправляете Кикимера к магглам?! К этим... — Это приказ. Ты должен привести сюда Гарри Поттера. Я сейчас являюсь самой главной добычей для Авроров и всего магического министерства, и если меня заметят там, то это может плохо сказаться как на мальчике, так и на мне самом. — Гарри... Гарри Поттер? Ребенок из магической семьи живет у магглов? Это нарушает старинные устои магии, — Кикимер сощурил глаза. — А Поттер, разве, не мертв? — С предателем решил заговорить? — Сириус слегка усмехнулся, но выражение лица вновь стало серьезным. — Ты подозрительно осведомлен. Это лишь миф, распространенный Дамблдором "во имя добрых свершений". И, Кикимер, ты не должен привлекать внимание и оставлять сильные магические следы. Гарри живет у родной тети, знающей о магии, но рисковать не следует, так как это место находится под магической защитой. Проверни все как можно незаметней и не смей оскорблять мальчика. — Да, — домовик трансгрессировал, больше не глядя на Блэка. Сириус прикрыл глаза, ссутулившись. Он представлял собой то еще зрелище: исхудавшее лицо со впалыми щеками, которое приобрело сероватый оттенок на фоне грязных, а от того почти смольно-черных волос, длинные пряди которых бросали причудливые тени на лицо; темные круги под глазами, когда-то сиявшими синим озорным блеском, изодранная, протухшая с запахом сырой земли одежда. Блэк с трудом встал, пошатнувшись и с трудом пройдя в ванную комнату, включил теплую струю воды, которая сразу же начала окрашиваться в темный цвет после встречи с шершавой кожей. Не то, чтобы заключенных кормили лишь небольшим куском черствого хлеба и двумя кружками воды в два дня, вовсе нет. Едой снабжали по три порции ежедневно, чего вполне хватало для простого существования, а пища была проста, без ядов, незаметно убивающих жизнь, без любых примесей инородных зелий, но этого все равно не хватало, когда приходили тюремщики, медленно поглощая жизненную силу людей. Многие заключенные кончали жизнь самоубийством, не выдерживая и месяц. Не зря верные собачки Министерства не осмеливаются пересекать водную линию, ограждающую Азкабан от внешнего мира. Сириус узнал, что Гарри жил у Дурслей все это время, проследив за Лили первые пару недель со дня, когда его самого объявили вне закона. А потом поймали. Он недавно был у того же дома, проверяя мальчика. Пусть Сириус и не смог подобраться ближе, чтобы увидеть его лично, но слышал крики маглов, обращенные к Гарри. И они мужчине не понравились. Как Лили добровольно смогла отдать сына этим?.. Бывшая подруга свято поверила в то, что это Блэк предал их с Джеймсом, донесся опасные сведения Волан-де-Морту, а не Питер. Но да, тот же инсценировал свою смерть! А все поверили. Будто Сириус мог пожертвовать чужими жизнями, трусливо спасая свою. Его, без собрания Визенгамота, хотя Бродяга был согласен принять сыворотку правды, сослали в Азкабан как ненужную пешку. И теперь, спустя стольких лет, в течение которых Сириус успел многое переосмыслить, он осознал, что не обошлось без интриг Величайшего Светлого Мага Всех Времен — Дамблдора. Старик мог изменить ситуацию, но не стал поддерживать Блэка. Почему? После этого Сириус понял, что его крестник мог оказаться в опасности. Потому что Кевин, брат Гарри, не являлся ребенком из пророчества. А Лили была в безопасности даже больше должного. Во всей этой чертовой ситуации было множество несостыковок, которые мужчина решил обдумать позже, впереди было время. Он поспешил переодеться в чистую, немного запыленную одежду, откопанную в шкафу. И странный шаловливый огонек проскользнул в его взгляде, когда он, прошептав заклинание, сжег прежние лохмотья, превратившиеся в ошметки за столько лет, прощаясь с прошлым. И стал ждать прибытия Кикимера, устало присев на мягкую обивку кресла. После побега из Азкабана мужчина отправился в маггловский мир, к Гарри, что отделен магическим барьером, который он был не в силах преодолеть, проведя там несколько дней в обличии пса, потому что чувствовал крестника, но не мог приблизиться. Лишь поэтому Сириус решился отправить для этого домовика, создание, для которого не было практически никаких ограничений в перемещениях. Для начала Бродяга хотел узнать, в порядке ли ребенок, а потом исходить из ситуации. Но Сириус неожиданно осознал, что даже не знает толком, о чем говорить с Гарри. "Привет, крестник, я старый друг твоих родителей и захотел, вот, с тобой познакомиться! Прости, что не навещал раньше, я с неделю назад сбежал из тюрьмы для особо опасных преступников... В которую упекли по ошибке за массовое убийство. Но ты не переживай." Это даже не смешно. Тем более прошло около восьми лет, а за этот срок многое изменилось. И все же Сириус понимал, что если Гарри у Дурслей не окажется, а там находится приманка вместо Гарри, то будет очень сложно, практически невозможно отыскать мальчика, тем более, что информация о его местонахождении была тщательно скрыта, и это подтверждало то, что Гарри Поттера до сих пор считают мертвым. А это значило многое. Сириус поклялся все свои силы направить на то, чтобы исправить ошибки прошлых лет, коих было немало. Они были рваными, кровоточащими ранами в душе, но он собирался все исправить. А первым его важным решением было возвращение Джеймсу долга, с чего Блэк и решил начать.***
