***
Наступил сезон Юных Листьев, и с каждым днём Снеголапка всё сильнее чувствовала небывалую лёгкость, свойственную приходу весны. Снег почти стаял, морозы отступили; воздух дышал теплотой яркого солнца и первыми запахами пробуждающегося от долгого сна леса. Замерев на поляне, обрамленной кустиками орешника, Снеголапка обводила взглядом деревья, гадая, где же могла так хорошо замаскироваться Ослепительная Звезда, наблюдающая за ней со стороны. Радостное волнение сдавливало грудь ученицы, заставляло приплясывать на месте от нетерпения. Сегодня она должна была стать воительницей. После минувших лун упорных и тяжких тренировок, после страшного ранения… После того, что встало у неё на пути во время ученичества, которое уж точно запомнится ей на всю жизнь… «Я так долго ждала этого!» Снеголапка повернулась к кустам хвостом и бросилась к пограничному ручью так, что камешки полетели у неё из-под лап. Лишь когда впереди показалась голубая полоска воды, в которой отражалось ясное небо, ученица остановилась, переводя дыхание и стараясь унять бешено скачущее сердце. Двигаясь как можно аккуратнее, Снеголапка ползла к ручью, то и дело пряталась за пнями или невысокими кустиками. Её внимание привлёк негромкий звук, доносящийся откуда-то сзади. Кошка обернулась и заметила белку, спустившуюся на землю. Снеголапка замерла в нерешительности: стоит ли пытаться поймать рыжего зверька? Может, лучше выследить мышь? «Попытка не пытка», — мысленно вздохнула ученица после недолгих раздумий. Белка тем временем преодолела расстояние от одного дерева к другому, приближаясь к корням, — её в них что-то заинтересовало. Снеголапка пошла за ней, прижалась спиной к шершавой коре могучей сосны и выглянула из-за стройного ствола. Жертва ученицы была слишком увлечена, чтобы обращать внимание на охотницу. Снеголапка перевела взгляд на поваленное дерево, через которое всегда любила перепрыгивать, забралась на него и приготовилась к прыжку. Её лапы ударились о землю в нескольких мышиных хвостах от дичи, и Снеголапка едва смогла подавить рычание, когда белка с испуганным визгом бросилась наутёк и мгновенно взлетела на ближайшую ель. Ученица раздосадованно царапнула когтями по земле. Получилось, что она лишь зря потратила время на бесполезную попытку схватить шустрого зверька. К счастью, вскоре Снеголапка заслышала мышь, в один точный прыжок достигла цели и быстро добила зверька. Закопав его под ежевикой, ученица принялась бродить дальше по лесу, на ходу прислушиваясь и размышляя, где можно найти больше всего дичи, а также поймала себя на мысли, что ни разу не услышала ни единого подозрительного звука у себя за спиной. «Моя наставница, видно, умеет прятаться», — хмыкнула она. Следующей жертвой Снеголапки оказался молодой воробушек, с весёлым чириканьем прыгающий возле Гремящей Тропы. Но радоваться ему оставалось недолго: у белой кошки получилось удержать птичку в лапах и прикончить в два укуса. Стоило Снеголапке, покружив ещё немного по чаще, понять, что больше ей никого поймать не удастся, как у неё над ухом зазвучал голос спокойный Ослепительной Звезды: — Думаю, тебе хватит охотиться, Снеголапка, — Ученица вздрогнула и перевела на неё взгляд, — я поняла, на что ты способна. А та белка — не более чем элементарная неудача. — Кошка в удивлении уставилась на наставницу. Та не собиралась отчитывать её за промах? — Возвращайся в лагерь и дичь с собой прихвати, а вечером… Вечером я проведу церемонию. После этого предводительница исчезла за ежевичными зарослями так же неожиданно, как и появилась. Снеголапка кивнула, хотя знала, что Ослепительная Звезда не увидит этого жеста. Конечно, охота давалась одноглазой ученице с трудом, как, впрочем, и тренировки, но сегодня она действительно постаралась на славу. Когда будущая воительница откапывала воробья, припоминая слова наставницы, её вдруг поразила какая-то непривычная сухость в обычно звонком и жизнерадостном голосе серебристой кошки. Что с ней происходит? Между тем солнце медленно клонилось к закату, и ученица, нагруженная добычей, направлялась к лагерю. Длинные тени избороздили знакомую поляну, верхушки деревьев горели алым — казалось, будто они были охвачены пожаром. Снеголапка положила воробья с мышью в кучу, где до этого лежали дрозд и белка. Кошка знала, что надо бы подкрепиться, вот только от волнения, которое она ощущала на протяжении всего испытания, есть расхотелось, поэтому Снеголапка поискала глазами Сероспинку, сгорая