***
Тусклый, по-зимнему блеклый рассвет в сером небе возвещал о приближении часа истины. Спустя каких-то пару часов актеры узнают, получится ли воплотить их идею в жизнь. В покои Теодена проскользнула черная сутулая тень. - Доброго утра, Брэд, - хриплым ото сна голосом поприветствовал вошедшего Хилл. - Доброго утра, Берн, - кивнул ему Дуриф. – Я хотел переговорить с тобой с глазу на глаз. Разворачивается масштабная военная кампания, и ты остаешься, по сути, один… я бы рад остаться здесь с тобой, но я переживаю за сэра Ли… Он нет-нет да и смотрит в эту круглую каменюку! - Я понял, к чему ты, - положил другу руку на плечо Хилл. – Езжай в Ортанк до того, как отправятся эореды Хамы и Эомера. А сейчас пойдем позавтракаем. Вот-вот начнутся сборы добровольцев.***
Миранда и Бернард допивали травяной настой, когда в холл Медусельда вбежали Эомер и Хама. - Повелитель! – Захлебываясь радостью, начал Хама. – Повелитель! Четыре тысячи верховых! Руки Хилла дрогнули, и часть завара пролилась на плиты. - Сколько?! – Распахнула от удивления рот Миранда. - С Роханом еще не покончено, сестренка, - улыбнулся Карл и жестом позвал на улицу. Когда они вышли на широкую террасу Медусельда, их оглушил громовой раскат приветствия воинов: - Слава конунгу нашему! Слава Теодену! Хилл замер в потрясении. Весь Эдорас, казалось, был до отказа забит людьми. Старые и молодые, все как один статные, рослые, со всаднической выправкой… Не на смерть ли он, их отец и правитель, отправляет добровольцев? Не гибели ли в объятия он отдает своего только спасенного сына? Однако, если никто из них и не вернется, их жертва и подвиг не будут забыты – спасти союзные племена Вольных народов Средиземья почетно и достойно лучших воинских песен. - Сыны Эорла! – С непонятно откуда появившимися силой, пафосом и красноречием воздел к небу руки Бернард. – Вверяю вас сыну своему, Теодреду. Вас ждет великий подвиг и великое сражение. Многие кони вернутся без седоков. Но если в надвигающейся тьме Рохану суждено выстоять, то наши дети, внуки и правнуки будут слагать песни и сказания о Рати Теодреда, спасшей эльфов леса, гномов горы и людей озера от приспешников Врага! - Да не будет он назван! – Проревела толпа в ответ. - Да будет он назван! – Громче прежнего произнес Теоден. – Мы выступаем в открытую против орд Саурона, против отрядов Сарумана, против диких горцев и жутких тварей отравленного чертога Лихолесья. Боритесь, сыны Эорла, и поборете! Пусть быстрее ветров несут вас наши меорас и да вернут они Рать Теодреда невредимой. Впереди еще многие битвы! За Вольные Народы! - За союзы племен! – пламенно воскликнул Урбан, подняв меч вверх. - ЗА СОЮЗЫ ПЛЕМЕН! – Эхом понеслось по равнине Рохана, и от клича затрясся Медусельд и вздрогнули далекие Белые горы.***
В полдень, после непродолжительного сна воинов, горячего обеда и завершения последних приготовлений, двухтысячная рать Теодреда выступила из широко распахнутых врат Эдораса. Скакуны резво опускали копыта в то тут, то там рассекающие долину ручьи, и поднимаемые лошадьми капли ярко искрились на солнце, как искрились в лучах слезы на щеках Эовин. С наблюдательной вышки провожала застланным слезами взглядом девушка воинов своей…родины? Да, пожалуй, что так. Если до сегодняшнего дня Миранда засыпала с единственным желанием – проснуться дома, в своем мире, то сегодня что-то изменилось. Каждое слово пламенной речи Бернарда отзывалось в ее горячем сердце, и неконтролируемая волна страсти битв, жажды сражений и мечты о победе затопила ее с головой. Теперь Миранда желала лишь одного – свержения Саурона и мира этой несчастной стране. Ее стране.