Когда Кикимер вернулся и Блэк разглядел силуэт мальчика, стоящего рядом с домовиком, то облегченно выдохнул, но волнение комом образовалось в горле, как только Гарри покачнулся, прежде чем упасть на колени, опираясь руками о холодный пол. Тело его мелко дрожало. Сириус растерянно замер, прежде чем кинуться к нему. Нет, такого он точно не ожидал, ведь аппарация, произведенная эльфами, не действует на людей в нормальной ситуации так. Это заходило за рамки обычного. Сириус в тревоге присел перед ребенком, чтобы можно было разглядеть склоненное лицо под непослушными черными волосами, и то, что он увидел, Блэка разозлило: отчетливо виднелся красный след от мощного удара по лицу, с левой половины которого из разбитой губы текла кровь, и вот уже первая капля бордовой жидкости сорвалась с подбородка, оставляя кровавый развод на бледной коже и расплываясь неровным пятном на коричневом деревянном полу. Сириус в то же мгновение подхватил на руки легкое тело, вынося мальчика на свет и с крайней аккуратностью и осторожностью укладывая на диван. Но Гарри лишь покачивался из стороны в сторону, вцепившись в диван и рвано дыша, как будто спазм сдавил горло, мешая спокойно вздохнуть. Сириус неуверенно приобнял ребенка, не зная, что еще можно было сделать, но мальчик от неожиданного прикосновения резко замер, и Сириус почувствовал, как Гарри сильно напрягся в его руках. Ребенок был неуверен и запуган, но спустя мгновения резко обмяк, невольно прижавшись к груди немного опешившего мужчины. Сириус разглядывал мальчика, подмечая внешние черты, так свойственные Джеймсу, Гарри был похож на миниатюрную копию своего отца, только некоторые черты были более женственны... Но внешний вид и поведение заставляли волноваться. Гарри дрожал, но слез не было. Возможно, они были скрыты под очками, скрывавшими часть лица, но Сириус по какой-то причине чувствовал, что их в действительности не было даже под чёрным исцарапанным стеклом, сквозь которые мало что разглядишь. И зачем они ему? Но вскоре мальчик пришел в себя и медленно отстранился от мужчины, неуверенно поведя плечем и отвернувшись, собирая мысли вместе. Сглотнул. — Что происходит?.. И кто вы? Лишь эти слова поставили Сириуса в тупик, но он попытался ответить: — Я — твой крестный, Гарри. Можешь звать меня Сириусом. Я бы встретился с тобой раньше и забрал от... родни, но появились трудности, с которыми тяжело было справиться. — Крестный?.. Магия... все это правда? Я... чувствую себя странно... — Бродяга ждал другого вопроса, но и этот ввел его в ступор. — Когда Кикимер прибыл к Гарри Поттеру, то понял, что Поттер ничего не знает. Магглы ничего не рассказали про магический мир. — Что? — на лице Сириуса проскользнула непонятная тень, — Гарри, магия действительно существует, как и магический мир, который скрыт от чужих глаз, и ты принадлежишь ему. Но кто это сделал с тобой?! — Вы говорите, что вы мой крестный, значит, вы знали моих родителей? — Да, я... знал их раньше, — Блэк старался упускать как можно больше подробностей, они сейчас не настолько важны. — Раньше... — Ответишь на мой вопрос? Это с тобой сделали те, с кем ты жил?.. — мальчик явно опасался ответить, и Сириус мягко провел по темным спутанным вихрам, размеренно проговорив: — не бойся, мне ты можешь рассказать. Ты сейчас очень далеко от них и если не захочешь, больше не вернешься, так что говорить можешь свободно. Гарри неуверенно кивнул. — Это... только дядя с братом. В начале было все нормально, но когда погибла тетя Петунья, отношение ко мне еще больше ухудшилось, их как будто подменили. Вернон стал винить из-за всего плохого, во всех бедах меня. Настроив против меня почти всех, а тех, кто соглашался со мной общаться, настраивал против меня Дадли, — мальчик рассказывал так, будто это было обыденным делом. Но Сириус заметил, что Гарри говорил со скрытой неохотой, упуская подробности. Но остальное было предугадать несложно: худоба была слишком болезненная, как будто Гарри часто отказывали в еде, старая одежда не по размеру... В том, что у ребенка была сложная жизнь, не было сомнений. Сириус сжал кулаки, медленно выдохнув. Сейчас не время для яростных истерик. — Что вы еще знаете о моих родителях? - спросил Гарри, но Сириус повел разговор в другое русло. — Многое. Я тебе все вскоре расскажу о них. Я учился вместе с ними, а Джеймсу был лучшим другом, веселое было времечко, — легкая улыбка коснулась губ волшебника. — Но лучше сначала поешь. — А вы обязательно расскажете о них? — Обещаю. — Хорошо. Но только если вы... Сириус, мой крестный, то почему я о вас узнаю только сейчас? Вечер обещал быть долгим.