от желания поскорее рассказать ей о своих успехах; той в лагере не оказалось. «Должно быть, отправилась проверять границу вместе с патрулём». Зато Снеголапка обратила внимание на Углегрудого и Шерстинку, сидящих поодаль. Оба мгновенно перехватили её взгляд: чёрный воин сощурился, а серая кошка протянула: — Надеюсь, ты со всем справилась? — Можешь не сомневаться, — с гордым видом ухмыльнулась ученица, демонстративно отодвинув подальше пойманную ею добычу. От неё не укрылось, как Углегрудый прошипел себе под нос: — Охотиться — одно, а сражаться — другое. Снеголапка, собирающаяся уйти с поляны, повернула голову в его сторону: — Что ты сказал? Ну-ка, повтори, я не расслышала. Такая реакция лишь вызвала тихий смех со стороны Шерстинки. В душе ученица побагровела от злости, однако на её морде внутренняя буря никак не отразилась. Углегрудый не растерялся: — Может быть, охотишься ты и славно, а как обстоят дела с воинской подготовкой? «Тебе ли не всё равно?» — Хочешь убедиться? — Снеголапка старалась держаться как можно увереннее. Краем глаза она наблюдала за воителями, находящимися в лагере. К её великому облегчению, котов на поляне было мало, помимо того, троица разговаривала настолько тихо, что остальные попросту не слышали их слов. В зелёных глазищах Углегрудого засветилась насмешка: — Если тебя это не напугает… — Когда и где? — перебила его Снеголапка, воинственно выпустив когти. Плевать, что этот кот — её соплеменник. Небольшая разминка никогда не помешает. — Сейчас, — моментально отозвался Углегрудый, — возле Гнезда Двуногих. — Во взгляде чёрного воина так и читался вопрос: «Не страшно, деточка?» «Ещё чего!» — Согласна, — невозмутимо взмахнула хвостом ученица. — А эта с нами идёт? — Она неприязненно покосилась на Шерстинку, которая мгновенно нахмурилась. «Что, не понравилось, как я к тебе обращаюсь?» — Иду, — высокомерно отвечала серая кошка, — и буду следить, чтобы всё прошло по-честному. «Точнее, чтобы по-честному сражалась я», — мысленно поправила её Снеголапка. Ученица кинула мимолётный взгляд на небо. Солнце медленно садилось, но до наступления сумерек оставалось немного времени. Она должна была успеть. Втроём они покинули лагерь. Первым вышагивал Углегрудый, за ним плелась Шерстинка, Снеголапка замыкала шествие. Кошка поражалась тому, с какой охотой Углегрудый вынудил её принять вызов, и каким азартом зажглись тусклые глаза воина, когда он понял, что она готова драться с ним. Снеголапка, кто бы что ни говорил, как бы ни подбадривал её, всё равно была калекой. Разве Углегрудого и Шерстинку не учили, что слабых бить нельзя, и тем более мериться с ними силами? Какое удовольствие от драки со Снеголапкой чёрный воин вообще мог получить? Кошка знала: Углегрудый вряд ли станет поддаваться ей, поэтому мысленно призывала всю свою энергию, всю ловкость и собранность себе на помощь, и даже в какой-то миг пожалела, что ввязалась в это дело, — Снеголапка наверняка не справится с поставленной задачей. «На что я рассчитываю? Если проиграю, а оно так, скорее всего, и будет, то продолжу слышать от этой парочки насмешки до конца жизни». Но разве она могла отказаться? Открыто признать свою слабость? Задумавшись, Снеголапка не заметила, как они добрались до просторной полянки, откуда было очень хорошо видно Гнездо Двуногих. Из отверстия в крыше Гнезда валил дым, и будущая воительница сначала перепугалась, что Двуногие собрались устроить пожар в лесу, но быстро успокоилась, ведь Сумрачные коты не раз наблюдали подобное явление в сезон Голых Деревьев. — Что стоишь? — Голос Углегрудого вывел Снеголапку из размышлений. — Нападай на меня. Дважды повторять не пришлось. Ученица присела, грозно покачивая хвостом, и прыгнула на чёрного кота. Углегрудый увернулся, его зубы клацнули в усике от уха Снеголапки. Белую кошку занесло в сторону; единственный глаз подвёл её, из-за чего она споткнулась и неуклюже растянулась на земле. Рывком вскочив, Снеголапка неловко развернулась и попыталась сбить его с лап, но воин снова ушёл от удара, пройдясь длинными когтями по плечу ученицы. Та поморщилась: что ж, всё оказалось так, как она и ожидала… Поэтому не стала церемониться. Оскалившись, Снеголапка бросилась в атаку, и ей, наконец, удалось подсечь Углегрудого под задние лапы. Тот опрокинулся на спину, неожиданно обхватив ученицу передними лапами и перекатившись на бок. На этот раз внизу растянулась Снеголапка. Гнев разлился по всему её телу, придавая сил, когда она разглядела небрежную ухмылку воина. Снеголапка пнула зазевавшегося Углегрудого в незащищённый живот, с мстительным удовольствием вырвав клок его чёрной лоснящейся шерсти. Освободившись от тяжести тела воина, Снеголапка отпрыгнула назад, едва когти шипящего кота полоснули по воздуху слишком близко от её морды, и глухо зарычала, стараясь, как и учила её Ослепительная Звезда, не подпускать Углегрудого справа, откуда не могла видеть его выпады. Боднув противника лбом в плечо, Снеголапка заметила замершую неподалёку Шерстинку. Серая воительница с тревогой следила за боем, но предпочитала молчать. — Ай! — Острая боль пронзила заднюю лапу Снеголапки — Углегрудый мёртвой хваткой вцепился в кошку зубами, не забывая полосовать её когтями по бокам. Разъярённая Снеголапка вывернулась из захвата и пихнула Углегрудого в челюсть обеими задними лапами. Тот пошатнулся, и этого секундного замешательства было вполне достаточно, чтобы послать его кувыркаться по снегу ещё одним мощным ударом. Снеголапка, не помня себя от злости, наскочила на Углегрудого сверху, сдавив лапами его горло. На миг она представила, что вот так же безжалостно терзает Гладкошкура… или Плесколапку… или любого другого Речного кота, который посмел хоть раз дразнить её… — Да отпусти ты его! — Снеголапка пришла в себя только тогда, когда её грубо отпихнули в сторону. Потеряв равновесие, ученица села на землю и недоумённо заморгала. Что она сделала? Липкий ужас охватил её. Кошка смотрела на Углегрудого, с трудом поднимающегося на лапы с помощью взволнованной Шерстинки, изредка бросающей на Снеголапку ненавидящие взгляды. Снеголапка опустила голову и испугалась не на шутку, разглядывая кровь на собственных лапах. И это была не её кровь. Страх отступил в один миг — резко, стремительно, сменившись мрачным торжеством. Снеголапка хищно оскалилась, пристально глядя на чёрного воина, и даже саднящая боль в ранах не помешала ей позлорадствовать. В глубине души будущая воительница прекрасно осознавала: она всего лишь воспользовалась эффектом неожиданности и собственной непонятно откуда взявшейся яростью; если бы Углегрудый не зазевался и не потерял бдительность, в итоге на его месте очутилась бы сама Снеголапка. Тем не менее, вышеупомянутое понимание ничуть не мешало кошке наслаждаться сладостными минутами собственного триумфа — не каждый день, всё-таки, ей непомерно везёт. О, как она собою гордилась! — Убедился, или продолжим? — Снеголапка расплылась в победной улыбке. «Так я поступлю с каждым, кто будет угрожать мне или племени Теней». Углегрудый что-то процедил себе под нос — наверняка какое-нибудь грязное оскорбление — и, опираясь на плечо верной подружки, заковылял в сторону лагеря, ни разу не оглянувшись на Снеголапку, но идти старался как можно быстрее, будто ученица посмела бы подло напасть на них с Шерстинкой со спины. Осторожно вылизав плечо, которое нестерпимо щипало, Снеголапка поднялась. Осмотрев заднюю лапу, убедилась, что укус несильный, и вздохнула с облегчением. Наблюдая за тем, как оба воина удирают прочь, ученица радовалась, словно малый котёнок. Углегрудый хотел драки — он её получил. А Снеголапка победила.***
К Травке Снеголапка не стала обращаться: та обязательно спросила бы, что случилось, а врать лишний раз у неё не нашлось желания. Как выяснилось на другой день, Углегрудый притворился, будто ободрал бока об ежевику во время охоты. В надежде, что её царапин никто не заметит, Снеголапка потянулась и обвила хвостом лапы, лениво наблюдая за соплеменниками. Единственный глаз будущей воительницы закрывался словно сам собой, после «тренировки» с Углегрудым её охватила неимоверная усталость — всё тело налилось тяжестью, стало неповоротливым. Безостановочно зевая во всю пасть, Снеголапка решила, что не мешало бы ей отдохнуть перед началом церемонии, — хотя бы чуть-чуть, просто подремать. Ученица улеглась на землю возле детской, подвернув под себя лапы, и провалилась в сон… — Снеголапка! — Кто-то пихнул её в бок; белая кошка помотала головой и увидела перед собой слегка расплывающуюся морду Сероспинки. Лениво переведя взор на бездонные небеса, где зажигались первые звёзды, Снеголапка обнаружила, что последние солнечные лучи давно угасли. — Вставай, пропустишь самое интересное! — А что такое? — встрепенулась ученица, не поняв спросонок, о чём идёт речь. — Ослепительная Звезда сказала мне, что вот-вот начнётся церемония посвящения тебя в воители, — серьёзно ответила подруга и присела рядом со Снеголапкой. — Волнуешься? — дружелюбно поинтересовалась она. — Ни капельки, — соврала кошка, специально поворачиваясь к Сероспинке другим боком, дабы та не смогла заметить её царапину. — Знаешь, я… Договорить ученица не успела. Громкий возглас предводительницы перебил её: — Пусть все коты, способные охотиться самостоятельно… Заканчивать речь не потребовалось: всё племя, включая и недавно вернувшиеся вечерние патрули, было в сборе. В тени дерева Снеголапка различила лишь светящиеся голубые глаза наставницы, которая восседала, как всегда во время собраний, на предводительской ветке. — Сегодня пришла пора посвятить нашу Снеголапку в воины, — торжественно провозгласила Ослепительная Звезда. Снеголапка насторожила ушки и смущённо потупилась, ясно услышав в звонком голосе предводительницы гордость — это чувство, правда, разительно отличалось от того, какое она сама испытала сегодня, и в первую очередь тем, что оно было абсолютно искренним, а не преувеличенным, лишь бы утешить ученицу. Снеголапка живо представила, как её серебристая наставница, собираясь произнести главные слова, приосанивается и расправляет плечи, хотя не могла этого разглядеть в кромешной тьме. — Я, Ослепительная Звезда, предводительница племени Теней, призываю своих предков-воителей взглянуть на эту ученицу. Она упорно трудилась, постигая завещанный вами Воинский закон, и теперь я с радостью представляю вам новую воительницу, — Лунный свет окрасил шерсть Ослепительной Звезды в серебро, когда предводительница легко соскочила с ветки и остановилась перед Снеголапкой. Белая кошка тем временем переминалась с лапы на лапу, не зная, как унять вдруг накатившее на неё нетерпение: — Снеголапка! Обещаешь ли ты свято чтить Воинский закон и не щадя жизни защищать и оберегать своё племя? — Обещаю, — пробормотала Снеголапка, очень надеясь, что ответ прозвучал уверенно. — Тогда властью, данной мне Звёздным племенем, я даю тебе новое имя. Отныне ты будешь зваться Ледяная Ярость. — Несколько котов, собравшихся на поляне, еле слышно охнули: выбранное Ослепительной Звездой имя было довольно необычным. — Звёздное племя гордится твоим упорством и силой духа! Ледяная Ярость на подгибающихся лапах приблизилась к наставнице. Ослепительная Звезда положила подбородок на голову новой воительницы, а белая кошка, как требовал старинный обычай, лизнула её в плечо. Племя Теней разразилось криками — и клич соплеменников Ледяной Ярости, слившийся воедино, совсем не походил на тот, что кошке приходилось слышать во время собственного посвящения в оруженосцы: — Ледяная Ярость! Ледяная Ярость! — Но громче всех было слышно именно Сероспинку. Ледяная Ярость перевела взгляд на дочь предводительницы и поняла, что та счастлива не меньше неё — как будто это Сероспинку посвящали в воины, а не её подругу. Единственными, кто не издал ни одного звука во время приветствия, были Шерстинка и Углегрудый, впрочем, на их поддержку белая кошка не рассчитывала. А Ледяная Ярость не знала, что и делать: смеяться или плакать, радоваться посвящению или стараться вести себя, как подобает воину, — серьёзно и сдержанно. Все её эмоции, все мысли смешались в один пёстрый клубок, и она вконец растерялась, лихорадочно обдумывая дальнейшие действия. К счастью, всё уже решили за Ледяную Ярость. Первой к ней подбежала Сероспинка. Подруга потёрлась носом о щёку новой воительницы, и из горла серой кошки вылетело довольное урчание: — Ты не представляешь, насколько я счастлива за тебя… — Поздравляем! — доносилось с разных концов поляны. Ещё несколько воинов приблизились к Ледяной Ярости, и вскоре вокруг неё образовалась целая толпа. — Спасибо вам, — растроганно прошептала кошка, — спасибо вам всем… — Признаться, она совсем не ожидала такого одобрения со стороны соплеменников. — Пойдём, — Сероспинка, не переставая улыбаться, подтолкнула её к куче с дичью, — подкрепимся, а то ты голодаешь весь день напролёт! Ледяная Ярость, пребывая в ступоре после произошедшего несколько мгновений назад, поплелась следом за подругой. Голова её гудела, тело мелко дрожало; даже принимаясь за сочную мышь, новая воительница до сих пор не верила, что она больше не та маленькая Снежинка, которую когда-то шугали в Речном племени, и не та потерянная Снеголапка, которую патруль Сумрачных котов однажды встретил возле границы… Отныне Ледяная Ярость с необъяснимой радостью в душе чувствовала — вместе с её именем и статусом в племени изменилась она сама.